CC BY
124
УДК 811.111 '37
Е. А. Снеткова
Семантическое поле «грусть» и «печаль» в произведении В. Астафьева «Царь-рыба»
В статье исследуются особенности функционирования семантического поля «грусть» и «печаль» в повести В. Астафьева «Царь-рыба». На основании анализа словарных статей и текста художественного произведения выдвигается гипотеза о дифференциации и возможной взаимозаменяемости лексем «грусть» и «печаль», входящих в семантическое поле «чувство».
The article is devoted to the study of the functioning of the semantic field of «sadness» and «sorrow» in the text «King-fish» of W. Astafiev’s. An analysis of entries has been hypothesized on the interchangeability of tokens «sadness» and «sorrow» in the text of the artwork.
Ключевые слова: семантика, семантическое поле, художественная речь, компонентный анализ, ядерная сема, коннотации, контекст.
Key words: semantics, semantic field, artistic speech, component analysis, nuclear sema, connotation, context.
В последнее время у лингвистов возникает активный интерес к творческому аспекту употребления языка, основанный на традиции изучения функций языковых средств в художественной речи, что подчёркивает актуальность изучения особенностей функционирования семантического поля в художественном тексте. Семантическое поле в художественном произведении должно рассматриваться как некая относительно самостоятельная лексическая микросистема. Авторский текст несет на себе отпечаток мировоззрения, поэтического видения действительности, стиля своего творца.
С точки зрения теории и психологии творчества, порождаемый текст как «язык в действии» представляет собой авторский поток сознания, выраженный в языковой форме. В связи с этим, важным и интересным представляется установление особенностей выделения «грусти» и «печали» как самостоятельных лексических единиц. Словарные дефиниции большей части эмотивной лексики сближаются благодаря общему содержанию, имеющемуся в них. Уфимцева А. А. называет «эту интегративную по сущности трансформированную по форме выражения общую для целого ряда единиц сущностную часть словарной дефиниции - идентифицирующим предикатом» [3, с. 165]. Сема эмотивности, выступая в статусе категориально-лексической семы, выполняет функцию идентифицирующего предиката и обычно представляет собой аналитическое сочетание, построенное по модели: «понятие о чувстве» + «конкретное наименование
какого-либо чувства». Так, например, в «Толковом словаре С. И. Ожегова,
Н. Ю. Шведовой» читаем: Грусть, -и, ж. Чувство печали, уныния. Г. о доме, о родных. Предаваться грусти. В грустях кто (прост.) грусти; Печаль, -и, ж. 1. Чувство грусти, скорби, состояние душевной горечи. В глубокой печали. Тихая печаль. 2. То же, что забота (устар. и прост.). Не твоя п. чужих детей качать (посл.). Тебе что за п.? (какое тебе дело?) Не было печали! (говорится по поводу чего-н. неожиданного и неприятного; разг.). А в «Толковом словаре русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова: Грусть, грусти, мн. нет, •жен. 1. Чувство легкого томного уныния, тоскливой печали (книж. поэт.). Не могу без грусти вспомнить о моей счастливой молодости. «В минуту жизни трудную, теснится ль в сердце грусть» Лермонтов. 2. перен., в знач. сказуемого (преим. с определениями: одна, сплошная и т.п.). О том, что по причине своих отрицательных качеств или свойств вызывает разочарование, резкое неудовольствие, низкую оценку (разг. фам.). Работать с этим лентяем - одна грусть; Печаль, печали, •жен. 1. только ед. Скорбно-озабоченное, нерадостное, невеселое настроение, чувство. «Гляжу, как безумный, на черную шаль, и хладную душу терзает печаль» Пушкин. «Была без радости любовь, разлука будет без печали» Лермонтов. «Впалые, влажные глаза ее выражали великую, но спокойную печаль» А. Н.Толстой. «Ветер осенний наводит печаль» Некрасов. 2. То, что внушает (внушало) такое чувство, является (являлось) источником, причиной его (•книж.). Ты вспомни быстрые минуты первых дней,...3. Забота, огорчение (•разг.). Вам-то какая печаль? Не твоя печаль (не твое дело). «Не было печали, так черти накачали» погов.
Если следовать толкованиям, представленным в указанных словарях, то значения «грусти» и «печали» как эмоций могут быть функционально взаимозаменяемы, так как ядерной семой в обоих случаях является сема «чувство». Эмоциональные состояния, чувства характеризуются окраской (положительной, отрицательной, нейтральной), интенсивностью, длительностью/кратковременностью, устойчивостью, активным/пассивным характером, степенью осознанности личностью, направленностью. Эти логические признаки понятия находят свое выражение в дефинициях толковых словарей. С помощью компонентного анализа нами были выделены следующие семы, которые конкретизируют, уточняют данные понятия:
1) сема силы воздействия эмоционального состояния;
2) сема положительного/отрицательного эмоционального состояния;
3) сема устойчивости эмоционального состояния;
4) сема продолжительности эмоционального состояния;
5) сема интенсивности эмоционального состояния;
В результате анализа словарных статей можно сделать вывод, что «печаль» является более глубоким и сильным чувством, так как по семам «сила воздействия», «продолжительность» и «интенсивность» эти понятия в словаре Д. Н. Ушакова дифференцируются. А по семе «положительно-
го /отрицательного эмоционального состояния» и «устойчивости» явной дифференциации не происходит.
Поскольку авторский текст является самостоятельным потоком сознания, то возникает вопрос: происходит ли смешивание понятий «грусть-печаль» в произведении В. Астафьева «Царь-рыба» или они все-таки различаются. Для ответа на данный вопрос необходимо рассмотреть системные отношения единиц «грусть» и «печаль», входящих в семантическое поле «чувства».
Путем лингвосмыслового анализа из произведения В. Астафьева «Царь-рыба» нами были выделены контексты, где актуализируются лексемы «грусть» и «печаль». Таких контекстов в тексте произведения обнаружено 22. Опираясь на результаты лексикографического анализа, мы определили, что каждый новый контекст актуализирует одну или несколько дифференциальных сем, выделенных нами ранее.
Так, например, 1 сема «сила воздействия» оказалась наиболее выраженной в 14 контекстах употребления: «Лишь слабенькое дуновение грусти коснулось моей души, и тут же все пропало, улетучилось под напором азарта и душевного ликования» [курсив здесь и далее наш. - Е. С. ] [1, I, с. 47]; «Печаль светит тихо, как неугаданная звезда, но свет этот не меркнет ни ночью, ни днем, рождает думы о ближних, тоску по любви, мечты о чем-то неведомом, то ли о прошлом, всегда томительно-сладком, то ли о заманчивом от неясности пугающе-притягательном будущем» [1, I, с. 59]; «С возрастом я узнал: радость кратка, проходяща, часто обманчива, печаль вечна, благотворна, неизменна» [1, I, с. 59]; «День меркнет ночью, человек - печалью», - с суеверной елейностью пропел он про себя, отгоняя мрачные думы» [1, I, с. 109].
Итак, как мы видим из контекста, «печаль» является более сильным и продолжительным чувством, чем «грусть».
По 2 семе «положительного/отрицательного эмоционального состояния» было выделено 9 контекстов употребления: «Странно все-таки, почему именно свет слабых, удаленных звезд наполняет меня печальным успокоением?» [1, I, с. 59]; «С упоенной и неясной грустью смотрела она на меня» [1, I, с. 286]; «Тень вечной северной печали меркла во тьме глубоко запрятанного страха» [1, I, с. 214].
Можно сделать вывод, что по данной семе грусть выступает как чувство более легкое, не несущее негативной окраски, а печаль более интенсивно выражает эмоциональное состояние героев.
3, 4, 5 семы выделяются в 20 контекстах.
«Море нагоняло на меня еще большую тоску мерным, неумолчным шумом. В его большом и усталом дыхании слышалась старческая грусть» [1, I, с. 418]; «До ухода солнца <...> цветок дышал теплом светила, поворачивая вслед ему яркую головку, после чего лепестки, с исподу отепленные шерстью, сразу плотно закрываются. Грустно опадает головка, но
внутри цветка, под лепестками, не кончается неприметная работа» [1, I, с. 174]; «Только сделался с годами обликом и в голосе грустен да шибко изворотливым стал» [1, I, с. 382]; « Никому еще не удалось объяснить эту вечную печаль северян, она живет в них, томит их, делает кроткими добряками» [1, I, с. 181]; «Мудра, взросла печаль - ей миллионы лет, радость же всегда в детском возрасте...» [1, I, с. 59]; «И щипнула сердце Командора тихая зависть: «вот бы всегда парнишкой быть! Ни тебе горя, ни печали, рыбачил бы, из рогатки пташку выцеливал, картошку печеную жрал.» [1,
I, с. 105]; «Переселилась в нее материнская тайна, печалит глубь ее взора, хотя глаза глядят - смеются» [1, I, с. 181]; «Тень вечной северной печали меркла во тьме глубоко запрятанного страха» [1, I, с. 214]; «Я приостановился, приложил ладонь к корявинам ствола и услышал горькой струей сквозящую печаль» [1, I, с. 477].
Следует заметить, что в тексте «печаль» используется с такими эпитетами как «вечная», «мудра, взросла», «северная», а «грусть» - «старческая», что определеннее можно отнести к возрасту героя (в данном случае моря), чем к продолжительности чувства, поэтому можно сделать вывод, что по 3, 4, 5 семам «печаль» и «грусть» тоже дифференцируются. В тексте печаль выступает как более устойчивое, продолжительное и интенсивное чувство.
Данные можно представить в форме таблицы.
Таблица 1
Чувство Сила воздей- ствия Продолжительность Интенсив- ность Эмоциональное состояние
положительное отрицатель- ное
грусть Слабая Неясная длительная («старческая грусть»), краткая («дуновение») интенсивная «упоенная» «неясная»
печаль Вечная Сильная «взросла печаль» «ей миллионы лет» Более интенсивная «печальное успокоение» «притягательна» «томитель- ная» «пугающая» «мрачна»
Так, несмотря на то, что «грусть» и «печаль» можно объединить в одно семантическое поле «чувства», необходимо принять во внимание их семное различие, которое приводит к тому, что слово грусть используется в русском языке для обозначения состояния чаще всего кратковременного, не причиняющего сильные душевные страдания. Слово печаль, напротив, указывает на то, что человек уже длительное время находится в данном состоянии, печаль может причинять дискомфорт, а то и сильнейшее страдание.
В связи с этим представляется не случайным, что «печаль» как чувство, несущее большую эмоциональную нагрузку при передаче эмоционального состояния героев, употребляется в 16 контекстах, а «грусть» в 6 контекстах.
Таким образом, индивидуально-авторское употребление слов «грусть» и «печаль» приводит к характерному разграничению их семантики. В семантическом поле «чувства» мы выделили микрополе «грусти» и микрополе «печали», данные микрополя не являются обособленными друг от друга. Между ними происходит наложение в семе, характеризующей «положительное/отрицательное эмоциональное состояние», поскольку «грусть» и «печаль» являются чувствами глубоко личными. В зависимости от ситуации герои произведения «Царь-рыба» испытывают то «печальное успокоение», «притягательную печаль», «упоенную грусть», то «горькую печаль», «неясную грусть». В 1, 3, 4 и 5 семах заметна дифференциация данных понятий, что позволило нам выделить «грусть» и «печаль» отдельными микрополями.
Представленный аспект исследования в дальнейшем может послужить основой для более детального анализа прозы В. Астафьева и его индиви-дульно-авторского использования языковых средств. Комплексный анализ авторских семантических полей позволяет моделировать огромную картину человеческой способности к предикации и индивидуальных образнословесных возможностей отдельных писателей.
Список литературы
1. Астафьев В. Собрание сочинений. В 4 т. - М.: Мол. гвардия, 1981. - Т 1. Царь-рыба. Затеси.
2. Макеева Е. Ю. Функционально-семантическое поле как средство репрезентации концепта «желание» в английском языке (в синхронии и диахронии): автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Самара, 2006.
3. Мягкова Е. Ю. Эмоциональная нагрузка слова: опыт психолингвистического исследования. - Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1990. - С. 20 - 380.
4. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. - 4-е изд., доп. - М., 2009.
5. Язык и мышление: Психологический и лингвистический аспекты. Материалы Всерос. науч. конф. / отв. ред. А. В. Пузырев. - М.; Пенза, 2001.
6. Российский гуманитарный энциклопедический словарь: в 3 т. - М.: ВЛАДОС,
2002.
7. Уфимцева А. А. Слово в лексико-семантической системе языка.- М.: Наука, 1968. - С. 190 - 196.
8. Толковый словарь русского языка: в 4 т. / под ред. Д. Н. Ушакова. - М.: Сов. энцикл.; ОГИЗ; Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1935 - 1940.
