CC BY
235
306
Внешнеэкономическая политика КНР
В.И. Балакин
РЕСПУБЛИКА КОРЕЯ
В РЕГИОНАЛЬНОЙ ИНТЕГРАЦИОННОЙ СТРАТЕГИИ КНР
Аннотация. В статье анализируется региональная интеграционная стратегия КНР, предусматривающая активное инвестиционное взаимодействие двух стран. Восточноазиатская интеграция крайне важна как для Китая, так и для Республики Корея, поскольку предоставляет им уникальные возможности для формирования регионального рынка по собственным стандартам. С точки зрения более отдаленной перспективы китайско-южнокорейское стратегическое сотрудничество обеспечивает обоим государствам достаточно сильные дипломатические позиции в диалоге с таким державами, как США и Япония. В связи с этим двусторонняя дипломатия Китая и Республики Корея, отражающая обоюдное стремление к тесному партнерству, вызывает серьезную обеспокоенность со стороны Японии. Вместе с тем тесное переплетение экономических интересов во взаимоотношениях Южной Кореи с КНР и США позволяет Сеулу в любой момент присоединиться к любым возможным инициативам как Пекина, так и Вашингтона на северокорейском направлении.
Ключевые слова: КНР, Республика Корея, интеграция, инвестиционное взаимодействие, региональная стратегия.
Контуры будущих китайско-южнокорейских отношений были обозначены в конце 2009 г. занимавшим тогда пост вице-премьера Госсовета КНР Си Цзиньпином. Высокопоставленный китайский
Республика Корея в региональной интеграционной стратегии КНР
307
руководитель сделал ряд важных предложений относительно желательного наполнения стратегического партнерства между Пекином и Сеулом. Их центральным пунктом стала разработка концепции создания зоны свободной торговли, отвечающей интересам национальных экономик Китая и Республики Корея1. Президент Южной Кореи Лё Мин-бак выразил заинтересованность в китайских предложениях, однако со своей стороны стал настаивать на одновременном совершении так называемой «большой сделки», смысл которой сводился к идее вовлечения в китайско-корейское инвестиционное взаимодействие Японии, что позволило бы, по мнению южнокорейского руководителя, начать длительный путь по ослаблению зависимости японской экономики от американского влияния. В Китае инициативы Лё Мин-бака были встречены с пониманием, но сразу же встал вопрос о согласованности действий Пекина и Сеула в данном направлении. Их обсуждение показало наличие существенных разногласий по конкретике возможных совместных усилий.
В частности, Китай настаивал на вовлечении Пхеньяна в возможный «тройственный экономический альянс» Пекина, Сеула и Токио. Это вызвало жесткое неприятие со стороны президента Лё Мин-бака, высказавшего серьезное сомнение в искренности северокорейского руководства и намекнувшего на вполне реальную возможность установления в недалеком будущем сепаратных политических контактов между КНДР и США2. В ответ китайская сторона призвала южнокорейских партнеров не драматизировать ситуацию и рассматривать предложение Пекина о выводе КНДР из международной изоляции в качестве важной, но отдаленной цели. Китайцы согласились сосредоточиться на последовательном развитии двусторонних отношений с Республикой Корея и не перегружать их северокорейской проблематикой. При этом было сделано исключение для оказавшихся в тупике «шестисторонних переговоров», возобновление которых в полном объеме до сих пор вызывает трудно скрываемый интерес как в Пекине, так и в Сеуле.
Вместе с тем руководство Республики Корея рассматривает дальнейшее возвышение Китая как естественный, объективный процесс, не уточняя до поры до времени вопрос о том, какую — позитивную или негативную — направленность он имеет для отдаленного политического будущего Южной Кореи. Таким образом, ки-
308
Внешнеэкономическая политика КНР
тайско-южнокорейское интеграционное взаимодействие напрямую зависит от политических взаимоотношений двух стран, поскольку ядерные амбиции Пхеньяна заметно портят общий фон экономического сотрудничества между КНР и Республикой Корея. Изменить сложившуюся ситуацию в лучшую сторону призвал бывший глава администрации президента Южной Кореи Ю Ву-ик, являющийся в настоящее время послом Республики Корея в Китайской Народной Республике3. По мнению южнокорейского посла, Китай и впредь будет играть лидирующую роль при определении параметров развития Восточной Азии в ХХ! веке. Важнейшим из этих параметров, как считает Ю Ву-ик, несомненно, станет возрастающий уровень инвестиционного сотрудничества.
Двусторонняя дипломатия Китая и Республики Корея, отражающая обоюдное стремление к стратегическому партнерству, вызывает серьезную обеспокоенность со стороны Японии. В 2008 г. между КНР и Южной Кореей было подписано соглашение об инвестиционном сотрудничестве, в котором стороны поставили цель удвоить объемы взаимной торговли и довести их к 2015 г. до 300 млрд долл. Специальное исследование Международного валютного фонда (МВФ) предсказало 5,5-процентный общий рост южнокорейской экономики в 2013 г., а с учетом возможностей «экономики знаний» параметры роста намечены на уровне 12,5 % в год. Экспорт высокотехнологичной продукции из Республики Корея должен достигнуть 450 млрд долл. Таким образом серьезные японские опасения становятся понятными, ибо основным направлением южнокорейского экспорта останется китайский рынок, который фактически спас производство в Японии от стагнации сразу после кризиса 2008 г.4
Ведущая японская страховая компания Nomura Securities выдала прогноз на 2014 г., согласно которому рост южнокорейского экспорта на китайский рынок позволил бы Сеулу при благоприятных обстоятельствах стать восьмой крупнейшей торговой нацией в мире с объемом товарооборота в 1,3 трлн долл. Китайско-южнокорейский комитет по инвестиционному сотрудничеству наметил те конкретные сектора экономики каждой из стран, которые получат приоритетное развитие. Прежде всего это касается традиционного промышленного производства, привлекающего более 70 % двустороннего инвестиционного взаимодействия, а также развития нетрадицион-
Республика Корея в региональной интеграционной стратегии КНР
309
ных источников энергии и инновационных технологий. В то же время в Республике Корея обеспокоены перспективой китайской торговой экспансии, которая вполне может оказаться частью долгосрочной стратегии Пекина по обеспечению эффективного контроля над формирующимся Восточноазиатским сообществом. Согласно оценкам Корейского института международной экономической политики, создание зоны свободной торговли между КНР и Республикой Корея может оказаться существенным фактором китайско-южнокорейского посткризисного доминирования в регионе Восточной Азии5.
Руководство КНР стремится не допустить восстановления Вашингтоном его политических позиций в Восточно-Азиатском регионе. Создание китайско-южнокорейской зоны свободной торговли поможет Пекину постепенно вывести Республику Корея из-под тотального американского военно-политического влияния, а также через объединение усилий с Сеулом не допустить американо-северокорейского сепаратного сближения6. В качестве средства воздействия на Сеул китайцы намереваются применить национальный режим для южнокорейских компаний на рынке КНР. Это позволит южнокорейским компаниям впредь избегать обвинений в протекционизме и недобросовестной конкуренции. Кроме того, национальный режим на китайском рынке даст Южной Корее существенные торговые преимущества не только на региональном, но и на глобальном уровне.
Китайско-южнокорейское региональное интеграционное сотрудничество особенно активизировалось с 2007 г., и это крайне насторожило американские власти. Позитивные для КНР результаты появились в таких отраслях китайской экономики, как автомобилестроение, металлургия и химическая промышленность. Успехи южнокорейцев на китайском рынке, по оценкам американских экспертов, в перспективе неизбежно простимулируют дальнейшие японские инвестиции в китайскую экономику. Для США инвестиционная привлекательность китайского рынка станет в обозримом будущем серьезным фактором, оказывающим критическое влияние на общую политическую ситуацию в Восточной Азии7. В результате может развиться тенденция, ведущая к последовательному вытеснению Вашингтона из восточноазиатского стратегического простран-
310
Внешнеэкономическая политика КНР
ства, что способно привести к формированию независимого от американского влияния Восточноазиатского сообщества.
Становление Восточноазиатского сообщества в рамках китайского плана сделает союзнические отношения Сеула и Токио с Вашингтоном размытыми и по большому счету лишенными важных экономических обязательств. Такое развитие событий приведет китайско-южнокорейское интеграционное взаимодействие к новому формату, когда потенциальные конфликты интересов двух стран на региональном уровне гарантированно будут урегулироваться в пользу китайской стороны. Согласно оценкам Института международных исследований Китая, в Северо-Восточной Азии постепенно начнет вызревать потенциал политического противостояния ведущих восточноазиатских игроков, что принесет значительные шансы Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) управлять инвестиционными потоками в рамках восточноазиатского пространства и стать ключевым элементом регионального стратегического равновесия, столь необходимого КНР, Республике Корея и Японии8. Постепенно превращаясь в своеобразный движитель восточноазиатской интеграции, АСЕАН объективно играет на стороне Китая, который через таможенный союз с Ассоциацией держит в своих руках большую часть региональных инвестиционных активов. Если КНР в ближайшем будущем удастся сформировать зону свободной торговли с Республикой Корея, то Японии не останется ничего иного, как искать варианты присоединения к ЗСТ, игнорируя любое американское недовольство.
В одном из своих выступлений в 2010 г. нынешний председатель КНР Си Цзиньпин высказал оптимистическую точку зрения в отношении развивающегося китайско-южнокорейского интеграционного сотрудничества. По его словам, Восточноазиатское сообщество не является проектом отдаленного будущего и, несмотря на различие точек зрения относительно его конкретного формата, содержательная часть этой региональной структуры вряд ли станет предметом непримиримых споров между потенциальными государствами-уча-стниками. Реальная ситуация в Восточно-Азиатском регионе подтверждает, что Республика Корея практически полностью солидаризируется с китайским вариантом региональной интеграции, оставляя Японии лишь косвенную возможность как-то влиять на
Республика Корея в региональной интеграционной стратегии КНР
311
развитие событий. КНР все более уверенно примеряет на себя роль единственного посредника и координатора в деле продвижения интеграционного процесса в Восточной Азии. Однако и Республика Корея, и Япония понимают, что создание Восточноазиатского сообщества в принципе невозможно без решения северокорейской проблемы, а это на самом деле по силам только Китайской Народной Республике9.
Рост совокупного потенциала КНР, тем не менее, заставляет южнокорейское руководство все чаще задумываться о различных вариантах изменения политического курса в отношениях с США. Остерегаясь вызвать негативную реакцию Пекина, Сеул вынужден на словах соглашаться с Вашингтоном относительно нарастания «китайской угрозы», на практике же он стремится свести к минимуму свои военно-политические обязательства в рамках стратегического партнерства с Соединенными Штатами. Южнокорейские аналитики делают акцент на необходимости для Республики Корея выбрать такую стратегию интеграционного взаимодействия с обеими великими державами, в рамках которой прямые капиталовложения в США позволили бы приобретать там передовые технологии для последующего использования их на внутреннем китайском рынке. Роль «ласкового дитяти, сосущего двух маток» освоена Южной Кореей в совершенстве, что обеспечивает возможность соблюдать общий позитивный баланс в отношениях как с Пекином, так и с Вашингтоном. В результате обе страны (Китай и США) видят в Республике Корея важного партнера в решении проблемы, связанной с нейтрализацией ядерных амбиций КНДР10.
Тесное переплетение экономических интересов во взаимоотношениях Южной Кореи с КНР и США позволяет Сеулу в любой момент присоединиться к любым возможным экономическим инициативам как Пекина, так и Вашингтона на северокорейском направлении. А в том, что названные инициативы в обозримой перспективе появятся, не сомневается никто из серьезных специалистов, отслеживающих ситуацию на Корейском полуострове. В любом случае, стимулируя свое постиндустриальное развитие, Южная Корея объективно не может отдать своим партнерам и конкурентам «родной» северокорейский рынок11. Имеющийся опыт государственного регулирования экономического развития в совокупности с общенацио-
312
Внешнеэкономическая политика КНР
нальной идеей о единстве нации делает Республику Корея неоспоримым и по сути дела ключевым элементом (sine qua non) в деле вовлечения КНДР в региональную экономическую интеграцию. Угроза новой волны финансового кризиса и распространение ее на Восточную Азию еще более стимулирует китайско-южнокорейское интеграционное взаимодействие с перспективой его расширения и на северокорейскую экономику.
Формулируя свою региональную интеграционную стратегию в межкризисный период 1998—2008 гг., правительство КНР не могло не проанализировать «коридор возможностей» Южной Кореи по выходу из рецессии и адекватность принимаемых ею в данном направлении мер12. По оценке Пекина, интенсификация региональных интеграционных процессов все более ставит под сомнение широко пропагандируемые Западом «преимущества» глобализации. Модель экспортно-ориентированного догоняющего развития для Китая и Республики Корея на сегодняшний день представляется менее эффективной, чем интеграция в восточноазиатское экономическое пространство. Для этого необходимо резко повысить конкурентоспособность производимой продукции и прежде всего — на региональном рынке. Это автоматически приведет к увеличению ее конкурентного потенциала на рынках США и Евросоюза. Китайско-южнокорейское взаимодействие в рамках восточноазиатской интеграции сделает корпоративный бизнес в обеих странах значительно прозрачнее и мобильнее, а это становится серьезным конкурентным преимуществом в условиях доминирования западной модели глобализации.
Итак, можно заключить, что взаимодействие Китая и Республики Корея в восточноазиатских интеграционных процессах свидетельствует о том, что Сеул является важным стратегическим игроком, активно влияющим на расстановку сил в Восточной Азии. В 2012 г. Китайская Народная Республика приступила к переговорам с Южной Кореей о создании ЗСТ, рассчитывая не только поставить под эффективный контроль корейский рынок, но и побудить Японию окончательно отказаться от продвижения собственной модели восточноазиатской интеграции. К счастью для Китая, японо-корейский антагонизм по поводу исторической ответственности Токио за длительную оккупацию Корейского полуострова вынужда-
Республика Корея в региональной интеграционной стратегии КНР
313
ет обе стороны искать в лице Пекина некоего авторитетного арбитра, удерживающего Корею и Японию от американских соблазнов. Лишенная природных ресурсов и обладающая ограниченным внутренним рынком Республика Корея вынуждена закупать за границей сырье по низким ценам, перерабатывать его в товары с высокой добавленной стоимостью. Экспорт названных товаров практически держит на плаву корейскую экономику, поэтому жесткая конкуренция РК с Японией проявляется в том числе и на китайском рынке13.
Региональная интеграция в Восточной Азии предусматривает не только вовлечение Китая и Республики Корея в общие экономические процессы, но и стимулирует активное китайско-корейское взаимодействие в инвестиционной сфере. Китайская таможенная статистика свидетельствует о том, что торговая экспансия КНР в Южную Корею основана на прямых инвестициях в наиболее высокотехнологичные отрасли корейской промышленности. На этом весьма перспективном базисе создаются предприятия-дублеры, устойчиво работающие в согласованном режиме как в КНР, так и в РК14. Продуманное поэтапное разделение технологических процессов между Китаем и Южной Кореей позволяет выпускать новую промышленную продукцию, востребованную на формирующемся восточноазиатском общем рынке. Расширяющаяся китайско-южнокорейская производственная интеграция постепенно становится привлекательным примером для других восточноазиатских государств, создавая таким образом общерегиональный экономический кластер, могущий со временем стать самодостаточным в рамках всего мирового хозяйства.
Примечания
1 Hayes, Peter. China challenge // NAPS Policy Forum. Seoul, South Korea. 26.06.2013. P. 24.
2
Куроянаги, Енэдзи. Хигаси адзиа кёдотай но гэндзё то тэмбо (Современное состояние и перспективы Восточноазиатского сообщества) // SRGA suppan. Токио, 2011. Июль. С. 12.
3
S. Korea aims to become linchpin of economic integration in East Asia // Global Times. 14.06.2013.
314
Внешнеэкономическая политика КНР
4 Ито, Мотому. Хигаси адзиа но рэнкэй ни мукэтэ Нихон га насу бэки кото (Япония должна стремиться к взаимозависимости в Восточной Азии) // NIRA сиридзу (Токио). 2011. № 57. ноябрь. С. 10.
5 Deniz Unal-Kesend. China's Integration in East Asia // CEPII Working Paper. 2012, No.2005-09. June. P. 21.
6 Soxsastro, Hadi. Regional Integration in East Asia // Asian Economic Policy Review. Tokyo, 2006. P. 217.
7
Reisoch, Ulrike. DieAmerikanisiemngsFalle//Econ-Verlag. Berlin, 2007. S.201.
8
Popova, Ludmila V. Regional integration in East Asia needs strong political commitment // Word Trade Report Forum. Washington, 2011. P. 12.
9 Окуда, Катору. Хигаси адзиа кёдотай но миги : [Путь к Восточноазиатскому сообществу] //Адзиа кэйдзай кэнкюсётиики кэнкю сэнта. Токио, 2012. С. 81.
10 Situation on Korean Peninsula // People's Daily. 24.06.2013.
11 Wook, Chae. South Korea's regional policies // The Korea Institute for International Economic Policy. Seoul. 04.06.2012. P.20.
12
Суслина С.С., Самсонова (Пак) В.Г.Южнокорейская проекция мирового финансового кризиса // Проблемы Дальнего Востока. 2009. № 4. С. 36—37.
13
Суслина С.С.; Самсонова (Пак) В.Г. Экономика Республики Корея: новые перспективы и вызовы // Проблемы Дальнего Востока. 2013. № 3. С. 66.
14 Horiuchi, Kenji. Regional Integration in East Asia: Historical Retrospectives // United Nations University Press. Tokyo, 2013. March. P. 308.
