CC BY
66
Вестник Санкт-Петербургского университета. 2006. Сер. 2, вып. 3
М.В. Ходяков
СЕПАРАТНЫЕ ЭМИССИИ ПЕРИОДА ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ КАК ФАКТОР ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЗИНТЕГРАЦИИ РЕГИОНОВ РОССИИ. 1917-1920 гг.*
В результате первой мировой и гражданской войн одним из последствий общего экономического упадка, выразившегося прежде всего в нарушении хозяйственных связей между центром и регионами, стало отсутствие достаточного количества денежных средств для поддержания «на плаву» экономической жизни.1 Несмотря на все старания центральной власти, поставить под контроль эмиссионный процесс и остановить появление многочисленных местных денежных выпусков не удавалось. Деньги «необязательного обращения» в годы гражданской войны выпускали тысячи городов, кооперативов, магазинов, клубов, общественных собраний, отделений банков, губернских земств, городских управ, советов народного хозяйства, железных дорог, трамвайных управлений, аптек и т.д. К выпуску «собственных» денег приступили даже наиболее предприимчивые «частные лица». По некоторым оценкам только в годы гражданской войны и восстановления народного хозяйства в обращение было выпущено свыше 20 тыс. наименований общеобязательных денежных знаков, местных и частных бон.2
На развитие «деньготворчества» и рост сепаратистских настроений в немалой степени влияло то обстоятельство, что центр длительное время не имел возможности поддерживать с местными органами власти какой-либо действенной связи. Поступление налогов и других бюджетных доходов прекращалось. Даже в конце 1918 г., по признанию руководителей ряда ведомств, провинция нередко оставалась «без директив и указаний центра», будучи предоставлена «самой себе и своему собственному творчеству». Результатом этого стал усилившийся «патриотизм своей колокольни и вредный сепаратизм»,3 выражавшийся в изготовлении и выпуске в обращение суррогатов денежных знаков.
Вопреки экономической практике, показывающей, что в подавляющем большинстве случаев регионы лишь очень с большим трудом могут существовать за собственный счет, на местах уже в годы первой мировой войны возникла тенденция, направленная на стремление прожить без дотаций, субвенций и других всевозможных пособий со стороны центральной власти. Представители последней тоже были не прочь освободить себя от ответственности за поддержание «на плаву» той или иной отрасли экономики. Один из руководителей национального хозяйства России первых лет Советской власти Г.Л. Пятаков еще в январе 1918 г. предлагал «передать финансирование южной угольной промышленности областному СНХ».'1
В итоге ВСНХ приступил к обсуждению проекта перехода к системе районного финансирования по отдельным отраслям производства. Средства в регионы должны
* Работа ш.шолпсиа мри финансовой поддержке РГНФ. Проект № 05-01-01486а. © М.В. Ходяков, 2006
были поступать через областные СНХ.Л На заседании президиума ВСНХ 23 марта 1918 г. было принято решение «предоставить право областным Советам народного хозяйства Московской и Северной области давать свои окончательные, без представления их на утверждения ВСНХ, заключения об отпуске ссуд для отдельных предприятий в размере не свыше 500 тыс. руб., на основании которых Учетно-ссудный комитет при Государственном банке и должен выдавать ссуды».п 6 апреля 1918 г. аналогичные права были предоставлены Южному областному СНХ,7 во главе финансового отдела которого стоял большевик В.И. Межлаук, являвшийся одновременно наркомом финансов Донецко-Криворожской республики.к
Временная инструкция по введению рабочего контроля на территории Иркутской губернии также предусматривала, что в случае возникновения вопросов по финансированию предприятий «они передаются в государственные регулирующие учреждения в лице Совета народного хозяйства».9
В тяжелом положении оказалось финансирование многих регионов, в том числе и Северо-Западного промышленного района. Председатель Совнархоза Северного района И.Е. Котляков направил 3 ноября 1919 г. в адрес руководителя ВСНХ А.И. Рыкова письмо-справку «О неблагоприятных условиях в отношении финансирования региона». В ней говорилось о необходимости немедленного принятия ряда решительных мер, способных улучшить существующее положение вещей, поскольку «вследствие подобного рода ненормальностей Северохозяйство вынуждено прибегать к позаимствовани-ям необходимых ему средств из разных источников, имеющих иное назначение, и даже пользоваться суммами, надлежащими зачислению в доход казны».10
В ряде случаев местные власти использовали средства, доставшиеся им «по наследству» от упраздненных структур. Так, с момента перехода Московского районного заводского совещания в ведение Московского районного экономического комитета (МРЭК) к последнему перешли в качестве оборотных средств ассигнованные еще Особым совещанием по обороне государства 10 млн руб. Эта сумма составила специальный фонд, предназначавшийся как на содержание нового органа управления, так и па субсидирование фабрично-заводских предприятий Московского промышленного района.п
Однако далеко не все 1убернии обладали достаточным «стартовым капиталом». На отсутствие финансовых поступлений из центра указывали многие местные руководители. Изыскивать средства пытались различными способами. Некоторую сумму в бюджет губерний дал метод контрибуций с капиталистических элементов. Пензенский губернский совнархоз, например, в июле 1918 г. наложил штраф в размере 10 % годового оборота на торгово-промышленный класс губернии за недостоверные анкетные сведения «о торговых оборотах и состоянии предприятий».1^
Сетования с мест на недостаток денежных поступлений вскоре стали явлением обыденным. Об отсутствии необходимых средств для поддержания экономической жизни сообщали в Центр председатель Казанского губернского совнархоза К. Машкин, председатель Татарского СНХ Рошаль и др.|:! Председатель Демянского уездного совнархоза (УСНХ) в Новгородской губернии В.М. Журавлев в апреле 1919 г. отмечал, что за 1918 г. расходы СНХ составили 112 тыс. руб., а центром было выделено всего 10 тыс. руб., с начала 1919 г. израсходовано «уже 170 000 руб., а отпущено всего 31 000 руб. А потому развить свою деятельность УСНХ не может».м
Стремясь самостоятельно решать многие вопросы хозяйственной политики, в Северной области, как и на юге страны, удалось добиться того, что постановлением СНК
от 27 мая 1918 г. комиссару финансов А.Л. Шейнману были «присвоены права заместителя наркома финансов для губерний Северной области». Вскоре постановлением от 5 августа 1918 г. аналогичные права получил преемник А.Л. Шейнмапа па этом посту А.И. Потяев,15 которого, в свою очередь, в феврале 1919 г. заменил Д.П. Боголепов с сохранением тех же полномочий."'
Несмотря на стремление Центра поддержать местное хозяйство (в частности, в феврале 1918 г. ВСНХ «настойчиво рекомендовал» Государственному банку ежемесячную отправку на нужды областного CHX Западной Сибири «200 млн денежных знаков»17), средств катастрофически не хватало.
В условиях практической отмены платы за пользование водопроводом, электрической энергией, газом, городскими железными дорогами, банями, прачечными, предприятиями по очистке дымовых труб и т.д. в распоряжении местных властей нередко оставался один из наиболее распространенных источников поддержания региональных бюджетов - сепаратные эмиссии. Так, 9 декабря 1917 г. Комитет кредитных учреждений Одессы принял проект о выпуске в обращение «разменных билетов». В качестве учреждения, выпускающего их, выступило Одесское городское общественное управление. Соглашение между Комитетом и городским управлением предусматривало выпуск разменных билетов в сумме 5 млн руб. купюрами в 3, 5 и 10 руб. По соглашению между соответствующими учреждениями городов Одессы и Николаева разменные билеты официально обращались в Николаеве па тех же основаниях, что и в Одессе. Фактически же они получили распространение почти на всей территории Херсонской губернии. Инфляция внесла свои коррективы в планы эмитента. В результате до июня 1918 г. в обращение было выпущено свыше 115 млн руб. одесских разменных билетов.18
В начале 1918 г. в финансово-экономическом отделе МРЭК по представлению группы промышленников обсуждался проект выпуска бон, который вызвал «много прений», но в конечном итоге был отвергнут. Участники заседания пришли к выводу, что «при безвыходности положения лучше выпускать усиленное количество денег (общегосударственного образца. - М.Х.), хотя бы и менее совершенным способом», нежели осуществлять эмиссию местных денежных знаков.11' Однако подобный подход к решению проблемы был скорее исключением, чем правилом.
В Архангельске, пытаясь бороться с безденежьем, местные власти в лице губис-полкома вынуждены были занимать средства в различных учреждениях и за счет этого производить выдачу жалованья лесным специалистам, учителям, фельдшерам. При этом они признавали, что по букве закона «они являются преступниками и должны быть преданы суду. Но никто иначе не может работать в такой обстановке».20 Отсутствие необходимой финансовой поддержки из Петрограда стало одной из причин роста сепаратных настроений.
Уже весной 1918 г. о своем нежелании входить в Северную область с центром в Петрограде объявила часть руководителей Архангельской и Вологодской губерний. При этом они отмечали, что к этой территории «никоим образом не тяготеют». Было высказано предложение «не связывать Архангельск с Петроградом», а создать самостоятельную Северную область в составе Архангельской, Вологодской, Олонецкой и Новгородской губерний. В качестве одного из аргументов приводилось соображение о необходимости строительства экономической жизни «на местные средства» без использования государственной финансовой поддержки: «нельзя протягивать руку к государственной кассе. Мы должны туда отдавать, а не брать».21
Выступая в конце апреля 1918 г. на I Областном съезде Советов Северной области (СО), комиссар финансов Союза коммун СО А.Л. Шейнман, характеризуя сложившуюся ситуацию, отмечал: «Если мы не "подтянемся", то вопрос не будет разрешен тем, что поставим еще одну машину и будем выпускать сколько-то миллионов бумажных денег. Ведь, наконец, через известное количество времени никто этих бумажек не возьмет: на чистой бумажке хоть записку можно написать, а на этой испачканной бумажке ничего сделать нельзя».^
«Подтянуться», однако, не удавалось, и в этих условиях логичным продолжением курса, выбранного архангельскими руководителями, стала эмиссия знаменитых на Севере «моржовок». Вопрос о «выпуске местных денежных знаков» обсуждался 9 января 1918 г. на заседании в помещении городской управы с участием представителей земств, кооперативов, революционного комитета, финансовой комиссии и других организаций. Специально образованная комиссия направила одного из своих членов в Петроградскую экспедицию изготовления государственных бумаг «для изыскания необходимых сортов бумаги и получения технических указаний».Архангельские денежные знаки (чеки) были отпечатаны на сумму в 100 млн руб. Около десятка вооруженных матросов несколько раз выезжали за ними в Петроград, организуя транспортировку ценного груза. 30 марта 1918 г. архангельские газеты оповестили население города и губернии о предстоящем вскоре выпуске в обращение местных денег, предназначенных «к обращению в пределах Архангельской )уберпии... по обозначенной на них цене, т.е. наравне с кредитными билетами соответствующих достоинств».^
Появившись в обращении 7 мая 1918 г., новые денежные знаки сразу получили наименование «моржовок», поскольку на купюре в 25 руб., эскиз которой готовил известный художник С. Чехонин, были изображены торосы, белый медведь, морж и некоторые другие элементы северного пейзажа. Чеки Архангельского отделения Госбанка имели обращение в Архангельске и на Мурмане, но населением принимались весьма .неохотно, поскольку были изготовлены на обычной бумаге и быстро ветшали.
География местных денежных выпусков стремительно расширялась. На совещании финансовых работников, состоявшемся в помещении Госбанка 5 августа 1918 г., отмечалось наличие в обращении большого количества суррогатов денежных знаков. К тому моменту население уже усваивало боны Оренбургского отделения Госбанка, кредитные билеты Пензенского и Ташкентского отделений, чеки Николаевска-на-Амуре и Хабаровска, временные кредитные билеты Царицына и Астрахани.и До начала 1920-х голов количество местных эмиссий будет лишь увеличиваться.
В 1918 г., видимо, не рассчитывая более на помощь Центра, к выпуску собственных денежных знаков приступил ряд совнархозов. В середине июня сепаратная эмиссия Бакинской городской управы сменилась эмиссией Бакинского СНХ. До сентября 1918 г. им было выпущено в обращение 117 млн 459 тыс. руб.л' Южный областной совнархоз в условиях нехватки денежных знаков был вынужден просто закрыть глаза на то, что рабочее правление национализированных предприятий акционерного общества «Унион» в Макеевке выпустило в обращение специальные боны за подписью председателя рабочего правления В.М. Бажанова.27
Схожей оказалась ситуация и в других частях России. В речи на I Всероссийском съезде СНХ представитель Уральского областного СНХ Ф.Ф. Сыромолотов, описывая финансовое положение региона, подчеркивал нехватку денежных знаков. В этих условиях, по его словам, местные руководители пошли по пути эмиссионных мероприятий. На приисках, рудниках, отдельных заводах и в городах начали печатать боны. Не везде
они имели успех у населения. Так, денежные знаки, выпущенные в 1918 г. Красноуфпм-ским уездным земством, «не пошли». А вот в Баженовском асбестовом районе местные боны, по свидетельству Ф.Ф. Сыромолотова, принимались хорошо, «на Богословских заводах и Усть-Сылвице то же самое».2* С помощью этих выпусков хозяйственным руководителям удавалось на время выходить из тяжелого положения. Местный комиссариат финансов шел по данному пу ти и позже. IIa Урале областной Совет пришел к выводу о необходимости собственной эмиссии. В Москве, посовещавшись, разрешили «условно выпустить определенную сумму Уральско-Государственных денежных знаков». На конкурсе художников были одобрены «5 различных знаков» и вскоре в обращении появились областные кредитные билеты Екатеринбургского отделения Государственного банка.20
Многочисленные местные выпуски денежных знаков имели некоторую популярность не только на Урале и в Сибири,"' но и в других регионах страны. Например, в Житомире в феврале 1919 г. городским самоуправлением были выпущены боны достоинством в 1, 3 и 5 карбованцев. До июля их было напечатано на сумму в 30 млн руб. По данным наркома финансов, Житомирский район с прилегающими уездами был вынужден выпускать местные деньги и впоследствии. Это произошло в результате того, что район оказался окружен со всех сторон неприятелем, а сообщение сто с центром России практически прервалось. Житомирский финотдел произвел выпуск местных денежных знаков на сумму в 16 млн руб. купюрами по 50 и 100 руб. Деньги именовались «разменными билетами города Житомира» и обеспечивались 1000-рублевыми билетами общероссийского образца. Причем эти деньги не только охотно принимались, но и обращались «с лажем, как "керенки"». Лаж достигал 30% по сравнению с общегосударствен пымн кредитными билетами и украинскими деньгами.'1
В условиях нехватки общегосударственных денежных знаков остановит]) сепаратные эмиссии оказалось невозможно. Центральное правительство тем не менее пыталось придать этому процессу некое организованное начало. 8 августа 1918 г. па заседании комиссии при СНК обсуждалось ходатайство чрезвычайной делегации ЦИК Туркестанской советской республики о поддержке Туркестана деньгами. После этого Наркомат финансов подготовил заключение и проект постановления, который 24 августа и был принят комиссией СНК за основу. Согласно декрету Совнаркома РСФСР от 3 сентября 1918 г. Ташкентское отделение Народного банка получало право на выпуск в обращение временных кредитных билетов Туркестанского края (туркбонов) «на сумму не свыше 200 млн рублей».'" Декретом СНК от 24 апреля 1919 г. туркбопы получали право обращения наравне с общегосударственными денежными знаками в Закаспийской, Самаркандской, Семиреченской, Сыр-Дарьинской, Ферганской, Тургайской, Акмолинской областях, а также в Хиве и Бухаре.
В условиях кризиса денежного обращения, ставшего бесспорным фактом в годы революции и гражданской войны, все острее проявлялось стремление местных властей не допустить краха экономики в конкретном регионе, стремительно терявшим устойчивую связь с центром. Одним из способов, с помощью которого губернские руководители пытались предотвратить экономический коллапс, стали сепаратные эмиссии. Удерживая от окончательного распада местное хозяйство, давая возможность выжить населению, они вместе с тем углубляли процесс дезинтеграции некогда тесно спаянных в единое целое составных частей бывшей Российской империи. Устанавливать и налаживать связи губерний друг с другом в условиях официального введения безденежных расчетов между предприятиями становилось возможно лишь в условиях жесткого админист-
ративного регулирования всех экономических процессов. С окончанием гражданской войны и постепенным отходом от провозглашенных некогда официальных постулатов о «безденежных отношениях при социализме» сепаратные эмиссии, на которые центральные ведомства до поры закрывали глаза, стали восприниматься как заведомое зло, расшатывающее финансовую систему. С переходом к нэпу был взят твердый курс на унификацию денежного обращения России.
1 О парных денежных выпусках большевиков после 1917 г. см.: Ходяков М.В. Деньги «сму тного времени»: эмиссии мерных лег Советской власти // Проблемы новейшей истории России: Сборник статей к 70-лстию со дня рождения Г.Л. Соболева. СПб., 2005. С. 305-316.
1 Тхоржевский Р.И. Бонистика // Вопросы истории. 1985. № 6. С. 172.
Экономическая жизпь. 1918. 8 декабря.
I Протоколы Президиума ВСНХ. Декабрь 1917 г. - 1918 г. Сб. документов / Отв. ред. С.С. Хромов. М.. 1991. С. 42.
s Там же. С. 45-46.
РГАЭ. Ф. 3429. Он. 1. Д. 373. Л. 180; Протоколы Президиума ВСНХ. Декабрь 1917 г. - 1918 г. С. 76.
7 Протокол!,I Президиума ВСНХ. Декабрь 1917 г. - 1918 г. С. 86.
s Гареколь В., lOpuimu Г. Первый Совнархоз Украины (1917-1918 гг.). Харьков, 1964. С. 88.
Известия Иркутского губернского народного комиссариата. 1918. 14 апреля.
РГАЭ. Ф. 3429. Он. 1. Д. 1750. Л. 6.
" Там же. Д. 362. Л. 9.
12 Там же. Д. 393. Л. 16. - Подробнее об этом см.: Дьяченко В.П. История финансов СССР (1917-1950 гг.). М„ 1978. С. 33.
РГАЭ. Ф. 3429. Он. 1. Д. 1705. Л. 15; Д. 1728. Л. 1, 10 и др.
" ГАНО. Ф. Р-310. Он. 1. Д. 23. Л. 2.
'■"' ЦГА СПб. Ф. 143. Он. 4. Д. 1.Л. 1.
'"Северная коммуна. 1919. 15 февраля.
Протоколы Президиума ВСНХ. Декабрь 1917 г. - 1918 г. С. 65.
1,4 Baümumeitu Э. Одесская эмиссия бои // Советский филателист - Советский коллекционер. 1926. № 9. С. 19.
111 Народное хозяйство. 1918. № 6-7. С. 42.
2" ЦГА СПб. Ф. 143. Он. 1. Д. 38. Л. 10.
21 Труды I Всероссийского съезда СНХ. С. 249.
22 ЦГА СПб. Ф. 143. Он. 1. Д. 3. Л. 43.
2:1 Циг. по: Овсянкин Е.И. Денежные знаки Северной России. 1918-1923 гг. Архангельск 1995. С. 7.
2А Там же.
-г' РГАЭ. Ф. 2324.0ц. 16. Д. 1. Л.8об.-9.
Бумажные денежные знаки России и СССР. СПб., 1993. С. 52.
II Гареколь В., Юршшн Г. Первый Совнархоз Украины. С. 89.
",ч Труды I Всероссийского съезда СНХ. М., 1918. С. 228.
2'J Там же. - Подробнее об этом см.: Каталог денежных знаков Урала и Приуралья. Пермь, 1931: Александров Р. Денежные эмиссии па Урале в период гражданской войны. Пермь, 1952; Козлов В.Ю. Боны п люди: денежное обрамление Урала: 1840-1933: Омыт нестандартного каталога. Екатеринбург, 2000.
m Масленников А., Рабинович М. Экономическое положение Сибири с тех пор, как была свергнута Советская власть (доклад, посланный в ЦК 21 марта 1919 г.) // Борьба за Урал и Сибирь. Воспоминания и статьи участников борьбы с учредиловкой и колчаковской контрреволюцией. М.; Л., 1926. С. 209-219.
Экономическая жизнь. 1919. 22 ноября. - О денежных выпусках па Украине н рассматриваемый период см.: Бумажные деньги, ходившие па Украине (Каталог XX столетия). Чернигов, 1991; Национальные бумажные деньги Украины. 1918-1920 / Сост. Р. Тхоржевский. Донецк, 1992.
32 Декреты Советской власт и. Т. 3. С. 283. - Подробнее о состоянии финансов в Туркестане см.: Турсунов М. Денежное обращение в Туркестанской АССР в период гражданской войны. 1917-1921. Ташкент, 1950.
Статья поступила в редакцию 30 марта 2006 г.
