CC BY
183
Дискурс и текст: векторы исследования Рукавишникова Ирина Сергеевна
Старший преподаватель кафедры американистики ФГБОУ ВПО «ИГЛУ», г. Иркутск, Россия
УДК 130.2, 008, 141,2.
ББК Ю 0/7; 87.
СИМУЛЯТИВНОСТЬ КУЛЬТУРЫ ПОСТМОДЕРНА
В статье рассматривается такая составляющая культуры постмодерна? как симулятивность. Автор анализирует влияние симулятивности на коммуникацию, на ценностные качества индивида, на культурные аспекты жизнедеятельности современного человека.
Ключевые слова: симулятивность; виртуализация; постмодерн; коммуникация; человеческие ценности.
SIMULATIVIZATION OF THE POSTMODERN CULTURE
Simulativization as a part of the postmodem culture is being considered. The author analyzes its influence on communication, on individual’s axiological traits of character, on cultural aspects of life activities of a modern person.
Key words: simulativization; virtualization; postmodern; communication; individual’s axiological traits of character.
Культура современного человека действительно уникальна и неповторима. Неповторима, прежде всего, от всех тех культурных тенденций, которые происходили в ней в течение нескольких тысячелетий и последних столетий. Современная культура протекает в тот период, который принято называть эпохой постмодерна.
Развитие техногенного, кибернетического и компьютеризованного мира, своеобразной искусственной реальности как новой среды обитания человечества, замена непосредственного общения опосредованной коммуникацией, ведут к перерождению человека. Индивид перерождается прежде всего в духовном отношении. Происходит разрушение духовности, из культуры исчезает человечное, чувственное. В.А. Кутырев констатирует, что «на судьбе человека как родового существа все это отражается в появлении нового агу-манного, постисторического индивида» [7, с. 3-19]. В эпоху постмодерна становится реальной угроза утраты духовной, культурной идентичности человечества, так как на всех уровнях человеческого бытия происходит расчеловечивание индивида, когда он теряет свой сущностный, человеческий лик и погружается в некую виртуальную реальность тотальной и перманентной игры.
Постмодерна характеризуется такими чертами, как плюрализм, децентра-ция, ризомность, иронизм, утверждение принципа разнообразия, доминиро-
вание «игрового» начала. Одними из ключевых особенностей постмодерна принято считать симулятивность и виртуализацию.
Симуляции и симулякры являются основополагающими понятиями в концепции Ж. Бодрийяра («Simulacres et simulation»). М.А. Можейко выделял, что «симуляция — понятие постмодернистской философии, фиксирующее феномен тотальной семиотизации бытия вплоть до обретения знаковой сферой статуса единственной и самодостаточной реальности» [8]. Ж. Делёз считал, что современный мир является миром симулякров, поскольку современная мысль порождается крушением представления объекта так же, как и крушением тождества подобного объекта.
Реальность как таковая заменяется знаками реальности, ее образами, ее тождествами. Ничто не реально, так как нет ничего идеального. Появляется возможность самим создавать свою собственную реальность, жить и существовать по своим собственным законам. Каждый индивид обладает правом и способностью построить свою реальность. Симуляция и виртуализация настолько проникают во все существующее, что заставляют совпасть реальное с моделями симуляции. При этом исчезает самое существенное — различие между симуляцией и реальным миром.
Культуролог С.Я. Левит рассматривал симулякр как некое правдоподобное подобие, которое лишено своего подлинника. Он полагал, что за симуля-кром не находится никакая реальность. А.И. Кравченко также придерживался мнения, что за симулякром нет никакой реальности, поскольку она является точной копией несуществующего оригинала. Ж. Бодрийяр определяет симу-лякр как псевдовещь, псевдопроцесс, псевдообраз, которые замещают реальность псевдореальностью посредством симуляции, которая стирает грани между реальным и воображаемым. В теории Ж. Делёза симулякр — это «изображение, лишенное сходства; образ, лишенный подобия» [3, с. 49].
Симуляции полностью подчиняют себе действительность и полностью заменяют собой реальность. В культуре постмодерна начинают доминировать симулякры, которые отделяют человека от реальности и нацеливают его на некую новую реальность, которая, на самом деле, определяется как виртуальная реальность. Симулякры культуры постмодерна полностью порывают с реальностью, так как процесс симулятивизации достигает в них своего высшего развития. Что касается объектов, потенциально являющихся «моделями» для симулякров, то они характеризуются разнообразием и неоднородностью. Симулякры начинают ориентироваться в первую очередь на некий процесс, некое состояние. Главенство переносится на деятельные аспекты симуляции, где не существует ни вещи как таковой, ни вещества.
Феномены истины и реальности перестают восприниматься в качестве онтологически фундированных и начинают восприниматься как феномены символического порядка. Возникает ситуация, когда оригинал и копия существуют в одном культурном пространстве, появляется транскультурный мир, в котором находятся трансмодели и трансобразы: трансполитическое, трансэстетическое, транссексуальное. Но, чтобы возникла гиперреальность,
необходимы определенные предпосылки. Одной из наиболее значимых и заметных можно считать коммуникацию.
Коммуникация, трансформировавшись из процесса в цель, получила наибольшее значение среди всех прочих сфер жизнедеятельности индивида, при которой «информация служит обоснованием/оправданием действий» [4, с. 12]. Социокультурный фактор коммуникации стал доминировать над непосредственным актом коммуникации.
Содержанием коммуникации является определенная информация, которая передается посредством знаковых систем, языков и приемов. В культуре постмодерна «информация — это идол» [4, с. 12]. В процессе симулятивиза-ции происходит отчуждение знака от референтной основы, и именно в коммуникации это проявляется наиболее ярко и заметно.
В результате симулятивизированная коммуникация фактически перестала выполнять свою основную функцию — передачу информации, которая отражала бы реальную действительность. Она (коммуникация) была включена в процесс создания симулякров, которые собственно и определяют реальность нашей культуры, или, пользуясь терминологией Ж. Бодрийяра, являются гиперреальностью. Непосредственно в гиперреальности и происходит симуляция коммуникаций, и она оказывается более реальной, чем сама реальность.
Еще одной предпосылкой для создания и распространения гиперреальности следует считать ценности, нормы, мораль. Человеческие ценности и ценности мироздания начинают распространяться везде и всюду без всякого порядка, их хаотичность и отражается в культуре постмодерна. Ценностей как таковых не существует, они заменены образами, идеальными гиперреальны-ми ценностями. Все образы переплелись между собой. Нет идеального смысла. Симулякры придают культуре постмодерна смысл игры, играизации, виртуализации. Зрелищность, спектаклизация, перфомативность становятся главными моментами жизнедеятельности индивида. Чтобы жить, надо играть, надо уметь манипулировать сознанием, как своим, так и других индивидов. Существование человека подчинено созданию образа существования.
Ж. Бодрийяр считает, что симулятивизация — это искушение, соблазнение. Он неоднократно подчеркивает, что образность, открывающая дорогу поглощению реальности, иными словами — симулятивной реальности, являет собой «дьявольское искушение» и имеет «дьявольскую природу»; что процесс симулятивизации есть, по сути, стратегия обольщения; что симулякр как таковой обладает способностью обволакивать своим обаянием [1, с. 128]. Наделенные особой силой очарования и обольщения, симулятивные образы «совращают», «захватывают», причем «не благодаря своей репрезентацион-ной способности и передаче идей — в этом не было бы никакой новизны, — а напротив, потому что они представляют собой то место, где исчезают значение и репрезентация, место, где нас отсекают от каких бы то ни было суждений о реальности, место, где осуществляется стратегический план отрицания реальности и принципа реальности» [1, с. 69].
Особенностью истинного соблазнения, обольщения является то, что оно всегда носит духовный характер. Оно не ограничивается естественными влечениями, желаниями, не сводится к демонстрации чувств и эмоций. Духовность соблазна выражается, прежде всего, в том, что в нём на первый план выдвигается интеллектуально-волевой аспект, предполагающий не столько всплеск эмоций, их выброс вовне, сколько их закрепощение, сдерживание. Для обольщения всегда требуется ум, проявлением деятельности которого становятся расчёт, обаяние, утонченность и остроумие. Благодаря этому моменту обольщение, соблазнение превращается в своеобразную интеллектуальную игру, состязание. «Умалчивание, запирательство, самоустранение, искажение, разочарование, передергивание — всё нацелено на то, чтобы вызвать... тайну истинного обольщения. Если обольщение заурядное цепляет настойчивостью, то истинное окручивает отсутствием, — точнее, изобретает что-то вроде искривлённого пространства, где знаки, сбитые со своей траектории, возвращаются к собственному началу» [2, с. 191-192]. Человека притягивают, завораживают все эти соблазнительные моменты.
Люди симулируют свои взаимоотношения. Если раньше индивиды общались, глядя друг другу в лицо, соблюдая традицию гостеприимства, то в эпоху постмодерна людям достаточно позвонить по телефону, прислать письмо по e-mail, отправить SMS или MMS. Чтобы передать какое-либо сообщение или послание не нужно личностное общение. Ничего реального в общении в настоящем времени нет, оно полностью превратилось в некое своё подобие. Информация, вместо того, чтобы побуждать к коммуникации, занимается ее разыгрыванием. Новостные программы смотрят не для того, чтобы узнать свежие новости, а потому, что так принято, потому, что следует подпитаться всем тем негативом, который передаётся через данные программы. «Мы находимся во вселенной, в которой становится все больше и больше информации и все меньше и меньше смысла» [9].
Симулятивизация культуры постмодерна создает новые пути рефлексивного поведения как способа определенного жизненного устройства индивида. Происходит трансформация традиционных устоев общества, видоизменяются нормы, обычаи, ценности человечества. Определяя традиции как «элементы социального и культурного наследия, передающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся в определенных обществах и социальных группах в течение длительного времени» [6, с. 835], можно заметить, что при переходе от культуры модерна к культуре постмодерна индивид перестал придерживаться своих исконных традиций, а, подчиняясь новым трансформациям, создает некие новые традиции, которые он и передает своим потомкам. При этом возникает вопрос, как передавать эти традиции, если они не укорены, если существует возможность их менять. Напрашивается вывод, что традиций, в том смысле, который принято им придавать, больше не существует. Из-за этого многие запреты и табу, наложенные на общество модерна, исчезли в обществе постмодерна. Проявления жестокости и деструктивности, запрещенные по отношению к некоторым категориям граждан, симулируясь,
стали разрешены в современном обществе. Симулятивизация заменила сущностные характерные ценности человечества на их некое подобие, которые многие люди отказываются признавать ценностями. Человеческие представления о добре, справедливости, любви, дружбе больше не являются универсальными, поскольку существует множественность взглядов. Культура постмодерна, характеризуясь плюралистичностью, предлагает человечеству несколько точек зрения на добро, на справедливость, на зло, на агрессивность. Если раньше ценности не было принято подвергать сомнению, то культура постмодерна характеризуется именно тем, что все и вся подвергаются сомнению, в том числе и общечеловеческие ценности.
«. под влиянием симулякров и симуляций стираются различия между нормой и девиацией, между китчем и высоким искусством, умаляются традиционные пути формирования профессионализма и мастерства, рушатся привычные тернистые профессиональные и трудовые основы восхождения к славе, которая подменяется известностью (курсив автора — С.А. Кравченко) и немедленным вознаграждением» [5, с. 47].
Меняется отношение к культуре в эпоху постмодерна. Если раньше восхищение вызывала эстетика красивого тела, природы и гармонии, то в настоящее время искусство доведено до смешного пародирования самого себя. Создается не произведение искусства, а его образ. Творец совершает некую деконструкцию, манипуляцию образа. В искусство играют. В культуре постмодерна востребованными становятся различные коллажи, перформансы, хэппэнинги, боди-арт, концептуальное искусство. Художник играет в искусство, он не может мыслить однотипно, он начинает играть с вихрем образов и симуляций. Чтобы о художнике узнали, он должен совершить нечто невообразимое, и творцы начинают комбинировать такие понятия, которые раньше невозможно было представить вместе. Главной задачей становится провокационность, эпатаж публики.
В эпоху постмодерна исчезает культура в ее классическом понимании. Культура перестала быть тем сакральным сосудом, которому люди поклонялись с большим уважением и любовью. В данное время, чем пошлее, вульгарнее и омерзительнее, тем считается ультрамодным и суперкультурным. «Большинство современных зрелищ, видео, живопись, пластические искусства, аудиовизуальные средства, синтезированные образы — все это представляет собой изображения, на которых буквально невозможно увидеть что-либо. Все они лишены теней, следов, последствий» [1, с. 28]. Все новомодные перформансы рассчитаны на то, чтобы шокировать публику. Если публика не шокирована, значит эффект не достигнут, и данный перформанс не дошел до своего зрителя. Произведениями искусства уже не надо восхищаться, их надо трактовать, обрабатывать, подвергать деконструкции. Мы их уже не читаем, а лишь расшифровываем — по все более противоречивым «ключам» [1, с. 25].
Подводя итоги, хотелось бы отметить, что в культуре постмодерна подвергаются сомнению устроенность мира, самоорганизация и самореализация
индивида. Не существуют более эталоны и идеалы. Симулятивизация создает подобие человеческих взаимоотношений, и люди, потеряв этические идеалы, создают свои собственные ценности, при этом замечая только собственное существование.
В культуре постмодерна происходит сдвиг, сознательно стирается грань между реальностью и виртуальностью, между жизнью и спектаклем. Человек, погруженный в спектакль жизни, не может критически относится ко всему происходящему вокруг него и таким образом теряет связь с другими людьми. Культурный человек меняет свои ценностные ориентиры, перестраивает оценочные суждения и, наконец, создает новое культурное поле, в котором творит и самореализуется согласно новым тенденциям развития общества.
Библиографический список
1. Бодрийяр, Ж. Прозрачность зла [Текст] : сб. эссе / Ж. Бодрийяр; пер. Л. Любарская, пер. Е. Марковская. — М. : Добросвет, 2000. — 258 с.
2. Бореев, Ю. Б. Комическое, или о том, как смех казнит несовершенство мира, очищает и обновляет человека и утверждает радость бытия [Текст] / Ю. Б. Бореев. — М. : Искусство, 1970. — 269 с.
3. Делёз, Ж. Логика смысла [Текст] / Ж. Делёз. — М. : Изд. центр «Академия», 1995. — 297 с.
4. Иванов, Д. В. Виртуализация общества. Версия 2.0 [Текст] : = Virtualization of society. Version 2.0 [Text] / Д. В. Иванов; Центр «Петербургское во-стоко-ведение». — СПб. : Петербургское востоковедение, 2002. — 217 с.
5. Кравченко, С. А. Нелинейная социокультурная динамика: играизаци-онный подход [Текст] / С. А. Кравченко. — М. : Изд-во МГИМО (Университет), 2006. — 170 с.
6. Культура и культурология [Текст] : словарь / сост. и ред. А. И. Кравченко. — М. : Академический Проект; Екатеренбург : Деловая книга, 2003.
— 928 с.
7. Кутырев, В. А. Философия иного, или Небытийный смысл трансмодернизма [Текст] / А. В. Кутырев // Вопросы философии. — 2005. — № 12. — С. 3-19.
8. Можейко, М. А. Философский словарь [Электронный ресурс] / М. А. Можейко. — Яндекс. Словари. — http: // slovari.yandex.ru. (19 авг. 2008).
9. Фурс, В. В. Философский словарь [Электронный ресурс] / В. В. Фурс.
— Яндекс. Словари. — http: // slovari.yandex.ru (18 авг. 2008).
