CC BY
74
В.М. Баранов, А.П. Кузнецов, Ю.В. Сомова
Баранов Владимир Михайлович — доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, помощник начальника Нижегородской академии МВД России по инновационному развитию научной деятельности, главныш научныш сотрудник Института правовым исследований Государственного университета — Выьсшей школыь экономики, заместитель декана факультета права Нижегородского филиала Государственного университета — Выьсшей школыь экономики, президент Нижегородского исследовательского научно-прикладного центра «Юридическая техника»
Кузнецов Александр Павлович — доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, заслуженный юрист Российской Федерации, заведующий кафедрой уголовного права и криминологии Нижегородской правовой академии (института)
Сомова Юлия Валерьевна — соискатель кафедрыы уголовного права и криминологии Нижегородской правовой академии (института)
Ретроспективный анализ примечаний в российском уголовном законодательстве
Изучению истории развития уголовного законодательства в последние годы уделяется особое внимание. Объяснение этому видится в том, что в процессе ее исследования выявляются закономерности общественного бытия в тот или иной период, прослеживаются изменения, происходящие в уголовном законодательстве, разрабатываются пути его дальнейшего совершенствования.
Уровень юридико-технического совершенства законодательства в той или иной стране в значительной степени определяется конкретно-историческими тенденциями и проблемами его функционирования, которые, в свою очередь, обусловливаются объективными закономерностями развития общества, реальными условиями и потребностями общественной жизни1.
Однако, несмотря на очевидность приведенных положений, всестороннему исследованию проблемы юридической техники в процессе конструирования уголовного законодательства правовой наукой детально не анализировалось. Все это не могло не сказаться на качестве уголовного законодательства и эффективности его использования правоприменительной практикой.
Следует отметить, что процесс развития рыночных отношений в России несколько опережает соответствующую законотворческую деятельность, которая нередко отстает от динамики происходящих процессов, а стремление к оперативному законодательному урегулированию приводит к снижению ее уровня. Вместе с тем, на качество законотворческой деятельности оказывают влияние и другие факторы.
Одной из причин негативного характера выступает то обстоятельство, что в силу объективных и субъективных причин некоторые приемы юридической техники остались практически не исследованными. Анализ показал, что к числу таких малоизученных проблем относится, в частности, использование примечаний в процессе конструирования норм уголовного законодательства. Поэтому проведение историкоправового анализа примечаний представляет значительный интерес не только с точки зрения юридико-технического конструирования, но и с точки зрения уяснения сущности и содержания рассматриваемого явления.
Одним из первых основных памятников Древней Руси является Русская правда (XIII век), которая наряду с положениями гражданско-правового и процессуального характера содержала в себе нормы уголовного права. Поскольку в древних законах не существовало делений на статьи, и не была предусмотрена их нумерация (нумерация статей в Русской Правде и некоторых других актах доктринальна)2, то вполне естественным является отсутствие примечаний в этом документе. То же самое можно сказать и о последующих памятниках уголовного права, таких как Псковская судная грамота, Новгородская судная грамота (XIII— XV вв.), Судебник Ивана III 1497 года, Судебник Ивана IV 1550 года.
Впервые структуризация уголовно-правовых норм на главы и статьи была произведена законодателем в Соборном Уложении 1649 года. Вместе с тем, данный документ также не содержал в себе примечаний, хотя некоторые статьи, выделенные в само-
стоятельные, по сути дела являлись примечаниями. Так, статья 1 главы VII «О службе всяких ратных людей Московского государства» указанного источника не имеет каких-либо уголовно-правовых или иных правовых предписаний, а содержит в себе свойственное для примечаний пояснение о том, что «с Польским, и с Литовским, и с Немецким, и с ыными окрестными государствы у государя царя и великого князя Алексея Михайловича всея Русии вечный мир и докончание»3.
Воинский артикул Петра Первого от 26 апреля 1715 года, в отличие от Соборного уложения и других предшествующих ему законодательных актов, содержал нормы только уголовного права и фактически представлял собой военно-уголовный кодекс без Общей части4. Данный источник также был подразделен законодателем на главы и статьи (всего Воинский артикул включал в себя 24 главы и 209 статей). Здесь впервые в практике отечественного уголовно-правового законотворчества появились пояснительные дополнения к статьям, которые назывались толкованиями5. По своей сущности они выполняли функции примечаний.
Так, например, артикул 161 главы девятнадцатой «О смертном убийстве» определял: «А ежели ж кто для прибыли или в надежде, к какой прибыли дого-воритца, найметца или даст себя подкупить, или готова себя учинить, кого убить смертно, тогда оный купно с тем, кто его нанял, подкупил или упросил, колесом разломан, и тела их на колеса положены быть имеют». В толковании же к этой статье указывалось, что «Сие наказание имеет свое исполнение, хотя обещанная кому прибыль вскоре отдана, или впредь еще имеет быть заплачена, или хотя точию едина надежда к прибыли учинена, и обещание в том дано было. Ежели тот, которого умертвить хотели, подлинно не убит, однако ж на него нападение было, и оный побит или ранен, то как подкупщик, так и наемщик мечем казнены, и обоих тела на колеса положены будут»6.
Всего в тексте документа имелось шестьдесят одно такого рода толкование-примечание. Поскольку основное содержание Воинского артикула составляло изложение воинских и иных преступлений, то данные толкования относились исключительно к нормам, формулирующим признаки тех или иных преступных деяний. Больше всего их было закреплено в главе третьей данного нормативно-правового акта «О команде, предпочтении и почитании высших и низших офицеров, и о послушании рядовых», в которой из восемнадцати статей восемь имели толкования-примечания. Кроме того, восемнадцатый артикул, открывавший главу третью и провозглашавший, что «во-первых имеют, и принуждены все выш-ния и нижняя, которые воинского чина люди суть, кто бы они ни были, наивящее и единое свое намерение к службе его царского величества, яко самовластного монарха, от своих государств и земель употребить. Такожде везде, где его царское величество своею высокою особою присутствен, то всех начальников власть и сила отнята есть, кроме тех, которым
от его величества нарочно что управить поведено будет»7, не устанавливал каких-либо предписаний уголовно-правового характера и, в сущности, также являлся пояснительным примечанием к тем положениям, которые были изложены ниже.
Второй по количеству сформулированных толкований была глава девятнадцатая Воинского артикула «О смертном убийстве», которая содержала пояснения к семи из одиннадцати статей. Кроме того, по два толкования-примечания было в главе пятой указанного источника «О всякой солдатской работе», главе восьмой «О корму и жалованье», главе семнадцатой «О возмущении, бунте и драке» и главе двадцать четвертой «Об утаении, и увозе злодеев», по три пояснения имелось в главе первой, которая носила название «О страсе божий», главе одиннадцатой «О квартирах и лагерях» и главе восемнадцатой «О поносительных письмах бранных и ругательных», по четыре толкования было сформулировано в главе четырнадцатой «О взятии городов, крепостей, добычей и пленных», глазе пятнадцатой «О здаче крепостей, капитуляции и акордах с неприятелем», главе шестнадцатой «Об измене и переписке с неприятелем», главе двадцатой «О содомском грехе, о насилии и блуде», главе двадцать первой «О зажигании, грабительстве и воровстве» и главе двадцать второй «О лживой присяге и подобных сему преступлениях», по пять толкований содержали глава четвертая «О самовольном обнажении шпаги, о тревоге и карауле» и глава двенадцатая «О дезертирах и беглецах», по одному примечанию имелось в главе шестой «О воинских припасах, ружье, мундире, о по-трате, и небрежении онаго», главе девятой «Об отпуске из службы», главе десятой «О маршах о походном строю», главе тринадцатой «О штурмах или приступах», и главе двадцать третьей «О палаче и профосах». Две главы (глава 2 «О службе божий и о священниках» и глава 7 «О смотре») толкований-примечаний не содержали.
Следующий этап развития уголовного законодательства связан с эпохой правления Николая I. В этот период под руководством выдающегося юриста и государственного деятеля XIX века М.М. Сперанского началась работа над составлением нового Уголовного уложения. В 1845 году проект уложения был рассмотрен Государственным советом, утвержден Николаем I и введен в действие с 1 мая 1846 года. Новый уголовный кодекс (точное его название — Уложение о наказаниях уголовных и исправительных), пережив определенные изменения, особенно в 1885 году, почти целиком действовал до Октябрьской революции 1917 года8.
Несмотря на то, что Уложение 1845 года отличалось казуистичностью изложения содержащихся в нем норм, отсутствием единства и большим объемом (оно насчитывало свыше двух тысяч статей, рассортированных по разделам, главам, отделам и отделениям), с точки зрения законодательной техники оно представляло собой значительный шаг вперед по сравнению с предшествующими нормативными уголовно-правовыми актами9. Это проявлялось в
более совершенной систематизации материала (впервые в отечественном уголовном законодательстве в Уложении выделялись Общая и Особенная части), более тщательном конструировании составов преступлений, в детально разработанной системе наказаний и других новациях. Необходимо также отметить, что данный документ отличался изобилием используемых в нем примечаний, которые встречались как в Общей (6 примечаний к статьям), так и в Особенной части (44 примечания к статьям)10.
В 1885 году Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года было переиздано11. Законодатель осовременил формулировки многих диспозиций статей Особенной части Уложения, воспринял некоторые важные демократические принципы уголовного права, сократил общее количество статей. Вместе с этим, число закрепленных в данном источнике примечаний напротив не уменьшилось, а увеличилось. Так же как и до переиздания, они содержались и в Общей (30 примечаний к 17 статьям), и в Особенной части (48 примечаний к 45 статьям) Уложения12.
В основном в примечаниях к статьям указанного выше источника раскрывались те или иные особенности, касающиеся применения отдельных положений, предусмотренных соответствующими уголовноправовыми нормами. Так, например, статья 115 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года устанавливала: «Когда при покушении на преступление подсудимым сделано все, что он считал нужным для приведения своего намерения в исполнение и преднамеренное им зло не совершилось только по особенным, непредвиденным им обстоятельствам или вследствие безвредности употребленных средств, то он подвергается, смотря по обстоятельствам дела, наказанию одною, двумя или тремя степенями ниже против наказания, постановленного за самое совершение преступления». В примечании же к этой статье определялось, что «Если при покушении на преступление подсудимым по крайнему невежеству или суеверию употреблены были только средства вполне и очевидно недействительные для совершения преступления, как то: нашептывания, наговоры, заклинания и т. п., то он подвергается наказанию как за преступный умысел по статье 111 сего Уложения»13.
Отдельные примечания закрепляли положения, отсылающие правоприменителя к статьям других нормативно-правовых актов. Так, примечание к статье 822, предусматривавшей ответственность за «укрывательство или покупку заведомо похищенного или самовольно срубленного другими леса», устанавливало правило, в соответствии с которым «исчисление стоимости леса производится по таксе, составляемой на основании статьи 592 Устава лесного»14.
Некоторые статьи Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года содержали примечания, которые определяли порядок возбуждения уголовного преследования по делам о некоторых преступлениях. К их числу относится большинство примечаний, сформулированных к статьям раздела
X «О преступлениях против жизни, здравия, свободы и чести частных лиц» и раздела XII «О преступлениях и проступках против собственности частных лиц». Так, например, примечание к статье 1534 устанавливало, что «все дела о нанесении личных обид и оскорблений начинаются не иначе как по жалобам самих оскорбленных или же супругов их, родителей или опекунов. Кто за обиду, ему нанесенную, нанесет сан оскорбившему его такую же или не менее тяжкую обиду, ют теряет право приносить на него за сию жалобу»15. Профессор И.Я. Фойницкий в своем курсе Особенной части уголовного права, рассматривая имущественные преступления, отмечал, в частности, что такое деяние, как повреждение имущества, распадается на простое, легкое, тяжкое и общеопасное. «Простое и тяжкое повреждение, за исключением случаев, выделенных законодательством нашим из посягательств имущественных, преследуется в частном порядке (примеч. к ст. 1625 Уложения)»16.
Ряд примечаний, включенных законодателем в Уложение о наказаниях, позволяли правоприменителю разграничивать административную ответственность и уголовно-правовую. Так, в примечании к статье 61 Уложения о наказаниях 1845 года сказано, что «отдача под надзор полиции, высылка за границу, запрещение жительства в столицах, или иных местах, или же в собственном виновного имении, с учреждением над оным опеки, кратковременный арест, выговоры, замечания, внушения и денежные взыскания, а для людей, не изъятых от наказаний телесных, и легкие наказания розгами (не более сорока ударов) могут быть в некоторых особенных случаях быть определяемы без формального производства суда»17, то есть в административном порядке.
В некоторых случаях в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года вместо примечаний использовались дополнения к статьям. Например, статья 17001 устанавливала: «Кто, зная о состоявшемся в установленном порядке распоряжении о наложении запрещения или ареста на имущество, до действительного приведения этой меры в исполнение перекрепит, безнадежно передаст или же иным способом скроет имущество или часть оного, тот, в случае последовавшего от сего для кредиторов или других лиц ущерба подвергается заключению в тюрьме на время от восьми месяцев до одного года и четырех месяцев». Дополнение к этой статье определяло: «Определенному в сей статье наказанию подвергаются в Прибалтийских губерниях должники, виновные во всяком вообще злонамеренном нарушении состоявшегося в установленном порядке распоряжения об обеспечении иска движимым или недвижимым их имуществом»18. По своей сути такого рода дополнения являлись теми же примечаниями, поэтому их формулирование (хотя и в крайне редких случаях) вряд ли было целесообразным. Видимо, исходя из этого, в дальнейшем законодатель отказался от их использования.
22марта 1903 года Николаем IIбыло утверждено новое Уголовное уложение. Оно резко отличалось от Уло-
жения 1845 года и по объему (687 статей, рассредоточенных по 56 главам), и по своему содержанию19. Особенностью данного документа являлось также то, что в нем не было примечаний к статьям. В изданных в 1913 году в Санкт-Петербурге официальных «Правилах изложения законопроектов» содержалась специальная ст 5. требующая от законодателей «избегать примечаний; к отделам же общей части законопроектов не допускать их вовсе»20. Представляется, что такой подход вряд ли являлся продуктивным, так как те положения, которые до этого выделялись в примечаниях, в Уголовном уложении в большинстве своем вошли в содержание статей, усложнив их конструкцию и в некоторых случаях затрудняя их использование. Так, например, статья 578 (Глава 31 «О не-объявлении находки, присвоении чужого имущества и злоупотреблении доверием») указанного источника была изложена следующим образом:
«Служащий или состоящий на службе в основанных с разрешения правительства благотворительном или кредитном установлении, обществе взаимного страхования, товариществе на паях или акционерном обществе, виновный в употреблении своего служебного положения заведомо во вред вверенным по службе попечению его имуществу или имущественному интересу, если от сего злоупотребления вред последовал, наказывается: заключением в исправительный дом.
Если же по значительности вреда произошли важный ущерб казне или расстройство или упадок дела кредитного установления или разорение многих лиц, то виновный наказывается: каторгою на срок не свыше восьми лет; сим же наказаниям и на сих же основаниях подлежа означенные в сей статье лица, виновные в присвоении находящегося у них по службе имущества, а равно виновные в воровстве имущества, находящегося по службе под их наблюдением. В сем последнем случае наказуемо и покушение на сие воровство»21.
Считаем, что последние два абзаца данной нормы усложняют ее конструкцию, и их было бы целесообразнее выделить и закрепить в примечании.
Необходимо отметить, что отдельные нормы Особенной части Уголовного уложения 1903 года не содержали каких-либо уголовно-правовых запретов и санкций за их нарушение, а являлись по своей сути нормами-определениями. Так, статья 637 (Глава 37 «О преступных деяниях по службе государственной и общественной») закрепляла правило, в соответствии с которым «Не почитается превышением власти, когда служащий в каких-либо чрезвычайных обстоятельствах учинит по службе действие, не предоставленное ему законом или возложенным на него поручением, но которое было необходимо в видах государственной пользы или по настоятельности дела не могло быть отложено до получения на то разрешения, без видимой опасности или вреда для службы»22. Среди других норм Особенной части Уголовного уложения, которые, как правило, состояли из диспозиции, содержащей соответствующий уголовноправовой запрет и санкции, определяющей вид и раз-
мер наказания за совершение деяния, указанного в диспозиции, данная статья выглядела инородным телом, так как не содержала ни того ни другого. Сам собой напрашивался вывод о том, что положения, заключенные в рассматриваемой норме, целесообразнее было бы сформулировать в виде примечания к одной из статей главы 37 упомянутого выше документа. То же самое можно сказать и о статье 636 Уголовного уложения 1903 года, где в самой норме давалось определение служащего. Во всех по следующих уголовных кодексах аналогичное понятие (определение должностного лица) закреплялось в примечаниях к соответствующим нормам. Такой подход представляется более логичным и правильным.
Уголовное уложение 1903 года так и не вступило в законную силу. Известные преобразования революционного характера прекратили развитие капиталистических отношений в России. Все законы царского правительства, в том числе и уголовные, в 1917 году были отменены.
Первый Уголовный кодекс Российской Федерации послеоктябрьского периода был принят в 1922 году23. Он обобщил законодательство первых лет Советской власти. Однако систематизация норм уголовного права началась гораздо раньше — сразу же вскоре после Октябрьской революции. Первоначально авторы первого проекта пытались использовать в качестве основы Уголовное уложение 1903 года. Но кодификаторы переоценили авторитет дореволюционного закона, который в советских условиях, конечно же, работать не мог24.
УК РСФСР 1922 года устанавливал откровенно классовый подход к определению оснований уголовной ответственности и к другим основополагающим положениям уголовного законодательства. В сравнении с дореволюционным правотворчеством существенные изменения претерпела в нем и техника юридического конструирования. Как отмечает Н.Ф. Кузнецова, УК РСФСР 1922 года «был самый краткий из всех известных в мировой истории уголовного права кодекс: всего 218 статей. Четвертую часть его занимали нормы Общей части. Это верный показатель содержательности и научности всякого УК, ибо именно в нормах Общей части выражаются принципы и общие положения ответственности за преступления. От их точности и полноты зависят ценность и уровень кодекса в целом»25. Кодекс не содержал разделов, а был разбит на главы и параграфы. Пять параграфов имелось в Общей части, восемь глав и семь параграфов — в Особенной. Вместе с тем, так же как и предшествующие уголовноправовые акты царского периода, УК РСФСР 1922 года содержал в себе примечания, причем они были сформулированы как в Общей, так и в Особенной части кодекса. Однако общее их количество было не таким уж и большим, как это имело место, например, в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года или в Уголовном уложении 1903 года. Всего в данном документе было сформулировано семь примечаний, одно из которых относилось к норме из Общей части (ст. 39 «Штраф» параграфа IV
«Роды и виды наказаний и других мер социальной защиты»), а остальные шесть давали пояснения к положениям статей Особенной части (ст. 97 «Нарушение законов и обязательных постановлений о ввозе за границу или провозе за границу товаров» параграфа второго «О преступлениях против порядка управления» гл. 1 «Государственные преступления», ст. 105 «Злоупотребление властью» гл. II «Должностные (служебные) преступления», ст. 143 «Умышленное убийство (без отягчающих обстоятельств)» параграфа первого «Убийство» гл. V «Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности», ст. 187 «Мошенничество», ст. 192 «Сбыт заведомо негодного семенного материала» гл. VI «Имущественные преступления», ст. 208 «Нарушение военнослужащим уставных правил караульной службы» гл. VII «Воинские преступления»).
22 ноября 1926 года был принят новый УК РСФСР, введенный в действие с января 1927 года. Из всех действовавших в советское время уголовных кодексов он отличался наибольшей репрессивностью. С законотворческой же точки зрения этот источник в основном сохранял традиции прежнего Уголовного кодекса. Однако имелись и некоторые отличия. Так, законодатель, вновь возвратившись к традициям дореволюционного правотворчества, подразделил кодекс не только по главам, но и по разделам. Особенностью же было то, что Общая часть состояла только из разделов, а Особенная разбивалась исключительно на главы. Не уменьшилось и количество даваемых к статьям пояснений. Более того, анализ закрепленных в данном документе примечаний свидетельствует о том, что их количество заметно возросло. УК РСФСР увеличил число использования толкований положений статей как Общей (11 примечаний), так и Особенной частей (19 примечаний). Нетрудно посчитать, что общее количество примечаний в УК РСФСР 1926 года возросло более чем в 4 раза по сравнению с ранее действовавшим УК РСФСР 1922 года.
Анализ показал, что законодатель довольно часто в качестве одного из приемов технико-юридического конструирования уголовно-правовых норм применял примечания. Вместе с тем, в отечественной юридической литературе того времени стали появляться первые критические высказывания относительно использования в законодательстве примечаний. Подтверждением этому является статья, опубликованная И. Перетерским, посвященная примечаниям в советском законодательстве, в которой указывалось, что в четвертом издании «Собрания Кодексов РСФСР» на 1011 страниц текста насчитывается 763 примечания26.
Отдельные критические суждения по поводу использования примечаний высказывались позднее видными учеными советского периода В.М. Чхиквадзе и Д.А. Керимовым. В качестве примера, подтверждающего позицию авторов, они ссылались на примечание к статье 6 УК РСФСР 1926 года, определяющее, что «не является преступлением действие, которое хотя формально и подпадает под признаки ка-
кой-либо статьи Особенной части настоящего кодекса, но в силу явной малозначительности и отсутствия вредных последствий лишено характера общественно опасного»27. Кроме того, данное примечание имело также недостаток содержательного характера, который выражался в том, что диспозиция статьи 6 признавала общественно опасным «...всякое действие или бездействие, направленное против советского строя или нарушающее правопорядок, установленный рабоче-крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период времени», а в указанном пояснении к рассматриваемой норме говорилось только о бездействии.
Речь в данном случае ведется о сугубо юридическом явлении, о конкретном технико-юридическом приеме. В этой связи действительно можно согласиться с мнением В.М. Чхиквадзе и Д.А. Керимова, что в данном случае у законодателя не было каких-либо веских оснований излагать процитированное выше примечание не в виде самостоятельной статьи или ее части. Указанные рекомендации были учтены уже в следующих Уголовных кодексах (УК РСФСР 1960 года и УК РФ 1996 года): положение, определяющее признаки малозначительного деяния, законодатель включил непосредственно в статью, дающую понятие преступления. Помещение этого предписания в примечание было неправильным как с точки зрения существа дела, так и с точки зрения структуры кодекса. Впоследствии эта ошибка была исправлена28.
Как отмечалось выше, из всех действовавших в советское время уголовных кодексов УК 1926 года отличался наибольшей жесткостью закрепленных в нем санкций. Репрессивности уголовного законодательства во многом способствовали и положения отдельных примечаний. Так, например, суду предоставлялась возможность пользоваться, по сути дела, ничем не ограниченными правами в принятии решений, связанных с вопросом прекращения уголовного преследования по истечении срока давности за контрреволюционные преступления, заменять расстрел на другие виды наказания, которые были указаны не в санкциях соответствующих норм, а в примечании 1 к статье 14 УК, в котором определялось, что «в случаях привлечения к уголовной ответственности за преступления контрреволюционные, применение давности в каждом отдельном случае предоставляется усмотрению суда; однако, если суд не найдет возможным применение давности, то при назначении им расстрела за данное преступление таковой обязательно заменяется объявлением врагом трудящихся, с лишением гражданства союзной республики и, тем самым, гражданства СССР, изгнанием из пределов СССР навсегда или лишением свободы на срок не ниже двух лет».
Следует отметить, что правотворческая практика восприняла далеко не все рекомендации сторонников исключения примечаний из законодательных актов, хотя авторитет высказавших их ученых уже тогда был весьма высок. Как известно, примечание используется в действующем законодательстве доволь-
но широко, не является исключением и такой стабильный закон, как уголовный кодекс. Судя по всему, объективные закономерности развития законодательства требовали иного подхода.
27 октября 1960 года был принят третий по счету УК29 советского периода, введенный в действие с 1 января 1961 года. В отличие от УК РСФСР 1926 года, он не содержал разделов, а подразделялся только на главы. «Кодекс был безусловным шагом вперед и с точки зрения человечности и государственного управления, и в плане освоения научных идей, и по технико-лингвистическому совершенству»30. Однако и здесь законодатель не отказался от использования примечаний. Правда, по сравнению с УК РСФСР 1926 года, новый кодекс почти на треть сократил их количество. Одно примечание было расположено в Общей части рассматриваемого законодательного акта и двадцать одно из имеющихся в УК примечаний (по состоянию на 1996 год) давали пояснения к положениям статей Особенной части. Причем основная часть статей, содержащих толкования, была введена в Уголовный кодекс в последний период его действия. Так, с 1992 по 1996 годы законодатель дополнил Особенную часть четырнадцатью нормами (ст. 672, 772, 83 (измененная редакция)31, 1522, 1622, !625, 1626, 1627, 1628, 16210, 1673, 1674, 1691, 2133), имеющими примечания. Вместе с тем, две статьи, содержащие дополнительные пояснения, были исключены из УК (ст. 89 «Хищение государственного или общественного имущества, совершенное путем кражи» главы второй «Преступления против социалистической собственности»32, ст. 227 «Посягательство на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов»33).
Примечание, расположенное в Общей части, относилось к статье 19 УК «Недонесение» главы третьей «О преступлении» и определяло понятие близких родственников.
Толкования, размещенные в Особенной части пополнял и статью 672 УК «Разработка, производство, приобретение, хранение, сбыт, транспортировка биологического оружия»34, относящуюся к особо опасным государственным преступлениям главы третьей «Государственные преступления»; статью 772 «Организация или участие в незаконных вооруженных формированиях»35 и статью 83 УК «Нарушение режима Государственной границы Российской Федерации» (последняя редакция), относящиеся к группе иных государственных преступлений этой же главы. Одно примечание было дано к статье 144 «Кража»36 главы пятой «Преступления против собственности».
Больше всего дополнительных пояснений к статьям содержалось в главе шестой Особенной части «Хозяйственные преступления», где примечания имели следующие нормы: статья 1522 «Необеспе-чение маркировки марками установленных образцов при производстве подакцизных товаров»37; статья 156 «Обман потребителей»38; статья 1622 «Сокрытие доходов (прибыли) или иных объектов налого-обложения»39; статья 1625 «Незаконное предпринимательство в сфере торговли»40, статья 1626 «Укло-
нение от уплаты таможенных платежей»41; статья 1627 «Незаконные сделки с валютными ценностями»42; статья 1628 «Сокрытие средств в иностранной валюте»43; статья 16210 «Продажа подлежащих маркировке марками установленных образцов подакцизных товаров без маркировки марками установленных образцов»44; статья 1671 «Незаконное создание искусственных островов, установок и сооружений на континентальном шельфе Российской Федерации»45; статья 1674 «Незаконная разработка минеральных ресурсов или незаконный промысел живых ресурсов на континентальном шельфе Российской Федерации»46; статья 1691 «Нарушение таможенного законодательства Российской Федерации»47.
Традиционно законодатель сформулировал примечания к норме о злоупотреблении властью или служебным положением (ст. 170 УК РСФСР) и к статье об ответственности за дачу взятки (ст. 174 УК РСФСР) главы седьмой «Должностные преступления» Особенной части кодекса.
Остальные примечания содержались в четырех статьях главы десятой УК РСФСР 1960 года «Преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения» и были распределены следующим образом: статья 211 «Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств лицами, управляющими транспортными средствами»48; статья 2133 «Терроризм»49; статья 218 «Незаконное ношение, хранение, приобретение, изготовление или сбыт оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ»; статья 224 «Незаконное изготовление, приобретение,хранение, перевозка или сбыт наркотических средств»50.
Исследуя отдельные примечания к нормам УК РСФСР 1960 года, необходимо сделать вывод, что в силу ряда объективных причин им присуща своего рода «психологическая уязвимость», а точнее «психологическая ущербность».
Радикальные изменения в экономической и политической сферах, произошедшие в нашей стране в последнее десятилетие, привели к реформированию всего отраслевого законодательства, в том числе и уголовного. Принятию нового УК предшествовала напряженная и кропотливая работа юристов-правоведов. Как считают Л.Д. Гаухман и С.В. Максимов, в новейшей истории России трудно найти другой законодательный акт, разработка которого по длительности и драматизму может сравниться с разработкой нового Уголовного кодекса51.
В течение пяти последних лет, предшествовавших принятию в 1996 году УК РФ, было подготовлено более десятка официальных и неофициальных его проектов. Однако, несмотря на такую продуктивность, проектирование нового уголовного законодательства заметно отставало от темпов социальной реформы. Не могли исправить положение и многочисленные изменения, вносимые в устаревший УК РСФСР 1960 года. За 30 лет существования этого кодекса в него было внесено более 700 изменений и дополнений (некоторые нормы менялись по пять-семь раз)52. Путь, на который встал законодатель, — постоянное
внесение бесконечных поправок в действовавший Уголовный кодекс — являлся малоэффективным. Он ставил практических работников правоохранительных органов в крайне трудное положение. Дело в том, что многочисленные изменения и дополнения, вносимые в УК, порождали подчас серьезные разночтения между соответствующими правовыми нормами, оставляли пробелы и практически делали невозможным использование этого кодекса в повседневной правоприменительной деятельности. Сложившуюся ситуацию осложняло и то, что с момента опубликования в 1991 году официального проекта нового кодекса практические работники частично утратили интерес к применению действовавшего законодательства, ожидая принятия нового УК53. Усугубило данное положение принятие и введение в действие первой части Гражданского кодекса Российской Федерации, который стал регулировать новую систему отношений в сфере собственности и организационно-правовых форм предпринимательства54. Таким образом, жизнь настоятельно требовала скорейшего принятия нового Уголовного кодекса, адекватного новым условиям55.
В 1996 году был принят и с 1 января 1997 года вступил в законную силу новый Уголовный кодекс РФ56, который существенно (структурно и содержательно) отличается от предшествующего УК РСФСР 1960 года. Вместе с тем, разработчики нового УК РФ не отказались от использования в нем примечаний к статьям. Более того, их количество значительно расширилось, по сравнению с УК РСФСР 1960 года. 36 статей УК РФ 1996 года (на момент принятия) имели примечания (причем некоторые из них содержали несколько примечаний). Впоследствии законодатель, продолжая совершенствовать уголовный закон, увеличил количество норм, содержащих примечания (по состоянию на I января 2003 года УК РФ имел 42 статьи с примечаниями к ним). После внесения изменений в УК РФ Федеральным законом РФ от 8 декабря 2003 года № 16257 количество примечаний возросло до 50.
Можно вполне уверенно констатировать, что в настоящее время примечания выступают одним из самых распространенных технико-юридических приемов и значимым содержательным явлением современного российского уголовного права. Исследование вопроса об использовании примечаний в законодательстве позволяет сделать вывод о том, что это многолетняя, устойчивая и сложившаяся тенденция отечественного правотворчества.
Однако в отличие от всех предшествующих уголовных нормативно-правовых актов, в новом УК РФ статьи Общей части не содержат примечаний. Все имеющиеся в нем примечания расположены в Особенной части.
Многие примечания к статьям Особенной части УК РФ устанавливают специальные случаи освобождения от уголовной ответственности, правовые основания для которых в общем виде сформулированы в части 2 статьи 75 УК РФ. К их числу относится 17 норм, имеющих толкования такого рода: ста-
тьи 122, 126, 1271, 204, 205, 2051, 206, 208, 210, 222, 223, 228, 275, 2821, 2822, 291, 307, 308, 316, 322, 337, 338.
Значительная часть примечаний определяет стоимостные критерии преступности и наказуемости деяний. Они сформулированы к статьям раздела VII «Преступления против личности» (гл. 19 «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина»): статья 1411 «Нарушение порядка финансирования избирательной кампании кандидата, избирательного объединения, избирательного блока, деятельности инициативной группы по проведению референдума, иной группы участников референдума, статья 146 «Нарушение авторских и смежных прав». Большая часть таких примечаний содержится в разделе VIII УК РФ «Преступления и сфере экономики» (гл. 21 «Преступления против собственности», гл. 22 «Преступления в сфере экономической деятельности»): статьи 158, 169, 171, 174, 178, 185, 193, 194, 198, 199. Наряду с этим, примечания определены в статье 216 (гл. 24 «Преступления против общественной безопасности»), статьях 2851, 290, 293 (гл. 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления»).
К числу примечаний, устанавливающих принципы привлечения к уголовной ответственности, относятся положения, сформулированные к статье 201 УК РФ. Так, примечание второе к указанной норме определяет, что «если деяние, предусмотренное настоящей статьей либо иными статьями настоящей главы (гл. 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях». — Примеч. авт.), причинило вред интересам исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия», закрепляя тем самым редкий для уголовно-правовых отношений принцип диспозитивности привлечения к уголовной ответственности. Примечание третье к этой же статье устанавливает: «Если деяние, предусмотренное настоящей статьей либо иными статьями настоящей главы (гл. 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях» — авт.), причинило вред интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства, уголовное преследование осуществляется на общих основаниях».
Одно примечание (примеч. 4 к ст. 285 УК РФ) дано законодателем в виде нормы-указания: «Государственные служащие и служащие органов местного самоуправления, не относящиеся к числу должностных лиц, несут уголовную ответственность по статьям настоящей главы (гл. 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления» — авт.) в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями».
Остальные примечания к указанным выше статьям Особенной части сформулированы в виде норм-
дефиниций определяющих те или иные понятия, используемые в правоприменительной практике. К числу таковых, в частности» относится новое примечание 1 к статье 117 «Истязание» (дается определение пытки), примечание 1 к статье 158 (дается понятие хищения) и примечание 3 к статье 158 УК РФ (определяются понятия помещения и хранилища).
Традиционно законодатель сформулировал в виде нормы-дефиниции примечание) к статье 285, в котором дается понятие должностного лица. В новом УК РФ данное понятие дополняется определениями лиц, занимающих государственные должности Российской Федерации, и лиц, занимающих государственные должности субъектов Российской Федерации, которые сформулированы соответственно в примечаниях 2 и 3 к статье 285 УК РФ. По аналогии с примечанием 1 к статье 285 составлено примечание 1 к статье 201, в котором определяется понятие лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой и иной организации.
Другие нормы-дефиниции законодатель установил в примечаниях к следующим статьям УК РФ: статья 139 «Нарушение неприкосновенности жилища» (понятие жилища); статья 189 «Незаконные экспорт или передача сырья, материалов, оборудования, технологий, научно-технической информации, незаконное выполнение работ (оказание услуг), которые могут быть использованы при создании оружия массового поражения, вооружения и военной техники» (определяется понятие лица, наделенного правом осуществлять внешнеэкономическую деятельность); статья 264 «Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств» (понятие «другого механического транспортного средства»); примечании к статье 318 «Применение насилия в отношении представителя власти» (определение представителя власти) и примечании к статье 359 «Наем-ничество»(понятие наемника).
Примечания
1. См.: Баранов В.М. Юридическая техника законотворчества в России и Украине: опыт сравнительно анализа / В.М. Баранов, П.М. Рабинович // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 67.
2. См.: Отечественное законодательство XI—XX веков: Пособие для семинаров / Под ред. О.И. Чистякова. — М., 1999. — Ч. I: XI—XIX вв. — С. 15.
3. См.: Отечественное законодательство XI —XX веков: Пособие для семинаров / Под ред. О.И. Чистякова. — М., 1999. — Ч. I: XI—XIX вв. — С. 130.
4. См.: Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. — М., 1996. — С. 64.
5. См.: Уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. В.Н. Петрашева. — М., 1999. — С. 26.
6. Чернявская Т.А. Законодательные памятники России до 1917 года. «Артикул Воинский с кратким толкованием 1715 г. ноября 16»: Учебное пособие. — Н. Новгород.
1998. — С. 17—18.
7. Отечественное законодательство XI—XX веков: Пособие для семинаров / Под ред. О.И. Чистякова. — М.,
1999. — Ч. I: XI—XIX вв. — С. 269.
8. См.: Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. — М., 1996. — С. 64.
9. См. там же. — С. 67.
10. См.: Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. — СПб.,1845.
11. См.: Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года. — 6-е изд., пересм., и доп. — СПб., 1889.
12. Отдельные статьи Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года имели несколько примечаний.
13. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года. — 6-е изд., пересм., и доп. — СПб., 1889. — С. 80.
14. Там же. — С. 361.
15. Там же. — С. 607.
16. Фойницкий И.Я. Курс уголовного права. Часть Особенная. Посягательства личные и имущественные. — 7-е изд., пересм, и доп. А.А. Жижиленко. — Пг., 1916. — С. 315.
17. Российское законодательство X—XX веков: В 9 т. /
Отв. ред. О.И. Чистяков. — М., 1988. — Т. 6: Законодательство первой половины XIX века. — С. 169.
18. Уложение о наказаниях уголовных и исправитель-
ных 1885 года. — 6-е изд., пересм., и доп. — СПб., 1889. — С. 749.
19. Более подробно см.: Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. — М., 1996. — С. 68—77.
20. Правила изложения законопроектов. — СПб., 1913. — С. 33.
21. Уголовное уложение 22 марта 1903 года. С мотивами, извлеченными из объяснительной записки редакционной комиссии, представления Министерства юстиции в Государственный совет и журналов — особого совещания, особого присутствия департаментов и общего собрания Государственного совета. — СПб, 1904. — С. 838.
22. Там же. — С. 958.
23. См.: СУ РСФСР. — 1922. — № 15. — Ст. 153.
24. См.: Отечественное законодательство XI—XX веков: Пособие для семинаров / Под ред. О.И. Чистякова. — М., 2000. — Ч. II: XX в. — С. 104.
25. Кузнецова Н.Ф. Вопросы истории советского уголовного законодательства. Общая часть // Вестник МГУ. — 1991. — № 4. — С. 25.
26. См.: Перетерский И. «Примечания» в законе (один из вопросов законодательной техники) // Советское право: Журнал Института советского права. — 1928. — № 2 (32). — С. 69.
27. См.: Керимов Д.А. Законодательная техника: Научно-методическое пособие. — М., 2000. — С. 53.
Противником существования рассматриваемого примечания в УК РСФСР по другим основаниям был также
А.А. Пионтковский. Он полагал, что если деяние в силу
своей малозначительности явно не могло быть общественно опасным, то оно вообще не должно влечь никакой ответственности (см.: Курс советского уголовного права: В 6т. — М., 1970. — Т. 6. — С. 32).
28. См.: Керимов Д.А. Законодательная техника: Научно-методическое пособие. — М., 2000. — С. 53.
29. См.: Ведомости Верховного Совета РСФСР. — 1960. — № 40. — Ст. 591.
30. Уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред.
В.Н. Петрашева. —М., 1999. — С. 37.
31. Измененная редакция статьи была введена в действие Федеральным законом от 18 мая 1995 года // Собрание законодательства РФ. — 1995. — № 21. — Ст. 1927.
32. Глава вторая Особенной части УК РСФСР 1960 года «Преступления против социалистической собственности» была исключена из кодекса Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР* от 1 июля 1994 года № 10-ФЗ // Собрание законодательства РФ. — 1994. — № 10. — Ст. 1109.
33. Статья была исключена из УК РСФСР 1960 года Законом РСФСР от 18 октября 1991 года // Ведомости СНД и ВС РСФСР. — 1991. — № 44. — Ст. 1430.
34. Статья введена в действие Законом РФ от 29 апреля 1993 года // Ведомости СНД и ВС РФ. — 1993. — № 22. — Ст. 789.
35. Статья введена в действие Федеральным законом от 28 апреля 1995 года // Собрание законодательства РФ. — 1995. — № 18. — Ст. 1595.
36. Редакция статьи и примечания к ней были изменены Федеральным законом от 1 июля 1994 года // Собрание законодательства РФ. — 1994. — № 10. — Ст. 1109.
37. Статья введена с действие Федеральным законом РФ от 5 июля 1996 года № 103-ФЗ // Собрание законодательства РФ. — 1996 — № 32. — Ст. 3843.
38. Примечание было введено Законом РФ от 1 июля 1993 года / Ведомости СНД и ВС РФ. — 1992. — № 32. — Ст. 1231.
39. Статья введена в действие Законом РФ от 2 июля 1992 года // Ведомсти СНД и ВС РФ. — 1992. — № 33. — Ст. 1912.
40. Статья введена в действие Федеральным законом от 1 июля 1994 года // Собрание законодательства РФ. — 1994. — № 10. — Ст. 1109.
41. Статья введена в действие Федеральным законом от 1 июля 1994 года // Собрание законодательства РФ. — 1994. — № 10. — Ст. 1109.
-----------------»■»- <
42. Статья введена в действие Федеральным законом от 1 июля 1994 года // Собрание законодательства РФ. — 1994. — № 10. — Ст. 1109.
43. Статья введена в действие Федеральным законом от 1 июля 1994 года // Собрание законодательства РФ. — 1994. — № 10. — Ст. 1109.
44. Статья введена с действие Федеральным законом от 5 июля 1996 года № 103-Ф3 // Собрание законодательства РФ. — 1996. — № 32. — Ст. 3843.
45. Статья введена с действие Федеральным законом от 5 июля 1996 года № 30-Ф3 // Собрание законодательства РФ. — 1996 — № 16. — Ст. 1769.
46. Статья введена в действие Федеральным законом от 13 апреля 1996 года № 30-Ф3 // Собрание законодательства РФ. — 1996. — № 16. — Ст. 1769.
47. Статья введена в действие Федеральным законом от 1 июля 1994 года // Собрание законодательства РФ. — 1994. — № 10. — Ст. 1109.
48. Примечание к статье было введено Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 1 октября 1985 года (см.: Ведомости ВС РСФСР. — 1985. — № 40. — Ст. 1398) и позднее изменено Федеральным законом от 1 июля 1994 года (см.: Собрание законодательства РФ. — 1994. — № 10. — Ст. 1109.
49. Статья введена в действие Федеральным законом от 1 июля 1994 года // Собрание законодательства РФ. — 1994. — № 10. — Ст. 1109.
50. Примечание к статье было введено Законом РСФСР от 5 декабря 1991 года // Ведомости СНД и ВС РСФСР. — 1991. — № 52. — Ст. 1867.
51. См.: Гаухман Л.Д. Уголовный кодекс Российской Федерации. Общий комментарий. Сравнительная таблица: Научно-практическое пособие / Л.Д. Гаухман, С.В. Максимов. — М., 1996.
52. См. там же. — С. 24.
53. См. там же.
54. См.: Гаухман Л.Д. Уголовно-правовая охрана финансовой сферы: новые виды преступлений и их квалификация: Научно-практическое пособие /Л.Д. Гаухман. СВ. Максимов. — М.. 1995, — С. 3.
55. См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.В. Наумов. — М., 1996. —
С. 23.
56. См.: Собрание законодательства РФ. — 1996. — № 25. — Ст. 2954.
57. См.: Собрание законодательства РФ. — 2003. — № 53. — Ст. 1418.
