CC BY
37
РАЗВИТИЕ МОТИВАЦИОННОГО ПОТЕНЦИАЛА В СФЕРЕ УПРАВЛЕНИЯ ЭКОНОМИЧЕСКИМИ ИННОВАЦИЯМИ
Лунева Е.В., к.э.н., доцент, заместитель директора Клинского филиала Российского государственного социального университета по
учебной работе
Хизриев В.Х., преподаватель Чеченского государственного университета, преподаватель кафедры Экономики и управления
производством Факультета государственного управления
Показана роль системы мотивов в формировании творческого экономического мышления, охарактеризовано ключевое значение собственности в создании механизма устойчивых хозяйственных мотиваций. Предложена авторская трактовка содержания социально-экономических условий и факторов развития современных экономических инноваций, где выделяется необходимость оптимизации социального неравенства, императив создания доверия, прогрессивных социальных институтов, а также инновационного социального капитала.
Ключевые слова: экономические инновации, мотивы инновационной деятельности, творческое мышление, система собственности, социальное неравенство, инновационный социальный капитал, социальные институты, доверие между экономическими агентами.
DEVELOPMENT OF MOTIVATIONAL POTENTIAL IN MANAGEMENT SPHERE ECONOMIC INNOVATIONS
Luneva E., Candidate of Economic Sciences, Associate Professor, Deputy Director Klin branch of Russian State Social University for
Academic Affairs
Khizriev V., Teacher of the Chechen State University, lecturer in economics and management of the Faculty of Public Administration
The role of system of motives in formation of creative economic thinking is shown, key value of the property in creation of the mechanism of steady economic motivations is characterised. The author’s treatment of the maintenance of social and economic conditions andfactors of development of modern economic innovations where necessity of optimisation of a social inequality is allocated, an imperative of creation of trust, progressive social institutes, and also the innovative social capital is offered.
Keywords: economic innovations, motives of innovative activity, creative thinking, property system, social inequality, the innovative social capital, social institutes, trust between economic agents.
Важнейшим интегральным фактором инновационного развития экономики, особенно на уровне предприятий и организаций, является мотивация хозяйственных агентов, а также активность соответствующих связей и отношений (социально-экономических сетей), обеспечивающих реализацию мотивационного потенциала. Говоря о мотивах экономического поведения, нацеленного на воспроизводство инноваций, следует отметить их сложную природу, внутренне противоречивую характеристику и весьма динамичную изменчивость. Мотивация человека, корпоративного сообщества, нации в целом, как их внутренняя «силовая энергетическая установка», может формироваться и развиваться под воздействием, как внутренних (потребности, цели, установки, интересы субъекта и др.), так и внешних (конкуренция, рыночные цены, инвестиционный климат, налоговые льготы и др.) условий и факторов. Задача здесь заключается не столько в классификации этих условий и факторов, сколько в «селективном» отборе и интерпретации тех из них, которые прямо или непосредственно обеспечивают так называемую инновационную интенциональность. В первом же приближении здесь следует подчеркнуть, что в условиях ускоренного развития когнитивной экономики, с одной стороны, необходимо формировать систему мотивационных факторов в сфере развития экономических инноваций; с другой стороны, требуется «инновационный взгляд» на бытующие представления об иерархии как таковых мотивов экономического поведения хозяйственного субъекта. Здесь известная по А. Маслоу «пятиступенчатая» иерархия мотивов едва ли безусловным своим основанием имеет первенство утилитарных, именно биологических потребностей. Императив экономических инноваций закономерно предопределяет исходную актуализацию сущностных сил личности, связанных, прежде всего, с целями и задачами ее всестороннего, творческого и свободного развития.
Мотивация личности и определенных социальных групп к творческой деятельности в рамках формирования созидательных смыслов связана, прежде всего, с так называемой самоактуализацией данных субъектов, стремлением проявить имманентные человеку его лучшие качества. Имеется в виду определенная экономико-психологическая готовность человека к постоянным переменам и даже неопределенности. Как отмечает А. Маслоу, «самоактуализирую-щиеся люди сравнительно мало опасаются неизвестности, таинственности, загадочности; можно сказать, что неизведанное притягивает их: они с удовольствием вступают на незнакомую землю. ... Эти люди не склонны пренебрегать неизвестностью или отрицать ее, бежать от нее; у них также нет привычки убеждать себя в том,
что все непознанное давно и хорошо известно и заниматься его структурированием. Они не испытывают пристрастия к знакомым, хорошо известным вещам, а их стремление к истине не имеет ничего общего с гипертрофированной потребностью в порядке, определенности и безопасности»1.
Отмеченное положение едва ли является дискуссионным, хотя имеет отношение, прежде всего, к человеческой индивидуальности. Условием и формой творческой самоактуализации личности являются социальные условия и механизмы, поскольку и доступ к редким ресурсам, и возможность выбора альтернативных способов их созидательного использования осуществляются исключительно в рамках определенных микро- и макросоциальных групп и соответствующих взаимодействий. В современном цивилизованном обществе иного пути попросту не существует, даже если речь идет
о домохозяйстве как первичной ячейке современного экономического социума. Роль данного социума невозможно переоценить, поскольку именно в его рамках и под воздействием соответствующих институтов осуществляется образовательно-воспитательный процесс; вне социальных институтов сферы экономического поведения не представляется возможным регулировать и координировать развитие системы собственности, а также распределять и перераспределять воспроизводимые экономические блага; областью социальных взаимодействий является сфера творчески-трудовых отношений в современном обществе, где наиболее явно выступают мотивы и цели собственников человеческого капитала и т.д. С точки зрения общих постановок и выработки как такового ракурса исследования проблемы, следует очертить круг наиболее ключевых социально-экономических императивов, предопределяющих развитие экономических инноваций.
Существующий в современной и литературе и хорошо известный алгоритм формирования инноваций как продуктов конечного производительного и личного потребления позволяет определить логический ряд направлений социально-экономической деятельности, которые будут способствовать становлению и укреплению твор-чески-трудовой мотивации экономического агента. Данный логический ряд включает, как минимум, следующие исследовательские и научно-практические звенья-элементы. Во-первых, необходимы масштабные инвестиции в формирование социальных институтов, обеспечивающих становление и расширенное воспроизводство полноценного экономического мышления, конституирующим качеством которого является способность личности или корпоративного сообщества к созидательному смыслообразованию и
смыслопроизводству2. Известно, что сформированному творческому мышлению человека имманентна мотивация к непрерывному свободному творчеству, даже в том случае, если будет весьма высокой «смертность» среди генерируемых субъектом инновационных идей и знаний.
В самом общем плане речь здесь идет о формировании не столько экономики знаний, сколько «экономики созидательных смыслов», то есть знаний, приведенных в определенную систему, обеспечивающую в своем движении решение ключевых задач человеческого развития, а не деструкции личности и общества, как это происходит сегодня, в условиях тотального господства товарно-денежного фетишизма. В сегодняшней экономике более не нужны «знания без понимания»; сегодня требуется понимание, глубокое осмысление экономического бытия и разработка путей созидательного хозяйственного развития. При этом отметим, что социально-экономический «срез» проблематики формирования полноценного (творческого, свободного, созидающего инновационные идеи и знания) экономического мышления связан с решением следующих задач: а) придание творческого ракурса всей системе современного отечественного образования, что требует немалых интеллектуальных, институциональных, финансовых и материальных экономических ресурсов; б) целенаправленное инвестирование повсеместно возникающих и создание новых «точек» роста интеллектуального капитала и «территорий творческого дискурса»; в) поиск и ресурсная поддержка лучших «интеллектуально-компетен-тностных практик», обеспечивающих трансляцию инновационных идей в сферу корпоративного дискурса и далее в область создания инновационных продуктов.
Во-вторых, мотивационный потенциал формирующегося полноценного, творческого мышления следует катализировать справедливо функционирующей системой собственности, представляющей собой определенную социально-экономическую институциональную целостность. Как отмечал Г. Гегель «Разумность собственности заключается не в удовлетворении потребностей, а в том, что снимается голая субъективность личности. Лишь в собственности лицо выступает как разум»3. Интенция человеческой деятельности, стремление личности в самореализации, творческий разум и дух могут иметь развитие лишь в том случае, если человек имеет возможность самостоятельно распорядиться, как своими духовно-душевными силами и знаниями, так и объектами-продуктами своей творчески-трудовой деятельности. Отсюда «. владение телом и духом, которое достигается образованием, занятиями, привычками и т.д. и представляют собой внутреннюю собственность духа»4.
Внутренняя собственность духа и делает человека по-настоящему свободным, как в экономическом, так и в социетальном, то есть общественном смысле. При этом ключевую роль здесь играет система личной и, особенно, частной собственности, в рамках которых человек находит, по сути, неисчерпаемый источник заинтересованности и мотивации к творческой деятельности, хотя объективация «внутренней собственности духа» может и не иметь товарно-денежных форм выражения5. Эти гегелевские положения сегодня еще более актуализируются, поскольку собственность человека на капитал своих созидательных знаний, комбинированных в систему творческих экономических смыслов, становится основанием общей системы собственности в экономике. Можно, очевидно, констатировать, что «внутренняя собственность духа» может, с определенной степенью условности, интерпретироваться как духовно-нравственное, сущностное основание собственности чело-
века на интеллектуальный эндогенный капитал.
Проблематика собственности как важнейшего источника и катализатора творчески-трудовой мотивации и одноименной деятельности, особенно актуальна для отечественной экономики и всего российского социума. Критически важной для нашего общества является духовно-нравственная, ценностная составляющая данной проблемы, поскольку итоги приватизации и существующая практика бесконечных рейдерских и иных переделов собственности либо соответствующих сфер влияния практически разрушают созидательный потенциал «внутренней собственности духа» творческой личности. Кроме того, отсутствует четкая и ясная позитивно-правовая институционализация форм и видов собственности, нет глубокого понимания у законодателей и практиков сути спецификации юридического права той или иной формы собственности, и особенно тревожит хроническая слабость механизма защиты прав личной и частной собственности. В этих условиях ключевое значение приобретают инвестиции в институциональное предпринимательство, призванное обеспечить становление, прежде всего, форм и видов интеллектуальной собственности, а также институционализировать высокую социально-экономическую эффективность воспроизводства всей системы собственности в современной экономике.
В-третьих как показывает зарубежная и, особенно, отечественная хозяйственная практика, одним из ключевых факторов мотивации к творческому созиданию является обеспечение достойной жизни домохозяйствам путем решения, прежде всего, двух взаимосвязанных задач: а) устранение деструктивных форм социально-экономического неравенства в уровне и качестве жизни населения; б) целенаправленное развитие жизнеобеспечивающих («антропоцентричных») секторов национального хозяйства. Отечественный опыт рыночных преобразований красноречиво свидетельствует о том, насколько может быть подорвана мотивация не только к творческой деятельности, но и к хозяйствованию как таковому, если пренебрегать вопросами распределения и перераспределения экономических и иных благ. Ничто так не разрушает личность и ее созидательные силы, как бедность или постоянное чувство несправедливости, незащищенности, апатии и безразличия ко всему происходящему. Причем, маргинализация человека связана не только с бедностью и нищетой в материальном смысле; маргинализация, по определению, есть промежуточное, даже «разрывное» состояние неопределенности личности между социальными стратами, что повсеместно наблюдается в отечественном экономическом социуме. То есть маргиналом может быть и вполне обеспеченный в материальном смысле человек, попавший в ситуацию определенных жизненных или профессионально-служебных изменений.
По существующим в статистике данным, социально-экономическое неравенство среди российских домохозяйств уже давно «перекрыло» допустимые пределы. Хорошо известные и сверхпредель-ные показатели децильного коэффициента и индекса Джини свидетельствуют о продолжающемся формировании «критической массы» социального взрыва. Достаточно лишь сказать, что за первые полтора года текущего отнюдь не только финансового, а масштабного социально-экономического кризиса в отечественной экономике вдвое возросла численность миллиардеров при одновременном существенном падении уровня и качества жизни подавляющего большинства россиян. Углубляющееся неравенство в распределении доходов и продуктов усугубляется растущим неравенством в стартовых возможностях личности, в духовном, культурном раз-
1 Маслоу А. Мотивация и личность. 3-е изд. / Пер. с англ. - СПб.: Питер, 2010. - С. 224.
2 Названное «полноценное мышление характеризуется связной, единой, адекватной физическому миру и обществу основой, непредвзятым анализом достоверных причин складывающихся ситуаций, рассмотрением явлений как звеньев в цепи рациональных причинноследственным связей, критическим отношением к стереотипам мышления и поведения, способностью к глубокому абстрагированию, сложным ассоциативным связям, индивидуальным разнообразием, альтруизмом и гуманизмом и предполагает целью развития общества создание единой цивилизации, все члены которой были бы избавлены от необходимости борьбы за выживание» (Цаплин В.С. Разумное, но не мыслящее / В.С. Цаплин. - М.: Крафт+, 2009. - С. 174-175).
3 Гегель Г.В.Ф. Философия права. - М.: Мысль, 1990. - С. 101.
4 Гегель Г.В.Ф. Философия права. - М.: Мысль, 1990. - С. 103.
5 Как отмечал Г.Гегель, «Поскольку в собственности моя воля как личная воля, тем самым как воля единичного, становится для меня объективной, то собственность получает характер частной собственности, а общая собственность, которая по своей природе может быть в единичном владении, получает определение расторжимой в себе общности, оставлять в которой мою долю само по себе дело призвола.
. В собственности моя воля лична, но лицо есть некое это; следовательно, собственность становится личным этой воли. Так как я даю моей воле наличное бытие через собственность, то собственность также должна быть определена как эта, моя. В этом состоит важное учение о необходимости частной собственности» (Гегель Г.В.Ф. Философия права. - М.: Мысль, 1990. - С. 104,105).
витии, в получении образовательных услуг. Это закономерно приводит к неформальной институционализации социального пессимизма, недоверию государственной власти, социокультурной и нравственной деструкции. Очевидно, что в стране уже давно «перезрела» необходимость в качественном обновлении социально-экономической политики государства в направлении ее подлинной гуманизации.
Не менее важной видится задача ускоренного развития социально ориентированных отраслей национального хозяйства. Обеспечить домохозяйствам достойную жизнь невозможно, если в структуре валового внутреннего продукта перманентно сокращается (относительно, а порой и абсолютно) доля продукции ключевых отраслей социальной сферы при одновременном росте импорта потребительской, часто низкокачественной зарубежной продукции. Если в рамках агропромышленного комплекса, фармацевтической, легкой и пищевой промышленности предпринимаются попытки выправить ситуацию, то в сфере жилищного и коммунального хозяйства страны царит абсолютный хаос и монопольно-тарифный диктат. Здесь граждане нашей страны доведены до отчаяния в буквальном смысле, испытывая по отношению к себе тотальную, ничем не сдерживаемую несправедливость, порождаемую частной собственностью чиновничье-бюрократического аппарата на государственную власть. Основной и теперь уже хорошо известной причиной происходящего является повсеместная коррупция «с захватом государства». Очевидно, что переломить ситуацию можно только с помощью политической конкуренции при активном участии институтов общества, поскольку органы государственной власти, повсеместно зараженные «вирусом» административной ренты, к самоочищению субъективно и объективно не готовы, и готовы не будут.
В контексте исследования достойной жизни человека огромную роль играют социально-трудовые (или социальные творчески-трудовые) отношения, как один из механизмов самоактуализации личности, создания равных стартовых условиях для самореализации всех членов общества и, следовательно, формирования основ для преодоления крайних форм социально-экономического неравенства. Здесь отмечается, что пути обеспечения достойного творчества и труда, включая достойные условия творчески-трудовой деятельности, а также толерантные формы общения всей участников рынка человеческого капитала, являются важнейшими инновационными составляющими и мотивирующими факторами в сфере соответствующих социально-экономических взаимодействий. При этом «создание условий для достойного труда в полной мере в полной мере согласуется с концепцией развития человеческого потенциала, в которой внимание акцентируется не на способности человека к производительному труду, а на его развитии путем создания достойных условий для его жизнедеятельности. При таком подходе развитие человека рассматривается как цель и критерий общественного прогресса»6.
Инновационное содержание заключают в себе все основные аспекты достойного труда и творчества: возможности для творческого труда, труд в условиях свободы, производительный труд, справедливость на работе, защищенность на работе, достоинство на работе и т.д. При этом важно подчеркнуть, что достойный творческий труд - это, прежде всего, созидательная деятельность, обеспечивающая реальный рост не только индивидуального и общественного богатства, но и всестороннее развитие самого человека. Другими словами, творчески-трудовая деятельность человека сама по себе служит важной целью, так как наиболее целостно, интегрально характеризует уровень и качество жизни современного домохозяйства. Достойной жизни не может быть вне рамок достойной твор-чески-трудовой деятельности личности; условия для такой деятельности являются важнейшим параметром созидательной мотивации хозяйственного агента, или условием осуществления масштабных экономических инноваций.
Общим социально-экономическим результатом преодоления неоптимальных форм неравенства в обществе должен стать многочисленный отечественный средний класс. Он представляет собой класс «средних собственников», способных и мотивированных к самостоятельному осуществлению расширенного индивидуального воспроизводства путем целенаправленного и созидательного использования соответствующих объектов личной и частной собственности. В контексте тематики нашего исследования, средний класс мыслится как фундаментальный социальный слой общества, в недрах которого будет формироваться новый, креативный класс,
призванный обеспечить непрерывность и масштабность всего спектра экономических и иных инноваций. Можно предварительно констатировать, что креативный класс - это определенный общественный слой, представители которого способны осуществлять расширенное индивидуальное инновационное воспроизводство посредством реализации собственности на соответствующий интеллектуальный капитал, то есть путем смыслосозидающей самоактуализации. Таким образом, социология экономических инноваций непосредственно увязывается с задачей формирования и социализации творческих личностей, объединяемых в соответствующие локальные (креативные группы) и национальные (креативный класс) сообщества.
В-четвертых, мотивация собственников интеллектуального капитала к созданию экономических инноваций также является функцией социально-экономических сетей и непосредственно связанного с ними социального капитала. Здесь важно подчеркнуть, что в основе отмеченной мотивации лежит определенным образом актуализированная и созидательно, прогрессивно используемая та или иная социальная сеть, поскольку в функциональном смысле социальный капитал есть не что иное, как именно актуализация определенным образом налаженных и отрегулированных социальных действий и взаимодействий. Другими словами, далеко не всякая существующая социальная сеть может и должна квалифицироваться как функциональный социальный капитал; без интенции и человеческой энергии применения этих сетей не возникает никаких полезных (ценных, продуктивных) эффектов, то есть социальный капитал не просто «не оживает», он там попросту не существует. И уж, тем более, в этих условиях не возникает интеллектуальной формы социального капитала, которая предполагает не всякую, а именно гуманистически нацеленную актуализацию и соответствующее «движение» социальных сетей.
Проблематика социального капитала становится все более актуальной, а потому и популярной, не только в современной социально-экономической теории, но и в рамках развития научно-практических основ функционирования интеллектуального капитала субъекта. Здесь, однако, обнаруживается немало методологических неточностей и теоретических «нестыковок». В частности, ряд исследователей под социальным капиталом понимают систему социальных взаимодействий, в ходе которых субъекты решаю те или иные, в том числе экономические задачи. При этом в большинстве случаев происходит смешение социального капитала и социальных капитальных активов, которые, по нашему мнению, соотносятся как «сущность» и «явление». И тем более едва ли правомерно в социальный капитал включать, наряду с социальными и социально-экономическими институтами, социокультурные ценности, которые призваны характеризовать вектор развития социума, а не служить непосредственным инструментом сокращения трансакционных издержек.
В частности, современные исследователи отмечают, что «термин «социальный капитал» охватывает довольно большой круг понятий: общественные институты, разделяемые людьми ценности, отношения людей друг к другу, а также к другим явлениям, которые (все вместе) управляют взаимодействиями и вносят свой вклад в ход общественного экономического и социального развития. Различают два вида социального капитала: структурный (сети, ассоциации, институты, правила и регламенты, которые регулируют их деятельность); когнитивный (отношения, нормы, поведение, разделяемые ценности, доверие). Они могут существовать относительно независимо друг от друга»7. Аналогичные суждения встречаются и в ряде других современных исследованиях. Не вдаваясь в полемический дискурс относительно большинства спорных положений, следует, однако, акцентировать внимание на ключевых аспектах проблемы, имеющих отношение, прежде всего, к проблематике нашего исследования, прежде всего, в контексте формирования устойчивой мотивации экономических агентов к творчески-трудовой деятельности по воспроизводству инноваций.
Первое. Социальный капитал следует рассматривать как часть человеческого капитала личности, корпоративных сообществ и нации в целом. В онтологическом плане под ним понимается не действующая позитивно направленная социальная сеть, а некая востребованная и актуализированная система человеческих знаний и способностей о том, как создавать «доходные» социальные сети (эндогенный социальный капитал). В структурно-генетическом плане социальный капитал видится в качестве знаний и способностей субъекта своевременно активировать, приводить в движение
уже созданные и существующие социальные сети (экзогенный технологический, или процессный социальный капитал). В функциональном плане социальный капитал предстает в форме реально действующих, обеспечивающих определенную доходность социальный сетевых взаимодействий, что часто в литературе обозначается как «клиентский капитал», «доверительные партнерские отношения», «социальная инфраструктура», «сети социального страхования» и др.
Второе. Феноменология социального капитала непосредственно связана отнюдь не только с деятельность определенных социальных групп и сообществ. Собственником социального капитала может быть отдельная личность, органически включенная в систему соответствующих продуктивных для нее связей и отношений. При этом наиболее ценными и доходными для личности являются те связи и отношения, которые непосредственно созданы данной личностью и функционально поддерживаются и развиваются за счет ее энергетического потенциала. Следовательно, резонно вести речь о социальном капитале огромного разнообразия хозяйственных агентов как субъектов соответствующих взаимодействий. Можно только лишь предполагать, какое огромное богатство социальных связей и взаимодействий таит в себе формирующееся мощное информационно-сетевое пространство для личности и корпоративных групп. У диверсифицированного собственника социального капитала и активного участника социальных сетей, по сути, не может быть ни одного жизненно важного вопроса, который он не смог бы решить, задействуя соответствующие связи и отношения.
Третье. Ключевая функция социального капитала заключается в обеспечении определенной ожидаемой результативности социально-экономических взаимодействий, являющейся, как минимум, в двух основных формах. Первая форма заключается в получении определенной выгоды в денежной либо иной продуктовой форме в режиме социальной дихотомии «услуга за услугу»; вторая форма результативности состоит в возможности обмена-общения, что позволяет субъектам социальных сетевых взаимодействий удовлетворять потребность в саморазвитии, обновлении капитала своих общих и специальных знаний. При этом, именно эффект развивающего обмена-общения является все более значимым и перспективным результатом актуализации социальных сетей. В современных исследованиях часто отмечается роль социального капитала в
сокращении трансакционных издержек, неизбежно возникающих в процессе социально-экономических взаимодействий.
Следует, однако, отметить, что сокращение трансакционных издержек есть не результат функционирования социального капитала, а способ, с помощью которого достигается отмеченная выше результативность. Проблема лишь в том, насколько сокращающиеся трансакционные издержки, вследствие функционирования социального капитала, превышают тот объем трансакционных и трансформационных издержек, образующихся при создании и «включении» в работу капитала социальных знаний. Соотношение результата и затрат покажет действительную институциональную эффективность социального капитала субъекта. При этом, чем выше результат, тем в большей степени социальный капитал оказывает мотивирующее влияние на субъектов инновационных экономических отношений.
Четвертое. Интегрирующим социально-экономическим параметром (возможно, также, показателем), характеризующим, с одной стороны, степень развитости социального капитала, а с другой стороны, «интенсивность» и качество мотивации субъектов к воспроизводству экономических инноваций, является доверие хозяйственных агентов друг к другу, а также в целом доверие как таковое, в широком смысле (как социокультурный, ценностный феномен). Доверие в хозяйственной сфере деятельности можно определить как систему установок-отношений (отношенческих установок) в определенных социальных сетях, основанных на балансе экономических интересов и обеспечивающих безусловность выполнения контрактных (формальных) и неформальных обязательств. Доверие нельзя сводить только к экономическим интерпретациям, поскольку оно относится буквально ко всем областям социальных действий. Применительно же к экономической сфере социальной практики, следует подчеркнуть, что категория «доверие» является «живой функциональной тканью» социального капитала и может рассматриваться как постоянно действующий, высокодоходный социальный актив.
Здесь следует подчеркнуть, что роль доверия в современной экономике неуклонно возрастает, что предопределяется интенсификацией трансакционного, а также когнитивного пространства, сопровождающимся бурным нагромождением соответствующих издержек8. Доверие здесь выступает, одновременно, как благопри-
МОТИВАЦИОННЫЙ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ «БЛОК» ДИНАМИЧЕСКОЙ СМЫСЛОВОЙ СИСТЕМЫ В РАМКАХ СОВРЕМЕННЫХ ХОЗЯЙСТВЕННЫХ ИННОВАЦИЙ
Рис. 1. Социальные (мотивирующие) факторы современных экономических инноваций
6 Федченко А.А. Достойный труд и толерантность как инновационные составляющие рынка труда // Инновационное развитие экономики России: ресурсное обеспечение: Вторая Международная конференция; Москва, МГУ имени М.В. Ломоносова, Экономический факультет; 22-24 апреля 2009 г. Сборник статей: Том 1 / Под ред. В.П. Колесова, Л.А. Тутова. - Издательство, 2009. - С. 490.
7 Экономика, основанная на знаниях / Под общ. ред. А.Л. Гапоненко. - М.: Издательство РАГС, 2006. - С. 38.
8 Известно, что рост объемов знания создает двоякий эффект: с одной стороны, знания сокращают риски, позволяя вникать в ту или иную экономическую ситуацию, осуществлять быстрые консалтинговые и иные дискурсы; с другой стороны, каждое новое знание порождает и новые сомнения, новые гипотезы и хозяйственные управленческие инварианты. В этих условиях существенно возрастает способность человека к смыслообразованию и смыслопроизводству, что способствует «фильтрации» и отбору, прежде всего, тех знаний, которые необходимы «здесь и сейчас».
ятное условие и действенный фактор сокращения этих издержек. Мотивационная «мощь» доверия связана, во-первых, с тем, что оно является основанием для укрепления предсказуемости социальноэкономической ситуации, что особенно актуально для развития инновационного сектора экономики и корпоративных экономических инноваций; во-вторых, доверие обладает огромной «притягательной» силой в плане привлечения новых партнеров и клиентов организации, расширения действующих и создания новых социальных сетей; в-третьих, доверие способствует созданию и развитию ряда производных социально-экономических интеллектуальных корпоративных активов (имидж, репутация, социальная ответственность, престиж и др.). Очевидно, что феномен доверия, играющий важнейшую роль в актуализации социальных сетей, требует углубленного исследования в рамках междисциплинарного подхода. В итоге, социальные императивы современных экономических инноваций могут быть отображены следующим образом (рис. 4).
Таким образом, ключевые социально-экономические императивы управления экономическими инновациями непосредственно характеризуются следующими ключевыми положениями. Во-первых, актуализируется проблематика эндогенного интеллектуального капитала, развитие которого актуализирует формирование полноценного экономического мышления, обеспечивающего не только расширенное воспроизводство новейших знаний на основе адекватного отражения хозяйственной действительности, но и способного к смыслообразованию и смыслопроизводству. Полноценное экономическое мышление является, одновременно, условием и фактором развития динамической смысловой системы в целом. Эта смысловая система является решающим, глубинным основанием развития интеллектуального капитала в целом и включает, как минимум, смысловые конструкты (они определяют «качество» экономического менталитета); личностные и коллективные ценности (они детерминируют направленность, интенцию экономических инноваций); систему мотивов (они формируют «энергетику» инновационной экономической деятельности в целом). Основная задача современной хозяйственной теории и праксиологии заключается в том, чтобы последовательно формировать механизм хозяйственных мотиваций, основанный на глубоком осмыслении и актуальном восприятии человеком современных экономических реалий. Понятно, что требует не «трансформационной ломки» (как это наблюдается в нашей стране сегодня), а качественного обновления, прежде всего, системы отечественного образования.
Во-вторых, мотивация, как энергетика инновационной деятельности, основывается, прежде всего, на сущностных силах человека, определяемых его стремлением к самоактуализации. Социально-экономическими факторами, обеспечивающими проявление, укрепление и развитие творчески-трудовой мотивации экономического агента, являются: а) правовая система собственности, основой которой является система интеллектуальной собственности, требующая нового подхода к своему исследованию; б) инновационный социальный капитал, основанием которого является такой системный институт, как доверие, а также формируемые и постоянно актуализируемые социальные сети, и социальные прогрессивные институты; в) достойная жизнь личности и домохозяйства, что непосредственно увязывается с повышением качества и уровня жизни, обеспечением условий для достойного творчества и труда, преодолением деструкции социального неравенства. Отмеченные параметры образуют своеобразную логическую цепь: собственность актуализирует человека «изнутри»; далее человек включается в систему социальных связей и отношений, где самоактуализирует-ся, реализует свои сущностные силы; наконец, общим итогом является достойный уровень и качество жизни домохозяйства.
В-третьих, формирующийся инновационный социальный капитал следует, очевидно, рассматривать как часть инновационного человеческого капитала, или интеллектуального капитала. Это означает, что методология исследования интеллектуального капитала может быть применима и к выявлению специфики соответствующего инновационного социального капитала. Таким образом, ранее высказанные суждения о том, что социальный капитал характеризуется исключительной «экзогенностью», то есть проявляет себя только в ходе актуализации социальных сетей и в ходе определенных социальных взаимодействий, видится не совсем корректным. В структурно-генетическом плане социальный капитал может условно подразделяться на «внутренний» и «внешний» капитал. Внутренний (эндогенный) социальный капитал неявно представлен соответствующими смыслообразующими конструктами и
определенными знаниями (индивидуальными, корпоративными) о том, как формировать и развивать «доходные» социальные сети и связи, причем, как внутри самого субъекта (в случае с корпоративным сообществом), так и за его пределами (по известной аналогии речь идет о производстве социальных средств производства для производства социальных благ). Внешний (экзогенный) социальный капитал явно представлен уже произведенными и актуализированными социальными сетями, включающими множество созидательно направленных взаимодействий субъекта с экономическими агентами различных уровней (страт, сообществ и др.). Можно, очевидно, отметить, что деструктивная направленность социальных взаимодействий (например, в теневой криминальной экономике, в рамках коррупционных связей) формирует «антисоциальный» капитал.
В-четвертых, институциональная природа социальных сетей формирует потребность в непрерывном социально-институциональном предпринимательстве, представляющем собой целенаправленную деятельность соответствующих хозяйственных агентов по формированию и воспроизводству социальных и социально-экономических институтов, обеспечивающих ожидаемую интенцию и динамику социальных трансакций. «Пусковым механизмом» этих трансакций в рамках постоянно обновляемых институтов является доверие, представляющее собой сложное социально-психологические образование, имеющее, однако, непреходящее экономическое значение, особенно в условиях интенсификации социально-хозяйственных взаимодействий. Очевидно, что проблематика, связанная с формирование и развитием доверия (прежде всего, межфирменного внутрифирменного) становится базовой в системе общего движения инновационного социального капитала. В связи с этим, существующие весьма «размытые» представления о затратах на развитие социального капитала, должны уступить место четким смысловым концептам и знаниям об организации и осуществлении национальных и корпоративных инвестиций в расширенное воспроизводство инновационного социального капитала соответствующих уровней.
Литература:
1. Гапоненко А.Л., Орлова Т.М. Управление знаниями. Как превратить знания в капитал / А.Л.Гапоненко, Т.М.Орлова. - М.: Эксмо, 2008.
2. Гегель Г.В.Ф. Философия права. - М.: Мысль, 1990.
3. Инновационное развитие: экономика, интеллектуальные ресурсы, управление знаниями / Под ред. Б.З. Мильнера. - М.: ИНФРА-М, 2010.
4. Инновационное развитие экономики России: национальные задачи и мировые тенденции: Международная конференция; Москва, МГУ имени М.В. Ломоносова, Экономический факультет: Сборник статей: В 2-х томах: Том 1. - М.: МАКС Пресс, 2008.
5. Креативное мышление в бизнесе / Пер. с англ. - М.: Альпина Бизнес Букс, 2006.
6. Маслоу А. Мотивация и личность. 3-е изд. / Пер. с англ. -СПб.: Питер, 2010.
7. О' Коннор Дж. Искусство системного мышления: Необходимые знания о системах и творческом подходе к решению проблем / Джозеф О? Коннор и Иан Макдермот; Пер. с англ. - 4-е изд. - М.: Альпина Паблишерз, 2010.
8. Руус Й., Пайк С., Фернстрем Л. Интеллектуальный капитал: практика управления / Пер с англ. под ред. В.К. Дерманова; Высшая школа менеджмента СПбГУ. - 3-е изд. - СПб.: Изд-во «Высшая школа менеджмента», 2010.
9. Словарь философских терминов / Научная редакция профессора В.Г. Кузнецова. - М.: ИНФРА-М, 2007.
10. Цаплин В.С. Разумное, но не мыслящее / В.С. Цаплин. -М.: Крафт+, 2009.
11. Экономика, основанная на знаниях / Под общ. ред. А.Л. Гапоненко. - М.: Издательство РАГС, 2006.
