CC BY
27
Т). Ы. Васильев
Реставрации не будет?..
К чему мы стремимся, получая возможность осуществить реставрацию какого-либо памятника — будь то историческое здание, живописное полотно или старинная икона? Несмотря на огромные различия между перечисленными творениями мастеров прошлого, задача, которую ставит перед собой реставратор, всегда сводится к тому, чтобы, во-первых, тщательно исследовать памятник, и во-вторых, вернуть реставрируемому памятнику его первоначальный вид. Мы все понимаем, что далеко не всегда возможно (да и не всегда это целесообразно) воссоздать утраченные фрагменты памятника. Если говорить о проблемах именно архитектурной реставрации, которые автору этих строк ближе и понятнее, то следует признать, что иногда такому воссозданию препятствует современное состояние или характер современного использования памятника. Желание архитектора-реставратора возродить первоначальный вид здания зачастую вступает в противоречие с необходимостью сохранить поздние пристройки, включения и переделки, которые нередко имеют самостоятельную историко-культурную ценность. К тому же упомянутые поздние элементы могут иметь важное функциональное или конструктивное значение, вследствие чего их демонтаж ухудшит физическое состояние памятника или превратит его в безжизненный пустой экспонат музейного показа.
После всего сказанного выше Вам, уважаемый Читатель, должно быть понятно то горькое сожаление и недоумение, которое у меня и у подавляющего большинства моих коллег вызывают проекты реставрации, по своей сути представляющие собой всего лишь проекты косметического ремонта па-
Васильев Владимир Иванович — главный архитектор проектов по сохранению объектов культурного наследия (института «Псковграждан-проекг»), председатель псковских региональных отделений Союза архитекторов и Союза реставраторов России.
мятника, хотя никакие из уже упомянутых нами факторов не мешают его воссозданию в первоначальном виде. А ведь выделение денег на реставрацию любого памятника архитектуры (а, следовательно, и шанс для его тщательного исследования) происходит, как правило, один раз в несколько десятилетий -и это в лучшем случае!..
«Но, позвольте, - может спросить нас Читатель, по роду своей деятельности далёкий от проблем архитектурной реставрации, - так ли уж необходимо каждый раз тщательно исследовать здание, просуществовавшее уже не одно столетие? Уж, наверное, оно достаточно изучено вдоль и поперёк, и ничего нового вы не обнаружите...».
Мнение о достаточной изученности всех существующих памятников настолько же широко распространено, насколько расходится оно с истинным положением дела. Во-первых, очень многие памятники не были изучены никогда, и поводом для принятия их под охрану государства стали общие сведения историко-культурного характера (в этом доме в таком-то году жил / работал / учился выдающийся деятель...) или общая художественно-искусствоведческая оценка здания: яркий (интересный, своеобразный) образец такого-то архитектурного стиля (эпохи, творчества какого-либо мастера). Для подавляющего же большинства остальных памятников степень их изученности ограничена несколькими абзацами текста, которые в одном и том же порядке кочуют из одного документа в другой, из сайта на сайт, и обычно взяты из краткой исторической справки, содержащейся в паспорте памятника.
Во-вторых, методика натурных исследований архитектурных памятников постоянно совершенствуется, так же как и постоянно пополняется копилка наших знаний — о конкретном здании и об историко-культурном контексте, существовавшем в период его создания и существования. Обнаруживаются всё новые архивные сведения, которые не только
дополняют картину наших знаний о конкретном памятнике, но нередко и требуют по-новому взглянуть на его строительную историю. Эту новую информацию о памятнике, касающуюся его утраченных исторических элементов, можно (а по-хорошему — нужно) выявлять и отражать в проекте реставрации.
К нашему глубокому сожалению, так думают и так поступают не все и не всегда. В качестве печального примера мы приведём проект реставрации фасадов т. н. «Старой почты» в Пскове — здания, хорошо знакомого не только псковичам, но и гостям нашего города, поскольку оно уже более двух столетий обозначает собой первоначальный парадный фасад главной псковской площади губернского периода. Волею судеб и конкурсов право на разработку проекта реставрации фасадов этого здания получило ООО «Градпроект» (г. Санкт-Петербург), представители которого в начале 2019 г. представили результат своих трудов на рассмотрение Научно-методического совета (тогда он ещё действовал) при Комитете по охране объектов культурного наследия Псковской области.
Взорам участников заседания предстали хорошо знакомые им фасады, по предложению проектировщиков окрашенные в привычный охристый цвет (завязавшаяся при этом вялая дискуссия о несоответствии оттенка на чертежах оттенку на экране проектора не имеет отношения к теме нашего рассказа, и мы опускаем её детали). Присутствующих специалистов изрядно удивил тот факт, что в исторической записке к проекту авторы датировали время постройки здания концом 1770-х гг., в качестве доказательства сославшись на план Пскова, составленный К.Ф. Ждановым около 1801 г.1, но выдаваемый авторами проекта за план 1778 года!.. Но главные претензии были высказаны по поводу следующих недоработок представленного проекта:
Во-первых, члены методсовета сочли абсолютно неубедительными аргументы представителей «Градпроекта», касающиеся выбора цветового решения для фасадов реставрируемого здания. И причиной для недоверия стали отнюдь не только путаные объяснения архитектора и технолога, что зондажи окрасочного слоя на выбранных ими участ-
ках фасадов не обнаружили цвет первоначальной окраски фасадов. Присутствующие на заседании псковские реставраторы наперебой взялись объяснять своим петербургским коллегам, на каких участках конкретного здания с огромной долей вероятности под поздними наслоениями сохранился первоначальный окрасочный слой. Дело в другом: в том же Петербурге, в фондах Российского государственного исторического архива хранятся фиксационные чертежи данного здания, составленные псковским губернским архитектором Иоганном Альбрехтом в 1793 г.2 Кстати, именно эти чертежи были в своё время использованы как для составления паспорта памятника, так и для датировки времени постройки этого здания. Судя по этим архивным чертежам, фасады здания были окрашены в зелёный цвет (причём в не самый распространённый оттенок зелёного, близкий к слегка разбавленной зелёнке). Ещё раз уточним, что Альбрехтом были составлены не проектные, а фиксационные чертежи. Следовательно, нет оснований ссылаться на то, что зелёный цвет фасадов был предусмотрен проектом, но не был воплощён в реальности (хотя даже проектное авторское цветовое решение уже следует рассматривать как один из возможных вариантов окраски реставрируемого здания).
Итак, архитекторы «Градпроекта» решили не возвращать памятнику исторический цвет фасадов — что ж, это их право, коль скоро такое решение одобрено историко-культурной экспертизой (к данному аспекту, впрочем, ещё вернёмся позднее). В конце концов, позицию проектировщиков по этому вопросу осторожным намёком поддержала Е. А. Яковлева — тогдашний председатель псковского госоргана по охране памятников. Действительно, многим людям, в течение всей своей жизни видевшим «Старую почту» только в охристых цветах, было бы сложно свыкнуться с её новым «старым» обликом. Но есть и другие первоначальные элементы данного памятника, вернуть которые было бы не только несложно, но и необходимо, в чём я глубоко убеждён. В частности, следует сказать о первоначальных узких окнах, располагавшихся на втором этаже северного фасада по обеим сторонам центрального проёма, образуя вместе с ним нечто
вроде «окна Браманте». Упомянутые узкие окна не являются тайной за семью печатями - они существовали ещё в первой четверти XX в. и зафиксированы на всех дореволюционных фотографиях губернского почтамта, в т. ч. на хрестоматийно известных. Что мешало раскрыть эти окна, вернув памятнику его первоначальный, задуманный архитектором фасад? Ведь эти узкие окна сразу меняют облик здания, делая более изящной прорисовку членений фасада. Если эти окна не нужны или даже мешают современному функциональному планировочному решению, то есть проверенные способы их музеефикации без полного раскрытия. Например, сначала полностью разбирают позднюю кирпичную закладку первоначального проёма, после чего закладываю его снова, но не кирпичом, а легкобетонными блоками, и не на всю толщину стены, а оставляя ниши с обеих сторон глубиной 50100 мм. Тем самым, во-первых, обозначают границы первоначального проёма, во-вторых, уменьшают нагрузку на фундамент. Наконец, в-третьих, благодаря замене кирпича легкобетонными блоками улучшается теплоэффек-тивность наружной стены.
Но и от раскрытия первоначальных проёмов проектировщики «Градпроекта» отказались. Как и в случае с «невозвращением» первоначального цветового решения фасадов, никаких аргументов и объяснений со стороны петербургских архитекторов не последовало. Привычно набрал в рот воды и Комитет по охране объектов культурного наследия Псковской области...
Коль скоро речь идёт о ремонтной реставрации фасадов, не будем углубляться внутрь памятника — в прямом и переносном смыслах. Однако упомянем ещё один важный, по нашему мнению, элемент фасада, реставрация которого давно назрела. Речь идёт о барельефе, заполняющем тимпан фронтона над главным (северным) фасадом. Псковичам (особенно тем, кто давно живёт в нашем городе) хорошо знаком сюжет этого барельефа: две симметрично стоящие женские фигуры придерживают картуш, в нижней части которого расположены выпуклые цифры «1793». Верхняя часть последней цифры имеет явные утраты, поэтому её можно считать как тройкой, так и пятёркой. Остальная часть картуша
представляет собой чистое поле, что не может не вызывать вопросы у искусствоведов и архитекторов. Дело в том, что на этом чистом поле явно находилась какая-то деталь, ныне утраченная. В противном случае цифры «1793», означающие дату постройки здания, располагались бы в центральной части картуша.
Поскольку архитекторы «Градпроекта» проигнорировали чертежи, хранящиеся в РГИА, они не дали никаких предложений по воссозданию первоначального вида картуша. Однако на упомянутых чертежах прорисовка этого картуша выполнена достаточно детально, предоставляя интересный материал для настоящих реставраторов. На чертежах, выполненных И. Альбрехтом в 1793 г., в центре картуша запёчатлён сложный вензель, в котором вполне можно разглядеть буквы «М» и «Б». Помня о том, что рассматриваемое нами здание было построено для вице-губернатора Михаила Брылкина, присутствие указанных букв на картуше вполне логично.
На других чертежах, которые в 1819 г. выполнил архитектор Ф. И. Уткин (будущий псковский губернский архитектор, а в те годы служивший архитектором Петербургского почтамта), вензель в центре картуша имеет уже совершенно другой рисунок: абсолютно чётко читаемая буква «П» и римская цифра «I», символизирующие время правления императора Павла I. Расположенная под вензелем дата из-за нечётко читаемой (как будто переправленной) последней цифры может быть прочтена как «1795» или «1798».
Таким образом, авторы проекта имели редкостную возможность выбора между двумя историческими формами картуша, воссоздание любой из которых можно было бы без особого труда обосновать. В итоге архитекторы «Градпроекта» пошли по самому лёгкому пути: они просто не стали воссоздавать картуш.
Стоит ли после этого удивляться, что упомянутые петербургские проектировщики не сделали даже намёка на попытку воссоздания хотя бы небольшого фрагмента каменной ограды и ворот, примыкавших некогда к зданию «Старой почты». Места, где находилась эта ограда и ворота, в настоящее время ничем не застроены, и поэтому ничто не мешает воссоздать их фрагменты...
Должен откровенно признаться, что после того, как на уже упомянутом ранее заседании Научно-методического совета все перечисленные претензии к представленному проекту были высказаны петербургским проектировщикам, я (как и мои коллеги — псковские архитекторы) предполагал, что авторы проекта исправят и дополнят его. Но, увы!.. Наше разочарование некачественным проектом через полгода было дополнено недоумением, когда на сайте госоргана по охране памятников мы обнаружили данный проект в практически неизменённом виде, сопровождённый положительным заключением государственной историко-культурной экспертизы. Неизвестно, чем руководствовались уважаемые петербургские эксперты М. Ф. Прокофьев, Н. Б. Глинская и В. П Орлов, выдавая положительное заключение на проект, историческая записка которого практически полностью скопирована из па-
спорта памятника, со всеми содержащимися в этом паспорте противоречиями. Здание, построенное в конце 1770-х гг. (о «доказательстве» этого утверждения мы упоминали ранее) при губернском архитекторе Иване Парфентьеве, без каких-либо аргументов приписывают архитектору Альбрехту — о чём ещё можно дальше говорить!.. Обидно за Парфентьева, обидно за памятник, стыдно за таких экспертов.
Теперь, по прочтении настоящей статьи, Вы, надеюсь, понимаете, уважаемый Читатель, что отличает реставрацию от её профанации. Будем верить, что авторы следующего проекта реставрации «Старой почты» выполнят его по-настоящему профессионально.
Но доживём ли мы до следующего проекта?..
Примечания
1. РГИА. ф. 1289. оп. 15. д. 335. л. 1.
2. Северный фасад «Старой почты», с 1950-х гг. наполовину «упирающийся» в торец пятиэтажного дома и потому воспринимающийся как боковой, изначально являлся главным, поскольку был обращен в сторону главной площади Пскова, простиравшейся от здания губернского почтамта до Приказных палат и здания Консистории.
Общий вид здания т. н. «Старой почты» в Пскове (июль 2019 г.; фото В. И. Васильева)
Картуш на тимпане фронтона здания т. н. «Старой почты» в Пскове (июль 2019 г.; фото В. И. Васильева)
Цветовые реишшя фасзса А-Е
м 1(100
Проект реставрации фасадов здания т. н. «Старой почты» в Пскове, разработанный ООО «Градпроект» (С.-Петербург)
ля ■ ■ лк
Чертёж главного фасада здания, выполненный псковским губернским архитектором Иоганном Альбрехтом в 1793 г.
Картуш на тимпане фронтона главного фасада (фрагмент чертежа И. Альбрехта)
1 1_1 ¡1^ и —1—— \ ||| 1 1 1 1 ¥11111 г г г *
• 1 а 1 |1 П п Гу¥ п а .
Чертёж главного фасада здания, выполненный архитектором петербургского почтамта
Ф. И. Уткиным в 1819 г.
Укрупнённый фрагмент чертежа, выполненного Ф. И. Уткиным в 1819 г.
Картуш на тимпане фронтона главного фасада (фрагмент чертежа Ф. И. Уткина)
