CC BY
129
У КНИЖНОЙ ПОЛКИ Book Reviews
В.В. Марковчин
«РУССКАЯ ВОЕННАЯ ЭМИГРАЦИЯ 1920-х - 1940-х ГОДОВ»:
ИЗ ИСТОРИИ НАУЧНО-ИЗДАТЕЛЬСКОГО ПРОЕКТА*
V Markovchin
“Russian Military Emigration of the 1920s - 1940s”:
From the History of a Scientific Research Publishing Project
В 1990-е гг., когда активно развивалось изучение антибольшевистской эмиграции, особое внимание историков, как опытных, так и начинающих, привлекла военная эмиграция. И это было вполне закономерно: анализ взглядов, дел и трагических судеб тех, кто боролся с большевизмом непосредственно на фронте, помогал приблизиться к пониманию событий Гражданской войны и закономерностей ее исхода. Самый большой интерес вызывали личности и деятельность в эмиграции военно-политических вождей Белого движения - генералов А.И. Деникина и П.Н. Врангеля, последнего главнокомандующего русской армией и основателя за рубежом Русского общевоинского союза (РОВС), - а также старших военачальников и казачьих атаманов1. Вместе с тем изучались материальные, правовые и прочие условия жизни и политические настроения бывших бойцов белых армий на чужбине2, деятельность РОВС и других военных организаций, развитие военной науки и военной печати в Русском зарубежье3.
Для всестороннего освещения этих сложных вопросов российские историки в первую очередь использовали обширную мемуарную литературу, которая в те годы активно издавалась и переиздавалась, эмигрантские газеты и журналы, особенно «Часовой». Источником большого количества уникальной информации стали документы хранящихся в Государственном архиве Российской
* Статья подготовлена в рамках выполнения государственного задания Министерства образования и науки Российской Федерации: НИР № 1.2.15Ф «Исследование отечественной военной истории ХХ века как фактора обеспечения национальной безопасности современной России».
149
Федерации (ГАРФ) фондов бывшего Пражского архива, к которым исследователи получили свободный доступ.
Однако по мере того как выходили в свет новые статьи, очерки и книги, все более очевидной становилась необходимость введения в научный оборот документов советских органов государственной безопасности 1920-х - 1930-х гг. Они рассматривали военную и политическую эмиграцию, ее самую активную часть, как реального противника, несущего угрозу власти партии большевиков в России и в других советских республиках, а затем в СССР. Поэтому они целенаправленно собирали и анализировали информацию об эмигрантской среде, о ее руководителях и организациях.
Тогда-то и возникла идея научно-издательского проекта, выполнение которого привело к выходу в свет серии сборников «Русская военная эмиграция 20-х - 40-х годов: Документы и материалы», которыми были бы введены в научный оборот документы и материалы, собранные советскими спецслужбами. Среди бесчисленных на сегодняшний день публикаций исторических исследований, документов и воспоминаний о русской эмиграции порожденный этим проектом многотомный историко-археографический труд стоит несколько особняком, выделяясь академичностью и фундаментальностью. В 2016 г. мы, участники проекта, отметим 20-летие его разработки и начала претворения в жизнь, в связи с чем, на наш взгляд, пришло время рассказать о том, в каких условиях он зарождался и как развивался.
* * *
Идея проекта возникла в 1994 г., на форуме отечественных архивистов, который проходил в Институте военной истории Министерства обороны России (теперь - Научно-исследовательский институт (военной истории) Военной академии Генерального штаба Министерства обороны России).
На начальном этапе сотрудничества Института военной истории с представителями отечественных архивов, включая архивы современных российских спецслужб - Службы внешней разведки (СВР) и Федеральной службы контрразведки (ФСК) (с 1995 г. - ФСБ России), - касались исключительно уточнения биографических данных видных военных и штатских деятелей Белого движения и русской эмиграции. Как правило, в качестве источника такого рода информации использовались материалы следственных дел, хранившихся в то время в архивах органов госбезопасности (в настоящее время больше половины прекращенных уголовных дел уже передана на хранение в государственные архивы).
Позднее возникла идея разработки и осуществления нового, открытого для всех исследователей проекта с участием трех силовых ведомств: Минобороны, СВР и ФСБ России. Основной темой на
150
начальном этапе был определен Русский общевоинский союз: созданный в 1924 г., он на всем протяжении своей деятельности рассматривался советскими спецслужбами как наиболее вероятный противник среди всех военных организаций Русского зарубежья. Однако с течением времени эта идея трансформировалась: расширились тематика, географические и хронологические рамки. В итоге начинание превратилось в фундаментальный десятитомный проект.
Тематика проекта каждому из его участников была близка по-своему, и поэтому при его реализации не было каких-либо идейных, научных и иных разногласий. Каждый из составителей являлся сильным специалистом в своей сфере, поэтому скоро сложился коллектив единомышленников, которые, независимо от своих званий и должностей, старались внести посильный вклад в общее дело. Особо следует отметить роль и заслуги в осуществлении проекта А.А. Здановича, В.К. Виноградова, И.И. Басика, В.О. Дайнеса, А.Т Жадобина, В.А. Авдеева, В.Н. Карпова, В.Г. Краснова и В.И. Муранова.
С течением времени состав авторского коллектива неоднократно менялся, но неизменно высоким оставался уровень его археографической и научно-справочной работы. Воспоминания о первом практическом опыте, первых встречах и знакомствах, останутся с нами навсегда.
* * *
Учитывая специфику каждой из организаций, которые участвовали в проекте, некоторое время понадобилось на его согласование. Достаточно сказать, что решение о возможности его осуществления принималось руководством всех трех силовых ведомств. В конечном итоге в качестве соисполнителей серии документальных сборников «Русская военная эмиграция» были определены Институт военной истории, Центральный архив и Пресс-бюро СВР России, Центральный архив и Центр общественных связей ФСБ России.
Весной 1996 г. началось целенаправленное выявление материалов по истории русской военной эмиграции в архивах отечественных спецслужб, а также в Государственном архиве Российской Федерации и Российском государственном военном архиве (РГВА), где также хранятся фонды, содержащие документы по истории белых армий и белой эмиграции. Если с двумя последними архивами было все более или менее несложно и привычно, то с архивами спецслужб все оказалось значительно сложнее.
Обнаружилось, например, что в архиве Лубянки огромное количество материалов, в которых отражена деятельность военной эмиграции, рассеяно по десяткам различных фондов, по тысячам архивных дел. Кроме того, много десятилетий назад никто из тогдашних архивистов не только не занимался систематизацией этих материа-
151
лов, но даже и не предполагал, что со временем они будут опубликованы в первозданном виде. Поэтому документы разведки нередко соседствовали с материалами контрразведки, пограничной службы, особых отделов Красной армии, Наркомата по иностранным делам и иных ведомств, учреждений и подразделений.
Каждый из выявленных документов предстояло осмыслить, провести экспертизу его ценности, откопировать, осуществить процедуру рассекречивания (практически все документы носили ограничительный гриф «совершенно секретно») и только потом «вливать» его в сборник.
Материалы спецслужб имеют собственную специфику. Иногда приходится довольно сильно поломать голову над тем, какому из подразделений принадлежит тот или иной документ, не говоря уже о точном его наименовании, которое будет включено в будущий заголовок при публикации. Как правило, далеко не последнюю роль в данном процессе играют различные рукописные пометы, сделанные на документах, - и в этом заключается их непреходящая ценность, так как очень многие из них представляли собой копии, лишенные обязательных атрибутов оригиналов.
Нередко встречались и рукописные документы, и тогда их приходилось расшифровывать буквально по буквам. Так, одно из подлинных писем генерала П.Н. Краснова мы со старшим научным сотрудником Института, известным историком Валерием Александровичем Авдеевым смогли полностью прочитать только в результате кропотливой работы, затянувшейся на несколько часов. Но оно того стоило: документ оказался очень содержательным и ценным.
Пытливые читатели спросят: каким образом это письмо оказалось в архиве Лубянки?
Все просто: начиная с Октябрьского переворота 1917 г. всему, что угрожало существованию большевистской власти, уделялось самое пристальное и неослабное внимание. Русская армия генерала Врангеля, иные вооруженные формирования, ушедшие из бывшей Российской империи в вынужденную эмиграцию, очень «плотно» отслеживались советскими спецслужбами. На эту работу направлялись самые опытные сотрудники, отпускались немалые средства, в том числе золотовалютные, с помощью которых добывались материалы из штабов, организаций и спецслужб, частных и государственных, пусть даже и самых засекреченных.
Скажем больше: к возможной эвакуации частей Русской армии генерала Врангеля из Крыма органы Всероссийской чрезвычайной комиссии подготовились основательно. И в ноябре 1920 г. вместе с отплывающими из Севастополя, Ялты, Евпатории, Феодосии и Керчи белыми частями и гражданскими беженцами уходили и их непримиримые противники из красного лагеря, снабженные всем необходимым - формой, документами, легендами и т.д. В обстановке эвакуационной паники и относительного беспорядка (где-то
152
больше, где-то, как в Севастополе, меньше) осуществить это было не так уж трудно.
Близится 100-летие Октябрьского переворота, ввергшего Российскую империю в кровавую катастрофу Гражданской войны. К большому сожалению, российской исторической науке на сегодняшний день даже примерно не известно, сколько подданных погибшей империи покинули свою родину (различные источники и подсчеты дают цифры от 500 тыс. до 5 млн). Благодаря документам и материалам, выявленным и публикуемым в серии «Русская военная эмиграция», мы можем хотя бы представить себе те несчастья, беды и трудности, с которыми столкнулись наши соотечественники на чужбине.
* * *
Изначально составители предполагали отразить в документах два основных направления исхода белогвардейских формирований за пределы Родины - европейское и азиатское, - хотя отчетливо представляли себе, что география этого явления была значительно шире. Все материалы томов решили сгруппировать по тематикохронологическому принципу.
Проблемных моментов в процессе подготовки издания было немало.
Разработка полноценного и объективного научно-справочного аппарата затруднялась особенностями тогдашней историографической ситуации: в духе господствующей в нашей стране идеологии долгие годы эмиграция освещалась отечественными историками однобоко и тенденциозно. Свои тонкости были в точной и непредвзятой трактовке как событий, описываемых в документах, так и лиц, участвовавших в этих событиях.
С особыми сложностями были сопряжены поиск и подготовка иллюстраций для издания. Частично фотографии были получены из Центрального музея Вооруженных сил Российской Федерации, частично выявлены в ГАРФ и РГВА. Некоторые фотографии были обнаружены в различных раритетных изданиях, хранящихся в библиотеках спецслужб. Например, в «Альбоме кавалеров Ордена святого Великомученика и Победоносца Георгия и Георгиевского оружия», изданном в 1935 г. в Белграде на средства Общества кавалеров ордена Св. Георгия и Георгиевского оружия. Ценные снимки были получены из Российского фонда культуры. В частности, из личного фотоальбома бывшего начальника Особого отдела (контрразведки) врангелевского штаба генерала Е.К. Климовича, в котором его владельцем были отражены самые значительные вехи в истории Белого движения на юге России и военной эмиграции.
За несколько месяцев работы только архивом Лубянки было предоставлено рабочему коллективу «Русской военной эмиграции»
153
около 6 тыс. листов копий документов, которых было вполне достаточно для нескольких первых томов издания. Тут неожиданно встал вопрос о первых документах, которым суждено открывать издание: уже выявленные и подготовленные к публикации не могли претендовать на эту роль - необходимы были какие-то «ударные» материалы. И в сжатые сроки такие материалы были выявлены.
1-й том «Русской военной эмиграции» из-за большого объема был разделен на две книги: «Исход» и «На чужбине». Тиражом в 10 тыс. экземпляров их выпустило весной 1998 г. московское издательство «Гея», которое в то время специализировалось на издании мемуарной и иной литературы. Презентация обеих книг 1-го тома прошла в Пресс-бюро СВР России.
На сегодняшний день в свет вышло шесть томов, охватывающих «европейский театр» антибольшевистской борьбы военной эмиграции. 7-й том, названный «Восточная ветвь» и, как видно из названия, посвященный дальневосточной военной эмиграции, должен выйти до конца 2015 г. Дальневосточной эмиграции будет посвящен и 8-й том.
* * *
Остановимся на обзоре 1-й книги 1-го тома - «Исход», - расскажем о самых интересных документах, включенных в нее.
Книгу открывают документы службы военно-морской разведки, более известной под названием «ОК». Эта спецслужба была создана в самом начале Первой мировой войны, и ее агентурная сеть раскинулась на довольно обширной территории, регулярно снабжая свое руководство различного рода военно-политической информацией. С мая по конец 1919 г. она подчинялась непосредственно адмиралу А.В.Колчаку
В 1920-х гг. часть архива этой военно-морской разведки попала в распоряжении советских спецслужб, и нам удалось выявить документы «ОК» за 1916 г. Из них видно, что агентурная сеть формировалась из опытных флотских офицеров, и, несмотря на усиление хозяйственной разрухи и острый финансовый кризис на белых территориях, на ее деятельность выделялись серьезные денежные средства. Работа этой военно-морской разведки никак не афишировалась - наоборот, тщательно маскировалась, что позволило ей просуществовать до окончания Гражданской войны («ОК» была распущена в начале 1922 г.).
Военные агенты «ОК» были откомандированы, частью - нелегально, практически во все столицы европейских морских держав - в Париж, Лондон, Христианию (Осло), Стокгольм, Копенгаген и другие. Особое место в этом ряду занимала Германия: как главный противник в мировой войне.
Несколько телеграмм агентов «ОК» за январь-май 1920 г., опу-
154
бликованных в начале 1-й книги, ярко и лаконично обрисовывают состояние уже образовавшихся центров русской эмиграции в Европе, и данные в них оценки, кстати, во многом совпадают с оценками, содержащимися в полученных оперативным путем материалах немецкой разведки4. Кроме того, эти телеграммы содержат как точный анализ хода боевых действий на юге России, так и выводы относительно перспектив Белого движения в целом5.
Первые белогвардейские части покинули Россию уже в январе 1920 г. Это были части, входившие в состав Вооруженных сил на юге России (ВСЮР) генерала Деникина, и отступившие к Одессе после поражений, понесенных от Красной армии в малороссийских и новороссийских губерниях. Русская Вандея продолжилась для некоторых из них уже на границе с Румынией, которая присоединилась к Антанте в 1916 г. и которую русская армия спасла от полного разгрома. Рапорт полковника Николаенко о полном трагизма отходе добровольческих войск из Одессы в Румынию и попытках перейти румынскую границу6 вряд ли оставит кого-то из читателей безучастным.
Сейчас, спустя почти целый век после описываемых событий, трудно себе представить безысходность и отчаяние беженцев, военных и гражданских, обездоленных и обескровленных, упрямо идущих под румынским пулеметно-пушечным огнем через границу. А между тем это было, и элементарное человеческое сострадание оказалось, в очередной раз, лишним в тот момент, и гибель десяти с половиной тысяч человек на границе с Румынией стала ценой румынского «гостеприимства».
С уверенностью можно сказать, что даже в поверженной Германии, задавленной репарациями и контрибуциями, лишенной части собственной территории, с последствиями в виде гиперинфляции, безработицы, голода и отправки собственных детей на воспитание в более благополучные страны, наши военные эмигранты находили у бывших врагов больше сочувствия и помощи, нежели у своих недавних союзников по Антанте. Это отношение ярко иллюстрирует письмо Союза германских офицеров, направленное генералу П.В. Глазенапу 14 мая 1920 г.7
Мало уже кого из современных исследователей и любителей истории удивляет жестокость и цинизм большевистских руководителей, которые раскрываются по мере выявления и введения в научный оборот прежде неизвестных документов. К таким документам относится и служебная записка начальника Особого отдела Кавказского фронта К.И. Ландера, направленная в ВЧК В.Р. Менжинскому8. На юге России шли особенно кровопролитные бои, «вождь Красной армии тов. Троцкий» гнал войска вперед, чтобы «окончательно раздавить гнездо южной контрреволюции», а его родственники сколачивали капиталы на военных поставках частям ВСЮР9.
Интересны материалы, полученные от «красных перелетов»
155
(термин обязан своим происхождением случаям, когда офицер-летчик Добровольческой армии перелетал на аэроплане в расположение красных) и перебежчиков. Среди них - доклад поручика Зерена, представителя группы офицеров-моряков, обдумывающих переход на сторону Советской власти, которому он дал название «Обзор взаимоотношений Антанты с антибольшевистскими образованиями за период существования последних»10. Здесь же отчет офицера Кривуленко, поделившегося информацией об организации контрразведки Врангеля, состоянии частей его армии и тыла11.
Представляют интерес и материалы, отражающие оборону Крыма белыми осенью 1920 г. и последующую эвакуацию Русской армии Врангеля в Турцию. Документы позволяют проследить связанные с этим события с двух сторон: с одной стороны, по материалам ВЧК и Разведывательного управления Полевого штаба РККА, с другой - 2-го бюро французского Генштаба (прежде эти документы хранились в Центре хранения историко-документальных коллекций, ныне входящем в состав РГВА). Те и другие пристально следили, каждый в своих интересах и целях, за развитием ситуации на полуострове и за эвакуацией Крыма, ими были тщательно подсчитаны все отплывшие из крымских портов корабли, а также численность взошедших на их борт военнослужащих и гражданских беженцев.
Всем желающим уехать за границу не удалось, к тому же часть военных отказалась уходить на чужбину. Очень много раненых осталось в госпиталях, которые эвакуировать не удалось, определенное количество гражданских лиц все еще испытывало иллюзии насчет милосердия со стороны победителей-большевиков.
Однако последующие события расставили все точки над i.
В соответствии с телеграммой председателя Реввоенсовета Республик Троцкого № 1012 от 22 ноября 1920 г.12, практически все «бывшие» были сначала зарегистрированы, а вслед за этим подвергнуты беспощадной ликвидации. Несколько позднее нам удалось обнаружить несколько томов анкет бывших белых солдат и офицеров, подвергшихся фильтрации в освобожденном красными Крыму, с одинаковой резолюцией в правом верхнем углу листа «РАЗСТРЕЛЯТЬ» и подписями членов «Особой тройки» (И.М. Данишевский, Н.И. Добродицкий, П. Зотов).
Сколько таких «троек» существовало на полуострове в эти годы, какое количество «врагов трудового народа» им удалось «перевоспитать», так и осталось неизвестным. Понятно только одно: ни малый возраст, ни принадлежность к бедняцкому сословью, ни насильственная мобилизация, никакие другие смягчающие обстоятельства при вынесении приговора значения не имели. Эти документы, впервые введенные в научный оборот, были использованы при создании документального телесериала «Русские без России» (2003 г.).
Следующий комплекс опубликованных в «Русской военной эмиграции» документов, на котором стоит остановиться особо, относит-
156
ся к 1921-1925 гг., когда начался стихийный процесс репатриации13. По различным причинам на родину из различных стран Европы начали возвращаться солдаты бывших белых армий. Обычно они прибывали на кораблях, в отдельных случаях - по суше.
Вокруг этого возвращения еще с начала 1920-х гг. было множество слухов, домыслов, гипотез. Белоэмигрантская пресса многократно сообщала о массовых расстрелах всех вернувшихся на родину, однако это было далеко не так. Для установления судеб реэмигрантов нами были дополнительно изучены материалы по данной теме, отложившиеся в архиве МИД России, во многих региональных архивах и музеях.
Выводы, к которым мы пришли, оказались неожиданными: абсолютное большинство прибывших военнослужащих после проведения тщательной проверки отправлялось на жительство в отдаленные местности. А с выявленными в ходе фильтрации людьми, вернувшимися на родину с враждебными намерениями, поступали в соответствии с практикой, выработанной в конце 1920 г. в Крыму. Не исключено, что с течением времени истина и в этом вопросе будет восстановлена полностью.
Не вызывает сомнений факт, что именно реэмигранты в первую очередь становились участниками многочисленных политических процессов с конца 1920-х гг. К таким процесса можно отнести и сфальсифицированное дело «Казачьего центра»14, во главе которого будто бы стоял известный на Дону социал-демократ, бывший председатель Войскового круга Всевеликого войска Донского П.М. Агеев. Он, как и его «подельники», разочаровавшись в Белом деле, возвратился в СССР в середине 1920-х гг. в надежде на полное прощение и спокойную жизнь на родине. Для самого Агеева возвращение в СССР закончилось тем, что 26 сентября 1930 г. он покончил с собой в тюремной камере.
* * *
Подводя итог, еще раз отметим: из 10-ти томов «Русской военной эмиграции» восемь относятся к европейской части Русского зарубежья, а ее азиатской части будут посвящены два тома. На сегодняшний день полностью завершены тома по 9-й включительно. Хронологически они охватывают период с 1920 по 1948 гг. Над последним томом работа все еще продолжается.
В ходе осуществления этого уникального научно-издательского проекта опубликованы тысячи новых, прежде совершенно секретных документов, полученных из архивов отечественных спецслужб. Важнейшим итогом осуществления проекта стало как повышение внимания исследователей к проблематике Русского зарубежья, так и широкое использование введенных в научный оборот документов и материалов в публикуемых работах: на сегодняшний день трудно
157
найти исследования об эмиграции, в которых не было бы ссылок на документы, включенные в опубликованные тома «Русской военной эмиграции».
С другой стороны, что не менее важно, эти документы и материалы стали широко использовать создатели художественных и документальных фильмов, а также радиопередач. Скажем, в 1998-1999 гг. цикл таких передач прошел на радиостанции «Голос России».
Как никакое другое издание, «Русская военная эмиграция» приблизила нас к правде о трагедии изгнания, ставшей частью общенациональной трагедии Второй русской смуты. Совершенно прав был наш предшественник - выдающийся военный историк Русского зарубежья генерал Н.Н. Головин: «Истина может быть установлена только на основании документов»15.
Примечания
1 Карпенко С.В. Судьба «Записок» генерала Врангеля // Новый Журнал (Нью-Йорк). 1997. № 207. С. 213-232; Дробязко С.И., ЕршовВ.Ф., Карпенко С.В. Офицеры и командующие // Русские без Отечества: Очерки антибольшевистской эмиграции 20 - 40-х годов. М., 2000. С. 72-171; Дробязко С.И., Карпенко С.В. Казаки и атаманы // Русские без Отечества: Очерки антибольшевистской эмиграции 20 - 40-х годов. М., 2000. С. 172-261.
2 Ипполитов С.С., Карпенко С.В., Пивовар Е.И. Российская эмиграция в Константинополе в начале 1920-х годов (численность, материальное положение, репатриация) // Отечественная история. 1993. № 5. С. 75-85; Пивовар Е.И., Герасимова Н.П., Голотик С.И., Евсеева Е.Н., Ершов В.Ф., Ипполитов С.С., Карпенко С.В. Российская эмиграция в Турции, Юго-Восточной и Центральной Европе 20-х годов (гражданские беженцы, армия, учебные заведения). М.; Геттинген, 1994. С. 53-77; Ипполитов С.С., Недбаевский В.М., Руденцова Ю.И. Три столицы изгнания: Константинополь. Берлин. Париж: Центры зарубежной России 1920х - 1930-х гг. М., 1999.
3 Ершов В.Ф. Российское военно-политическое зарубежье в 1918 - 1945 гг. М., 2000; ШинкарукИ.С., Ершов В.Ф. Российская военная эмиграция и ее печать: 1920 - 1939 гг. М., 2000.
4 Русская военная эмиграция 20-х - 40-х годов: Документы и материалы. Т. 1. Кн. 1. М., 1998. С. 90-98.
5 Там же. С. 55-57, 83-85.
6 Там же. С. 58-68.
7 Там же. С. 76, 77.
8 Там же. С. 78, 79.
9 Там же. С. 86-90.
10 Там же. С. 81, 145-158.
11 Там же. С. 115-126.
12 Там же. С. 217, 405-408.
13 Там же. С. 317-385.
14Марковчин В.В. «Бывшие люди». Курск, 2013.
15 Карпенко С.В. «Истина может быть установлена только на осно-
158
вании документов»: Архив генерала П.Н. Врангеля и изучение истории Белого движения на юге России // Вестник архивиста. 2013. № 2. С. 280.
Автор, аннотация, ключевые слова
Марковчин Владимир Викторович - канд. ист. наук, старший научный сотрудник Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба markovchin@ya.ru
В статье в контексте современной историографической ситуации рассматривается история замысла и осуществления научно-издательского проекта «Русская военная эмиграция». Проект включает в себя подготовку и издание десяти томов документов и материалов, которые хранятся в архивах российских спецслужб и почти сто лет имели гриф «совершенно секретно». Шесть томов, изданных к настоящему времени, всесторонне освещают историю военной части русской антибольшевистской эмиграции в странах Европы. Автор, являясь участником проекта, со знанием дела рассказывает о выявлении этих уникальных документов и материалов, об археографической и научно-справочной подготовке их к публикации. Делается вывод о том, что опубликованные документы и материалы значительно расширили источниковую базу современных исследований истории русской военной эмиграции 1920-х - 1940-х гг.
Гражданская война в России, Белое движение, русская эмиграция, военная эмиграция, П.Н. Врангель, советские спецслужбы, разведка, историография, археография
References
(Articles from Scientific Journals)
1. Ippolitov S.S., Karpenko S.V., Pivovar E.I. Rossiyskaya emigratsiya v Konstantinopole v nachale 1920-kh godov (chislennost, materialnoe polozhe-nie, repatriatsiya). Otechestvennaya istoriya, 1993, no. 5, pp. 75-85.
2. Karpenko S.V. “Istina mozhet byt ustanovlena tolko na osnovanii doku-mentov”: Arkhiv generala P.N. Vrangelya i izuchenie istorii Belogo dvizheniya na yuge Rossii. Vestnik arkhivista, 2013, no. 2, p. 280.
3. Karpenko S.V. Sudba “Zapisok” generala Vrangelya. Novyy Zhurnal [New York], 1997, no. 207, pp. 213-232.
(Articles from Proceedings and Collections of Research Papers)
4. Drobyazko S.I., Ershov V.F., Karpenko S.V. Ofitsery i komanduyushchie. Russkie bez Otechestva: Ocherki istorii antibolshevistskoy emigratsii 20 - 40-kh godov [The Russians without their Fatherland: Essays on the History of AntiBolshevik Emigration in the 1920s - 1940s]. Moscow, 2000, pp. 72-171.
5. Drobyazko S.I., Karpenko S.V. Kazaki i atamany. Russkie bez Otechestva:
159
Ocherki istorii antibolshevistskoy emigratsii 20 - 40-kh godov [The Russians without their Fatherland: Essays on the History of Anti-Bolshevik Emigration in the 1920s - 1940s]. Moscow, 2000, pp. 172-261.
(Monographs)
6. Ershov V.F. Rossiyskoe voenno-politicheskoe zarubezhe v 1918 -1945 gg. [Russian Military and Political Emigration Abroad in 1918 - 1945]. Moscow, 2000, 294 p.
7. Ippolitov S.S., Nedbaevskiy V.M., Rudentsova Yu.I. Tri stolitsy izgnani-ya: Konstantinopol. Berlin. Parizh: Tsentry zarubezhnoy Rossii 1920-kh - 1930-kh gg. [The Three Capitals of Exile: Constantinople. Berlin. Paris: Centres of Russian Emigration in the 1920s - 1930s.]. Moscow, 1999, 208 p.
8. Pivovar E.I., Gerasimova N.P., Golotik S.I., Evseeva E.N., Ershov V.F., Ippolitov S.S., Karpenko S.V. Rossiyskaya emigratsiya v Turtsii, Yugo-Vostochnoy i Tsentralnoy Evrope 20-kh godov (grazhdanskie bezhentsy, armiya, uchebnye zavedeniya) [Russian Emigration in Turkey, SouthEastern and Central Europe in the 1920s (Civil Refugees, Army, Educational Establishments)]. Moscow; Gottingen, 1994, pp. 53-77.
9. Markovchin V.V. “Byvshie lyudi” [“Former People”]. Kursk, 2013, 345
p.
10. Shinkaruk I.S., Ershov V.F. Rossiyskaya voennaya emigratsiya i ee pe-chat: 1920 - 1939 gg. [Russian Military Emigration and its Press, 1920 - 1939]. Moscow, 2000, 102 p.
Author, Abstract, Key words
Vladimir V. Markovchin - Candidate of History, Scientific Research Institute (of Military History), Military Academy of General Staff (Moscow, Russia)
markovchin@ya.ru
Placed in the context of the current historiographic situation, the article describes the history of the conception and implementation of the scientific research publishing project titled “Russian Military Emigration”. The project includes the preparation and publication of 10 volumes of documents and materials which over a century have been kept in archives of Russian intelligence service, classified as “top secret”. Six volumes published as of now cover the military content in the history of Russian anti-Bolshevik emigration in Europe. The author, who is a participant of this project, gives an expert account of how these unique documents and materials were found and prepared for scientific research publication. It is concluded that the published documents have considerably enhanced the database of modern research in the history of Russian military emigration in the 1920s - 1940s.
Russian Civil War, White Movement, Russian emigration, military emigration, P.N. Wrangel, Soviet intelligence services, intelligence, historiography, archaeography
160
