CC BY
88
УДК 94(47)(049.3) ББК 63.3(2)622я1 Б 40
Алексей Безугольный:
[СИНИЦЫН Ф.Л. СОВЕТСКАЯ НАЦИЯ И ВОЙНА. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС В СССР. 1933-1945.
М.: ЦЕНТРПОЛИГРАФ, 2018. 543 с.]
АННОТАЦИЯ
В рецензии проанализированы подходы автора к раскрытию тематики национального вопроса в СССР предвоенного и военного периодов, задействования германскими нацистами этнорелигиозных особенностей и противоречий населения оккупированных территорий. Отмечается, что рецензируемая монография представляет собой зрелый обобщающий труд по теме национальной и религиозной политики советского государства в годы Великой Отечественной войны.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
СССР; Великая Отечественная война; национальная политика; религиозная политика; межнациональные отношения; патриотизм; коллаборационизм.
НОВОЕ МОНОГРАФИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ Федора Леонидовича Синицына «Советская нация и война. Национальный вопрос в СССР. 1933-1945 гг.» — продолжение многолетних исследований известного специалиста в области советской национальной и религиозной политики, логически завершившихся успешной защитой весной 2018 г. докторской диссертации в Научно-исследовательском институте военной истории Военной академии Генерального штаба ВС РФ на тему: «Советско-германское идеологическое противоборство на оккупированной территории СССР: национальный и религиозный аспекты». Рецензируемая
^ монография включает в себя некоторые материалы этого диссертацион-
7 ного исследования.
5 Книга довольно объемна — 543 страницы, или 28,5 условно-печатного
£ листа. В ней рассмотрены все значимые аспекты национальной и рели-
й гиозной политики советского государства накануне и во время Великой
^ Отечественной войны: состояние национального и религиозного вопроса
¡5 сов в Советском Союзе в предвоенное время и основные тенденции раз-
Ш
Ч вития национальной и религиозной политики в ходе войны; проблемы | интеграции вновь присоединенных этносов, феномен советско-русского | «великодержавия» как концепта национальной политики в первой по-§ ловине войны и возврат к наднациональному советскому патриотизму в ее конце; сложности религиозного вопроса в этот период, обострение >| межнациональных отношений, появление этнически окрашенных се™ паратистских антисоветских движений и политика нацистской, а так-| же румынской и японской пропаганды, направленная на раскол между ™ русской нацией и остальными советскими народами; контрпропаганда ™ советских военно-политических органов на население враждебных госу-§ дарств; депортации народов, объявленных «предательскими», и усилия
0
° отдельных активистов по возвращению из мест депортации на историей
© ческую родину.
| Часть рассмотренных в книге проблем является предметом дискуссии
1 в современной исторической науке, другая часть вопросов поднимается " автором впервые. Красной нитью через все исследование проходит не-^ прерывная трансформация национальной и религиозной политики, дви-£ жущими силами которой чаще всего выступала конъюнктура текущего
........................внешне- и внутриполитического момента, а не глубокие идеологические
'I процессы.
¡2 В целом автором представлено оригинальное исследование, основанное
О
^ на широком круге источников, в том числе документов из федеральных ш и ведомственных российских архивов (Российский государственный во-о енный архив, Российский архив социально-политической истории, Государственный архив Российской Федерации, Архив Института российской истории и др.), опубликованных материалов, российской и зарубежной исследовательской литературы.
В начале книги рассматривается вопрос, не раз поднимавшийся современными российскими и зарубежными историками, — о предвоенном повороте интернационалистской пропагандистской риторики к неоимперской. Ее идеологический фундамент был замешан как на традиционном великорусском национализме, так и на марксистском учении. Автор подчеркивает, что особое место в этом новом идеологическом курсе, в котором русский народ провозглашался «первым среди равных», отводилось возрождению почитания славного военного прошлого русского народа (с. 13-14, 19-22 и др.) и повышению статуса русского языка, имевшего прямое
последствие для многих народов, выразившееся в кириллизации местных ^
алфавитов и выдвижении русского языка на приоритетное место в нацио- 7
нальной школе (с. 15-18). 5
Вторым аспектом исследования Ф.Л. Синицына является религиозная £
ситуация в стране, тесно связанная с национальной политикой. Ситуация о
в этой сфере была не столь однозначна, поскольку вытравить религиозное ^
чувство из советских граждан (в равной степени это относится к пред- §
ставителям всех мировых религий и конфессий: христианства, ислама, >|
буддизма, иудаизма) оказалось сложнее, чем представлялось советским |
властям изначально. Проведенная в январе 1937 г. Всесоюзная перепись |
населения неожиданно для власти дала обескураживающий результат, §
показав, что больше половины населения (57%) оставалось религиозным. ^
Жесткая и бескомпромиссная борьба с духовенством всех конфессий, >|
а также с религиозными активистами-мирянами не прекращалась вплоть ™
до самой войны. |
Трагическая судьба, постигшая страну в связи с невиданным в ис- ™
тории иноземным нашествием, способствовала усилению религиозно- ™
сти, которую отмечали представители советской власти (с. 135). В той §
о
ситуации власть не могла игнорировать религиозный аспект соци- °
альной жизни. В работе подробно рассмотрена политическая позиция ^
Русской православной церкви, мусульманского духовенства и предста- |
вителей иных религий. Автор отмечает, что с первых дней подавляю- |
щее число духовных лидеров всех конфессий заняли патриотическую "
позицию и публично призывали к защите своей страны от нацизма. ^
Руководство страны первоначально всерьез опасалось, что духовенство £
склонится к коллаборационизму и будет способствовать расколу среди ............
советских граждан. Примеры этого в оккупации действительно имели
место — тем более что нацисты демонстративно инициировали рели- £
гиозное возрождение. Поэтому советское руководство пошло на беспре- ^
цедентное послабление и даже сотрудничество с представителями ду- ш
ховенства. В 1943 г. с одобрения И.В. Сталина произошло историческое 8 событие в истории Русской православной церкви — было восстановлено патриаршество. Аналогичным образом потеплели отношения с другими христианскими конфессиями, мусульманами, иудеями, буддистами. Священники включались в комиссии по расследованию зверств фашизма, участвовали в митингах, собирали средства на танковые колонны и т.д. Антирелигиозная пропаганда в годы войны значительно ослабла; по просьбам общин открывались закрытые много лет назад храмы, хотя советская власть шла на это значительно менее охотно, чем оккупационная (с. 133-161, 280-283).
В годы Великой Отечественной войны продолжилось развитие основного тренда национальной политики, направленного на поддержание тезиса о русском народе — «старшем брате в семье советских народов». Как
S справедливо отмечает автор, она «сопровождалась воплощением в жизнь раз-
7 работанной в предвоенный период идеи формирования в СССР единой советской 2 нации на "фундаменте"русского народа. В стране усилилось сращивание понятий £ "русский" и "советский". Власть призывала всех граждан СССР, в независимости
н
0 от их национальности, испытывать не только чувство пламенного советского g патриотизма", но и "русской национальной гордости"» (с. 103).
§ Однако в последний период войны, по наблюдениям Ф.Л. Синицына,
Ч официальная пропаганда сделала резкий поворот от русского национализ-| ма к советскому патриотизму. «Допущенное в тяжелые периоды войны ослаб-
1 ление коммунистического диктата в пользу "национализации" политики теперь стало рассматриваться руководством СССР в качестве одной из самых больших угроз для государства» (с. 367). Русский патриотизм теперь встраивался в
>| патриотизм общесоветский. Русская история, сохранившая позитивную s оценку, стала подаваться как «великое прошлое советского народа» (с. 370). Не | успевшие перестроиться пропагандисты, историки и писатели, выступав™ шие с позиций «чистого» русского патриотизма, подвергались резкой кри-™ тике.
и
g Менялась этнополитика и оккупационных властей. После коренного
0
° перелома в войне, когда нацистскому руководству стало очевидно, что вой© на затягивается, а ресурсы, в том числе человеческие, для ее продолжения ! стремительно тают, начались заигрывания с русским населением. Уже в
1 1943 г. нацисты отказались от открытой пропаганды русофобии. Особенно " это касалось пресечения русофобских тенденций в среде «нерусских» на-^ родов СССР. Они стремились к созданию значительной коллаборационистов ской прослойки в среде русского населения оккупированной территории
............ СССР и из числа военнопленных РККА. Логическим завершением этого
1 процесса стало формирование «Комитета освобождения народов России» ¡5 под председательством генерал-лейтенанта А.А. Власова. Аналогичным об-^ разом «потеплело» отношение нацистов к другим народам СССР, объявляв-ljq шихся еще недавно «недочеловеками» (с. 274-280).
8 Постановке пропагандистского воздействия противоборствующих сто-J рон на советское население оккупированных регионов — а это были десятки миллионов людей — в монографии уделено особое внимание. Особенно сложной ситуация была на вновь присоединенных к СССР территориях, где советская власть не успела пустить корней, в связи с чем пропаганда в начале войны нередко уступала по степени интенсивности и эффективности нацистской пропаганде. В то же время Ф.Л. Синицын представляет срез мнений советского населения оккупированных территорий, которые приводят автора к мысли о том, что настроения основной части населения были не в пользу оккупантов.
Две главы монографии посвящены остро конфликтным сферам взаимоотношений Советского государства и населявших его этносов в годы войны — проблемам антисоветского повстанчества и депортации ряда
ё
народов, для которых выселение с историческом родины стало расплатой ^
за реальные и мнимые грехи перед советской властью. Отдельно рассма- 7 триваются борьба с бандповстанчеством на Северном Кавказе, в Западной
Украине и Прибалтике, а также обстоятельства выселения народов и труд- 5
ности обустройства спецпоселенцев на чужбине. Автор уделяет внимание ^
не только официальной государственной политике в отношении депорти- о
рованных народов, но и непростым бытовым взаимоотношениям, склады- о вавшимся между местным населением и иноэтничными вынужденными
пришельцами. ¡5
га
На малоизвестном примере деятельности инициативной группы кал- |
мыцкого народа в 1945-1949 и 1956-1957 гг. показаны усилия активистов- Ц
спецпоселенцев из числа бывших высокопоставленных представителей га
руководства упраздненной Калмыцкой АССР, пытавшихся доказать вла- о
стям, что калмыцкий народ наказан несправедливо. Не сумев добиться *
правды при Сталине, инициативная группа возобновила свои попытки |
после XX съезда КПСС (с. 245-267). с
4 ' си
Подводя итог исследованию, автор указывает, что война имела мощней- 3
(и
ший побочный консолидирующий эффект и как никогда способствовала о единению многонационального населения Советского Союза, чем были созданы предпосылки для формирования советской политической нации. Однако использовать этот эффект единения власть не смогла: «Слабая национальная политика послевоенного времени, этнические конфликты, распад Советского Союза и постепенное отдаление народов бывшего СССР друг от друга поставили точку в этом эксперименте».
В целом перед нами зрелый обобщающий труд по теме национальной и религиозной политики советского государства в годы Великой Отечественной войны. Однако есть в книге и ряд недочетов. Одним из них следует признать краткость выводов и заключений по параграфам и главам, а также общего заключения по итогам исследования (с. 410-412). Позиция автора по столь сложным и неоднозначным вопросам часто дана внутри самого текста параграфа и не выделена отдельно. Вполне вероятно, что автор пытался таким образом сократить и без того значительный объем книги, однако, как представляется, сокращения следовало осуществлять не за счет выводов, а напротив, артикулировать, текстуально выделять свои заключения.
Большей убедительности тезисам автора придало бы и более частое и систематическое обращение к статистическому материалу, который помог бы инструментально измерить и сравнить между собой настроения советского населения по обе линии фронта, интенсивность противостояния различных этносов советским властям и оккупантам и многие другие социальные параметры, связанные с жизнью советского общества.
ё
В качестве задела для продолжения исследования можно порекомендовать автору шире использовать материалы архивов стран постсоветского пространства, особенно Украины и Белоруссии, а также Германии, Румы-
£ нии и других воевавших с Советским Союзом стран.
о о
БЕЗУГОЛЬНЫИ АЛЕКСЕИ ЮРЬЕВИЧ — кандидат исторических наук, Москва ([email protected]). Россия.
