CC BY
127
РЕЧЕВОЙ ЖАНР «ОСКОРБЛЕНИЕ»: ОПИСАНИЕ ТИПОЛОГИЧЕСКИХ ПРИЗНАКОВ
Е.В. Голощапова
Ключевые слова: речевой жанр, оскорбление, конфликт, типологические признаки.
Keywords: speech genre, insult, conflict, typological signs.
Конфликт - это всегда сложный и многоплановый социальный феномен. В нем участвуют самые различные стороны: индивиды, социальные группы, национально - этнические общности, государства и группы стран, объединенные теми или иными целями и интересами. Конфликты возникают по самым различным причинам и мотивам: психологическим, экономическим, политическим, ценностным, религиозным и т.д. Исследователи отмечают бесконечное разнообразие конфликтных ситуаций и невозможность свести их окончательно к какому-либо единому началу и общему знаменателю. Наиболее подробно природа данного явления представлена в работах специалистов в области конфликтологии (Б.С. Волков, А.В. Дмитриев, А.Г. Здравомыслов, А.С. Кармин, В.П. Ратников и др.).
В рамках конфликтологии речевые конфликты предстают малоизученными, но в настоящее время они активно исследуются в лингвистике [Белоус, 2008; Коряковцев, 2009; Саржина, 2005; Третьякова, 2006 и др.].
Анализ конфликтных речевых актов (более 40 конфликтных речевых ситуаций, ставших предметом судебного разбирательства - по материалам Ассоциации лингвистов-экспертов «Лексис») позволил выявить типологические основания модели конфликтного развертывания речевой коммуникации, регулярно повторяющиеся и потому наиболее характерные для актуализации РЖ «оскорбление» [Черны-шова, Голощапова, 2009, с. 94-98], к ним относятся следующие компоненты:
1) участники конфликтной ситуации: «инвектор» (обидчик, оскорбитель) и «инвектум» (обиженный, оскорбленный) с учетом следующих характеристик:
а) количество и соотношение участников конфликта (лицо / группа лиц);
б) социальный статус конфликтеров (пол, возраст, должность/ранг, профессия);
2) форма передачи сообщения (письменная / устная);
3) характеристика конфликтной ситуации (контекст), включающая причину возникновения речевого конфликта, фоновую информацию, предмет и причину разногласий;
4) характер конфликтного взаимодействия (контакт), обусловленный особенностями коммуникативного развертывания конфликта, отношениями между конфликтующими сторонами и т.п.;
5) языковой код, способствующий развертыванию конфликтной ситуации в речевой конфликт (наличие инвективной лексики, нарушение этикетных норм и т.п.) [Чернышова, Голощапова, 2009, с. 9596].
Целью данной публикации является содержательная характеристика перечисленных параметров с учетом разных типов дискурса.
Остановимся на указанных характеристиках подробнее.
1. Под характеристикой адресанта и адресата мы понимаем совокупность их социально-демографических признаков, а именно пол, возраст, род деятельности, профессиональный статус. Данные компоненты могут привести к разногласиям, а те, в свою очередь, повлиять на возникновение и характер протекания речевого конфликта. Так, говоря о критериях хорошей речи, О.Б. Сиротинина замечает, что «одна и та же речь будет восприниматься по-разному с точки зрения ее качества человеком старым, среднего возраста и молодежью. И, очевидно, нельзя подходить к оценке речи с одними и теми же критериями без учета возраста и социальной (хотя бы профессиональной) принадлежности говорящего» [Сиротинина, URL]. Если говорить о возрасте, то здесь имеется в виду конфликт поколений. Причинами, ведущими к нему, как правило, являются понижение социального статуса пожилых людей, изменение характера труда в современном обществе, обесценивание молодежью накопленного опыта старших поколений и различие в ценностных парадигмах, в целом. Отсюда могут возникать неуважительное отношение к людям старшего возраста или нравоучительный, дидактический характер общения старшего поколения с младшим.
На содержательном уровне конфликт выражается в стереотипном поведении, в традиционной апелляции к жизненному опыту старших, наименованию людей без отчества, внезапному переходу с
регистра вы- на ты- общение, намеренному подчеркиванию возрастной дистанции. Например, в ситуации публичного, официального мероприятия - проведения городской комиссией рейда по соблюдению правил благоустройства - конфликт происходит между лицами мужского пола разных возрастов: находящимся при исполнении служебных обязанностей молодым милиционером и пожилым нетрезвым жителем села, прервавшим речь первого следующей фразой: «Заткнись, щенок, тебя не спрашивают и с тобой не разговаривают ».
В развертывании РЖ оскорбления существенную роль играет гендерный аспект. Он отражает асимметрию оценок и ожиданий, адресуемых членам социума в зависимости от их пола. Существует мнение о большей нормативности женской речи вследствие того, что женщина большее влияние оказывает на воспитание подрастающего поколения и, поэтому стремится говорить в соответствии с нормами литературного языка, ее установке на гиперкорректное поведение. Кроме того, в обыденном понимании считается, что женщины пользуются вульгарной бранью реже, чем мужчины. Проецируя данные тезисы на практический материал, мы видим, что чисто женских конфликтов по сравнению с чисто мужскими в два раза меньше (17 и 30% соответственно), в ситуациях смешанного типа чаще выступает мужчина, но, тем не менее, по характеру отбора языковых средств о большей нормативности женской речи судить можно не всегда. Наиболее ярко проявляется проблема конфликтных взаимоотношений между полами при сопоставлении ситуаций, в которых поочередно инвектором является то женщина, то мужчина. Например, в ситуации судебного заседания, представляющего собой публичную официальную коммуникацию, инвектор женского пола произносит фразу «Сволочь ты, такие не должны работать в милиции!».
Разное восприятие и понимание объясняются различиями в мужской и женской психике, например, изначальная склонность женщин к спору, их излишняя эмоциональность и наоборот [Викуло-ва, 2008, с. 85-129]. В то же время Г.Е. Крейдлин подчеркивает, что «женский стиль поведения в русской культуре более экспрессивный, но менее агрессивный, чем мужской» [Крейдлин, 2001, с. 148]. Так, в ситуации непубличного и неофициального характера, угрожая убийством, инвектор мужского пола произносит в адрес потерпевшей ряд инвективных выражений, в том числе и обсценного характера, из которых наиболее «мягкими» являются лексемы стерва, проститутка, шалава, тварь, сопровождаемые угрожающим жестом (зажатой в руке отверткой).
Социальный статус косвенно влияет на характер общественных отношений и также существенен при протекании конфликтной ситуации и разворачивании РЖ «оскорбления». Оскорбление предполагает коммуникативное давление на личность, воздействующее на ее «ценностную сферу, составной частью которой является социальный статус индивида» [Кусов, 2005, с. 35-44]. Человек в процессе его социализации усваивает определенные социальные роли, характеризующие данное общество. «Несмотря на то, что совокупность ожиданий, присущая той или иной роли, состоит из набора констант, предписывающих индивиду определенное поведение, интернализация ролей каждым человеком происходит через призму его личного опыта и под влиянием той социальной микро- и макросреды, к которой он принадлежит» [Крысин, URL]. Вследствие этого исполнение ролей, как обусловленных постоянными и долговременными социальными характеристиками индивида, так и проигрываемых в той или иной стандартной ситуации, отличается разнообразием в зависимости от конкретной личности или социальной группы. Типичным примером поведения будет репрезентация ролей по критерию профессионального ранга: подчиненный / начальник. Проиллюстрируем данный тезис на примере конфликтной ситуации, произошедшей между коллегами, лицами мужского пола в процессе совещания руководителей служб - главой администрации одного из районов края и его заместителем. Ситуация носила публичный, официальный характер и со стороны лица, обладающего более высоким статусом (глава администрации района) имело место нарушение правил делового, в частности, речевого этикета. Выражая свое недовольство исполнением обязанностей подчиненным, руководитель употребил в его адрес следующие инвективные высказывания: «Зачем ходишь сюда, пошел вон, пошел отсюда на х*й», «Пошел вон отсюда. Козел». Очевидно, что на выбор синтаксических конструкций и самих лексем повлияло более высокое социальное положение инвектора.
2. В способах передачи информации важными для нас являются различия устной и письменной коммуникации. Устная коммуникация характеризуется слабой подготовленностью, необратимостью, связью с конкретным временем и условиями протекания, автоматизмом в употреблении речевых (языковых) средств и способов изложения информации [Василик, 2005, с. 226]. Письменноречевая коммуникация предполагает большую подготовленность, независимость от времени и условий протекания, употребление более развернутых, литературно оформленных речевых оборотов. Также к письменной речи
относят нормативность и стилистическую соотнесенность [Василик, 2005 с. 262-263].
При отправлении адресантом (говорящим) сообщения адресату (слушающему) «говорящий вступает в коммуникацию не как глобальная личность в которой слиты все ее составляющие, а как личность, «параметризованная», выявляющая в акте речи одну из своих социальных функций или психологических аспектов, в связи с которыми и должно пониматься его высказывание» [Арутюнова, 1981, с. 357]. Н.Д. Арутюнова делает также акцент на зависимости прагматического значения речевого акта от социальной ситуации, в которой он осуществляется и фактора адресата. Нормальная речевая обстановка предполагает согласование параметров говорящего и адресата в поле, возрасте, социальном положении в уравновешенных ситуациях. «Рассогласование параметров собеседников» может привести к нарушению коммуникации. Интересен тот факт, что, по мнению Н.Д. Арутюновой, «многое дурное в языке стимулировано адресатом. Практически целиком обращена к адресату фамильярная лексика», «многие бранные выражения окаменели в виде самой адресованной формы высказывания - императива» [Арутюнова, 1981, с. 359].
3. Под контекстом мы понимаем саму тему разговора и причину несогласия, конфликта между коммуникантами. Конфликты проистекают из противоречий интересов в сфере труда, здравоохранения, социального обеспечения, образования. Речевой конфликт как одна из разновидностей конфликта затрагивает также эту проблематику. Такого рода конфликты чаще всего происходят при реализации ин-вективной функции языка и содержащегося в нем пласта бранной, обсценной лексики или совершения недобросовестных поступков с точки зрения совести, морали и общественного сознания (клевета, распространение сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию).
4. Фактор публичности/непубличности. Коммуникативное пространство - «мысленно представляемая среда, в которой говорящий субъект ощущает себя всякий раз в процессе языковой деятельности и в которой для него укоренен продукт этой деятельности» [Клюев, 1998, с. 11]. Официальный характер коммуникативного пространства подразумевает определенный регламент. Такие ситуации сопровождаются определенными правилами поведения. Нормы, регулирующие отношения, связывают и ограничивают некоторые действия, в зависимости от сферы общения, в рамках социально значимых институтов общества. Фактор публичности / непубличности коммуникативного пространства оказывает
влияние на протекание конфликта и его последствия. Публичными становятся те или иные высказывания, которые были опубликованы в печати, зафиксированы в телевизионном, выступлении, в речи на митинге, собрании, в письменном обращении или документе в адрес официальной организации. Публичность является одним из признаков, характеризующих оскорбление, наряду с фиксацией негативных высказываний о лице, их адресованностью этому лицу, оскорбительностью по содержанию и выраженностью в неприличной языковой форме [Чернышова, Голощапова, 2009, с. 97].
5. При характеристике языкового кода особо следует отметить наличие или отсутствие инвективных единиц в акте коммуникации [Понятия чести..., 2005, с. 28]. Не останавливаясь на описании типов инвективной лексики, представленной в указанном источнике, обратимся здесь кратко к невербальным проявлениям речевого конфликта.
Современная невербальная семиотика состоит из отдельных, но тесно взаимосвязанных дисциплин, основными разделами которой являются паралингвистика и кинесика. Паралингвистика изучает звуковые коды невербальной коммуникации, кинесика - жесты и жестовые движения. В оскорблении, наряду с высказыванием, могут использоваться такие действия, как плевки, непристойные движения, пародии на позу, походку человека, мимику, вокальные качества голоса [Крейдлин, 2004]. Как правило, они носят факультативный характер и дополняют основное высказывание. По мнению Г.Е. Крейдлина, правила невербального поведения изменчивы и трансформируются в зависимости от ряда факторов, постоянных (пол человека) и переменных (социальный статус и т.д.) [Крейдлин, 2004, а 231].
В рамках исследования нами были выявлены несколько случаев использования невербальной коммуникации, которая выступает в качестве дополнения. Например, в публичной неофициальной ситуации, помимо употребления инвективной лексики, инвектор мужского пола совершил непристойный жест и плевок в сторону инвектуума (лицо женского пола). Г.Е. Крейдлин говорит о том, что знаковая кинетическая агрессия, репрезентирующая наличие власти над собеседником, осуществляется при помощи паралингвистических средств и жестов [Крейдлин, 2005, с. 175]. Агрессивные невербальные знаки в русском языке представляют собой некоторые дейктические жесты рук, «отдельные взгляды, нарушающие нормы коммуникативного пространства», нормы межличностного расстояния и ориентации [Крейдлин, 2005, с. 175]. Кроме угрожающего взгляда, в качестве сопутствующих единиц можно добавить также агрессивный
тон и внезапные, резкие и пугающие движения в сторону адресата [Крей-длин, 2005, с. 176].
Подведем краткие итоги.
Следует отметить, что изученный материал представляет конфликтные ситуации разной юридической квалификации, но в исследуемом аспекте - по существу и по характеристикам подобных речевых действий со стороны потерпевших («он оскорблял меня...» и т.п.) - они будут однородны. В процессе исследования установлено, что протекание РЖ «оскорбление», его вербальное оформление зависит от ряда факторов: характеристик коммуникантов, ситуации, предмета разногласий. Категории сознательности / бессознательности (спонтанности) в употреблении тех или иных инвективных единиц, связанных с личностной, физиологической, психологической, социальной, политической характеристикой индивида / группы зависят от публичности / непубличности, официальности / неофициальности ситуации и степени знакомства, близости между конфликтующими сторонами. Сознательное использование инвективы и нарушение этикетных правил реализуется через какие-либо намеки или косвенные отсылки, касающиеся интимных подробностей, событий, эпизодов частной жизни, деятельности лица, группы, о которых адресаты предпочли бы умолчать.
В ходе проведенного анализа было подсчитано соотношение конфликтных ситуаций способу реализации (устный / письменный), по характеру коммуникативного пространства (публичный / непубличный), по степени конвенциональности (официальный / неофициальный). Исследованные ситуации (всего 43) являются публичными в 30 случаях (70%), соответственно 13 - непубличными (30%); официальными предстают 16 ситуаций (37%), а 27 - неофициальными (63%). По способу реализации две конфликтные ситуации сопровождались обоими вариантами: устным и письменным. В устной форме реализованы 30 ситуаций (70%), в письменной - 15 (30%).
Кроме того, мы охарактеризовали данный материал по различным вариациям этих критериев. Установлено, что:
• соотношение полярных типов (устный / непубличный / неофициальный и письменный / публичный / официальный) примерно одинаково (21 и16% соответственно);
• устные публичные официальные ситуации составляют 21%;
• устные публичные неофициальные - 28%;
• письменные публичные неофициальные - 19%.
Намеренная публичность приобретается за счет следующих факторов:
- вынесения проблемы за границы конфликтующих сторон с привлечением третьего лица, юридической организации (ОВД, городская и краевая администрации, КСНД, БГД, делегаты партии «Единая Россия», мэр г. Барнаула, председатель РОП, главы МУП);
- освещения в СМИ;
- публичных выступлений:
а) совещания, заседания коллективов, организаций,
б) спонтанные выступления при массовом скоплении народа.
Содержательный критерий оценивался нами в плане наличия инвек-
тивной лексики и нарушения норм этикета. Подавляющее большинство конфликтных ситуаций характеризует выходящая за пределы норм литературного языка форма выражения при помощи вербальных и невербальных средств - 93%; оставшиеся предполагают только недопустимое по общепринятым правилам речевое поведение, несвойственное ситуации употребление языковых средств. При этом следует отметить, что несоблюдение норм этикета характеризует каждую конфликтную ситуацию, тогда как инвективная лексика присутствует в них не всегда.
Установлено, что наиболее «сдержанными» будут письменные, публичные и официальные виды коммуникации, тогда как устные, непубличные и неофициальные формы показывают большое разнообразие в использовании инвектив, видов табуированной невербальной коммуникации и речевого поведения в целом.
В процессе исследования были изучены повторяющиеся элементы и установлены вариативные и инвариантные признаки РЖ «оскорбление». Иллюстрируемый материал показывает, что в качестве инвариантных признаков выступают инвективная лексика, сопровождающаяся направленностью на адресата, и нарушение норм речевого этикета. Также, следует отметить случаи нарушения правил этикета, не сопровождающиеся инвективной лексикой, но характеризующиеся агрессивной тональностью, намеренным, унизительным подчеркиванием статусно-ролевых отношений при использовании нейтральных языковых средств. Адресатность подразумевает конкретное употребление имен собственных, либо личных и указательных местоимений.
К вариативным признакам мы отнесли критерии публичности и официальности. Последствия конфликтного взаимодействия в условиях официальной ситуации в некоторых случаях регламентируется законодательством Российской Федерации, в котором есть запреты на такие виды
правонарушений, как «Неуважение к суду», «Оскорбление представителя власти», «Оскорбление военного» и т.д.
На основании всего вышеперечисленного можно определить наиболее существенные конфликтообразующие признаки РЖ «оскорбление». На наш взгляд, таковыми являются: сознательная направленность на адресата с целью унизить, оскорбить его, причинить ему моральный вред, воплощенная при помощи инвективной лексики в форме, нарушающей определенные обществом правила этикета, усугубляющаяся протеканием в условиях публичности и официальности.
Литература
Арутюнова Н.Д. Фактор адресата // Известия АН СССР. Серия рус. яз и лит. 1981. Т. 40. №> 4.
Белоус Н.А. Конфликтный дискурс в коммуникативном пространстве : семантический и прагматический аспекты : автореф. ... дис. д-ра. филол. наук. Краснодар, 2008.
Василик М.А. Основы теории коммуникации. М., 2005.
Викулова Л.Г., Викулова Л.Г., Шарунов А.И. Основы теории коммуникации. М, 2008.
Клюев Е.В. Речевая коммуникация. М., 1998.
Коряковцев А.В. Инвективность как функционально-семантическая категория русского языка : автореф. . дис. канд. филол. наук. Кемерово, 2009.
Крейдлин Г.Е. Мужчины и женщины в невербальной коммуникации. М., 2005.
Крейдлин Г.Е. Невербальная агрессия как тип поведения : гендерный аспект // Словарь языка русских жестов. М.-Вена, 2001.
Крейдлин Г.Е. Невербальная семиотика : язык тела и естественный язык. М., 2004.
Крысин Л.П. Социальный аспект владения языком. [Электронный ресурс]. URL: http://www.destructioen.narod.ru/krysyn_cozialnyje_roli.htm
Кусов Г.В. Диагностика оскорбления: постановка научной проблемы в праве и лингвистике // Юрислингвистика-6 : инвективное и манипулятивное функционирование языка. Барнаул, 2005.
Понятие чести, достоинства и деловой репутации в текстах права и СМИ : спорные тексты СМИ и проблемы их анализа и оценки юристами и лингвистами. М., 2004.
Саржина О.В. Русские инвективные имена лица автореф. дис. ... канд. филол. наук. Томск, 2005.
Сиротинина О.Б. Основные критерии хорошей речи. [Электронный ресурс]. URL: www.lingvotech.com.
Третьякова В.С. Речевые конфликты и гармонизация речевого общения: автореф. дис. ... д-ра. филол. наук. Екатеринбург, 2006.
Чернышова Т.В., Голощапова Е.В. Речевой жанр «оскорбление»: основания построения типологической модели (на материале судебных постановлений) // Университетская филология - образованию : регулятивная природа коммуникации. Барнаул, 2009. Ч. 1.
