CC BY
1Научная статья. Политические науки УДК 297.1 + 327.83
https://doi.org/10.31696/2227-5568-2024-03-071-080
РЕЛИГИОЗНАЯ ДИПЛОМАТИЯ САУДОВСКОЙ АРАВИИ
Виктор Красимиров Апостолов
Студент 4-го курса
Российский университет дружбы народов, Москва, Россия, [email protected]
Аннотация. Статья посвящена религиозной дипломатии Саудовской Аравии как важному компоненту внешней политики. Анализируются инструменты, используемые Эр-Риядом в рамках осуществления религиозной дипломатии на современном этапе. Особое внимание уделяется программам по распространению исламского образования, финансированию мечетей и исламских центров за рубежом, а также продвижению радикального течения - ваххабизма. Акцент сделан на реакции Республики Болгарии на религиозную деятельность Саудовской Аравии, которая вызвала критику и обвинения в адрес Королевства в поддержке экстремизма. Автор приходит к выводу, что интересы Саудовской Аравии, реализуемые посредством религиозной дипломатии, нередко вступают в противоречие с принципом невмешательства во внутренние дела страны, ставшей объектом интереса Эр-Рияда, и приводят к негативным последствиям для мусульманских сообществ в этих странах.
Ключевые слова: внешняя политика, религия, ислам, ваххабизм, дипломатия мечетей, Болгария, экстремизм, болгарские мусульмане
Для цитирования: Апостолов В. К. Религиозная дипломатия Саудовской Аравии. Восточная аналитика. 2024;15(3):71-80. https://doi.org/l0.31696/2227-5568-2024-03-071-080
Original article. Politics studies
SAUDI ARABIA'S RELIGIOUS DIPLOMACY
Viktor Apostolov
4th year student
RUDN University, Moscow, Russia, [email protected]
Abstract. The article is devoted to Saudi Arabia's religious diplomacy as an important component of foreign policy. The tools used by Riyadh in the framework of religious diplomacy at the present stage are analyzed. Special attention is paid to programs for the dissemination of Islamic education, financing mosques and Islamic centers abroad, as well as promoting the radical trend of Wahhabism. The focus is on the reaction of the Republic of Bulgaria to the religious activities of Saudi Arabia, which has caused criticism and accusations against the Kingdom of supporting extremism. The author concludes that the interests of Saudi Arabia, realized through religious diplomacy, often conflict with the principle of non-interference in the internal affairs of the country that has become the object of Riyadh's interest, and lead to negative consequences for Muslim communities in these countries.
licci © © I контент доступен подлицензией Creative Commons «Attribution-It^^j^EeShareAlike» («Атрибуция-СохранениеУсловий») 4.0 Всемирная.
©Апостолов В. К.,2024 © Восточная аналитика, 2024
Keywords: Saudi Arabia, religion, Wahhabism, mosque diplomacy, Bulgaria, extremism, Bulgarian Muslims
For citation: Apostolov V. K. Saudi Arabia's Religious Diplomacy. Eastern Analytics. 2024;15(3):71-80. (In Russ.) https://doi.org/10.31696/2227-5568-2024-03-071-080
Религиозная дипломатия представляет собой деятельность государства по продвижению своих национальных интересов посредством распространения собственных религиозных ценностей. Она является ключевым инструментом внешней политики многих стран, особенно тех, где религия играет значительную роль в общественной жизни. Королевство Саудовская Аравия (КСА), одно из ведущих государств мусульманского мира, является ярким примером страны, где религиозная дипломатия занимает важное место в стратегии внешней политики. В контексте современных международных отношений исследование религиозной дипломатии Саудовской Аравии приобретает особую актуальность. Рассмотрим такие инструменты религиозной дипломатии КСА, как контроль над хаджем, исламское образование и строительство мечетей.
Хадж
Самым уникальным проявлением религиозной дипломатии Саудовской Аравии является хадж, который играет важную роль в распространении влияния и укрепления религиозного авторитета страны на мировой арене. Хадж - это один из пяти столпов ислама, проводится в городе Мекка на второй неделе месяца зуль-хижжа, последнего месяца мусульманского лунного календаря. Это одно из крупнейших массовых собраний в мире, в котором принимают участие более 2,5 миллионов мусульманских паломников из более чем 180 стран1. Ежегодно паломничество приносит КСА доход в размере 7,5-8 млрд долл. США [Чикризова, 2019, с. 555-556].
Важно также упомянуть, что после 1987 г. КСА ввело систему квот на паломничество между странами, и с того момента каждый год страна определяет количество людей из той или иной страны, которые могут посетить страну с целью хаджа2. Эр-Рияд часто пользуется правом на распределение квот как инструментом для осуществления своих политиче-
1 Ebrahim S., Memish Z. Saudi Arabia's drastic measures to curb the COVID-19 outbreak: temporary suspension of the Umrah pilgrimage // J Travel Med. 2020. URL: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/ pmc/articles/PMC7107544/ (accessed: 23.03.2024).
2 Norihiro N. Elusive piety: Hajj logistics and local politics in Tatarstan, Dagestan and the Crimea // Religion, State & Society. 2019. № 47. P. 307-324. URL: https://www.tandfonline.com/doi/full/10 .1080/09637494.2019.1605777?scroll=top&needAccess=true (accessed: 23.03.2024).
licci © © wor'<'s licensed under a Creative Commons ItiS^j^iJ Attrlbution-ShareAIIke 4.0 International (CC BY-SA4.0).
©ApostolovV. K.,2024 ©EasternAnalytics,2024
ПОЛИТИКА
Апостолов В. К. Религиозная дипломатия Саудовской Аравии 73 Восточная аналитика. 2024;15(5):71-80
ских целях. С помощью хаджа КСА оказывает давление на своих оппонентов на международной арене.
Ярким примером того, как КСА использует хадж в политических целях, служит «катарский кризис» в 2017 г., когда Королевство, Объединенные Арабские Эмираты, Египет и Бахрейн разорвали дипломатические и торговые связи с Дохой и ввели морскую, сухопутную и воздушную блокаду Катара, заявив, что он поддерживает терроризм (в лице «Братьев-мусульман»3) и слишком тесно сотрудничает с Ираном. На время кризиса квота Катара на хадж была ограничена примерно 60-70 катарцами4, что резко контрастирует с примерно 12 000 катарских паломников в докризисный период. КСА подверглась обвинениям в преференциальном квотировании дружественных стран5.
С помощью поломничества КСА задает религиозные тренды в мире. Например, в 2020 г. из-за пандемии COVID-19 правительство страны объявило, что хадж будет ограничен небольшим числом паломников разных национальностей, проживающих на территории страны. Паломники отбирались на основе системы квот в соответствии с национальностью6. В общей сложности 1000 паломников 160 различных национальностей, проживающих в Саудовской Аравии, совершили хадж в 2020 г., что по сравнению с 2019 г., когда Мекку посетило около 2,5 млн паломников7, является значительным изменением и ударом по экономике страны, где доход от хаджа составляет около 5,4% ВВП8.
Исламское образование и религия как инструмент «мягкой силы»
Еще одно важное проявление религиозной дипломатии КСА - это исламское образование. КСА считается родиной ислама, так как на ее территории в 610 г. пророк Мухаммад провозгласил себя посланником Бога. С Аравийского п-ова ислам начал распространяться по всему миру. Именно поэтому Саудовская Аравия рассматривается большинством
3 Здесь и далее упоминается террористическая организация, запрещенная в РФ.
4 Halabi B. Saudi neighbours accuse Riyadh of politicising Hajj pilgrimage // France24. 2018. URL: https://www.france24.com/en/20180814-saudi-neighbours-accuse-riyadh-politicising-hajj-pil-grimage (accessed: 23.03.2024).
5 Ibid.
6 Saudi Arabia limits number of pilgrims taking part in this year's hajj // World Health Organization Media Center. 2020. URL: https://www.emro.who.int/media/news/saudi-arabia-limits-number-of-pilgrims-taking-part-in-this-years-hajj.html (accessed: 23.03.2024).
7 Jomana K., Tamara Q. 'Unprecedented' Hajj begins - with 1,000 pilgrims, rather than the usual 2 million // CNN. 2020. URL: https://edition.cnn.com/travel/article/hajj-2020-coronavirus-intl/ index.html (accessed: 23.03.2024).
8 Shirley M. When Faith Meets Geopolitics: The Hajj as a Political Tool // 1st Annual Trinity College IID Student Conference on Intelligence and Security. 2024. URL: https://www.researchgate.net/ publication/378150861_When_Faith_Meets_Geopolitics_The_Hajj_as_a_Political_Tool (accessed: 23.03.2024).
мусульман в мире как подходящее место для получения религиозного образования. В стране находятся одни из самых известных исламских университетов, среди которых, например, Университет имама Мухам-мада и Королевский Университет Умм аль-Кура. В Университете имама Мухаммада на данный момент, по информации QS TopUniversities, обучаются примерно 1500 иностранных студентов со всего мира9, а в Королевском Университете Умм аль-Кура, занимающем 17-е место среди всех арабских университетов в рейтинге QS, - около 3600 иностранных студентов10.
Таким образом, можно с уверенностью сказать, что КСА «воспитывает новое поколение имамов и мулл» [Чикризова, 2019, с. 554-555], которые, возможно, вернутся на родину и будут проповедовать ислам ваххабитского толкования.
КСА также финансирует исламские образовательные учреждения за рубежом. Преимущественно КСА финансирует такого рода учреждения в неевропейских странах, поскольку на территории Европы репутация Королевства пострадала в связи со скандалами вокруг распространения фундаменталистского ислама (ваххабизма). Так, например, в 2023 г. Генеральный директор Саудовского фонда развития Султан аль-Маршад и премьер-министр Антигуа и Барбуды Гастон Браун подписали соглашение о финансировании на сумму 80 млн долл. США в рамках проекта по расширению Вест-Индского университета на Пяти островах в Антигуа и Барбуде11.
Еще одним важным инструментом политики «мягкой силы» КСА является финансирование проектов по строительству мечетей в других странах, или «дипломатия мечетей». На эту деятельность Королевство тратит около 3 млрд долл. США в год12. Это направление внешней политики Королевства активно развивалось в период 1980-1990-х гг., когда от Боснии и Герцеговины до Индонезии, от Великобритании до США наблюдалось распространение ваххабизма саудовскими школами и университетами, проводилась интенсивная кампания по обучению имамов и проповедников арабскому языку, а вместе с ним и ваххабит-
9 QS University Information: Imam Mohammad Ibn Saud Islamic University - IMSIU. 2023 // QS Top Universities. URL: https://www.topuniversities.com/universities/imam-mohammad-ibn-saud-is-lamic-university-imsiu#p2-university-information (accessed: 23.03.2024).
10 QS University Information: Umm Al-Qura University. 2023 // QS Top Universities. URL: https:// www.topuniversities.com/universities/umm-al-qura-university (accessed: 23.03.2024).
11 Saudi Fund for Development expands operations in the Caribbean countries with agreement to fund expansion project of University of the West Indies at Five Islands in Antigua and Barbuda // Saudi Fund for Development. 2023. URL: https://www.sfd.gov.sa/en/n446 (accessed: 23.03.2024).
12 Диблумасия Аль-Масаджид: Бина' Аль-Джавами' Хидматан Лиссияса [Построение мечетей как инструмент политики] // Noon Post. 2019. URL: https://www.noonpost.com/content/27709 (дата обращения: 23.03.2024).
ПОЛИТИКА
Апостолов В. К. Религиозная дипломатия СаудовскоА Аравии 75 Восточная аналитика. 2022;15(5):71-80
ской доктрине, а также осуществлялось строительство мечетей. Саудовская Аравия также построила многочисленные мечети в Африке, в том числе мечеть Ахмеда Секу Туре в Гвинейской Республике, финансируемую королем Саудовской Аравии Фахдом и открытую в 1982 г. Мечеть А. Секу Туре является четвертой по величине мечетью в Африке и крупнейшей в странах Африки к югу от Сахары13. Эти проекты укрепляют влияние страны на международной арене и непосредственно влияют на внутриполитическую ситуацию, воздействуя на религиозные настроения населения.
КСА часто использует различные негосударственные благотворительные фонды для финансирования таких проектов. К примеру, финансируемая Саудовской Аравией Всемирная ассамблея мусульманской молодежи (WAMY), по состоянию на 2017 г., построила в Киргизии двести мечетей. Согласно имеющимся сведениям, эта зарегистрированная в Кыргызстане организация финансировала строительство около 70% мечетей14. На средства WAMY и Объединенных Арабских Эмиратов в 2012 г. в городе Оше (Киргизия) была построена мечеть имени Сулей-мана Тоо, самая большая на тот момент в стране.
Влияние религиозной дипломатии КСА на внутриполитическую обстановку в Болгарии
Деятельность КСА по реализации внешнеполитических интересов инструментами религиозной дипломатии оказывает значительное влияние на ситуацию внутри стран, находящихся в фокусе внимания Эр-Рияда. В этой связи примечателен пример Болгарии, одной из стран ЕС, где Саудовская Аравия подверглась серьезной критике из-за своей религиозной деятельности.
В последние годы Эр-Рияд сталкивается с критикой и обвинениями в пропаганде ваххабизма. Эти обвинения вызывают многочисленные дискуссии как внутри Саудовской Аравии, так и на международной арене, поднимая вопросы о роли и влиянии ваххабизма в «мире ислама», а также о совместимости этой идеологии с современными стандартами прав человека и международными нормами.
Падение социалистического строя в Болгарии в 1990 г. поставило важный вопрос о том, кто будет финансировать и поддерживать исламские учреждения и выплачивать зарплату имамам и всем служителям культа, так как, согласно ст. 13.2 Конституции Республики Болга-
13 Там же.
14 Икромов Ш. «Дипломатия мечетей» в Центральной Азии: геополитика, начинающаяся с михраба // CAAN. 2020. URL: https://www.caa-network.org/archives/21135 (дата обращения: 23.03.2024).
рия от 1991 г., религиозные институты отделены от государства15. Безусловно, на роль спонсора могла претендовать Турция как родина коренных турок-мусульман, проживающих на территории Болгарии, и в качестве наследницы Османской империи. Однако еще в 1990-х гг. Михаил Иванов, один из главных советников Желю Желева, первого посткоммунистического президента Болгарии (1990-1997), заявил: «Нашей целью было создание демократической Болгарии и мы знали, что должны предоставлять религиозные услуги мусульманам, но у нас не было денег и образованного персонала. Наши границы теперь открыты, и первыми это осознали Саудовская Аравия и Иордания. Это пугало нас, так как они могли радикализировать наших мусульман. Мы ожидали получить некоторую помощь от светской Турции, но в начале 1990-х гг. они не были достаточно сильны и богаты» [Öztürk, Sözeri, 2018, pp. 630-631].
24 ноября 2022 г. Национальный статистический институт Болгарии представил очередную часть данных после переписи населения 2021 г. Согласно переписи, 10,8% (638 708 человек) считают себя мусульманами16. Таким образом, Болгария занимает первое место в ЕС по этому показателю и безусловно вызывает интерес со стороны ведущих мусульманских государств, в особенности Саудовской Аравии, которая претендует на роль лидера в «мире ислама» и поддерживает мусульманские меньшинства по всему миру.
С начала 1990-х гг. Саудовская Аравия начала предоставлять помощь Болгарии через неофициальные каналы, такие как неправительственные организации (НПО) или частные лица. Одной из таких организаций была «Аль-вакф аль-исламий», которая была официально зарегистрирована в 1993 г. Однако летом 1994 г. болгарская Дирекция по делам религии отказалась повторно зарегистрировать ее. В 2002 г. Софийский городской суд зарегистрировал фонд «Аль-Вакф», но через два года, в 2004 г., в соответствии с решением Софийского городского суда регистрация была прекращена17. Эти случаи подчеркивают трудности и ограничения, с которыми сталкиваются саудовские религиозные организации при попытках зарегистрировать свою деятельность на территории
15 Конституция на Република България // Народно Събрание на Република България. URL: https://www.parliament.bg/bg/const (дата обращения: 23.03.2024).
16 Етнокултурни характеристики на населението към 7 септембри 2021 година // Национален статистически институт. 2022. URL: https://www.nsi.bg/bg/content/19874/прессъобщение/ етнокултурни-характеристики-на-населението-към-7-септембри-2021-година (дата обращения: 23.03.2024).
17 Радикализация б България: заплахи и тенденции // Център за изследбане на демокра-цията. 2016. С. 48. URL: https://csd.bg/bg/publications/publication/radicalisation-in-bulgar-ia-threats-and-trends/ (дата обращения: 23.03.2024).
ПОЛИТИКА
Апостолов В. К. Религиозная дипломатия СаудовскоА Аравии 77 Восточная аналитика. 2022;15(5):71-80
Болгарии, а также сложность определения их статуса и легитимизации в стране.
Несмотря на это, влияние Саудовской Аравии на религиозную сферу в Болгарии осуществляется через различные неофициальные и непрозрачные каналы, что ставит вопросы о прозрачности и контроле над иностранным влиянием в религиозной сфере Болгарии, а также о балансе между религиозной свободой и общественной безопасностью.
Один из самых ярких примеров того, к чему привела религиозная политика КСА в Болгарии, произошел в 2012 г., когда в городе Пазарджик местный суд завел дело против 13 имамов, обвинив их в пропагандиро-вании «антидемократической идеологии, идущей вразрез с принципами демократии, либерализма, государственности и верховенства закона, основными правами человека, такими как равенство мужчин и женщин, и религиозной свободы посредством распространения идеологии салафитского направления ислама и навязывания принципов шариатского государства»18.
Наиболее активно в СМИ распространялись обвинения в том, что имамы получали финансирование от незарегистрированной в Болгарии саудовской организации «Аль-вакф аль-исламий». По этому поводу также высказался руководитель «Центра духовного наставления и консультаций» главного муфтията Болгарии Бирали Мюмюн: «Представители этого фонда помогали. В начале демократии из разных мест поступала помощь мусульманам, и люди принимали ее, потому что им приходилось восстанавливать свои храмы и обучать своих детей»19.
Случай 2012 г. повлек за собой серьезные изменения в сфере безопасности и контроля над религиозными институтами в Болгарии, заключающиеся в усложнении процедуры регистрации и перерегистрации религиозных организаций, особенно иностранных, а также усилении мер безопасности вблизи мечетей и религиозных учебных заведений. Кроме того, был усовершенствован процесс выдачи имамам лицензий, дающих право на осуществление их религиозной деятельности.
Таким образом, можно сделать вывод, что религиозная дипломатия Саудовской Аравии реализуется посредством различных инструментов,
18 Присъда № 15 // ОкръЖен съд - ПазардЖик. 2014. URL: https://www.court-pz.info/ 2014_1/0070fa12_33031914.htm (дата обращения: 23.03.2024).
19 Бедроб И. Разбра ли някой какбо се случи В ПазардЖик? // DW. 28.03.2014. URL: https:// www.dw.com/bg/%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%B1%D1%80%D0%B0-%D0%BB%D0%B8-%D0%BD%D1%8F%D0%BA%D0% BE%D0%B9-%D0%BA%D0%B0%D0%BA%D0% B2%D0%BE-%D1%81%D0%B5-%D1%81%D0%BB%D1%83%D1%87%D0%B8-%D0%B2-%D0% BF%D0%B0% D0%B7%D0%B0%D1%80%D0%B4%D0%B6%D0%B8%D0%BA/a-17527109 (дата обращения: 23.03.2024). (на болг. яз).
включая исламское образование, финансирование исламских учреждений за рубежом и строительство мечетей, а также проведение хаджа. Эти действия подчеркивают роль религиозной мягкой силы КСА и ее стратегический подход к распространению ислама и укреплению своего международного влияния.
Вместе с тем в странах, становящихся объектами религиозной дипломатии КСА, последствия вмешательства Королевства в религиозные дела могут дестабилизировать внутриполитическую обстановку и привести к обострению межконфессиональной ситуации. В частности, в Болгарии нежелательная для местного руководства активность саудовских неправительственных организаций привела к ухудшению положения мусульманского меньшинства в стране.
Литература / References
1. Чикризова О. С. Саудовская модель развития для «мира ислама»: особенности и ограничения // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2019. Т. 19. № 4. C. 545-565. [Chikrizova O. S. Saudi Model of Development for the Islamic World: Peculiarities and Limits. Vestnik RUDN. International Relations, Vol. 19. No. 4. Pp. 545-565]. DOI: 10.22363/2313-06602019-19-4-545-565
2. Ozturk A., Sozeri S. Diyanet as a Turkish Foreign Policy Tool: Evidence from the Netherlands and Bulgaria // Politics and Religion. Vol. 11. No. 3. P. 624-648. DOI: https://doi.org/10.1017/S175504831700075X
Электронные ресурсы / Electronic sources
1. Бедров И. Разбра ли някой какво се случи в Пазарджик? // DW. 2014. URL: https:// www.dw.com/bg/разбра-ли-някой-какво-се-сличи-в-пазарджик/а-17527109 (дата обращения: 23.03.2024).
2. Икромов Ш. «Дипломатия мечетей» в Центральной Азии: геополитика, начинающаяся с михраба // CAAN. 2020. URL: https://www.caa-network.org/ archives/21135 (дата обращения: 23.03.2024).
3. Етнокултурни характеристики на населението към 7 септември 2021 година // Национален статистически институт. 2022. URL: https://www.nsi.bg/bg/ content/19874/прессъобщение/етнокултурни-характеристики-на-население-то-към7-септември-2021-година (дата обращения: 23.03.2024).
4. Конституция на Република България // Народно Събрание на Република България. URL: https://www.parliament.bg/bg/const (дата обращения: 23.03.2024).
5. Присъда № 15 // Окръжен съд - Пазарджик. 2014. URL: https://www.court-pz. info/2014_1/0070fa12_33031914.htm (дата обращения: 23.03.2024).
6. Радикализация в България: заплахи и тенденции // Център за изследване на демокрацията. 2016. С. 48. URL: https://csd.bg/bg/publications/publication/radical-isation-in-bulgaria-threats-and-trends/ (дата обращения: 23.03.2024).
ПОЛИТИКА
Апостолов В. К. Религиозная дипломатия СаудовскоА Аравии 79 Восточная аналитика. 2022;15(5):71-80
7. Ebrahim S., Memish Z. Saudi Arabia's drastic measures to curb the COVID-19 outbreak: temporary suspension of the Umrah pilgrimage // Journal of Travel Medicine. 2020. URL: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC7107544/ (accessed: 23.03.2024).
8. Halabi B. Saudi neighbours accuse Riyadh of politicising Hajj pilgrimage // France24. 2018. URL: https://www.france24.com/en/20180814-saudi-neighbours-accuse-ri-yadh-politicising-hajj-pilgrimage (accessed: 23.03.2024).
9. Jomana K., Tamara Q. 'Unprecedented' Hajj begins - with 1,000 pilgrims, rather than the usual 2 million // CNN. 2020. URL: https://edition.cnn.com/travel/article/ hajj-2020-coronavirus-intl/index.html (accessed: 23.03.2024).
10. Norihiro N. Elusive piety: Hajj logistics and local politics in Tatarstan, Dagestan and the Crimea // Religion, State & Society. 2019. № 47. P. 307-324. URL: https://www. tandfonline.com/doi/full/10.1080/09637494.2019.1605777?scroll=top&needAc-cess=true (accessed: 23.03.2024) (accessed: 23.03.2024).
11. QS University Information: Imam Mohammad Ibn Saud Islamic University - IMSIU. 2023 // QS Top Universities. URL: https://www.topuniversities.com/universities/ imam-mohammad-ibn-saud-islamic-university-imsiu#p2-university-information (accessed: 23.03.2024).
12. QS University Information: Umm Al-Qura University. 2023 // QS Top Universities. URL: https://www.topuniversities.com/universities/umm-al-qura-university (accessed: 23.03.2024).
13. Saudi Arabia limits number of pilgrims taking part in this year's hajj // World Health Organization Media Center. 2020. URL: https://www.emro.who.int/media/news/sau-di-arabia-limits-number-of-pilgrims-taking-part-in-this-years-hajj.html (accessed: 23.03.2024).
14. Saudi Fund for Development expands operations in the Caribbean countries with agreement to fund expansion project of University of the West Indies at Five Islands in Antigua and Barbuda // Saudi Fund for Development. 2023. URL: https://www.sfd. gov.sa/en/n446 (accessed: 23.03.2024).
15. Shirley M. When Faith Meets Geopolitics: The Hajj as a Political Tool // 1st Annual Trinity College IID Student Conference on Intelligence and Security. 2024. URL: https://www.researchgate.net/publication/378150861_When_Faith_Meets_Geopoli-tics_The_Hajj_as_a_Political_Tool (accessed: 23.03.2024).
16. Диблумасия Аль-Масаджид: Бина' Аль-Джавами' Хидматан Лильсияса [Построение мечетей как инструмент политики] // Noon Post. 2019. URL: https://www. noonpost.com/content/27709 (дата обращения: 23.03.2024).
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ / INFORMATION ABOUT THE AUTHORS
Апостолов Виктор Красимиров
студент 4-го курса Российского университета дружбы народов, г. Москва, Россия
Apostolov Viktor K.
4th year student of RUDN University, Moscow, Russia
Раскрытие информации о конфликте интересов
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Информация о статье
Поступила в редакцию: 23.07.2024.
Одобрена после рецензирования и принята к публикации: 06.08.2024. Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи. Conflicts of Interest Disclosure
The author declares that there is no conflict of interest. Article info
Submitted: 23.07.2024.
Approved after peer reviewing and accepted for publication: 06.08.2024. The author has read and approved the final manuscript.
