CC BY
130
ветует быстрее возвращаться домой (Иди же в дом свой, поспеши), чтобы обрадовать близких людей, и больше никогда не грешить (И впредь, как прежде, не греши). Для этой цели С.С. Бехтеев использует императивы иди, поспеши, не греши, наречия впредь ‘в будущем’, прежде ‘до этого времени, в предшествующее время, раньше ’.
Как показал проведенный анализ, в стихотворении «Грешница» нашли отражение христианские представления поэта С.С. Бехтеева о неразрывной связи греха, наказания и божественной любви. Автор хотел донести с помощью использованных языковых средств до читателей мысль, что не следует осуждать других, нужно видеть свои грехи, бороться с ними, осуждать себя и изменять в лучшую сторону.
Список литературы
1. Архиепископ Аверкий. Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Четвероевангелие. - СПб.: Сатис, 1999.
2. Васильев П.П. Грех // Христианство: энциклопедический словарь: в 2 т. - М., 1993. - Т. 1.
3. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. - М., 1994. -
Т. 1.
4. Иванов М. С. Грех // Православная энциклопедия. - М., 2000. - Т. 12.
5. Славянорусский корнеслов / сост. Л.С. Яковлева. - СПб., 2011.
6. Словарь русского языка XVIII века. - Л., 1989. - Вып. 5.
7. Словарь современного русского литературного языка. - М.; Л., 1954.
8. Черных П. Я. Грех // Историко-этимологический словарь русского языка: в 2 т. - М., 1993. - Т. 1.
Сеничева О. А.
Репрезентация эмоциональной прагматической установки в художественном тексте
В статье рассматривается функционирование категории эмотивности в художественном тексте: исследуются реализации эмотивности в двух типах речи (перволичном нарративе и персонажной речи) путем анализа репрезентации эмотивно-прагматических установок на материале повести А. Титова «Жизнь, которой не было».
Ключевые слова: художественный текст, эмоциональная прагматическая установка, нарратив, персонажная речь.
В последнее время изучением эмоций, чувственной сферы человека занимаются многие научные дисциплины. Исследование эмотивности с точки зрения лингвистики соответствует современному антропоцентрическому подходу к изучению языка, ставящему в центр анализа человека с его чувствами, переживаниями и потребностями. В современной лингвистике проводится многосторонний анализ средств репрезентации эмоций в русскоязычных текстах различной жанровой принадлежности, используе-
356
мых при описании эмоционального состояния человека в литературных произведениях (М.И. Гореликова, Д. Остин, Д.Э. Розенталь, Д. Серль, В.И. Шаховский и др.).
Актуальность данной работы определяется интересом современной лингвистики к изучению теории эмоциональной прагматической установки (Л.А. Соколова, М И. Гореликова, Д.М. Магомедова, Н.С. Валгина, В.И. Шаховский, Е.В. Падучева и др.).
Целью исследования является изучение функционирования категории эмотивности в художественном тексте путем анализа реализации эмотив-но-прагматических установок.
Понятие «прагматическая установка автора» связано с авторской модальностью, так как любое сообщение заключает в себе не только информацию, но и отношение автора к сообщаемой информации. Последнее особенно важно в установлении прагматики текста, поскольку связано с интерпретационной стороной текста. Автор не только формирует собственно текст, но и направляет читателя в его интерпретации текста [1, c. 113].
Субъектом речи в художественном тексте выступает писатель, который через различные формы изложения художественной информации представляет свой образ мира.
В современной лингвопоэтике прозы некоторые ученые (М.И. Гореликова, С.Я. Ермоленко) субъектом речи в художественном произведении называют рассказчика, отмечая при этом, что его не надо отождествлять с реальным автором - физическим лицом: «автор живет в реальном мире, рассказчик же относится к вымышленному миру художественного произведения» [2, с. 15]. Однако созданный мир художественного текста создает рассказчика в тех случаях, когда автор как носитель художественной информации устраняется, исчезает, маскируется, формально перепоручая изложение содержательно-фактуальной информации персонажам.
Под термином «эмотивная прагматическая установка» (далее - ЭПУ) понимается явная или скрытая цель высказывания. Понятие ЭПУ «соотносимо с понятием “иллокутивной силы”, или “иллокутивной цели”, широко применяемой в лингвистических исследованиях под влиянием теории речевых актов вслед за Дж. Остином и Дж. Серлем» [5, с. 97].
Художественный текст является сложно построенной системой, в которой сочетаются отражение объективного мира и авторский вымысел. Благодаря этому он образно-эстетически воспроизводит действительность и предназначен для эмоционального воздействия на читателя (для репрезентации т.н. «перлокутивного эффекта»).
Художественный текст - это речевое произведение, и, следовательно, он обладает своим субъектом речи. Аналогом говорящего в таком случае является не сам автор, а его образ - повествователь, рассказчик, который воплощен в тексте и с которым имеет дело читатель.
357
Повествовательные формы традиционного нарратива различаются по типам повествователя. Одной из них является перволичная форма, когда рассказчиком является персонаж, следовательно, его субъективность неотъемлемо присутствует в тексте. При этом данный персонаж может быть как в 1-м лице, так и в 3-ем. Другая форма - нарратив 3-го лица (ауктори-альная форма), когда повествователь не принадлежит миру текста. Повествовательная норма требует «единства точки зрения: в пределах одного повествования <...> один и тот же персонаж должен всегда отображаться единообразно, либо всегда 1-ым, либро всегда 3-им лицом» [3, с. 204].
Прагматическая установка текста исходит из самого текста - его назначения, его вида, жанра. Каждый текст имеет свою прагматическую установку. В основу особеннностей реализации эмоциональной прагматической установки автора следует возлагать композиционные способы организации художественного материала, организованного через непосредственное авторское слово или слово другого лица, которому формально или неформально перепоручена авторское повествование.
В повести «Жизнь, которой не было» А. Титов использует собственно авторское изложение художественной информации, при которой автор выступает как рассказчик. Повествование ведется от 3-го лица, не участвующего в событиях произведения. В сфере эстетической коммуникации образ автора соотносится с реальной личностью творца литературного произведения, который выражает в словесно-художественной форме свое мировоззрение, эстетическое кредо, свой лексикон, тезаурус, ассоциации.
ЭПУ могут различаться по типу носителя эмоционального состояния, которым может быть автор или 3-е лицо: проинформировать о своих чувствах, поделиться своими чувствами, проанализировать свои чувства, излить свои чувства, узнать о чувствах адресата, проанализировать чувства адресата, проинформировать о чувствах третьего лица/лиц, узнать о чувствах третьего лица/лиц, призвать адресата к действию для избавления от чувства, призвать адресата к действию для получения чувства. Данный список не является конечным и может быть продолжен. Каждая ЭПУ имеет ряд отличительных характеристик, однако разграничение не является жестким, поэтому различение некоторых ЭПУ является достаточно субъективным.
Рассмотрим особенности употребления в повести А. Титова некоторых из названных типов ЭПУ.
1. Реализация ЭПУ в авторской речи.
1.1. ЭПУ «Проинформировать о своих чувствах». Как правило, ЭПУ в авторской речи направлены на читателя. Читатель является адресатом описываемого в тексте.
Неожиданно послышался тонкий и тихий звук, будто мышь запищала. Что такое? Да это дядя Игнатразмокрел после третьей стопки.
- Ты чего, дед?
358
Но старик не спешит поведать свое горе. Отхлебнул полглотка из кружечки, прикрыл на миг мокрые красные ресницы, покачнулся на табурете. Открыл глаза - в них пустоцветная тоска [4, с. 36]. В этом случае ЭПУ «Проинформировать о своих чувствах» выражена через действия персонажа, описываемые автором. Чувства героя выражены завуалированно, имплицитно: дядя Игнат не выражает свои эмоции вербально (словесно). Данная ЭПУ является описательной характеристикой автора. Ключевые слова здесь следующие: размокрел, прикрыл на миг мокрые красные ресницы, покачнулся на табурете, открыл глаза - в них пустоцветная тоска. Какое именно чувство репрезентируется автором, можно узнать лишь в конце микротекста, где автор называет это чувство, предварительно раскрыв его через поведение и поступки персонажа, т.е. используется способ прямой номинации для выражения тоски (тоска), где интенсификатором чувства тоски является эпитет пустоцветная.
Опираясь на классификацию В.И. Шаховского, при рассмотрении лексического аспекта репрезентации эмоций можно установить, что в данном микротексте преобладает такой тип эмотивной лексики как лексические единицы, описывающие движение (прикрыл на миг мокрые красные ресницы; покачнулся на табурете; открыл глаза), звуки (Неожиданно послышался тонкий и тихий звук, будто мышь запищала). При описании звуков автором используются эпитеты тонкий и тихий, сравнение будто мышь запищала с целью репрезентации многокомпонентного переживания.
1.2. ЭПУ «Проинформировать о чувствах третьего лица».
1. Дурак всхлипывает, подвывает по-собачьи. Не хочет быть один. Соскакивает с печки, шлепает босыми ногами по шишковатому земляному полу. Колодообразное тело устремляется к столу. Стеклянная банка пуста - пальцы нащупывают колючие крупинки сахара, отковыривают их. Джон чавкает, сосет: во рту сладко, но мало. Скулит, продолжая вылизывать стенки, клацает по стеклу зубами. Сахарные песчинки царапают разбрякшие со сна губы [4, с. 9]. В данном микротексте преобладает голос автора, так как лексика отличается от лексики и фонетики описываемого героя. Микротекст многофункционален с точки зрения эмотивности, включает в себя несколько эмоций: чувство одиночества и чувство голода, которые имеют отрицательную (пейоративную) маркированность.
Чувство одиночества выражено описанием действий персонажа: Дурак всхлипывает, подвывает по-собачьи. Не хочет быть один. Номинация эмоции отсутсвует, чувство выражено имплицитно. В описании чувства одиночества преобладают глаголы (всхлипывает, подвывает, не хочет быть (один)). Следует отметить, что данные глаголы в предложениях являются однородными сказуемыми. В авторской репрезентации лексические единицы всхлипывает, подвывает, не хочет быть один являются равноправными и выполняют одну и ту же функцию, а именно: описание действий персонажа при информировании об его эмоции.
359
Чувство голода раскрывается с помощью описания действий персонажа имплицитно. Прямая номинация чувства остутсвует: соскакивает с печки; шлепает босыми ногами; Колодообразное тело устремляется к столу, Стеклянная банка пуста - пальцы нащупывают колючие крупинки сахара, отковыривают их. Джон чавкает, сосет: во рту сладко, но мало. Скулит, продолжая вылизывать стенки, клацает по стеклу зубами. Сахарные песчинки царапаютразбрякшие со сна губы [4, с. 16].
О силе чувства голода Джона можно узнать, проследив ассоциативную связь элементов ситуации. С помощью соматизмов в данном микротексте автор раскрывает глубину чувств персонажа: пальцы нащупывают колючие крупинки сахара, отковыриваю их; во рту сладко, но мало; клацает по стеклу зубами; Сахарные песчинки царапают разбрякшие со сна губы [4, с. 16].
Данная ЭПУ является описательной авторской характеристикой. Адресатом является читатель. Автор использует описание как способ репрезентации эмоций голода и одиночества. С помощью описания поведения, движений, внешности Джона автор информирует о чувствах персонажа.
2. Ночью за стеной бушевала метель, и Джону было как-то особенно, по-дурацки страшно: огромный злой дядька склонился над хатой, крытой заснеженной соломой, дул ртом в печную трубу: ух-ха! Хлопал ладонью по заледенелым стеклам [4, с. 7]. В данном микротексте ЭПУ «Проинформировать о чувствах третьего лица» выражена прямой номинацией (наречие страшно), эксплицитно (Джону было как-то особенно, по-дурацки страшно). Эмоция страха является отрицательной. Номинация эмоции страха дана в первом предложении микротекста, которая интенсифицируется однородным рядом наречий как-то особенно, по-дурацки. Далее следует описание причины страха с точки зрения персонажного восприятия, где автор использует несобственно прямую речь: огромный злой дядька склонился над хатой, крытой заснеженной соломой, дул ртом в печную трубу: ух-ха! Хлопал ладонью по заледенелым стеклам. Так персонаж воспринимает ночную вьюгу.
3. Джон боится этого пня, показывает на него дрожащим пальцем и называет «дедуськой». Захныкал, закрыл лицо ладонями, боится, что «дедуська» его укусит [4, с. 11]. В данном микротексте ЭПУ «Проинформировать о чувствах третьего лица» автор самоустраняется, используя несобственно прямую речь, и все оценочные моменты изображаемого переносятся в мир героя, т.е. перемещаются модальные окраски, временные формы, речевой строй, лексика: дедуська; боится, что «дедуська» его укусит. Эмоция страха выражена эксплицитно, номинативно: Джон боится. Употребление лексического повтора глагола боится усиливает чувство страха, испытуемого героем.
Названная ЭПУ реализуется как эскплицитно, так и имплицитно. Им-плицитность выражена дальнейшим описанием действий персонажа под
360
влиянием эмоции страха: показывает на него дрожащим пальцем и называет «дедуськой»; Захныкал, закрыл лицо ладонями.
4. Вдруг отец, вырвавшись из рук скотников, совершенно обезумевший от гнева, подбежал к матери, выхватил у нее из рук вилы, кинулся к Андрюше, медленно разворачивающемуся всем корпусом навстречу людям, и со всей силы вонзил ему в морду все четыре ярких стальных зубца: вот тебе, гадина! И надавил на рукоятку обеими руками, навалился на нее всем телом, пытаясь прижать голову быка к земле [4, с. 35]. В данной ЭПУ «Проинформировать о чувствах третьего лица» адресатом является читатель. Повествователь описывает эмоцию гнева, которая выражена эксплицитно, номинативно (обезумевший от гнева) с помощью причастия (обезумевший) и имени существительного (гнев).
А. Титов информирует читателя об эмоции гнева в первом предложении микротекста. Эмоция гнева имеет отрицательную (пейоративную) маркированность. Интенсификаторами гнева в данном случае являются наречия вдруг и совершенно. ЭПУ репрезентирована авторской речью. Преобладает описательная характеристика действий персонажа, выраженная глаголами подбежал, выхватил, кинулся, вонзил, надавил, навалился, которые относятся к стилистически окрашеной лексике. Изображенная внутрення речь отца вот тебе, гадина! является вербализацией высшей степени эмоции, которую испытывает персонаж.
Проведенный анализ ЭПУ «Проинформировать о чувствах третьего лица» в авторской речи повести А. Титова «Жизнь, которой не было» показал, что автор информирует читателя, в основном, об отрицательных чувствах персонажей (голод, холод, гнев, боязнь и т.д.). С точки зрения лексического аспекта репрезентации эмоций в данной ЭПУ преобладает описательный, имлицитный способ выражения эмоций, как правило, эмоции выражены через описание действий героев повести.
1.3. ЭПУ «Узнать о чувствах третьего лица».
1. Все ушли. Мать машинально присаживается на лавку. Яркие, подкрашенные сухой помадой губы искажаются непонятной гримасой. Закрывшись ладонями, она начинает то ли выть, то ли хохотать на всю комнату [4, с. 59]. В данном микротексте репрезентирована ЭПУ «Узнать о чувствах третьего лица». Адресатом является читатель. ЭПУ реализовывается через описание движений матери (машинально присаживается; начинает то ли выть, то ли хохотать), описание выражения лица с помощью метонимии (губы искажаются непонятной гримасой). Проявление эмоций является непосредственным, действие происходит в данный момент, глаголы употреблены в форме несовершенного вида настоящего времени. Изображенные составные эмоции представлены антонимами выть (в значении ‘плакать’) и хохотать. С точки зрения психологии сочетание противоположных эмоций смеха и слез указывает на отклонение от нормы при проявлении эмоций, т.е. эмоциональный срыв.
361
2. Следом семенит Батрак. Он затравленно и в то же время озлобленно косится на непрошеную гостью - в «расстрельном» списке она стоит на одном из первых мест... [4, с. 51]. ЭПУ «Узнать о чувствах третьего лица» в представленном примере выражена описательной характеристикой взгляда Батрака: затравленно и в то же время озлобленно косится на непрошеную гостью. Описание взгляда персонажа указывает на вариативость эмоций: наречие затравленно указывает на эмоцию страха, озлобленно - на эмоцию злости. В контексте предложения эмоции проявляются одновременно (и в то же время). Последнее предложение микротекста определяет доминантную эмоцию злости: в «расстрельном» списке она стоит на одном из первых мест. Эмоции выражены экплицитно, номинативно. Адресатом является читатель.
2. Реализация ЭПУ в речи персонажей.
2.1. ЭПУ «Проинформировать о своих чувствах».
1. - Никогоси... - хнычет дурак. Один то есть... Не понимает, но чувствует... [4, с. 7]. В данном микротексте реализуется ЭПУ «Проинформировать о своих чувствах». Персонаж информирует читателя о своем чувстве одиночества. Речь героя выражена прямой речью (Никогоси) и несобственно-прямой речью (Один то есть... ). Автор «помогает» персонажу рассказать о своих чувствах, раскрывает фразу Никогоси, дополняя информацией, которая дорисовывает изображаемое событие (Не понимает, но чувствует). Адресатом является читатель, так как персонаж в момент произнесения данной фразы находится один, поэтому речь персонажа не обращена к конкретному лицу. Эмоция выражена коммуникативно.
2. - Не приглашают, - вздохнул Профессор. - Я бы поехал. Хоть и почитываю прессу, однако по живой столичной суете соскучился [4, с. 41]. ЭПУ «Проинформировать о своих чувствах» в данном микротексте вербализуется в речи персонажа номинативно (по живой столичной суете соскучился). Интенсификатором является авторская речь, а именно: описание действий персонажа (вздохнул Профессор). Адресатом явлются другие персонажи, рядом с которыми находится Профессор.
2.2. ЭПУ «Излить свои чувства».
1. «Папа!». Крик замер в горле Мити. Еще ни разу в жизни ему не было так страшно. Глухо шлепнула на мокрый подтаявший порог сумка с учебниками [4, с. 24]. ЭПУ «Излить свои чувства» выражена в прямой речи персонажа. Восклицание «Папа!» указывает на эмотивность текста. Далее эмоция персонажа номинирована в авторской речи, Митя испытывает страх: ни разу в жизни ему не было так страшно. Авторская речь дополняет речь персонажа, описывая действия и внутреннее состояние героя: Еще ни разу в жизни ему не было так страшно. Глухо шлепнула на мокрый подтаявший порог сумка с учебниками. Эмоция страха выражена эксплицитно, номинативно. Адресатом является отец Мити.
2. - Я - человек! И не надо мне напоминать, что я хуже животного... - Глаза его налились багровой окончательной ясностью и еще чем-то
362
давнишним, затаенным. - И я никогда не буду почитать никакого навязанного мне зверя или идола. Я сказал, что задавлю гада, и задавил... [4, с. 29].
ЭПУ «Излить свои чувства» в данном микротексте выражена в прямой речи персонажа (Я - человек!), на эмотивную прагматику выражает воклицательное предложение. Эмоция ярости эксплицируется номинативно в авторской речи: Глаза его налились багровой окончательной ясностью и еще чем-то давнишним, затаенным. Интенсификатором чувства являются имена прилагательные (багровый и окончательный) и имена существительные (давнешнее, затаенное). Адресатами являются другие персонажи и читатель, т.к. в речи отсутствует обращение к конкретному лицу и в момент произнесения речи персонаж находится в обществе других действующих лиц. По характеру прагматической установки речь персонажа является констативом.
3. Пьяно всхлипнув, Фекла признается всей честной компании:
- Очень уж красивые женчины у телевизири ходють! Смотрю, аж жуть пробираить! Неужто такие бывають? Почему же я смолоду некрасивой сделалыся? В телевизири такие богатые и счастливые люди ходють, что мне, грешнай, и жить не хотца! [4, с. 46]. ЭПУ «Излить свои чувства» выражена в прямой речи персонажа. Адресатами являются другие персонажи, на что указывает автор: Фекла признается всей честной компании. О том, что речь идет о негативной эмоции, автор указывает в первом предложении, изображая психологическое состояние Феклы, которое представлено наречием пьяно и деепричастием всхлипнув.
В речи персонажа выражена эмоция сожаления: Почему же я смолоду некрасивой сделалыся? В телевизири такие богатые и счастливые люди ходють, что мне, грешнай, и жить не хотца. Экспликаторами эмоции сожаления являются противопоставления. Ср.: Я некрасивой сделалыся... -Такие богатые и счастливые люди.... Эмоция выражена эксплицитно, коммуникативно. По типу прагматической установки речь персонажа является квеситивом.
2.3. ЭПУ «Проанализировать чувства адресата».
Среди зрителей на берегу возник откуда-то тощий, словно привидение, зоотехник Михал Федотыч. Звенящим от ненависти шепотом он выговаривал отцу, находящемуся под слоем взмутившейся, с коричневым оттенком воды: «Это тебя Бог за Андрюшу наказывает! Ты доставил мучению животному и сам теперь залез в адские глубины...» [4, с. 36]. ЭПУ «Проанализировать чувства адресата» выражена в речи персонажа Михала Федотыча: Это тебя Бог за Андрюшу наказывает! Ты доставил мучению животному и сам теперь залез в адские глубины. Михал Федотыч, проналазировав чувство холода, которое испытывает другой персонаж под водой, сделал собственный вывод: Это тебя Бог за Андрюшу наказывает. Адресатом является конкретный персонаж. Выражена эмоция презрения, ненависти. Интенсификатором эмоции является метафора зве-
363
нящим шепотом, репрезентированная в авторской речи. Эмоция выражена эксплицитно, номинативно. По типу прагматической установки речь персонажа является констативом.
2.4. ЭПУ «Проинформировать о чувствах третьего лица».
Отец отодвинул кувырючую пластмассовую кружечку, кашлянул в кулак, кивнул в сторону Джона:
- Дураки долго не живут, хоть с виду крепкие. Без бабки тоскует. А тоска - первый признак могилы. Внутренняя стрелка дрожит - значит, хана человеку! [4, с. 13]. ЭПУ «Проинформировать о чувствах третьего лица» выражена в речи персонажа: отец информирует других персонажей о чувстве тоски Джона. Эмоция выражена эксплицитно, номинативно: без бабки тоскует. На силу чувства тоски указывают слдеующие словосочетания: тоска - первый признак могилы, внутренняя стрелка дрожит -значит хана человеку. По типу прагматической установки речь персонажа является констативом.
2.5. ЭПУ «Призвать адресата к действию для избавления от чувства».
1. - Зазыгай дедуську. Дзену холодно! - Дурак начинает приплясывать на заиндевелых шишках пола [4, с. 12]. ЭПУ «Призвать адресата к действию для избавления от чувства» в данном микротексте репрезентирована речью персонажа, которая состоит из двух частей: 1. Призыв к действию для избавления от чувства: Зазыгай дедуську (дедуська - печь. - О.С.); 2. Номинация чувства, от которого персонаж хочет избавиться: Дзену холодно! Данная прагматическая установка является директивом, реквесивом. Адресатом является другой персонаж. Чувство холода выражено эксплицитно, номинативно. Описательная характеристика движений персонажа выражена глагольным сочетанием начинает приплясывать.
2. - Цыц! - Фекла оборачивается к нему побагровевшим лицом [4, с. 49]. В данном примере ЭПУ «Призвать адресата к действию для избавления от чувства» представлена в речи персонажа междометием цыц (в значении ‘замолчи’). Чувство злости, раздражения представлено в авторской речи имплицитно, коммуникативно: Фекла оборачивается к нему побагровевшим лицом. Интенсификатором эмоции раздражения является причастие побагровевший. Данная прагматическая установка является директивом.
Таким образом, ЭПУ в персонажной речи реализуется, как правило, эксплицитно, номинативно. По типу прагматической установки прямая речь персонажей является в большинстве случаев констативом (- Очень уж красивые женчины у телевизири ходють!). Авторская речь в микротекстах является дополнением, интенсификатором выраженной персонажем эмоции. Адресатами являются другие персонажи и читатель. Чувства в персонажной речи выражены, как правило, более лаконично и конкретно, чем в авторской речи. Отсутствуют развернутое, метафорическое описание эмоций, отсутствует поток чувств.
364
Список литературы
1. Валгина Н. С. Теория текста: учеб. пособие. - М.: Логос, 2003.
2. Гореликова М. И., Магомедова Д. М. Лингвистический анализ художественного текста. - М.: Наука, 1987.
3. Падучева Е.В. Семантические исследования: семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива. - М.: Языки русской культуры, 1996.
4. Титов А. Жизнь, которой не было // Новый мир. - 2001. - № 12.
5. Филимонова О.Е. Эмоциология текста. Анализ репрезентации эмоций в английском тексте. - СПб.: Книжный дом, 2007.
Болотская М. П.
Экспрессивный синтаксис в изображении мира и человека в современной русской литературе
В статье рассматриваются синтаксические средства языка, участвующие в выражении категории трагического как стилеобразующего фактора в организации художественного текста произведений И. Л. Муравьёвой. Доказывается, что названные средства характеристики усиливают экспрессию и эмоциональность повествования; языковые особенности повествовательной манеры И. Л. Муравьёвой детерминированы влиянием категории трагического, так как в самом отборе жизненных явлений выражается мировоззрение писателя, его идея, относящаяся к этим фактам.
Ключевые слова: категория трагического, экспрессивный синтаксис, синтаксический параллелизм, парцелляция, инверсия, ряды однородных членов, градация, сравнительные обороты, риторические вопросы и восклицания, функционирование языковых единиц в тексте.
Ведущий принцип изображения мира и человека в произведениях И. Л. Муравьёвой связан с категорией трагического. Трагическое - одно из проявлений судьбы человека, реализующееся при определённых, «экстремальных» обстоятельствах. Трагические противоречия, возникающие в процессе развития общества, имеют не случайный, а социальноисторический характер. Они проявляются в поступках и нравственном мире людей, обрекая их на страдания, а зачастую и на смерть. Трагизм - один из способов постижения и художественного воплощения жизненных противоречий.
Синтаксические средства создания трагического очень важны в произведениях И. Л. Муравьёвой. Нами проанализировано 4 повести и 4 рассказа, составляющих сборник И.Л. Муравьёвой «Ляля, Наташа, Тома». В первую очередь обращает на себя внимание обилие рядов однородных членов предложения: увозила живых, замеревших в
потускневших изображениях: на крыльце с собакой, среди именинных бутылок, под пляжным тентом, в съехавшей соломенной шляпе, с детьми на руках и детьми на коленях; смотрел неоправданно долго, подозрительно; сирень, свешивающая тёмную зелень прямо на кушетку,
365
