CC BY
87
УДК 811.51.36
© Е.В. Сундуева
Семантика бурятского теонима Улгэн эхэ*
Рассмотрение семантики фонетически близких корней бурятского теонима Yлгэн (эхэ), номинирующего обожествленную землю, и сопоставление с теонимами Умай и ЭтYгэн позволяют утверждать, что первоначально слово ulgen соотносилось с женским детородным началом, что отвечает концепции рождающего женского начала земли.
Ключевые слова: теоним, этимология, словообразование, образность, шаманизм.
E.V. Sundueva
Semantics of the Buryat theonym Ulgen ekhe
Consideration the semantics of phonetically close roots of the Buryat theonym Ulgen ekhe, which nominates the idolezed Earth and comparison it to theonyms Umai and Etugen allow to conclude, that initially the word ulgen has had meaning of female genital organ. It corresponds to the conception of feminine nature of the Earth that gives birth.
Keywords: theonym, etymology, word-formation, figurativeness, shamanism.
Основой древнейшей веры бурят является космос, делившийся на мужское и женское начала: Хухэ мунхэ тэнгэри 'Вечное синее небо' и Этугэн эхэ, Улгэн эхэ, Улгэн дэлхэй 'Мать-земля'. В шаманских призываниях создатели вселенной небо и земля наряду с солнцем и луной упоминаются как уг гарбал 'прародители бурят':
Юhэн хурээ Ьара баабай, С девятью кругами Луна-отец,
Найман хурээ Нара иибии, С восемью кругами Солнце-мать,
TohOH нюуртай Yндэр тэнгэри, С масляным лицом Высокое небо,
Торгон нюуртай Yлгэн дэлхэй! С шелковым лицом Земля-мать!
Или:
Дэлин байhан ундэр тэнгэр^ээн От распростертого высокого неба,
Дэлгэн байпан Yлгэн дэлхэйhээ И раскинувшейся матери-земли
Ай, хуруй! Ай, хурай! [благодати прошу]*.
Согласно И. А. Манжигееву, дословным значением слова улгэн является 'широкий, необъятный', оно подразумевает древнебурятское мифологическое понятие, обозначающее необъятность мира (улгэн дэлхэй) и содержащее представление о двухмерной протяженности пространства по ширине и длине в отличие от трехмерной, включающей в себя и высоту [Манжигеев, с. 79]. В бурятской литературе эта лексема в указанном значении выступает в сочетании с дайда, дэлхэй 'земля', тала 'степь': Номгон сэсэгээр надханан улгэн талын дундуур наратай дулаахан удэр алхалан ябана (Ц.-Д. Хамаев) 'Тихо раскачивая цветы, по широкой степи шагает тёплый солнечный день'; ...худее таланаа булжамуурай дуун шангадажа, углеенэй шуудэр соо хульбэрнэн улгэн сагаан дайдые уян-гата найхан абяагаар дуургэнэ (Б. Мунгонов) '.раздававшееся из степи пение жаворонка наполняло прекрасной мелодией привольную белую землю, купающуюся в утренней росе'. Следует отметить, что в других монгольских языках нет слова ulgen в значении 'широкий, необъятный'. Поэтому можно предположить, что оно развилось на более поздней ступени развития языка на основе сочетания улгэн дэлхэй.
Как справедливо отмечает Г. Мэнэс, связь Улгэн эхэ с землей является отголоском более архаичных представлений, пережитком эпохи матриархата. По мнению исследователя, теоним Улгэн связан с культом гор, в мифологическом мышлении отождествляемым с территорией обитания рода и племени и восходит к монг. елгий 'колыбель; родина' (елгий нутаг 'родное кочевье, место, где родился'). На связь теонима Ульген в бурятской мифологии с древнемонгольским словом olgei уже указывалось Н.Л. Жуковской [Мэнэс, с. 95].
Выявлению основного мотивирующего признака корня *ulg / ulk, безусловно, способствует рассмотрение слов с фонетически близкими корнями: *ulq / kulk / yulk: бур. улхагар 'ёмкий (о посуде с круглым дном)\ бур. улхан 'чашка (для чая, супа, айрака); котёл', бур. улхансаг 'чашка деревянная', бур. улхархай 'глазница, глазная впадина', бур. хулхэ юлхэ гэхэ 'образоваться (о вмятинах)': тумэр
* Работа выполнена при поддержке междисциплинарного интеграционного проекта СО РАН № 92.
* «Буха ноён баабайда Будан хатан иибиидэ дурдалга» (Призывание отца Буха нойона и матери Будан хатан): записано И.Н. Мадасоном от Дармаева Александра, с. Барабанск Аларского района, 1925 г. // ЦВРК ИМБТ СО РАН. Ф. 18. Оп. 1. Д. 193. Л. 4-7.
Е.В. Сундуева. Семантика бурятского теонима Yлгэн эхэ
хунэг юумэндэ дайрагдажа, XYлхэ юлхэ гэжэ XYлхэнтэдэг 'железное ведро, задевая обо что-л., покрывается вмятинами'; п.-монг. ülige 'бурак берестяной' [Kowalewski, p. 526], монг. Yлэх 'берестяной бурак, туес'. Как видно, указанные словоформы объединяет признак 'вогнутый, впалый; круглый'.
На наш взгляд, первоначально лексема Yлгэн в бурятском языке соотносилась с женским детородным началом, что подтверждает функционирование образа земли в древнебурятской мифологии как праматери всех людей. Данное значение корня *olg сохранилось в производной форме п.-монг. olügcin 'самка плотоядных животных; сука' [Kowalewski, p. 531], монг. влвгчин, бур. Yлэгшэн, калм. влгчн 'самка плотоядных животных; сука'. Тот же суффикс -cin, значение которого не всегда указывает на женский род, находим в п.-монг. emegcin 'самка (у птиц)' [Kowalewski, p. 215], монг. эмэгчин 'самка; самка животных; матка'; п.-монг. keregcin [Kowalewski, p. 2513], монг. хэрэгчин 'сайга-самка; самка косули'; п.-монг. eregcin [Kowalewski, p. 252], монг. эрэгчин 'самец'; п.-монг. saraycin [Kowalewski, p. 1335], монг. сарагчин 'столбик, шпиц на крыше часовни или посреди обона' и др. В «Этимологическом словаре алтайских языков» праалтайская форма *óligV 'самка животных, свинья' выводится на основе прототунг. *uligan 'свинья', протомонг. ólóncin 'самка животных, сука' и прото-тюрк. *Vlagrin 'свинья'. При этом авторы указывают на сомнительность изоглоссы из-за возможного заимствованного характера старотюркской формы [Starostin et al, p. 1049-1050].
Очень ценная форма приведена в словаре О.М. Ковалевского: п.-монг. qada-yin ülüge 'пещера в скале' [Kowalewski, p. 770]. Значение ülige 'пещера' контаминирует со значением ülgen 'vulva', поскольку скальные ниши, гроты, пещеры являлись конкретным выражением женского начала матери-земли, которому издревле поклоняются с испрашиванием дара чадородия, плодовитости. Как пишет Г.Р. Галданова, «представление о пещере как о "женском чреве", вероятно, сохранялось в памяти народа и в пору распространения ламаизма. Пещеры, глубокие узкие ложбины у подножия гор считались средоточием нечистой силы и стали объектом борьбы лам с шаманистскими воззрениями. Ламы объявили, что пещера является ШYдхэр эмын бэлэг 'половым органом самки ШYдхэр (разновидность злых духов)' и что надо сделать (из камня или из дерева) эрэ XYнэй бэлэг 'мужской половой орган, чтобы обезопаситься от вредоносного влияния этого духа'» [Галданова, с. 28]. В бурятских обрядах коитус может выражаться в такой форме, как проникновение в пещеру / пролезание через отверстие (= умай). Здесь коитус отмечается дважды: 1) субъект, испрашивающий сулдэ, сам может выступать в качестве фаллоса, оплодотворяющего чрево (умай) горы своим действием; 2) коитус может быть оральным, что выражается в заглатывании камешка из пещеры (= кусание кости) [Батоева и др., с. 42].
Возможно, к образу 'нечто вогнутое, емкое' также восходит п.-монг. olügei 'колыбель, люлька, зыбка' [Kowalewski, p. 531], монг. влгий, бур. Yлгы, калм. влгз, ойр. синьцз. влгзз 'колыбель, люлька; пеленка', хотя ассоциативно в первую очередь возникает связь с глаголом п.-монг. elgü-, ülge- 'висеть, повиснуть; повесить' [Kowalewski, p. 212, 536], монг. влг-, бур. Yлгэ-, калм. влг- 'вешать, подвешивать, привешивать; навесить'.
Верификации версии о происхождении теонима Улгэн эхэ от * ülgen 'vagina' может способствовать анализ других имен богини плодородия. Так, Л.П. Потапов, изучив функции божества Умай, представления о которой распространены среди всех народов алтайской языковой семьи, выделил следующие значения термина: 'женское божество', 'богиня-покровительница, прежде всего, детей'; 'плацента (детское место, послед)' и 'чрево матери'. С плацентой и пуповиной, обозначаемыми этим термином, связаны представления о душе [Потапов, с. 284-293]. Т.Д. Скрынникова, рассматривая умай в качестве компонента лексемы загалмай, считает возможной связь с тунг.-маньчж. термином оми, обозначающим сакральную субстанцию солнечной природы, а также ее вместилище - антропоморфные фигурки из камня или глины [Скрынникова, с. 12].
Первозначением лексемы п.-монг. umai 'утроба матери, чрево; ложесна' [Kowalewski, p. 410],
монг. умай, бур. умай, калм. ома, орд. umá [Starostin et al., p. 1498] 'утроба, чрево; матка' также, на наш взгляд, выступает 'vagina'. К надежным алтайским параллелям относятся прототунг. *umu 'дыра', прототюрк. *(i)am 'vulva', протокор. *umúk 'образовывать впадину, быть вогнутым' [Starostin et al., p. 599]. Протомонг. форму *(h)umaj авторы «Этимологического словаря алтайских языков» вслед за А.М. Щербаком считают заимствованной из тюркских языков: от прототюрк. *umaj 'плацента, послед; богиня рождения' [Starostin et al., p. 1498]. Образная семантика подтверждается функционированием адъективной формы: п.-монг. umayar, монг. умгар 'узкий, суживающийся, маленький (об отверстии)': умгар амтай 'с маленьким ртом', а также синонимичного термина монг. умсаг 'влагалище'.
Со значением 'vulva' по форме соотносим другой анатомический термин п.-монг. ama(n) 'рот, ус-
та', который является по сути мимемой, воплощающей зрительнообразное представление закрывающегося рта: [a] передает образ открытого рта в момент произнесения данного гласного, [m] - образ смыкания губ при артикуляции данного согласного. Если аman 'рот' отсылает к образу рта, произносящего гласный [а], то umai с узким огубленным гласным переднего ряда [u] номинирует более узкое отверстие, что свидетельствует об изобразительной валентности гласных.
Ассоциативная связь между указанными органами наблюдается на материале русского языка: губы ^ половые губы, а также в монг. хэлэн 'язык' ^ хэлуу 'клитор'. Следует отметить, что «рот как символ вагины - довольно распространенный архетип традиционной культуры... Взаимозаменяемость рта и vagina ощущается в традиции, имеющей глубоко исторические истоки (изображается уже на фигурных сосудах индейцев Мочика и рельефах Каджурахо средневековой Индии). Ср. повсеместно распространенные сюжеты о чудовищах, рождающих, изрыгающих детей изо рта» [Батоева и др., с. 42].
В лексеме umai в основу номинации символически положено смыкание губ во время артикуляции звука m. В случае же с ülgen основную номинативную «нагрузку» несет звук l, точнее, плотное смыкание кончика языка с нёбом в момент его артикуляции. Аналогично параллели umai // aman можно провести параллель ülgen // ala. П.-монг. ala 'соединение обеих лядвий, межножие' [Kowalewski, p. 71], монг. ал 'промежность; пах; место между ног; разг. женский половой орган', бур. ала, калм. ал 'ляжки (с внутренней стороны) номинирует место смыкания двух ног.
Наконец, теоним ЭтYгэн эхэ, номинирующий в мифологии монгольских народов обожествленную землю, неперсонифицированное божество земли как плодородящее женское чрево, по мнению Г.Р. Галдановой, восходит к глагольной форме edükü 'давать начало'. «У забайкальских бурят Этуген как богиня земли, видимо, была совершенно забыта. Само слово сохранилось в значении 'женское чрево' и употребляется иногда как возглас испуга, удивления или как брань, проклятие» [Галданова, с. 27]. Того же мнения о переносе значения с теонима на анатомический орган придерживается С.Ш. Чагду-ров: «Семантически ответвлено от того же осмысления функции матери-земли без внешних структурных изменений самого слова бур. ütügen в значении 'женский детородный орган, орган плодородия'» [Чагдуров, с. 153]. Очевидно, что последнее значение было первичным по отношению к теони-му. О восклицании YтYгв! YтYгв хата! С.Ш. Чагдуров пишет, что «у бурят в старину было широко распространено это междометие, произносившееся при испуге. В современном бурятском оно. может быть принято как обращение к OtOgOn - к матери-земле, богине-земле, соответствующее русскому «О мать моя! О боже!» [Чагдуров, с. 153]. Однако, в выражениях Yтэгээ!, Yтэгээ хата!, Yтэгээ хатаарай! (где бур. хата- 'сохнуть, высыхать') слово Yтэгэн как раз выступает в первичном значении 'vagina', а сами выражения следует расценивать не столько как обращение к божеству за помощью, сколько как своего рода проклятие, направленное на прекращение рода.
Таким образом, три теонима Yлгэн, Умай и ЭтYгэн восходят к значению 'vagina', что отвечает концепции отвлеченного, всеобщего рождающего женского начала земли. В статье «Ульгень» о верховном божестве в мифологии алтайцев и шорцев, демиурге и громовержце, главе светлых чистых духов, населяющих небесную сферу мироздания, С.Ю. Неклюдов пишет, что этимология имени Уль-гень и его соотношение с бурятским мифологическим термином Ульгень (Улгэн эхэ, Улгэн дэлхэй) неясны [Неклюдов, с. 547]. Поскольку божество Ульгень, которому поклонялись древние тюрки, считая его одним из главных богов, имеет ярко выраженное мужское начало, а богиня Yлгэн - женское, логично предположить, что эти два имени восходят к разным этимонам. Вариант тюркского имени звучит как Юргень, что отвечает семантике имени с позиции звукосимволизма, поэтому его, на наш взгляд, следует рассматривать с учетом фоносемантической характеристики переднеязычного дрожащего сонанта r, включающей такие признаки, как 'мужской', 'могучий, сильный', 'яркий' < 'белый' (ср. имя якутского верховного божества Юрун Айыы тойон 'белый создатель') и пр.
Литература
1. Батоева Д.Б., Галданова Г.Р., Николаева Д.А., Скрынникова Т.Д. Обряды в традиционной культуре бурят / отв. ред. Т.Д. Скрынникова. - М.: Вост. лит-ра, 2002.
2. Галданова Г.Р. Доламаистские верования бурят. - Новосибирск: Наука, 1987.
3. Манжигеев И.А. Бурятские шаманистические и дошаманистические термины. - М.: Наука, 1978.
4. Мэнэс Г. О семантике теонима «Ульген» // Исследования по исторической этнографии монгольских народов: сб. ст. -Улан-Удэ: Изд-во БФ СО АН СССР, 1986.
5. Неклюдов С.Ю. Ульгень // Мифы народов мира: в 2 т. Т. 2: К-Я / гл. ред. С.А. Токарев. - М.: Рос. энциклопедия, 1994.
6. Потапов Л.П. Алтайский шаманизм / Ин-т этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая АН СССР. - Л.: Наука, 1991.
7. Скрынникова Т.Д. Символы солнца в традиционной культуре тюрко-монгольских народов Сибири // Этническая история и этническая культура. - М.; Улан-Удэ: ИПК ВСГАКИ, 2009.
Б.З. Нанзатов, Е.В. Сундуева. Раннесредневековые (древнеуйгурские) этнические связи Прибайкалья с Центральной Азией (на примере группы булагатских племен «Обогони олон»)_
8. Чагдуров С.Ш. Происхождение Гэсэриады. - Новосибирск: Наука, 1980.
9. Starostin S., Dybo A., Mudrak O. Etymological Dictionary of the Altaic Languages, (with assistance of Ilya Gruntov and Vladimir Glumov). - Leiden; Boston: Brill, 2003.
10. Kowalewski J.E. Dictionnaire mongol-russe-français. - Kasan: Imprimerie de l'Université, 1849. - V. I-III.
Сундуева Екатерина Владимировна, заведующая отделом языкознания Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН, доктор филологических наук.
Sundueva Ekaterina Vladimirovna, head of the department of linguistics, Institute for Mongolian, Buddhist and Tibetan Studies of SB RAS, doctor of philological sciences. E-mail: sundueva@mail.ru
УДК 811.51.36
© Б.З. Нанзатов, Е.В. Сундуева
Раннесредневековые (древнеуйгурские) этнические связи Прибайкалья с Центральной Азией
(на примере группы булагатских племен «Обогони олон»)*
Статья посвящена рассмотрению семантики названий бурятских племен группы «Обогони олон» в составе идинских и балаганских булагатов.
Ключевые слова: этимология, словообразование, этноним, антропоним, буряты, этногенез.
B.Z. Nanzatov, E.V. Sundueva
Early Middle-ages (Old Uighur) ethnic connections of Baikal region with Central Asia (on the example of Bulagat tribe group "Obogoni olon")
The paper deals with the semantics of names of Buryat tribe group "Obogoni olon", which are a part of Ida and Balagan Bulagats.
Keywords: etymology, word-formation, ethnonym, anthroponym, the Buryats, ethnic genesis.
В исследовании этногенеза составных частей бурятского этноса одним из важнейших факторов является исследование этнонимии на микроуровне. Подобное исследование позволит прояснить возможное происхождение некоторых бурятских племен. Крупной группой племен в составе идинских и балаганских булагатов являются потомки Обогона, в общебулагатской родословной находящегося на уровне внука Тугалака, происходящего от его сына Сагана. Рассмотрим такие персонализированные этнонимы, как хогой, онгой, онхотой, холтубай и ирхидэй.
Обогон является весьма примечательным персонажем для исследования части идинских и бала-ганских булагатов и непосредственно связан с происхождением группы булагатских племен, расселившихся по обе стороны Ангары, с центром в районе Осинского острова. В фольклоре существует несколько версий происхождения Обогона [Балдаев, с. 130-132], в любом случае он вписан в общебу-лагатскую концепцию. Буряты, относящиеся к этой группе, носят общее наименование «Обогони олон».
Этноним хогой употребляется также в формах хугуй / хоогой. По мнению Г. Сухбаатара, этнические общности куулар, куу-кижи и хогой являются осколками древней общности хэгу известной во времена Сяньби [Сухбаатар, с. 39]. На наш взгляд, в названии племени можно выделить др.-тюрк. quyu 'лебедь' [Древнетюркский словарь, с. 464], что позволяет отнести его к категории тотемных наименований. По-видимому, в отличие от тюркских этнонимов куулар и куу-кижи в прибайкальском этнониме, носители которого рано перешли на монгольский язык, не произошло стяжение гласных как во многих монгольских словах (например, в п.-монг. dayaqu 'следовать', qaya 'вдребезги', jiyasun 'рыба' и др.).
Тем не менее вероятна и этимологизация этнонима на монгольской языковой основе. Так, согласно версии А.Г. Митрошкиной, производящая основа бурятского антропонима Хоогой представляет собой фонетический вариант адъективной формы бур. хуа, ухаа 'каурый, светло-рыжий - о коне\ оформленный суффиксом -гой. Исследователем приводится ценный ряд однокоренных личных имен: Хоогшан (от бур. хуагша(н) 'каурая - о самках животных'), Хоодии, Хоодой, Хоодор, а также Хуаа, Хуаадай, Хуаасай [Митрошкина, с. 120, 126], в которых суффиксы -дай, -дой, -дии, -дар, -сай прида-
* Работа выполнена при поддержке междисциплинарного интеграционного проекта СО РАН № 92.
