CC BY
108
О.В. Кузнецов , 2005
iggte
’еЩ*
Рец. на кн.: Либеральная мысль в России (1860—1880 гг.) / В. А. Китаев. — Саратов : Издательство Саратовского университета, 2004. — 380 с.
О.В. Кузнецов
Монография доктора исторических наук В.А. Китаева стала итогом (надеемся, промежуточным) его многолетних исследований истории русской общественной мысли конца XVIII — XIX в. в целом и истории русского либерализма в частности. Необходимость появления работы, посвященной русскому пореформенному либерализму, не вызывает сомнений. Сам автор в емком, но содержательном предисловии очень точно определил научную актуальность изданной им книги. Новейшая историография русского либерализма в большинстве случаев поверхностна, схематична, порой спекулятивна, что объясняется «нашествием большого числа неофитов в тему, стремлением угнаться за новой идейно-политической конъюнктурой» (с. 7). Как следствие — невысокое качество работ по названной проблематике. Отсюда вытекает и одна из задач, поставленная автором рецензируемой монографии: противостоять обозначенной выше тенденции (поверхностному подходу и схематизму) «конкретностью и стремлением <...> к ИСТОЧНИКОВОЙ полноте» (с. 8). Другой, не менее важной задачей явилась задача выявления как общих тенденций развития пореформенной либеральной мысли, так и особенностей, присущих ее отдельным носителям.
Несомненно, В.А. Китаеву всегда была близка по духу либеральная идеология, глубоко симпатичны либеральные идеи, даже в те времена, когда не представлялось возможным избежать «налета партийной предвзятости в отношении к либерализму», которым, как прямо признается автор, грешили и его первые работы. Тем не менее методологическая установка В.А. Китаева исключает какое-либо предпочтение либеральной идеологии. Либерализм для него — одно из течений общественной мысли, не имеющее никаких преимуществ перед социалистическим и консервативным направлениями.
Композиционно книга состоит из четырех очерков, посвященных заметным либераль-@ ным изданиям («Отечественные записки» на-
чала 1860-х гг. и «Вестник Европы» в 1860— 1880-е гг.) и видным представителям либеральной мысли (К.Д. Кавелин и Б.Н. Чичерин).
Открывается книга статьей «Отечественные записки в идейной борьбе начала 60-х годов XIX века»1. Анализ позиции журнала по наиболее принципиальным и дискутируемым проблемам начала 1860-х гг. позволил В.А. Китаеву сделать ряд важных наблюдений и выводов.
Несмотря на либерально-помещичью сущность общественно-политической программы «Отечественных записок», они единственные среди либеральных единомышленников последовательно выступали в рассматриваемый период за проведение политической реформы и отстаивали идею конституционного представительства в его буржуазно-демократичес-ком варианте. Это дало автору основание определить место «Отечественных записок» на левом фланге либерального движения.
Вместе с тем бескомпромиссная борьба с революционно-демократическим лагерем, всплеск которой приходится на начало 1860-х гг., нивелировала разногласия в либеральной среде, и «Отечественные записки», по справедливому замечанию автора, «оказывались в одном ряду с Катковым, Чичериным и Аксаковым» (с. 36). Это вело к тому, что либералы оказывались «бок о бок с правительственной реакцией в борьбе против революционных и социалистических замыслов демократии» (с. 46).
Остается только пожалеть, что формат статьи не позволил автору более подробно высказаться по проблеме народности, составлявшей ядро общественно-политической программы «Отечественных записок». Любопытно было бы полнее проследить аргументацию журнала в полемике с «почвенниками» из журнала «Время», редактируемого братьями М.М. и Ф.М. Достоевскими. Тем более что проблема народности была ключевой и для этого издания, а Ф.М. Достоевский напрямую задевал в своих статьях «Отечественные записки».
Второй очерк посвящен К.Д. Кавелину. В.А. Китаев предлагает новый подход к изучению идейного наследия К.Д. Кавелина, позволяющий точнее понять суть его взглядов. Автор рассматривает развитие основных исторических и социально-политических идей К.Д. Кавелина в контексте противостояния славянофильства и западничества.
Подобный подход сразу же и небезосновательно позволяет усомниться в рафинированном западничестве К.Д. Кавелина. Еще на рубеже 1850—1860-х гг. в ряде вопросов он был солидарен со славянофилами: защита крестьянской общины, неверие в перспективы европейской цивилизации и размышления об особом историческом призвании России, последовательный антиконсгитуционализм и др. В последующие годы позиции К.Д. Кавелина и славянофилов еще больше сблизились. И хотя К.Д. Кавелин не принимал основных исторических, философских и теософских тезисов славянофилов, их общественно-политическая программа не встречала у него возражений. Таким образом, В.А. Китаев отказывается считать К.Д. Кавелина теоретиком классического этапа русского либерализма. Его не сковывали рамки либерально-западнической доктрины, идейная позиция К.Д. Кавелина предстаяляла собой «сложный сплав либеральных и консервативных элементов» (с. 81). Вместе с тем «славянофильство» К.Д. Кавелина не дает В.А. Китаеву никаких оснований вовсе отлучать его от либерализма. И дело не только в том, что публицист был своим в кругу либерального журнала «Вестник Европы». Главным являлось то, что неизменной оставалась «внутренняя либеральная установка» К.Д. Кавелина, всегда рассматривавшего задачу развития личностного начала в качестве первоочередной. Именно решение этой задачи должно было привести «к установлению полнокровного либерального порядка в будущей России» (с. 359).
Особый интерес представляет анализ В.А. Китаевым полемики К.Д. Кавелина с Ф.М. Достоевским по поводу знаменитой Пушкинской речи писателя. Ф.М. Достоевский, которому, как он был убежден, на каторге открылся подлинный мир русского народа, попытался монополизировать право говорить от имени «почвы». К.Д. Кавелин был для него кабинетным мыслителем, безнадежно оторванным от реальной жизни. «Живая жизнь от вас улетела, остались одни формулы и категории <...> Он уже старец и угасает с самым полным незнанием народа русского и
с презрением к нему», — таков приговор, вынесенный автором Пушкинской речи своему либеральному оппоненту2. В.А. Китаев убедительно показал уязвимость позиции Ф.М. Достоевского, в сравнении с которым К.Д. Кавелин выглядел реалистом, гораздо лучше знающим русскую жизнь. Данный вывод ставит под сомнение умозрительные рассуждения о некоей «профессорской культуре», носителем которой якобы являлся все тот же К.Д. Кавелин 3.
Одним из центральных в рецензируемой книге является очерк «К политическому портрету Б.Н. Чичерина». Б.Н. Чичерин интересен, бесспорно, сам по себе как крупный либеральный мыслитель. В то же время в его взглядах отразилась, быть может, ярче, чем в воззрениях других представителей либеральной идеологии, специфика российского либерализма со всеми его сильными и слабыми сторонами. Наконец, обращение к личности и идейному наследию Б.Н. Чичерина позволяет пролить свет на некоторые актуализировавшиеся в последние годы принципиальные теоретические вопросы.
Попытки обогатить историю русской общественной мысли новой терминологией, расширить представления о либеральной и консервативной традициях в России, предпринимаемые некоторыми новейшими исследователями, привели к тому, что в научный оборот введено и широко используется понятие «либеральный консерватизм»4. В число либеральных консерваторов попал, в частности, и Б.Н. Чичерин, что по существу означает отлучение его от либерализма.
Действительно, сам Б.Н. Чичерин водной из статей начала 1860-х гг. охарактеризовал свои взгляды как консервативный, или охранительный, либерализм. Но означало ли это отказ от либеральных ценностей или речь шла лишь об особенностях общественно-политической позиции Б.Н. Чичерина в первые пореформенные годы?
В рецензируемой монографии рассмотрены взгляды Б.Н. Чичерина по ряду принципиальных вопросов: проблема конституции, национальный вопрос (польский, еврейский, славянский, остзейский, финляндский) в России, социалистический радикализм конца 1870-х — начала 1880-х годов. И как общий итог — размышления автора об особенностях либерализма Б.Н. Чичерина в 1860— 1880-х годах. Анализ позиции Б.Н. Чичерина по всем названным выше вопросам позволил В А. Китаеву сделать вывод о неизменной ли-
беральной природе взглядов Б.Н. Чичерина; мировоззрение Б.Н. Чичерина оставалось либеральным всегда, а его политическая программа могла корректироваться в зависимости от поворотов внутриполитического курса: «Итак, либеральная основа взглядов Чичерина оставалась неизменной даже тогда, когда он выставлял на первый план свой “консерватизм”. Он являл собой тип консерватора в либерализме, который был обеспокоен как угрозой ревизии самой либеральной теории в пользу социализма, так и опасностью разрушения либеральных институтов, созидавшихся в реформах 60—70-х гг. Убедившись примерно к середине 80-х гг. в том, что не столько общество, сколько атасть сбивается с пути преобразований, Чичерин вернулся к оставленной им в начале 80-х гг. роли оппозиционного либерала и выглядел в ней вполне органично» (с. 159).
Таким образом, нет никаких оснований отлучать Б.Н. Чичерина от либерализма, равно как и не следует путать мировоззрение и политическую программу, что, на наш взгляд, делают приверженцы активного использования термина «либеральный консерватизм». Вместе с тем представляется не совсем удачным и предлагаемое В.А Китаевым обозначение специфики общественно-политических взглядов Б.Н. Чичерина: «тип консерватора в либерализме». Тем самым допускается, что может быть и «тип либерала в либерализме». Думается, в теоретическом отношении неудачен и термин «либеральный консерватизм», так как в этом случае правомерно наличие термина «консервативный консерватизм». Едва ли возможно будет определить либерализм через либерализм, как и консерватизм через консерватизм.
Завершает монографию самый большой по объему раздел «Из истории “Вестника Европы” (1860—1880-е годы)». Автором проанализированы публикации журнала, посвященные земельному, конституционному, национальному вопросам, общественно-политической мысли, освободительному и революционному движению в пореформенной России. Показана роль А.Н. Пыпина в «Вестнике Европы», выявлено отношение журнала к славянофильству. Анализ публицистики «Вестника Европы» дал возможность В.А. Китаеву не только выяснить место этого либерального издания в общественном движении 1860—1880-х гг., но и понять специфику его либерализма.
В.А.Китаев показал противоречивость общественно-политической программы жур-
нала. С одной стороны, являясь ведущим либеральным изданием, «Вестник Европы» бескомпромиссно противостоял славянофильству, выступавшему с национально-консервативных позиций и идейно подпитывавшему националистическую реакцию. Редакция последовательно отстаивала принципы политического либерализма, выступая за конституционное ограничение самодержавия. Ее не останавливало отсутствие в России буржуазии европейского образца как социальной базы конституционного правления. Буржуазию с успехом могла заменить усвоившая народные нужды интеллигенция. При этом успешные либерально-демократические преобразования рассматривались как условие разрешения таких национальных вопросов, как польский и славянский.
С другой стороны, экономическая программа «Вестника Европы», испытавшая сильное влияние социалистических, народнических идей, была далека от чистого либерализма, что обнаружила полемика вокруг книги
A.И. Васильчикова «Землевладение и земледелие в России и других европейских государствах». В отличие от Б.Н. Чичерина, последовательно придерживавшегося принципа экономической свободы и не обеспокоенного социальными последствиями втягивания России в буржуазные отношения, «Вестник Европы» разделял народнические убеждения
о самобытном характере аграрного строя страны и возможности ее некапиталистического развития на общинно-артельной основе, выступал в защиту экономических интересов крестьянства.
В приложении помещена статья «Написана ли история русского либерализма? (О книге
B.В. Леонтовича)», написанная совместно с В.В. Ведерниковым. Это рецензия на книгу В.В. Леонтовича «История либерализма в России. 1762—1914». Авторы отрицательно отвечают на вопрос, вынесенный ими в название рецензии. По их мнению, название книги гораздо шире ее содержания. В.В. Леонтович, реализуя «преимущественно институциональный подход, избирает главным предметом изучения процессы становления частной собственности, гражданской и политической свободы» (с. 361). В результате получился «всего лишь первоначальный, весьма схематичный набросок процесса становления либерального правового государства в России, оборванного событиями 1917 г.» (с. 374). Но полной истории русского либерализма не получилось, так как вне поля зрения В.В. Леонтовича ока-
запись идеология и общественно-политическая практика этого течения.
Подводя итог, следует сказать, что книга
В.А. Китаева позволяет лучше и, убежден, точнее понять ряд малоисследованных и спорных проблем пореформенного либерализма. Она привлечет внимание не только специалистов, но и всех, кто интересуется историей русской общественной мысли.
И еще на одно обстоятельство хотелось бы обратить внимание. В.А. Китаев не ставит своей целью ответить на вопрос: почему либеральная альтернатива общественного развития не стала реатьностью в России начала XX века? Почему так плохо приживались на русской почве либеральные идеи? Но материалы и выводы монографии позволяют приблизиться к ответу на эти вопросы. Специфика пореформенного либерализма заключалась в том, что различные направления ли-беральной мысли тяготели к идейно-политическим течениям отнюдь не либерального толка, окружавшим ее. Так, в либерализме Б.Н. Чичерина, особенно его политической программе, явственно звучат дворянско-ари-стократические мотивы; «Вестнику Европы» были близки народнические социалистические идеи; на К.Д. Кавелина сильное влияние оказывало славянофильство. Это предопределило внутреннюю неоднородность либерализма, сохранявшуюся на протяжении всего рассматриваемого в монографии периода, и, как следствие, его слабость. Непримиримости к любым проявлениям национального консерватизма и неприятия революционного насилия было явно недостаточно для консолидации русских либералов. Тем более что в последнем случае либералы оправдывали прави-
тельственную политику репрессий как средство борьбы с крайностями радикализма, а это сближало их с властью и в определенной степени лишало самостоятельности.
Слабость русского либерализма объясняется в немапой степени и слабостью его социальной базы. Зародившись как дворянский, обнаруживший в пореформенный период способность оторваться от своей социальной основы, русский либерализм так и не смог обрести ее в полной мере в лице буржуазии. Да и сама русская буржуазия, выросшая «под крылом» самодержавия, «оперилась» и заявила о себе как о самостоятельной политической силе тогда, когда время было безвозвратно упущено и выбор приходилось делать между правым и левым радикализмом.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Статья впервые была напечатана в 1978 г. в сборнике «Эпоха Чернышевского: Революционная ситуация в России в 1859—1861 гг.» и получила высокую оценку как новаторская (см.: Егоров Б.Ф. Борьба эстетических идей в России !860-х годов. Л., 1991. С. 210).
2 Достоевский Ф.М. Записи литературно-критического и публицистического характера из записной тетради 1880—1881 гг. // Полное собрание сочинений: В 30 т. Л., 1984. Т. 27. С. 58, 83.
3 См.: Кантор В.К. Русская эстетика второй половины XIX столетия и общественная борьба. М., 1978.
4 См., например: Нарежный А.И., Щербина А.В. Всероссийская научно-практическая конференция «Либеральный консерватизм в России: история и современность» // Отечественная история. 2001. №2. С. 210-211.
