Синестезия как основной стилеобразующий элемент поэтического текста Серебряного века Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ИЗВЕСТИЯ

ПЕНЗЕНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. Г. БЕЛИНСКОГО ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ № 27 2012

IZVESTIA

PENZENSKOGO GOSUDARSTVENNOGO PEDAGOGICHESKOGO UNIVERSITETA imeni V. G. BELINSKOGO HUMANITIES

№ 27 2012

УДК 801.614

СИНЕСТЕЗИЯ КАК ОСНОВНОЙ СТИЛЕОБРАЗУЮЩИЙ ЭЛЕМЕНТ ПОЭТИЧЕСКОГО ТЕКСТА СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА

© А. Х. САТРЕТДИНОВА Астраханская государственная медицинская академия, кафедра русского языка e-mail: Alph_Str@rambler.ru

Сатретдинова А. X. - Синестезия как основной стилеобразующий элемент поэтического текста серебряного века // Известия ПГПУ им. В.Г. Белинского. 2012. № 27. С. 392-395. - Статья посвящена исследованию синестезии как основного стилеобразующего элемента поэтического текста Серебряного века. Рассмотрены закономерности образования синестетических конструкций, представлены способы репрезентации синестезии в поэтических текстах данного периода. Особое внимание уделено анализу эмоциональных межчувственных ассоциаций. Ключевые слова: синестезия, поэтический текст Серебряного века, перцептивный модус, межчувственные (меж-сенсорные) ассициации.

Satretdinova A. H. - Synesthesia as the basic style-forming element in the “Silver Age” poetry // Izv. Penz. gos. pedagog. univ. im.i V.G. Belinskogo. 2012. № 27. P. 392-395. - This article is devoted to the problem of the synesthesia as the basic style-forming element in the poetry of “the Silver age»in the Russian literature. The author analyses the regularity of the synesthestic construction formation and points out the ways of synesthesia representation in the poetic texts of the given period. Special priority is given to the interpretation of emotional intersensual associations.

Keywords: synesthesia, poetic text of «the Silver age», perceptive modus, intersensual) associations.

Анализ поэтической синестезии предполагает комплексный подход к ее исследованию. Обращение к данной проблеме обусловлено тем, что изучение механизмов образования синестетических конструкций способствует более глубокому пониманию специфики художественного текста и выявлению особенностей его образно-смысловой системы и структуры, а также процессов его порождения и восприятия, что представляется крайне актуальным на современном этапе развития лингвистики.

Активное включение в поэтическую ткань сине-стетических сочетаний, в которых слова, связанные с каким-либо органом чувств, используются для обозначения понятий, связанных с другим органом чувств, особенно характерно для поэзии Серебряного века, в первую очередь поэтов-символистов.

основной задачей исследования было выявление закономерностей образования синестетических конструкций и определение способов репрезентации синестезии в поэтических текстах Серебряного века.

Именно в поэтическом тексте очень важна сочетаемость слов. С помощью неожиданной лексической, синтаксической, стилистической сочетаемости появляются необычные ассоциации, которые расширяют возможности текста, границы его восприятия, раскрывая его специфику. По мнению И. Бродского, «поэзия

есть, прежде всего, искусство ассоциаций, намеков, языковых и метафорических параллелей» [3, с. 56].

Анализ поэтических текстов Серебряного века дает богатый материал для исследования, контекстуальная многозначность и смысловая диффузность которой являются функционально значимыми элементами текстов.

Материалом исследования послужили поэтические произведения А. Белого, В. Брюсова, К. Бальмонта, И. Северянина, Б. Пастернака и других поэтов данного периода. В ходе исследования применялись методы лингвопоэтики и лингвистики текста, привлекались методы и данные психопоэтики и психолингвистики.

Особенностью поэтического текста является присутствие двух видов модальности - интермодальности и полимодальности. Интермодальность, или синестезия, представляет собой межсенсорную ассоциацию и служит источником образования метафор, ср.: голубая тишина, сладкий смех. Полимодальность характеризуется тем, что один и тот же признак объективно, а не метафорически, относится к нескольким ощущениям, например, вкусовому и обонятельному: сладко-барбарисный запах.

Интермодальные связи, будучи системным проявлением невербального, чувственного мышления, формируются чаще всего подсознательно, и проявля-

ются, только выходя на уровень сознания и фиксируясь в слове, в частности поэтическом.

Многие образные синестетические выражения возникают произвольно, ср.: холодная луна, сладкие слова. Образные синестезии формируются на основе «ассоциаций по сходству», которые уже обладают определенной общезначимостью для людей, живущих в одной культурной среде, посредником чего возникает общая эмоционально-смысловая оценка разномодальных воздействий.

«Общечеловеческая наклонность находить общее между впечатлениями различных чувств» [2, с. 120], фиксирующаяся в языке в таких известных выражениях, как кричащие краски, острый звук, теплые цвета, жгучий вкус и др., а также возможность и способность синестетических тропов в поэзии функционировать в системе художественного общения убеждают в том, что эти тропы опираются в конечном итоге на общезначимую психическую основу.

В начале XX в. целью поэзии становится передача всевозможных эмоций, настроений, движений души. Поэты чувствовали невозможность раскрыть свою душу существующими средствами и стремились найти, по выражению А. Белого, "иные средства познания и общения", другие средства художественной выразительности. В. Брюсов считал, что «...все в жизни лишь средство для ярко-певучих стихов». Уже в этой известной цитате заложена межсенсорная (светозвуковая) ассоциация.

Яркие примеры синестезии находим в поэтическом творчестве А. Белого (золотистый смех, золотое небо криком остро взрежет стриж, змея червонным свистом развивается из легких трав в лицо, кузнечики назойливым трестом кидали в нас бархатный бас, серебряный звон), К. Бальмонта (твой смех прозвучал серебристый, нежней, чем серебряный звон, светлый голос мандолины, сладкой лаской прозвучал, сладкий голос мандолины, красный цвет - горячий, голубой - холодный. Красный - все зовет на бой. Ум ласкает голубой, зеленый звон).

«Звуки и цвета являются символами одинаковых душевных движений» [4, с. 23-24]. В психологической основе любой метафоры как образного иносказания лежит ассоциация (в нашем случае межчувственная). В случае с синестезией - это двойное иносказание, так как перенос значения осуществляется здесь еще и с переходом в иную чувственную сферу.

Изучая природу синестезии, цветного слуха, многие психологи подчеркивают, что большое значение в создании аудиовизуальных образов играет эмоциональный фактор, который они называют "законом общего эмоционального знака". Сущность его сводится к тому, "что впечатления или образы, имеющие общий эмоциональный знак, т.е. производящие на нас сходное эмоциональное воздействие, имеют тенденции объединиться между собой, несмотря на то, что никакой связи ни по сходству, ни по смежности между этими образами не существует налицо. Получается комбинированное произведение воображения, в основе которого лежит общее чувство или общий эмоцио-

нальный знак, объединяющий разнородные элементы, вступившие в связь" [7, с. 145-146].

Синестетические образы возникают под действием субъективных переживаний поэта, но в то же время характеризуются объективным значением. В создании синестетических конструкций огромное значение имеет избирательный аспект восприятия. На поэта оказывают влияние различные раздражители, но в зависимости от характера, темперамента, мироощущения, настроения он отбирает, эстетически оценивает только небольшую часть этих раздражителей, стимулирующих к созданию поэтической картины, которая воплощается в звуках, красках, запахах и других ощущениях. Так, эмоции, чувства, состояния, зависящие от внутреннего переживания, могут у поэтов "окрашиваться" в разные цвета спектра: изумрудная тоска, голубая тайна (Брюсов), изумрудно-голубая греза, зеленая тишина (Бальмонт). При этом каждый светоцветовой эпитет передает определенное состояние лирического героя, психологический рисунок развития чувств. С другой стороны, эмоции и чувства могут "звучать": голос тоски, поет мечта. Чувственное восприятие концентрируется в едином образе и создается одномоментный эффект синестетизма. Например, напев "окрашивается" в темно-синий цвет и возникает цвето-звуковая синестезия - метафора выплыл напев темно-синий (В. Брюсов).

Здесь слова теряют свое основное значение и употребляются в переносном, создается возможность образования различных нестандартных соответствий. Краски и звуки становятся символами, характеризующими определенные душевные состояния. Следовательно, возникновение синестезии объясняется ассоциативным мышлением человека, а формы ассоциаций и отношений зависят от его воображения и настроения. «...Представления, сопровождающиеся одним и тем же эффективным состоянием, - писал Т. Рибо, - имеют тенденцию ассоциироваться после: аффективное сходство объединяет, связывает представления в сущности различные и отдельные ... Два совершенно разнородных ощущения (например, синий цвет и звук) могут уподобляться одно другому вследствие общего отражения, которое они производят в некоторых организмах; в этом случае эмоциональный фактор является связью ассоциаций" [8, с. 25].

Цвет (свет) может ассоциироваться не только со звуком, но и с ощущениями вкуса, запаха, и даже с отвлеченными представлениями и состояниями (золотая влага, серебристая рифма, светлые думы). Последние могут восприниматься не как синестезии, "не буквально соощущения, но сопредставления" (Б. Га-леев), возникающие также на основе эмоций. Однако цвето-звуковые синестезии чаще встречаются в поэтической речи, так как они могут абстрагироваться и существовать отдельно от своих носителей, в отличие от запахов и вкусов.

В поэзии В. Брюсова синестетические образы в большом количестве встречаются в стихотворениях раннего периода: В гармоний дали погасло безумие. Померкли аккорды восторженных линий. И темные зву-

ИЗВЕСТИЯ ПГПУ им. В. Г. Белинского ♦ Гуманитарные науки ♦ № 27 2012 г.

ки спустились угрюмо, и выплыл напев темно-синий ("Сага"), сладкий смех, голубая тишина. Так, для передачи сложных ощущений поэт располагал не менее сложным арсеналом технических приемов, куда входила и синестезия.

для многих перцептивных модусов характерен временной параметр: застывший свет, быстрый блеск, краткий свет, ровный шум, равномерное храпенье, медленная нега, медленный воздух, мерный шепот, протяжный стон, неровный шум, вечная синева, ровный глухой грохот, краткий свет, вечный мрак (Брюсов), долгий гул, долгий звон, долгий стон, вечный свет, беспредельность музыки, вечный перезвон, короткий звук (Бальмонт). У символистов встречаются синестетические выражения, основанные на оксюмороне: черная зелень, сладкий яд, белый пеплум, светлая пыль, мертвые тени, звонко-звучная тишина, сладострастная тревога, беззвучный гром, немая речь, мгновенная вечность, немая речь, белый сумрак, беспламенный пожар, холодный огонь (Брюсов), беззвучный смех, душистый яд, сладкая тоска, поют немые речи, голос безгласия, бесшумно шуршат камыши (Бальмонт), гулкое молчанье, сладкие муки (Белый), нежная горечь (Цветаева), громкая тишина (Пастернак), поет тишина (Есенин). Кроме синестетических сочетаний, основанных на межчувственных ассоциациях, в поэзии находим перцептивные метафоры с когнитивными признаками формы: тучка тонкая, молний резкий зигзаг, раздробленная влага, широкая синяя даль, нестройный прибой, змеящаяся улыбка, ровная мгла, ярко-острый луч солнца, луной дышать серповидной, бесформенный бред, бесформенная греза (Брюсов), широкий свет, серполикая луна, (Бальмонт). Многие психологи отмечают связь визуальных параметров прежде всего с тактильными: чтобы оценить предмет, иногда недостаточно только увидеть его, необходимо ощупать его. Отдельные визуальные параметры - свет и цвет - определяются только зрением. А форму и размер можно определить и на ощупь, хотя и на вид их можно распознать безошибочно. Например, консистенцию, твердость, упругость и другие свойства предмета трудно определить только на вид. Поэтому можно утверждать, что зрение и тактильность тесно взаимосвязаны: легкая лень, бесформенные тени, острый ум, липкие ласки, тяжелая дремота, болезненный свет, легкая паутина, легкий дым, влажный песок, жгучие ласки, сухой взор, легкий прах, влажная бездна, жгучие травы, горячее лицо, сырая земля, смолистый воздух, мягкий мох, жгучая боль, упругие волны (Брюсов).

Из-за своей необычности и заметности, некоторые синестезии можно воспринимать как гиперболы: ало-зеленые звезды горят, ярко-острый луч, сладострастная безмерность (Брюсов), черная луна (Бальмонт). Эмоциональные синестезии в стихотворных произведениях могут выстраиваться на уровне словосочетания - бинарные синтагмы - диффузии, кон-таминанты. Синестетические метафоры могут быть представлены следующими схемами словосочетаний: прилагательное + существительное: голубой голос (Се-

верянин), горячий луч, сладкий аромат, крепкий запах, немая синь (Бальмонт), наречие + глагол: тоскливо бесшумно шуршат камыши, дышит нежно, ярко дышат, дышат ароматно, ароматно поет (Бальмонт); немо темнеют (Белый); существительное + глагол: тает звук, поет дыханье, твердь сияла (Мандельштам), холодеет сумрак, солнце пахнет (Бальмонт), беззвучно сгорел (Гумилев), дышит тишина (Белый); существительное + существительное: аромат солнца, запах солнца, ширь вышины (Бальмонт).

Чаще всего синестетические тропы, иногда внешне простые и краткие, комплексны, многослойны и трудны для анализа: Тишь бледных брызгов, Светлеет легкий дым земных воспоминаний, Терпкой влагой душно веет с Нила, Закат погас в бесцветной вспышке, Смутно сонный холод дышит, Темные звуки спустились угрюмо, и выплыл напев темно-синий, Симфония тоски и золота / Огней и звуков слитый хор (Брюсов); Жестоких звезд соленые приказы (Мандельштам); Серебристым легким звоном слух наш сладостно томят (Бальмонт).

Постижение окружающего мира происходит через разные каналы восприятия, что находит подтверждение и в языковой картине мира. Эмоциональная синестезия может рассматриваться как разновидность метафоры, причем наиболее частотны развернутые индивидуально-авторские метафоры: перламутровочистое утро любви, страстно дышит темнота, безглагольный голос ясной вышины, белых звезд прозрачное дыханье, сине-бархатного неба тишь, дышат звезды белые, соленое дыхание влаги, безглагольный голос ясной вышины, душен аромат земли, закатной яркостью взнесенный из душной сладости темниц, светлый дым благоуханий колеблет полумглу (Брюсов); дышит нежно тишина, ярко дышат брызги звезд, вспыхнет легкая вода, меркнет жадный свет (Бальмонт). В некоторых поэтических текстах Серебряного века встречается нетрадиционное, индивидуально-авторское употребление прилагательных, характеризующих те или иные явления: бархатный ветер, тихий луч (Мандельштам), тихий свет (Брюсов). В данных словосочетаниях у прилагательных актуализируется дополнительная контекстуальная сема: слово бархатный приобретает когнитивный признак «приятный, ласковый», тихий - «неяркий, слабый». Таким образом, в поэтических текстах у прилагательных, сочетающихся с компонентами, появляется коннотативное значение, которое позволяет данным лексемам приобрести несвойственные им характеристики. Синестетический индивидуальноавторский образ создается и за счет включения в контекст окказионализмов и неологизмов: на сребровлажной быстрине, вспевный пламень, многоптичий напев, огнепалимый сказ, златослезы янтаря (Бальмонт). В поэтических текстах «Серебряного века» встречаются сложные синестетические конструкции с «творительным отождествления» [6] или с «творительным метаморфозы» [1]. Такие конструкции являются способом построения всего поэтического текста и служат одним из средств вербальной экспликации эстетической установки поэта. По мнению Н. Д. Арутюновой, «...в

творительном метаморфозы как бы исчезает основной субъект, а сохраняется лишь его «оборотень». <...> Метаморфоза демонстрирует образное видение мира.» [1, с. 29]. Приведем примеры, иллюстрирующие использование данного тропа в стихотворных текстах: Грохочущая слякоть весною черною горит (Пастернак), Твердь сияла грубыми звездами, Ленивым золотом текло светило (Мандельштам), Солнце светит звонами,/Дышит вешним пеньем птиц, Светит пламенем воздушно-голубым (Бальмонт), Огненным золотом дышит, Предвестьем дышит тишина, Равнина бесплодная дышит в ясную твердь облаками (Белый), Жизнь вкруг свистит льдяной метелью, Лоб твой влажен вкусом соли, воздух отзвучьями дышит, утро дышит синевой (Брюсов), деревом шумел огонь (Цветаева). Таким образом, поэтической синестезии свойственны основные признаки тропов: использование слов в переносном значении, усиление смыслового диапазона слова, приобщение через единичное к общему, - обеспечивающие не только цельность, но и емкость мышления. Анализ литературной синестезии облегчает переход к другим искусствам, очевидно связанным с невербальными формами художественного мышления. Более того, как мы видим, это может служить изучению нюансов самой синестезии как психического феномена.

Поэтическая живописность, как правило, усиливает смысловую насыщенность художественного образа. Показательно в этом плане одно из ранних стихотворений Брюсова «Творчество» (1895), в котором с помощью живописных приемов автор стремится передать собственное мироощущение:

Фиолетовые руки На эмалевой стене Полусонно чертят звуки В звонко-звучной тишине...

Всходит месяц обнаженный При лазоревой луне...

Звуки реют полусонно,

Звуки ластятся ко мне.

Зрительный модус является доминирующим в поэтическом творчестве большинства поэтов Серебряного века. Однако встречаются и примеры синестезии (метафорического переноса одного перцептивного модуса на другой), в которых преобладает звуковой модус, а в качестве определяющего атрибута - оценочные, субъективные характеристики: мерзостный хохот, адский шепот, многосложный крик, робкий ропот, певучий звук, железный грохот, резкий стон, жадный хохот, кованая речь, резкий звук, великое молчанье, ясная, чистая тишь, сурово-нежный говор, дикий хохот, гармонический шум, злобный шум, бесстрашная тишь, перелетный звон, дикое молчанье, злой аромат, ленивая тишина (Брюсов), тоскливый лязг (Пастернак), жа-

лобный стон, горькая песнь (Белый), нежный, гневный звон, тяжкий звон, грубый звук (Бальмонт).

Таким образом, ассоциативно-образное представление поэтического текста создается не только и не столько за счет сознательно используемых авторами видов синестезий (цвето-звуковой, обонятельновкусовой и др.), но и посредством включения в него сферы подсознательного, играющей не меньшую роль в создании и восприятии художественного образа, в представлении смыслов произведения, имеющих континуальный характер и актуализирующих духовный опыт читателя. Именно на уровне подсознательного проявляется межсенсорная, синестетическая связь звучания и значения в слове и тексте, осуществляющая культурно-информативную, суггестивную и смыслообразующую функции, усиливающая эмоциональное и эстетическое воздействие на читателя. Таким обра-

зом, синестетические конструкции в тексте наряду и в совокупности с единицами других уровней его языкового пространства способны участвовать в смыслопо-рождении и смысловосприятии. Можно утверждать, что синестезия как средство художественной выразительности способствует раскрытию мыслей и душевного состояния поэта, являясь одновременно способом мировосприятия и миромоделирования.

В заключение отметим, что исследование различных видов синестезий в стихотворениях Серебряного века позволяет прийти к выводу, что интермодальность является лингвокультурной универсалией, характеризующей поэтический текст. Однако при этом характерные черты языковой системы, национальная поэтическая традиция, а также особенности языковой способности того или иного автора выступают в качестве факторов, обусловливающих существование определенных различий в употреблении и функционировании конкретного вида синестезии.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М. 1990.

2. Блинов И. К вопросу о синестезии в поэзии русских поэтов-символистов // Всесоюзная школа молодых ученых и специалистов «Свет и музыка». Казань, 1979.

3. Бродский И. Набережная неисцелимых. Тринадцать эссе. М., 1992.

4. В. Г. Короленко как исследователь «цветного слуха» // Пятые короленковские чтения. Глазов: ГГПУ, 2000.

5. Галлеев Б. М. Содружество чувств и синтез искусств. М., 1982.

6. Григорьев В. П. Поэтика слова: на материале русской советской поэзии М. 1979.

7. Потебня А. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976.

8. Рибо Т. Опыт исследования творческого воображения. СПб., 1901.