CC BY
61УДК 616-057 (470.4321)
ЭО!: 10.24411/2658-4255-2019-10068
РИСКИ ЗДОРОВЬЮ И ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПАТОЛОГИЯ ПРИ ДОБЫЧЕ ТОПЛИВНО-ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ ИСКОПАЕМЫХ В АРКТИЧЕСКОЙ ЗОНЕ РОССИИ
С.А. Горбанев, С.А. Сюрин
ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья» Роспотребнадзора,
г. Санкт-Петербург
El [email protected], [email protected]
Введение. Сочетание сурового климата Арктики с вредными условиями труда негативно влияет на течение многих профессиональных заболеваний (ПЗ). Цель исследования заключалась в оценке условий труда и профессиональной патологии работников, осуществляющих добычу нефти, газа и угля в Арктике. Материалы и методы. Изучены данные социально-гигиенического мониторинга «Условия труда и профессиональная заболеваемость» в Арктической зоне России в 2007-2017 гг. Результаты. Установлено, что при добыче угля нет рабочих мест с удовлетворительными условиями труда, а у более 90% шахтеров они являются крайне неудовлетворительными. Напротив, 51,8% работников нефтегазодобывающей промышленности имеют удовлетворительные условия труда и менее 4% - крайне неудовлетворительные. Наиболее распространенными ПЗ у шахтеров были радикулопатия (32,1%), хронический бронхит (27,7%) и моно-полинейропатия (15,4%). В структуре ПЗ работников нефтегазодобывающей промышленности преобладали нейросенсорная тугоухость (48,8%), радикулопатия (20,9%) и вибрационная болезнь (18,6%). В 2017 г. в Арктике уровень профессиональной заболеваемости шахтеров превысил общенациональный показатель в 2,82 раза, в то время как при добыче нефти и газа он был ниже общенационального показателя в 1,75 раза. Риск ПЗ при добыче угля был значительно выше, чем у работников нефтегазодобывающих предприятий (ОР=331,1; ДИ 242,2-452,5). Вывод. Совершенствование комплексных мер по сохранению здоровья шахтеров угольных шахт является приоритетным направлением работы для специалистов по охране и медицине труда в Арктике.
Ключевые слова: добыча угля, добыча нефти и газа, условия труда, профессиональная патология, Арктика.
OCCUPATIONAL PATHOLOGY AND RISKS OF ITS DEVELOPMENT IN THE EXTRACTION OF FUEL AND ENERGY MINERALS IN THE RUSSIAN ARCTIC
S. A. Gorbanev, S.A. Syurin
North-West Public Health Research Center, St. Petersburg
Introduction. The combination of the harsh climate of the Arctic with harmful working conditions negatively affects the course of many occupational diseases (OD). The purpose of the study was to assess working conditions and occupational pathology of workers involved in the extraction of oil, gas and coal in the Arctic. Materials and methods. The data of socio-hygienic monitoring "Working conditions and occupational morbidity" in the Arctic zone of Russia in 2007-2017 were studied. Results. It has been established that coal mining does not have jobs with satisfactory working conditions, and in more than 90% of miners they are extremely unsatisfactory. On the contrary, 51.8% of workers in the oil and gas industry have satisfactory working conditions and in less than 4% of them they are extremely unsatisfactory. The most common OD among miners were radiculopathy (32.1%), chronic bronchitis (27.7%), and mono-polyneuropathy (15.4%). Sensory hearing loss (48.8%), radiculopathy (20.9%) and vibration disease (18.6%) predominated in the structure of occupational pathology in oil and gas industry workers. In 2017, in the Arctic, the level of occupational morbidity of miners exceeded the national indicator by 2.82 times, while in oil and gas industry it was by 1.75 times lower than the national indicator. The risk of developing OD during coal mining was significantly higher than that of employees of oil and gas companies (OR = 331.1; CI 242.2-452.5). Conclusion. Improving comprehensive measures to preserve the health of coal miners is a priority for specialists in occupational safety and health in the Arctic.
Keywords: coal mining, oil and gas industry, working conditions, occupational pathology, Arctic.
Введение.Огромные минерально-
сырьевые ресурсы Арктической зоны России обусловили создание на этой территории с экстремальными природно-климатическими условиями крупнейших в стране производственных комплексов. К их числу относятся предприятия по добыче топливно-энергетических полезных ископаемых. Крупнейшие нефтегазодобывающие
предприятия расположены в Ямало-Ненецком и Ненецком автономных округах (ЯНАО и НАО). В значительно меньших объемах нефть и газ добываются в Таймырском Долгано-Ненецком муниципальном районе Красноярского края и Чукотском автономном округе (ЧАО). Добыча угля осуществляется в основном в городе Воркута и в существенно меньшем количестве - в ЧАО и Таймырском Долгано-Ненецком муниципальном районе [1, 2, 3, 4].
Известно, что сочетание суровых природно-климатических условий Арктических районов с вредными условиями труда ускоряют формирование и утяжеляют течение многих профессиональных заболеваний (ПЗ) [5, 6, 7]. Специфическим вредным производственным фактором при добыче угля считаются аэрозоли фиброгенного действия [8, 9, 10, 11], а при добыче углеводородов - серосодержащие соединения (сероводород, меркаптаны, сероуглерод, серный ангидрид, сернистый ангидрид, серная пыль), относящиеся к веществам второго - четвертого классов опасности [12, 13, 14, 15]. Возникающие при добыче полезных ископаемых болезни, прежде всего, костно-мышечной и нервной систем, органов дыхания, нейросенсорная тугоухость (шумовые эффекты внутреннего уха) являются основной причиной преждевременного снижения или утраты профессиональной трудоспособности [16, 17, 18, 19]. При этом самый высокий уровень профессионал ьной заболеваемости в России отмечается у горняков угольных шахт, составивший в 2017 году 103,11 случаев на 10000 работников [20]. В условиях ограниченных человеческих ресурсов преждевременное прекращение трудовой деятельности квалифицированными специалистами является серьезным препятствием для социально-экономического развития арктического региона [21].
В «Основах государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу» [22] поставлена задача достижения надежного функционирования систем жизнеобеспечения и производственной деятельности в этом важнейшем регионе. Частью этой задачи является разработка комплекса мероприятий, направленных на сохранение здоровья и трудоспособности населения Арктики.
Цель исследования заключалась в сравнительной оценке условий труда и профессиональной патологии работников, осуществляющих добычу нефти, газа и угля в
Арктической зоне России.
Материалы и методы. Изучены данные социально-гигиенического мониторинга по разделу «Условия труда и профессиональная заболеваемость» населения Арктической зоны России в 2007-2017 годах. Сведения предоставлены ФБУЗ «Федеральный центр гигиены иэпидемиологии» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, г. Москва. Они включали данные о ежегодном числе первично выявленных больных профессиональными заболеваниями (ПЗ) и их нозологической форме, числе лиц, имеющих контакт с ВПФ и их характере, видах экономической деятельности заболевших лиц, типе хозяйственных объектов, находящихся под контролем Роспотребнадзора.
Результаты исследований обработаны с применением программного обеспечения Microsoft Excel 2010 и программы Epi Info, v. 6.04d. Определялись t-критерий Стьюдента для независимых выборок, критерий согласия X2, относительный риск (ОР) и 95% доверительный интервал (ДИ). Числовые данные представлены в виде среднего арифметического и стандартной ошибки (M±m). Различия показателей считались значимыми при р<0,05.
Результаты исследования. Изучены данные 1891 работника, у которых в течение 2007-2017 годов были впервые диагностированы 2339 ПЗ. Из них шахтной добычей каменного угля были заняты 1851 человек, в том числе в г. Воркута -1777 человек, в ЧАО - 73 человека и в Таймырском Долгано-Ненецком районе Красноярского края - один человек. На предприятиях нефтегазодобывающей промышленности
работали 40 человек, в том числе в ЯНАО - 34 человек, в НАО - 4 человека, в Таймырском Долгано-Ненецком районе - 2 человека. Средний возраст и продолжительность стажа работников угледобывающей промышленности были меньше, чем нефтегазодобывающей, составляя соответственно 50,9±0,1 и 54,2±0,8 лет (р<0,001) и 24,5±0,1 и 26,9±1,2 лет (р<0,05). Среди работников угольных шахт было 56 (3,0%) женщин, в то время как все работники нефтегазодобывающих предприятий были мужчинами.
Проведено сравнение условий труда при добыче полезных ископаемых по среднегодовому числу рабочих мест на объектах надзора различных групп санитарно-эпидемиологического благополучия в 2007-2017 годах. Установлено, что при добыче угля нет объектов надзора первой группы санитарно-эпидемиологического благополучия (рабочие места с удовлетворительными условиями труда), а более 90% шахтеров трудоустроены на объектах надзора третьей группы (с крайне неблагоприятными условиями труда). В отличие от шахтеров более половины работников нефтегазодобывающей промышленности были заняты на объектах надзора первой группы с удовлетворительными условиями труда и только 4% из них - на предприятиях третьей группы
Таблица 1
Среднегодовое число работников (абс., %) на объектах трех групп надзора, занятых добычей угля, газа и нефти в Арктике в 2007-2017 гг.
Группа объектов надзора Добываемое сырье р
Уголь Газ и нефть
Первая - 41873 (51,8) <0,001
Вторая 909 (9,8) 35782 (44,3) <0,001
Третья 8331 (90,2) 3182 (3,9) <0,001
Всего 9240 80837
санитарно-эпидемиологического благополучия с крайне неблагоприятными условиями труда. По числу работников на объектах каждой из трех групп надзора различия между шахтерами угольных шахт и лицами, занятыми на нефтегазодобывающих предприятиях, были статистически значимыми. В целом, работников нефтегазодобывающей отрасли в Арктической зоне России было почти в 9 раз больше, чем горняков угледобывающих предприятий (табл. 1).
Сравнение условий труда при добыче полезных ископаемых по среднегодовому числу лиц, имевших контакт с тем или иным вредным производственным фактором, также выявило существенные различия между двумя группами работников. При добыче угля горняки в большей
степени подвергаются влиянию аэрозолей преимущественно фиброгенного действия, чаще имеют недостаточную освещенность рабочего места, а также для них характерно сочетанное действие нескольких
вредных факторов. В структуре вредных производственных факторов работников нефтегазодобывающих предприятий большую долю имеют химические и биологические факторы, тяжесть труда, шум, инфразвук, неионизирующие электромагнитные поля и излучения, ионизирующее излучение (табл. 2).
У шахтеров угольных шахт ПЗ чаще формируются при условиях труда, соответствующих классам вредности 3.3 и 3.4. Вредными производственными факторами, определяющими развитие ПЗ, являются, главным образом, тяжесть труда, аэрозоли преимущественно фиброгенного действия и локальная вибрация. На долю всех остальных факторов приходится только 13,4% ПЗ. В подавляющем большинстве случаев (92,6%) наличие вредных производственных факторов обусловлено конструктивными недостатками машин, механизмов и другого оборудования, а также несовершенством рабочих мест.
У работников нефтегазодобывающих предприятий ПЗ чаще выявляются при условиях труда, соответствующих классу вредности 3.1. В отличие от шахтеров, в развитии профессиональной патологии основное значение имеют экспозиция к шуму и общей вибрации. Общим фактором риска ПЗ в обеих группах работников является
Вредный производственный фактор Добываемое сырье р
Уголь Газ и нефть
Аэрозоли преимущественно фиброгенного действия 3509 (21,3) 707 (1,4) <0,001
Химические факторы 60 (0,4) 2372 (4,8) <0,001
Тяжесть труда 171 (1,0) 2717 (5,5) <0,001
Напряженность труда 210 (1,3) 626 (1,3) -
Шум 688 (4,2) 16844(33,8) <0,001
Инфразвук 83 (0,5) 298 (0,6) >0,1
Вибрация общая 488 (3,0) 2214 (4,4) <0,001
Вибрация локальная 148 (0,9) 292 (0,6)
Неионизирующие электро-магнитные поля и излучения 304 (1,8) 3638 (7,3) <0,001
Ионизирующее излучение 11 (0,1) 464 (0,9) <0,001
Освещенность 2705 (16,4) 476 (0,9) <0,001
Микроклимат 332 (2,0) 4779 (9,6) <0,001
Биологические факторы - 379 (0,8) <0,001
Сочетанное действие 7762 (47,1) 14022(28,1) <0,001
Таблица 2
Среднегодовое число работников (абс., %), подвергающихся воздействию вредных производственных факторов при добыче угля, нефти и газа в Арктике в 2007-2017 гг.
Таблица 3
Число профессиональных заболеваний, возникающих при различных условиях труда при добыче угля, нефти и газа в Арктике в 2007-2017 гг. (абс., %)
Показатель Добываемое сырье р
Уголь Газ и нефть
Классы условий труда:
класс 2 7 (0,3) 1 (2,3) >0,2
класс 3.1 273 (11,4) 18 (41,9) <0,001
класс 3.2 838 (36,4) 18 (41,9) >0,2
класс 3.3 625 (27,5) 6 (14,0) <0,02
класс 3.4 502 (22,0) - <0,001
класс 4 51 (2,3) - >0,2
Факторы, вызывающие развитие профессиональных болезней:
тяжесть труда (класс 3.1 и более) 948 (42,7) 10 (23,3) <0,001
аэрозоли фиброгенного действия 581 (24,4) 1 (2,3) <0,001
вибрация локальная 444 (19,5) 2 (4,7) <0,01
шум 199 (8,0) 21 (48,8) <0,001
вещества !-!У классов опасности 90 (4,1) 1 (2,3) >0,5
вибрация общая 25 (1,0) 7 (16,3) <0,01
микроклимат (охлаждающий) 7 (0,2) - >0,5
напряженность труда 2 (0,1) 1 (2,3) >0,5
Обстоятельства, определяющие развитие профессиональных заболеваний:
конструктивные недостатки машин, механизмов, оборудования, приспособлений и инструментов 1620 (73,1) 52 (12,1) <0,001
несовершенство рабочих мест 428 (19,5) 117 (27,1) >0,1
несовершенство технологических процессов 214 (6,6) 255 (59,2) <0,001
неисправность машин и механизмов 32 (0,8) - >0,5
отступление от технологического регламента - 5 (1,2) >0,5
несовершенство санитарно-технических установок 2 (0,1) 2 (0,5) >0,5
нарушение правил техники безопасности - 2 (0,5) >0,5
тяжесть труда. В нефтегазодобывающей промышленности 80,6% случаев воздействия вредных производственных факторов связано с несовершенством технологических процессов и рабочих мест (табл. 3).
Число ПЗ у одного шахтера было выше, чем у одного работника нефтегазодобывающих предприятий: 1,24±0,01 и 1,08±0,04 случаев соответственно (р<0,001). Характер нарушений здоровья в двух сравниваемых группах работников имел выраженные различия (табл. 4). Так, в структуре профессиональной патологии шахтеров более значимая доля принадлежала болезням костно-мышечной системы, органов дыхания и нервной системы, а в структуре патологии работников нефтегазодобывающих предприятий - болезням уха и сосцевидного отростка, а также травмам, отравлениям и некоторым другим последствиям воздействия внешних причин. У шахтеров в числе трех
наиболее распространенных нозологических единиц ПЗ были радикулопатия, хронический бронхит и моно-полинейропатия. У лиц, занятых добычей газа и нефти, чаще всего диагностировались нейросенсорная
тугоухость (шумовые эффекты внутреннего уха), радикулопатия и вибрационная болезнь. У горняков выявление профессиональной патологии чаще происходило по результатам периодических медицинских осмотров (56,7%), а у персонала нефтегазодобывающих предприятий - вследствие самостоятельного обращения работника за медицинской помощью в связи с ухудшением состояния здоровья (62,8%).
В Арктической зоне России ежегодное количество горняков угольных шахт, у которых были впервые установлены ПЗ, колебалось от 108 (2007 год) до 223 (2013 год) человек. Уровень профессиональной заболеваемости в течение одиннадцати лет имел выраженную тенденцию
Таблица 3
Нозологическая структура профессиональной патологии работников при добыче угля, нефти и газа в Арктике в 2007-2017 гг. (абс., %)
Показатель Добываемое сырье р
Уголь Газ и нефть
Классы профессиональных заболеваний:
костно-мышечной системы 831 (36,2) 9 (20,9) <0,02
органов дыхания 664 (28,9) 1 (2,3) <0,001
нервной системы 516 (22,5) 3 (7,0) <0,001
уха и сосцевидного отростка 199 (8,7) 21 (48,8) <0,001
травмы, отравления и некоторые другие последствия воздействия внешних причин 77 (3,4) 8 (18,6) <0,02
Новообразования 6 (0,3) - >0,5
системы кровообращения 3 (0,1) - >0,5
кожи и подкожной клетчатки - 1 (2,3) >0,5
Наиболее распространенные заболевания:
Радикулопатия 737 (32,1) 9 (20,9) >0,05
хронический бронхит 637 (27,7) - <0,001
моно-полинейропатия 354 (15,4) 3 (7,0) <0,05
нейросенсорная тугоухость 199 (8,0) 21 (48,8) <0,001
вегетосенсорная полинейропатия 162 (7,1) -
вибрационная болезнь 75 (3,3) 8 (18,6) <0,02
Миофиброз 52 (2,3) - >0,5
деформирующий остеоартроз 32 (1,4) - >0,5
к повышению. Все годы он существенно превышал аналогичные показатели при добыче нефти и газа в Арктической зоне России, а также при всех видах экономической деятельности в Арктической зоне России и в России в целом (рис). В 2017 году уровень профессиональной заболеваемости при добыче угля в Арктике превысил аналогичный общенациональный показатель (103,11 на 10000 работников) в 2,82 раза. Риск формирования ПЗ у шахтеров Воркуты и ЧАО существенно не отличался (ОР=1,12; ДИ 0,90-1,40; Х2=1,11; р=0,2919).
Ежегодное число работников
нефтегазодобывающих предприятий с впервые установленными ПЗ колебалось от 0 до 7 человек. Уровень профессиональной заболеваемости при нефтегазодобыче в течение всего периода наблюдения был ниже аналогичных показателей при добыче угля, а также при всех видах экономической деятельности в Арктической зоне России и в России в целом. В 2017 году эти различия составили соответственно 240,1 раза, 9,28 раза и 1,08 раза (рис.). В 2017 году уровень профессиональной заболеваемости при добыче нефти и газа в Арктике был ниже аналогичного общенационального показателя (2,12 на 10000 работников) в 1,75 раза. Риск развития ПЗ у работников основных нефтегазодобывающих регионов - ЯНАО и НАО - не имел значимых различий: ОР=2,50; ДИ 0,89-7,05; Х2=3,23; р=0,0724.
Сравнение вероятности формирования профессиональной патологии при добыче различных топливно-энергетических
ископаемых показало, что при добыче угля она выше, чем нефти и газа (ОР=331,1; ДИ 242,2-452,5; Х2=1637,8; р<0,001), всех видов экономической деятельности в Арктике (ОР=15,1; ДИ 15,0-16,5; Х2=20009,5; р<0,001) и в России в целом (ОР=224,6; ДИ 195,8-257,5; Х2=44275,4; р<0,001). При добыче нефти и газа риск развития ПЗ был меньше, чем при всех видах экономической деятельности в Арктике (ОР=0,05; ДИ 0,03-0,06; Х2=767,0; р<0,001) и был близок к общероссийскому уровню профессиональной заболеваемости (ОР=1,08; ДИ 0,52-2,27; Х2=0,04; р=0,8334).
Анализируя результаты проведенного исследования, можно с полным основанием утверждать, что условия труда работников, осуществляющих добычу угля, газа и нефти в Арктической зоне России, имеют существенные отличия. Тот факт, что на момент выявления ПЗ возраст и продолжительность стажа работников нефтегазодобывающих предприятий были выше, чем у шахтеров, свидетельствует об увеличении периода трудоспособности при более благоприятных условиях труда.
У двух групп работников, помимо разной интенсивности воздействия вредных
производственных факторов, выявлены и значительные различия в их структуре,
Рисунок. Ежегодные уровни профессиональной заболеваемости при добыче угля, нефти и газа в Арктике, всех видов экономической деятельности в Арктике и в России (на 10 000 работников).
что, вероятно, и определяет специфику формирующихся нарушений здоровья. При этом обращает на себя внимание факт, что доля тех или иных вредных факторов в их общей структуре часто не соответствует этиологической значимости фактора в развитии профессиональной патологии. Так, если у горняков в общей структуре вредных факторов доли повышенной тяжести труда и локальной вибрации составляют соответственно 1% и 0,9%, то среди воздействий, с которыми было связано развитие ПЗ - 42,7% и 19,5% соответственно. Схожая ситуация отмечается и у работников нефтегазодобывающих предприятий. При долях повышенной тяжести труда и общей вибрации 5,5% и 4,4% в общей структуре вредных факторов соответственно, с их воздействием было связано возникновение 23,3% и 16,3% ПЗ.
Так как исследование проводилось в арктической зоне страны, особое внимание уделялось частоте выявления охлаждающего микроклимата рабочих мест. Хорошо известно, что хронический холодовой стресс способствует снижению физической и умственной работоспособности, хроническому болевому синдрому, заболеваниям органов дыхания, повышению риска производственных травм [23, 24, 25]. В структуре вредных факторов на предприятиях нефтегазодобывающей отрасли охлаждающий микроклимат был одним из наиболее распространенных (9,6%). Однако ни в одном случае он не был признан этиологическим фактором в развитии ПЗ. Сходная ситуация отмечалась и у горняков угольных шахт, в структуре вредных факторов которых доля охлаждающего микроклимата составляла 2,0%, а причиной развития ПЗ он был признан в 0,2% ПЗ. Полученные данные позволяют предполагать, что при проведении экспертной оценки случаев ПЗ, значимость одних вредных производственных факторов не вполне обоснованно усиливается (например,
тяжесть труда), а других - занижается (например, охлаждающий микроклимат).
Полученные данные об относительно благоприятных условиях труда и низком уровне профессиональной патологии разрушают стереотипные представления об экстремальном характере труда работников нефтегазодобывающих предприятий в Арктике [26]. Конечно, факторами, искажающими истинное состояние дел, могут быть неквалифицированные специальная оценка условий труда и периодические медицинские осмотры работников [27, 28]. Нельзя исключить, что низкий уровень профессиональной заболеваемости работников нефтегазовой отрасли может быть в определенной мере связан с широким использованием вахтового метода труда, при котором затруднена регистрация всех заболеваний [29, 30]. Также может иметь большое значение стремление части работников скрыть истинное состояние своего здоровья для сохранения высоко оплачиваемой работы в газодобывающей промышленности [31].
Заключение. В 2007-2017 годах не отмечено существенного улучшения условий труда на предприятиях угледобывающей промышленности в Арктической зоне России. Уровень профессиональной заболеваемости шахтеров Арктики в 2,82 раза превышает общенациональные показатели при добыче угля и не имеет тенденции к снижению. По сравнению с шахтерами работники нефтегазодобывающих предприятий имеют значительно менее вредные условия труда и низкий уровень профессиональной заболеваемости. С учетом сказанного, проведение комплексных мер по сохранению здоровья шахтеров угольных шахт в Арктике является приоритетным направлением работы для специалистов по охране и медицине труда.
Список литературы:
1. АО «Воркутауголь». О компании. URL: https://vorkutaugol. ru/rus/about/index.phtml. (дата обращения: 13.01.2019).
2. Чукотский автономный округ. Паспорт. URL: https://minpromtorg.gov.ru/common/upload/files/docs/ pasregions/. (дата обращения: 13.01.2019).
3. Ненецкий автономный округ. Справочная информация. URL: http://adm-nao.ru/. (дата обращения: 13.01.2019).
4. Конторович А.Э. Нефть и газ российской Арктики: история освоения в XX веке, ресурсы, стратегия на XXI век //Наука из первых рук. 2015; 1(61). URL: http://nsu.ru:8080/ 6d3c28a920ac894f92c00d76835d4bc0. (дата обращения: 13.01.2019).
5. Профилактика профессиональных заболеваний, вызванных сочетанным воздействием вибрации, шума и охлаждающего микроклимата на предприятиях горнодобывающей промышленности: Методические рекомендации. Москва, 1991. 23 с.
6. Измеров Н.Ф. Проблемы медицины труда на Крайнем Севере //Медицина труда и промышленная экология. 1996. № 5. С. 1-4.
7. Мышинская Ж.М. Влияние климатических и экологических факторов на здоровье человека в условиях Крайнего Севера // Ямальский вестник. 2016. Т. 2. № 7. С. 79-80.
8. Laney A.S., Weissman D.N. Respiratory Diseases Caused by Coal Mine Dust //Journal of Occupational and Environmental Medicine. 2014. Vol. 56. № 010. P. 18-22. doi: 10.1097/J0M.0000000000000260. Available at: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC4556416/. (дата обращения: 13.01.2019).
9. Тимофеева С.С., Мурзин М.А. Пылевая нагрузка при добыче угля и профессиональные риски //Вестник ИрГТУ. 2015. Т. 5. № 100. С. 68-71.
10. Blackley D.J, Halldin C.N., Laney A. S. Continued Increase in Prevalence of Coal Workers' Pneumoconiosis in the United States, 1970-2017 //American Journal of Public Health. 2018. Vol. 108. № 9. Р. 1220-1222. doi: 10.2105/AJPH.2018.304517.
11. Beer C., Kolstad H. A., S0ndergaard K., Bendstrup E., Heederik D., Olsen K. E. et al. A systematic review of occupational exposure to coal dust and the risk of interstitial lung diseases //European Clinical Respiratory Journal. 2017. Vol. № 4. 1264711. DOI: 12.1080/20018525.2017.1264711. Available at: https://doi.org/10.1080/20018525.2017.1264711. (дата обращения: 13.01.2019).
12. Esswein E.J., Alexander-Scott M., Snawder J., Breitenstein M. Measurement of area and personal breathing zone concentrations of diesel particulate matter during oil and gas extraction operations, including hydraulic fracturing // Journal of Occupational and Environmental Hygiene. 2018. Vol. 15. № 1. Р. 63-70. doi: 10.1080/15459624.2017.1388512. Available at: ttps:// www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/ 29053946 (дата обращения: 19.01.2019).
13. Witter R.Z., Tenney L., Clark S., Newman L.S. Occupational exposures in the oil and gas extraction industry: State of the science and research recommendations // American Journal of Industrial Medicine. 2014. Vol. 57. № 7. Р. 847-856. doi: 10.1002/ajim.22316. Available at: https://www.hcn.org/ articles/cdc-reports-suspected-oil-and-gas-inhalation-fatalities (дата обращения: 19.01.2019).
14. Киреев И.Р., Мурзабаева Э.И., Саидова А.К. Охрана здоровья персонала в нефтяной промышленности //Вестник молодого ученого УГНТУ. 2016. Т. 8. № 4. С. 127-32.
15. Доценко Ю.И., Бойко В.И., Гудинская Н.И., Мухамедзянова Р.И. Некоторые аспекты гигиены труда в нефтегазовой промышленности //Современные проблемы науки и образования. 2017. №. 5. URL: http://www.science-education. ru/ru/article/view?id=26774 (Дата обращения: 19.01.2019).
References:
1. JSC Vorkutaugol. About company. (in Russian). Available at: vorkutaugol.ru/rus/about/index.phtml (accessed 13 Jan., 2019).
2. Chukotka Autonomous District. Passport. (in Russian). Available at: minpromtorg.gov.ru/common/upload/files/ docs/pasregions/ (accessed 13 Jan., 2019).
3. Nenets Autonomous Okrug. Reference Information. (in Russian). Available at: http: //adm-nao.ru/ (accessed 13 Jan., 2019).
4. Kontorovich A.E. Neft' i gaz rossijskoj Arktiki: istoriya osvoeniya v XX veke, resursy, strategiya na XXI vek [Oil and gas of the Russian Arctic: development history in the twentieth century, resources, strategy for the XXI century].
16. Solonin Yu., Pancheva G., Boiko E. Work environment and workers' health risks in the coal industry of the Komi Republic (Russian Federation) // Barents Newsletters on Occupational Health and Safety. 2009. Vol. 12. № 1. P. 5-6.
17. Гудимов Д.В., Чемезов Е.Н. Профессиональные заболевания в угольной промышленности Республики Саха (Якутия) //Горный информационно-аналитический бюллетень (научно-технический журнал). 2014. № 9. С. 348351.
18. Иконникова Н.В. Заболеваемость работников газотранспортного предприятия и мероприятия по ее снижению //Медицина труда и промышленная экология. 2017. № 9. С. 83-84.
19. Manoj Kumar R.M, Karthick R.B, Bhuvaneswari V., Nandhini N. Study on Occupational Health and Diseases in Oil Industry. International Research Journal of Engineering and Technology. 2017. Vol. 4. № 12. Р. 954-958. Available at: https://www.irjet.net/archives/V4/i12/IRJET-V4I12180.
20. О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Российской Федерации в 2017 году: Государственный доклад. М.: Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, 2018. 268 с.
21. Красулина О.Ю. Арктическая зона Российской Федерации: особенности природно-экономических и демографических ресурсов //Региональная экономика и управление. 2016. Т. 4. № 48. URL: https://eee-region.ru/ article/4805/. (дата обращения: 19.01.2019).
22. «Об основах государственной политики РФ в Арктике на период до 2020 и дальнейшую перспективу» //Российская газета, № 4877 от 18.09.2008 г.
23. Anttonen H., Pekkarinen A., Niskanen J. Safety at work in cold environments and prevention of cold stress //Industrial Health. 2009. Vol. 47. № 3. Р. 254-261.
24. Hassi J., Rytkönen M., Kotaniemi J., Rintamäki H. Impacts of cold climate on human heat balance, performance and health in circumpolar areas //International Journal of Circumpolar Health. 2005. Vol. 64. № 5. P. 459-467.
25. Kue T., Mäkinen T. The health of Arctic populations: Does cold matter? //American Journal of Human Biology. 2010. Vol. 22. P. 129-133.
26. Сюрин С.А., Горбанев С.А. Профессиональная патология на предприятиях Ненецкого автономного округа: факторы риска, структура, распространенность. Гигиена и санитария. 2019. № 6. С. 652-657. DOI: http://dx.doi. org/10.18821/0016-9900- 2019-98-6-652-656.
27. Хоружая О.Г., Горблянский Ю.Ю., Пиктушанская Т.Е. Критерии оценки качества медицинских осмотров работников //Медицина труда и промышленная экология. 2015. № 11. С. 33-37.
28. Сюрин С.А., Горбанев С.А. Профессиональная патология: как сохранить здоровье работающего человека //Безопасность и охрана труда. 2018. № 3. С. 48-50.
29. Aлексеенко В.Д., Симонова Н.Н., Зуева Т.Н. Влияние производственных факторов на состояние здоровья работников нефтедобычи при вахтовой организации труда в Заполярье //Экология человека. 2009. № 5. С. 47-50.
30. Корнеева Я.А., Дубинина Н.И., Симонова Н.Н., Дегтева Г.Н., Федотов Д.М. Риски в профессиональной деятельности вахтовых работников в условиях Крайнего Севера //Бюллетень ВСНЦ СО РАМН. 2013. Т. 91. № 3. С. 83-88.
31. Дубинина Н.И., Дегтева Г.Н. , Корнеева Я.А. Особенности проведения предварительных и периодических медицинских осмотров персонала в условиях работы вахтовым методом на Арктическом шельфе //Бюллетень ВСНЦ СО РАМН. 2012. Т. 5. № 87. С. 127-130.
Nauka iz pervykh ruk [First-hand science]. 2015. Vol. 1. № 61. (in Russian). Available at: http://nsu.ru:8080/6d3c28a920ac8 94f92c00d76835d4bc0.
5. Izmerov N.F. Problemy mediciny truda na Krajnem Severe [Problems of occupational medicine in the Far North]. Medicina Truda i Promyshlennaya Ekologiya [Russian Journal of Occupational Health and Industrial Ecology]. 1996. № 5. P. 1-4. (in Russian).
6. Profilaktika professional'nyh zabolevaniy, vyzvannyh sochetannym vozdeystviem vibracii, shuma i ohlazhdayushhego mikroklimata na predpriyatiyah gornodobyvayushhey promyshlennosti: metodicheskie rekomendacii [Prevention of occupational diseases caused
by the combined effects of vibration, noise and cooling climate in the mining industry: guidelines]. Moscow, 1991. (in Russian).
7. Myshinskaya J.M. Vliyanie klimaticheskih i ekologicheskih faktorov na zdorov'e cheloveka v usloviyah Krajnego Severa [The influence of climatic and environmental factors on human health in the Far North]. Yamalskiy Vestnik [Yamal Bulletin]. 2016. Vol. 2. № 7. P. 79-80. (in Russian).
8. Laney A.S.,Weissman D.N. Respiratory Diseases Caused by Coal Mine Dust. Journal of Occupational and Environmental Medicine. 2014. Vol. 56. № 010. P. 18-22. doi: [10.1097/ JOM.0000000000000260]. Available at: https: //www.ncbi. nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC4556416/. (accessed 13 Jan., 2019).
9. Timofeeva S.S., Murzin M.A. Pylevaya nagruzka pri dobyche uglya i professional'nye riski [Dust load in coal mining and occupational hazards]. Vestnik IrGTU [Bulletin of IrTU]. 2015. Vol. 5. № 100. P. 68-71. (in Russian).
10. Blackley D.J, Halldin C.N., Laney A. S. Continued Increase in Prevalence of Coal Workers' Pneumoconiosis in the United States, 1970-2017. American Journal of Public Health. 2018. Vol. 108. № 9. P. 1220-1222. doi: 10.2105/AJPH.2018.304517. (accessed 13 Jan., 2019).
11. Beer C., Kolstad H. A., Sondergaard K., Bendstrup E., Heederik D., Olsen K. E. et al. A systematic review of occupational exposure to coal dust and the risk of interstitial lung diseases. European Clinical Respiratory Journal, 2017. Vol. 4. 1264711, doi: 10.1080/20018525.2017.1264711. Available at: https://doi.org/10.1080/20018525.2017.1264711. (accessed 13 Jan., 2019).
12. Esswein E.J., Alexander-Scott M., Snawder J., Breitenstein M. Measurement of area and personal breathing zone concentrations of diesel particulate matter during oil and gas extraction operations, including hydraulic fracturing // Journal of Occupational and Environmental Hygiene. 2018. Vol. 15. № 1. P. 63-70. doi: 10.1080/15459624.2017.1388512. Available at: ttps:// www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/ 29053946 (accessed 19 Jan., 2019).
13. Witter R.Z., Tenney L., Clark S., Newman L.S. Occupational exposures in the oil and gas extraction industry: State of the science and research recommendations. //American Journal of Industrial Medicine. 2014. Vol. 57. № 7. P. 847-856. doi: 10.1002/ajim.22316. Available at: https://www.hcn.org/ articles/cdc-reports-suspected-oil-and-gas-inhalation-fatalities (accessed 19 Jan., 2019).
14. Kireev I.R., Murzabaeva E.I., Saidova A.K. Ohrana zdorov'ya personala v neftyanoj promyshlennosti [Protecting the health of personnel in the oil industry] //Vestnik molodogo uchenogo UGNTU [Bulletin of the Young Scientist of USTU].
2016. Vol. 8. № 4. P. 127-32. (in Russian).
15. DotsenkoYu.I., Boyko V.I., Gudinskaya N.I., Mukhamedzyanova R.I. Nekotorye aspekty gigieny truda v neftegazovoj promyshlennosti [Some aspects of occupational hygiene in the oil and gas industry] //Sovremennye Problemy Nauki i Obrazovaniya [Modern Problems of Science and Education].
2017. № 5. Available at: http://www.science-education.ru/ru/ article/view?id=26774 (accessed 19 Jan., 2019). (in Russian).
16. Solonin Yu., Pancheva G., Boiko E. Work environment and workers' health risks in the coal industry of the Komi Republic (Russian Federation). Barents Newsletters on Occupational Health and Safety. 2009. Vol. 12. № 1. P. 5-6.
17. Gudimov D.V., Chemezov E.N. Professional'nye zabolevaniya v ugol'noj promyshlennosti Respubliki Saha (Yakutiya) [Occupational diseases in the coal industry of the Republic of Sakha (Yakutia)]. Gornyy informacionno-analiticheskiy byulleten' (nauchno-tekhnicheskiy zhurnal) [Mining Information and Analytical Bulletin (scientific and technical magazine)]. 2014. № 9. P. 348-351 (in Russian).
18. Ikonnikova N.V. Morbidity of gas-transport company workers, and measures to reduce it [Zabolevaemost' rabotnikov gazotransportnogo predpriyatiya i meropriyatiya po ee snizheniyu] // Meditsina Truda i Promyshlennaya Ecologiya [Russian Journal of Occupational Health and Industrial Ecology]. 2017. № 9. P. 83-4. (in Russian)
19. Manoj Kumar R.M, Karthick R.B, Bhuvaneswari V., Nandhini N. Study on Occupational Health and Diseases in Oil Industry. International Research Journal of Engineering and Technology. 2017. Vol. 4. № 12. P. 954-958. Available at: https://www.irjet.net/archives/V4/i12/IRJET-V4I12180.
20. O sostoyanii sanitarno-epidemiologicheskogo blagopoluchiya naseleniya v Rossijskoj Federacii v 2017 godu: Gosudarstvennyj doklad. Federal'naya sluzhba po nadzoru v sfere zashchity prav potrebitelej i blagopoluchiya cheloveka [On the state of sanitary and epidemiological welfare of the population in the Russian Federation in 2017:
State report]. Moscow. 2018. (in Russian).
21. Krasulina O. Y. Arkticheskaya zona Rossijskoj Federacii: osobennosti prirodno-ekonomicheskih i demograficheskih resursov [Arctic zone of the Russian Federation: features of natural, economic and demographic resources]. Regional'naja ekonomika i upravlenie [Regional Economics and Management]. Available at: https://eee-region.ru/ article/4805/ (accessed 19 Jan., 2019). (in Russian).
22. Ob osnovakh gosudarstvennoy politiki RF v Arktike na period do 2020 goda I dal'neyshuyu perspektivu [On the fundamentals of the state policy of the Russian Federation in the Arctic for the period up to 2020 and beyond] Rossiyskaya gazeta [Russian newspaper]. № 4877. 18.09.2008 (in Russian).
23. Anttonen H., Pekkarinen A., Niskanen J. Safety at work in cold environments and prevention of cold stress //Industrial Health. 2009. Vol. 47. № 3. Р. 254-261.
24. Hassi J., Rytkönen M., Kotaniemi J., Rintamäki H. Impacts of cold climate on human heat balance, performance and health in circumpolar areas //International Journal of Circumpolar Health. 2005. Vol. 64. № 5. Р. 459-467.
25. Kue T., Mäkinen T. The health of Arctic populations: Does cold matter? // American Journal of Human Biology. 2010. № 22. Р. 129-133.
26. Syurin S.A., Gorbanev S.A. Professional'naya patologiya na predpriyatiyah Neneckogo avtonomnogo okruga: faktory riska, struktura, rasprostranennost' [Occupational pathology at the enterprises of the Nenets Autonomous District: risk factors, structure, prevalence] // Gigiena i sanitariya [Hygiene and Sanitation]. DOI: http://dx.doi.org/10.18821/0016-9900-2019-98-6-652-656 (in Russian).
27. Khoruzhaya O.G., Gorblyansky Yu.Yu., Piktushanskaya T.E. Kriterii ocenki kachestva medicinskih osmotrov rabotnikov [Criteria for assessing the quality of medical examinations of workers]. Meditsina Truda i Promyshlennaya Ekologiya, [Russian Journal of Occupational Health and Industrial Ecology]. 2015. № 2. Р. 21-26. (in Russian)
28. Syurin S.A., Gorbanev S.A. Профессиональная патология: как сохранить здоровье работающего человека [Occupational pathology: how to maintain health of a working person]. Bezopastnost' i OkhranaTruda [Occupational Safety]. 2018. № 3. Р. 48-50 (in Russian)
29. Alekseenko V.D., N.N. Simonova N.N., Zueva T.N. Vliyanie proizvodstvennyh faktorov na sostoyanie zdorov'ya rabotnikov neftedobychi pri vahtovoj organizacii truda v Zapolyar'e [The impact of production factors on the health status of oil production workers in rotational labor organization in the Arctic]. Ekologiya Cheloveka [Human Ecology]. 2009. № 5. Р. 47-50. (in Russian).
30. Korneeva Ya.A., Dubinina N.I., Simonova N.N., Degteva G.N., Fedotov D.M. Riski v professional'noj deyatel'nosti vahtovyh rabotnikov v usloviyah Krajnego Severa [Risks in the professional activities of rotational workers in the Far North]. Byulleten' VSNTs SO RAMN [Bulletin of WSSC of SB of RAMS]. 2013. Vol. 91. № 3. Р. 83-88. (in Russian).
31. Dubinina N.I., Degteva G.N., Korneeva Ya.A. Osobennosti provedeniya predvaritel'nyh i periodicheskih medicinskih osmotrov personala v usloviyah raboty vahtovym metodom na Arkticheskom shel'fe [Features of the preliminary and periodic medical examinations of staff in working conditions on a rotational basis on the Arctic shelf]. Byulleten' VSNTS SO RAMN [Bulletin of WSSC of SB of RAMS]. 2012. Vol. 87. № 5. Р. 127-30. (in Russian.).
