CC BY
0
РАЗВИТИЕ СФЕРЫ УСЛУГ КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДИНАМИКИ
САВЧИШИНА Ксения Евгеньевна, [email protected], научный сотрудник, Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН, Москва, Россия
ORCID: 0000-0002-3058-9931; Scopus Author ID: 35093166600
В статье представлена авторская теоретическая концепция развития сферы услуг в долгосрочной перспективе. Эмпирически показана ее состоятельность на основе данных развития мировой экономики. Для российской экономической системы выделены основные ограничения развития в свете наличия структурных ограничений, продуцированных диспаритетом цен на товары и услуги и сформировавшимся потенциалом избыточной занятости в ряде низкопроизводительных секторов услуг. Предложены меры долгосрочной экономической политики по «расшивке» узких мест для устойчивого развития как сферы услуг, так и экономики в целом.
Ключевые слова: теория развития сферы услуг, отраслевая структура производства ВВП, отраслевые дефляторы, факторы производства, межотраслевой анализ
Б01: 10.47711/2076-3182-2024-1-171-191
Введение. В последние 25 лет порядка 60% ВВП России создается видами деятельности, оказывающими услуги. С 1991 г. доля занятых в непроизводственной сфере увеличилась с 42% до 62%, доля основного капитала - с 50% до 70%. В результате, в непроизводственном секторе во многом формируются такие фундаментальные экономические характеристики, как производительность труда, эффективность основного капитала, динамика и распределение доходов населения. Кроме того, через межотраслевые связи динамика цен на услуги для производителей и структура их промежуточного потребления определяют как динамику цен на товары, так и, в конечном счете, отраслевое распределение национального дохода. Это распределение,
в свою очередь, формирует финансовые возможности для дальнейшего развития всех отраслей национальной экономики.
Сфера услуг формирует значительную часть доходов российской бюджетной системы: доля налогов, уплачиваемых предприятиями этого сектора, в общей величине налоговых доходов консолидированного бюджета составляет 40% (без учета нефтегазовых доходов - 52%), в собственных доходах внебюджетных фондов - 67%1. Таким образом, вопросы бюджетного финансирования нерыночного сектора сферы услуг для повышения качества человеческого капитала, запрос на который все четче проявляется на фоне роста напряженности в области демографии и занятости, напрямую связаны с развитием нематериального сектора не только как поставщика соответствующих услуг, но и одного из основных источников формирования всех видов доходов, в том числе бюджетных.
В этой связи, высокую актуальность имеют работы, направленные на полноценное изучение перспектив развития национальной экономики при сложившемся преобладании нематериального сектора. Для выработки эффективных мер в области экономической политики требуется анализ не только непосредственно показателей сферы услуг, но и количественных оценок того, как будет развиваться материальный сектор производства в зависимости от сценариев развития нематериальной сферы.
Теоретические аспекты изучения развития сферы услуг. Вопросу развития сферы услуг в контексте общеэкономического развития посвящен широкий круг теоретических и прикладных работ. С ростом значимости нематериального сектора в производстве ВВП в середине XX века в экономической теории была разработана концепция развития мировой экономики, обосновавшая ее структурную трансформацию. Основные аспекты расширения сферы услуг и перехода к постиндустриальному экономическому укладу были описаны в работах К. Кларка [1] и Д. Белла [2]. При этом фундаментом для создания теории постиндустриализма стали классические работы по общей экономической теории и теории экономического роста, авторами которых были Ж.-Б. Сэй [3], Ф. Кенэ, Д. Рикардо, К. Маркс, А. Маршалл, Ф. Бастиа [4].
1 Данные ФНС РФ за 2023 год (по форме 1-НОМ)
В дальнейшем широкая дискуссия о роли сферы услуг велась в работах У. Бомола [5], Дж. Кендрика [6], В. Фьюкса, Дж. Триплета, Б. Босуорта [7], Барт ван Арка, М. О'Махони, М.П.Тим-мера [8], К Лавлока [9], С Л. Брю, К.Р. Макконэла [10], П. Са-муэльсона [11], Ю. Барра [12], Дж. Ю. Стиглица [13] и др.
Основными вопросами, обсуждавшимися в рамках упомянутых теоретических конструкций, были:
- экономическое определение понятий «услуга» и «сфера услуг»,
- классификация видов деятельности, входящих в сферу услуг,
- отнесение затрат на услуги к процессу производства ВВП или их вывода только в категорию конечного потребления,
- формирование ограничений на развитие сектора в контексте низкой производительности труда относительно реальной сферы производства.
Тем не менее, наименее изученным остается вопрос структурных ограничений общеэкономического развития в контексте расширения значимости сферы услуг в производстве ВВП, использовании факторов производства и формировании отраслевой ценовой динамики. Значимость услуг высока не только в создании национального дохода, но и в формировании показателей реального сектора: эффективность использования факторов производства в нематериальном секторе определяет ценовую динамику на услуги, что в свою очередь, через межотраслевые связи оказывает влияние на структуру затрат в материальном производстве. Таким образом, настоятельным представляется синтез 1) анализа расширения экономики за счет расширения сферы услуг и 2) изучения потенциальных ограничений для экономической динамики при снижении производительности факторов производства в нематериальном секторе.
В данном исследовании предложена теоретическая концепция, основанная на теоретических постулатах постиндустриализма, структурализма и неоиндустриализации. Основные соображения актуальны в том числе для российской экономической системы:
1. По мере расширения национальной экономики и, соответственно, доходов бизнеса, населения и государства неизбежен рост доли сферы услуг в создании и использовании ВВП
с одновременными изменениями в структуре нематериального сектора: снижение доли услуг, непосредственно связанных с товарооборотом («производственные» услуги - торговля и грузовой транспорт); расширение прочих услуг для бизнеса (финансы, информационно-вычислительное обслуживание, аренда, деятельность в области права и бухгалтерского учета и аудита; консультирование по вопросам коммерческой деятельности и управления предприятием, рекламная деятельность и пр.); рост доли «экономики знаний», направленный на улучшение качества человеческого капитала (здравоохранение и образование, культура, туризм и рекреация) и повышение производительности труда и капитала (наука).
2. Рост спроса на услуги сектора «экономики знаний» будет продиктован не только увеличением доходов, но и прочими объективными внеэкономическими факторами: рост продолжительности жизни и необходимость пролонгации «активной» фазы жизни; снижение рождаемости и повышение демографической нагрузки на работающее население со стороны пенсионной системы; общее снижение численности населения. В этих условиях необходимым фактором долгосрочного устойчивого экономического развития станет рост расходов (как частных, так и государственных) на развитие систем здравоохранения (которая будет испытывать увеличение нагрузки в связи с увеличением доли населения в старшем возрасте) и образования (в первую очередь, как системы повышения квалификации и переориентации на смежные профессии для обеспечения трудовой мобильности внутри одной отрасли или между отраслями). Необходимость в увеличении объемов финансирования здравоохранения и образования потребует соответствующего роста производительности в прочих видах деятельности (с соответствующим ростом доходов). Это, в свою очередь, повышает долю расходов на научное обслуживание, что должно позволить повысить эффективность использования факторов производства не только в реальном секторе, но и в сфере услуг (за счет «рутинизации» и автоматизации через использование информационных технологий и искусственного интеллекта, а также посредством улучшения системы организации труда в части наиболее многочисленных, но низкоквалифицированных трудовых позиций - продавцов, водителей, операторов, менеджеров нижнего звена и т.д.).
3. Одновременно существует объективное ограничение того минимального уровня, до которого может снизиться доля реального сектора. Справедливость этого постулата определяется тремя глобальными факторами. Во-первых, развитие экономики невозможно без достаточного объема «первичных» денежных доходов, формируемых именно в материальном производстве, тогда как нематериальный сектор (прежде всего, в части сферы «производственных» услуг) обеспечивает перераспределение товаров в пространстве и между собственниками. Во-вторых, развитие сферы услуг не может быть фронтальным (в силу наличия большой доли нестандартных задач и алгоритмов), что приводит к высокой неравномерности в динамике производительности факторов производства (в первую очередь, труда) и соответствующему увеличению разрыва в уровне заработной платы между отраслями. В свою очередь, такая ситуация становится причиной «вымывания» среднего класса и снижения общего национального дохода. В-третьих, потребуется расширение и «уплотнение» инфраструктуры в широком смысле, что также предъявляет требования к объему материального производства.
4. Реализация перечисленных выше вариантов экономического развития приведет к такому изменению структуры экономики, которое само по себе сможет продуцировать положительную экономическую динамику при повышении эффективности использования факторов производства.
В следующих разделах статьи приведено эмпирическое подтверждение представленной теоретической конструкции на примере развития мировой сферы услуг и, более подробно, для российской экономической системы. В последнем разделе представлен теоретико-практический инструментарий, оценивающий количественные характеристики взаимосвязи динамики нематериального и реального секторов в России.
Общемировые тенденции развития сферы услуг. По оценкам Всемирного банка в 2019 г. доля нематериального сектора в производстве мирового ВВП составила 65%, увеличившись с 1970 г. на 9 п.п. За этот же период доля промышленности уменьшилась с 38% до 32% ВВП, доля первичного сектора - с 6% до 3% ВВП2.
2 World Development Indicators, база данных Всемирного банка, электронный доступ: https://wdi. worldbank. org/tables
Процесс расширения третичного сектора происходил во всех странах, но с разной интенсивностью (табл. 1).
Таблица 1
Показатели развития сферы услуг некоторых развитых и развивающихся стран
Темп прироста ВВП, % к преды- ВНП по ППС на душу населе- Доля услуг
Страны3 дущему году (средний за период) ния к среднему по всем странам значению, раз в производстве ВВП, % к итогу
19801984 20152019 1980 2019 1980 2010 2019
Страны с долей сферы услуг более 70% (около 15 стран в 2010 г. - 20 стран)
Франция США 1,6 2,4 1,6 2,4 4,7 4,6 2,9 3,7 57,8 63,6 70,7 76,2 70,2 76,9
Великобритания 1,1 1,8 3,5 2,8 55,5 70,6 71,3
Страны с долей сферы услуг 50-70% (около 90 стран, в 2010 г. - 60 стран)
Бразилия Финляндия Страны Латинской Америки Китай 1.3 3,2 1.4 9.5 -0,6 1,8 0,8 6,7 0,6 4,1 0,8 0,1 0,8 3,0 0,9 0,9 45.2 46,8 49,1 22.3 65.7 58,9 55.8 44,2 63,3 60,0 60,2 53,9
Страны с долей сферы услуг менее 50% (около 40 стран , в 2010 г. - 60 стран)
Индия 5,4 6,7 0,1 0,4 33,8 45,0 49,4
Страны тропической Африки 0,5 2,2 н.д. 0,2 45,0 50,6 48,8
Источник: Всемирный банк (World Development Indicators)
Развитие третичного сектора и общее развитие национальной экономики стали за последние 40 лет взаимно необходимыми, параллельными процессами. Расширение участия сектора услуг в функционировании экономики происходило лишь при условии роста производительности в сельском хозяйстве и промышленности, удовлетворении нужд экономики в массовой товарной продукции. А это означало, что рывок в развитии сферы услуг могли сделать только страны с достаточно высоким уровнем экономического развития: высокая доля сферы услуг в производстве ВВП (за исключением нескольких специфичных экономик, стран-добытчиков углеводородов и оффшорных зон) наблюдается в основном в странах, где душевой ВНП превосходит средний по миру.
С другой стороны, высокая развитость нематериального производства была одним из «локомотивов» экономического роста
3 Выбор стран, представленных в таблице, был сделан с целью показать наиболее ярких «участников» постиндустриализации и «аутсайдеров» этого процесса.
развитых стран. Развитие сферы услуг началось в наиболее «богатых» странах (США и Великобритания), где уже к 1970-м гг. участие нематериального сектора в производстве ВВП и использования трудовых ресурсов достигло 60-65%. Затем процесс «постиндустриализации» активно заработал в континентальной Западной Европе, где доля сферы услуг в экономике достигла уровня 70% к 1990-м годам. Эта тенденция укрепила положение развитых стран и увеличила разрыв в благосостоянии населения в развитых и развивающихся странах.
По состоянию на начало 2020-х гг. можно выделить четыре группы стран по степени развитости сферы услуг [4]:
- 1-я группа включает страны с наиболее высокой долей сферы услуг в производстве ВВП (свыше 70%): США, Бельгия, Франция, Нидерланды, Люксембург, Великобритания и др.;
- 2-я группа объединяет страны, приближающиеся к первой по доле сферы услуг в ВВП (65-70%): Австралия, Австрия, Италия, Испания, Дания и др.;
- 3-ю группу составляют страны с долей сферы услуг в ВВП на уровне 50-65%: Китай, Норвегия, Россия, Коста-Рика, Колумбия, Чили, Зимбабве и др. В большинстве из этих стран анализируемый показатель 30 лет назад равнялся 40-48%;
- 4-я группа включает страны с относительно низкой (менее 50%) долей нематериального сектора в производстве ВВП: Индия, страны африканского континента, некоторые страны СНГ, Латинской Америки, а также азиатского региона.
Для каждой из выделенных групп характерна определенная структура сферы услуг (табл. 2). В странах с достаточно низкой долей сферы услуг в производстве ВВП (4 группа) наблюдается высокая доля транспорта и сферы обращения в общей структуре нематериального сектора, что связано с интенсификацией материального производства в период индустриализации. При этом достаточно низкий уровень доходов населения является причиной весьма медленного развития сектора персональных услуг.
При дальнейшем расширении нематериального сектора происходит выравнивание пропорций в структуре сферы услуг: доля сферы обращения и транспорта сокращается, расширяются сегменты бизнес-услуг - в большей мере, и персональных услуг -в меньшей. Наконец, в развитых постиндустриальных экономиках
наиболее крупными сегментами нематериального производства становятся финансовый сектор, сектор страхования и операций с недвижимостью, сектор профессиональных и бизнес-услуг, а также образование, здравоохранение и социальная помощь.
Таблица 2
Структура сферы услуг стран мира в 2010-2019 гг. в текущих ценах, % к итогу
Страны Персональные и общественные услуги Бизнес услуги Транспорт, связь и сфера обращения, гостиницы и рестораны
2010 г. 2021 г. 2010 г. 2021 г. 2010 г. 2021 г.
США (1-я группа) 32,1 29,4 42,1 40,8 25,9% 29,9
Австрия (2-я группа) 29,4 30,1 34,2 35,1 36,5% 34,8
Россия (3-я группа) 25,3 26,4 28,3 35,4 46,4% 38,3
Китай (3-я группа)4 25,6 25,1 33,2 47,1 41,2% 27,8
Индонезия (4-я группа) 27,3 23,1 19,1 20,6 53,6% 56,3
Источник: Росстат (сборник «Россия и страны мира - 2022»), Национальное бюро статистики Китая (China Statistical Yearbook 2022)
Подобное деление стран по степени развития сферы слуг и ее структуре иллюстрируют вероятную эволюцию экономик развивающихся стран (из 3 и 4-ой групп), которая может быть реализована в ближайшие десятилетия.
Переход к постиндустриальной экономике в развитых странах характеризовался увеличением производительности труда не только в реальном секторе, но и в сфере услуг. Так, в США многолетняя тенденция к отставанию сферы услуг от реального сектора по темпам роста производительности была переломлена на рубеже 1980-1990 гг. Согласно данным, опубликованным в [8] и [14], среднегодовая динамика производительности в сфере услуг опережала аналогичный показатель в секторе производства товаров на 0,3 п.п. в 1995-2006 гг., преодолев отставание в 2,5 раза менее, чем за 10 лет (в 1987-1995 гг.) При этом среднегодовые темпы роста производительности в нематериальном секторе выросли в 3,7 раза (с 0,7% в 1987-1995 гг. до 2,6% в 19952006 гг.), в материальном - лишь на 0,5 п.п. (с 1,8% до 2,3%).
4 Данные за 2020 г.
После кризиса 2008-2009 гг. рост производительности в целом по американской экономике значительно снизился, однако до 85% общего увеличения ВВП за счет роста производительности были обеспечены ее ростом именно в секторе услуг.
Анализ показателей функционирования общемировой сферы услуг свидетельствует об ее решающей роли в дальнейшем развитии мировой экономики в целом, также как и отдельных экономик развитых и развивающихся стран. При этом место национальных экономик на мировом рынке будет определяться в том числе степенью развитости их нематериального сектора. Однако, опора экономического развития только на сферу слуг имеет свои пределы, которые обусловлены в первую очередь неравномерностью распределения национального дохода между, с одной стороны, быстро развивающимся сегментом услуг (финансы, медицина, информационные технологи и пр.) и, с другой стороны, традиционных типов услуг и товаров, что приводит к росту расслоения общества по уровню доходов с «вымыванием» среднего класса.
Общие итоги развития российской сферы услуг. С точки зрения структуры производства ВВП, Россия повторяет путь большинства развитых и развивающихся стран (рис. 1), где увеличение производительности в промышленности позволило перенаправить ресурсы в сферу услуг и, как следствие, повысить долю нематериального сектора в производстве ВВП. Однако в России изменения в структуре производства не поддерживались ростом выпуска в реальном секторе в 1990-х гг. Скорее можно говорить о том, что рост сектора услуг сопровождался постепенным ростом эффективности российской экономики на базе выбраковки наименее эффективных производств и усилении ряда отраслей сырьевого сектора.
При этом сама структура нематериального сектора претерпела значительные изменения (табл. 3). В 1990-х гг. существенно выросла значимость сектора «производственных» услуг, связанных с обеспечением товарооборота и созданием системы межотраслевого обмена товаров в рамках реального сектора (торговля, транспорт). В 2000-х гг. доля этого сектора несколько сократилась (с 33% ВВП в 2000 г. до 30% в 2010 г.) при одновременном расширении значимости финансового сектора (с 1,4% до 4,4% соответственно), операций с недвижимым
имуществом, государственного управления и персональных услуг (благодаря росту бюджетных расходов на фоне благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры и снижения процентных расходов). В 2010-х гг. тренд на сокращение доли сектора «производственных» услуг заметно ускорился (было зафиксировано снижение доля в полтора раза - до 20% ВВП) при существенном росте доли ВДС в операциях с недвижимым имуществом (в том числе за счет изменения методологии СНС5), прочих бизнес-услугах и государственном управлении. При этом доля ВДС в сфере персональных услуг (здравоохранение, образование, культура и пр.), составляющие ядро так называемой «экономики знаний» на протяжении последних 12 лет стагнировала на уровне 8-8,5% ВВП.
100% 80% 60% 40% 20% 0%
1990 1995 2000 2005 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019
Рис. 1. Структура формирования ВВП России, % к итогу (в фактических основных ценах), 1990-2019 гг.:
Н производство товаров; □ производство услуг Источник: Росстат (Национальные счета России), расчеты автора.
Произошедшие изменения структуры производства ВВП обусловлены двумя группами факторов:
• формирование новых и расширение существовавших рынков услуг при одновременном сокращении реального производства (в основном в период 1990-х гг.);
5 В 2011 г. Росстат внедрил международную методологию оценки жилищных услуг, производимых и потребляемых собственниками жилья, и положения СНС 2008 года относительно учета результатов научных исследований и разработок и систем вооружения, а также провел актуализацию данных по итогам разработки базовых таблиц «Затраты-выпуск» за 2011 год. Наибольшие расхождения указанные методологические изменения внесли в показатели ВДС государственного управления и операций с недвижимым имуществом.
• опережающий рост цен производителей на услуги по отношению к ценам на товары (на протяжении всего постсоветского периода).
Таблица 3
Структура произведенного ВВП по укрупненным секторам (% к итогу, в фактических основных ценах)
ВДС в основных ценах 1990 1995 2000 2005 2010 2015 2022
Производство товаров 65,1 45,7 45,1 43,0 38,6 37,5 40,5
Производство услуг, в том числе: 34,9 55,3 54,9 57,0 61,4 62,5 59,5
торговля, гостиницы и рестораны 6,1 19,9 23,7 20,4 21,0 16,7 13,2
транспорт и связь 10,0 11,9 9,0 10,2 9,1 8,0 7,0
финансовая деятельность 0,8 1,6 1,4 3,8 4,4 3,6 4,8
операции с недвижимым имуществом 0,0 1,4 3,2 4,0 5,5 10,1 10,8
прочие бизнес-услуги 5,1 5,6 6,4 5,9 6,7 8,1 8,5
государственное управление 2,8 5,3 4,7 5,2 6,1 7,7 7,1
персональные услуги 10,1 9,7 6,6 7,5 8,5 8,4 8,1
Источник: Росстат (Национальные счета России), расчеты автора.
На протяжении длительных периодов времени (1991-1994 гг. и 2001-2019 гг.) доля отраслей сферы услуг в ВВП в текущих ценах определялась не только динамикой физических объемов производства в отраслях нематериального сектора, а в большей мере темпами роста цен на услуги, которые опережали рост цен на товары (рис. 2), тем самым создавая большую добавленную стоимость в отраслях сферы услуг. По нашим оценкам, прирост доли сферы услуг в формировании ВВП был обеспечен на 2/3 реальным наращиванием выпуска, на 1/3 - опережающим ростом цен.
Динамика отраслевых дефляторов в разрезе отраслей нематериального сектора значительно разнилась. В 1991-1992 гг. услуги торгового посредничества дорожали значительно быстрее продукции обрабатывающих отраслей промышленности (в 36 раз против 27 раз), уступая лишь отраслям ТЭК, электроэнергетики и цветной металлургии. В то же время, динамика цен на услуги информационно-вычислительного и научного обслуживания, образования, культуры и здравоохранения были значительно (в 1,5-3 раза) ниже средних по экономике. В 19921995 гг. выше среднего были темпы роста цен в отраслях транспорта и связи, операций с недвижимым имуществом, жилищно-коммунального хозяйства и научного и социально-культурного
обслуживания (в части рыночных услуг). Перечисленные отраслевые дефляторы оказались выше соответствующих показателей всех отраслей материального сектора, в том числе экс-портноориентированных.
%
Рис. 2. Сопоставление ценовой динамики по укрупненным группам товаров и услуг (накопленным итогом к 1995 г. в процентах, 1995 г. = 100%):
-товары (за исключением товаров ТЭК);---услуги; • • • товары ТЭК
Источник: Росстат (Национальные счета России), расчеты автора.
В следующее пятилетие (1996-2000 гг.) ценовая динамика на товары и услуги сблизилась, однако удорожание последних происходило на 2-8 п.п. быстрее. Лидером по темпам роста цен стали рыночные услуги для населения: здравоохранение, образование, культура, непроизводственные виды бытового обслуживания населения. Значительно снизились темпы роста цен на «производственные» услуги, которые в указанном периоде выросли меньше, чем в реальном секторе. Наиболее значительное замедление динамики наблюдалось для цен на услуги финансового и торгового посредничества.
В 2000-х гг. рост экспортных цен на ряд неэнергетических товаров (металлы и изделия из них, химическая продукция и пр.), а также рост внутреннего спроса на товары, инициированный ростом доходов и кредитования населения и активизацией инвестиционной деятельности, стали причинами дальнейшего сближения динамики цен на товары относительно цен
на услуги - услуги дорожали в среднем за год на 3,7 п.п. быстрее. В этот период наибольшими темпами увеличились цены на финансовое обслуживание и прочие бизнес-услуги (в среднем на 13% и 20% в год), динамика цен на услуги торговли и транспорта была заметно ниже (10% в год), что тем не менее было заметно выше уровня цен в обрабатывающем сегменте реального сектора (+8,7% в среднем за год).
Наконец, в период 2010-х гг. различия в динамике цен на товары и услуги сблизились: услуги дорожали все также быстрее, чем неэнергетические товары, однако разница в темпах прироста сократилась до 1,4 п.п. в среднем за период, при этом наибольшая среднегодовая ценовая динамика фиксировалась для бизнес-услуг (+7,4%).
При этом необходимо отметить, что в секторе услуг, которые полностью или преимущественно финансируются за счет бюджетных средств (государственное управление, образование, здравоохранение, наука) динамика цен была максимальной начиная с конца 2000-х гг., что отражало реализацию национальных проектов и программ, направленных в том числе на повышение оплаты труда в указанных видах деятельности (рис. 3).
Опережающий темп роста цен в секторе услуг был во многом связан с ростом затрат на оплату труда. Так, в торговле и транспорте доля ВДС, направляемая на оплату труда, увеличилась скачкообразно в 1992 г. (вдвое с 12% в 1991 г. до 24% для торговли, с 25% до 52% в транспорте), что привело к соответствующей повышенной (относительно среднего по экономике) ценовой динамике. В 1993-1998 гг. доля оплаты труда в ВДС торговли стабилизировалась на уровне 15-17%, снизившись до 9-11% в 1999-2003 гг. Однако в дальнейшем вплоть до начала 2020-х гг. этот показатель неуклонно увеличивался, достигнув уровня 38% отраслевой ВДС.
Среди видов деятельности, оказывающих бизнес-услуги, наиболее кардинальные изменения формирования ВДС по доходам фиксировались в секторе информационно-вычислительного обслуживания, где доля оплаты труда в ВДС увеличилась до 65% против 50% в начале 2010-х гг., что коррелирует с повышенной ценовой динамикой для данного вида деятельности в этот период.
%
Рис. 3. Сопоставление ценовой динамики по укрупненным группам услуг (накопленным итогом к 1995 г. в процентах, 1995 г. = 100%):
-торговля;---транспорт; • • • финансы и страхование;
- • - бизнес-услуги; - • • - государственное управление; ---персональные услуги; —•— услуги (в среднем)
Источник: Росстат (Национальные счета России), расчеты автора.
Одновременно в таких видах деятельности, как финансовая деятельность и операции с недвижимым имуществом доля ВДС на оплату труда стабильно снижалась: с 50% с начале 2000-х гг. до 31-34% в конце 2010-х гг. в финансовом секторе и с 16-17% до 6-8% соответственно в операциях с недвижимым имуществом. Схожая тенденция фиксировалась в реальном секторе, где указанный показатель сократился с 34% до 30% за тот же период.
Таким образом, в высокой степени опережение динамики цен на услуги относительно роста цен на товары было продиктовано «удорожанием» использования труда как фактора производства, который стал следствием отсутствия межотраслевого перетока трудовых ресурсов при объективном изменении отраслевой структуры производства, в том числе в сфере услуг. Так, например, снижение производительности труда в торговле с соответствующим снижением подушевого уровня оплаты труда (относительно средних значений по экономике) не привело к снижению занятости в этом секторе. Напротив, доля занятых в торговле увеличилась с 19,6% в 2010 г. до 21,5% в 2019 г.,
доля оплаты труда - с 13,7% до 14,1% при снижении доли в произведенной ВДС с 21% до 14,7%. Отсутствие каналов по межотраслевому перетоку занятых стало причиной того, что трудовые ресурсы в отечественной экономике распределены не сбалансировано: по итогам 2019 г. производительность ниже, чем в реальном секторе, имели порядка 40% занятых в сфере услуг (без учета занятых в образовании и здравоохранении)6.
Значимость проблемы высокой ценовой динамики на услуги определяется высокой их долей в структуре затрат реального сектора, которая увеличилась в 1990-2000 гг. с 27% до 33%, впоследствии стабилизировавшись на уровне 35%7. При этом наибольшие изменения наблюдались для услуг торгового посредничества и транспорта: суммарно расходы на торгово-транспортное посредничество в добывающей промышленности увеличились за указанное десятилетие с 16% до 22% от общей величины затрат на промежуточное потребление, в обрабатывающем сегменте - с 12% до 27%.
К концу 2010-х гг. в добывающих видах деятельности долю затрат на торговлю и транспорт удалось снизить (до 17% от общих затрат на промежуточное потребление), нарастив одновременно долю затрат на бизнес-услуги8 (с 4% до 10%) и услуги финансового и страхового обеспечения (с 1% до 5%). В обрабатывающих отраслях, наоборот, структура производственных затрат на услуги практически не изменилась за последние 20 лет. Доля затрат на услуги торговли (включая торговую наценку) колебалась в диапазоне 12-14%, доля услуг транспорта (с учетом транспортной наценки) - 11-13%. При этом доля бизнес-услуг увеличилась лишь с 2% до 4%, а для финансового посредничества -с 1% до 4% за счет расширения банковского кредитования и, соответственно, повышения расходов на его обслуживание.
6 Подробнее см. статью автора «Отраслевая структура занятости как фактор ограничения экономического роста, опубликованной в издании «Научные труды: ИНП РАН», 2023, М°3.
7 Для анализа структуры затрат по видам деятельности были использованы межотраслевые балансы, разработанные в ИНП РАН Узяковым М.Н., которые позволяют получать длинные временные ряды (с 1980 г.) в единой методологии (https://ecfor.ru/publication/o-razraЪotke-oЪnovlennoj-versii-ryadov-mezhotraslevyh-balansov/)
8 В классификации видов деятельности в расчетных МОБах к бизнес-услугам относятся: операции с недвижимым имуществом, сдача в наем машин и оборудования, компьютерные и сопутствующие услуги, научные исследования и разработки, другие предпринимательские услуги.
В результате сложившейся структуры затрат и диспаритета цен на товары и услуги в российской экономической системе реализовался механизм перераспределения национальной прибыли из обрабатывающего сектора в сферу услуг, что определяло возможности, с одной стороны, по инвестированию и расширению основного капитала (с учетом того, что собственные источники финансирования достигают 57% от общего объема инвестиций в нефинансовые активы), а с другой, по привлечению трудовых ресурсов на дефицитном рынке труда. Так, если в 1991 г. доля сферы услуг в общей величине валовой прибыли и валового смешанного дохода экономики составляла 40%, то уже в 1995 г. она превышала 60%, а в 2002 г. достигла своего исторического максимума - 68%. Данные 2019 г. свидетельствуют о том, что эта доля понизилась на 14 п.п., тем не менее оставаясь достаточно высокой - 54%. При этом более 80% прибыли, полученной предприятиями сферы услуг, приходилось на пять видов деятельности (в порядке убывания): «Операции с недвижимым имуществом», «Торговля», «Транспорт и связь», «Финансовая деятельность», «Государственное управление».
Модельный инструментарий и результаты расчетов. Предлагаемый теоретико-практический инструментарий с точки зрения макроэкономической теории опирается на межотраслевую модель Леонтьева [15], дополненную некоторыми положениями неоклассической (например, А. Маршалл [16]) и неокейн-сианской концепций (П. Самуэльсон [11]).
Основной парадигмой является положение о равновесии спроса и предложения как товаров, так и услуг (неоклассический принцип). Однако это равновесие не определяет уровень цен, которые зависят только от удельных затрат на ресурсы, оплату труда, налоги и нормы валовой прибыли для каждого вида деятельности (подход Леонтьева). Выпуск по каждому виду деятельности определяется через конечный спрос, который формируется исходя из объема реальных доходов населения, государства и бизнеса (неокейнсианство). При этом через систему производственных функций оцениваются требования к количеству трудовых ресурсов, необходимых для обеспечения этого объема выпуска при том уровне основных фондов, которые обеспечиваются инвестициями (неоклассический принцип).
При этом использование межотраслевого инструментария позволяет детально описать механизмы взаимодействия реального сектора и сферы услуг через:
- формирование взаимного спроса на товары и услуги (как в части промежуточного спроса, так и конечного);
- формирование финансовых ресурсов по видам деятельности как с точки зрения реальных темпов выпуска, так и соотношения динамики отраслевых цен;
- отраслевое распределение факторов производства (трудовых ресурсов и основного капитала).
В работе в качестве такого инструментария используется межотраслевая динамическая модель RIM [17], механизм расчетов в которой осуществляется «от спроса», когда выпуск по каждому виду деятельности определяется через конечное потребление (потребление домашних хозяйств, государственное потребление, валовое накопление капитала, чистый экспорт) с помощью межотраслевого баланса. При этом решение ценовой модели Леонтьева позволяет получить оценку отраслевых цен:
Pi = 2 * р_,- + (va/outj) (1)
где i = 1, ...,44 - номер вида экономической деятельности, = зарплата + валовая прибыль + налоги
зарплата на одного занятого = = /(производительность труда, , outj)
зарплата = з/п на одного занятого * численность занятых
валовая прибыль = /(рентабельность, outj)
где р - вектор цен по видам деятельности, fa - отраслевая добавленная стоимость, out; - выпуск по виду деятельности ¿.
Элементы добавленной стоимости (заработная плата, чистые налоги, валовая прибыль) выступают источниками формирования доходов в экономике, которые, после перехода от номинальных к реальным показателем (путем дефлирования), формируют конечный спрос, тем самым замыкая контур расчетов.
Для количественной оценки эффективности мер по устранению перечисленных выше диспропорций в развитии сферы
услуг был проведен ряд расчетов на основе межотраслевой модели RIM по двум сценариям:
- инерционный,
- сценарий ограничения роста цен на ряд услуг до уровня среднего по экономике.
В рамках инерционного сценария среднегодовой темп прироста валового выпуска не превысит 2,3% в среднем в 20202030 гг. Структура производства и занятости кардинально не изменится. Уровень производительности труда в сфере услуг будет оставаться ниже среднего по экономике. При этом на всем прогнозном периоде динамика цен на услуги будет по-прежнему превышать динамику цен на товары на 2-6 п.п. в год, а разница между дефлятором, например, в торговле и динамикой цен на товары будет даже выше - 3-8 п.п. в год. Самый высокий рост цен будет наблюдаться в торговле, операциях с недвижимым имуществом и аренде оборудования.
В качестве альтернативного сценария предлагается сценарий ограничения ценовой динамики для трех выше указанных отраслей. В этом сценарии цены не определяются по ценовой модели Леонтьева, а задаются на уровне среднего по экономике:
Pi = /(дефлятор общего выпуска), i = 31,36,37 (2)
gross profit = outRi * pt — wagesj — taxj — (^ a^ * pj) * outRi
где: i = 31 - торговля; i = 36 - операции с недвижимым имуществом; i = 37 - аренда оборудования.
Ограничения на ценовую динамику во втором сценарии позволяют свести разницу между темпами роста цен на товары и услуги к околонулевому значению. Этот ценовой паритет приведет к ускорению валового выпуска в обрабатывающих секторах (относительно инерционного сценария, см. табл. 4), прежде всего, в средне- и высокотехнологичных отраслях. Более того, ускорение выпуска будет фиксироваться и для торговли и бизнес-услуг, так как ограничение динамики удельных коэффициентов затрат приведет к увеличению промежуточного и конечного потребления в реальном выражении. В структуре выпуска доля реального сектора в сценарии ограничения цен
вырастет до 56% от общего уровня, что превышает значение инерционного сценария на 3 п.п.
Таблица 4
Результаты сценария ограничения ценовой динамики (в сравнении с инерционным сценарием)
Ускорение динамики валового выпуска, в среднем за год, п.п Доля выпуска отрасли, % к валовому выпуску
2019-2025 2026-2030 2019-2025 2026-2030
Реальный сектор, включая:
высокотехнологичные отрасли +0,6 +0,6 +0,1 +0,1
среднетехнологичные отрасли +0,8 +0,3 +0,5 +0,7
низкотехнологичные отрасли +0,2 -0,1 - -
Сфера услуг, включая:
торговля, гостиницы и рестораны +0,1 - -1,3 -1,4
бизнес-услуги +0,3 -0,1 -0,3 -0,2
Выводы. Демографические сдвиги (прежде всего - рост продолжительности жизни и старение населения) и рост благосостояния населения определяют необходимость дальнейшего увеличения предложения услуг в долгосрочной перспективе. Однако при этом уже сейчас сформировался ряд структурных ограничений как для общего развития экономики, так и для расширения нематериального сектора (в том числе «экономики знаний»). Так, в российской экономике на протяжении длительного периода существует проблема наличия значительного потенциала избыточной занятости в ряде отраслей услуг, что приводит к снижению производительности труда и динамики доходов населения, а также диспаритету цен на товары и услуги, что «вымывает» финансовые ресурсы из реального сектора и в конечном счете снижает потенциал общего экономического роста.
Для нивелирования описанных структурных ограничений необходима реализация комплексной государственной программы, которая будет носить долгосрочный характер. Основными мерами этой программы должны стать: реформирование системы образования (изменение структуры высшего и среднего специального образования в соответствии с трансформацией отраслевой структуры трудовых ресурсов; расширение системы переквалификации и повышения квалификации; реформирование всех уровней образования с целью повышения универсальности
получаемых знаний и навыков), активизация государственной политики на рынке труда (повышение мобильности трудовых ресурсов как в региональной, так и в отраслевой плоскости; ускоренное повышение МРОТ для мотивации работодателей в отраслях с избыточной занятостью к повышению производительности на фоне необходимости оптимизации затрат на оплату труда); «донастройка» налоговой и тарифной политики (снижение или обнуление льготной ставки НДС на ряд «социальных» продуктов питания и товаров первой необходимости, ограничение динамики тарифов ЖКХ ниже уровня инфляции с расширением соответствующего субсидирования за счет бюджетных средств, изменение системы акцизов на топливо с целью снижения доли расходов домохозяйств на указанные группы товаров и услуг с одновременным расширением потребления услуг, повышающих качество человеческого капитала).
Список литературы
1. Colin, Clark. Conditions of Economic Progress. London: Macmillan and Co. & Co. Ltd Sent Martin's Press, 1940 — 515 p., электронный доступ: https://archive.org/details/in.ernet. dli.2015.223779
2. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования /Перевод с английского. М.: Academia, 2004. 788 с.
3. Сэй Ж.-Б., Трактат по политической экономии. Бастиа Ф. Экономические софизмы. Экономические гармонии // Сост., вступ. ст. и коммент. М.К. Бункиной и А.М. Семенова. М.: Дело, 2000.
4. Балаева А., Предводителева М. Сфера услуг в мировой экономике: тенденции развития. //Мировая экономика и международные отношения М.: Наука/Интерпериодика, 2007. №3. с. 23-28.
5. Baumol W.J. Macroeconomics of Unbalanced Growth: The Anatomy of Urban Crisis. The American Economic Review, vol. 7, №3, 1967. pp. 415-426.
6. Кендрик, Джон У. Тенденции производительности в США. /Перевод с англ. С.А. Бата-сова. Москва: Статистика, 1967. 315 с.
7. Triplett J.E., B.P.Bosworth. "Productivity Measurement Issues in Services Industries: "Baumol's Disease" Has Been Cured". FRBNY Economic Policy Review, September 2003.
8. Bart van Ark, M. O 'Mahony, M.P. Timmer. The Productivity Gap between Europe and the United States: Trends and Causes. Journal of Economic Perspectives, vol. 22. №1. 2008.
9. Лавлок К.: Маркетинг услуг. Персонал, технология, стратегия / [пер. с англ. Т.В. Без-венюк и др.]. — 4-е изд. — М. [и др.]: Вильямс, 2005 (ГПППеч. Двор). 997 стр.
10. Макконнелл К.Р., Брю С.Л. Экономикс: принципы, проблемы и политика. Пер. с 13-го англ. Изд. М: ИНФРА. М. 1999. 974 с.
11. Самуэльсон, Пол А. Экономика, том 1. М.: НПО «АЛГОН» ВНИИСИ, 1992. 332 стр.
12. Барр Ю. Политическая экономия: в 2-х тт. Т.1: Пер. с фр. — М.: Международные отношения, 1995. 608 с.
13. Стиглиц Дж.Ю. Экономика государственного сектора //Пер. с англ. М.: Изд-во МГУ: ИНФРА-М, 1997. 720 стр.
14. Демидова Л.С. Сфера услуг: изменение динамики производительности //Мировая экономика и международные отношения М.: Наука/Интерпериодика, 2006. №12. с. 40-52.
15. Леонтьев В. В. Исследование структуры американской экономики. М.: Госстатиздат, 1958.
16. Маршалл А. Принципы экономической науки. М.: Прогресс, 1993.
17. Широв А.А., Янтовский А.А. Межотраслевая макроэкономическая модель RIM — развитие инструментария в современных экономических условиях // Проблемы прогнозирования. 2017. №3. с. 3-18.
Для цитирования: Савчишина К.Е. Развитие сферы услуг как фактор формирования экономической динамики // Научные труды. Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН. 2024. № 1. С. 171-191. Б01: 10.47711/2076-3182-2024-1-171-191.
Summary
THE DEVELOPMENT OF THE SERVICE SECTOR AS A FACTOR IN THE FORMATION OF ECONOMIC DYNAMICS
SAVCHISHINA Ksenia E., [email protected], Researcher, Institute of Economic Forecasting RAS, Moscow, Russia, ORCID: 0000-0002-3058-9931; Scopus Author ID: 35093166600
Abstract. The article presents the author's theoretical concept of the long-term development of the service sector. Its viability is empirically shown on the basis of data on the development of the world economy. The main development constraints for the Russian economic system are highlighted in the light of the presence of structural constraints caused by the disparity in prices for goods and services and the emerging potential for overemployment in a number of low-productivity service sectors. Long-term economic policy measures are proposed to "unlock" bottlenecks for the sustainable development of both the service sector and the economy as a whole.
Keywords: theory of development of the service sector, sectoral structure of GDP production, sectoral deflators, factors of production, inter-sectoral analysis
For citation: Savchishina K.E. The Development of the Service Sector as a Factor in the Formation of Economic Dynamics // Scientific works: Institute of Economic Forecasting of the Russian Academy of Sciences. 2024. No. 1. Pp. 171-191. DOI: 10.47711/2076-3182-2024-1-171-191
