CC BY
21
РГГУ, Москва
СИСТЕМА ПРОШЕДШИХ ВРЕМЕН В БЕСЛЕНЕЕВСКОМ ДИАЛЕКТЕ КАБАРДИНО-ЧЕРКЕССКОГО ЯЗЫКА
Основные грамматики кабардино-черкесского литературного языка (КЧЛЯ) ([Турчанинов, Цагов 1940; Багов и др. (ред.) 1970; Кумахов (ред.) 2006]) недостаточно последовательно и четко описывают сложную и разветвленную систему времен КЧЛЯ. Кроме того, в некоторых аспектах описания различных авторов противоречат друг другу, в том числе из-за нетрадиционного и не вполне ясного использования грамматических ярлыков.
Что же касается бесленеевского диалекта кабардино-черкесского языка (БДКЧЯ), то система его времен относительно подробно описана лишь в одной работе — [Балкаров 1952], которая устарела как с точки зрения исследовательского аппарата, так и, возможно, по отношению к изменениям в идиоме: описанные в работе данные не вполне совпадают с полученными нами.
Основная проблема анализа аспектуально-темпоральной системы БДКЧЯ заключается в том, что в грамматиках отсутствует эксплицитное описание условий употребления той или иной формы, а также из них неясно, является ли форма X обязательной в контексте Y или же такая форма факультативна и может быть заменена формой Z с более общим значением.
Ниже я попытаюсь решить эту проблему и описать систему глагольных словоформ с семантикой прошедшего времени в уляп-ском говоре БДКЧЯ (в дальнейшем речь будет идти только об этом говоре). Исследование основано на материалах, собранных в ходе экспедиции Института лингвистики РГГУ в аул Уляп республики Адыгея в июле 2011 года.
Система глагольных форм с семантикой прошедшего времени в БДКЧЯ довольна сложна и многокомпонентна: имеющихся морфологических средств достаточно для формального различения тонких оттенков значения и эксплицитного указания на временные и аспектуальные характеристики действия. Однако, как оказалось,
имеющееся морфемное богатство в БДКЧЯ в реальной речи используется в незначительной степени.
Основным и обязательным противопоставлением в прошедшем времени является противопоставление претерита (-а) и имперфекта (-т), при этом претерит является базовой немаркированной формой. Имперфект обслуживает типичные имперфективные контексты: итератив, хабитуалис и прогрессив, если имплицитно не выражено количество «итераций» или длительность действия. С обстоятельством длительности имперфект может сочетаться лишь в многократном значении, когда обстоятельство указывает на продолжительность одной «итерации» и тем самым оказывается в сфере действия имперфекта.
Все остальные контексты зоны прошедшего оформляются претеритом, в том числе и имперфективные контексты у статических глаголов. Теоретически имперфектные формы таких глаголов допускаются, но они оцениваются как «плохие» или «странные» и никогда не даются в качестве первой реакции на стимул (как и в адыгейском языке, см. [Аркадьев 2009: 222]).
Несколько иначе ведут себя статические глаголы, образованные от существительных (‘быть студентом’ и т. п.). В качестве первой реакции на стимул носителями чаще всего предлагаются аналитические конструкции с основным глаголом в адвербиальной форме на -у и вспомогательным глаголом щытын ‘стоять’, который, в свою очередь, оформлен претеритом. Этот вспомогательный глагол находится на пути грамматикализации и постепенно превращается в суффикс: у некоторых носителей он выступает в сокращенной форме щт-а (вместо щыт-а), его просят писать слитно с основным глаголом, и, главное, личным префиксом в грамматикализованных формах оформляется не щытын, а полнозначный компонент конструкции. Заметим, что в близкородственном адыгейском языке показатель -щты < щытын окончательно прошел путь грамматикализации и сейчас является единственным показателем имперфекта (в составе сложного показателя щтыгъэ).
Кроме основных временных форм со значением прошедшего времени — претерита и имперфекта — в БДКЧЯ, как уже упоминалось выше, есть ряд других аспектуально-темпоральных категорий, позволяющих морфологически противопоставлять зна-
чения перфекта/неперфекта, сверхпрошлого / обычного прошлого и др. Однако выражение и противопоставление этих значений в БДКЧЯ является факультативным и обычно не маркируется специальным показателем — если того не требует особым образом контекст. Во всех вышеперечисленных контекстах предикат может быть (и скорее всего будет) оформлен простым претеритом. Так, в переводе стимула ‘Динозавры жили на Земле очень-очень давно’ глагол стоит в форме претерита:
(1) Динозаврэ-хэ-р код дыдэ ш1ау щы-1-а-хэ.
динозавр-РЬ-АБ8 много очень Земля ШС-быть-Р8Т-РЬ
‘Динозавры жили на Земле очень-очень давно’.
— а не щы-1э-гъ-а-хэ-(т) («давнопрошедшее» по [Балкаров 1952]) и не щы-1-а-хэ-т («перфект II» (в те далекие времена) по [Кума-хов (ред.) 2006]).
Формы, приведенные выше, кроме показателя претерита, содержат суффикс -т, омонимичный показателю имперфекта и, по-видимому, также происходящий от глагола (щы)тын ‘стоять’, однако имеющий совершенно другое значение. Формы с этим суффиксом вступают в следующие оппозиции с чисто претеритальными формами:
- -а (перфект, результатив) уб. -а-т (нейтральное прошедшее, отмененный результат)
- -а (недавнее прошлое) уб. -а-т (отдаленное прошлое)
- -а (нейтральное прошлое) уб. -а-т (отдаленное прошлое)
- последовательность действий (сначала -а-т, затем -а)
- относительное время (предшествование--------а-т, одно-
временность — -а).
С учетом выражаемых значений я предлагаю считать показатель -т маркером ретроспективного сдвига (см. [Плунгян 1998]) и постулирую наличие в БДКЧЯ такой категории. Тем не менее, следует указать, что глаголы в такой форме ни разу не были использованы в записанных нами нарративах, а большая часть носителей не видит четкой разницы между формами с ретроспективным сдвигом и без него.
Еще одним интересным грамматическим показателем является суффикс -гъэ.
Согласно грамматикам КЧЛЯ и БДКЧЯ, существует суффикс -гъа, который выражает «плюсквамперфект» или «отдаленное
прошедшее время». Я же предполагаю, что а) -гъа является сочетанием суффиксов -гъэ и -а, и б) основное грамматическое значение морфемы -гъэ и сочетания -гъ-а иное.
Композициональность сочетания -гъ-а доказывается его разрывностью:
(2) щы-гъэ-вэ-гъ-а-хэ-м = МС-САШ-вариться-РКБ^Т-ШСН-ОБЬ1
= щы-гъа-вэ-гъэ-х-а-м
МС-САШ-вариться-Р№-ШСН-Р8Т-0БЬ ‘к тому моменту, когда она уже сварила’
Перейдем к грамматической семантике -гъэ и -гъ-а. Большинство носителей отвергают формы с -гъ-а, считая их глагольными формами адыгейского языка2 (уже в [Балкаров 1952] идет речь о редкости форм на -гъ-а в речи носителей). Исключением является вспомогательный глагол щытын, которой легко принимает этот суффикс. Однако и формы на -гъ-а глагола щытын и аналогичные формы полнозначных глаголов (в речи тех носителей, которые допускают формы с -гъ-а) не имеют значения давнопрошедшего времени: допускается их замена на формы обычного претерита вне зависимости от давности совершения описываемого действия.
Часто суффикс -гъэ (и -гъ-а) употребляется в паре с показателем инхоатива -хэ; вместе они дают предикату дополнительную семантику ‘уже’. При этом часть носителей вообще не допускают употребления инхоатива без -гъэ. Семантика данного сочетания позволяет употреблять предикаты, маркированные этими суффиксами, в перфектных контекстах:
(3) Сэ университеты-р с-и-къэ-ухы-гъо-м
я университет-АБ8 180.РК-Р088-БШ-закончить-срок-0БЬ хьаубыды-м дыгъуак1о-р къ-и-убыды-гъэ-хэ-нэ. милиция-ОБЬ вор-АБ8 БШ-380.А-ловить-РКР-ШСН-БЦТ ‘К тому моменту, когда я закончу университет, милиция поймает вора’.
1 В данном случае возможна трактовка формы -гъа- как морфо-нологического варианта -гъэ-, возникающего без участия суффикса -а
(см. [Аркадьев, Тестелец 2009]).
2
-гъэ — показатель претерита в адыгейском языке.
Такое значение чаще всего встречается в контексте сопоставления двух действий, одно из которых было закончено к моменту совершения другого.
Еще одна сфера употребления показателя -гъэ — альтернативный вариант (наряду с имперфектом и претеритом) обозначения хабитуалиса, итератива или состояния в прошлом. Такое возможно лишь при присоединении -гъэ к вспомогательному глаголу щытын:
(4) Джащтурэ къ-а-к1у-хьа-р-у щты-гъ-а.
таким.образом БШ-3РЬ.А-идти-ЬАТ-АСТ-АБУ AUX-PRF-PST ‘Вот так и ходили’.
Возникают два вопроса: какая категория маркируется показателем -гъэ и один ли это показатель или два омонимичных? Как мне кажется, смысла постулировать два омонимичных показателя здесь нет (ср. русский вид, имеющий множество значений, но считающийся одной категорией). Однако вопрос о статусе данного показателя (в частности, гипотеза о суффиксе -гъэ как остатках древнего перфекта3) и возможности его инвариантного описания представляется весьма проблематичным4.
Список условных сокращений
1, 3 — лицо; А — агенс; ABS — абсолютив; аст — актуальное настоящее время; ADV — адвербиалис; AUX — вспомогательный глагол; CAUS — каузатив; dir — директивный преверб; FUT — будущее время; inch — инхоатив; LAT — латив; LOC — локатив; obl — косвенный падеж; PL — множественное число; poss — посессор; PR — принадлежность; PRF — перфект; PST — прошедшее время; SG — единственное число.
Литература
Аркадьев 2009 — П. М. Аркадьев. Глагольная акциональность // Я. Г. Тестелец и др. (ред.). Аспекты полисинтетизма: очерки по грамматике адыгейского языка. М.: РГГУ, 2009.
3 Вариант, принятый на данный момент в глоссах.
4 По предположению Ю. А. Ландера, показатель -гъэ можно трактовать как алломорф суффикса -а в контексте перед другими суффиксами (с учетом общего происхождения -гъэ и -а, а также сходного распределения их сочетаний с аналогичными в адыгейском языке). Данная гипотеза требует дополнительного исследования.
Аркадьев, Тестелец 2009 — П. М. Аркадьев, Я. Г. Тестелец. О трех чередованиях в адыгейском языке // Я. Г. Тестелец и др. (ред.). Аспекты полисинтетизма: очерки по грамматике адыгейского языка. М.: РГГУ, 2009.
Балкаров 1952 — Б. Х. Балкаров. Особенности бесленеевского диалекта кабардинского языка. Дисс. ... канд. филол. наук. М., 1952.
Багов и др. (ред.) 1970 — П. М. Багов, Б. Х. Балкаров, Т. Х. Куашева, М. А. Кумахов, Г. В. Рогава (ред.). Грамматика кабардино-черкесского литературного языка. Часть I: фонетика и морфология. М.: Наука. 1970.
Кумахов (ред.) 2006 — М. А. Кумахов (ред.). Кабардино-черкесский язык. Т. 1. Нальчик: Эль-Фа, 2006.
Плунгян 1998 — В. А. Плунгян. Плюсквамперфект и показатели «ретроспективного сдвига» // Язык. Африка. Фульбе: сборник статей в честь А. И. Коваль. СПб: Европейский дом, 1998. С. 106-115.
Турчанинов, Цагов 1940 — Г. Турчанинов, М. Цагов. Грамматика кабардинского языка. М. — Ленинград: Издательство Академии наук СССР, 1940.
