CC BY
5О Т З Ы В Ы И Р Е Ц Е Н З И И
УДК 130.2
Н. П. Рагозин
(к.филос.наук, доцент) Донецкий национальный технический университет (г. Донецк, ДНР)
E-mail: nragozinainhox. ru
ШЕСТВИЕ МИРОВОГО ДУХА В ИСТОРИИ
Рецензия на книгу: Культурный капитал. Инновации. Наука (От писцовых школ к «обществу знаний»): моногр. / под ред. И. Б. Игнатовой, О. Н. Полухина, В. П.
Римского. - Белгород: ООО «ЭПИЦЕНТР», 2016. - 252 с.
Книга белгородских авторов посвящена проблематике эволюции системы духовного производства, которая в последние годы, к сожалению, не становилась предметом комплексного социально-философского и философско-культурологи-ческого исследования. А между тем в современном обществе проблема производства, передачи, хранения, освоения и практического использования знания становится все более острой. Для университетских учёных (а авторы этого исследования работают в системе высшего образования) эта проблема является не только теоретической, но и жизненно-практической, поскольку она связана с их повседневной профессиональной научно-педагогической деятельностью. Именно отталкиваясь от опыта реформ современного университета как института производства научного знания и высококвалифицированных кадров, авторы монографии осуществляют свой «заход» на исследование проблемы духовного производства в современном обществе, которое в обществознании среди прочих определений носит гордый титул «общества знания».
Вектор эволюции системы духовного производства обозначен в подзаголовке рецензируемой монографии: от писцовых школ архаических цивилизаций к современному «обществу знаний». На этом пути мы встречаем различные способы производства, хранения, трансляции и использования знаний и разные типы знания. В качестве исходной теоретической модели анализа этого пути авторы берут известную концепцию трёх социокодов культуры ростовского культуролога М. К. Петрова, согласно которой первичной формой хранения и трансляции знания является лично-именное кодирование в мифосознании родовой общины, за которым следует профессионально-именное кодирование политеистических («олимпийских») ранних цивилизаций и, наконец, универсально-понятийное кодирование знаний, связанное с возникновением научно-теоретического знания в индустриальной цивилизации. Но следует заметить, что концепция М. К. Петрова в работах В. П. Римского и его коллег подвергнута основательной критической переработке и многие проблемы, в своё время поставленные Петровым, теперь имеют, как нам представляется, более убедительное решение.
Назовём некоторые из таких новых решений. Это вывод о том, что и лично-именной и профессионально-именной коды хранили одинаковое по типу опытно-
рецептурное знание, оболочкой которого была специфическая нарративно-поэтическая рациональность, а способом трансляции - овладение учеником практических навыков применения знания под руководством наставника [1, с. 85, 90]. В ранних цивилизациях при отделении интеллектуального труда от физического и изобретении письменности это наставничество оформляется в виде диатрибы, школы как первого института духовного производства.
Мифологическое имя служило не столько способом кодирования и трансляции ситуативных технологий, концентрирующихся в опытно-рецептурном знании, сколько способом отличения «мы» от «них», способом консолидации общины и организации социального общения. Авторы монографии обращают внимание на связь мифа с религией и роль религиозных культов и практик в жизни древних эллинов и римлян. В этой связи они отмечают важность различия священного и про-фанного знания, мимо которого прошёл М. К. Петров.
Особо стоит выделить мысль В. П. Римского о том, что возникновение универсально-понятийного знания, первоначально представленного философией как «теоретической номотетикой», вовсе не было продуктом одного разрыва и культурного кризиса, который, как полагал М. К. Петров, произошёл в «гомеровскую эпоху» в бассейне Эгейского моря, когда пираты-переселенцы взломали «олимпийские» коды». На самом деле таких разрывов-кризисов было несколько. Если выделять наиболее крупные, то это, во-первых, неолитическая революция с переходом от присваивающего к производящему типу хозяйства, что привело к образованию первичных цивилизаций олимпийского типа (Вавилон, Египет, Иудея, Крит, Микены) и окружающей их варварской периферии; и, во-вторых, кризис «осевого времени», когда «произошел всемирно-исторический синтез не только предшествующих и новых социальных технологий и культурно-семиотических систем, но и начался диалог между самими новыми культурами и цивилизациями, открывшими человека». Такой подход позволяет преодолеть «европоцентризм» культурологических моделей всемирного культурно-исторического процесса, который зачастую приводит к игнорированию или преуменьшению вклада в него незападных цивилизаций.
Авторы монографии исходят из того, что специфика античной цивилизации, в сравнении с другими «осевыми цивилизациями», заключается не в том, что она оказалась единственной способной перейти к универсально-понятийному способу постижения мира и хранения знания, а в том, что здесь раньше произошло формирование развитой структуры духовного производства и специфических видов интеллектуального труда и возникло личное авторство, которое обладает дополнительным инновационным потенциалом. От античного духовного производства ведут свою родословную средневековое и ренессансное духовное производство, которые все вместе авторы относят к «доиндустриальному духовному производству» [1, с. 127].
Продуктом духовного производства индустриальной цивилизации является наука, порождённая интеллектуальной революцией XVII века. Следует отметить, что взгляд авторов монографии на историю и суть научной революции также отличается от широко распространённого. Они полагают, что научная революция XVII века завершается только в конце XIX - начале XX века [1, с. 142], понимая под завершением научной революции не только сдвиги в самом научном знании (начало ему было положено переходом от классической к неклассической физике), а формирование науки как особого социального института производства, распростране-
ния и применения научного знания, превращение её в «ядро», центр «новой индустриальной цивилизации». Завершается процесс научной революции в результате «формирования наукой собственных социокультурных оснований» [1, с. 144]. К социокультурным и социоэкономическим основаниям и предпосылкам науки как особого института индустриального общества авторы относят следующее: (1) книгопечатный станок и печатную книгу как материальный носитель знания, устройство для документирования научных открытий и создания сети научных публикаций; (2) создание научных приборов и научной лаборатории; (3) формирование со-циокода научной рациональности - знаково-семиотической системы, в которой различного рода математически-формализованные научные тексты (индуктивно-математическая и экспериментальная рациональность) являются средством бесконечного наращивания объёма информации о внешнем мире и внешнем поведении человека; (4) создание (при непосредственном участии немецкой классической философии и романтиков) «университета Гумбольдта», который связал в единое целое дисциплинарные исследования, научный эксперимент и подготовку научных кадров; 5) изобретение машин и машинной индустрии; 6) капитализм как способ производства, опирающийся на рыночные и финансовые механизмы [1, с. 142144].
Наряду с вопросами, проработанными и аргументировано изложенными в книге, в монографии поднимается целый ряд вопросов, которые ещё подлежат исследованию и по которым среди её авторов нет единой устоявшейся позиции. Это относится, прежде всего, к пониманию и оценке «общества знаний». К этой теме авторы монографии обращаются неоднократно (в 3-ей главе части первой, 2-ой главе части третьей «общество знаний» служит главным предметом анализа, а в других разделах оно затрагивается по ходу рассмотрения других вопросов). Но развернутого определения этого явления мы так и не находим, а его оценки у авто-
1 г | 1 л и и • •
ров монографии различаются. Так, в 3-ей главе первой части даётся такое определение «общества знания» - «это общество качественно нового уровня, общество, которое во всех своих сферах пронизано и структурируется знанием, особенно на современном культурно-историческом этапе» [1, с. 62]. Данное определение по своей сути тавтологично и ничего не прибавляет к нашему пониманию этого явления.
В другом разделе монографии выражено критичное отношение к этому поня-тию-симулякру, скрывающему суть явлений. Авторы пишут: «В современной философии и социально-гуманитарных науках сплошь и рядом употребляются эти модные термины и понятия: «человеческий капитал» и «общество знания/знаний», маскирующие, как и не менее популярные концепты «постиндустриальное общество», «информационное общество», «когнитивный капитализм» и т.п., суть дела. Они, на наш взгляд, претендуют лишь на то, чтобы легитимировать «неизменный», «естественный» характер капиталистической эксплуатации человека и человечества. Но в этих новомодных теориях фиксируются - с научной тщательностью и порой критически - и те реальные трансформации, которые происходили с капиталистической цивилизацией «модерна» в XX веке» [1, с. 182]. В другом месте авторы монографии квалифицируют, на наш взгляд верно, понятие «человеческий капитал» как превращённую форму понятия «рабочей силы» [1, с. 200].
Эти характеристики, с нашей точки зрения, указывают, что авторы монографии подходят к исследованию самой сути проблемы духовного производства в современном обществе - к анализу процесса подчинения духовного производства си-
лам капитала. Именно эти процессы лежат в основе самоэксплуатации «человека-предприятия», вынужденного конкурировать на рынке труда с другими такими же «предприятиями» и потому озабоченного собственной «капитализацией», «конвертацией» своего «интеллектуального капитала» в материальный. Эти же процессы лежат в основе превращения университета в предприятие по оказанию «образовательных услуг» и по производству «эффективных менеджеров» и специалистов, на которых имеется спрос на рынке труда. С этими же процессами связана индустрия массовой культуры, которую можно назвать современным опиумом (или духовной сивухой) для народа.
Рецензируемая монография предлагает ряд интересных решений, касающихся генезиса и эволюции духовного производства. Но что не менее (а, скорее, более) ценно, так это то, что монография ставит целый ряд важных и актуальных проблем. Мы хотели бы пожелать нашим белгородским коллегам, у которых сложился сильный исследовательский коллектив, продолжить разработку проблематики, которую, следуя Гегелю, можно было бы назвать «шествием мирового духа в истории».
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Культурный капитал. Инновации. Наука (От писцовых школ к «обществу знаний»): моногр. / под ред. И. Б. Игнатовой, О. Н. Полухина, В. П. Римского. - Белгород: ООО «ЭПИЦЕНТР», 2016. - 252 с.
N. P. Ragozin
(Candidate of Philosophical Sciences, Associate Professor) Donetsk National Technical University (Donetsk, Donetsk People's Republic)
E-mail: nragozin@,inbox. ru
PATH OF THE WORLD SPIRIT IN HISTORY
Annotation to the book: Cultural Capital. Innovations. Science (From copyists schools to 'Education Society'): monograph. / Edited by. I.B. Ignatyeva, O.N. Polukhina, V.P.
Rimskiy. - Belgorod: 'Epicenter Ltd', 2016. - 252 pp.
Поступила в редакцию 25.10.2016 г.
