CC BY
74
СИНОНИМИЯ СРАВНИТЕЛЬНЫХ
КОНСТРУКЦИЙ В РАЗНОСТРУКТУРНЫХ ЯЗЫКАХ (на материале лезгинского, русского
и английского языков)
_________________________02012 Мирзаханова М.М.
Дагестанский государственный педагогический университет
В статье исследуются некоторые аспекты синонимики сравнительных конструкций в разноструктурных языках, какими являются лезгинский, русский и английский языки. Основное внимание акцентируется на глубинных и поверхностных структурах предложения, первые из которых составляют инвариант значений синтаксических синонимов.
The article inquires into a problem of some aspects of the synonymy of comparative constructions in languages with various structures, such as Russian, English and Lezghin. The main attention is concentrated on internal and external structures of the sentence, in which the first constructs invariance meanings of syntactical synonyms.
Ключевые слова: синонимия, конструкция, сравнительный,
трансформировать, проблема, лексика, структура, синтаксический, содержание.
Keywords: synonymy, construction, comparative, transform, problem,
vocabulary, structure, syntactic, content.
Проблема синонимики сравнительных конструкций в лингвистических исследованиях в настоящее время находится в центре внимания многих ученых - филологов и лингводидактов, так как ее изучение, вне всяких сомнений, приближает нас к решению коммуникативно-когнитивной проблемы механизма выбора языковых единиц в процессе речевого общения. Актуальность исследования данной проблемы определяется не только недостаточной изученностью синонимики рассматриваемых единиц в лингвистической науке вообще, но и необходимостью выявления синонимических и функциональных потенций членов синонимических рядов со значением сравнения, вместе с тем и разновидностей таких рядов в разноструктурных и разносистемных языках, какими являются лезгинский, русский и английский языки. Более того, речь идет о типологических особенностях сравнительных конструкций в английском языке и о преобразовании их структуры при переводе на русский и лезгинский языки, или же, наоборот, с лезгинского и русского на английский язык. Несмотря на то, что эти языки совершенно различны по генеалогической, типологической, контенсивно-структурной, ареальной и функциональной классификациям языков, все же в них наблюдаются идентичные, частично сходные и контрастные явления на уровне синтаксиса, образования словосочетаний и
предложении, а также сравнительных конструкции.
Анализ синонимических рядов разноструктурных языков позволяет сделать общие для всех трех языков выводы о закономерностях допущений различного рода ограничений и запретов, налагаемых на их синонимику. Такая необходимость продиктована тем, что значение синонимичных слов и сравнительных конструкций в том или ином языке, умение правильно ими пользоваться делают нашу речь образной, выразительной, точной и красивой. В данном случае речь идет не столько об отдельных словах и фразеологизмах, называющих один и тот же предмет, но и о различающихся между собой или семантическими, или грамматическими оттенками значения, или же стилистическими и хронологическими признаками (врач-доктор -духтур, духтир - гьаким), сколько об отдельных лексических единицах, которые между собою вне контекста и не могут быть синонимами (уьмуьрдин юлдаш - букв, жизни + товарищ) - к1вале авайди (букв, дома находящийся) -паб «жена» и т. д.).
При переводе синтаксических конструкций, наряду с учитывающимися интерференционными явлениями транспозиции и трансференции, которые наблюдаются на межъязыковом уровне, часто используется трансформация этих структур, основой которой является многочисленное варьирование этих структур в языке, что становится возможным благодаря «существованию в структуре предложения, организующего высказывание, глубинной и поверхностной структур» [8. С. 16]. Если одна и та же глубинная структура имеет различные поверхностные структуры, то такое явление принято называть в языке синтаксической синонимикой. Иначе говоря, глубинная структура составляет инвариант значений синтаксических синонимов. Одна поверхностная структура может рассматриваться как трансформ другой поверхностной структуры, и все они входят в один трансформационный ряд. Например; “Jame’s face protruded naively? Like the head of a long bird? His mouth slowly opening" (Galsworthy. The Forsyte Saga). - «Джеймс простодушно вытянул шею и стал похож на долговязую птицу; рот его медленно приоткрылся». В данном примере перевод сравнительной конструкции представляет глубинную структуру, а ее поверхностными структурами могут служить следующие трансформации;
«Джеймс простодушно вытянул шею, как долговязая птица» или «Джеймс простодушно, по-птичьи вытянул шею». В переводе на лезгинский язык сохраняются содержание и структура предложения, а внутри него и сравнительных конструкций: «Джеймса вичин гардан авайдилай яргьи авуна ттуькъушдиз ухшармиш хьана; сивни адан явашдиказ ахъа хьана».
Таким образом, даже беглый сопоставительный анализ сравнительных конструкций лезгинского, русского и английского языков позволяет сделать вывод о существенной общности этих конструкций: во всех трех языках преобладают сравнительные обороты с нефинитными формами глагола. Некоторые различия в структуре этих конструкций могут быть объяснены языковыми особенностями, спецификой агглютинативных, флективных и аналитических языков. В любом случае нас интересует признак, общий для сравниваемых понятий. Если у сравнений такой признак присутствует, они могут быть синонимами. В предложении «Ты подойди к собаке как к человеку, как к ребенку, как к мыслящему существу» к одному субъекту сравнения «собака» подобраны сразу три лексических контекстуальных синонима, которые выстраивают весьма интересную синонимическую цепочку: человек - ребенок - мыслящее существо. Такие же особенности имеет синонимика разновидностей конструкций реального сравнения в лезгинском и английском языках- «Жув кц1ин патав инсандин патавхьиз, бападин патавхьиз, фикирлу чан алай зат1унин патавхьиз алад». «Treat a dog as if it was a man, a child, a thinking creature».
Наряду с лексической синонимикой выделяются и другие ее виды: фразеологическая («капля в море» - «всего ничего» - «кот наплакал» -«раз-два и обчелся» - «и бровью - глазом - ухом не ведет»),
словообразовательная («неграмотный» - «безграмотный»), грамматическая («самый умный» - «умнейший») [6. С. 446].
Что касается синтаксической синонимики, то она довольно ярко проявляется в тех случаях, когда сравнения относятся к слову, обозначающему одно и то же понятие; «И вот теперь я сижу, как школьник, как мальчик, привязанный за ногу». «Ингье гила зун школьникхьиз, к1вач кут1уннавай аялхьиз ацукьнава». “And now, I sit as a pupil, as a boy, tied for a foot". «Молодые офицеры шалили, как школьники» - “Young officers had fun as if they were pupils”. «Жегьил офицерар школьникархьиз къугъвазвай».
В этих двух примерах сравнения «мальчик» и «школьник» являются контекстуальными синонимами, так как они устанавливают сравнительные отношения на основе схожих понятий. В таком случае напрашивается и вывод о том, что синонимика реального сравнения является обусловленной, то есть зависит от основания или субъекта сравнения, который обозначает общее понятие, при этом она может выражаться двумя различными способами: 1) лексическими - словами, обозначающими схожие понятия, или 2) синтаксическими - различными сравнительными конструкциями.
Синонимические конструкции образуются, как правило, с существительными в именительном падеже. Образование синонимических конструкций с косвенными падежами также возможно, если объект сравнения опять-таки стоит в именительном падеже. Полные и неполные сравнительные придаточные предложения, имеющие в качестве объекта сравнения существительные в именительном, встречаются несколько реже, чем сравнения, представленные другими падежами. Такое явление объясняется тем, что косвенные падежи более эмоционально окрашены, особенно в лезгинском языке, в котором, кроме основных субъектно-объектных четырех падежей, представлено еще четырнадцать местных падежей, выражающих различного рода пространственные отношения: места, времени, образа действия и т. д. Они имеют более яркий разговорный оттенок по сравнению с именительным падежом. Отдельные из местных падежей могут выражать объект и даже субъект действия при определенных группах глаголов. Так, например, исходный I падеж может обозначать субъект действия при глаголах, выражающих случайное, непреднамеренное действие.
Кроме того, из основных конструкций простого предложения (номинативная, эргативная, дативная, локативная) последняя образуется сочетанием исходного I падежа действующего субъекта и определенной формы глагола с оттенком возможности, невозможности действия.
В предложении Дидедивай нек алахьна «У матери сбежало молоко» слово нек «молоко» в форме именительного падежа является грамматическим подлежащим [7. С. 540], тогда как субъектом действия является существительное диде «мать» в одном из местных (исх. I) падежей.
Изучение проблемы синонимики сравнительных конструкций должно проходить с учетом как лексико-морфологических особенностей сравнительных конструкций, так и их синтаксических особенностей. Например, синонимика сложных предложений и конструкций со сравнительным оборотом ограничена морфологией, которой выражен объект сравнения, а также формой числа субъекта сравнения. Чувствуя некоторое неудобство за содеянное, она всхлипывала, как ребенок. В данном случае возможны варианты в формах обоих чисел: «она всхлипывала, как всхлипывает ребенок» и «она всхлипывала, как всхлипывают дети», где замена определяется формой числа сравниваемого объекта. Синонимика сравнительных конструкций реального сравнения ярко отражает богатство каждого языка. В реальном сравнении сопоставляются концепты, факты, принадлежащие одному классу. Что касается ирреального сравнения, то оно уже само по себе является наглядно-образным языковым средством за счет
сопоставления разнородных элементов.
Сравнительные обороты с ирреальным значением употребляются для характеристики внешних и внутренних свойств персонажей, разных видов деятельности, а также для наглядно-образного представления явлений природы: Когда шел дождь, то каждая капля его врезывалась в мое сердце, как дробь (Чехов. Моя жизнь) - как врезывается дробь.
Проблемы статуса сравнительных объектов, их вариативности и синонимики, а также соотношения с придаточными предложениями давно волнует ученых. Если сложноподчиненные предложения считаются обычно полипредикативными единицами, то в сравнительных конструкциях наблюдается выпадение предиката вообще. В современных учебниках и учебных пособиях все сравнительные обороты рассматриваются как члены предложения - обстоятельства. Между тем существует и противоположная тенденция - все сравнительные обороты относить к неполным предложениям [10. С. 213], о чем свидетельствует синонимия неполных придаточных с соответствующими полными.
Такое мнение, на наш взгляд, научно обосновано, но при этом следует выделять в составе сравнительных оборотов неполные придаточные, с одной стороны, и сравнительные обстоятельства, с другой. Впрочем, данный вопрос вовсе не исследован в лезгинском языке. Только в сопоставительном исследовании с русским и английским языками представляется возможным установить сходства и различия в синонимике сравнительных конструкций с последующим выявлением ее отношения к языковым универсалиям.
Примечания
1. Апресян Ю. Д. Синонимия и синонимы // Вопросы языкознания. 1969. № 4. 2. Вилюман В. Г. Английская синонимика. М., 1980. 3. Каменец Э. Г. Синонимия и вариантность синтаксических структур в истории английского языка. Саранск, 1982. 4. Комиссаров В. Н. Лингвистическое переводоведение в России. М., 2002. 5. Лекант П. А., Маркелова Т. В., Монина Т. С., Павлюченкова Н. Ф., Шаповалова Т. Е. Синтаксис. Синтаксическая синонимия: Пособие для учителей старших классов. М., 1999. 6. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. 7. Мейланова У. А. Лезгинский язык // Языки народов СССР. Иберийско-кавказские языки. Т. IV. М., 1967. 8. Нешумаев И. В. Типология преобразования структуры предложения при переводе (на материале анто-русских переводов). М., 1991. 9. Распопов И. П. Вариантность синонимических конструкций и коммуникативных единиц языка // Филологические науки. 1962. № 4.10. Руднев А. Г. Обособленные члены предложения в истории русского языка. Л., 1959.
Статья поступила в редакцию 16.07.2012 г.
