CC BY
62
Отечественная история
В.В. Степкин
Религиозное «пещерокопательство» в 1870-х гг. у с. Верхне-Ахтубинское на Нижней Волге
Целью данной работы является рассмотрение феномена религиозного пещерокопательства у с. Верхне-Ахтубинское Астраханской губернии в 70-е гг. XIX в. в контексте народных верований. Реализация и новизна исследовательской задачи достигнуты за счет введения в научный оборот нового источника из фонда Канцелярии Синода (ф. 796) Российского государственного исторического архива.
При рассмотрении феномена пещерокопательства подчеркивается его сектантская составляющая, проявляющаяся во взглядах основателя подземелий крестьянина Андрея Черкасова. Отмечается, что, вместе с тем, народу эта составляющая не была очевидна. Этот фактор на фоне апелляции Черкасова к традиции подземножительства Киево-Печерской Лавры сделал Безрод-ненские катакомбы почитаемым сакральным локусом деревенской округи, известность о котором простиралась далеко за пределы Астраханской земли. Со временем занимаемая пещерами территория вместе с наземными строениями была передана Черкасовым Покровскому монастырю. Сама же малокон-тролируемая среда пещерокопателей к концу XIX в. стала трансформироваться из «страннического духобратства» в секту еноховцев с политическим подтекстом, что и привело в конечном итоге к закрытию пещер органами власти.
Изучение пещерокопательства у с. Верхне-Ахтубинское позволяет говорить о неудовлетворенности народных масс рамками синодального православия и стремлением их к формированию новых сакральных локусов деревенской округи на фоне бурно протекающих в России модернизационных процессов пореформенной эпохи.
Ключевые слова: Безродненские пещеры, пещерокопатели, село Верхне-Ахтубинское Астраханской губернии, народное православие, сектантство, Русская православная церковь, монастыри, крестьянство, Андрей Черкасов.
о. Изучение религиозного пещерокопательства в Поволжье в 70-х гг. 5 XIX в. весьма актуально на фоне событий 2007 г., когда 35 человек из числа православных христиан, ожидавших скорого конца света и второго пришествия мессии, на 175 дней укрылись в пещере близ ¡2 с. Никольское под Пензой [3, с. 163; 6]. Вместе с тем, история развития ^ подобных процессов в народной среде Поволжья в контексте эсхато-^ логических ожиданий уходит корнями более чем в вековую историю. В ходе работы в Российском государственном историческом архиве (РГИА) в фонде «Канцелярия Синода» Русской православной церкви (РПЦ) автором было обнаружено дело с заголовком: «По предложению об оставлении в целостности устроенных крестьянином села Верх-не-Ахтубинского Царевского уезда Астраханской губ[ернии] Андреем Черкасовым пещер», начатое 25 августа 1876 г. [10].
Как показало исследование, возбуждению дела предшествовало прошение от 26 октября 1873 г. государственного крестьянина А.Л. Черкасова на имя обер-прокурора Синода гр. Д.А. Толстого, в котором отмечалось: «Прошло несколько уже лет, как ходил я на поклонение святым местам в г. Киев, где удостоился видеть пещеры, в коих трудились и молились святые угодники; возвратясь домой, я возымел сильное желание трудиться и немедленно приступил рыть за окном своим пещеры, в чем по милости Божией успел и до сего времени, для уединения на молитву хожу в вырытые пещеры, находя для себя внутреннее радостное ощущение, но, к прискорбию моему, становой пристав 2-го Стана Царевского уезда прибыл в с. Верхне-Ахтубинское и объявил мне решение царевского уездного суда, состоявшегося 1872 года июня 15 дня, о взыскании с меня, не знаю за что, штрафа 50 руб. серебром и разорение устроенных мною пещер, единственно потому, что судебный следователь Царева нашел пещеры опасными, что будто бы могут обрушиться. После сего я своды в пещерах обложил камнем и скрепил железом так, что не предвидится никакой опасности в обрушении, но полицейское управление намерено непременно привести в исполнение решение уездного суда и тем лишить меня утешения в молитве, так ровно и больших убытков, ибо я по устройству пещер положил много трудов и денег и должен всего лучшего для меня в мире безвинно лишиться. Сознавая себя как истинный христианин ни в чем не винным, я при объявлении мне решения уездного суда изъявил неудовольствие и по не знанию грамотности сперва обратился к защите к г. Астраханскому губернатору, потом к Астраханскому епископу и Губернскому прокурору, все эти лица отзывались, что от них... это не зависит.
Ваше превосходительство, будьте милостивым [к] моему горькому положению, не оставьте своим заступничеством и оградите меня
о-в ^
m ^ oi
к и ^ У 2
от разорения пещеры, в которой я, по данной Господу клятве, должен трудиться до скончания моего века» [10, л. 2-3 об.]. ^ ё со
Получив данное прошение, товарищ (т.е. заместитель) обер-прокуро- оз °
- о.
ра Синода в ноябре 1873 г. обратился к астраханскому епископу Феогно- § ^
s
сту (Г.И. Лебедеву), предложив вопрос: «Не признает ли он возможным поручить местному духовенству убедить Черкасова в бесполезности ^ в духовном отношении трудов его по устройству вышеупомянутых о пещер»? [Там же, л. 1 об.]. Черкасов не получил синодальной поддержки, и поэтому давление на него местных властей только усилилось. Он попытался еще раз изменить ситуацию, подав 10 июня 1876 г. записку обер-прокурору Синода, в которой отмечалось: «Штраф за самовольно вырытые оные [пещеры], согласно решению суда, 50 руб. взыскали, затем доселе теснят, чтобы я их уничтожил!.. Ваше Высокопревосходительство! Я скорей соглашусь расстаться с жизнью, нежели уничтожить труд свой, сделанный истинно-христианским трудом в течение пятнадцати лет; сверх этого моего желания, я имею ревность иметь у себя странно-приемный (так в тексте, надо: странноприимный. - В.С.) дом, который будет содержаться на мое иждивение, но скорблю: как бы и в этом случае не подпасть под иго ответственности чрез наущение содержателей постоялых дворов.
Докладывая о вышеизложенном Вашему Высокопревосходительству, почтительно прошу благоволить сделать распоряжение об оставлении моих пещер свободными и о беспрепятственном странноприимстве моем; при чем не лишне считаю доложить Вам, что я православный христианин, ересей и сектантства никогда не возводил и не возведу, усердие мое к храму Божию аттестуется всем обществом. О распоряжении Вашем, смею утешить себя Вашим известием» [Там же, л. 4-4 об.]. Данная записка и послужила поводом для возбуждения синодального дела.
Вследствие этого 28 декабря 1876 г. епископ Астраханский и Енота-евский Хрисанф (В.Н. Ретивцев) был вынужден подать рапорт в Синод о происходящих в его ведомстве событиях. В нем отмечалось: «Бывший Преосвященный Астраханский Феогност, получив сообщение г. Товарища Синодального Обер-Прокурора от 10 ноября 1873 г. за № 3951 означенного содержания, 27 того же ноября предписал Благочинному 2 округа Царевского уезда священнику Нефедьеву, чтобы он вместе с местными священниками сделал пастырское увещевание крестьянину Черкасову о том, что он напрасно отстаивает свои пещеры, что молитва в церкви может быть гораздо угоднее Богу и действительнее, нежели уединенная молитва где бы то ни было, и о последствиях увещевания донес ему. На это Благочинный Нефедьев рапортом от 7 декабря за № 304 донес, что пещеры в с. Верхне-Ахтубинском, которые
о. завалены были при входе в них приставом 2 стана Царевского уезда, 5 снова исправлены крестьянином Черкасовым, и в них снова начали собираться девицы-чернички и ханжи-мужчины для моления и собеседования, и что увещевание его местными священниками не имеет ¡2 на Черкасова никакого действия.
^ Я обратился 4 ноября к г. Начальнику Астраханской губернии с прось-
^ бою. Вследствие этого, начальник губернии отношением от 23 сего декабря за № 20 уведомил меня, что об устройстве крестьянином Черкасовым пещер и об ослушании его и дерзостях при том становому приставу было возбуждено следственное дело, которое уже рассмотрено Астраханскою Судебною Палатою и решением ее, состоявшимся 27 прошедшего августа, определено: крестьянина Черкасова, 50 лет, признав виновным в нарушении 304 ст[атьи] улож[ения] о наказ[аниях], на основании 134 и 135 и 2 степени 37 ст[атьи] того же улож[ения], заключить в смирительном доме на два месяца. Об исполнении этого решения 3 ноября за № 5206 предписано Царевскому уездному Полицейскому управлению, а 13 декабря за № 19 предложено Царевскому Уездному Исправнику доставить сведения как о настоящем положении означенных пещер, так и о распоряжении Полицейского Управления в отношении приведения в исполнение решения Палаты» [10, л. 7-8 об.].
Этим рапортом, по существующей в Синоде практике опираться на решение правящего архиерея, по сути, и закончилось дело. Его анализ показывает нам мотивацию Черкасова: подражание подвижникам Киево-Печерской Лавры. Из дела видны и аргументы светских и духовных властей, приказывающих разрушить его подземелье: непрочность конструкции, «бесполезность в духовном отношении трудов его по устройству вышеупомянутых пещер» [Там же, л. 1 об.]. Также перед нами вырисовывается система санкций за сохранение пещеры, несмотря на запреты, по отношению к Черкасову: штраф 50 руб. (что было значительной суммой даже для зажиточного крестьянского хозяйства [9]) и помещение в смирительный дом на два месяца. Последняя мера представляла собой одну из форм лишения свободы в русском праве, установленную Петром I и замененную в 1884 г. тюремным заключением. Система мер воздействия на Черкасова была обусловлена в т.ч. тем, что его религиозность стала приобретать общественный характер: в пещерах собирались для моления и собеседования девицы и мужчины, а увещевание Черкасова местными священниками не возымело никакого действия. То есть налицо попытка Черкасова создать новый, мало-контролируемый властями сакральный локус деревенской округи. При этом Черкасов клятвенно утверждал, что был и остается православным христианином. Но так ли было на самом деле?
15 _
О -а ""
Для ответа на этот вопрос обратимся к другим источникам. В «Астра- ¡2 5 & ханских епархиальных ведомостях» за 1889 г. было опубликовано ^ 2 оо «Повествование о Безродненских пещерокопателях в Астраханской 'о з ° губернии», под которым стояла подпись «Послушник Покрово-Болдин- § ^
О
ского монастыря Иван Черкасов» [15, № 6-14]. Судя по тексту, Иван ^ е^ Черкасов сам состоял когда-то в общине безродненских пещерокопа- ^ телей, но, разочаровавшись в Андрее Черкасове, покинул ее. (Здесь о надо заметить, что пещерокопатели получили название Безродненских по причине другого названия с. Верхне-Ахтубинское - Безродное.) Из епархиальной публикации мы узнаем, что при пещерах сформировалась по сути секта т.н. «страннического духобратства». Со слов Ивана Черкасова, ее адепты, не разрывая связи с приходскими храмами и священством, искажали вероучение, вели распутную жизнь, обманом выманивали деньги у приходящих. Основателем «духобратства» был Андрей Черкасов, который в 1860 г. вырыл землянку неподалеку от села и стал принимать там странников. Постепенно здесь сложилась община пещерокопателей, которая работала преимущественно по ночам. «По прошествии десяти лет из подпольной ямы образовались громадные помещения - пещеры, которые своим планом подобились св. Киевским пещерам» [Там же, № 6, с. 266]. Их протяженность составляла 300 саженей, а если «вымерить все большие и малые проходы, то можно насчитать до 1000 сажень длины» [Там же, с. 267]. Один из входов в подземелье, начинаясь в землянке пещерокопателя, вел вниз «по секретным местам, ущельям, извилисто до большого вертепа - моленного собора, сделанного наподобие часовни. Далее вход разбивается на проходы, в иных проходах хоть трудно, но можно боком пролезть, в других и того нельзя, ползком только достигнешь разных коморок особенного рода, устроенных в кельи для затвора. Некоторые ветви этого прохода примыкают к пропасти. Войти в пещеры можно одними дверями, выйти другими на двор или в здание» [Там же]. Со слов Ивана Черкасова, пещеры были в определенных местах обложены кирпичом для прочности, а «по углам пещер, на каждом повороте, расставлены иконы, пред которыми висят лампады с неугасимыми огнями» [15, с. 269]. Кроме того, «по сторонам пещер подкопали впадины вроде продолговатых стасидиев или лавок, на которых имелось в виду класть тела умерших в пещерах тружеников-затворников, здесь же [в]туне подвизавшихся» [Там же]. Об этих стасидиях Андрей Черкасов говорил своим последователям: «В Киеве, в пещерах не можешь быть погребен, а здесь можешь. Здесь ты проведи тленный твой век и по умертвии будешь погребен в сих пещерах, а мощи твои невредимо сохранятся до пришествия Христова» [15, № 8, с. 353]. Налицо попытка копирования
о. сакрального пространства Киево-Печерской Лавры. Если говорить 5 о других параллелях копирования стасидий киевских пещер в народной среде России XIX в., то мы их видим, например, в устройстве галереи Крестного хода вокруг пещерного храма в урочище Большие Дивы ^ Воронежской губернии [2, с. 17].
^ Попытка Андрея Черкасова воспроизвести у себя на родине сакраль-
^ ный локус киевских пещер была успешной среди местного населения, столь ревностно относящегося к данным святыням и старающегося совершить к ним паломничество. Постепенно со странниками-богомольцами известие о Безродненских пещерах вышло за пределы Астраханской губернии, распространяясь, прежде всего, на Кавказе и в Области Войска Донского. Последователь Андрея Черкасова, некто Лонгин, даже предпринял попытку создания пещер на р. Иловле у Каменно-Бродского монастыря Урюпинской епархии.
Дополнительным источником распространения известности о Без-родненских пещерах выступал их статус в народной среде как узлового места коммуникационной сети, способствующей преодолению кризисных состояний, употребляя выражение Т.Б. Щепанской [17]. В повествовании Ивана Черкасова мы читаем, что приходящие в Безродненские пещеры могли участвовать в ритуальном движении по ним, сопровождающимся чтением молитв и народными духовными песнопениями, направленными на выздоровление больного [15, № 6, с. 269-271].
Также популярности пещерам добавляла и сама харизматичная личность Андрея Черкасова, который умел оказывать влияние на людей рассказами о явленных ему чудесах и умением скрывать, по словам Ивана Черкасова, свои многочисленные неприглядные поступки. Один из таких поступков, заставивший Ивана Черкасова уйти из пещер, был связан с попыткой легализации общины Безродненских пещерокопате-лей как подворья Новоафонского монастыря, что на поверку оказалось лишь поводом для новых пожертвований. Тем не менее, место Безрод-ненских катакомб смогло в конечном итоге трансформироваться в статус официального сакрального локуса. Андрей Черкасов пожертвовал данную землю с часовней и жилыми корпусами Балашовскому Покровскому монастырю, построившему там в 1891 г. церковь Всех Святых. В 1908 г. в расположенных здесь строениях монастыря проживали две монахини и тридцать три послушницы [1, с. 194].
Факт передачи Андреем Черкасовым имущества монастырю показывает размытость граней между приписываемым ему сектантством и собственным его позиционированием, судя по синодальному делу, в качестве православного. На наш взгляд, это объяснимо как восприятием им религиозных истин в рамках народного православия, так
О" 2
и характерными особенностями его личности. Несмотря на то, что ¡2 5 & невозможно не отнестись критически к его характеристике в епархиаль- ^ 2 оо ных ведомостях, учитывая негативное отношение в целом синодального 'о з ° православия к пещерокопателям [7; 14], все же мы должны заметить, что § ^
О
склонность к сектантству у Андрея Черкасова была. Это подтверждает- ^ е^ ся документами независимого источника: жандармского управления ^ Саратовской губернии. Согласно им, в конце XIX в. Андрей Черкасов о провозгласил себя Иоанном Богословом и начал учить о скором приближении конца света и об антихристе - царе Николае II [16, с. 273]. Эти данные позволяют говорить о том, что Черкасов принадлежал к распространенной в Астраханской губернии секте «еноховцев» [12, с. 67]. Несогласие же исследовательницы сектантства Н.С. Канатьевой в позиционировании Андрея Черкасова в этом качестве [4, с. 30] верно лишь в плане его первоначальной деятельности по созданию Безродненских пещер и не относится ко времени окончания его жизненного пути.
Власти, в контексте приобретения движением пещерокопателей политического звучания, вынуждены были реагировать на события более жестко. Секта еноховцев была запрещена, входы в пещеры завалены, Андрея Черкасова поместили в суздальский Спасо-Евфимиев монастырь Владимирской губернии под строгий надзор настоятеля, где он вскоре и умер [1, с. 194]. Наказание по духовному ведомству свидетельствует о том, что, несмотря на сектантские взгляды, Андрей Черкасов не разорвал связи с РПЦ, проживая на территории, переданной монастырю, где, по-видимому, и подвергся аресту.
А что же стало с самими пещерами? Территория с. Верхне-Ахту-бинское (Безродное) ныне входит в черту г. Волжский. Здесь в 1961 г. при инженерно-геологических изысканиях и были обнаружены данные подземелья. В ходе проведенных работ лабиринты пещеры были расчищены на 330 м [11, с. 326-327]. Судя по их планиграфии, они действительно напоминали собой очертания Ближних Пещер Киево-Печерской Лавры. В настоящее время Безродненские катакомбы недоступны для исследования, поскольку они были разрушены при строительстве домов в Волжском [1, с. 194].
Таким образом, введя в научный оборот новые документы из фондов РГИА, мы пролили дополнительный свет на историю религиозного пещерокопательства в с. Верхне-Ахтубинское. Вместе с тем, анализ других источников говорит о том, что подобного рода синодальные дела не дают полного понимания феномена пещерокопательства в том или ином регионе. С одной стороны, дела в Синоде формировались для решения узкой конкретной задачи (в данном случае - ответа на запрос Черкасова о притеснениях), а с другой стороны, в них чувствуется
о. субъективность как со стороны епархиальных властей, так и со стороны £ пещерокопателей.
Представители синодального православия традиционно относились к пещерокопателям с подозрением, учитывая их слабую контролируема мость и стихийность действий. Противодействуя растущей в народной ^ среде популярности создателей подземелий, епископ Хрисанф в осно-^ ванных им «Астраханских епархиальных ведомостях» инициировал целую серию полемических статей против Безродненских пещерокопа-телей. А его предшественник по кафедре епископ Феогност, противодействуя развитию сектантства в губернии, выступил одним из инициаторов создания Астраханского Кирилло-Мефодиевского Православного Братства, активно занимавшегося миссионерской деятельностью [13, с. 201]. Организация подобного рода братств была направлена на распространение в народе понятий об истинах православной веры и на противодействие распространению суеверий [5, с. 23]. Здесь надо заметить, что в рамках синодального православия почитание пещер, наряду с почитанием родников и иных объектов народного культа, рассматривалось как суеверие.
Пещерокопатели, со своей стороны, апеллировали к утраченной традиции подземножительства Киевской Руси, не довольствуясь обычной приходской жизнью РПЦ. Этому обращению к идеалам прошлого способствовал исторический фон буржуазных реформ Александра II, которые «разрушили традиционный мир крестьянской общины с ее важнейшей религиозной константой» [8, с. 161]. Пытаясь сохранить элементы этого мира в создаваемом сакральном локусе Безродненских катакомб, пещерокопатели, не порывая окончательно с храмовой средой, формировали особое субкультурное пространство, граничащее с сектантством. Последнее наиболее ярко проявилось в судьбе основателя пещер близ с. Верхне-Ахтубинское Андрея Черкасова, который на последнем этапе жизненного пути провозгласил себя Иоанном Богословом и стал проповедовать о приближении конца света.
Библиографический список
1. Башлыкова Т.А. Были заволжского края: Исторические очерки. Волгоград, 1999.
2. Гунько А., Кондратьева С., Степкин В. Пещерные памятники Дивногорья. Атлас-путеводитель. Воронеж, 2014.
3. Демидов А.В. Сектантство в православии современной России - попытка русской реформации или раскол православной церкви? // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2008. № 73-1. С. 161-164.
4. Канатьева Н.С. Сектантство на Нижневолжском фронтире в XIX веке:
о-в ^
m ^ oi
к и ^ У 2
секта пещерокопателей // Журнал аронтирных исследований. 2016. № 1. си =§ ^ С. 22—32. о Ч. о
5. Колоухин С.О. История организации и правовые основы деятельности цер- Я ковно-общественных объединений Московской епархии во второй поло- g Ёв вине XIX - начале XX вв. // Локус: люди, общество, культуры, смыслы. ^ ж 2017. № 2. С. 19-26. ^
6. Мурашов Д. В ожидании «Конца Света» // Родина. 2012. № 12. С. 15-17. q
7. Никольский П.В. Монашество на Дону в XIX веке. Очерк 1. Пещерокопа- ^ тельство в XIX в. // Воронежская Старина. 1910. Вып. 9. С. 149-181.
8. Орлов А.[А.] [Рец. на кн.:] Л.В. Мельникова. Русская Православная Церковь и Крымская война 1853-1856 гг. М.: Кучково поле, 2012. 392 с., ил. // Российская история. 2015. № 4. С. 158-161.
9. Перепелицын А.В. Структура доходов в крестьянском хозяйстве центрально-черноземных губерний России в 60-90-е гг. XIX в. // Российский крестьянин в годы войн и в мирные годы (XVIII-XX вв.): Сб. тр. участников научной конференции (Тамбов, 10 июня 2010 г.) / Отв. ред. С.А. Еси-ков. Тамбов, 2010. С. 7-15.
10. По предложению об оставлении в целостности устроенных крестьянином села Верхне-Ахтубинского Царьевского уезда Астраханской губ[ернии] Андреем Черкасовым пещер // Российский государственной исторический архив. Ф. 796 (Канцелярия Синода). Оп. 157. Д. 181. Л. 1-10.
11. Полева Ю.В. Материалы к спелестологической карте Волгоградской области // Культовые пещеры Среднего Дона / Гл. ред. М.Ю. Сохин. М., 2004. С. 319-338. Серия «Спелестологические исследования». Вып. 4.
12. Полева Ю.В. История традиции пещерного подвижничества в Нижнем Поволжье и Подонье. Волгоград, 2007.
13. Саввин А.В. Об организации и основных направлениях деятельности Астраханского Кирилло-Мефодиевского православного братства // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 9: Исследования молодых ученых. 2007. № 6. С. 201-203.
14. Степкин В.В. Новые архивные сведения о Галиевской пещере в Подонье (к вопросу о мотивации пещерокопателей и отношении к ним органов власти) // Пещеры как объекты истории и культуры. Материалы международного научного форума. Воронеж - Дивногорье, 19-22 апреля 2016 г. / Под ред. А.А. Гунько и др. Воронеж, 2016. С. 178-182.
15. Черкасов И. Повесть о Безродненских пещерокопателях в Астраханской губернии // Астраханские епархиальные ведомости. 1889. № 6-14.
16. Чернец В. Особенности русского сектантства на примере Саратовской епархии первой четверти XIX - начале ХХ века // Труды Саратовской Православной Духовной семинарии. 2013. № 7. С. 267-276.
17. Щепанская Т.Б. Кризисная сеть (традиции духовного освоения пространства) // Русский Север: К проблеме локальных групп / Отв. ред. Т.А. Бернштам. СПб., 1995. С. 110-176.
Степкин Виталий Викторович - кандидат исторических наук; учитель истории, Павловская средняя общеобразовательная школа с углубленным изучением отдельных предметов, г. Павловск Воронежской обл. E-mail: archeolog@ mail.ru
j
| V.V. Stepkin
y Religious cave digging in 1870s near the village
S of Verkhne-Akhtubinskoe in the Lower Volga region
n
CO m
The aim of the present paper is to investigate the phenomenon of the religious cave 5 digging near Verhne-Akhtubinskoe village in the 1970s of the XIX c. in the context O of folk beliefs. The novelty of the research task was achieved by attracting and introduction into scientific use of a new source from the Secretariat of the Synod (fund 796) of the Russian State Historical Archives.
When considering the phenomenon of cave digging it is emphasized that there was a sectarian component, manifested in the views of the caves founder peasant Andrey Cherkasov. It is noted, however, that in the eyes of the locals this component was not obvious. This factor amid Cherkasov's appeal to cave digging tradition of Kiev-Pechersk Lavra made Bezrodnenskie catacombs a revered sacred locus of the village neighborhood, which was well known far beyond Astrakhan region. Eventually the territory occupied by the caves together with ground-based buildings was transferred by Andrey Cherkasov to Pokrovsky monastery. The cave diggers themselves being unregulated by the end of the 19th century were transformed from "wandering spiritual community" into a neophyte sect with a political subtext, which led ultimately to the final closure of the caves by the authorities. The study involving new sources of cave digging near the village of Verkhne-Akhtubinskoe makes it possible to state that the people were dissatisfied by the framework of Synodal Orthodoxy and desired to establish new sacred loci in the village neighborhood, reproducing underground holy sites of a traditional society against a backdrop of rapidly occurring modernization processes of the post-reform period.
Key words: Bezrodnenskie caves, cave diggers, Verhne-Akhtubinskoe village of Aztrakhan region, folk orthodoxy, sectarianism, Russian Orthodox Church, monasteries, peasantry, Andrey Cherkasov.
Stepkin Vitaly V. - PhD in History; History teacher, Pavlovsk Secondary School with Enhanced Coverage of Certain Subjects, Pavlovsk, Voronezh region. E-mail: archeolog@mail.ru
