CC BY
866
Л. И. Антонова
V
\т РЕВОЛЮЦИОННАЯ КОДИФИКАЦИЯ \ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РСФСР (1920-1930-е гг.)
о.
л
о
и
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
КОДИФИКАЦИЯ, ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО РСФСР.
1920-1930-е гг., законотворческая
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
В статье детально описываются все этапы осуществления кодификации законодательства РСФСР в 1920-1930-с гг. Автор дает ретроспективную оценку кодификационным работам, отмечая при этом, что, будучи сильно идеологизированными, они имели весьма высокий уровень организации. По мнению автора, этот ценный опыт было бы весьма полезно использовать при осуществлении кодификационных работ, которые ведутся в России начиная с середины 1990-х гг. и при этом значительно уступают в качестве аналогичным работам,проводившимся в первые годы Советской власти.
Кодификация — одна из разновидностей работ по систематизации законодательства. Не ограничиваясь внешней обработкой законодательного материала, его учетом и объединением, кодификация предполагает сведение множества норм права, сосредоточенных в разных актах, в единый нормативный правовой акт, новый не
АНТОНОВА
Людмила Ивановна — доктор юридических наук, профессор, заведующая кафедрой гражданского и трудового права Северо-Западной академии государственной службы. E-mail: l.antonova@newmail.ru
20-s
KEY WORDS
CODIFICATION, LEGISLATION OF RSFSR, 30-S OF XX CENTURY, LEGISLATIVE PROCESS
T
In the article all the stages of codification development in the RSFSR legislation in 20-s - 30-s of the XX century are described in detail in historical perspective. The author provides a retrospective study of codification activities, noting at the same time that having been extremely ideology-driven they had very high organizational level. On the author’s opinion, that valuable experience would be worth using while conducting codification activities, that have been performed in Russia from the middle of 1990-s, but at the same time they are essentially inferior in quality to the analogous activities, realized in the first years of the Soviet power.
только по форме, но, как правило, и по содержанию.
Проводимые в нашей стране с середины 1990-х гг. широкомасштабные кодификационные работы заставляют обратиться к опыту не менее глобальных по охвату и не менее радикальных по содержанию работ по систематизации законодательства, которые осуществлялись в РСФСР в 1920-х гг. Эти кодификационные работы рассматривались в контексте формирования новой,социалистической системы права, призванной прийти на смену дореволюционному российскому праву, отправленному в революционном порыве «на свалку истории».
Задача проведения кодификации советского законодательства была поставлена уже в первые
л\
месяцы после Октября. Практическое ее осуществление было возложено на Отдел законодательных предположений и кодификации (ОЗПК) Народного комиссариата юстиции (НКЮ) РСФСР1.
В период краткосрочного вхождения левых эсеров в Совет Народных Комиссаров, когда наркомом юстиции стал представитель этой партии И. З. Штейнберг, был создан самостоятельный Кодификационный отдел НКЮ, который и должен был заниматься работой по кодификации законодательства. В Плане работы НКЮ, датируемом 19 декабря 1917 г., указывалось, что Кодификационный отдел имеет своей целью создание Свода законов русской революции2. О характере работ, которые выполнялись Кодификационным отделом, возглавлявшимся левым эсером А. А. Шрейдером, можно судить по сохранившимся архивным материалам. Эсеры пытались обеспечить преемственность дореволюционного и советского законодательства. Свод законов русской революции в представлении левых эсеров — новое издание (1918 г.) Свода законов Российской империи, который следовало лишь привести в соответствие с «республиканским строем»3.
Свод законов Российской империи, с точки зрения кодификаторов, имел ряд пороков, которые следовало преодолеть в процессе работы: «1) в Своде до сих пор сохраняется масса чисто исторического материала, который механически перепечатывается в новых изданиях
Свода из года в год, несмотря на то, 137 что он потерял всякое значение действующего права... (т. XIV, содержащий статьи, относящиеся ко времени Екатерининской управы благочиния; т. II с инструкциями губернаторам и др.); 2) система Свода, созданная в начале XIX века и проникнутая принципами монархической формы правления, совершенно не может быть применена к кодификации новых республиканских учреждений и материального права республики.; 3) новая система Свода должна отвечать, прежде всего, совершившейся перемене и, следовательно, быть основанной на принципах принадлежности политической власти широким слоям трудовых масс, на преобладающем значении хозяйственной жизни и на полной замене централизованных бюрократических учреждений широким ростом общественных союзов общего и специального ха-рактера...»4. В остальном Свод вполне устраивал кодификаторов, которые, оказавшись в составе коалиционного правительства, попытались провести в жизнь программные требования партии левых эсеров.
1 Собрание узаконений и распоряжений РСФСР (далее — СУ РСФСР). 1917. № 9. Ст. 127.
2 СУ РСФСР. 1917. № 12. Ст. 171.
3 См. Свод законов русской революции — Уголовное уложение. Изд. 1918 г. Ч. V // Государственный архив Российской Федерации (далее — ГАРФ). Ф. 353. Оп. 2. Ед. хр. 164. Лл. 29-53.
4 Там же. Л. 1.
Пі
л»
<
й.
.с
ос
5
й.
Кодификационный отдел разработал несколько вариантов Плана Свода законов русской революции5, ни один из которых не отходил от своего прообраза — Свода законов Российской империи. Четко просматривается их не только структурное, но и содержательное родство. Уголовное Уложение, например, непосредственно содержало ссылки на соответствующие статьи Уголовного Уложения 1903 г., а также на проект, разработанный Комиссией по пересмотру Уголовного Уложения, созданной Временным правительством6. Такой же подход осуществлялся в процессе проведения работ по составлению Устава уголовного судопроизводства. В проект Устава вошли статьи 200-992 Устава уголовного судопроизводства Свода законов Российской империи и введено 259 новых статей7.
До завершения планируемых кодификационных работ предполагалось внести некоторые изменения в дореволюционное законодательство. Так, Кодификационный отдел составил проект постановления ВЦИК следующего содержания: «Центральный Исполнительный Комитет ввиду последовавшего изменения государственного строя постановляет: “Статьи 3, 8 Учреждения судебных установлений — отменить; примечания 1, 2, 4, 5, 6, 7, 9, 10 и 11 изложить в новой редакции.”»8.
Если левые эсеры рассчитывали реформировать дореволюционное законодательство, то большевики отстаивали необходимость сломать
не только строи государственной машины, но и всю правовую систему. Они объявили отмененными все законы свергнутых правительств, в том числе и Свод законов Российской империи. Поэтому начатые левыми эсерами работы не могли быть завершены даже по сугубо политическим причинам. К тому же в этот период еще не было достаточного количества нормативных актов, которые можно было бы подвергнуть кодификации.
«Наши законы и наше право, — отмечал П. И. Стучка, ставший наркомом юстиции после разрыва блока большевиков с левыми эсерами, — не могут быть консервативным, задерживающим фактором, они должны играть всегда живую революционную роль. Вот почему мы говорим о революционной законности и соответственно можем признать только революционную кодификацию»9.
Неразрывная связь кодификации с нормотворчеством обусловливала необходимость ликвидировать Кодификационный отдел. В постановлении коллегии Народ-
5 См.: ГАРФ. Ф. 353. Оп. 2. Ед. хр. 164. Л. 3-4; Газета Временного Рабочего и Крестьянского Правительства. 1917. № 42.
6 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 2. Ед. хр. 164. Лл. 41188.
7 Там же. Ед. хр. 165. Лл. 18-50 об.
8 Там же. Ед. хр. 164. Л. 10.
9 Стучка П. И. Революционная кодификация // Революция права. 1929. № 5. С. 15.
л\
ного комиссариата юстиции от 22 марта 1918 г. «Об организации Комиссариата и о более точном и целесообразном распределении дел между отделами комиссариата» указывалось: «Случайно образовавшийся особый отдел кодификации упразднить и распределить его работу по соответствующим отделениям Отдела законодательных предположений и кодификации»10. В соответствии с этим решением Кодификационный отдел был упразднен11.
Объединение в одном отделе работы по подготовке текущего законодательства и кодификации представляется вполне обоснованным, прежде всего потому, что кодификация — это разновидность законотворческой деятельности. Кодификация предполагает внутреннюю и внешнюю обработку законодательного материала с целью приведения в систему норм, регулирующих определенную область общественных отношений, с одновременным устранением пробелов в законодательстве, внесением при необходимости изменений в правовое регулирование тех или иных видов отношений. Сосредоточение в одном отделе законоподготовительной и кодификационной работы помогало кодификаторам постоянно находиться в курсе текущего законодательства и позволяло увязывать разрабатываемые законопроекты со всей системой декретов Советской власти.
Задача создания Свода законов в первые годы Советской власти вряд ли могла быть реально решена.
Еще не был накоплен необходимый 139 для такой работы законодательный материал. Поэтому первоначально было решено подготовить инкор-порационный сборник всеобъемлющего характера. Уже в октябре 1918 г. П. И. Стучка говорил, что «настал момент приступить к кодификации, к сводке пролетарского права переходного времени в систематический сборник»12. Этот сборник должен был включать 2 тома: том 1 — Конституция, права и обязанности граждан, социальное право (гражданское право, кодекс труда), международное право; том 2 — технические инструкции и руководства (о судопроизводстве,
о почтово-телеграфной и железнодорожной службе и т. д.)13.
11 октября 1918 г. коллегия НКЮ приняла решение составить систематический Сборник декретов Рабоче-крестьянского правительства с выделением в его Общей части Конституции, законов о земле и о труде и систематизировать остальные законы по отдельным отраслям государственного управления14.
В Совете Народных Комиссаров во время его заседаний должен был присутствовать кодификатор НКЮ, в совершенстве знающий советские декреты и могущий в любое
10 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 2. Ед. хр. 112. Л. 12.
11 Там же. Ед. хр. 2. Л. 6.
12 Там же.
13 Энциклопедия государства и права:
В 2 т. / Под ред. П. И. Стучки. — М.: Юриздат, 1929. Т. 2. Вып. 3. С. 439.
14 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 2. Ед. хр. 3. Л. 127.
<
й.
.с
ОС
5
й.
Л4 время дать справку по существующим законам15.
Необходимость иметь сводные законодательные акты, а также сборники нормативных материалов, систематизирующие правовые акты по различным вопросам, остро ощущалась в работе местных органов. В адрес НКЮ неоднократно поступали запросы с мест. Так, 16 ноября 1918 г. Центральное информационное бюро при исполнительном комитете Союза коммун Северной области обратилось в НКЮ с просьбой сообщить следующие сведения:
1) «ведется ли в отделе комиссариата работа по составлению систематического и алфавитного предметного указателей к Собранию Узаконений и не предполагается ли издание какого-либо систематического сборника действующих декретов и распоряжений Правительства;
2) не проводятся ли работы по этому предмету каким-либо другим учреждением;
3) в каком положении находятся эти работы в настоящее время;
4) какая кодификационная работа ведется в отделе»16. Потребность в систематизированном законодательстве ощущалась не только местными, но и центральными учреждениями Советской власти. В докладной записке Юрисконсультского отдела Народного комиссариата государственного контроля от 17 декабря 1918 г. отмечалось, что «законодательство РСФСР коренным образом изменило ранее существовавшее право,
действовавшие до Октябрьской революции правовые нормы заменены целым рядом новых правопо-ложений, и за период времени от конца октября 1917 г. по декабрь 1918 г. накопилось значительное число актов Советской власти, определяющих основы и регулирующих отдельные стороны нового социального строя»17.
Однако, отмечалось далее в записке, весь этот правовой материал первостепенной важности еще не кодифицирован и вообще не приведен в какую-либо систему. Между тем каждое правительственное учреждение и каждое ведомство в своей области испытывают настоятельную необходимость в кодексе или, по крайней мере, в систематической сводке нового законодательства18. Выход из создавшегося положения авторы докладной записки видели в передаче кодификационного дела соответствующим ведомствам, а для согласования их работы предлагали созвать в ближайшее время совещание или съезд отделов центральных и местных правительственных учреждений19.
Рассмотрев это предложение, Народный комиссариат юстиции пришел к выводу о том, что:
15 Энциклопедия государства и права // Там же. С. 439.
16 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 2. Ед. хр. 118. Л. 26.
17 ГАРФ. Ф. 4390. Оп. 13. Ед. хр. 28. Лл. 4-5.
18 Там же.
19 Там же.
л\
1) кодификация законодательных актов должна быть сосредоточена исключительно в центральном кодификационном государственном учреждении, каковым является Отдел законодательных предположений и кодификации НКЮ;
2) такая кодификация должна состоять не в составлении сборников отдельных законодательных актов, а в составлении на научных основах систематических кодексов, утверждаемых законодательной властью;
3) такая работа уже производится указанным отделом НКЮ и им уже завершена кодификация законов об актах гражданского состояния, семейном, брачном и опекунском праве, а также законов о труде и находится в стадии завершения кодификация законодательства о земле;
4) задачей юридических отделов как центральных, так и местных учреждений является не кодификационная работа в государственном масштабе, а исключительно текущая юридическая работа;
5) единственным средством установления согласованности и планомерности действий юридических отделов является их тесный контакт с ОЗПК НКЮ, контакт, выражающийся в своевременном представлении в отдел законодательных предположений и в сообщении плана и результатов своей деятельности20. Учитывая все эти обстоятельства, НКЮ отверг созыв предла-
гаемого съезда отделов централь- 141 ных и местных правительственных учреждений как не могущего достичь цели и не соответствующего общей системе законодательной деятельности РСФСР21.
В результате проводимые в 1918 г. кодификационные работы были полностью сосредоточены в Народном комиссариате юстиции и осуществлялись отделениями Отдела законодательных предположений и кодификации. Однако имеющимися у отдела силами в обстановке развернувшейся гражданской войны создать Свод законов или систематический сборник декретов Рабоче-крестьянского правительства не удалось. На протяжении 1918-1926 гг. усилия юристов ОЗПК были сосредоточены на разработке отдельных отраслевых кодексов.
Под руководством А. Г. Гойхбар-га в Отделе законодательных предположений и кодификации велась работа по составлению проекта Кодекса законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве. В основу кодификации были положены декреты ВЦИК и СНК «О расторжении брака» от 16 декабря 1917 г.22 и «О гражданском браке, о детях и ведении книг актов гражданского состояния» от 18 декабря 1918 г.23.
Как вспоминала З. Теттенборн, работавшая в это время в ОЗПК
20 ГАРФ. Ф. 4390. Оп. 13. Ед. хр. 28. Л. 2.
21 Там же.
22 СУ РСФСР. 1917. № 10. Ст. 152.
23 Там же. № 11. Ст. 160.
Пі
<
й.
.с
ОС
5
й.
АКИ под руководством А. Г. Гойхбарга, «нужно было основательно изучить литературу, русскую и иностранную, кратко и четко сформулировать новое революционное, советское законодательство»24.
16 сентября на заседании ВЦИК с докладами выступили новый нарком юстиции Д. И. Курский, сменивший на этом посту П. И. Стучку, и член коллегии НКЮ А. Г. Гойхбарг. Д. И. Курский, указав, что проект кодекса является «первой попыткой кодифицировать одну из областей советского законодательства, отметил, что это не простая, механическая сводка изданных ранее декретов, а развитие этих положений в стройную систему законодательства»25. Характеризуя цели принятия этого акта, А. Г. Гойхбарг подчеркнул, что кодекс призван: 1) помочь освобождению от влияния церкви, установив гражданскую регистрацию актов гражданского состояния, гражданские браки вместо церковных; 2) уравнять женщин в правах с мужчинами; 3) уравнять в правах всех детей, независимо от обстоятельств их рождения26. Несмотря на резкую критику проекта на заседании ВЦИК представительницей партии эсеров, выступавшей против единобрачия, алиментов27, ВЦИК принял Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве28.
После принятия этого кодекса главное внимание НКЮ было сосредоточено на подготовке Кодекса законов о труде РСФСР. Еще в Петрограде, в первые месяцы существования НКЮ, была начата
работа по систематизации предложений об улучшении условий труда. Эти материалы были использованы впоследствии при составлении проекта Кодекса законов о труде (КЗоТ).
4 ноября 1918 г. А. Г. Гойхбарг на заседании ВЦИК выступил с докладом о проекте КЗоТ29. ВЦИК решил принять проект КЗоТ за основу и передать его для окончательной доработки в комиссию из представителей ВЦИК, Народного комиссариата труда, ВЦСПС и ВСНХ. Комиссия, председателем которой стал А. Г. Гойхбарг, провела необходимую редакционную доработку проекта, после чего ВЦИК его утвердил30. Кодекс законов о труде 1918 г. закрепил право на труд по своей специальности. Лица, работавшие не по специальности, подлежали перераспределению с учетом их профессии. Органы распределения рабочей силы обя-
24 Теттенборн З. В Народном комиссариате юстиции в 1918-1919 гг. // Советское государство и право. 1967. № 8. С. 134.
25 ГАРФ. Ф. 4390. Оп. 13. Ед. хр. 28. Л. 5.
26 Протокол 4-го заседания ВЦИК 5-го созыва. — М.: Изд-во ВЦИК, 1919. С. 148.
27 Там же.
28 СУ РСФСР. 1918. № 75-76. Ст. 818.
29 Протокол 4-го заседания ВЦИК 5-го созыва. — М.: Изд-во ВЦИК, 1919. С. 149.
30 Протокол 9-го заседания ВЦИК 5-го созыва. — М.: Изд-во ВЦИК, 1919. С. 46.
л\
заны были учитывать профессию, специальный опыт трудоустраиваемых31. Тем самым был совершен поворот к администрированию в сфере трудовых отношений.
В период, когда Отдел законодательных предположений и кодификации НКЮ был ввиду необходимости сокращения штатов в условиях гражданской войны ненадолго упразднен, кодификация законодательства постановлением СНК была возложена на центральное юрисконсульство НКЮ — его Общеконсультационный отдел, который имел множество собственных обязанностей и реально кодификацией законодательства заниматься не мог32.
Свертывание кодификационных работ в 1919 — начале 1920-х гг. привело к возникновению проекта создания Института кодификации при ВЦИК. НКЮ выступил против этой идеи. В комиссию СНК было направлено заключение НКЮ, в котором было отмечено: «...уже имеется орган, которому поручена эта работа, а именно — Народный комиссариат юстиции, и новое параллельное учреждение, не имея в своем распоряжении юристов-коммунистов, эту работу выполнять не сможет»33. Если НКЮ, указывалось далее в заключении, работал в последнее время в области кодификации недостаточно, то это объясняется объективными причинами. Если же ВЦИК недоволен составом НКЮ, то он может изменить его вместо того, чтобы создавать новый параллельный аппарат с хозяйственным и даже изда-
тельским отделами34 . 23 января 143 1920 г. Совет Народных Комиссаров, заслушав проект Положения об Институте кодификации и информации при ВЦИК и его штатах, отклонил предложение о создании института35.
Накопившийся к 1920 г. значительный фрагментарный правовой материал, подчас не согласованный и мало увязанный между собой, настоятельно требовал проведения более широкой кодификационной обработки. В ноябре
1920 г. коллегия НКЮ по докладу Д. И. Курского о порядке кодификационных работ приняла решение «внести в Совет Народных Комиссаров проект постановления о предварительной разработке кодексов законов в народных комиссариатах при участии представителя НКЮ с тем, чтобы для окончательной обработки кодексы вносились в НКЮ и после рассмотрения коллегией НКЮ передавались на утверждение СНК и ВЦИК»36.
Именно в таком порядке были разработаны проекты КЗоТ 1922 г., Земельного и Лесного кодексов РСФСР. Первый был составлен в Народном комиссариате труда, второй и третий — в Народном комиссариате земледелия.
31 СУ РСФСР. 1918. № 87-89. Ст. 905.
32 ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 95. Ед. хр. 97. Л. 203.
33 Там же.
34 Там же.
35 Там же. Ед. хр. 40. Л. 253.
36 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 4. Ед. хр. 1. Л. 51.
<
й.
.с
ОС
5
й.
Л44 Первоначальный проект нового
Кодекса законов о труде был подготовлен в НКТ с привлечением представителей вцспс, нкю, всНх в мае 1922 г. и разослан во все ведомства и всем членам ВЦИК. В августе 1922 г. была образована специальная комиссия для установления окончательной редакции проекта с учетом полученных отзывов. Проект был подвергнут детальному пересмотру, обсужден в коллегии НКТ, а затем — в СНК, который признал необходимым произвести определенную доработку проекта и образовал с этой целью межведомственную комиссию. Доработанный проект был одобрен 17 октября 1922 г. Совнаркомом и внесен от его имени на утверждение ВЦИК. Проект был снабжен объяснительной запиской, в которой раскрывалась процедура разработки проекта, а также подробно описывались те изменения, которые в него внесены, — по предложению какого ведомства, в каком плане; мотивировалось введение ряда новых статей37. IV сессия ВЦИК IX созыва, обсудив проект, придала ему силу закона38.
Столь же тщательной подготовке подвергся и проект Земельного кодекса РСФСР. Специальная межведомственная комиссия, выработавшая окончательный текст проекта, составила и приложение к нему, включив в него все материалы, послужившие основанием для составления проекта. В приложении указывалось, какой нормативный материал (декреты, инструкции, циркуляры) был положен в основу
каждой статьи, и оговаривалось, какие статьи вводятся вновь39.
Составлением указанных кодексов, получивших в конечном счете одобрение ВЦИК, кодификационные работы в наркоматах не ограничивались. Так, в Народном комиссариате социального обеспечения в конце 1920 г. был составлен проект Кодекса законов о социальном обеспечении40, а в Народном комиссариате продовольствия велась работа по составлению Продовольственного кодекса41. Поскольку оба проекта кодексов исходили из основных начал политики военного коммунизма, переход к новой экономической политике привел к прекращению их дальнейшего продвижения.
Хотя проекты отдельных кодексов составлялись в отраслевых наркоматах, организационным центром кодификации оставался Народный комиссариат юстиции, его
37 Народный комиссариат труда. Объяснительная записка к проекту Кодекса законов о труде. — М.: Изд-во НКЮ, 1922.
38 IV сессия ВЦИК IX созыва. 23-31 октября 1922 г. Бюллетень № 1-8. Стенографический отчет. — М.: Изд-во ВЦИк,
1922.
39 Иваницкий Е. И. Земельный кодекс РСФСР с объяснительным комментарием. — М.: Изд-во «Новая деревня», 1923. С. 3-11.
40 Проект Земельного кодекса РСФСР (с приложением). — М.: Изд. НКЗ, 1922; ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 24. Ед. хр. 19. Лл. 1-46.
41 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 4. Ед. хр. 194. Лл. 2-16; Ед. хр. 316. Лл. 104-120.
л\
Отдел законодательных предположений и кодификации. Представитель Отдела являлся непременным членом всех ведомственных комиссий, разрабатывавших проекты кодексов, входил во все межведомственные комиссии, создаваемые для рассмотрения и доработки проектов. Структурный план кодекса составлялся нКю. Он же определял задачи по разработке того или другого кодекса. Все подготовленные проекты подвергались самому тщательному обсуждению в Отделе законодательных предположений и кодификации, а затем — на коллегии НКЮ, без чего ни один проект не мог поступить на утверждение СНК и ВЦИК.
В самом Народном комиссариате юстиции велась работа по составлению Уголовного кодекса, пересмотру Кодекса законов актов гражданского состояния, а позже — по разработке Гражданского, Гражданского процессуального и Уголовно-процессуального кодексов РСФСР.
Работа по составлению проекта Уголовного кодекса (УК) РСФСР началась еще в Общеконсультационном Отделе НКЮ 6 марта 1920 г. Обсудив вопрос о разработке данного кодекса, НКЮ принял решение поручить М. Ю. Козловскому, возглавлявшему в то время указанный отдел, внести в двухнедельный срок на обсуждение коллегии НКЮ проект плана УК, использовав уже имеющиеся в Наркомюсте материалы42. 10 июня по докладу М. Ю. Козловского Народный комиссариат юстиции принял схе-
му проекта УК и поручил Обще- 145 консультационному отделу подготовить на основе принятой схемы материалы проекта43, а уже в ноябре 1920 г. Народный комиссариат юстиции обсудил и принял по докладу Д. И. Курского ряд статей общей части Уголовного ко-декса44. Работа по составлению УК продолжалась и в 1921 г. В июле
1921 г. коллегия НКЮ сочла необходимым направить ряд разделов проекта УК на заключение в судебно-карательную секцию Института советского права45. Одновременно обсуждение отдельных частей УК велось на заседании коллегии НКЮ, где утверждались окончательные формулировки отдельных составов преступлений46. В случае необходимости для доработки конкретных разделов УК создавались специальные комиссии. Так, 23 ноября 1921 г. была создана комиссия для разработки раздела о государственных преступлениях47. На протяжении декабря 1921 г. — января 1922 г. были приняты основные разделы Уголовного кодекса48.
6 февраля 1923 г. коллегия НКЮ создала комиссию в составе трех человек для окончательного редактирования проекта Уголовного
42 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 4. Ед. хр. 1. Л. 11.
43 Там же. Л. 27.
44 Там же. Лл. 53-54.
45 Там же. Л. 101.
46 Там же. Л. 109.
47 Там же. Л. 123.
48 Там же. Лл. 129-134.
<
й.
.с
ОС
5
й.
Л4 кодекса. После завершения работы комиссия должна была разослать проект всем членам коллегии НКЮ. При отсутствии поправок
11 февраля Д. И. Курский был уполномочен внести проект в СНК, что и сделал49.
Переход к нэпу, расширение гражданского оборота обусловили необходимость кодификации гражданского права и в первую очередь — обязательственного права. 29 августа 1921 г. на коллегии НКЮ было заслушано сообщение редактора ОЗПК НКЮ А. Г. Гойхбарга о том, что общая часть обязательственного права готова50. 6 сентября А. Г. Гойхбарг выступил на коллегии НКЮ с докладом о проекте Кодекса законов об обязательствах, возникающих из договоров. Коллегия приняла общие положения кодекса с некоторыми редакционными изменениями51. 8 сентября коллегия приступила к обсуждению Особенной части, начав с договора аренды52. 23 сентября 1921 г. коллегия НКЮ приняла решение разослать подготовленные части проекта Кодекса законов об обязательствах, возникающих из договоров, всем наркомам или их заместителям на отзыв в пятидневный срок, чтобы вместе с отзывами можно было направить проект в Президиум ВЦИК для внесения на рассмотрение предстоящей сессии ВЦИК53. 12 октября НКЮ, рассмотрев поступившие замечания, постановил внести подготовленную часть кодекса в Президиум ВЦИК на утверждение, а слушание осталь-
Ходом работы по составлению Кодекса законов об обязательствах постоянно интересовался Совет Народных Комиссаров. Сохранилось несколько запросов управляющего делами Совнаркома Н. Горбунова по этому вопросу и ответов на них Народного комиссариата юстиции55. 23 декабря 1921 г. Горбунов просил сообщить по требованию Председателя Совнаркома В. И. Ленина, когда будет закончена работа над проектом и он будет внесен на рассмотрение Совета Народных Комиссаров56. Представленный на рассмотрение СНК проект исходил из юридического равенства сторон и не обеспечивал приоритета государственных интересов над частными. Поскольку юристы считали, что нельзя стеснять частную инициативу, из него была исключена статья
о недействительности договора, заключенного между частными лицами, но направленного к явному ущербу для государства.
В феврале 1922 г. этот проект был рассмотрен Совнаркомом и утвержден57. Ленин, отсутствовавший на
ных частей отложить
54
49 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 4. Ед. хр. 1. Л. 137.
50 Там же. Л. 106.
51 Там же. Л. 107.
52 Там же. Ед. хр. 4. Л. 108.
53 Там же. Л. 111.
54 Там же. Л. 114.
55 Там же. Лл. 178, 211.
56 Там же. Оп. 5. Ед. хр. 4а. Лл. 178, 211, 268.
57 См.: Кодекс об обязательствах, возникающих из договоров: Проект НКЮ. — М.: Изд-во НКЮ, 1921.
л\
этом заседании СНК, резко раскритиковал его: «НКЮст плывет по течению. А он обязан бороться против течения. Не перенимать (вернее, не дать себя надувать тупоумным и буржуазным юристам, кои перенимают) старое буржуазное понятие о гражданском праве, а создавать новое»58.
К марту 1922 г. проект был доработан, но его утверждение было пр из нано нецелесообразным.
III сессия ВЦИК IX созыва приняла Декларацию частных и имущественных прав, признаваемых РСФСР, указав на необходимость внесения проекта Гражданского кодекса (ГК) на следующую очередную сессию59. Декларация определяла границы проявления частной инициативы. В развитие положений Декларации Гражданский кодекс, подведя итог предшествующему развитию гражданского законодательства, должен был определить перспективы его дальнейшего развития.
В конце июня 1922 г. при ОЗПК НКЮ была создана межведомственная комиссия, в которую вошли представители НКЮ, НКФ, ВСНХ, Центросоюза, Госбанка и других ведомств. Ее возглавлял В. А. Крас-нокутский. К концу августа комиссия подготовила проект Общей части ГК, который после обсуждения коллегией НКЮ был отклонен, поскольку он по-прежнему слабо ограждал интересы государства, нечетко определял объекты, составляющие исключительную государственную собственность.
Профессиональные юристы-цивилисты очень плохо усваива-
ли радикально расходящуюся с 147 основополагающими принципами гражданского права ленинскую установку, что для нас все «в области гражданского оборота публично-правовое, а не частное», а потому «необходимо полностью оградить интересы Советского государства и отменять все договоры и частные сделки, противоречащие “интересам трудящейся рабочей и крестьянской массы”»60.
Вновь созданная комиссия к сентябрю 1922 г. разработала новый проект ГК РСФСР, который после обсуждения коллегией Нар-комюста был внесен в СНК и, наконец, получил его общую положительную оценку61. Для подготовки окончательной редакции ГК Совнарком создал новую комиссию, которая и завершила редактирование проекта. Отредактированный проект был внесен на IV сессию ВЦИК, после обсуждения утвержден и 25 ноября опубликован62.
Структура Гражданского кодекса РСФСР в целом строилась на основе пандектной системы, но отличалась от нее тем, что кодекс не регулировал семейных, земельных, трудовых отношений. Считалось, что при социализме эти отношения составляют отдельные отрасли
58 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 398.
59 СУ РСФСР. 1922. № 36. Ст. 423.
60 Ленин В. И. // Там же. С. 401.
61 См.: Проект Гражданского кодекса РСФСР. - М.: Изд-во НКЮ, 1922.
62 СУ РСФСР. 1922. № 71. Ст. 904.
Пі
<
й.
.с
ОС
5
й.
Л4 права и регулируются с помощью особых кодексов. Кроме того, из ГК были исключены некоторые традиционные нормы цивильного права и введен ряд новых «социалистических» институтов, отсутствующих в кодексах пандектной системы. В целом кодекс был пронизан идеей подчиненности частных интересов и прав отдельных лиц интересам государства. Во многом он был ориентирован на регулирование отношений в условиях социализма. Это позволило некоторым ученым справедливо утверждать, что кодекс является априорным построением, регулирующим лишь начинающие складываться, а иногда и не существующие отношения63.
Несмотря на все купюры и поправки революционных законодателей, кодификаторам НКЮ удалось хотя бы в минимальной степени закрепить в кодексе элементарные принципы цивилистики, которые действовали, прежде всего, в отношениях между физическими лицами. Что касается юридических лиц — социалистических организаций, то отношения между ними, сохраняя внешнюю гражданско-правовую оболочку, приобретали все более выраженный административно-правовой характер.
Хотя на IV сессии ВЦИК IX созыва было указано на необходимость создать к 1 января 1925 г. новый Гражданский кодекс, этого сделано не было, и ГК 1922 г. действовал до 1964 г., когда был принят новый Гражданский кодекс РСФСР. В нем новые нормы социалистического права нашли завер-
шенное выражение. С принципами цивилистики, идущими из римского частного права, во многом было покончено. Такое положение существовало вплоть до принятия в 1991 г. Основ гражданского законодательства Союза ССР и респуб-лик64, первого законодательного акта, направленного на восстановление начал частного права в стране. Развернутое законодательное воплощение они получили в Гражданском кодексе Российской Федерации, первая часть которого была принята в 1994 г. и введена в действие с 1 января 1995 г.65.
Одновременно с разработкой Гражданского кодекса в нКю РСФСР велась работа по кодификации процессуального законодательства. В 1918 г. предпринимались попытки отрицать правовой характер процессуальных норм, свести их к техническим нормам. Как отмечалось в печати того времени, «будущий устав судопроизводства будет просто инструкцией, руководством, пособием для решения судебных дел и только»66. Высказывалась точка зрения, что в процессе не должно быть ни обвинителя, ни защитни-
63 ПеретерскийИ. С. Советские гражданские кодексы // Советское государство и право. 1927. № 6. С. 50.
64 Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета СССР. 1991 № 26. Ст. 733.
65 Гражданский кодекс Российской Федерации // Российская газета. 1994.
8 декабря.
66 Пролетарская революция и право.
1918. № 1. С. 4.
Л\
ка, которые «затрудняют процессуальную работу»67. К счастью, эти идеи не нашли поддержки у НКЮ.
Переход к нэпу требовал создания правовых норм, способствующих укреплению Советского государства и охране законных прав граждан. Необходимость кодификации процессуального права диктовалась, прежде всего, тем, что некоторые стороны деятельности следственных органов вообще не регламентировались советскими законами. Все это требовало издания систематизированных законов, регулирующих процессуальные отношения — от их возникновения до завершения.
1 февраля 1922 г. коллегия НКЮ создала специальную комиссию из трех человек под председательством Н. В. Крыленко, которой поручила составление Уголовнопроцессуального кодекса (УПК)68, а 22 марта комиссия уже обсуждала Общие положения разработанного проекта. 5 и 27 апреля обсуждение было продолжено69. 25 мая
1922 г. сессией ВЦИК был принят УПК РСФСР, имевший целью установление единообразия судебной деятельности. Первый советский УПК представлял собой систему процессуальных норм, подробно регламентировавших всю деятельность следственных и судебных органов в области расследования и разрешения уголовных дел. 15 февраля 1923 г. в связи с принятием Положения о судоустройстве была утверждена его новая редакция70.
Так как работа по созданию ГПК затягивалась, НКЮ РСФСР 4 янва-
ря 1923 г. издал Временную инструк- 149 цию «Об основных формах гражданского процесса», а затем — Циркуляр от 25 мая 1923 г.71. Подготовленный в НКЮ проект Гражданско-процессуального кодекса (ГПК)72 подвергся широкому обсуждению в печати и на различных совещаниях. СНК, Президиум ВЦИК, сессия ВЦИК внесли ряд поправок.
На II сессии ВЦИК Х созыва ГПК был принят и введен в действие с
1 сентября 1923 г. Он закрепил принципы советского гражданского судопроизводства, подчеркнул активную роль суда и прокуратуры в гражданском процессе. Был отменен апелляционный порядок пересмотра судебных решений, введен институт судебного надзора, установлена возможность отмены в порядке надзора решений, вступивших в законную силу73. Это были поистине революционные нововведения.
В наиболее сложных случаях изданию кодекса предшествовало принятие нормативных актов,
67 Пролетарская революция и право.
1919. № 7. С. 18.
68 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 4. Ед. хр. 4. Л. 136.
69 Там же. Лл. 143-145.
70 Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР. - М.: Изд-во НКЮ, 1923.
71 Еженедельник советской юстиции.
1923. № 1.
72 См.: Гражданско-процессуальный кодекс. Проект НКЮ с объяснительной запиской. — М.: Изд-во НКЮ, 1923.
Гражданский процессуальный кодекс РСФСР. — М.: Изд-во НКЮ РСФСР. 1923.
і
//і
73
<
й.
.с
ОС
5
й.
№ содержащих основные положения будущего кодекса, с тем чтобы на практике проверить правильность и целесообразность их применения (Руководящие начала уголовного права74 — Уголовный кодекс, Закон о трудовом землепользовании75 — Земельный кодекс, Декларация частных и имущественных прав, признаваемых РСФСР76, — Гражданский кодекс РСФСР).
Конечно, кодификаторы подчас допускали ошибки, в том числе и юридико-технические, но в большинстве случаев необходимость изменения или даже переработки проекта кодекса была связана с невозможностью для них в полной мере отказаться от общих представлений о праве, полученных на основе классического юридического образования в лучших университетах в дореволюционный период. Далеко не все юристы, которые стали на сторону Советской власти, смогли сразу понять суть революции в праве. Шел поиск нового пра-вопонимания, формировались неведомые до сих пор правовые конструкции, институты, нормы. Поставленные перед необходимостью выполнять социальный заказ на правовое обеспечение социалистических преобразований, создание нового, революционного права, имеющего очень мало общего с их представлениями о праве, юристы-профессионалы старались найти какой-то компромиссный вариант, позволяющий им примирить собственные воззрения с новыми установками. Вся система организации кодификационных
работ в 1920-х гг. способствовала поискам такого решения, которое позволило бы достичь приемлемого варианта правового регулирования проблемы. В 1930-х гг., когда начались массовые репрессии, многие видные юристы, работавшие в НКЮ, оказались под их прессом.
После образования СССР была создана Комиссия законодательных предположений, перед которой была поставлена задача дальнейшего совершенствования советского законодательства, приведения в порядок некодифи-цированного нормативного материала, его систематизации. «Систематизация и объединение законодательных актов и постановлений ЦИК, СНК и СТО СССР» возлагались на Комиссию законодательных предположений77. В систематизированных актах должны были найти свое оформление те изменения в государственноправовом строительстве, которые были связаны с созданием союзного государства.
Конституция СССР 1924 г. отнесла к ведению Союза ССР «установление основ судоустройства и судопроизводства, а также гражданское и уголовное законодательство Союза» (ст. 1, п. «п»)78. В соответствии с этим конституционным положением II сессия ЦИК СССР
74 СУ РСФСР. 1919. № 66. Ст. 590.
75 СУ РСФСР. 1922. № 7. Ст. 41.
76 СУ РСФСР. 1919. № 36. Ст. 423.
77 СУ РСФСР. 1923. № 99. Ст. 986.
Л\
II созыва 29 октября 1924 г. утвердила Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик79, Основы уголовного судоустройства Союза ССР и союзных республик80. Принцип единства советского уголовного законодательства во всех союзных республиках, закрепленный в Конституции 1924 г., был реализован путем принятия Основных начал уголовного законодательства. Эти акты воплощали важнейшие положения законодательства, которые должны были конкретизироваться в соответствующих республиканских законах. Поэтому первоначально юристы расценивали Основы лишь как директивные акты, определяющие основные направления развития общесоюзного и республиканского законодательства (в том числе и кодифицированного). Основы рассматривались ими как общесоюзный закон, действующий впредь до издания кодексов СССР81. Однако до принятия Конституции 1936 г. Основы являлись кодификационным обобщением общесоюзных актов, накопившихся к тому времени, а также основных положений республиканских актов РСФСР, законодательно распространенных на весь Союз ССР, норм, ранее установленных законодательством республик по вопросам, отнесенным Конституцией 1924 г. к ведению Союза ССР.
Задача создания общесоюзных кодексов была поставлена лишь Конституцией СССР 1936 г. До этого времени принятие кодексов было прерогативой союзных рес-
публик, и Основы не могли рас- 151 сматриваться в качестве актов, действующих впредь до издания общесоюзных кодексов. Обобщив практику государственно-правового строительства, Основы (Основные начала) 1924 г. явились в то же время средством приведения законодательства в соответствие с новыми условиями. Конкретизация Основ осуществлялась путем издания общесоюзных и республиканских текущих законов.
Уже в 1925 г. Комиссия законодательных предположений приступила к созданию «Систематического собрания всего живого, т. е. действующего в настоящее время, законодательства»82. Эти работы завершились созданием республиканских Систематических собраний. Их изданию предшествовало исключение в законодательном порядке утратившего значение нормативного материала. 10 ноября 1926 г. постановлением ВЦИК РСФСР было утверждено новое Положение о судоустройстве83, 19 ноября 1926 г. принят новый Кодекс законов о
78 История советской Конституции. — М.: Госюриздат, 1957. С. 461.
79 СЗ СССР. 1924. № 23. Ст. 203.
80 Там же. Ст. 205.
81 История советского уголовного права / А. А. Герцензон и др. — М.: Юриз-дат, 1948. С. 312, 322.
82 См.: Систематическое собрание действующих законов СССР: Кн. 1. Предисловие. — М.: Госиздат, 1926.
СУ РСФСР. 1926. № 85. Ст. 624.
і
//і
83
<
й.
.с
ОС
5
й.
браке, семье и опеке84, 22 ноября
1926 г. - УК РСФСР85.
В 1929 г. вновь встал вопрос о пересмотре Уголовного кодекса РСФСР. Были разработаны 3 проекта: проект Института советского строительства и права Коммунистической академии под руководством Н. В. Крыленко; проект комиссии Красикова и Галкина; проект Государственного института по изучению преступности и преступника под руководством Е. Г. Ширвандта. Но все указанные проекты исходили из теоретических конструкций, которые были признаны ошибочными. Например, Н. В. Крыленко предлагал принять кодекс «без особенной части и без дозировки», который содержал бы только примерный перечень преступлений без указания конкретных наказаний за их совершение. Все эти проекты были отвергнуты.
Работы по систематизации законодательства велись и в общесоюзном масштабе. Уже в утвержденном СНК СССР 11 сентября 1923 г. Положении о Комиссии законодательных предположений при СНК СССР на нее возлагалась задача систематизации и объединения законодательных актов и постановлений ЦИК, СНК и СТО. После ликвидации этой комиссии работы по систематизации и кодификации были переданы Управлению делами СНК и СТО (ст. 2 Положения о СНК)86, а затем — Отделу кодификации и юридической консультации НКЮ СССР87.
Подготовительные работы по систематизации союзного зако-
нодательства начались в 1925 г. и выразились в издании в 1926 и
1927 гг. Управлением делами СНК СССР Систематического собрания действующих законов в пяти томах с последующими приложениями к ним. Оно охватывало законодательство Союза по состоянию на 20 февраля 1927 г.88. Издание Систематического собрания позволило перейти к кодификационной обработке материала. Перед комиссией, работавшей при Управлении делами СНК СССР, была поставлена задача собрать действующие на 1 января 1929 г. законы в систематизированном для целей кодификации виде.
Задачи деятельности комиссии определялись специальным Наказом:
1) собрать воедино действующие актуальные законы, устранив утратившие силу;
2) систематизировать весь законодательный материал;
3) объединить разрозненные постановления, насколько возможно, в цельные, связанные акты, извлекая для этого также из различных законов имеющиеся в них постановления по определенным вопросам и сводя их в одно место;
84 СУ РСФСР. 1926. № 82. Ст. 612.
85 Там же. № 85. Ст. 625.
86 СЗ СССР. 1936. № 6. Ст. 455.
87 Там же.
88 Ветошкин М. Кодификация союзного законодательства // Советское строительство. 1940. № 7. С. 48-66.
Л\
4) устранить неувязки, противоречия, явные ошибки;
5) уточнить и по возможности упростить изложение89. Результатом выполнения такой
развернутой программы должно было стать создание кодифицированного акта. Комиссия взяла на учет и подвергла кодификационной обработке около 4000 актов и свела их в 746 параграфов трех основных книг Свода: 1) государственный строй и социально-культурное строительство; 2) народное хозяйство; 3) финансы и кредит и 97 параграфов Книги директивных постановлений. Свод должен был подвести итоги деятельности Союза ССР за первое пятилетие. Однако особенности этого периода не позволили оперативно завершить составление Свода. Многие нормы, включенные в него, уже устарели. Глубочайший революционный переворот влек за собой ломку старых организационных форм, замену их новыми. В этих условиях проделанная кодификационная работа была признана не отвечающей тем требованиям, которые к ней предъявлялись. Свод не был утвержден.
Более успешно продвигались работы по созданию Общих начал землепользования и землеустройства, разработку проекта которых ЦИК СССР поручил Совету Народных Комиссаров СССР. Составленный по заданию СНК СССР Комиссией законодательных предположений проект был направлен на обсуждение в союзные республики и в Коммунистическую акаде-
мию при ЦИК СССР. Обсуждение 153 проекта проходило очень бурно.
Он встретил много возражений.
СНК РСФСР, отвергнув этот проект, внес в СНК сСсР свой контрпроект. Но при обсуждении в Коммунистической академии оба проекта были отвергнуты как не решающие задач землепользования и землеустройства. Одновременно президиум Коммунистической академии выработал свои предложения по вопросу издания Общих начал90.
В ходе обсуждения проекта в печати указывалось, что «отдельные антисоветские элементы пытались разрушить основу земельного законодательства — национализацию земли». 30 октября 1927 г. ЦК ВКП(б) принял специальное постановление, содержащее директивные указания для разработки союзного закона91. На основе партийных указаний специальная комиссия СНК СССР подготовила новый проект Общих начал, в котором были учтены все критические замечания. Этот проект был вынесен на рассмотрение III сессии ЦИК СССР IV созыва, которая приняла
89 ИодковскийА. Н. Кодификация общесоюзного законодательства // Советское государство и право. 1959. № 4. С. 20.
90 Королев А. И. Опыт кодификации земельного законодательства в СССР // Вопросы кодификации советского права. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1957. Вып. 1. С. 83.
91 Директивы ВКП (б) по хозяйственным вопросам. — М.; Л.: Партиздат, 1931. С. 390.
I
Пк
<
&
>»
I—
л
=:
>»
ос
5
6
специальное постановление «О порядке рассмотрения и внесения на утверждение ЦИК СССР проекта Общих начал землеустройства и землепользования»92. В нем указывалось на необходимость подробного ознакомления с проектом широких масс крестьянства. Окончательное утверждение Общих начал состоялось на IV сессии ЦИК СССР IV созыва 15 декабря 1928 г.
Общие начала землеустройства и землепользования определили компетенцию Союза ССР и союзных республик по распоряжению государственным земельным фондом. Они проводили идею содействия коллективным формам сельскохозяйственной деятельности (льготы по сельхозналогу, кредитованию; передача в безвозмездное пользование подсобных предприятий; проведение землеустроительных работ за счет государства и вне очереди). Этот акт был направлен на дальнейшее ограничение и вытеснение капиталистических элементов, он создавал условия для развития социалистических форм сельского хозяйства, что было особенно важно в период перехода к сплошной коллективизации.
В 1929 г. возник вопрос о пересмотре Основных начал уголовного законодательства. С этой целью была создана специальная комиссия, однако ее многолетняя работа не дала никаких результатов.
14 июня 1929 г. был утвержден Кодекс торгового мореплавания СССР, содержащий нормы ряда отраслей права. 30 апреля 1929 г.
был принят Кодекс о льготах для военнослужащих и военнообязанных РККА и РККФ и их семей.
1 марта 1930 г. был утвержден Примерный устав сельскохозяйственной артели, который рассматривался советскими юристами как форма кодификации колхозного права, отражающая специфику государственного руководства кооперативной формой организации труда.
В 1931 г. был опубликован для обсуждения проект «Основных начал гражданского законодательства». Этот проект был подготовлен комиссией сектора государства и права Коммунистической академии под редакцией П. И. Стучки93. Проект исходил из признанного несостоятельным деления гражданского права на 2 части: гражданское право, регулирующее отношения частного сектора, и хозяйственно-административное право, регулирующее отношения социалистического сектора. Он слабо разграничивал вопросы общесоюзного и республиканского законодательства, а также имел ряд технических недочетов, что помешало его принятию.
1935 г. ознаменовался принятием 10 февраля Устава железных дорог СССР, 17 февраля — нового Устава сельскохозяйственной артели, 7 августа — Воздушного кодекса СССР. Проводился еще ряд
92 СЗ СССР. 1928. № 24. Ст. 214.
93 Основные начала гражданского законодательства СССР // Советское законодательство. — М.: Юриздат, 1931.
Л\
законоподготовительных к кодификации работ (составление перечней законов, фактически утративших силу, издание систематизированных и хронологических сборников и т. п.). Однако масштабные кодификационные работы не проводились. Все ждали принятия новой Конституции СССР, которая должна была отразить изменения в области экономических отношений, классовой структуры, национальных отношений.
Однако и после принятия Конституции СССР 1936 г. серьезных кодификационных работ не велось. Начавшаяся вскоре Великая Отечественная война и послевоенная разруха выдвинули на повестку дня совсем другие задачи. Да и руководство страны предпочитало отнюдь не правовые методы управления. С конца 1930-х гг. в стране начались массовые репрессии, жертвой которых стали миллионы людей.
Лишь в 1960-х гг. возобновились работы по кодификации советского права, получившего в это время свое законченное выражение как права нового социалистического типа, права, весьма далекого
от современных представлений о праве.
Вместе с тем, давая ретроспективную оценку кодификационным работам, проводившимся в первые годы Советской власти, нельзя не отметить, что они, при всей их идеологической направленности, имели весьма высокий уровень организации. Юридическая техника их выполнения отличалась мастерством и совершенством, что особенно наглядно проявляется в сравнении с современным российским законодательством, которое отличается полным пренебрежением к ее требованиям.
Нельзя не согласиться с П. И. Стуч-кой, который писал, что «за небольшое количество лет все законы, все обычаи, все семейные традиции нашей гражданской и торговой юриспруденции в порядке своего рода акта социального насилия были расплавлены и влиты в форму, из которой они вышли обновленными и переформированными в законодательные формулы — четкие, точные, внушающие удивление силой и абсолютностью значения своих юридических догм»94.
155ь
СтучкаП. И. Революционная кодификация // Революция права. 1929. № 5. С. 14.
94
