CC BY
82
REALPOLITIK И ВОЙНА РОССИИ С ГРУЗИЕЙ.
ТРИ ГОДА СПУСТЯ
Райан ДЕССЕЙН
член консультативной группы, магистр искусств Программы по дипломатии Норвичского университета (Нортфилд, США)
Лаша ЧАНТУРИДЗЕ
кандидат политических наук, директор и адъюнкт-профессор, магистр искусств в дипломатической школе последипломного обучения Норвичского университета (Нортфилд, США)
Введение
В ноябре 2011 года президент Российской Федерации Дмитрий Медведев раскрыл истинный мотив августовс-
кого вторжения российских войск в Грузию в 2008 году. И мотив этот имел мало общего с первоначально объявленной це-
лью — спасти население Абхазии и Южной Осетии от геноцида со стороны Грузии. Выступая 21 ноября 2011 года в штабе 58-й армии в составе Южного военного округа, размещающемся в столице Северной Осетии Владикавказе, Медведев заявил: «Если бы в 2008 году мы дрогнули, была бы уже другая геополитическая раскладка и целый ряд стран, которые пытались искусственно затащить в Североатлантический альянс, скорее всего, были бы там»1.
И нельзя сказать, что Медведев случайно проговорился — в тот же самый день он развил эту тему уже в Ростове, отвечая на вопросы журналистов. Там он очевидным образом подтвердил сказанное во Владикавказе: «Сегодня уже говорил военным и вам скажу, я считаю, что это была, конечно, очень тяжелая страница в новейшей истории, но, к сожалению, абсолютно необходимая. И то, что Россия тогда так жестко себя повела, в конечном счете обеспечило нам ситуацию, когда вокруг нас, несмотря на определенные сложности, все-таки сейчас более спокойная ситуация, чем она была...
Некоторых соседей мы просто успокоили, показав им, что нужно себя вести правильно и в отношении России, и в отношении сопредельных небольших государств. А для некоторых наших партнеров, в том числе для Североатлантического альянса, это был сигнал о том, что все-таки, прежде чем принимать решение о расширении альянса, надо думать о геополитической стабильности. Вот в этом я вижу основные уроки того, что происходило в 2008 году»2.
Выступление Медведева только подтвердило то, что большинство западных наблюдателей подозревали и сами, но по большей части не давали себе труд открыто признать: война России против Грузии вдохновлялась отнюдь не гуманитарным сочувствием к тем или иным таинственным горским народам, а вековой давности логикой realpoШik. Совершенно очевидно,
1 Медведев: Августовская война приостановила вступление Грузии в НАТО // Civil Georgia, 22 ноября 2011 [http://civil.ge/rus/article.php?id=22775&search=].
2 Там же.
что русские решили силой положить предел расширению НАТО, и достижение этой цели уходящий ныне со своего поста президент Медведев считает выдающимся событием его президентства. Западные союзники ничего не смогли ответить на этот шаг России и молчаливо позволили Москве расчленить откровенно проамериканскую и прозападную Грузию. Это не первый случай в истории, когда на агрессивный экспансионизм того или иного государства отвечают политикой умиротворения, но в эпоху после окончания холодной войны это определенно нечто новое3.
Большинство представителей политической науки рассчитывали после падения «империи зла» получить «дивиденды от мира» — возможность сэкономить на военных расходах, в силу того что больше не будет необходимости постоянно поддерживать боевую готовность. Однако новообретенная свобода от гнета тиранических режимов породила множество локальных и региональных конфликтов, и эта вовсе неожидавшаяся угроза оказалась еще более опасной. Дело еще больше осложнялось тем, что ожидавшийся было мир грянул посреди подлинного моря непредсказуемости, ставшей резким контрастом с прежней стабильностью биполярного мира с его обстановкой пусть напряженной, но вполне предсказуемой холодной войны. Российское вторжение в Грузию в августе 2008 года было порождено стечением застарелых, вековой давности, конфликтов и противоречий с идеологией realpolitik, принципы которой мастерски
3 По иронии судьбы еще до того, как разразилась война — в феврале 2007 года — Путин выбрал именно Мюнхен, чтобы возвестить, что Россия «встает с колен», и обратиться к Западу с суровыми предупреждениями (см.: Rolofs O. A Breeze of Cold War // Munich Security Conference [http://www. securityconference.de/Putin-s-speech.381+M52087573 ab0.0.html]). После войны примером политики умиротворения в действии может служить доклад, подготовленный так называемой Комиссией Тальяви-ни: по ее заключению, августовскую войну начала именно Грузия (см.: Independent International Fact-Finding Mission on the Conflict in Georgia, 2 December 2008 [http://www.ceiig.ch/]).
воплощались в жизнь в прежней столице бывшей «империи зла»4. По прошествии трех лет после окончания войны, опираясь на историческое понимание, можно проследить, как сочетание realpoШik и требований гегемонии заставляло и Россию и Грузию делать именно то, что они делали, — хотя действия Грузии были, наверное, более оправданны, чем действия России5. Грузия неверно планировала свои действия, выб-
4 Cm.: Cornell S.E., Starr S.F. Introduction. B kh.: The Guns of August 2008: Russia's War in Georgia / Ed. by S.E. Cornell, S.F. Starr. Armonk, NY: M.E. Sharpe, 2009.
5 Cm.: Felgenhauer P. After August 7: The Escalation of the Russia-Georgia War. B kh.: The Guns of August 2008: Russia's War in Georgia.
рала для них неподходящее время, допускала ошибки при проведении своей политики в жизнь, но именно Россия при попустительстве других великих держав попрала международно признанные принципы невмешательства и территориальной целостности. Нападение России на Грузию и последовавшее за этим расчленение Грузии стали первым после окончания холодной войны случаем, когда большая страна напала на своего меньшего соседа, который лишился части своей территории. Настораживает и контекст этого печального прецедента: Россия даже не искала хоть какой-то международной поддержки для своих действий — это уже слишком, даже для России.
Конфликт на Кавказе
Кавказ, через который проходит граница Плодородного полумесяца, всегда был перекрестком цивилизаций. По тем же причинам он относительно недавно стал южными воротами России и ее прежней империи, вызывая пристальное внимание и беспокойство ее правителей от Екатерины Великой и Николая до деспотов вроде Сталина или Хрущева6. Стратегическое географическое положение придавало Грузии огромную важность в глазах России, но еще важнее она оказалась для русского национального сознания. Это можно ощутить уже по той беспрецедентно острой, грубой и эмоционально нагруженной антигрузинской риторике, которая раздается в России с 2003 года7. Ярость, которую Грузия в последние лет восемь вызывает в России, поистине заслуживает удивления: со времен окончания холодной войны ни одна страна в мире даже близко не сравнится с Грузией по множеству столь враждебных и озлобленных выпадов в свой адрес в российской столице8.
С учетом своего географического положения Кавказ во многом напоминает Балканы, хотя из-за традиционного всепоглощающего евроцентризма немногие западные ученые достаточно хорошо представляют себе историю и значение этого региона. Тем не менее после распада Советского Союза появление Российской Федерации, заново проложенные или вновь задействованные маршруты для торговли и трубопроводного транспорта, демократическое пробуждение многих постсоветских стран региона и ближневосточных стран привлекают к нему более пристальное внимание. К сожалению, большинство людей на Западе слышат в основном о тех проблемах России, которые относятся к ее борьбе с сепаратистами в Чеченской республике и разного рода ужасам, связанным с этой борьбой, — от захвата школы в Беслане до взрывов в московском
6 Cm.: Huntington S. The Clash of Civilizations? // Foreign Affairs, 1993, Vol. 72 (3). P. 22—49.
7 Cm.: Lipman M. «Enemy» Schoolchildren in Moscow // The Washington Post, 21 October 2006.
8 Cm.: Illarionov A. The Russian Leadership's Preparation for War, 1999—2008. B kh.: The Guns of August 2008: Russia's War in Georgia.
метро. На самом деле Российская Федерация сталкивается с куда более серьезными проблемами, чем это представляется поверхностному взгляду, но американские войны в Ираке и в Афганистане отвлекают внимание очень многих людей от региона, который в здании цивилизации играет роль замкового камня между Европой, Азией и Ближним Востоком9.
Конфликт на Кавказе разгорался параллельно с конфликтом на Балканах по мере того, как множество конфликтов и противоречий, при коммунистическом правлении подавленных или тлевших, получали возможность свободно развернуться своим естественным и зловещим образом. Череда конфликтов на Кавказе началась в конце 1980-х годов армяно-азербайджанским соперничеством из-за Нагорно-Карабахской автономной области. Эта территория, которая географически относится к Азербайджану, но населена преимущественно армянами, начала кровопролитную войну за отделение от Азербайджана. Примеру Нагорного Карабаха последовали грузинские территории Абхазия и Южная Осетия, которые ранее пользовались весьма широкой автономией в составе Грузии, но предпочли добиваться полной независимости путем вооруженного восстания, получавшего значительную поддержку и военную помощь от Москвы. По мере того как советская система распадалась, эти три сепаратистских региона Южного Кавказа вместе с Чечней на Северном Кавказе предпочли поучаствовать в начатом республиками бывшего Советского Союза и Югославии «параде суверенитетов». Однако автономные образования, в отличие от союзных республик, являвшихся базовыми составляющими элементами СССР и Югославии, не обладали юридическим, провозглашенным в конституции правом на суверенитет. Таким образом, Карабах, Абхазия, Чечня, Южная Осетия (известная также как Цхинвальский регион), а позднее Косово прибегли к насильственным действиям, чтобы утвердить себя в качестве де-факто суверенных государственных образований. В начале нынешнего века все эти конфликты пошли на убыль или были фактически заморожены, однако сопутствовавшие им противоречия и неопределенность сохранились в головах высших политических руководителей мировых держав. В Грузии напряженность нарастала по мере того, как центральное правительство пыталось разрешить замороженные конфликты: восстановить государственные границы Грузии, национальное единство и центральную власть — все это было неотъемлемым элементом платформы, обеспечившей Михаилу Саакашвили приход к власти10.
Интересно, что замороженные конфликты в Грузии вновь разожгло не что иное, как закрытие «черного рынка» на границе с сепаратистски настроенным регионом11. Правящая группировка в Цхинвали, пользуясь ею же созданной черной дырой в законодательстве и нежеланием правительства Шеварднадзе нарушать мир и спокойствие и возбуждать страсти, развернула массовые широкомасштабные операции на черном рынке. Они обогащали неразборчивых в средствах предпринимателей в Осетии, России и Грузии, но лишали бюджет Грузии очень значительных поступлений и приводили к поставке на российский рынок опасных для здоровья продуктов12. Как ни парадоксально, именно эта оправданная и абсолютно законная мера правительства Саакашвили и вызвала ответную силовую реакцию со стороны Южной Осетии13 и переполошила ее московских покрови-
9 См.: King Ch. Tbilisi Blues // Foreign Affairs, 25 August 2004.
10 См.: Ibidem.
11 После августовской войны Южная Осетия оставалась большим «черным рынком» (см.: Six Months after Caucasus War: South Ossetia Becomes Thorn in Russia's Side // Spiegel Online International, 24 December 2008 [http://www.spiegel.de/international/world/0,1518,598311-2,00.html]).
12 См.: Ratliff R. South Ossetian Separatism in Georgia // ICE Case Studies, May 2006, No. 180 [http:// www1.american.edu/ted/ice/ossetia.htm].
13 См.: King Ch. Op. cit.
телей. Вполне вероятно, что закрытие рынка в Бодбе в 2004 году соответствовало интересам России не менее, чем интересам Грузии. Но как бы то ни было, устранение черного рынка и введение торговли в надлежащее правовое и политическое русло было также сигналом со стороны нового правительства Грузии о его решимости укреплять реальную власть центрального правительства, повышать его эффективность и наладить сбор налогов, как и следует ответственному правительству. Однако это действие грузинского правительства шло вразрез с традиционной вековой политикой России/СССР по отношению к Кавказу и другим зависимым или полузависимым территориям: подобные действия должны сначала получать одобрение Москвы, чего Саакашвили не сделал. Для того чтобы держать местных лидеров в повиновении, советские власти практиковали даже насильственные переселения народов и разрушение их национальной идентичности14. На протяжении столетий эта установка центральной власти России/СССР формировалась под влиянием твердой веры в realpolitik в контексте убежденности, что «центральная» российская политика выше всего, что могут делать правительства несравненно меньших «подчиненных стран». Realpolitik была бы и сама по себе абсолютно неприемлема на Кавказе, в Центральной Азии и в Восточной Европе, но ее сращивание с традиционной российской феодальной парадигмой отношений раба и господина делает стремление Москвы к господству абсолютно неприемлемым для ее меньших соседей.
Конфликт — явление для Кавказа не новое. Регион и хитросплетения его политики ставили в тупик многих властителей, от Петра и Екатерины до османских султанов15. С тех пор как аргонавты отправились в Западную Грузию, чтобы завладеть золотым руном, Кавказ постоянно оставался заманчивой целью для возникающих, расширяющихся или угасающих империй: Афины, Древний Рим, Древняя Персия, империи турок-сельджуков и монголов, Османская Турция, Арабский халифат, Византия и Россия — лишь некоторые из них. Народы Кавказа, особенно грузины и чеченцы, сопротивлялись им всем с оружием в руках — они не привыкли встречать чужеземные империи хлебом-солью. Сражения с захватчиками принимали самые разные формы, долгие века видели все — от решающих битв до не слишком масштабных, но не прекращавшихся десятилетиями мятежей. Чужеземные вторжения — а порой на Кавказ вторгались сразу две или больше империй — сопровождались иногда образованием временных и непрочных союзов местных государств с какой-либо из вторгавшихся держав. Но и без чужих империй народы Кавказа всегда были способны к междоусобицам, а могущественные внешние державы всегда были рады подлить масла в огонь таких конфликтов, становясь на чью-то сторону, натравливая одних на других, вынуждая участников конфликтов занимать непримиримую позицию. Точно так же и нынешняя Россия, вмешиваясь в дела Кавказа, стремится противопоставить осетин и абхазов грузинам и использовать в собственных интересах вражду и соперничество между народами Северного Кавказа и между Арменией и Азербайджаном.
Российская Realpolitik
Превосходным примером «реального политика» в русском стиле в действии может служить Владимир Путин, непреложный лидер России с 2000 года. Путин искусно использовал слабость грузинской власти, неопытность руководителей страны и наивность их подхода к международным делам. Он не скрывает своей ностальгии по Совет-
14 Cm.: Applebaum A. Gulag: A History. Washington, D.C.: Doubleday, 2003.
15 Cm.: Winik J. The Great Upheaval. New York, NY: Harper, 2007.
скому Союзу и постоянно твердит о былой военной славе и международном влиянии коммунистической сверхдержавы16. Больше всего здесь запомнились его ламентации по Советскому Союзу в сентябре 2004 года, сразу же после непродуманной операции российских властей по освобождению заложников в североосетинском Беслане, когда в результате действий чеченских террористов, российского спецназа и местных ополченцев погибли сотни детей, — все дурное, происходящее в России, он приписывал ликвидации СССР.
Как утверждает Ганс Моргентау, любая конкурентная система стремится к поддержанию равновесия в рамках ее собственного набора норм и правил и анархическая международная система государств не составляет здесь исключения17. Если это утверждение применимо к уровню регионов планеты, оно помогает понять, как стремление Михаила Саакашвили вступить в НАТО, дистанцироваться от России и восстановить нарушенную территориальную целостность страны запустило ответную реакцию РФ. Действия грузинского руководства воспринимались как попытка нарушить существующее равновесие и тем спровоцировали реакцию со стороны России — регионального гегемона. Российской реакции следовало ожидать, особенно учитывая активное стремление Саакашвили вступить в НАТО — организацию, на которую Россия до сих пор смотрит с большим подозрением, — и стать частью «Запада»18. Масштаб реакции оказался для Грузии поистине гигантским. Возможно, предшествовавшая ей крайне резкая эмоциональная риторика Москвы как раз и служила психологической подготовкой к началу военных действий.
Саакашвили, безусловно, считал момент благоприятным для решительных действий. Однако остается тайной, почему конфликт был развязан в начале августа 2008 года, когда российские войска уже были сосредоточены у северных границ Грузии, а осетинские повстанцы занимались эвакуацией гражданского населения из районов, ставших впоследствии ареной боевых действий. Российские ВВС сосредоточили на аэродромах вдоль границы с Грузией сотни истребителей и много суток держали их в боевой готовности, с полной ракетной и бомбовой загрузкой. Скорее всего, Саакашвили рассчитывал на мощную поддержку Запада. Столь же вероятно, что он к тому же получил ложные, сознательно вводившие в заблуждение обнадеживающие сигналы от Москвы. Но чем бы он ни руководствовался, Москва в полной мере воспользовалась представившейся ей возможностью, заняв 20% территории Грузии и возложив ответственность за применение силы на США и Запад. Оказалось, что Россия может делать все, что ей вздумается19. Ни США, ни любая другая западная страна не были расположены серьезно ссориться с Россией: ведь та и после распада «империи зла» остается грозным противником, какой бы неприятной неожиданностью для многих это ни стало.
Саакашвили допустил чудовищную ошибку в оценке ситуации, ставшую роковой для сотен мирных грузин. И эта роковая ошибка могла бы повлечь за собой куда более масштабные потери, если бы Россию не убедили остановиться у пригородов Тбилиси. Действия России вполне объясняются постулатами realpolitik, что подтверждается комментариями Кондолизы Райс по поводу ее переговоров с российским руководством. Госсекретарь США отметила в своих комментариях, что Россия, как оказалось, ставила неограниченные военные цели, которые Райс охарактеризовала как неприемлемые. Она сде-
16 Cm.: McDuffee A. Boehner: Russia's Putin «Harbors Intense Soviet Nostalgia» // The Washington Post, 2 October 2011 [http://www.washingtonpost.com/blogs/think-tanked/post/boehner-russias-putin-harbors-intense-soviet-nostalgia/2011/10/25/gIQAtpOGGM_blog.html].
17 Cm.: Morgenthau H., Thompson K., Clinton D. Politics Among Nations. McGraw-Hill Humanities/Social Sciences/Languages, 7th edition, 2005.
18 After the War // The Economist, 16 October 2008.
19 Cm.: King Ch. Putin's Putsch // Foreign Affairs, 22 September 2004.
лала вывод, что Москва намеривалась занять столицу Грузии и силой свергнуть ее правительство.
Очевидно, что Россия подходит к своим отношениям с Кавказом и на Кавказе с позиций realpolitik, особенно в том, что касается использования в своих интересах мятежных групп и образований. Нынешняя российская политика — детище бывшего и будущего президента, нынешнего премьер-министра Владимира Путина. При Путине Москва стала рассматривать зоны потенциальных столкновений на Кавказе как средство блокировать продвижение в регион Соединенным Штатам и Западу в целом. Со времен распада Советского Союза ни одна проблема в отношениях с Западом не воспринималась Кремлем так болезненно, как «наглые посягательства» на те регионы, где прежде единолично господствовала Россия. Если оставить в стороне вопрос о расширении НАТО, наиболее непреклонно Москва настаивает на сохранении своей нынешней гегемонии в Черноморском регионе, что делает Грузию и Украину членами общего уравнения борьбы за власть с Москвой. Открыто прозападная ориентация президентов Ющенко и Саакашвили, их стремление вступить в НАТО и ЕС, феномен «цветных революций», которые привели их к власти, и другие сопряженные проблемы подогревают антизападные настроения Москвы. «Потеря» одновременно Украины и Грузии означала бы для Москвы потерю политического, экономического и, главное, военного преобладания на Черном море — единственном выходе в теплые моря для русского военного флота. А это со временем может привести к потере Россией возможностей и статуса великой державы. Чтобы избежать подобной опасности, Москве необходимо было послать Западу грозный сигнал, наказать «заблуждающихся» руководителей в Тбилиси и Киеве и восстановить жесткий военный контроль над Черным морем. Всех этих целей Москва добилась, сначала выиграв войну в Грузии, а затем «выиграв» президентские выборы в Украине. Грузинское руководство не сумело противостоять планам России в регионе: оно, по собственной ли наивности или будучи введено в заблуждение, свято верило в абсолютную ценность международных заверений и неформальных договоренностей, основывая свои надежды не на военной мощи и материальных возможностях, а прежде всего на общественной репутации официальных лиц, идеологической риторике и дипломатических беседах.
Неореалистическая теория политических структур Кеннета Уолца20 и концепция гегемонистской стабильности Роберта Гилпина тесно связаны между собой, поскольку гегемоны обычно влияют на те политические структуры, частью которых являются. Применительно к ситуации российско-грузинских отношений Грузия пыталась воспользоваться преимуществами, которые ей давала перестройка международной системы и видимая слабость России после краха коммунизма21. Вероятно, форсируя интеграцию с Западом, грузинское руководство пыталось тем самым не допустить возвращения России в регион — и парадоксально добилось прямо противоположного результата. Вполне возможно, что российское руководство следовало той же логике, что и руководство Грузии, и сочло, что необходимо действовать немедленно, пока не стало слишком поздно. Отказ на июньском 2008 года саммите НАТО в Бухаресте предоставить Грузии План действий по подготовке к членству в НАТО (ПДЧ) — дорожную карту присоединения к Альянсу прозвучал для Москвы как сигнал к старту. Независимо от того, насколько разумными и правомерными были действия Грузии, власти в Тбилиси, да и где бы то ни было в мире, должны были понимать, что при любом развитии событий Россия рано или поздно постарается силой вернуть себе гегемонию в регионе. Исторически Россия в течение столетий постоянно оправлялась от поражений, чтобы со вре-
20 Cm.: Waltz K. Theory of International Politics. First Edition. McGraw-Hill, 1979.
21 Cm.: King Ch. Tbilisi Blues.
менем превратиться в один из двух мировых центров военной мощи. И при любых обстоятельствах Россия непременно сделала бы все, чтобы снова подняться и защитить зоны своих жизненных интересов.
Вакуум политической мощи, возникший после падения Берлинской стены, кто-то непременно должен был заполнить — ведь любая возможность развития самоуправления и свободных институтов в регионе была блокирована многовековой гегемонией нелиберальной державы22. История полного контроля Советского Союза над своими гражданами и подвластными территориями — вплоть до разрушения их культурной идентичности — сформировала ситуацию очень жесткой гегемонистской стабильности. Делая все от нее зависящее, чтобы лишить людей культурной и национальной идентичности, советская власть сумела остановить на этих территориях формирование наций, что позволило Коммунистической партии Советского Союза поддерживать на обширных территориях невиданную власть и контроль23. Советский Союз — явление в каком-то смысле исключительное: ни одной из великих держав в истории не удавалось добиться такой всеобъемлющей власти над таким множеством исторически совершенно различных народов мира. Обычно сфера влияния великой державы ограничивалась важнейшими политическими, военными и экономическими аспектами. А советская власть стремилась «перековать» культурную идентичность подвластных ей обществ. Распад Советского Союза следует рассматривать не как полное лишение России статуса великой державы, а как исправление этой аномалии и отказ от модели избыточного доминирования великой державы.
Россия со времен Петра Великого всегда — и в царские времена, и при большевистской тоталитаризме, и при нынешней «республике» — добивалась статуса державы-гегемона. Нужно подчеркнуть, что статус великой европейской державы она приобрела, после того как получила выход к Черному морю и закрепилась в Черноморском регионе. История экспансии Российского государства в любом из направлений — это история непрерывных военных конфликтов с соседями. В частности, ее войны с Османской империей и ее союзниками и с коренными народами Кавказа показывают, как важно было для России обеспечить присутствие на юге ее военно-морского флота. И вполне можно было ожидать, что Россия, имеющая в мире лишь одного соперника в том, что касается стратегических вооружений, в первом десятилетии XXI века пойдет на одностороннюю военную акцию, чтобы сохранить свой статус в жизненно важном для нее регионе. Успехи России в следовании принципам realpolitik и в продвижении своих интересов военными средствами ярко демонстрируют слабость западного альянса и его неспособность защитить идейно и политически близкую ему страну. Значение данного факта не следует недооценивать: подобные события сильно прибавляют уверенности сторонникам железных занавесов и ставки на силу. И не только в России, но и в таких странах, как Иран, Венесуэла, Северная Корея, да мало ли где в мире. Если можно, напав на маленькую союзную Соединенным Штатам страну и быстро нанеся ей поражение, тем самым отвратить США от проведения той или иной политики, — это, безусловно, побудит страны, находящиеся в сходной с Россией географической и политической ситуации, укреплять вооруженные силы и проводить более агрессивную политику по отношению к проамерикански настроенным соседям. Нынешний ядерный пат между Израилем и Ираном, продолжающим работать над созданием ядерного оружия, несмотря на дававшиеся им обещания и международные санкции, — наглядная иллюстрация этого обстоятельства.
22 Cm.: Gilpin R. The Political Economy of International Relations. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1987.
23 Cm.: Sharansky N. Defending Identity: Its Indispensable Role in Protecting Democracy. New York, NY: Public Affairs, 2008.
Разрушение статус-кво?
Свой вклад в эту дестабилизацию системы внесли и войны США в Афганистане и Ираке, как бы ни были они необходимы для борьбы с исламским экстремизмом. Они дали России благоприятную возможность вернуть себе статус государства-гегемона. Америка — ведущая западная страна и одна из очень немногих (наряду с Канадой, Австралией, Новой Зеландией) стран, которые не несут на себе вины за колониальное прошлое, лишена в настоящий момент возможности помогать в беде таким своим союзникам, как Грузия. Хотя в благодарность за великодушную и ценную помощь Грузии в Ираке и Афганистане США поддержали ее вступление в НАТО, все, что они могли сделать для Грузии в ходе войны — предоставить гуманитарную помощь, направив туда транспортные самолеты C-17 с грузами и начав с посылки самолетов 3-й военно-транспортной эскадрильи из Дувра, шт. Делавэр. Медленное развертывание американских и натовских военных кораблей также подало Грузии сигнал надежды. Но американцы остановились, не решившись нарушить Конвенцию Монтре о режиме проливов — священную корову военно-морской безопасности не только для России, но и для Турции.
К статусу державы-гегемона Москва возвращалась неторопливо и взвешенно. Это ее стремление отразилось и в жестоком подавлении восстания в Чечне, вплотную приблизившемся к грани, за которой начинается геноцид; и в предполагаемом убийстве в Великобритании и в России разоблачителей ее политики; и в заказных убийствах инакомыслящих журналистов; и в предполагаемом отравлении архитектора «оранжевой революции» Виктора Ющенко; и в энергетическом шантаже Грузии и последующем вторжении на ее территорию и «освобождении» народов Абхазии и Южной Осетии24. Это вторжение и последовавшее расчленение Грузии еще раз подчеркнули слабость и дефекты политики США и Запада в отношении России, исправить которые был призван провозглашенный Обамой курс на «перезагрузку». Политика «перезагрузки» должна была умиротворить Россию, прежде всего путем различного рода уступок: Америка должна была отказаться от забот о защите и безопасности Грузии, отставить планы развития систем противоракетной обороны в Восточной Европе, закрыть глаза на грубые нарушения прав человека в России, а позднее и оказать давление на Грузию, с тем чтобы расчистить для России путь к вступлению во Всемирную торговую организацию. До сих пор расчеты Москвы оправдывались: спланированная в спешке и плохо разработанная в деталях политика перезагрузки в отношении Кремля практически не уделяла никакого внимания будущему Черноморского бассейна и поставила США и Запад на колени25. Получившая известность ошибка в русской надписи на кнопке «Reset»26 обернулась своей прямой противоположностью: США разгружают и облегчают для себя проблемы в отношениях с Россией, позволяя Москве делать на прилегающих к РФ территориях все, что ей угодно.
Нынешний подход России позволяет ей добиться для своей дипломатии двух ключевых для realpolitik позиций. Первая — возможность выступать с позиции силы в своих действиях на дипломатической арене в самых разных сферах — от торговли, контроля над ресурсами или соглашений о визовом или безвизовом режиме до проблем вооружений, обороны или даже войны. Такая позиция обеспечивает ей высокую вероятность выиграть любые переговоры или споры, в чем бы ни состоял их предмет. Второе — под воз-
24 См.: Karatnycky A. Ukraine's Orange Revolution // Foreign Affairs, March/April 2005.
25 См.: In Search of DMtente, Once Again // The Economist, 2 July 2009.
26 «Кнопку» государственный секретарь США Хилари Клинтон преподнесла министру иностранных дел России Иванову во время их встречи в Женеве. Надпись на ней по-английски гласила: «Reset», но по-русски вместо «Перезагрузка» было написано «Перегрузка».
действием российского бряцания оружием, не встречающего адекватного противодействия, соседствующие с ней малые страны в конце концов либо присоединятся к ней, либо будут молчаливо терпеть ее политику: теперь-то они знают, кто в регионе главный. Кроме того, дальнейшее укрепление России как доминирующей державы Черноморского бассейна практически неминуемо приведет к ее вмешательству во внутренние дела Грузии или любой другой страны региона. Прелюдией к такому вмешательству могут послужить жалобы на угнетение и просьбы о помощи со стороны местных пророссийских групп или «русскоязычного населения». Российско-грузинская война 2008 года будет не последней: ведь ничто не говорит о том, что Москва вдруг резко изменила отношение к бывшему Советскому Союзу, а соседствующие с ней не столь крупные страны не горят желанием сдаваться и умереть по приказу Кремля. Бравада и возможность говорить с позиции силы в сочетании с относительной слабостью Запада обеспечивают России беспроигрышный сценарий27. Беспроигрышным он был и остается по отмеченной выше причине — потому, что Россия усиливается и укрепляет свои позиции по отношению не только к Кавказу, но и к Брюсселю и Вашингтону28.
Невозможно отрицать ошибки грузинского руководства и недостатки его политики: маленькая и недостаточно вооруженная и оснащенная страна ни при каких обстоятельствах не могла бы выиграть войну со второй по военной мощи державой мира. В высшей степени показательны в этом отношении звучавшие впоследствии из Грузии жалобы на то, что Тбилиси никак не ожидал подобной реакции со стороны России и был застигнут врасплох. Россия предпочла действовать жестко и агрессивно, чтобы реализовать собственные интересы; ей вовсе не было необходимости непременно действовать в интересах народов Цхинвали и Абхазии. Несмотря на их самопровозглашенную независимость, не обеспеченную ничем, кроме русских пушек, будущее этих народов остается в лучшем случае неясным. Грузия не откажется от своих притязаний на древние земли Абхазии и Цхин-вальского региона, которые в сумме составляют 20% ее территории. В долгосрочной перспективе проблема этих двух грузинских провинций остается открытой, несмотря на все уверения в обратном со стороны России. Грузинское руководство допустило множество ошибок и просчетов как до, так и во время событий августа 2008 года, но открыто попрать принципы государственного суверенитета и территориальной целостности государств решилась именно Россия29. Если споры вокруг Тбилиси и Цхинвали не будут разрешены, Тбилиси и Москва в предстоящие десятилетия будут придерживаться все той же линии поведения, до тех пор пока какая-то из сторон больше не сможет или не захочет следовать накатанной колеей.
3аключение
«Выборы» в Цхинвальском регионе в ноябре 2011 года в очередной раз продемонстрировали, что «суверенитет» самопровозглашенного государства — не что иное, как разукрашенный фасад, скрывающий правление России. Когда оппозиционный кандидат одержал очевидную победу над тем кандидатом, которого тщательно выбрала Россия,
27 См.: Ramsbotham O., Woodhouse T., Miall H. Contemporary Conflict Resolution. Maiden, MA: Polity Press, 2005.
28 См.: Россия не долго тянула с нанесением удара после угроз Путина в феврале 2007 года. Полный текст речи Путина в Мюнхене доступен на сайте: [http://archive.kremlin.ru/appears/2007/02/10/1737_type63374 type63376type63377type63381type82634_118097.shtml].
29 См.: Janis M.W., Noyes J.E. International Law: Cases and Commentary. St. Paul, MN: Thomson West Publishing, 1997.
местный суд объявил результаты выборов недействительными, ссылаясь на массовые «нарушения», при том что ни одного доказательства таких нарушений не приводилось30. Как бы ни хотели того абхазские и осетинские сепаратисты, их провинции никогда не будут суверенными и независимыми. Несмотря на «признание» их независимости Россией и массированное развертывание российских войск в Абхазии и Южной Осетии соответствующие конфликты, по сути, так и остаются «замороженными конфликтами», способными в любой момент вспыхнуть вновь. Можно не вступать на путь, ведущий к конфликту, если компетентно изучать политический и экономический ландшафт и использовать ту силу, которая имеется у тебя в распоряжении, там, где ее можно использовать. После того как Грузия на протяжении более чем десятилетия пользовалась на Кавказе растущим авторитетом и влиянием как восходящая и многообещающая страна, она в результате некоторых ошибок Михаила Саакашвили и маневров НАТО, направленных на то, чтобы выйти во фланг России, получила удар российского кулака. Этот конфликт — последний в цепочке конфликтов, похоронивших расчеты на «дивиденды от мира» после окончания холодной войны, — продемонстрировал, что динамика биполярного миропорядка времен холодной войны не ушла целиком в прошлое. Россия остается вполне жизнеспособной державой-гегемоном, прибегает к жесткой силе охотнее, чем Китай, и использует ресурсы, чтобы добиться желаемого, эффективнее, чем Соединенные Штаты. Маленькая Грузия в силу своего географического положения оказалась важна для интересов России, поскольку обеспечивает ей тылы и плацдарм для защиты ее территории не только от доминирования Запада, но и от других потенциальных источников угроз.
30 См.: В Цхинвали продолжаются акции протеста // Civil Georgia, 5 декабря 2011 [http://www.civil.ge/ rus/article.php?id=22840&search=].
