CC BY
39
© 2015 Проблемы истории,
филологии, культуры 2015, №4, с. 214-220
В. В. Николаев
САМОИДЕНТИФИКАЦИЯ КОРЕННОГО НАСЕЛЕНИЯ ПРЕДГОРИЙ СЕВЕРНОГО АЛТАЯ ПО ДАННЫМ ВСЕРОССИЙСКОЙ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОЙ ПЕРЕПИСИ 1917 г.*
В статье на основе материалов Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г. рассматривается самоидентификация автохтонного населения предгорий Северного Алтая (кумандинцев, тубаларов, челканцев). Известно, что на протяжении XVIII-XIX вв. происходила постепенная интеграция северных алтайцев в российское политическое и социо-культурное пространство. Аграрная колонизация и земельное обустройство предгорий Северного Алтая, административные преобразования и прозелитские практики Русской православной церкви существенно повлияли на характер этнических процессов в среде коренного населения. Сформированная структура идентичностей была зафиксирована Всероссийской сельскохозяйственной переписью 1917 г. Материалы переписи позволяют говорить о множественности и вариативности этнических идентичностей. Этноним «кумандинец», и, отчасти «челканец» начинает утверждаться среди части аборигенного населения в качестве самоопределения в начале ХХ в. Устойчивая этническая идентичность коренного населения Северного Алтая формируется к концу ХХ в.
Ключевые слова: самоидентификация, перепись, кумандинцы, тубалары, челканцы
Этнические процессы в Алтае-Саянском регионе находились в фокусе интересов российской этнографической науки с конца XIX в.1 Неоднократно исследователи обращали внимание на существенную роль административного фактора в процессе формирования и трансформации этничности народов Сибири, в том числе «северных алтайцев» — кумандинцев, тубаларов, челканцев. В тоже время проблема самоидентификации коренного населения предгорий Северного Алтая в начале ХХ в. осталась малоизученной.
На протяжении XVIII-XIX вв. происходила постепенная интеграция северных алтайцев в российское политическое и социокультурное пространство. Большую роль в этом процессе играли аграрная колонизация и земельное обустройство предгорий Северного Алтая, административные преобразования и прозелитские практики Русской православной церкви. Этнические процессы, протекавшие в среде коренного населения, получили отражение в материалах Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г.
Первичные материалы переписи в виде опросных листов аккумулированы в Государственном архиве Алтайского края (Ф. 233) и содержат сведения о сословной и этнической принадлежности глав домохозяйств, в том числе в границах традиционного проживания кумандинцев, тубаларов и челканцев по Верхне-Бийской,
Николаев Василий Владимирович — кандидат исторических наук, научный сотрудник Отдела этнографии Института археологии и этнографии СО РАН. E-mail: nikolaevvv06@mail.ru
* Исследование проведено за счет гранта Российского научного фонда (проект № 14-50-00036).
1 Потапов 1953; Садовой 1997; Шерстова 2005 и др.
Лебедской, Нижне-Кумандинской, Озеро-Куреевской, Паспаульской, Сузопской, Тайнинской, Троицкой и Урунской волостям Бийского уезда Алтайской губернии. В настоящее время эти территории соответствуют Красногорскому и Солтон-скому районам Алтайского края, Турачакскому и Чойскому районам Республики Алтай. Стоит при этом отметить, что большая часть челканцев, проживавших в начале ХХ в. в бассейне р. Лебедь и по ее притокам, осталась необследованной в силу труднодоступности этого региона и дисперсного проживания аборигенов. Кроме того, вне исследования осталась значительная часть обрусевших потомков автохтонного населения (например, жители Быстрянской, Макарьевской и др. волостей), записавшихся в ходе переписи русскими, но сохранивших инородческую сословную идентичность.
Таблица 1.
Самоиндентификация домохозяев по данным Всероссийской переписи 1917 г.
Название волости Национальность Кол-во %
Алтаец 470 81
Калмык 91 15,7
Верхне-Бийская Кумандинец 2 0,3
Теленгит 16 2,8
Телеут 1 0,2
Итого 580 100
Алтаец 7 5,6
Верхний кумандинец 12 9,5
Инородец 1 0,8
Комляш 2 1,6
Комнош 1 0,8
Кузен 39 31
Кузнецкий 1 0,8
Лебедская Кузнецкий татарин 1 0,8
Кумандинец 57 45,1
Теленгит 1 0,8
Тиргеш 1 0,8
Чалган 1 0,8
Чалканец 1 0,8
Шелканский инородец 1 0,8
Итого 126 100
Алтаец 1 0,2
Кумандинец 135 27,3
Нижне-Кумандинская Национальность не указана 1 0,2
Татарин 356 72,1
Телецкий 1 0,2
Итого 494 100
Алтаец 41 41,5
Озеро-Куреевская Верхний кумандинец 21 21,2
Исашный великорус 1 1
Кумандинец 33 33,3
Название волости Национальность Кол-во %
Нижний кумандинец 2 2
Озеро-Куреевская Татарин 1 1
Итого 99 100
Алтаец 150 70,1
Инородец 17 7,9
Паспаульская Киргиз 1 0,5
Национальность не указана 46 21,5
Итого 214 100
Алтаец 59 34,1
Инородец 9 5,2
Сузопская Кумандинец 78 45,1
Татарин 26 15
Шорец 1 0,6
Итого 173 100
Таининская Татарин 105 100
Итого 105 100
Троицкая Татарин 64 100
Итого 64 100
Алтаец 113 30
Инородец 89 23,6
Урунская Инородец-татарин 35 9,3
Национальность не указана 1 0,3
Татарин 139 36,8
Итого 377 100
Из материалов переписи следует, что большая часть коренного населения предгорий Северного Алтая записалась «алтайцами» (841 чел., или 37,7%), «та-таринами» (691 чел., или 31 %), «кумандинцами» (305 чел., или 13,7%) и «инородцами» (116 чел., или 5,2 %).
В среде коренного населения были актуальны различные уровни идентичности. В поселениях Лебедской и Озеро-Куреевской (кумандинской) волостей, которые в начале ХХ в. были разбросаны между заимками и деревнями русских — преимущественно переселенцев из России, — было принято деление по локальному (географическому) признаку: на верхних и нижних кумандинцев (орё- и алтына-куманды). Постепенно эти экзоэтнонимы вытеснили родовые (по сеоку роду) таксоны, хотя память о них продолжала сохраняться.
На территории Лебедской волости фиксируется родовое самоназвание, характерное для жителей моноэтничных (челканских) поселений, удаленных от переселенческих участков и находящихся в географической самоизоляции. Среди прочих в их среде фиксируется этноним «кузен», носители которого исследователями рассматриваются как обособленная группа, сформировавшаяся в зоне контактов тубаларов и челканцев на основе устойчивых культурных и брачных связей. Сеок «кузен» также был известен в среде кумандинцев2.
2 Назаров 2010, 171.
По данным переписи 1917 г., этноним «кумандинец» был широко представлен в Нижне-Кумандинской (27,4%), Озеро-Куреевской (33,3%) и Сузопской (45,1%) волостях. В Лебедской волости в единичном числе были зафиксированы самоназвания «чалган» и «чалканец», «шелканский инородец». Учитывая, что большая часть челканских аилов не была обследована, можно предполагать более широкое распространение самоназвания.
Распространение и укрепление общеэтнических (надродовых, экстерриториальных) самоназваний было связано с компактным проживанием различных локальных групп (кумандинцев и челканцев), а также с актуализацией этничности в условиях нарастающего иноэтничного окружения. В то же время в материалах переписи 1917 г. отсутствует этноним «тубалар» как обозначение расселенных дисперсно по миссионерским поселениям и деревням со смешанным населением представителей коренного населения. Стоит отметить, что и во время проведения Всесоюзной переписи населения 1926 г. в перечне народностей основным этнонимом был предложен «черневые татары», а не «тубалар».
В начале ХХ в. в границах расселения тубаларов наиболее распространенными этнонимами были: «алтаец» в Верхне-Бийской (81%) и Паспаульской (70,1%) волостях, «калмык» в Верхне-Бийской волости (15,7%), а также родовые самоназвания (по сеокам — комляш, комнош, тиргеш) в Лебедской волости.
В период с конца XIX до начала ХХ в. этноним «алтаец» (возможно, равнозначный этнониму «калмык») представляется возможным рассматривать как эт-нотерриториальную самоидентификацию коренного населения Северного Алтая и как квазиэтноним в границах Алтая в целом. В это время он был уже повсеместно представлен в предгорьях, кроме Тайнинской и Троицкой волостей. При этом содержание этнонима варьировалось: он, как следует из анализа материала, имел как надэтнический, так и этнический характер, обозначая непосредственно алтай-кижи, которые также были представлены в границах Северного Алтая наряду с другими группами «южных алтайцев» — теленгитами и телеутами.
В русских письменных источниках этноним «калмык» появился в начале XVI в. Полагают, что изначально так западные тюрки обозначали тюрко- и монголо-язычных соседей на востоке. Позднее термин стал употребляться в среде западных монголов и их подданных, в том числе в среде коренных жителей Алтая, до середины XVIII в. являвшихся данниками западно-монгольской Джунгарской империи. В XVII-XVIII вв. этноним «калмаки/калмыки», имея этнополитические коннотации, широко использовался в системе административно-политических коммуникаций юга Сибири, который в то время осваивался Россией. Белыми калмыками называли население Алтая, противопоставляя черным калмыкам Джунгарии. В XIX — начале ХХ в. в структуре идентичностей Алтая этноним «калмык» воспроизводился для акцентирования на имперском прошлом его обитателей.
Единично среди населения Северного Алтая, согласно переписи 1917 г., был представлен этноним «шорец» в Сузопской волости. По данным этнографии, в составе кумандинцев присутствовали шорские (по происхождению) сеоки: калар, чедыбер, челей3. С определенной долей осторожности можно предполагать, что граница между кумандинцами и шорцами отчетливо обозначилась лишь к началу
ХХ в.__"
3 Сатлаев 1974, 21-29.
Отдельно стоит отметить зафиксированные переписчиками этнонимы: «инородец», «инородец-татарин» и «татарин». Термин «инородец» с XIX в. употреблялся как особая юридическая категория. В обиходном словоупотреблении он применялся ко всем подданным Российской империи неславянского происхождения. Официальное использование таксона «инородец» в Сибири было связано с принятием «Устава об управлении инородцев» 1822 г. Он, наряду с «Уставом о сибирских киргизах», обозначил социально-политический статус коренного населения азиатских провинций России, предполагавший особый характер управления и противопоставлявший коренное и пришлое население.
Кодификации категории «инородцев» в Сибири способствовали практики администрирования, налогообложения и христианизации. Ясак изначально был основной целью приведения под государеву руку коренного населения Сибири. Во второй половине XVIII в. ясачная повинность была упорядочена; в начале XIX в. за основание нового обложения было положено деление инородцев согласно Уставу 1822 г. В XVII-XIX вв. ясак эволюционировал к обложению государственных крестьян, но как одна из форм податной зависимости коренного населения Сибири существовал до 1917 г. «Ясачные инородцы» были одной из легитимных юридических категорий, формировавших особое самосознание коренного населения Алтая.
Процесс христианизации, развернувшийся в крае с созданием Алтайской духовной миссии Русской православной церкви в начале XIX в., также актуализировал сословную категорию инородцев — появился таксон «крещеные инородцы», за которым стоял набор не только конфессиональных, но и социокультурных характеристик. Политические реформы начала ХХ в. в России стерли сословные границы (декрет «Об уничтожении сословий и гражданских чинов» 1917 г.), но выделенный статус к этому времени уже сформировал самоопределение аборигенного населения Алтая.
Одним из известных среди тюркских народов региона был этноним «татары». В России он имел расширительное значение. Впервые появился в среде монгольских, тунгусо-маньчжурских племён, в VI-IX вв. кочевавших к югу от Байкала; в XIIIXIV вв. был распространен на народы, вошедшие в состав государства монголов — Золотую Орду; позднее превратился в обобщенное название его подданных, в том числе тюркских народов, вошедших в состав формирующегося российского государства. Легитимность этнонима «татары» и его широкое распространение во всех сферах существования российских региональных сообществ привело к его распространению на Алтае для обобщенного обозначения коренного населения, прежде всего в его северных районах.
Устойчивость межэтнических контактов, а также смешанное проживание представителей разных групп коренного населения и разных родов-сеоков актуализировало использование обобщенных таксонов в границах Северного Алтая. Так, в ходе переписи 1917 г. в Тайнинской и Троицкой волостях все коренное население назвалось «татарами». Татары проживали и в соседней Нижне-Кумандин-ской волости, где, однако, был высок процент кумандинцев. Кроме того, татары компактно проживали в Сузопской волости. В Урунской волости распространены были этнонимы «алтайцы», «инородцы», «инородцы-татары» и «татары».
В Верхне-Бийской, Сузопской, Озеро-Куреевской и Паспаульской волостях доминировали алтайцы, а также кумандинцы. Полиэтничной была и Лебедская волость, где преобладали кумандинцы.
По мере усложнения полиэтничной коммуникативной среды и усиления процессов аккультурации и ассимиляции все более сложный характер приобретали процессы идентификации. Так, в материалах переписи 1917 г. обозначилась тенденция нивелировки этнического самоопределения (например, среди жителей заимок и деревни Салганда Паспаульской волости) — возник феномен «исашного великоруса».
Показателен пример поселения Кичек, часть населения которого записалось «инородцами», а другая — «татарами». В ходе землеустройства в рассматриваемом регионе часть жителей, позиционировавших себя как «инородцев», оказались приписанными к Сузопской волости, а другая — «татары» — к Урунской. Аналогичная ситуация была характерна для поселения Тосток. Административный фактор играл огромную роль в самоидентификации коренного населения. Сложные этносоциальные процессы формировали многоуровневую идентичность. Это в свою очередь затрудняло процесс этнической консолидации, символом которой являлся единый этноним.
Самоидентификация имела сложный характер в силу субстратности этнических групп, схожести культурно-хозяйственных моделей коренного и пришлого населения и относительной однородности конфессионального (в границах влияния Алтайской духовной миссии) пространства.
В моноэтничных удаленных, географически изолированных поселениях Северного Алтая сохраняло устойчивость родовое и локальное самосознание. В поселениях с этнически смешанным населением в области самоопределения на первый план выходили таксоны надэтнического уровня. Более всего процесс консолидации с закреплением общего этнонима, согласно материалам переписи 1917 г., был характерен для кумандинцев и челканцев.
Несмотря на незавершенные этнические процессы, в начале 1920-х гг. при подготовке Всесоюзной переписи 1926 г. и Списка национальностей СССР коренное население предгорий Северного Алтая было структурировано: были выделены кумандинцы (в том числе лебединцы), черневые татары или тубалары.
В последующих советских переписях данные этнонимы были преданы забвению, а автохтоны региона рассматривались как часть алтайского народа. Но на бытовом уровне в 1920-1930-е гг. (и позднее) сохранялся многоуровневый характер этнического самосознания коренного населения, включая самоопределение в границах родов-сеоков. Коллективизация, административные и социокультурные преобразования, направленные на изживание пережитков прошлого, в конечном итоге способствовали нивелировке значения сеоков и экзоэтнонимов в жизни коренного населения к середине ХХ в.
В административно-статистических документах (например, в похозяйствен-ных книгах) начала 1940-х гг. все еще встречался таксон «инородец». Как во вну-триэтнической среде, так и в рамках межэтнической коммуникации использовался этноним «татары»4. Но уже к середине ХХ в. на территории Горно-Алтайской
4 ПМА 2007, Алтайский край, Солтонский р-н, с. Солтон; ПМА 2008, Алтайский край, Красногорский р-н, с. Красногорское.
автономной области наибольшее распространение получил этноним «алтаец», отодвинувший на второй план самоназвания. Актуализация этнонимов «куманди-нец», «челканец», «тубалар» началась уже в конце ХХ в.
ЛИТЕРАТУРА
Назаров И.И. 2010: О родовом составе кумандинцев // Известия АлтГУ Т. 3. 4, 169-174.
Потапов Л.П. 1953: Очерки по истории алтайцев. М.; Л.
Садовой А.Н. 1997: К проблеме аксеологической оценки национальной политики (Народы Южной Сибири. XIX-XX вв.) // Из истории освоения юга Западной Сибири русским населением в XVII — начале XX в. / В. А. Волчек (ред.). Кемерово, 91-113.
Сатлаев Ф.А. 1974: Кумандинцы (Историко-этнографический очерк XIX — первой четверти XX в.). Горно-Алтайск.
Шерстова Л.И. 2005: Тюрки и русские в Южной Сибири: этнополитические процессы и этнокультурная динамика XVII — начала XX века. Новосибирск.
SELF-IDENTIFICATION OF INDIGENOUS PEOPLE OF THE NORTHERN ALTAI FOOTHILLS ACCORDING TO ALL-RUSSIAN AGRICULTURAL CENSUS
OF 1917
V. V. Nikolaev
In the article on the basis of the materials of the All-Russian agricultural census of 1917 self-identification of the indigenous population of the Northern Altai foothills is examined (the Kumandins, the Tubalars, the Chelkans). It is known that during the 18th — 19th centuries there was a gradual integration of the northern Altai in the Russian political and socio-cultural space. Agrarian colonization and land improvement of the foothills of the Northern Altai, administrative changes and proselyte practices of the Russian Orthodox Church significantly influenced the character of the ethnic processes among the indigenous population. The pluralism of ethnic identity connected with a number of factors is fixed. Also fixing of an ethnonym "the Kumandin", and, perhaps, "the Chelkan" among part of the native population is noted.
Key words: self-identification, census, the Kumandins, the Tubalars, the Chelkans
