CC BY
234
И.А. Анфертьев
РУКОВОДСТВО РКП(б) В УСЛОВИЯХ ПЕРЕХОДА К НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКЕ: ЦЕНТРАЛЬНАЯ КОНТРОЛЬНАЯ КОМИССИЯ И «ЧИСТКИ» ПАРТИЙНЫХ КАДРОВ
I. Anfertiev
RKP(b) Leadership under Transition to the New Economic Policy: Central Control Commission and “Purges” of the Bolshevik Party Personnel
После смерти В.И. Ленина в упорной борьбе за власть И.В. Сталин продолжил укреплять свои позиции, взяв на вооружение тезис о строительстве социализма в одной отдельно взятой стране. Установление Сталиным контроля над деятельностью партийного аппарата, борьбе с оппозиционными группами в партии, как и с инакомыслием в целом по стране плодотворно исследуются современными российскими историками1. Сделаны важные шаги в изучении документооборота в партийных органах2 и установлении контроля за работниками партаппарата3.
В этой связи представляется важным исследовать комплекс мер, принятых в 1920-е гг. руководством РКП(б), по созданию всеохватывающей системы контроля за деятельностью как руководящего, так и рядового состава партии, мобилизации всех управленческих звеньев госаппарата страны на безусловное выполнение директив партийного руководства.
С этой целью нами были изучены документы Центральной контрольной комиссии (ЦКК) РКП(б), образованной в конце сентября 1920 г. на X Всероссийской партийной конференции4. Эти малоизвестные документы позволили определить характер сложившихся внутрипартийных отношений и особенности проведения «чисток» в партии и государственном аппарате, проанализировать целевые установки и основные требования к формированию проверочных комиссий, выявить отношение партийных вождей к различным группам проверяемых, а также формы учета общественного мнения.
Сохранившиеся документы позволяют увидеть приемы и методы партийного руководства, широко применявшиеся на практике, изучить внутренние механизмы принятия решений на высшем уровне, исследовать причины и природу «обострения классовой борьбы» 1920-х гг. В этой связи особого внимания и изучения заслуживают не публиковавшиеся архивные документы о мерах, заблаговременно предпринятых Сталиным по укреплению кадрового состава Центральной контрольной комиссии РКП(б)5, поскольку именно этому органу предстояло осуществлять систематический внутрипартий-
65
ный контроль.
В 1920 г,, когда Гражданская война еще продолжалась на окраинах бывшей Российской империи, противостоящие стороны в военном и экономическом отношении уже были истощены до предела. Поэтому в стане победителей-большевиков уже в марте 1920 г. начало зреть понимание необходимости перехода к мирной жизни. Это еще не НЭП, но попытки создания условий для строительства мирной жизни, основ давно ими ожидаемого социализма, налицо. Особенностью этого периода явилось преобразование армейских объединений в «трудармии», которые без особых проблем можно было, в случае острой необходимости, вновь вооружить и вернуть на фронт6. Основной задачей трудовых армий, которые насчитывали около трех миллионов малообученных и в массе своей неграмотных бойцов7, считалось решение продовольственного вопроса - принудительное и массовое изъятие хлеба у крестьян для обеспечения промышленных центров. Уже тогда, в марте-апреле 1920 г., судя по документам Политбюро8, эта мера считалась временной.
В ходе IX съезда партии речь уже шла о «социалистическом централизме» в народном хозяйстве, «едином хозяйственном плане», «бескровном фронте» - хозяйственном, финансовом, - необходимости поднимать в первую очередь транспорт, топливный комплекс, электрифицировать промышленность. Для этого требовалась «военная дисциплина» внутри партии, решительная борьба с фракционностью и групповщиной. Особо резкой критике подверглись «децисты», сторонники демократического централизма в партии. Досталось на съезде и Троцкому за его план милитаризации экономики.
В условиях непродолжительной мирной передышки весны 1920 г. члены Политбюро решительно добивались беспрекословного послушания в центре и на местах, продолжили политику «назначенче-ства» и «партийных мобилизаций», усилили контроль в экономической сфере, применяя, как правило, хорошо себя зарекомендовавшие в наведении порядка методы Гражданской войны. Вместе с тем во внутрипартийной жизни иногда практиковалась и «показная демократия», однако персональный спрос с коммунистов-руководителей, как свидетельствуют документы, постоянно возрастал, а репрессивная политика в отношении инакомыслящих в партии усиливалась. Параллельно этому шел процесс засекречивания решений высших партийных органов, возрастала роль Оргбюро, продолжалась административная реформа на уровне наркоматов.
Так, 10 августа 1920 г. на заседании Политбюро ЦК РКП(б) рассматривался вопрос о мерах по борьбе с разложением партии; докладчиком был Е.А. Преображенский. По его предложению решено было создать комиссию в составе Крестинского, Преображенского и представителя Московского комитета РКП(б) для подготовки директивы Политбюро по мерам борьбы с негативными явлениями в пар-тии9, в том числе бюрократизмом и злоупотреблениями партийных
66
чиновников, нетерпимостью партийной массы к их привилегиям. В «верхах» партии, как и в ее «низах», от военных побед появилась определенного рода эйфория: мы победители и сейчас заживем, как полагается победителям. Преодолеть ощущение вседозволенности, ранее оправдываемое политикой военного коммунизма и тяготами Гражданской войны, было непросто. Со всей решимостью начали изгонять из партии «примазавшихся» к ней, случайных ее членов, ненадежных попутчиков, а также и разочаровавшихся в политике партии коммунистов. Усилились гонения и за оппозиционные настроения.
26 октября 1920 г. Политбюро (присутствовали на заседании В.И. Ленин, Л.Д. Троцкий, Н.И. Бухарин, Н.Н. Крестинский, Ф.Э. Дзержинский, Л.П. Серебряков, Е.А. Преображенский, Е.Н. Игнатов и А.С. Енукидзе) рассмотрело вопрос о внутрипартийных, а по сути оппозиционных, настроениях в партии. И поскольку оппозиционеры к тому времени потерпели поражение, Политбюро поручило двум членам ЦК - Бухарину и Дзержинскому - подготовить к опубликованию «обстоятельное и торжественное» заявление Центральной контрольной комиссии (ЦКК); просить Дзержинского и Преображенского «тратить не менее 3-х часов в день в Контрольной комиссии, чтобы действительно сделать ее настоящим органом партийной и пролетарской совести»; начать немедленно издание «Дискуссионного листка» под руководством Бухарина и Преображенского, статьи оппозиционеров сопровождать редакционными комментариями; как особое задание Контрольной комиссии «рекомендовать внимательное индивидуализирующее отношение, часто даже своего рода лечение по отношению к представителям т.н. оппозиции, потерпевшим психологический кризис в связи с неудачами в их советской и партийной карьере»; просить членов ЦК в Контрольной комиссии (Ф.Э. Дзержинский и Е.А. Преображенский) «обсудить вопрос о том, возможно ли в ближайшее время поставить несколько показательных дел на возможно более гласный партийный суд»10.
Однако, как свидетельствуют архивные документы, в 1920-1923 гг. ЦКК РКП(б) выполняла ограниченные, в основном внутрипартийные функции по «чистке» собственных рядов, разбору партийных проступков и т.д. «Если прежде главным образом у нас в Партколлегии ЦКК, - а ЦКК была целиком Партколлегией, потому что другими вопросами не занималась, - отмечал впоследствии, в 1925 г., секретарь ЦКК Е.М. Ярославский, - и этими вопросами она занималась тогда, когда поступали какие-нибудь заявления на того или другого члена партии, когда тот или другой член партии сам обращался в ЦКК, - никакой работы более широко поставленной, которая могла бы помочь партии изжить эти болезненные явления или предупредить эти явления, - не было»11.
В июне 1921 г. Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение о проверке личного состава партии12. Приостанавливался прием в члены
67
РКП с 1 июля впредь до особого постановления ввиду решения ЦК о перерегистрации с 1 августа; допускался прием в партию в виде исключения только рабочих и трудящихся крестьян, не эксплуатирующих чужой труд; поручалось комиссии при проверке кандидатов в члены партии тщательно исследовать как анкеты, так и личность кандидата; обязательно опрашивать партийных и беспартийных трудящихся, которые встречались с кандидатом по его работе; создавалась комиссия под руководством Зиновьева, которой рекомендовалось удалить из партии сомнительных, ненадежных, не доказавших своей устойчивости членов партии с правом обратного приема после дополнительной проверки и испытания. В частности, вступивших из других партий после октября 1917 г.; вступивших из среды чиновников и должностных лиц, бывших на службе прежних правительств; занимавших должности, связанные с какими-либо привилегиями; принадлежащих к совслужащим - опросом трудящихся, как партийных, так и беспартийных, встречавшихся с данным членом партии на его работе; требовать от рекомендующих точной письменной аттестации, причем в числе рекомендующих должны были быть несколько человек с партийным стажем в 5-7 лет.
С другой стороны, требовалось свести к минимуму формальности по отношению к рабочим, действительно работающим на заводах и фабриках, к красноармейцам, к занятым работой на своем участке земли беднейшим крестьянам, чтобы не затруднять таких лиц перерегистрацией. Из документа следует, что члены партии из числа сотрудников ВЧК подлежали проверке на общих основаниях, однако впоследствии, с учетом специфики их деятельности, что объяснимо, был определен их особый статус в качестве проверяемых.
Спустя несколько дней, 25 июня 1921 г., Политбюро ЦК вновь рассматривает вопрос о «чистке»13 и принимает постановление, в котором говорится о цели проверки - «оздоровлении и очистке партии». В результате из партии планировалось удалить всех сомнительных, ненадежных, не доказавших своей устойчивости членов, правда с правом обратного приема после дополнительного выяснения и испытания. Исключению подлежали нарушающие партдисциплину, подрывающие своими действиями авторитет партии (злоупотребление властью или своим положением и т.п.)14. О каких-либо правовых нормах в документе не упоминалось, решать судьбу рядовых членов партии предстояло назначенным и имеющим дореволюционный стаж ветеранам большевистского движения15.
«Чистка» проводилась со всей осторожностью и вдумчивым подходом, ей не придавался характер специальной кампании, при этом тщательно проверялись все имеющиеся факты, а члены проверочных комиссий, как правило, старались избегать поспешного обобщения данных. Для этой работы подбирали на местах опытных партийных сотрудников, знающих местную обстановку. Особое внимание, как следует из документов, обращалось на проступ-68
ки членов партии, однако различного рода проходимцы в составе партии не рассматривались как массовое явление. С установлением в стране однопартийной системы, формированием многочисленного отряда партийных и государственных чиновников появились и возможности для злоупотреблений, а партбилет и революционные заслуги открывали путь к материальным благам. И с этим приходилось считаться ЦКК в своей повседневной деятельности.
На деятельность партийных органов значительное влияние оказывали идеи мировой революции, проводимые в жизнь большевистскими руководителями. Складывается, однако, впечатление, что они были для вождей не столько догматическими, сколько носили прагматический характер, так как диктатура пролетариата в условиях крестьянской по составу населения страны на практике выглядела не очень убедительно. Большевики хорошо понимали, что «пролетарская власть» может быть сметена крестьянской стихией. То, что такая потенциальная возможность существует, хорошо показали крестьянские восстания 1920-х гг. В каком-то смысле, можно сказать, что, наряду с буржуазным Западом, русское крестьянство было одним из двух главных врагов большевизма. Большевизм, и в особенности его романтически-левацкое крыло во главе с Троцким, стремился к уничтожению и буржуазного Запада, и патриархально-азиатского (по представлениям многих большевиков) русского крестьянства - как антисоветских, антисоциалистических и антикоммунистических сил. Поэтому большевики предпринимали серьезные усилия для того, чтобы разжечь пожар революции в Европе (Германия, Венгрия, Польша, Болгария) и на Востоке (Китай, Иран, Афганистан и т.д.). Однако все попытки экспорта революции в 1920х гг., в основном, закончились неудачей.
14 октября 1921 г. Политбюро ЦК вновь возвращается к проблемам «чистки»: на этот раз речь шла о предположительном количестве исключенных в ходе «чистки» из партии и их дальнейшей судьбе16. Доклад по вероятным результатам «чистки» было поручено сделать не председателю Центральной проверочной комиссии, а заместителю председателя ВЧК И.С. Уншлихту, который отмечал, что «окажутся за бортом примерно около 200 тысяч человек, многие из которых выполняли подчас ответственную работу и играли определенную роль в политической жизни. Является поэтому настоятельной необходимостью учесть вред, который поведет за собой этот факт и определить направление, в котором пойдут многие, не пожелавшие отказаться от политической жизни»17.
В результате всех исключенных следовало, по мнению докладчика, подразделить на три группы. Первая - обывательски настроенные люди, пришедшие в партию случайно, не связанные крепко с партией и ничего не теряющие, выбывая из нее. Эта группа, считал Ун-шлихт, пассивная, исключение которой не уменьшит в дальнейшем ее общественной полезности. Вторая группа - это связанные подчас
69
с революционной работой исключенные за более мелкие преступления (против партийной этики и прочее), но не являющиеся, однако, сознательными преступниками, для которых исключение будет некоторым ударом. Они, считал докладчик, не пойдут в ряды врагов, но польза, приносимая ими в общей работе, уменьшится вследствие понижения активности, ограничения круга деятельности, а иногда и бессознательного саботажа. Третья группа - это люди, не приемлющие безропотно исключения из партии, не желающие «политически умереть», может быть, честолюбивые, озлобившиеся; они легко могут попасть в ряды врагов Советской власти, усилить существующие противосоветские организации, в первую очередь усилить развитие «красного бандитизма»18.
Партия, по мнению Уншлихта, освобождаясь путем «чистки» от ненужного и вредного для нее балласта, ослабляет, с другой стороны, в некоторых местах довольно чувствительно государственный аппарат, а также усиливает реальные возможности контрреволюции. Чтобы ослабить эту отрицательную сторону, намечались как самое целесообразное использование исключенных, так и пресечение в корне всякой возможности усиления контрреволюции.
В результате зампред ВЧК предлагал Политбюро ЦК реализовать следующий проект: все местные партийные организации разбивают списки лиц, исключенных из партии на три указанные категории; все лица, исключенные из партии, находятся на учете органов ВЧК. Степень наблюдения за ними зависит от категории, к которой они относятся; местные партийные организации обязаны представлять в органы ЧК в копии все имеющиеся у них материалы - биографии, анкеты и т.д. исключенных из партии.Дела лиц, против которых во время «чистки» собран был более серьезный материал уголовного или другого характера, передаются немедленно в органы ЧК для принятия мер в административном порядке (высылки, заключения, лишение гражданских прав).
Для ведения учета и наблюдения за исключенными, по крайней мере на первое время, в органах ЧК в центре и на местах предлагалось назначить особых уполномоченных, которые собирали бы у себя подробные сведения (биографические, анкетные и другие) об исключенных и вели бы их точный учет, а одновременно занимались бы выявлением и ликвидацией «активного противосоветского элемента»19.
Документы свидетельствуют, что многие проверочные комиссии приступили к «чистке» и проверке деревенских ячеек и непроизводственных ячеек без плана проведения «чистки» и проверки в отношении различных категорий ячеек и без суммирования и учета опыта проведения проверки членов руководящих парторганов. В отдельных организациях началась «чистка» партячеек без проверки руководящего состава местных партийных органов и членов проверочных комиссий. ЦКК вынуждена была разъяснить, что прове-
70
ренные комиссией ЦКК члены президиума, партколлегии и члены бюро партийного комитета, не дожидаясь окончания проверки всех членов руководящего состава местных партийных органов, обязаны приступить к проверке самих членов проверочных комиссий в общем порядке, через ячейки, как и всякого члена и кандидата партии. Только проверенные таким образом члены проверочных комиссий могут приступать к проверке отдельных ячеек20.
Имели место случаи, когда контрольные комиссии нерассмотренные апелляции коммунистов на решения партячеек передавали проверочным комиссиям по «чистке» и проверке рядов для разбора их при «чистке» и вынесения решений. В разъяснении затем было указано, что в отдельных случаях контрольные комиссии могут поручить проверкомам при «чистке» выяснять на месте то или другое обстоятельство дела исключенных, не вынося окончательного решения, но ни в коем случае не передоверять проверочным комиссиям разбор апелляционных дел21.
Можно предположить, что в ходе обсуждения доклада Уншлих-та среди членов Политбюро ЦК не было единодушия, так как было принято компромиссное решение: одобрить в принципе предложения ВЧК по вопросу об исключенных из партии при настоящей «чистке» и предложить Центральной контрольной комиссии РКП(б) дать свое заключение по этим предложениям в Оргбюро, которому поручить разработать их на предмет окончательного утверждения в Политбюро. Кроме того, поручалось Уншлихту при применении им в отношении исключенных коммунистов административной ссылки вести регистрацию ее и представлять секретарю ЦК раз в два месяца секретно краткие письменные отчеты для осведомления членов ЦК22.
Исключение из партии почти автоматически влекло за собой в той или иной степени применение внесудебных репрессивных мер со стороны ВЧК-ГПУ-ОГПУ, и это не могло не сказываться на моральном состоянии рядовых партийцев. А исключенных из партии, только по неполным официальным данным, было 159 355 человек, в процентом отношении: рабочих - 20,4 %; крестьян - 44,8 %; служащих - 23,8 %; прочих - 11,0 %23.
В дальнейшем взаимоотношения ВЧК-ГПУ-ОГПУ и РКП(б) во время неоднократных проверок и «чисток» регулировались различными инструкциями и директивами.
Так, летом 1924 г., накануне проверки непроизводственных ячеек партии, на места был отправлен совершенно секретный циркуляр за подписью секретаря ЦКК Е.М. Ярославского24, которым партячейки местных органов ОГПУ, формально приравниваемые к категории советских учреждений, подлежали, наряду с последними, предстоящей проверке и чистке. Однако, как отмечалось в документе, то исключительное положение, которое в пролетарском государстве занимает ОГПУ, условия, в которых проходила в прошлом и проходит
71
сейчас его повседневная работа, требует со стороны комиссии, производящей чистку, особого подхода.
Этот подход заключался в том, что ОГПУ, как прежде ВЧК и ГПУ, являясь карательным органом диктатуры пролетариата, проводя в жизнь директивы партии по борьбе с политической и экономической контрреволюцией, в течение ряда лет своей работы подбирали дисциплинированные и преданные партии кадры своих сотрудников. Пользуясь исключительными правами, они систематически фильтровали свои ряды, отбрасывая, подчас жестоко, постановлениями своих коллегий все, сколько-нибудь чуждые партии и Советской власти элементы. В процессе работы «выковывалось и выковывается коммунистическое сознание сотрудников ОГПУ». Вместе с тем, заполняющая все существование чекиста борьба с врагами диктатуры пролетариата, борьба, которая не может быть прервана ни на одну минуту, требуя всей энергии сотрудников ОГПУ, часто лишала и лишает физической возможности сотрудника заняться систематическим теоретическим марксистским самовоспитанием и нести обязанности, которые на каждого из своих членов возлагает партийная организация.
Учитывая все эти особенности, Центральная контрольная комиссия в своем циркуляре предлагала всем ЦК национальных компартий, всем областным и губернским комиссиям при проверке членов ячеек ОГПУ подойти к этой проверке с особенным вниманием и осторожностью, придерживаясь изложенного далее положения.
Проверочные комиссии должны были создаваться в составе председателя (обязательно члена губернской контрольной комиссии нацкомпартии, областного, губернского комитета) и двух членов: первого - представителя ЦКК нацкомпартии, областной, губернской контрольной комиссии, знающего чекистскую работу, а второго - от бюро партячейки проверяемого органа ОГПУ, партийная выдержанность которого у контрольной комиссии не вызывает никаких сомнений, в то же время достаточно авторитетного среди сотрудников ячейки.
Комиссия, как общий материал для проверки, должна была иметь отзывы бюро ячейки на каждого члена партии. Сотрудникам, лично известным контрольным комиссиям и которые, по отзывам бюро ячейки, лишены, в силу крайней занятости, возможности вести партийную работу, чекистскую деятельность приравнивать к чисто партийной работе.
Как указывалось в циркуляре, на всех ответственных должностях в ОГПУ работали члены партии, но значительный процент сотрудников находился вне ее рядов - до 50 %. И далее подчеркивалось, что их работа даже не на ответственных постах является специфически секретной, а кроме того, в органах ОГПУ, как нигде более, работа всех сотрудников нераздельно и тесно связана между собой, и беспартийные сотрудники в силу этого в полной мере ответственны
72
в своей деятельности перед партией. Поэтому «чистка» и проверка партийцев должна вызвать просмотр всего личного состава работников данного органа. И комиссии, после проверки членов партии, обязаны включить в свой состав с правом решающего голоса полномочного представителя ОГПУ или начальника областного, губернского отдела ГПУ, чтобы подвергнуть проверке беспартийных сотрудников, руководствуясь выяснением в особенности следующих моментов: социальное происхождение и материальное положение в прошлом; общественное положение в Февральскую и Октябрьскую революции; пребывание в Красной армии (до поступления в органы ВЧК-ГПУ-ОГПУ); мотивы поступления в органы ВЧК-ГПУ-ОГПУ; круг знакомств; быт25.
В дополнение к этому циркуляру сообщалось, что проверке полежали и все секретные сотрудники, состоящие в РКП(б), работающие по наружному наблюдению и в политконтроле. Проверочные комиссии должны были, однако, учитывать то обстоятельство, что работа секретных сотрудников является важной и необходимой и часто не дает возможности этим товарищам выполнять партийные обязанности. Поэтому требования, предъявляемые к ним, должны соответствовать условиям их работы. Учитывая все эти особенности, ЦКК предлагало всем контрольным комиссиям поручить проверку секретных сотрудников специальной комиссии, которая должна была состоять из ответственного секретаря контрольной комиссии и начальника ГПУ или его заместителя26.
Помимо решения общегосударственных проблем проводилось укрепление партийных рядов в целом по стране.
В 1920-е гг. имели место случаи неприсылки в центр партбилетов вместе с материалами на исключенных членов партии. Связано это было с тем, что, были «нередки случаи, когда остающийся партбилет на руках у исключенного члена партии низшей инстанции, продолжает у него оставаться после того, как он исключен и ЦКК. Это дает возможность злоупотреблять партбилетами»27. Поэтому были разработаны меры для наведения порядка. Не в последнюю очередь это было связано с участившимися исключениями членов партии за фракционную деятельность, которые, по понятным причинам, не желали расставаться с партией и в знак протеста не сдавали партбилеты. Затем была отменена такая форма взыскания, как исключение коммуниста на срок и проверка его качеств члена партии под присмотром и контролем со стороны партячейки.
В связи с этим в середине 1920-х гг. контрольными комиссиями были пересмотрены дела тех партийцев, срок исключения которых еще не окончился. Они обязаны были подать соответствующее заявление с характеристикой от ячейки, под наблюдением которой работали28. Особое внимание было уделено членам партии, привлекавшимся за фракционную деятельность29. ЦКК в сентябре 1928 г. установила ежемесячно присылать цифровые сведения только по
73
пересмотру дел исключенных за фракционную работу, в которых указывать: сколько было всего исключено за фракционную деятельность за время с XIV съезда ВКП(б); сколько фракционеров и из каких группировок после XV съезда подали заявления об отказе от оппозиции и о пересмотре дел; сколько из них восстановлено; скольким отказано в приеме; сколько остается нерассмотренных дел. Все перерывы пребывания в партии требовалось в обязательном порядке фиксировать в партийных документах - партбилете и учетной карточке (это требование было закреплено циркуляром ЦКК ВКП(б) от 16 октября 1928 г. «Об отметках перерыва пребывания в партии при восстановлении исключенных из партии», в котором отмечалось: «при восстановлении исключенных из партии (в том числе исключенных и за фракционную деятельность), перерыв пребывания в партии, как правило, должен отмечаться как в учетной карточке, так и в партбилете. Отступления от этого правила могут быть допущены лишь с особого на то каждый раз постановления соответствующей контрольной комиссии30. Касалось это в первую очередь тех фракционеров, которые после XV съезда были исключены из партии, но затем, раскаявшись и выдержав полугодовую проверку на лояльность, восстановлены в партии.
Таким образом, созданный по инициативе В.И. Ленина механизм партийно-государственного управления ускорил формирование номенклатурно-бюрократического стиля руководства страной, способствовал установлению единовластия И.В. Сталина. Одновременно с этим создавалась информационная, подкрепленная документами, база о политически активных гражданах страны - членах партии и беспартийных, степени их лояльности в деле построения социализма и укрепления Советского государства, выявлялись противники Советской власти и большевистского режима, что позволило во второй половине 1930-х гг. провести массовые репрессии.
Вместе с тем деятельность партийных органов в 1920-х гг. была многоплановой. Переход от военного коммунизма к НЭПу в стране совершался медленно, чем пользовались различные нечистоплотные и порой нечистые на руку члены партии, различного рода аферисты. Объяснялось это тем, что в стране с невысоким уровнем общего образования и преобладанием деревенского населения имелись «лазейки» в правовом поле.
Поэтому периодически проводились как проверки партийных организаций, так и «чистки» рядов партии, особенно при выявлении злоупотреблений и при наличии поступающих жалоб, сведений судебных органов и ГПУ-ОГПУ, сообщавших, что в рядах партии имеются чуждые и разложившиеся элементы, окончательно оторвавшиеся от партии, использующие свое положение в целях личного обогащения, совершающие преступления, покровительствующие уголовным элементам, грубо и свысока относящиеся к рядовым членам партии.
74
Проводимая в связи с этим работа была направлена, в том числе, на политическую нейтрализацию крестьянства. Партийно-государственная власть понимала, что, для того чтобы «закрепостить» крестьянство, его необходимо расколоть, но сначала требовалось создать социальную опору в деревне. Судя по архивным документам, шла активная работа с беднейшим крестьянством, цель которой состояла в том, чтобы создать внутри самой деревни кадровый резерв для проведения предстоящей коллективизации. Помимо этого, за счет вступавших в партию крестьян-бедняков, пополнялся численный состав местных партийных организаций. Многие из низов общества, в том числе из крестьян, благодаря этому получили доступ к «социальным лифтам», обрели реальную возможность улучшить свое социальное положение, получить образование и профессию, воспользовались шансом на карьерный рост.
Вместе с тем, правящая партия большевиков не была заинтересована в широком обсуждении таких явлений, как привилегии, казнокрадство, протекционизм. Тем не менее, меры к выявлению и осуждению провинившихся принимались.
Примечания
1 Шубин А.В. Вожди и заговорщики: Политическая борьба в СССР в 1920 - 1930-х гг. М., 2004; Емельянов Ю.В. Сталин: Путь к власти. М., 2006; Хлевнюк О.В. Хозяин: Сталин и утверждение сталинской диктатуры. М., 2010; Старцев В.И. Как Сталин шел от «необъятной власти» к единовластию в партии (1923 - 1930 гг.) // Клио. 2007. № 2. С. 123-130.
2 Булюлина Е.В. Документ как инструмент власти: Из истории документирования и организации делопроизводства местного партийно-государственного аппарата в 1920 - 1930-е гг. // Отечественные архивы. 2005. №
3. С. 12-21; Гончарова И.В. Состояние провинциальной партийной среды в 1920-е гг. (по материалам Орловской губернии) // Вестник Орловского государственного университета. Серия: Новые гуманитарные исследования. 2010. № 2. С. 80-88.
3 Головин С.А. Членство в РКП(б)-ВКП(б) как основной путь повышения социального статуса (1920 - 1930-е гг.) // Вопросы истории. 2008. № 3. С. 33-44; Дианов А.Г. Рабоче-крестьянская инспекция и проблема контроля за деятельностью госаппарата в Сибири в 1920 г. // Вестник Томского государственного университета. 2011. № 346. С. 64-68; Лютов Л.Н. Система привилегий членов правящей партии в 1921 - 1923 годах // Вопросы истории. 2006. № 10. С. 98-107; Пашин В.П. Номенклатура 1920-х гг. и привилегии: правда или вымысел? // Клио. 2013. № 9(81). С. 71-73.
4 Анфертьев И.А. Организационные основы создания и деятельности ЦКК РКП(б)-ВКП(б): По документам Российского государственного архива социально-политической истории: 1920-е годы // История России: Исследования и документы. М., 2011. С. 43-58.
5 Российский государственный архив социально-политической исто-
75
рии (РГАСПИ). Ф. 613. Оп. 3. Д. 10. Л. 9.
6 Карпенко С.В. Гибель Белого движения и вооруженный экспорт большевизма в 1920 - 1922 гг. // История России: XX век. М., 2010. С. 212-215.
7 IX съезд РКП (б). Март - апрель 1920 г. М., 1934. С. III.
8 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 54-124.
9 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 101. Л. 2.
10 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 117. Л. 1.
11 РГАСПИ. Ф. 613. Оп. 3. Д. 11. Л. 1, 2.
12 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 178. Л. 1.
13 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 179. Л. 1.
14 Там же. Л. 6.
15 Анфертьев И.А. Первая генеральная чистка правящей Коммунистической партии: причины, итоги, последствия, 1920 - 1924 гг. // Вестник архивиста. 2015. № 3. С. 167-177.
16 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 215. Л. 1, 2.
17 Там же. Л. 12.
18 Там же.
19 Там же. Л. 13.
20 Там же. Л. 21.
21 Там же. Л. 29.
22 Там же.
23 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 547.
24 РГАСПИ. Ф. 613. Оп. 3. Д. 7. Л. 32.
25 Там же. Л. 33.
26 РГАСПИ. Ф. 613. Оп. 3. Д. 8. Л. 65.
27 РГАСПИ. Ф. 613. Оп. 3. Д. 10. Л. 4.
28 Там же. Л. 10.
29 Там же. Л. 11.
30 Там же. Л. 12.
Автор, аннотация, ключевые слова
Анфертьев Иван Анатольевич - канд. ист. наук, профессор Российского государственного гуманитарного университета
В статье рассматривается малоизвестная сторона деятельности руководства правящей партии большевиков в период перехода к новой экономической политике: организация «чисток» рядов партии. Частичная либерализация экономической деятельности в некоторых сферах хозяйственной жизни страны породила немало негативных явлений в партийной среде, начиная от злоупотреблений служебным положением и заканчивая совершением экономических и уголовных преступлений. На основе неизвестных архивных документов показана деятельность руководства партии большевиков по организации и проведению «чисток» партийных кадров, работающих в партийных, советских и карательных учреждениях. Во всех
76
звеньях аппарата управления Советского государства с начала 1920-х гг. периодически проводились как проверки партийных организаций, так и «чистки» рядов партии. Методом «чисток» партия большевиков избавлялась от «чуждых и разложившихся элементов». Вместе с тем в ходе «чисток» выявлялись противники Советской власти и большевистского режима, что позволило во второй половине 1930-х гг. провести массовые репрессии.
Советская власть, Российская коммунистическая партия (большевиков) (РКП(б)), Центральный комитет РКП(б), партийная бюрократия, новая экономическая политика (нэп), «чистки», репрессии, В.И. Ленин, И.В. Сталин
References
(Articles from Scientific Journals)
1. Anfertiev I.A. Pervaya generalnaya chistka pravyashchey Kommunisticheskoy partii: prichiny, itogi, posledstviya, 1920 - 1924 gg. Vestnik arkhivista, 2015, no. 3, pp. 167-177.
2. Bulyulina E.V. Dokument kak instrument vlasti: Iz istorii dokumentirovaniya i organizatsii deloproizvodstva mestnogo partiyno-gosudarstvennogo apparata v 1920 - 1930-e gg. Otechestvennye arkhivy, 2005, no. 3, pp. 12-21.
3. Golovin S.A. Chlenstvo v RKP(b)-VKP(b) kak osnovnoy put povysheniya sotsialnogo statusa (1920 - 1930-e gg.). Voprosy istorii, 2008, no. 3, pp. 33-44.
4. Goncharova I.V. Sostoyanie provintsialnoy partiynoy sredy v 1920-e gg. (po materialam Orlovskoy gubernii). Vestnik Orlovskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Novye gumanitarnye issledovaniya, 2010, no. 2, pp. 80-88.
5. Dianov A.G. Raboche-krestyanskaya inspektsiya i problema kontrolya za deyatelnostyu gosapparata v Sibiri v 1920 g. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta, 2011, no. 346, pp. 64-68.
6. Lyutov L.N. Sistema privilegiy chlenov pravyashchey partii v 1921 -1923 godakh. Voprosy istorii, 2006, no. 10, pp. 98-107.
7. Pashin V.P. Nomenklatura 1920-kh gg. i privilegii: pravda ili vymysel? Klio, 2013, no. 9(81), pp. 71-73.
8. Startsev V.I. Kak Stalin shel ot «neobyatnoy vlasti» k edinovlastiyu v partii (1923 - 1930 gg.). Klio, 2007, no. 2, pp. 123-130.
(Articles from Proceedings and Collections of Research Papers)
9. Anfertiev I.A. Organizatsionnye osnovy sozdaniya i deyatelnosti TsKK RKP(b)-VKP(b): Po dokumentam Rossiyskogo gosudarstvennogo arkhiva sotsialno-politicheskoy istorii: 1920-e gody. Istoriya Rossii: Issledovaniya i dokumenty [The History of Russia: Research and Documents]. Moscow, 2011, pp.43-58.
77
10. Karpenko S.V. Gibel Belogo dvizheniya i voornzhennyy eksport bolshevizma v 1920 - 1922 gg. Istoriya Rossii: XX vek [The History of Russia: 20th century]. Moscow, 2010, pp. 212-215.
(Monographs)
11. Emelyanov Yu.V. Stalin: Put k vlasti [Stalin: The Path to Power]. Moscow, 2006, 384 p.
12. Khlevnyuk O.V. Khozyain: Stalin i utverzhdenie stalinskoy diktatury [The Master: Stalin and Stalin’s Dictatorship]. Moscow, 2010, 479 p.
13. Shubin A.V. Vozhdi i zagovorshchiki: Politicheskaya borba v SSSR v 1920 - 1930-kh gg. [Leaders and Conspirators: Political Struggle in the USSR in the 1920s - 1930 s]. Moscow, 2004, 400 p.
Author, Abstract, Key words
Ivan A. Anfertiev - Candidate of History, Professor, Russian State University for the Humanities (Moscow, Russia)
The article studies a fairly obscure activity known as “purges” of the Bolshevik party’s personnel conducted by the leadership of the Bolsheviks’ ruling party during the transition to the New Economic policy. The partial liberalization in some areas of the country’s economy caused quite a few negative developments in the party milieu ranging from instances of abuse of power to economic crimes and criminal offences. Previously unknown archive documents are used to highlight the Bolshevik party’s role in implementing the purges among the party members working at the Bolshevik party, Soviet and penal institutions. The party member staff had to go through regular party inspections and “purges” carried out within the Soviet state’s government system at every level starting from the early 1920s. The “purges” were intended to save the Bolshevik party from “alien and corrupt contingent”. Moreover, the “purges” identified the opponents of the Soviet power and Bolshevik regime, with mass repressions following in the latter half of 1930s.
Soviet power, Russian Communist Party (Bolsheviks) (RKP(b)), Central Committee of RKP(b), Bolshevik party bureaucracy, New Economic Policy (NEP), “purges”, repression, V.I. Lenin, I.V. Stalin
78
