Русское высшее командование полевых соединений в царствование Федора Ивановича (1584-1598 гг. ) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Д.М. Володихин

РУССКОЕ ВЫСШЕЕ КОМАНДОВАНИЕ ПОЛЕВЫХ СОЕДИНЕНИЙ В ЦАРСТВОВАНИЕ ФЕДОРА ИВАНОВИЧА (1584-1598 гг.)

В советский период военная история крайне мало интересовалась воеводским корпусом Московского государства, поскольку он, по большей части, строился на основе служилой аристократии. Иначе говоря, не включал себя представителей «демократических слоев общества», которые оказались в фокусе исследовательского внимания. Этот досадный «перекос» отечественные ученые начали исправлять в постсоветские годы, главным образом, на уровне изучения отдельных биографий крупнейших полководцев ХУ-ХУП вв. Что же касается исследований более общего характера, то социально-политическая просопография видных русских военачальников «грозненского времени» начинает в самых общих чертах проступать, но другие участки истории Московского государства остаются «слепым пятном».

Так. социальный состав русского воеводского корпуса в царствование Федора Ивановича до сих пор не получил серьезного систематического изучения. В частности, неясно соотношение различных социальных групп в составе среды, из которой рекрутировались полководцы вооруженных сил Московского государства. Нет ответа и на вопрос о том, кто входил в «костяк» воеводского корпуса - группу военачальников, постоянно, из года в год, получавших высшие и высокие посты в русской армии. Не исследовалась важная проблема: как отразилось на командовании армией России политическое доминирование группировки Годуновых-Сабуровых, начавшееся в середине 1580-х гг.

С целью ликвидировать все перечисленные «белые пятна» были проанализированные данные разрядных книг1, уточненные и откорректированные по ряду летописных источников2. Исследование коснулось исключительно воеводского корпуса в полевых соединениях и только самых значительных воеводских постов - командующих соединениями и отдельными полками (включая ертаул и «государев полк», но исключая «кош» и «наряд»).

Из поля изучения пришлось изъять войсковые операции, разрядные записи о которых дают сомнительные сведения или же сведения, не позволяющие точно установить состав воеводской группы. Их немного - всего 4-5.

В статье не использовались данные разрядов, которые были официально отменены и явно не нашли практического применения при формировании командного состава действующих полевых соединений. Если официальной отмены не произошло, и есть хотя бы незначительная вероятность того, что полевое соединение с указанным в воеводской «росписи» командным составом действительно было (хотя бы ненадолго) сформировано, данные разряда учитывались.

1 Разрядная книга 1475-1598 гг. М., 1966. С. 342-344, 349-351, 354-355, 362, 367, 372, 383, 392, 396, 405406, 408, 417-418, 431-433, 436, 438-439, 442-443, 448-449, 451, 453-455. 460-466, 471, 473-475, 483, 487, 489-490, 495, 506-507, 509; Разрядная книга 1559-1605. М., 1974. С. 202-205, 209-214, 216-220, 222-223. 226-228, 230-231, 235, 247, 250-251. 254, 256-257, 260-262, 265-266, 269-270, 273-274, 276285, 287-291, 294-298, 300-303, 307-309; Разрядная книга 1475-1605. М., 1987. Т. III. Ч. 2. С. 27, 38-40, 43-44. 47-48, 52, 65, 69, 73-74, 81, 92, 99-101, 106-108, 121, 143, 170, 175-176, 185, 204, 226-227; Разрядная книга 1475-1605. М., 1989. Т. III. Ч. 3. С. 3-8, 11, 14-15, 20, 25-26, 29, 38, 40-41, 44, 46. 48-49, 55-57, 64, 69. 72, 76-77, 81-82, 94, 96-97, 104-108. 113-114, 147-148.

2 Соловецкий летописец второй половины XVI в. // Малоизвестные летописные памятники // Исторический архив. Том VII. М-Л., 1951. С. 230, 232, 233.

Не учитывались также боевые операции отрядов, которые не получили деления на полки, хотя и могли быть весьма значительными по численности личного состава. Например, поход князей А.Р. и Г.К. Волконских с Соловецкого архипелага на шведские владения в Карелии или разгром татар, осуществленный М.А. Безниным на Оке под Монастырской слободой в 1584 г.1

Не взято в расчет также известие Московского летописца, содержащего сведения о двух оборонительных операциях, не зафиксированных в разрядных книгах: «Лета 7091-го году по нагайским вестем были в Мещере воеводы: в большем полку Иван Ми-хайловичь Бутурлин да Федор Туров, стояли в Терехове, передовой полк князь Михай-ло Васильевичь Ноздреватой, Замятия Безстужев, стояли в Темникове, сторожевой полк князь Василей Михайловичь Лобанов-Ростовской да князь Иван Немичев, стояли в Касимове. На другое лето по тем же ногайским вестем были воеводы по полком: в большем полку, стояли в Шатцском, князь Андрей Ивановичь Гундоров, Федор Туров, Иван Таварыщев, в передовом полку князь Григорей Засекин Щербак да Замятия Безстужев, стояли на Алатыре, в сторожевом полку Федор Осиповичь Янов да князь Иван Немичев, а с ним были мещеряне»2. Проблема здесь не только в том, что 7091 (1582/1583) год не относится к царствованию Федора Ивановича (здесь как раз может быть ошибка летописца: по расположению в летописном тексте известие следовало бы отнести к периоду между 1584 и 1589 гг.); важнее другое: нет возможности проверить эти данные по делопроизводственным источникам.

Время от времени в разрядах данного периода обнаруживаются сведения о назначениях в действующую армию «царей» и «царевичей»-Чингисидов, а также иной иноземной выезжей знати. Специалист по службам и статусу Чингисидов в Московском государства А.В. Беляков пишет: «Начиная с 1557/1558 г., Чингисиды стали регулярно назначаться номинальными воеводами полков в действующей армии» . О.А. Курбатов считает, что начало данной практики относится к 1549 г. (2-й Казанский поход)4. Однако суть от этого не меняется: Чингисиды в русских полках - своего рода «идеологическое оформление», достойное царского воинства. Реальных функций по управлению войсками они не имеют и в служебно-местническую иерархию не встраиваются. Их старшинство именно номинальное. Поэтому в данной статье они не учтены. Другое дело, не-чингисидская знать: северокавказские по происхождению князья Черкасские, сибирские князья Тюменские, ногайские князья Шейдяковы, «воеводичи» Во-лошские. Они быстро крестились (те, кто до попадания на русскую службу не был крещен) и вошли в служебно-местническую систему московского воеводского корпуса. Там они получали, как правило, весьма высокий местнический статус, но могли играть и подчиненную роль. Реальную тактическую работу они выполняли наряду с собствен-

1 О походе князей Волконских: Разрядная книга 1475-1605. М., 1989. Т. III. Ч. 3. С. 26; Соловецкий летописец второй половины XVI в. // Малоизвестные летописные памятники // Исторический архив. Том VII. М-Л., 1951. С. 233-234. О разгроме татар М.А. Безниным: Разрядная книга 1475-1605. М., 1987. Т. III. Ч. 2. С. 39-40; Корецкий В.И. Безнинский летописец конца XVII века из собрания С. О. Долгова // Записки отдела рукописей Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина. М., 1977. Вып 38. С. 208. Очевидно, в 1584 г. М.А. Безнин, вероятнее всего, выступал в роли воеводы «на посылку», командовавшего легким отрядом, выделенным из состава большой оборонительной армии князя Ф.М. Трубецкого. - Разрядная книга 1559-1605. М., 1974. С. 202-203.

2 Московский летописец // Полное собрание русских летописей. Т. 34. М., 1978. С. 233.

3 Беляков А.В. Чингисиды в России XV-XVII веков. Просопографическое исследование. Рязань, 2011. С. 380.

4 Курбатов О.А. Реорганизация конницы в середине XVI в.: идейные источники и цели реформ царского войска // Единорогъ: материалы по военной истории Вост. Европы. М., 2009. Вып. 1. С. 208.

но-русскими военачальниками. Поэтому в данной статье представители названной социальной группы учтены.

Анализ сведений, предоставляемых разрядными книгами привел к следующим выводам:

1. Из 108 назначений командующими в полевых соединениях1 представители нетитулованной аристократии всего 20 раз оказывались на подобного рода постах. Это выходцы из 7 родов старомосковского боярства: Головиных, Морозовых, Годуновых (по 1 назначению), Бутурлиных (3 назначения), Плещеевых-Очиных (3 назначения), Сабуровых (4 назначения), и Шереметевых (7 назначений).

Совершенно очевидно весьма высокое положение Шереметевых в воеводской иерархии. Оно явилось результатом как их высокого положения в иерархии местнической, так и традиционно выбора этим семейством поприща военачальников. Особенно выделяется П.Н. Шереметев, ставший крупным полководцем того времени. В Тявзин-ской войне 1589-1595 годов он принимал самое активное участие и подолгу командовал полевыми соединениями в полосе боевых действий.

Общее присутствие нетитулованной знати на высших воеводских постах в действующих полевых соединениях составляет около 18,5% от общего числа назначений. Один из случаев надо признать сомнительным. Ф.А. Бутурлину приписано командование пятью полками, притом в полковых воеводах записаны аристократы более знатные, чем он, или, во всяком случае, равные ему: Н.И. Плещеев-Очин, кн. М.Ф. Гвоздев-Ростовский, кн. В.И Бахтеяров-Ростовский, кн. В.Г. Щербатый. По крайней мере, Н.И. Плещеев-Очин и князь В.И. Бахтеров-Ростовский стояли в служебно-местнической иерархии того времени вровень или, скорее, выше Ф.А. Бутурлина, но странным образом приняли подчинение ему без местнического челобитья. Эта ситуация относится к осени 1590 года2. Сама разрядная запись сопровождается горделивым местническим комментарием в пользу Бутурлиных и заставляет заподозрить сознательную фальсификацию.

2. Особое положение в действующей армии занимал «дворовый воевода» (т.е. командующий «государева полка» или, иначе, Государева двора в походе) Б.Ф. Годунов. Очень хорошо этого его особое положение видно по двум операциям: большому наступлению на Ям, Ивангород и Нарву в 1589-1590 годах и обороне Москвы от крым-цев летом 1591 года . Однако его близкая родня - Годуновы, Сабуровы и Вельяминовы - не получили в верхнем эшелоне воеводского корпуса преобладающего положения. По количеству назначений данного уровня они уступают Шереметевым, князьям Черкасским, а также еще полудюжине княжеских родов русского происхождения. Способности Б.Ф. Годунова как военачальника оцениваются в летописях критически4.

3. Представители не-аристократических родов среди командующих действующими полевыми соединениями встречаются только 2 раза - чуть менее 2% от общего числа назначений на такого рода посты. Это князья А.В. и Д.П. Елецкие. Они принад-

1 Таковыми считались, в соответствии с воинским законом того времени, лица, занимавшие в полевых соединениях пост первого воеводы большого полка.

2 Разрядная книга 1475-1605. М., 1987. Т. III. Ч. 2. С. 175-176.

3 Нарвское наступление: Разрядная книга 1559-1605. М., 1974. С. 256-257; Московский летописец // Полное собрание русских летописей. Т. 34. М., 1978. С. 234-235. Б.Ф. Годунов отправлен на подмогу князю Ф.М. Мстиславскому с государевым двором «и с прибыльной ратью» 3 июля 1591 года. - Разрядная книга 1475-1598 гг. М., 1966. С. 442-443; Пискаревский летописец // Полное собрание русских летописей. Т. 34. М., 1978. С.196; Московский летописец // Полное собрание русских летописей. Т. 34. М., 1978. С. 234.

4 Псковская 3-я летопись // Полное собрание русских летописей. Т. У. Вып. 2. М., 2000. С.264.

лежат знатному роду, несколько не дотягивающему до положения аристократического. Князья Елецкие, скорее, могут быть названы представителями верхушки провинциального дворянства. Очень точно охарактеризовал их положение в иерархии титулованных семейств А.П. Павлов. По его словам, это «довольно родословная» фамилия, которая «не входит в круг... боярско-княжеской аристократии», но является «видной» в «слу-жебно-местническом положении»1. Иными словами, князья Елецкие пребывают на пороге аристократического статуса. В 1584 году князь Д.П. Елецкий был пожалован окольничеством, и это позволяет, хоть и с натяжкой, видеть в Елецких фамилию, временно оказавшуюся в кругу служилой знати.

4. Выезжая знать (князья Черкасские, князь В.А. Тюменский, «воеводич» С.А. Волошский) - получала должности командующих 11 раз, т.е. около 10% от общей суммы. Поистине выдающееся положение занимал князь Б.К. Черкасский, возглавлявший полевые соединения 6 раз.

5. Соответственно, за русской титулованной знатью - 75 назначений, иначе говоря, 69,5% от всех назначений. Среди семейств княжеской аристократии они распределяются следующим образом:

Бахтеяровы-Ростовские - 1 Воротынские - 1 Долгорукие - 1 Звенигородские - 1 Хилковы -- 1 Засекины - 2 Глинские - 2 Шуйские - 2 Ногтевы-Суздальские -- 3 Ромодановские - 3 Катыревы-Ростовские -- 4 Туренины - 4 Буйносовы-Ростовские -- 6 Хворостинины - 6 Голицыны - 8 Ноготковы-Оболенские -- 9 Мстиславские -- 9 Трубецкие - 12

Чаще прочих командовать полевыми соединениями ставили князей Ф.И. Мстиславского (9 раз), Т.Р. Трубецкого (9 раз) и Ф.А. Ноготкова-Оболенского (8 раз). По 4 раза высшие командные посты занимали князья Д.И. Хворостинин, В.В. Голицын, И.И. Голицын, а также М.П. Катырев-Ростовский. Свидетельство Джильса Флетчера, включившего князя И.М. Глинского в число четырех главнейших полководцев России2, не подтверждается.

В подавляющем большинстве случаев высокая частота назначений на подобного рода должности связаны с выдающейся знатностью, т.е. исключительно высоким положением воеводы в служебно-местнической системе. Это в полной мере относится к князьям Ф.И. Мстиславскому. В.В. Голицыну, М.П. Катыреву-Ростовскому, Т.Р. Трубецкому. Боярин князь Ф.А. Ноготков-Оболенский, наиболее богатый и влиятельный во всем разветвленном семействе Оболенских князей, по местническому статусу все-таки стоял несколько ниже их всех, помимо Хворостинина. Но он имел большой военный опыт и, вероятно, тактический талант. В отличие от него, князь Ф.И. Мстислав-

1 Павлов А.П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове. СПб., 1992. С. 110.

2 Флетчер Дж. О государстве Русском. СПб., 1906. С. 81-82.

ский, безусловно знатнейший среди всех русских служилых аристократов1, подобных способностей не имел и в воинских предприятиях был неудачлив. Что касается князей Трубецких, то они являлись безусловными лидерами в военной сфере не только по причине своей высокой знатности. Эти родовитые Гедиминовичи стали союзниками «партии» Годуновых в политической борьбе. Соответственно, Борис Федорович Годунов, политический лидер страны с 1586 года, чувствовал себя комфортно, отдавая им командование важнейшими операциями. Ф.М. и Т.Р. Трубецкие явно обладали и тактическим даром. Хворостинины весьма значительно уступали в местническом отношении всем родам, получившим приоритет по части выдвижения «командармов» из своей среды. Но это были даровитые служильцы, особенно князь Д.И. Хворостинин - настоящая военная звезда России XVI столетия, победитель в целом ряде сражений. Кроме того, Хворостинины также играли роль союзников по отношению к Годуновым. Отсюда - доверие, которое им постоянно оказывалось.

Напротив, непропорционально скромное положение - у Шуйских и Воротынских. Они соперничали с Годуновыми в борьбе за контроль над рычагами правления и к 1586 году потерпели сокрушительное поражение. Их служебный статус заметно ухудшился.

6. Операции, где общее командование доверяли воеводам из старого боярства, и, тем более, князьям Елецким, имели сравнительно меньший масштаб, нежели операции, где старшинство отдавалось представителям княжеской аристократии. Рати более чем трехполковго состава выходцам из боярских родов доверяли всего 6 шесть. Если не учитывать сомнительного случая, когда Ф.А. Бутурлину якобы отдали в подчинение большую пятиполковую рать (осень 1590 года), то выйдет и вовсе 5 раз.

7. На посты первых воевод в остальных полках, помимо большого, за период царствования Федора Ивановича было сделано 278 назначений. Из них 56 раз на подобные должности ставились представители древних боярских родов или же бывших княжеских, утерявших право на титул (Полевы). Это приблизительно 20% от общего количества назначений.

Назначения распределяются между отдельными семействами следующим образом:

Колычёвы - 1 Полевы - 1 Нагие -- 12 Морозовы - 2 Головины -- 3

Плещеевы и Плещеевы-Очины -- 6

Годуновы -- 7

Бутурлины - 7

Шереметевы - 8

Сабуровы -- 9

Салтыковы -- 11

Нагие, Головины и Колычёвы едва заметны, поскольку находились в опале и унижении. Полевы - знать «третьего сорта», некоторые исследователи вообще отказывают им в аристократическом статусе, хотя это весьма родовитая фамилия, к тому же, занимавшая при Иване IV видное положение. Шереметевы, как уже говорилось, - тра-

1 Местничаться на равных с ним мог лишь князь М.П. Катырев-Ростовский - знатнейший среди князей Ростовского дома; однако и он при Федоре Ивановиче дважды уступил Мстиславскому.

2 Назначение А.А. Нагого одним из первых полковых воевод при отражении татарского набега осенью 1584 года сомнительно - в другой разрядной записи на его месте указан Е.В. Бутурлин: Разрядная книга 1559-1605. М., 1974. С. 214; сравнить: Разрядная книга 1475-1605. М., 1987. Т. III. Ч. 2. С. 48.

диционный лидер в военной сфере. Да и положение Плещеевых, Бутурлиных, Салтыковых в командовании вооруженными силами Московского государства оставалось весьма высоким на протяжении нескольких поколений. Тут ничего неожиданного. К тому же, Салтыковы примыкали к господствующей группировке Годуновых-Сабуровых. В.П. Морозов был в родстве с Салтыковыми и потому оказался возвышен.

Годуновы и Сабуровы, входя в лидирующую по политическому «весу» и придворному влиянию «партию», естественно, занимают в воеводском корпусе выдающееся место, хотя и не преобладающее. Можно сделать вывод: доминирование при дворе не обеспечивало Годуновым-Сабуровым доминирования в армии. Тут им в большей степени приходилось полагаться на союзных князей Трубецких и Хворостининых -опытных, умелых военачальников.

Представителей Годуновых и Сабуровых нередко ставили не первыми, а вторыми воеводами в важнейших военных предприятиях, где первыми воеводами бывали знатнейшие титулованные аристократы. Очевидно, в их функции входил и «пригляд» за старшими военачальниками. Но при особенно серьезной военной опасности на них возлагались важные тактические функции. Так, в Московском летописце подчеркнута роль С.В. и И.В. Годуновых при отражении крымцев от Москвы в 1591 г.1

Чаще всего назначения командовать отдельными полками получали П.Н. Шереметев (7) и М.Г. Салтыков (7).

8. Выходцы из слоев, не относящихся к служилой аристократии, оказывались на таких должностях довольно часто - 16 раз (примерно 6%).

Здесь надо сделать важную оговорку: эта группа не является однородной.

На воеводские посты нередко ставили выходцев из семейств, недалеко отстоящих от аристократии или, возможно, находящихся на крайней ее периферии. Таковы князья Коркодиновы, князья Друцкие, князья Щетинины, князья Шаховские, князья Путятины. Тот же Павлов, лучший современный знаток служебно-местнической иерархии Московского царство до-смутного периода, назвал их «видными по происхождению и по службе фамилиями»2. Между ними и аристократическими родами нет никакой пропасти, напротив, граница размыта и переходима.

Весьма близко к ним стояли семейства, представлявшие богатую и знатную верхушку провинциального дворянства: Вердеревские, Бестужевы, Проестевы, Игнатьевы, князья Барятинские, князья Гагарины, князья Кропоткины.

Р.М. Пивов - худородный «выдвиженец» Ивана Грозного, думный дворянин, влиятельный при дворе человек. Он сохранил относительно высокое положение после того, как обширная группировка таких же парвеню, поднятых волей государя к высотам власти, оказалась разгромленной и униженной.

Д.Н. Чепчугов - сын Н.П. Чепчугова-Клементьева, уникального человека, добившегося назначений на высокие воеводские посты при очевидном отсутствии знатности и какого-то особенного благоволения со стороны царя. Чепчуговы не являлись «новыми людьми», совершенно неизвестными, но с большой аристократией им было не тягаться. Они представляли средние слои дворянства, не имевшие влияния при дворе московского государя. Чепчуговы связаны были с влиятельным дьяческим семейством Щелкаловых. Василий Яковлевич Щелкалов, по всей видимости, женился на сестре Ни-кифора Павловича, а Василий Петрович Морозов, представитель влиятельного старомосковского боярского рода, был двоюродным братом Евдокии Никифоровны Чепчуго-вой. 3 Таким образом, вполне вероятно возвышение Чепчуговых при покровительстве

1 Московский летописец // Полное собрание русских летописей. Т. 34. М., 1978. С. 234.

2 Павлов А.П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове. СПб., 1992. С. 122.

3 Кобеко Д.Ф. Щелкаловы и Чепчуговы... С.713. Д.Ф. Кобеко также установил (с меньшей долей вероятности) родственные связи Чепчуговых с князьями Ромодановскими.

сильной родни (что никак не умаляет долгой и нелегкой службы, о которой свидетельствуют данные разрядов)1.

Каждый из перечисленных родов отмечен одним назначением, а Барятинские -тремя.

9. Что касается родов выезжей титулованной аристократии, то два из них оказались в высшей степени востребованными. Это те же князья Черкасские (12 назначений) и князья Тюменские (8 назначений). Итого 20 назначений, что составляет около 7%.

Два полководца из этой среды использовались на воеводских должностях данного уровня с высокой частотой: князь В.К. Черкасский (10 раз) и князь В.А. Тюменский (7 раз).

10. Чаще всего первыми воеводами в отдельных полках становились представители русской титулованной аристократии. На них приходится в общем счете 186 назначений или приблизительно 67% от общего их числа.

Между отдельными родами они распределяются следующим образом:

Пронские -1

Мосальские - 1

Гундоровы - 1

Репнины - 1

Сицкие - 1

Катыревы-Ростовские - 2

Приимковы-Ростовские и Приимковы-Гвоздевы-Ростовские - 3 Татевы - 3

Бахтеяровы-Ростовские - 3 Шуйские - 5 Ногтевы-Суздальские - 5 Одоевские - 5 Кашины - 5

Лобановы-Ростовские - 5 Великого-Гагины - 5 Буйносовы-Ростовские - 6 Хворостинины - 6 Хилковы - 7

Засекины, Жировые-Засекины, Солнцевы-Засекины - 8

Ромодановские - 9

Тюфякины - 9

Долгорукие - 11

Ноготковы-Оболенские - 11

Туренины - 13

Трубецкие - 13

Щербатые - 14

Звенигородские, Ноздроватые-Звенигородские, Токмаковы-Звенигородские -- 15 Голицыны - 18

Слабость позиций князей Шуйских по части воеводских назначений, как уже говорилось, -- результат полного их разгрома Годуновыми и тяжелой царской опалы. Обилие назначений, доставшихся князьям Звенигородского дома, а также Щербатым, Турениным, и особенно Долгоруким, объясняется многочисленностью представителей этих родов на государевой службе.

1 Володихин Д.М. Социальный состав русского воеводского корпуса при Иване IV. СПб., 2011. С. 70-72.

Голицыны представляют собой парадокс: они не являлись доброжелателями Годуновых, страдали от опал, хотя и не столь тяжких, какие обрушились на Шуйских, от жестоких местнических поражений, а некоторыми исследователями они даже рассматриваются в качестве своего рода оппозиции Годуновым-Сабуровым при дворе. Но исключительно высокий местнический статус и служба одновременно нескольких видных представителей этого семейства обеспечили Голицыным колоссальное влияние в сфере военного командования.

Когда формировалась армия, предназначенная для решения первостепенно важной боевой задачи, явное преобладание в ее командном составе получали князья-Гедиминовичи: Ф.И. Мстиславский, Трубецкие, Голицыны, да еще присоединявшиеся к ним князья Черкасские. Очень хорошо видно: знатнейшим князьям-Рюриковичам оказывалось не столь большое доверие, их редко использовали в таких случаях.

От 6 до 11 раз на должности первых воевод в отдельных полках назначались князья Т.Р. Трубецкой, И.И. Голицын, В.В. Голицын, В.Г. Щербатый, Ф.А. Ноготков-Оболенский, В.В. Тюфякин.

11. За неполные 14 лет правления Федора Ивановича список лиц, хотя бы по одному разу раз назначенных на воеводский пост в полевое соединение, ушел далеко за отметку 100. Тем не менее, боевой костяк воеводского корпуса на уровне командующих соединениями и отдельными полками невелик -- менее двух десятков человек. В него входили:

Князь П.И. Буйносов-Ростовский

Князь В.В. Голицын

Князь И.И. Голицын

Князь М.П. Катырев-Ростовский

Князь Ф.И. Мстиславский

Князь Ф.А. Ноготков-Оболенский

Князь Д.А. Ногтев-Суздальский

Н.И. Плещеев-Очин

М.Г. Салтыков

Князь Т.Р. Трубецкой

Князь В.А. Тюменский

Князь В.В. Тюфякин

Князь Д.И. Хворостинин

Князь Б.К. Черкасский

Князь В.К. Черкасский

П.Н. Шереметев

Князь В.Г. Щербатый

Этих людей постоянно отправляли командовать войсками. Некоторые из них по нескольку раз в год оказывались в фронтовых условиях.

По числу назначений абсолютно преобладает князь Ф.А. Ноготков-Оболенский. Это самый востребованный русский полководец времен царствования Федора Ивановича. Его назначали на воеводские посты, соответствующие командованию полевым соединением или отдельным полком около 20 раз. Иначе говоря, в среднем примерно по 3 раза каждые два года. Жизнь свою он проводил в походах и битвах. И эту востребованность невозможно объяснить одним лишь значением князя в местнической иерархии: положение Ф.А. Ноготкова-Оболенского в ней было высоким, но не исключительным. Сомнительно, чтобы он входил в первый десяток знатнейших аристократов России. Остается предполагать в нем яркие тактические способности.

12. По сравнению с теми годами царствования Ивана ГУ, когда самостоятельной опричной армии уже не существовало (1571--1584), произошли серьезные изменения.

Представители титулованной русской знати потеснились: в предыдущий период они занимали посты командующих полевыми соединениями примерно в 81% случаев (на 11 с лишним процентов больше, чем при Федоре Ивановиче!), а первых воевод в отдельных полках - 63 % случаев от общего количества назначений (незначительно меньше)1. Нетитулованная знать расширила свою территорию на верхнем ярусе командных постов: 18,5% по сравнению с 12%. Это очевидный результат усиления старомосковских боярских родов, связанных с группировкой Годуновых-Сабуровых. Правда, назначений первыми воеводами отдельных полков они стали получать несколько меньше: 20% назначений против 26% в предыдущий период. Позиции выезжей знати не претерпели заметных изменений: по-прежнему весьма востребованы князья Черкасские, им дают высшие командные посты даже чаще, чем раньше. А вот доля крупных воеводских назначений, полученных выходцами из не-аристократических групп русского дворянства, возросла более чем вдвое. Следовательно, в воеводской иерархии оказался возможен приток «свежей крови», притом безо всяких «опричных революций».

В настоящее время актуальным является изучение воеводского корпуса при Борисе Федоровиче, Лжедмитрии I и Василии Шуйском. Иначе говоря, на протяжении начального периода Смуты (1598--1610). Это позволит увидеть, до какой степени Смута повлияла на традиционные механизмы формирования военной элиты до отмены местничества вождями земского освободительного движения в 1611 году.

1 Данные по социальному составу воеводского корпуса взяты из статьи: Володихин Д.М. Социальный состав русских воевод при Иване IV // Русский сборник. Исследования по истории России. М., 2012. Вып. XI. С. 21-23.