CC BY
17
УДК 37 ББК 74
РЫНОЧНЫЙ ТИП ЛИЧНОСТИ КАК ПРОДУКТ «МОДЕРНИЗАЦИИ» РОССИЙСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ: ТРАГЕДИЯ И ТРИУМФ НАЦИОНАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ
Репринцев Александр Валентинович,
доктор педагогических наук, профессор кафедры социальной педагогики и методики воспитания Курского государственного университета (г. Курск)
Аннотация. В статье анализируются тенденции развития системы образования в контексте становления рыночных отношений в российском обществе, поднимаются актуальные проблемы взаимоотношений личности и общества, культуры и образования. Автор выражает тревогу отечественной интеллигенции в связи с модернизацией отечественного образования «сверху», говорит о сложностях и опасностях таких реформ в социальной сфере, последствиях активного формирования рыночного типа личности в противовес традиционному, коллективистскому типу.
Ключевые слова: культура, образование, философия образования, реформа образования, профессиональное образование, интеллигенция, образовательные стандарты, социально-нравственное развитие молодежи.
MARKET TYPE OF PERSON AS A PRODUCT OF «MODERNIZATION»
OF THE RUSSIAN EDUCATION: TRAGEDY AND TRIUMPH OF THE NATIONAL CULTURE
Reprintsev A.V.
Abstract. This article analyzes trends in the education system in the context of one hundred and the updating of market relations in Russian society, raises relevant issues relationship of the individual and society, culture and education. The author expresses concern national elite for the modernization of education "above by" shows the difficulties and dangers of such reforms in the social sphere, the effects of the active form of the market type of personality, as opposed to the traditional, itinerant stskomu type.
Key words, culture, education, philosophy of education, the reform of education, vocational training, intelligence, educational standards, social and moral development of young people.
Модернизация всей системы российского образования в первое десятилетие XXI века вылилась в откровенную и циничную ревизию всех ценностно-смысловых основ исторически складывавшейся теории и практики социального воспитания молодежи, ее инкульту-рации, в откровенное выхолащивание сути социализа-
-йт
- 120 -РР-
ции личности, понимания результатов воспитания и образования, места и роли институтов социализации в этих процессах. Вся правовая база деятельности современных образовательных институтов в России обращена к воспроизводству рыночного типа личности, вписывающейся в законы существования торгово-предпринима-
тельского (купеческого!) мира, ориентированного не на внешнюю социальную среду, не на созидание добра, не на общественно полезный, производительный труд во благо всего общества, а на удовлетворение исключительно индивидуальных, личных материальных потребностей и интересов. Причем статус морали, духовно-нравственной культуры в системе жизненных координат рыночного типа личности оказывается анахронизмом, не попадает в базовые, фундаментальные ценности гражданина, не оказывается жизненным приоритетом и смыслом существования основного экономического субъекта буржуазного общества. Отсюда, становится понятна и идеология реформирования отечественной системы образования: институты образования - инструменты социальной селекции, социальной стратификации общества, усиления процессов социальной сегрегации... Доступ к качественному образованию предопределяет в буржуазном обществе социальный статус личности, ее стартовые возможности на этапе вхождения юного гражданина в самостоятельную социальную жизнь.
Даже самый беглый взгляд на проблему типологии социальности личности и ориентации системы воспитания на воспроизводство наиболее востребованного в реальных нынешних социокультурных и исторических условиях рыночного типа личности показывает, что такой тип прочно связан с господствующей идеологией, с социальными установками власти, с представлениями о результатах социального воспитания господствующей общественной элиты. Не случайно М. Вебер за основу своей типологии взял специфику социального действия; К. Маркс - формационную и классовую принадлежность индивида; Э. Фромм - господствующий тип характера как форму связи индивида и социума. Анализируя историю человечества, Э. Фромм выделял несколько типов социального характера (рецептивный или пассивный, эксплуататорский, накопительный и рыночный). Современная социология и социальная психология выделяют типы личности в зависимости от ценностных ориентаций индивида: традиционалисты ориентированы в основном на ценности долга, порядка, дисциплины, законопослушания, а выраженность таких качеств, как креативность, стремление к самореализации, самостоятельности, у этого типа личности весьма низкая; идеалисты обладают более выраженным критическим отношением к традиционным нормам, независимостью, пренебрежением к авторитетам, установками на саморазвитие; фрустрированный тип личности обнаруживает низкую самооценку, угнетенное, подавленное самочувствие, ощущение себя как бы выброшенным из потока жизни; реалисты сочетают в себе стремление к самореализации с развитым чувством долга и ответственности, здоровый скептицизм с самодисциплиной и самоконтролем; гедонистические материалисты ориентированы в первую очередь на получение удовольствий «здесь» и «сейчас», и эта погоня за «наслаж-
дениями жизни» приобретает форму удовлетворения потребительских желаний (К^еБ Н.).
В современной гуманитаристике принято выделять также модальный, идеальный и базисный типы личности. Модальный - тот, который реально преобладает в данном обществе; идеальный - не привязан к конкретным условиям социального существования, - он лишь некое ожидание в будущем, некий прообраз желаемого типа личности; базисный тип личности - тот, который наилучшим образом отвечает потребностям современного этапа общественного развития.
Какой социальный тип личности востребован сегодня и будет необходим завтра? Ответ очевиден - рыночный! По крайней мере, нынешняя российская власть взяла курс на строительство капитализма, на рыночную модель общественного устройства, закрепив в законодательных актах и «общественный заказ» на воспроизводство рыночного типа личности. Результаты этих инициатив новой российской власти не заставили себя ждать .За двадцать лет «социальных реформ» на арену жизни пришли уже несколько поколений «россиян», впитавших в себя ростки «новой» дегуманизированной буржуазной культуры и морали, освоив идеологию кон-сьюмеризма как высшей и самой важной, почти сакральной формы существования всего человеческого в современном мире - идеологию всего рода-племени чичиковых. Социальные реформы в России привели к деструкции всей системы социального воспитания, полному разрушению коллективистской морали, выкорчевыванию традиционных норм и ценностей социального бытия русского человека! Более того, качество образования и доступ к нему оказался инструментом социальной селекции, усиления дифференциации в обществе, его стратификации и социальной сегрегации. Отсюда - появление школ для социальной элиты и школ «для всех остальных»... За 2009-2011 гг. в России было закрыто 3696 школ! Беглый взгляд на заголовки отечественных СМИ убеждает в необратимом падении в бездну всей системы социального воспитания и образования молодежи: «Российское образование падает в доко-перниковскую эпоху» [1]; «Поколение маленьких убийц» [2]; «Почему русские в России должны чувствовать себя людьми второго сорта?» [3] и др.
Не стоит удивляться парадоксальной необразованности наших школьников и студентов (в эпоху Интернета!), следует привыкать к череде страшных техногенных трагедий и катастроф с участием «человеческого фактора», -все эти явления суть реального качества деятельности школы и всей системы образования, конкретное проявление духовной и физической деградации граждан России, результат пагубной, разрушительной миссии насильственно осуществляемых в стране «реформ»... Многострадальное образование сегодня стонет под игом чиновничества, мучается от бесстыдного насилия и надругания бюрократии над российским учительством, но интеллигентно терпит, молчит, по старой традиции, великодушно жертвуя
121
собой, во благо «светлого капиталистического будущего», наивно веря пустым словам и обещаниям власти, словно и неизвестен нам издревле христианский завет: «По делам их узнаете их»...
В этом контексте вполне уместным и закономерным является вопрос: есть ли сегодня социальный заказ на «воспитание коллективистов», на внедрение и реализацию психолого-педагогических идей, так щедро и мощно представленных в отечественной педагогике XX века? Да и вообще, вся советская психология и педагогика социального воспитания - это «собрание заблуждений», философия воспитания для «социальных оазисов», которые не вписываются в идеологию «капиталистического рая»?.. Да и для кого он, «буржуазный рай»? - Для народа или для социальной элиты? Кого сегодня можно отнести к социальной элите?.. Здесь вполне закономерен вопрос о социальном успехе личности - кого можно считать социально успешным? В чем измеряется социальный успех? Ради чего живет человек? В чем состоит смысл социального бытия человека? Ради чего стоит жить? - Без ответа на эти вопросы не может быть построено никакой модели социального воспитания!
Действительно, деструкция всей системы отечественного образования и социального воспитания молодежи приобрела в последние два десятилетия такие масштабы, что сегодня становится совершенно очевидно: последствия этой действительно гуманитарной катастрофы для национальной истории и культуры наш народ не сможет преодолеть в течение многих десятилетий. Не просто «плохо образованные», но самое страшное - духовно и физически деградировавшие, новые поколения «россиян-ских людей» будут воспроизводить себе подобных, внедряя в сознание собственных чад искаженные социальные представления и нравственные нормы, ложные ценности и смыслы. Последствия подобной социальной «модернизации» наше сознание еще не способно представить и оценить в полном масштабе, но главное - в произошедшей социальной трансформации человек перестал быть творцом, созидателем, перестал ориентироваться на труд как важнейшее и необходимое условие социального бытия гражданина, а превратился в простого потребителя - услуг, благ, ценностей, - потребителя, не имеющего отношения к их производству...
Трудно представить что-либо подобное в других культурах, в которых труд всегда считался важнейшей предпосылкой и условием обретения человеческого счастья, социального признания и успеха личности. Да и личностью человек становился не столько за счет произносимых и часто правильных слов, сколько за счет собственного труда, оцененного его современниками (или потомками), признанного как труд непревзойденного мастера, как труд уникальный, осуществленный во благо других людей, произведенный для них - для мира, для общества, для своего этноса. Да и лексически такая философия социального существования человека получила вполне выразительное оформление в известной с давних времен поговорке «На миру - и смерть красна»,
отражающей истинно общинное, социальное бытие русского человека. Что же произошло в русском мире, что так кардинально изменило сознание человека, обратив его вспять, вернув на целое столетие назад? Почему характер и содержание реформ на рубеже ХХ-ХХ1 веков оказались вне влияния и позиции тех, для кого они предназначены? Почему веками формировавшаяся социальность русского человека, его коллективизм, общинность так резко обрушились, не выдержав испытаний под первыми же ударами «шоковой терапии», рыночных реформ, экспансией «золотого тельца»? Что же изменилось в смыслах и ценностях образования в результате осуществленных реформ? Да и как следовало бы проводить реформы - «сверху» или «снизу»?
Практически вся социальная сфера реформируется в России без учета мнения тех, кому реформы предназначены! И дело здесь не в «традиционной» «дрему-чести», «невежественности» народа, - неприятие реформ происходит вовсе не от этих «качественных» характеристик этноса, а в тщательно маскируемой сути реформ, в попытке скрыть истинные намерения реформаторов! Сегодня уже очевидно существо «модернизации» всей системы образования: происходит явная трансформация миссии школы и образования, его социокультурных функций; явно изменяется роль учителя в обществе, в системе образования, изменяется его социальный статус и профессиональные функции, а вместе с ними - и образовательные технологии; под лозунгом «укрупнения» стремительно сокращается количество школ, особенно - сельских; происходит дифференциация школ на «школы для социальной элиты» и «школы для всех остальных»; из образования уходят носители традиций, опыта, профессионализма, норм и ценностей педагогического сообщества; школа и учитель оказываются под прессом перманентного контроля, чиновничьего прессинга, вала отчетов и циркуляров; бесконечной вереницы проверяющих и экспертов, надзирателей и оценщиков. За всем этим валом внешнего давления на школу и учителя стоит тотальный контроль, загруженность не свойственными школе и учителю функциями, стремление деидеологизировать образование, усилив «бумажный вал» отчетов и справок. Но самое главное и тщательно скрываемое - в образовательной практике под знаменем «технологизации» происходит отчуждение учителя от результатов его труда, происходит изменение самого характера и содержания взаимоотношений учителя и ребенка, происходит коренное изменение сути педагогической деятельности . Такой отрыв делает учителя зависимым от чиновника, обеспечивает постоянную уязвимость учителя от тех, кто осуществляет «надзорную» деятельность. Другим важным следствием процесса отчуждения «производителя образовательных услуг» от результатов педагогического труда является минимизация субъектности выпускников школы, превращение учителя в примитивный передаточный «винтик» образовательного конвейера, лишение
122
учителя самой возможности выражать свое собственное отношение к жизни, к реалиям социальной действительности (в подготовке будущих граждан, в которой и состоит весь смысл деятельности педагога!), выход в самостоятельную гражданскую жизнь значительного количества социально инертных молодых людей, лишенных выраженных субъектных свойств, полагающихся в принятии судьбоносных решений на других людей - родителей, референтных взрослых, избегающих ситуаций морального выбора, самостоятельности в принятии жизненно важных решений. Это означает, что молодой человек, только что окончивший школу, стремится избежать моральной ответственности за совершаемый выбор и собственные поступки, старается переложить эту ответственность на других... Это и есть современный вариант проявления «социальной зрелости» личностью, освоения ею и «норм и ценностей современного гражданского общества»...
Весьма показательной оказалась ситуация, когда несколько лет назад я был приглашен для чтения цикла лекций в Курский филиал Академии государственной службы, где повышали квалификацию работники прокуратуры и судов ... Говоря о социальной зрелости и гражданской позиции современной молодежи, я напомнил многочисленным слушателям в голубых мундирах о том, что всего двадцать-тридцать лет назад в среде молодежи была популярна известная комсомольская песня, в которой звучали строчки, ставшие девизом нескольких поколений. Я попросил поднять руки тех слушателей (служителей Закона!), кто сегодня живет по этому принципу: «Раньше думай о Родине, а потом - о себе!». В ответ - ни одной руки...
Школа выпускает юношество, ориентируясь не на реалии жизни, а на пресловутые и весьма спорные «стандарты образования», оставаясь в значительной мере «вне жизни», вне реалий духовно-нравственной, экономической, социокультурной действительности. Этот отрыв приобретает для современной молодежи фатальный характер: школа не «готовит к жизни», а уводит от нее; школа предлагает содержание образования, которое не помогает лучше понять жизнь во всех ее проявлениях, а обостряет в личности ситуацию социальной неуспешности, обреченности, аномии, социального нигилизма и апатии. В этом контексте невольно вспоминаются пророческие слова В .И. Ленина: «... Школа вне жизни, вне политики - это ложь и лицемерие» [4]. На самом деле школа остается в контексте политики, остается идеологическим инструментом, но настроенным более тонко и менее прямолинейно, чем прежде, ориентируя молодежь на «либеральные ценности», пропагандируя «демократические завоевания» в противовес «имперским», «тоталитарным», советским. И здесь откровеннее других включены в лобовую пропагандистскую работу учителя-историки, обществоведы, литераторы, акцентирующие внимание на «завоеваниях» постсоветской эпохи, предлагая входящему в противоречивый мир молодому человеку «демократические» нормы и ценности «гражданского общества» в его типично западном варианте...
Убежден: в центре реформ должен стоять человек, личность, а не экономика! Не человек - для экономики, а экономика - для человека! Никакие реформы не имеют смысла, если они не направлены на совершенствование самого человека, его развитие, обеспечение более высокого качества его жизни, если в результате реформ не изменяется к лучшему сама жизнь, социальная реальность. Более того, вектор реформ, безусловно, ошибочен, если педагогическое сообщество не разделяет целей осуществляемых новшеств, не принимает их, отказывается от участия в такой «модернизации», открыто говорит об их антинародном характере. Реформы невозможно осуществить без того, кто работает в реформируемой системе. Школьный учитель или университетский профессор должны понимать и принимать суть предлагаемых новшеств. Другой опасной стороной навязываемой «модернизации» является декларируемая и скрытая идеология реформаторов: за всеми новшествами стоит явное стремление угодить Западу, скопировать его систему образования и внедрить на российской почве; предать забвению советскую систему, выкорчевать ее с корнями, максимально уйти от государственного (в самом высоком смысле слова!) образования, прежде всего - фундаментальности, всеобщности, бесплатности, общедоступности, равенства в его получении. Формально эти принципы образования декларируются, но в реальности они практически полностью игнорируются. Следовательно, главный вопрос - какова идеология реформ, каковы идеалы реформаторов? А идеалы внятные и очевидные: образование - товар; его нужно продать (и подороже!); тот, кто не может «купить», - пусть дрейфует в «социальное дно», в маргинальную часть общества. Здесь явно просматривается «идеология» «чичиковых», идеология дельцов и лавочников, ориентированных не на социум, не на традиции русской интеллигенции, а на нормы и ценности компрадоров, бессовестно накапливающих свой первичный капитал, цинично грабя и вгоняя в нищету своих соотечественников. «Что такое компрадорская буржуазия во власти?» - вполне выразительный ответ на этот вопрос дал один из российских финансовых магнатов О. Дерипаска. «Власть - это, прежде всего, группа людей, элита, способная принимать решения и реализовывать их... Глава госаппарата - не обязательно реальный лидер страны. Он может использовать полномочия тех, кто имеет реальную власть. Он может быть, например, наёмным менеджером, который отвечает за координацию разного бизнеса в регионе, за паблисити бизнеса и государства. Название несущественно - президент, премьер, или ещё как-либо... Мы берём в структуры управления только тех выходцев из силовых структур, которые понимают приоритетность финансовых механизмов власти, то есть признают наше лидерство... Люди, которые умеют выстраивать технологию нашего контроля над обществом, нам очень нужны». На вопрос, как использует их система талантливых людей,
123
О. Дерипаска ответил: «Очень просто. Сразу и навсегда их купить. Или, если соглашение не состоялось, - уничтожить... морально. Морально уничтоженный противник доказывает нашу силу и наши неограниченные возможности. Такой бедолага, чем громче кричит, просит о помощи - тем лучше. Он кричит, а ему руки никто не подаёт. И становится он смешным. Остальные же соображают - стоит ли идти против нас, или нет» [5]. Идеология прозападно ориентированной отечественной компрадорской буржуазии ставит своей целью подчинение страны интересам западной буржуазии. Основными положениями являются: апологетика рыночной экономики, необходимость вписывания экономики России и стран СНГ в мировую экономику, опуская при этом то, что Россия будет играть роль сырьевого придатка и кладбища экологических отходов Запада, открытость границ, необходимость продажи государственных предприятий западным фирмам, подчинение всей внутренней и внешней политики России и стран СНГ интересам Запада, в первую очередь, США (уже есть откровенные признания крупных чиновников из Госдепа о том, что «внешняя политика России - это внутреннее дело США!».) [6].
Значит, «модернизируемое» образование должно подготовить человека к принятию тех норм поведения и отношений, которые вписываются в модель общества, навязываемую отечественными компрадорами. Отсюда, так активно пропагандируемая «толерантность», «политическая лояльность», «деполитизация образования». Все понятно! Цель ясна. Образование должно готовить послушных рабов - предельно разобщенных, социально инертных и аполитичных, ориентирующихся не на субъек-тность, не на бунтарство, а на потребление благ цивилизации, на гедонизм, на индивидуализм, на западные «демократические ценности». Подлинно интеллигентный человек - продолжатель традиций русских просветителей, революционеров-разночинцев, народников. По определению П.Н. Милюкова, «интеллигенция - думающий и чувствующий мозг нации». Такой со-страдательный, со-пе-реживающий, со-участвующий в судьбе своих воспитанников человек, понимающий и адекватно оценивающий положение дел в обществе, не может оставаться равнодушным! Но и изменить ничего не может. Следовательно, для него остается только один выход - уйти . Именно по этой причине истинные интеллигенты либо уходят из образования, оказываясь не в силах бороться с «реформаторами», либо вынуждены, оставаясь, приспосабливаться и продолжать сеять разумное, доброе, вечное . Но таких людей в образовании остается все меньше и меньше . Все больше и больше соглашателей, перерожденцев, предателей.
Таким образом, массовое и элитарное образование в условиях рынка становится фактором социальной дифференциации, дальнейшего социального расслоения в обществе, закрепления статусных отличий представителей различных социальных страт, профессио-
нальных групп. А это означает, что у каждого социального слоя появляются «свои» идеалы, свои цели и ценности образования, «свое» содержание и технологии образования, свое понимание результатов образования и представление об образованности. И они в буржуазном обществе не могут быть идентичными, не могут быть одинаковыми! Это непреложный закон, по которому возможности каждого социального слоя определяются не только его экономическим потенциалом и статусом, но и масштабом мышления, неизбежной ориентацией образования на закрепление социального неравенства.
Так современны ли сегодня традиционные идеи и подходы социального воспитания, сложившиеся в педагогическом опыте русского этноса? Востребованы ли они, вписывается ли в идеологию осуществляемых социальных реформ? Вписываются ли в современную парадигму воспроизводства рыночного типа личности? Ответ очевиден: коллектив, идейно и организационно сплоченное сообщество - реальная угроза рыночной элите . Как тут не вспомнить известное выражение В.И. Ленина: «Может ли сила сотни превосходить силу тысячи? Да, может и превосходит, если сотня организована! Организация удесятеряет силы!». Следовательно, реформаторы менее всего заинтересованы в консолидации общества, возрождении коллективизма, организованности и сплоченности трудовых, воинских, ученических коллективов. С организованным сообществом сложнее справляться, им труднее управлять, ему невозможно навязывать свое мнение . Да, организованность, сплоченность, ценностно-ориентационное единство - важные параметры социальной общности, качественные характеристики ее состояния. Но такую роскошь, как коллектив, могут позволить себе только сильные руководители, сильные личности, которые не боятся коллектива, не рассматривают его как угрозу собственному благополучию, а воспринимающие себя как часть коллектива, как его боевую единицу, отвечающую за него, но и ответственного перед ними!
Нельзя не согласиться с мнением И.Е. Булатникова, подчеркивающего, что «будущее общества, состояние его общественного сознания, его морали, образ жизни и поведение людей, их отношение к социальной реальности, к выполнению своих профессионально-трудовых функций во многом зависит от внешних - идеологических, социально-политических факторов, влияния которых образовательные институты преодолеть не в состоянии. Более того, вписанные в социально-политическую систему, в конечном счете, они неизбежно превращаются в инструмент целенаправленного формирования определенного типа личности, с заданными свойствами, востребованными рыночной моделью социально-экономического устройства общества. Это означает, что сегодня в образовательных институтах, осуществляющих целенаправленное социальное воспитание молодежи, готовящих будущих граждан к жизни и труду в новых социально-
124
экономических реальностях, происходит сложный и болезненный дрейф, связанный со сменой традиционной общественной, коллективистской морали на «новую», рыночную, индивидуалистическую, в которой мерилом нравственности человека, его ответственности становится прагматический расчет, финансовый успех, реальная выгода, получаемая человеком от совершаемых поступков или действий; иными словами - не общественное благо, а личная польза; не служение обществу, а своим собственным интересам. Неизбежным следствием этого станет дальнейшее социальное расслоение, атомиза-ция социального бытия человека, нарастание индивидуализма, социального эгоизма, распад межпоколенных связей, рост неудовлетворенности, агрессивности людей, их социальное разочарование, утрата социального оптимизма и т.д.» [7].
Остается только солидаризироваться с нравственным выводом молодого ученого: «В этой связи мы должны честно сказать, что интересы сохранения целостности российского государства, консолидации, сплочения всего общества, обеспечения его суверенитета, его социально-экономического и культурного развития требуют восстановления традиционных нравственных ценностей, коллективистской общественной морали, целенаправленного развития в молодежи ответственного отношения к своему народу, своей истории, культуре, национальному достоянию, колоссальным природным богатствам, к своему труду, совершаемому во благо всего общества, а не отдельного человека» [8].
Конечно, время все расставит на свои места, каждому воздаст по заслугам. Конечно, будущие историки (честные историки, не продавшиеся за тридцать сребреников!) оценят «реформы», их откровенно антинародный характер, назовут поименно всех «творцов» и исполнителей этой социокультурной катастрофы. Но не стоит впадать в уныние, не стоит поддаваться искушению грусти и печали! Есть хороший пример несгибаемости русского духа, твердости русского характера!
По разграбленным селам шла орда на рысях, Приторочивши к седлам русакосый ясак. Как под темной водою молодая ветла, Русь была под Ордою. Русь почти не была. Но однажды, - как будто все колчаны без стрел, -Удалившийся в юрту Хан Батый захмурел.
Тогда к хану Батыю привели игрушечных дел мастера Ваньку Сидорова, чтобы он развеселил хана. Мастер показал хану простую, незатейливую русскую игрушку -Ваньку-встаньку - игрушку с глубоким смыслом.
На кошме не кичливо встал простецкий, не злой, но дразняще качливый мужичок удалой.
Хан прижал его пальцем и ладонью помог. Ванька-встанька попался. Ванька-встанька прилёг. Хан свой палец отдёрнул. Но силён, хоть и мал, Ванька-встанька задорно снова на ноги встал. Хан игрушку с размаха вмял в кошму сапогом, и, злобея от страха, заклинал шепотком. Но, держась за бока, Ванька-встанька вдруг вынырнул из-под носка!
Из-под стольких кибиток, из-под стольких копыт он вставал неубитый, только временно сбит. Опустились туманы на лугах заливных, и ушли басурманы, будто не было их. Ну, а Ванька остался, как остался народ. И душа Ваньки-встаньки в каждом русском живёт. Мы - народ ванек-встанек. Нас не Бог уберёг! Нас давили, пластали столько всяких сапог! Они знали, мы - ваньки, нас хотели покласть, а о том, что мы встаньки, забывали, платясь. Мы - народ ванек-встанек. Мы встаём - так всерьёз. Мы от бед не устанем, не поляжем от слёз... И смеётся не вмятый, не затоптанный в грязь мужичок хитроватый, чуть пока-чи-ва-ясь...
(Е.А. Евтушенко. «Сказка о русской игрушке»)
Литература:
1. Российское образование падает в докоперниковскую эпоху [электронный ресурс]. - Режим доступа. -http://www.svpressa.ru/society/article/47589/;
2. Поколение маленьких убийц [электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://www.svpressa.ru/society/article/46144/;
3. Почему русские в России должны чувствовать себя людьми второго сорта? [электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://www.rus-obr.ru/days/13454.
4. Ленин, В.И. Речь на I Всероссийском съезде по просвещению [Текст] / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т.37. - М.: ИПЛ, 1967. - С.77.
5. Безымянный, В. Масло масляное или буржуазно-демократическая революция в буржуазном государстве. Часть 1. [электронный ресурс]. - Режим доступа. - http:// narodna.pravda.com.ua/politics/4732084981c25/
6. Идеология компрадорской буржуазии [электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://mirslovarei.com/content_pol/ ideologija-kompradorskoj-burzhuazii-1027.html
7. Булатников, И.Е. Воспитание ответственности. Монография [Текст] / И.Е. Булатников. - Курск: ООО «Мечта», 2011. - 232 с. - С.20.
8. Булатников, И.Е. Проблемы и тенденции формирования ответственного отношения студентов ССУЗов к профессиональной деятельности в массовой практике социального воспитания: тревожные тенденции и векторы надежды [Текст] / И.Е. Булатников // Психолого-педагогический поиск. - 2010. - №4 (16). - С.148-157.
9. Евтушенко, Е.А. Сказка о русской игрушке. - http:// poetrylibrary.ru/stixiya/evtushenko-1.html#po-razgrablennym-selam
125
