CC BY
39
ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
УДК 947 + 957
Российская провинция в революции 1917-1918 годов
(по материалам Царевококшайского уездного совета крестьянских депутатов Казанской губернии)
С.В. Стариков
Марийский государственный университет, Йошкар-Ола
В статье рассматриваются вопросы развития революции 1917-1918 гг. в российской глубинке. На материалах Царевококшайского уездного совета крестьянских депутатов показана степень участия крестьян в событиях, круг проблем, которыми они занимались, роль левых партий в политической борьбе и решении социальных вопросов.
The article deals with the problems of the Revolution development 1917-1918 in the Russian provinces. On the basis of the documents of the Tsarevokokshaisk District Council of Peasant Deputies the peasants' participation in the events, the activities they were occupied with, the role of the left-wing parties in political struggle and the way they solved social problems are presented.
Великая Российская революция 1917-1918 гг. вовлекла в свою орбиту все регионы бывшей империи -город и деревню, фронт и тыл, великорусские губернии и национальные районы. Революционное творчество не знало границ. Россия покрылась сетью различных организаций, политических партий, движений, среди которых советы играли особую роль. Они объединяли широкие слои населения, их депутаты представляли интересы рабочих, крестьян и солдат. Влияние советов в 1917-1918 гг. нарастало по восходящей линии от демократических органов народного представительства до государственных организаций с широкими властными полномочиями. Рождение Советского государства и формирование нового социально-экономического и политического строя в России было непосредственно связано с советами. Поэтому историю Российской революции невозможно представить без этих организаций. Для историка и любого интересующегося этими событиями в одинаковой степени важно обратить взоры на их структуру, состав, механизм принятия и исполнения решений на самых различных уровнях: всероссийском, губернском, уездном, волостном и сельском.
В последние годы, в плане изучения Российской революции, особое внимание уделяется микроистории, событиям в отдельных регионах, губерниях, уездах, так как революция представляла собой сложный и многоликий процесс, ее нельзя уложить в определенные схемы и априорные процессы. Это тем более верно для такой страны, как Россия с ее многообразием особенностей, традиционной ментальностью, психологией поведения людей в разных ситуациях. На материалах даже двух соседних губерний в деятельности советов, политических партий, движений встречается столько индивидуального и своеобразного, что уложить все это в один общий знаменатель не представляется возможным. Речь, таким образом, может идти о дальнейшем, более глубоком проникновении в революционную эпоху, в которой российская провинция достаточно ярко и своеобразно демонстрировала свое отношение к происходившему в центре. В этой связи документы и материалы уездных крестьянских советов, съездов и собраний представляют непреходящий интерес. Они уникальны как источник по истории революции на местах.
Своеобразие поведения и деятельности уездных советов крестьянских, рабочих и солдатских депутатов зависело от многих факторов: состава населения, уровня экономического и социального развития данной территории, степени вовлечения в водоворот политических событий после февраля 1917 г., активности местных политических сил, наличия различных условий активности: тыловых солдатских гарнизонов, национального, конфессионального компонентов, традиций устойчивого поведения и других.
Поволжье, в состав которого входила территория Марийского края, являлось земледельческим крестьянским регионом России. Сельское население составляло около 90%. Из политических сил здесь наибольшее влияние приобрела партия социалистов-революционеров. Эсеры называли этот регион своей «вотчиной», вели активную деятельность. Лозунг «Земля и воля» получил широкое распространение, стал необычайно популярен среди крестьян. Крестьянское движение за землю в 1917 г., в свою очередь оказывавшее сильное влияние и на эсеров, привело сначала к размежеванию, а затем и расколу в партии. Левые эсеры, вопреки решениям ЦК партии, носившим реформистский, компромиссный характер, стремились возглавить бурный крестьянский поток, стать выразителями его интересов. Борьба началась и внутри советов, крестьянских, общественных организаций. В Казанской губернии, где Царевококшайский уезд был одним из 12 уездов, ситуация вышла из под контроля Временного правительства уже в мае 1917 года. 13 мая на I Казанском губернском крестьянском съезде по инициативе левого крыла казанских эсеров было принято решение о переходе всех земель в распоряжение волостных крестьянских комитетов для передачи в пользование крестьянам впредь до разрешения земельного вопроса Учредительным собранием в интересах успеха революции и обеспечения страны продовольствием. Съезд фактически узаконил то, что явочным порядком уже делали крестьяне в уездах и волостях. И чем больше из Петрограда шло распоряжений, чтобы не спешить с решением столь сложных вопросов, подождать Учредительного собрания, которое, как «хозяин земли русской», соберется, все решит и устроит, тем больше нетерпимости, максималистских настроений и самочинных действий проявляли крестьяне, их выборные организации на местах, особенно там, где помещичье землевладение и частная собственность на землю пустили глубокие корни. Но даже в пределах одной Казанской губернии ситуация была разная. В северных лесных уездах, где помещичьих гнезд имелось очень мало (Козьмодемьянский, Чебоксарский, Царевококшайский уезды) при отсутствии острой политической
борьбы, крупных рабочих центров и солдатских гарнизонов, развитие революционного процесса также имело место и выражалось в иных формах и действиях. При этом имеются в виду не «отсталые» районы, как когда-то советская историография квалифицировала этот процесс, а своеобразие и многоликость революционного потока, в котором причудливо уживались и переплетались в сложный клубок различные настроения, взгляды, теории, действия. Конечно, при этом не стоит забывать, что решающее значение имели события в центре. Но локомотив Российской революции направляли не только они. Не меньшее значение имела реакция на местах. Точно также события в уездах и в волостях развивались исходя из ситуации в губернских центрах, зависели от степени накала политической борьбы. С другой стороны, судя по документам, на низовом уровне принималось больше прагматических решений, заметно меньше проявлялось революционной эйфории в решении жизненно важных вопросов.
Документальные материалы Царевококшайского уездного совета крестьянских депутатов в значительной степени свидетельствуют о характере революционного процесса в глубинке, реакции местного населения на происходящее в стране, позволяют выявить приоритеты и стереотипы поведения на местах, расставить некоторые оценочные моменты. Все это наглядно проявилось в документах 1-1Х общих собраний (съездов) Царевококшайского уездного совета крестьянских и солдатских депутатов, состоявшихся в 19171918 годах. Проведение I общего собрания (июль 1917 г.) совпало с общероссийским процессом организации советов в уездных центрах весной-летом 1917 года. IX Царевококшайский уездный съезд крестьянских, рабочих и солдатских депутатов, состоявшийся в сентябре 1918 года, пришелся на тот период, когда Советская Россия уже сделала крупный шаг на пути утверждения однопартийной политической системы и укрепления большевистской диктатуры в советах.
Обстановка в городе Царевококшайске и уезде зависела во многом от ситуации в Казани. В городе и уезде отсутствовали крупные промышленные предприятия с большими рабочими коллективами, не было гарнизонов с «горючим» солдатским элементом. Партийно-политическая структура отсутствовала, что не исключало появления партийцев-одиночек, пропагандистов и агитаторов разных партий и движений, особенно в период предвыборной кампании в Учредительное собрание. На первом этапе деятельности уездного совета (июль-декабрь 1917 г.) в руководящих кругах преобладали общеэсеровские настроения. На втором этапе - взятие власти советами и советского строительства на местах (январь-август 1918 г.) -
превалировали левоэсеровские подходы и оценки. На третьем этапе, когда гражданская война охватила Среднее Поволжье и вплотную приблизилась к уезду (сентябрь 1918 г.), усиливается влияние большевиков и их идеологии в городе и уезде и властные полномочия постепенно переходят в руки последних. В целом, эти этапы укладываются в рамки основных периодов Великой Российской революции. Хотя Царевокок-шайский уезд был многонациональным, но национальный вопрос не имел определяющего значения, он зависел от общеполитических приоритетов.
Царевококшайский уездный совет крестьянских депутатов организовался 30 июня 1917 года. Его исполком под председательством Петра Ивановича Мо-чалова состоял из пяти человек [1]. Совет сразу установил деловые отношения с другими организациями и властными органами: уездным и волостными комитетами общественной безопасности, уездным комиссаром Временного правительства В.П. Барановским. Начались выборы депутатов в совет от волостей. Совет являлся открытой организацией. На его собраниях присутствовали представители от города и волостей, военной организации, совета служащих уездного земства, от общества мари, учительского союза. Связь с Казанским губернским советом крестьянских депутатов поддерживалась через эмиссаров из Казани, которые участвовали в работе общих собраний. Руководство совета посылало своих представителей в уездное земское собрание и просило даже субсидировать работу крестьянского совета [2], неоднократно рассматривало вопрос о выборе гласных в волостное земство, привлекая для этого «городскую и сельскую буржуазию», интеллигенцию - врачей, учителей, фельдшеров, духовенство. На первом этапе уездный совет имел широкий демократический характер, готов был работать со всеми, для кого идеалы февраля 1917 г. - свобода, демократия, ответственность - стали нормой деятельности.
Уездный совет ставил вопрос об организации волостных советов крестьянских депутатов, и к ноябрю они уже действовали в шести волостях. Одновременно организовывались волостные земства, которые воспринимались населением лучше, чем волостные советы, практически ничем себя не проявившие до осени 1917 года. На повестке дня рассматривались в основном вопросы местного значения. Но уже в августе 1917 г. на II общем собрании совета, после получения телефонограммы от А.Л. Колегаева, председателя исполкома губернского совета крестьянских депутатов, рассматривался вопрос о выборах в Учредительное собрание [3], рассылалась агитационная литература по волостям, привлекались в качестве агитаторов учителя и учащиеся уезда, было выпущено
воззвание к населению голосовать на выборах за список № 11 - Казанская губернская организация ПСР и губернский совет крестьянских депутатов. Это был левоэсеровский список. Особенность состояла в том, что казанские левые эсеры, в отличие от других губерний Поволжья, шли самостоятельным от правых эсеров списком на выборах. При этом, чтобы заручиться поддержкой избирателей в деревне, где почти не разбирались в таких партийных тонкостях, как эсеры правые и левые, последние присовокупили к своей партийной организации губернский совет крестьянских депутатов, созданный ими в апреле 1917 года и пользовавшийся репутацией защитника крестьянских интересов. А поскольку партийные списки были именными, то находя среди одиннадцати казанских списков этот последний с именами известных деятелей крестьянского совета - А.Л. Колегаева, К.Ю. Шнуровского, И.А. Майорова, крестьяне знали, за кого они голосуют. Эта тактика обеспечила левым казанским силам - левым эсерам и большевикам, шедшим одним блоком, получить большинство голосов на выборах.
В удаленном от Казани Царевококшайске не все складывалось так просто. Продовольственный кризис усиливался. На IV общем собрании уездного совета среди причин его обострения назывались неосведомленность населения о действиях властей и провокационная работа «темных сил» - кулаков и спекулянтов, которые призывали срывать хлебную монополию [4]. Несмотря на переход земель в ведение волостных земельных комитетов, малоземелье и земельные споры отвлекают значительную часть времени. Не все ясно и по вопросу о власти. Уездный совет не спешил заявлять о своей позиции. На V общем собрании, состоявшемся уже после Октябрьского переворота в Петрограде, 17 ноября 1917 г. была принята резолюция о власти, где отмечалось, что в центре власть должна состоять из всех социалистических партий. «Все силы революционной демократии» должны объединиться и составить широкую коалицию [5]. В целом, эта идея формирования однородно-демократической социалистической власти была весьма популярна среди социалистов. Казанские левые эсеры ее поддерживали, осуждая стремление части большевиков к установлению пролетарской диктатуры. Лишь в ноябре 1917 г., убедившись в утопичности создания правительства от энесов до большевиков включительно, левые эсеры стали сторонниками формирования правительства только из революционных левых социалистов и большевиков. Неопределенность положения сохранялась. Царевококшайский уездный совет, как отмечалось в отчете о его деятельности, не имел официальных сведений, запрашивал губернский совет телеграммой, но ответа не получил [6]. Поэтому ру-
ководители совета (П.И. Мочалов, И.Н. Коведяев) оставались при своих прежних взглядах, руководствуясь платформой Всероссийского совета крестьянских депутатов (правые эсеры) об объединении всех сил демократии. Из этого контекста вполне логично вытекала и вторая часть резолюции уездного совета о власти - в уезде власть остается за представителями Временного правительства, ибо слухи о захвате власти большевиками ошеломили и население, и совет крестьянских депутатов [7].
Ситуация изменилась в конце ноября-декабре 1917 г., когда левые эсеры в центре разделили власть с большевиками на уровне правительства, войдя в состав Совнаркома, поддержав целиком и полностью Октябрьскую революцию и решения II Всероссийского съезда советов, а казанские левые эсеры на III губернском крестьянском съезде поставили задачу «советизировать» всю губернию, покрыть ее советскими организациями. Казанские левые советские партии разделили между собой участки работы: большевики взяли город, левые эсеры - деревню. Так Казанская губерния оказалась в орбите левых эсеров. В губернских органах советской власти наметилось своеобразное двоецентрие: большевики руководили Казанским советом рабочих депутатов, левые эсеры - губернским советом крестьянских депутатов. Агитаторы и эмиссары с мандатами последнего разъезжались по уездам. Таким путем в Царевококшайске появился балтийский матрос Виктор Терентьевич Дмитриев, который по прибытии в город, созвал заседание уездного совета и 23 декабря 1917 г. было заявлено о переходе всей полноты власти в руки уездного совета крестьянских и солдатских депутатов. Сопротивления принятому решению не последовало, так как не было сил, которые могли бы это сделать. VI общее собрание совета своим постановлением 30 декабря 1917 г. утвердило данное решение. Новым председателем совета становится В.Т. Дмитриев.
Интерес представляют документы о деятельности Царевококшайского уездного совета на втором этапе (январь-август 1918 г.), когда состоялись VII и VIII общие собрания совета. Партийная принадлежность руководителей совета, делегатов общих собраний неизвестна. Эта сторона деятельности не афишировалась. Можно лишь предположить, судя по направленности принимаемых решений, особенно в части рассмотрения политических вопросов, что деятели совета работали на платформе губернского совета крестьянских депутатов, представители которого появлялись в Царевококшайске, выступали на заседаниях. Таким образом, левоэсеровские оценки преобладали, хотя уездной организации партии левых эсеров не существовало, как и большевистской. О большеви-
ках существовало достаточно смутное представление. Они как бы растворялись в общем строе борцов за новую жизнь и приветствовались в качестве комиссаров Рабоче-Крестьянского правительства.
Большинство руководителей и делегатов уездных съездов советов являлись беспартийными, включая председателя В.Т. Дмитриева. На VII общем собрании (30 января-1 февраля 1918 г.) его речь по текущему моменту содержала типичные мотивации левых эсеров по вопросам о власти, о советах и распущенном большевиками Учредительном собрании. Председатель призывал крестьян утвердить свою власть, оказать доверие советам на местах [8]. Рассматривались вопросы о войне и мире, об организации революционного трибунала, о милиции, о выборе комиссаров на разные участки деятельности, о культурно-просветительской работе. Многие из этих вопросов вновь поднимались и на VIII уездном съезде крестьянских и солдатских депутатов (12-14 марта 1918 г.). Организация сельских и волостных советов уже шла полным ходом. Активную роль при этом играли солдаты-фронтовики, прибывавшие в сельскую местность по демобилизации. Уездный совет получал немало наказов, где содержались как максималистские революционные требования, так и умеренные воззвания к справедливой жизни. Вараксинский волостной совет требовал водворить порядок и спокойствие, христианские нормы, проводить в жизнь демократические законы беспристрастно, справедливо и решительно «не под давлением какой-либо партии или народности» [9].
Советы сталкивались с кадровой проблемой. В их составе оказывалось много случайных лиц. Сложным оставался вопрос о взаимоотношениях советов с зем -ствами, земельными и продовольственными комитетами. Высказывались самые противоположные мнения - от превращения земств в отделы советов, до их полной самостоятельности и даже признания за ними высшей власти в уезде, хотя еще 24 января 1918 г. вышло специальное постановление НКВД о необходимости устранения несоветских органов. Правда, левые эсеры заняли более осторожную политику. Они неоднократно высказывались за сохранение и «мирное существование» советских органов и демократических земских организаций, сделавших немало хорошего для крестьянства. Поэтому вопрос о реорганизации волостных земств даже в марте 1918 г. на VIII уездном съезде крестьянских депутатов оставили открытым [10]. Проще оказалось с реорганизацией земельных и продовольственных комитетов, которые были превращены в соответствующие отделы советов.
Продовольственный кризис не сходил с повестки дня. Царевококшайский уездный совет принимал ре-
шения, которые в целом шли в русле левоэсеровского курса в этом вопросе: решать хлебный вопрос через советы крестьянских депутатов путем обложения принудительным налогом имущие классы города и уезда, закупать на вырученные средства хлеб и продавать его неимущим по твердой цене, открывать ссыпные пункты в волостях, закрыть границы уезда и не выпускать хлеб на сторону, при случае использовать вооруженные команды.
Острым оставался земельный вопрос. Детально рассматривался принятый в январе 1918 г. основной закон о социализации земли. К нему принимались поправки, применимые к местным условиям, определена потребительская норма для уезда - 6,9 дес. на человека [11]. Передел земли весной 1918 г. проводился в основном по усмотрению самих обществ. С землей был связан и вопрос о лесе. Зимой 1918 г. в результате резкого сокращения порубок леса выросла безработица. VII общее собрание просило частных лесоторговцев не прекращать лесные разработки под угрозой конфискации всего имущества [12].
Отношения совета с представителями старого режима и явлениями прошлой жизни складывались весьма своеобразно. Отсутствовало решительное их неприятие. Так, представителю буржуазного класса, заводчику В.Ф. Булыгину была объявлена благодарность за пожертвование 400 руб. на оплату суточных делегатам VIII съезда, а также удовлетворена просьба Булыгина о приостановке с него контрибуции в сумме 25 тыс. руб. наличными деньгами, так как «налички» нет, а чек на эту сумму выдан [13]. Рассматривая вопрос о преподавании Закона Божия, уездный съезд принимает «соломоново» решение: предмет религии надо преподавать во всех низших и средних учебных заведениях уезда, но не делать его обязательным для учащихся, платить за преподавание из средств земства и сохранять «полное уважение» к предмету со стороны преподавателей и учащихся. Отделение церкви от государства VIII съезд мотивировал свободой вероисповедания и прекращением контрреволюционной деятельности духовенства [14].
Вопросы защиты революции также оказались в поле зрения уездного совета. Планировалось создать пешую и конную милицию, отряд Красной армии в количестве сначала 100 человек, затем 50-ти для защиты народных интересов. Однако констатировалось, что население к красноармейцам относится отрицательно. Армия должна соответствовать названию, быть крепкой, дисциплинированной, материально обеспеченной, иметь достойное командование [15].
IX Царевококшайский уездный съезд крестьянских, рабочих и солдатских депутатов состоялся 6-8
сентября 1918 г., через полгода после мартовского съезда. За это время в Советской России, Поволжье, в Казанской губернии произошли большие политические изменения. Советский блок левых партий в центре распался, не выдержал испытаний. Большевики весной-летом 1918 г. развернули наступление на советы, утверждая режим партийной диктатуры в них на всех уровнях. Левые эсеры выступили против чрезвычайной продовольственной диктатуры Совнаркома, раскола деревни, организации комитетов бедноты. Зарево гражданской войны охватило районы Средней Волги, Урала, Сибири в результате выступления чехословацкого корпуса. 6 июля 1918 г. ЦК Партии левых эсеров поднял мятеж против политики правительства Ленина, завершившийся арестом многих левоэсеровских лидеров и фактическим запрещением большевиками партии левых эсеров. На местах большевики и левые эсеры делали попытки сохранить блок двух партий, но по воле Центра он был разрушен. В начале августа 1918 г. в Казани был разогнан V губернский крестьянский съезд, руководители которого поддержали действия ЦК левых эсеров. Пламя гражданской войны приближалось к Казани, которая пала под ударами чехословаков и Народной армии Комуча. Советская власть оказалась на грани полного разрушения [16]. К сожалению, не сохранились документы, которые бы проливали свет на отношение уездного совета к этим событиям. Очень мало сведений сохранилось об августовском «контрреволюционном» мятеже в Царевококшайске, когда уездный совет фактически прекратил свое существование. Советская власть была восстановлена в городе с приходом латышского и нижегородского полков, которые не выявили в городе никакого контрреволюционного очага, но призваны были обезопасить готовившееся Красной Армией наступление на Казань. Латыши и нижегородцы, среди которых было много членов РКП(б), созвали IX уездный съезд советов, организовали Военно-революционный совет для управления городом и уездом. Протоколы съезда и подготовительные материалы к нему позволяют восстановить следующую картину. Среди 111 делегатов съезда имелась фракция коммунистов, отдельные левые эсеры, но преимущественно - беспартийные. Делегаты от волостей обрисовали нужды населения - малоземелье, отсутствие заработков, инвентаря, хлеба, мануфактуры, засилье спекулянтов. На съезде присутствовал бывший председатель исполкома совета Александров, который в своем докладе остановился на августовских событиях 1918 г. в городе, подчеркнув, что старому исполкому многие не подчинялись, местная Красная Армия разбежалась, а члены исполкома сложили свои полномочия и скрылись [17]. Большевики обвинили прежний
исполком в некомпетентности и отсутствии преданных делу революции работников. Выслушав объяснения Александрова, Булыгина, Сычева, Ершова и других работников прежнего исполкома, съезд решил дело передать в судебную следственную комиссию, не лишая пока свободы старых членов исполкома до выяснения всех обстоятельств [18].
На IX съезде впервые, пожалуй, выявились партийные разногласия между большевиками и левыми эсерами. Они касались оценки летних событий 1918 года. Представители от фракции коммунистов Иванюк и Смирнов заявили о необходимости установления диктатуры пролетариата. Прибывший представитель Казанского комитета партии левых эсеров Антонов, обрисовав текущий момент, призвал к всеобщему вооружению населения. Из уст Пурина прозвучала здравица «Да здравствуют социалисты-революционеры!» [19]. Когда решали вопрос о посылке приветствия народным комиссарам и партии коммунистов, Антонов высказался против, чтобы не внести раскол между левыми социалистами и коммунистами. Вашнев напомнил собравшимся о V Всероссийском съезде советов, где левые эсеры резко разошлись с большевиками, хотели затянуть войну, убили германского посла Мирбаха. В итоге IX съезд решил послать приветствие и народным комиссарам, и РКП(б) [20]. При обсуждении доклада комиссара земледелия вновь разгорелись «сильные прения», когда решался вопрос о социализации земли. Большевики, ссылаясь на решения V Всероссийского съезда советов, апеллировали к централизации, установкам съезда. Теперь левый эсер Антонов напомнил собравшимся, что на V съезде в Москве были лишь одни коммунисты, крестьянская левоэсеровская фракция оказалась интернированной, решения съезда ведут крестьянство к гибели. И все же компромисс возобладал. В Царевококшайске постановили на месте решать возникающие земельные споры, а решения для утверждения посылать во
ВЦИК. Материалы съезда лишний раз свидетельствуют о том, что и большевики, и левые эсеры в провинции были предрасположены к сохранению советского блока партий во имя социальной революции и предотвращения гражданской войны. Двухпартийная система советской власти в Поволжье не успела сложиться, но в Казанской губернии этот большеви-стско-социалистический блок оказался более устойчивым даже независимо от политики центра.
В целом документальные материалы Царево-кокшайского уездного совета, его общих собраний и съездов дают историку массу фактов, событий, явлений, которые позволяют размышлять, сопоставлять, оценивать, глубже вникать в сложную, противоречивую историю Великой Российской революции, ставшей одним из главных событий XX века.
ЛИТЕРАТУРА
1. Революция 1917-1918 гг. в Марийском крае: По материалам уездных съездов крестьянских депутатов. Вып. 1. Царевококшайский уезд / Отв. ред. А.А. Иванов, С.В. Стариков; сост. А.А. Иванов. -Йошкар-Ола, 2006. С. 29.
2. Там же. С. 33.
3. Там же. С. 34.
4. Там же. С. 41.
5. Там же. С. 44.
6. Там же. С. 51.
7. Там же. С. 44, 51.
8. Там же. С. 55-56.
9. Там же. С. 90-91.
10. Там же. С. 100-102.
11. Там же. С. 126.
12. Там же. С. 73-74.
13. Там же. С. 119.
14. Там же. С. 117-118.
15. Там же. С. 105-106.
16. См. подробнее: Стариков С.В. Левые социалисты в Великой Российской революции. - Йошкар-Ола, 2004.
17. Революция 1917-1918 гг. в Марийском крае. С. 146.
18. Там же. С. 152-153.
19. Там же. С. 144-145.
20. Там же. С. 145.
