CC BY
74
РЕКОНСТРУКЦИЯ ИДЕИ АРИСТОТЕЛЯ В ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКОМ НАСЛЕДИИ ГАНСА КЕЛЬЗЕНА
А. Б. Дидикин Томский государственный университет Институт философии и права СО РАН abdidikin@bk.ru
Anton Didikin
Tomsk State University, Institute of Philosophy and Law, Russia Reconstruction of some Aristotelian ideas in the historical
and philosophical legacy of Hans Kelsen Abstract. In a short note, the author outlines a series of Hans Kelsen's studies dedicated to Ancient political thought, esp. his The Philosophy of Aristotle and Hellenic-Macedonian Policy. He believes that these relatively neglected minor studies of the famous philosopher of law could still be of interest to contemporary classicists and historians of philosophy. Keywords: Aristotle, normativism, metaphysics, ethic, politics, philosophy of law.
* Исследование выполнено при поддержке Программы «Научный фонд им. Д. И. Менделеева Томского государственного университета», 2016 г.
Австрийский философ и ученый Ганс Кельзен (1881-1973) широко известен как основоположник нормативизма в философии права.1 Однако влияние Марбургской школы неокантианства и аналитической философии способствовало формированию у Кельзена глубоких и обоснованных идей для реконструкции истории античной философии. Кельзен как историк философии до настоящего времени остается малоизвестным, несмотря на публикацию им серии историко-философских статей в 30-е годы прошлого столетия в ведущих западных журналах, в частности, статьи Platonic Justice в
1 Kelsen 1950, Кельзен 2015. ЕХОЛН Vol. 10. 2 (2016) www.nsu.ru/classics/schole
© А. Б. Дидикин, 2016 DOI: 10.21267/AQUILO.2016.10.2955
А. Б. Дидикин / ЕХОЛН Vol. 10. 2 (2016) 491
журнале Ethics в 1938 г.2 Годом ранее в International Journal of Ethics Кельзен опубликовал статью The Philosophy of Aristotle and the Hellenic-Macedonian Policy,3 посвященную исторической и интеллектуальной реконструкции философии Аристотеля, в которой им был предложен интересный методологический подход в контексте теории нормативизма - попытка реконструировать этические и политико-философские взгляды Аристотеля в свете его метафизического учения. Такой принцип единства позволяет не только подчеркнуть оригинальность аристотелевской аргументации, но и вписать философские взгляды мыслителя в социально-исторические условия его времени. Статья написана как обширный по содержанию и аргументации трактат о философии Аристотеля, и заслуживает внимания.
Кельзен утверждает, что этика и политическое учение Аристотеля существенно важны для осмысления моральных проблем современного миропорядка. Учение о добродетелях остается важным и для понимания природы юридических норм, и для осмысления форм государства, и для формирования общественного идеала. Тезис Кельзена о необходимости постижения аксиологии Аристотеля через метафизику детально раскрывается в структуре его статьи о философии Аристотеля.
В первой части Кельзен реконструирует аристотелевскую онтологию. Он утверждает, что в своем учении о бытии Аристотель остается учеником Платона, в частности разделяет его принцип дуализма между идеями и реальностью. Это проявляется в анализе различий между Богом и материальным миром, причем Бог рассматривается как трансцендентальная абсолютная ценность, наивысшее бытие, по отношению к которому мир как совокупность эмпирических явлений взаимосвязан через существование моральных ценностей. В концепции Божества Аристотель подчеркивает различие онтологии и аксиологии через наличие противоположностей между формой и содержанием, движимым и недвижимым, материальным и нематериальным, чувственно постигаемым и непостижимым. В учении Аристотеля о Боге как пер-водвигателе и первопричине, по мнению Кельзена, проявляется аргументация мыслителя о взаимосвязи этики и метафизики. Нематериальное и неподвижное не существует в пространстве, поскольку это источник всякого движения, сам по себе остающийся неподвижным. Такой перводви-гатель не только неподвижен, но и выступает абсолютной причиной. Его способ бытия - причина происходящих в мире явлений, и такой способ бытия является благом. Кельзен утверждает, что аристотелевская метафизика определяет Бога как персональное бытие, не существующее с точки зрения воли и
2 Kelsen 1938.
3 Kelsen 1937.
492 Кельзен об Аристотеле
действия, а существующее лишь в мышлении. Это наивысший уровень человеческого опыта и счастья в предполагаемой системе ценностей. В таком случае понятие добра идентично существованию Божества, порождающего все процессы в чувственно воспринимаемом мире.
Кельзен настойчиво приводит примеры из Метафизики Аристотеля, подтверждающие признание абсолютного блага в мире по аналогии с философским учением Платона. Эмпирическая реальность составляет лишь некоторый уровень блага, в то время как в Боге как перводвигателе проявляется абсолютное благо. Отсюда, по мнению Кельзена, наблюдается неразрывная связь и единство онтологии и аксиологии у Аристотеля.
Еще один важный методологический аргумент, который приводит Кельзен при реконструкции философских взглядов Аристотеля, - это утверждение об обосновании абсолютной монархии как формы правления в онтологическом учении мыслителя. Такой неожиданный поворот его рассуждений в значительной степени связан со спецификой аргументации нормативист-ского учения Кельзена. В его трудах неоднократно прослеживается связь между восприятием социально-политической реальности в контексте системы ценностей, подлежащей философскому обоснованию. Так, например, Кельзен в своих статьях детально обосновывает тезис о том, что признание существования абсолютных ценностей предполагает признание монархической формы устройства власти в государстве, в то время как демократическое устройство основывается на принципе релятивизма и изменчивой системы ценностей.4 В такой же форме Кельзен приводит аргументы и в концепции ограниченного суверенитета государства с точки зрения международного правопорядка. Такая радикальная аргументация связана с тем, что в нормативизме представление о правовой реальности и сущности права отличаются от традиционного понимания права как совокупности эмпирически наблюдаемых юридических норм, регулирующих поведение лю-дей.5 В основе иерархии правовых норм и иных видов социальных норм в нормативизме лежит высший принцип, сформулированный как трансцендентально-логическое допущение, - основная норма.6 Основная норма не является эмпирически наблюдаемой, и является результатом рациональной реконструкции. Отсюда признание в аристотелевской метафизике Бога как абсолютного блага и первопричины и влечет за собой, по мнению Кельзена, признание абсолютной монархии как наилучшей формы правления. Такое утверждение австрийского ученого является спорным, учитывая, что Ари-
4 Кельзен 2014.
5 КеЪеп 1951.
6 КеЪеп 1959.
А. Б. Дидикин / ЕХОЛН Vol. 10. 2 (2016) 493
стотель сравнивает различные формы правления для выбора наилучшей в Политике, и рассматривает социально-политические условия функционирования наилучшей формы правления в Афинской политии.
Увлеченность нормативистской аргументацией позволяет Кельзену специфически интерпретировать аристотелевскую метафизику. Он утверждает, что в концепции Бога как перводвигателя предполагается отсутствие других неподвижных двигателей. Превосходство и субординация во взаимоотношениях двигателя и движимых объектов, субъекта к объекту напоминает, по мнению Кельзена, отношения в духе монотеизма. В то же время монотеизм сочетается с признанием и политеизма, учитывая особенности античного религиозного сознания.
В следующем разделе статьи Кельзен останавливается на противоречиях этического учения Аристотеля о добродетелях, ссылаясь на признание философом «двойной моральности». Этическое учение основывается на антропологическом понимании человека, состоящего из души и тела, однако в душе разум и желания противоположны друг другу. Как душа над телом, так и разум должен обрести превосходство над желаниями человека, мотивируя его выбор между добром и злом. Но добро как результат разумного выбора может проявляться с точки зрения теоретического и практического разума. Аристотель разделяет дианоэтические и этические добродетели, подчеркивая специфические формы деятельности души. При этом этические добродетели, по мнению Кельзена, олицетворяют гражданскую мораль, когда активное поведение человека в обществе направлено на других людей.
Кельзен критически оценивает попытки Аристотеля провести параллели между этикой и геометрией, когда добро как благо определяется поиском «срединного» пути - выбора между разными видами зла, руководствуясь мудростью. Поскольку представления об этических добродетелях универсальны, то отсюда следует, как полагает Кельзен, что учение Аристотеля применимо к любому социальному порядку, то есть способствует его легитимации с позиции этических добродетелей. Наивысшая аристотелевская добродетель - знание, снова указывает на связь его философских взглядов с учением Платона. Но у Платона наиболее полное знание о благе принадлежит философам, управляющим идеальным государством. А Аристотель интерпретирует этику в метафизическом смысле, не делая акцентов на конкретном идеальном политическом устройстве. Кельзен полагает, что в такой интерпретации проявляются социально-исторические условия античного периода, когда древнегреческие полисы попали под контроль македонской монархии, свидетелем чего и был Аристотель. Такая социологическая точка зрения влияет и на восприятие Кельзеном учения Аристотеля о правильных
494 Кельзен об Аристотеле
и неправильных формах правления. Анализируя указанные формы правления, Кельзен подчеркивает, что неограниченная и наследственная монархия напоминает власть отца над сыновьями в древнегреческой семье, и, по существу, соглашается с тем, что патриархальная теория происхождения государства у Аристотеля больше соответствует выбору им наилучшей формы правления. Кроме того, в контексте античного республиканского полиса, по мнению Кельзена, мифологические представления о древних монархиях остались, несмотря на формирование гражданского сознания у греков. Неслучайно, Демосфен, говоря о власти монарха над людьми, признает ее как власть господина над рабами. Тем самым в интерпретации политико-философского учения Аристотеля Кельзен уделяет значительное внимание эволюции взглядов философа о сущности монархии и демократии. Позднее в Foundations of Democracy Кельзен представит развернутый анализ формирования идей демократии в истории и современности.
Монархический и демократический общественные идеалы важны для понимания античной эпохи, в которую формируются платоническая и аристотелевская философские традиции. Несмотря на некоторые спорные вопросы историко-философской реконструкции философии Аристотеля, представленные под влиянием учения нормативизма, работы Кельзена имеют важное значение для постижения античной этической и политико-философской мысли.
Библиография
Кельзен, Г. (2014) «Абсолютизм и релятивизм в философии и политике (1948, перевод с англ. А. Б. Дидикина)», Гуманитарные науки и модернизация правовой системы государства: российский и зарубежный опыт. Труды III Международной конференции. Новосибирск, 191-200. Кельзен, Г. (2015) «Причинность и вменение» (1950, перевод с англ. А. Б. Дидикина),
2Х0ЛН (Schole) 9.2, 271-283. Kelsen (1937) "The Philosophy of Aristotle and the Hellenic-Macedonian Policy," InternationalJournal of Ethics 48.1, 1-64. Kelsen, H. (1938) "Platonic Justice," Ethics 48.3, 367-400.
Kelsen, H. (1941) "Foundations of Democracy," American Political Science Review, 1-101. Kelsen, H. (1950) "Causality and Imputation," Ethics 61.1, 1-11.
Kelsen, H. (1951) "Science and Politics," American Political Science Review 45.3, 645-665. Kelsen, H (1959) "On the Basic Norm," California Law Review 47.1, 107-110.
7 Kelsen 1941.
