CC BY
37
Ю. В. Косов, А. В. Торопыгин
РАЗВИТИЕ ЕВРОПЕЙСКОЙ РЕГИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ: ПУТЬ К УГЛУБЛЕНИЮ СОТРУДНИЧЕСТВА ИЛИ К КОНФЛИКТУ?
В статье рассматривается эволюция региональной европейской политики. Если в начале европейской интеграции такая политика была связана с желанием «подтянуть» отсталые регионы в социально-экономической сфере, то в дальнейшем ей придается внешнеполитическое направление. Такие инициативы, как «Северное измерение», «Черноморская синергия», «Восточное партнерство», приводят к формированию «Европейской политики соседства», не последней целью которой является конкуренция за влияние на европейские страны СНГ.
Ключевые слова: региональная политика; внешнеполитическое, внешнеэкономическое измерение ЕС; этапы развития региональной европейской политики; региональные инициативы; европейская политика соседства.
В настоящее время произошло второе рождение термина «ближнее зарубежье». Напомним, что он вошел в обиход после развала Советского Союза. Так стали именовать новые государства, возникшие на постсоветском пространстве и вошедшие в Содружество Независимых Государств. Термин этот был призван подчеркнуть, с одной стороны, независимый статус этих государств, с другой — некие особые доверительные отношения между ними. Со временем эти взгляды пришлось пересмотреть, а термин вышел из употребления. И вот он вновь стал востребованным по отношению к некоторым из этих стран, но теперь со стороны Европейского Союза.
Из опыта европейской региональной политики
Необходимость проведения сбалансированного развития путем уменьшения разрыва между разными регионами и помощи наиболее отстающим была признана еще в Римском договоре от 1957 г. Он предусматривал создание Европейского социального фонда, а также Европейского инвестиционного банка. К 1962 г., когда была достигнута договоренность о проведении общей сельскохозяйственной политики, был также создан Европейский фонд ориентации и гарантий сельского хозяйства (EAGGF). В 1969 г. появился документ Комиссии Европейского Союза «Региональная политика Сообщества», в котором предлагалось «приступить к организации деятельности Сообщества по вопросам регионального развития»
© Ю. В. Косов, А. В. Торопыгин, 2009
(Российское Экспертное Обозрение, http://www.rusrev.org/content/data/ artlcle/Hle/st32_819.pdf).
Вместе с тем на начальных этапах европейской интеграции считалось, что она автоматически ведет к выравниванию межрегиональных диспропорций. Соответственно и мероприятия региональной политики (РП) считались второстепенными. Фактически активно она начала проводиться с середины 70-х годов прошлого века. По мере расширения ЕС создавались дополнительные инструменты содействия внутреннему развитию стран-членов. После вступления в ЕС Великобритании, Ирландии и Дании в 1973 г. был учрежден Европейский фонд регионального развития (ERDF). Первоначально его задачей было возрождение приходящих в упадок промышленных районов регионов в Великобритании. После вступления Греции, а затем Испании и Португалии задачи фонда были расширены, и сейчас сфера его полномочий охватывает все отстающие регионы ЕС.
Первая конференция Сообщества по теме «Парламент - регионы» прошла в 1984 г., а в 1988 и 1991 г. Европарламент принимает «Хартию Сообщества по проблемам регионализации» и «Хартию регионов Сообщества» (Там же). Важной вехой в развитии региональной политики стало принятие Мадридской конвенции (1980 г.) и организации в рамках Совета Европы Комитета регионов.
В Едином Европейском акте (1986 г.) отдельной главой прописана необходимость экономического и социального единства и тем самым заложен фундамент для проведения региональной политики, основанной на солидарности.
Четкие принципы деятельности фондов, а фактически и комму-нитарной РП, были выработаны при подготовке и в ходе радикальной реформы Структурных фондов (СФ) 1989 г., которая базировалась на четырех основных принципах: а) всемерной концентрации средств в наиболее нуждающихся регионах; б) программном, а не проектном подходе; в) партнерстве на всех уровнях: от национального до местного; г) дополнительности, т. е. совместном выделении средств из наднационального и национального бюджетов. Расходы на эти цели к 1993 г. достигли 31% от всех расходов Сообщества (см.: Юилл, http://www.studentport.ru/referst/referat.php?id=16301).
Маастрихтский договор о Европейском Союзе (1992 г.) раскрыл положения, связанные с понятием субсидиарности (разделение предметов ведения на разных уровнях) и с формированием Комитета регионов. Также был учрежден Фонд сплочения (Cohesion Fund), в задачи которого входит финансирование проектов в области защиты окружающей среды и развития трансъевропейских сетей в отстающих государствах-членах ЕС.
Время принятия Маастрихтского договора — это переломное
время в развитии международных отношений: конец «холодной войны», распад СССР и Югославии. Влияние этих событий сказывается и на региональной политике. Возникает так называемый «новый регионализм». Его отличия: развивается как современная версия многополярности; формируется «снизу», т. е. процесс современной регионализации содержит элементы спонтанности и автономии его акторов; стремится к реализации идей «открытого регионализма», совместимого с экономической взаимозависимостью; более многомерен, поскольку включает в себя торгово-финансовые, экологические, социально-политические и иные измерения (см.: Нейпе, 1999, р. 7, 8).
Считается, что новый регионализм способен решать проблемы национального и культурного многообразия. Теперь, когда прежняя модель национального государства испытывает серьезные трудности, она становится менее привлекательной для меньшинств, стремящихся к отделению. Пока еще проводником социальной солидарности все же выступает государство, но на местном и региональном уровнях, особенно там, где сложились общее самосознание и история и возникают сообщества, основанные на идее солидарности. Вследствие этого многие движения за нации без государства и национальные меньшинства отказались от политики сепаратизма и ирредентизма. Вместо этого, как считает М. Китинг, они сосредоточились на возможностях, которые открылись перед ними благодаря новому мировому и континентальному порядку (Китинг, 2008, с. 145).
Влияние на внешнюю политику
Европейское национальное государство с момента своего зарождения отличалось твердо установленными границами и сильной властью, способной осуществлять масштабное вмешательство в социально-экономическую сферу. Будучи суверенными и внутри, и вовне, оно выступало главным действующим лицом международных отношений. Правительства по большей части отказались от сбалансированного развития территорий в рамках региональной политики, поскольку капиталу выгоднее выбирать объекты для инвестиций, исходя из мировой конъюнктуры. «Ускорение этого процесса в Европе происходит по мере того, как укрепляются внутренний рынок и валютный союз, как формируется новая наднациональная политика, — пишет М. Китинг, — впрочем, отказ от нерушимости территориальных границ — это лишь один из аспектов проблемы» (Там же, с. 144). Культурная, экономическая, социальная и политическая жизнь возвращается на «места», но этот процесс
протекает на двух разных уровнях. И тот и другой принято называть «региональными», что, безусловно, сбивает с толку: дело в том, что в зависимости от контекста подразумеваются регионы межгосударственные (в общеевропейском смысле) или внутригосударственные (Там же).
Между двумя различными ступенями регионализма установились сложные связи. Образовался своего рода двойной регионализм. Формирование новых экономических регионов не обусловлено такими традиционными географическими факторами, как наличие сырья или близость рынка. Отражением этой тенденции можно считать еврорегионы — приграничные сообщества международного трансграничного сотрудничества европейских стран, созданных в соответствии с принципом субсидиарности. Трансграничное сотрудничество расширяется по мере того, как территории с общими экономическими и культурными интересами совместно решают возникшие проблемы либо объединяют имеющиеся у каждой из них возможности. Однако, на наш взгляд, в этом процессе имеется большая политическая составляющая. Дело в том, что в это время интеграция европейских государств вышла за пределы исключительно экономической сферы. ЕС начал вырабатывать общие подходы к связям с другими государствами, к международной безопасности, региональным конфликтам и т. д. Эти процессы привели к включению в Маастрихтский договор положений об организации Общей внешней политики и политики безопасности (ОВПБ). Согласно Амстердамскому договору, ОВПБ была юридически оформлена. Но уже в своем официальном мнении (29 октября 1997 г.) Комитет по международным делам, безопасности и оборонной политике Европарламента отметил, что ОВПБ оказалась отделена от внешнеэкономической политики ЕС. И высказал свое сожаление по поводу того, что в сфере ОВПБ не получил полного воплощения принцип принятия решения большинством голосов (см.: Баранов, http://www.amegyie/ru/ru/htm). Таким образом, региональная политика ЕС в определенной мере работала на внешнеполитическое и внешнеэкономическое измерение ЕС, во всяком случае, в непосредственной близости к границам ЕС. Поощряя эти процессы, Евросоюз разработал специальные программы. Регионы участвуют в дипломатии нового типа, устанавливая связи с другими регионами, городами и даже отдельными странами во всем мире. При этом они склонны имитировать государство с его традиционной внешней политикой, но используют зарубежные связи для достижения внутренних экономических и культурных целей.
Это было особенно важно в процессе расширения Европейского Союза на Восток. Региональная политика, вернее ее конкретное во-
площение, стало мостиком между странами-кандидатами на членство в ЕС (бывшими странами социалистического лагеря, а затем и бывшими республиками СССР).
Провозгласив готовность к расширению состава своих членов, ЕС, естественно, должен обращать внимание прежде всего на свою ближнюю периферию. Именно здесь находятся страны, которые могут быть интегрированы в структуру ЕС. Так, Жак Делор в этой связи пишет: «Государствам, образовавшимся на территории бывшей Югославии, должно найтись в объединенной Европе. Это единственное, что сможет противодействовать этническим конфликтам между нами» (Делор, 2007, с. 95). Но здесь же находятся страны, которые не могут или, как Россия, не хотят рассчитывать на присоединение к ЕС в обозримом будущем. Все они формируют непосредственно внешнюю среду, в которой будет действовать Евросоюз.
В этой связи многие эксперты отмечают, что место ЕС в мире будет определяться в том числе и тем, как он справится с новыми вызовами безопасности в Юго-Восточной Европе, Средиземноморском бассейне, а также на Кавказе (см.: Тренин, http://www.carnegyie/ru/ru/htm). А это означает, что в направлении формирования пояса добрососедства региональная политика становится важным направлением внешней политики Европейского Союза в целом. Важнейшая часть этого пояса превращается в пространство конкуренции между ЕС и Россией.
На наш взгляд, можно говорить о некоторой этапности развития региональной европейской политики. Выделим четыре этапа, сутью которых являются: 1) уменьшение разрыва в темпах роста богатых и бедных регионов; подтягивание отсталых районов Европы; создание специального инструмента проведения региональной политики — фонда регионального развития (ЕФРР); 2)появление нового регионализма, вызванного изменениями в международных отношениях, в первую очередь окончанием «холодной войны»; 3) увеличение политической составляющей региональной политики, вызванной подписанием Маастрихтского договора и расширением ЕС на Восток; 4) появление новых задач в региональной политике: формирование ответов на новые вызовы безопасности принципов «Европейской политики соседства» (см.: Бордачев, 2007, с. 76).
Старые вызовы — новое проявление
Особенность Европы — сохранившаяся глубокая региональная идентичность. Формирование европейских наций было сопряжено со стиранием региональных отличий, внутренней унификацией. Од_ 201
ПОЛИТЭКС. 2009. Том 5. № 2
нако эти процессы не смогли зайти так далеко, чтобы региональная компонента стерлась. Развитие регионализации, ослабление наций и проявления глокализации вызывают к жизни старые субэтнические и региональные идентичности, которые вновь оказываются востребованными. Признание независимости Косова — это и признание права малого народа на самоопределение вопреки воле мажоритарной нации, и одновременно признание права на самоопределение за регионом, не представляющим ни этнической, ни экономической целостности. На наш взгляд, в Косово (если рассматривать его отдельно от проекта Великой Албании, о котором в ЕС предпочитают молчать) заключена модель будущей формы существования Европы, и признание его независимости — огромный шаг на пути к будущей «Европе регионов» (Доклад..., http://www.apn.ru/publications/article19807.htm).
В связи с этим происходит расширение регионалистских движений, вокруг которых собираются сторонники националистических ценностей. Это общее направление развития. Однако очевидно, что на протяжении последнего времени были как подъемы, так и спады в процессе: так, ситуация стабилизировалась в Великобритании, но прекратилось перемирие между центральными властями и боевиками организации «Эта» в Испании в 2008 г.
Экспертное сообщество склонно отчасти объяснять происходящее кризисом самосознания, выходом из которого является распространение регионалистских движений, вокруг которых собираются сторонники националистических ценностей. Региональные проблемы всегда были компонентами европейской политики. В последние десятилетия в орбиту их решения оказались втянуты не только местные политические элиты и центральная администрация, но и широкие слои населения. Рост влияния Лиги Севера в Италии, поддержка подавляющим большинством населения Шотландии автономистских настроений (1997-1999 гг.), укрепление политических позиций каталонских националистов в Испании, подключение германских земель к принятию решений на уровне институтов ЕС — явления того же порядка. Они опираются на синтез политической воли представителей региональных политических элит и поддержки широких слоев населения. Интересно, что, по данным опросов, доля европейцев, соотносящих себя с географической общностью (регион, местность), не совпадающей с территорией страны, превышает 90% (см.: Китинг, 2008, с. 145).
Однако радикально-сепаратистские тенденции присутствуют все же в меньшинстве европейских регионов. Центральные правительства, политические силы, общественное мнение ищут пути решения проблем, порождаемых региональной самобытностью (как и
самобытностью иммигрантов из стран «третьего мира», а теперь и Центральной Европы), в русле гражданского общества. Эксперты отмечают, что сам регионализм в Европе приобретает уже не поверхностное историко-религиозное, а самое глубинное наполнение, сутью которого является уровень регионального развития и соотношение потребностей и ресурсов отдельных регионов при решении стоящих перед ними социально-экономических проблем.
В этой связи М. Китинг пишет, что ЕС, который зачастую воспринимали лишь как экономический образец для межгосударственных организаций, на самом деле может представлять собой и политическую модель ответа на вызовы со стороны новых социальных и культурных факторов (Там же, с. 148).
Однако насколько оправдан такой оптимизм, сказать трудно. В первую очередь это связано с косовской проблемой и кризисом на Кавказе. Очевидно, что эти проблемы выходят за рамки региональной политики. Но разное отношение в целом к признанию независимости Косово и не признанию Южной Осетии и Абхазии показывает отсутствие общей основы, на которой может строиться региональная политика. Важно и то, что среди членов Евросоюза и отношение к самой косовской проблеме различное.
Инициативы ЕС в области региональной политики
«Северное измерение» (СИ). В. Сиданмаки говорит, что ЕС естественным образом приобрел «Северное измерение» со вступлением Швеции и Финляндии в 1995 г., соответственно возникла и необходимость формирования политики в этом направлении. СИ несет отпечаток некоторых специфических, северных ценностей, таких как экологическая сознательность, прозрачность в административном управлении, социальное обеспечение. Официальные цели инициативы: стремление к развитию стабильности, укреплению безопасности и созданию благоприятных условий для расширения ЕС и позитивной взаимозависимости между Россией, странами Балтийского региона и ЕС (Сиданмаки, http://www.yfs.ru dmdocu-mentsZbM.pdf).
Но ряд экспертов обращают внимание на другое. Одним из ключевых понятий концепции развития СИ, по мнению Ю. Дерябина (Центр Северной Европы), является «позитивная взаимозависимость». Так, в решении Совета ЕС от 31 мая 1999 г. подчеркивалось, что «"Северное измерение" ЕС может способствовать укреплению позитивной взаимозависимости Европейского Союза, России и других государств Балтийского моря, особенно принимая во внимание процесс расширения ЕС, и тем самым обеспечить безопас-
ность, стабильность и устойчивое развитие Северной Европы». По мнению Ю. Дерябина, применяя этот термин, Евросоюз во многом использовал собственный опыт. В 1950-х годах исходной позицией Общего рынка, в который вошли бывшие противники во Второй мировой войне, было налаживание такого сотрудничества, взаимовлияния в областях экономики, культуры, общения между людьми, такая интеграция и взаимозависимость, при которых стало бы невозможным возобновление враждебности, военных и иных конфликтов в Западной Европе. Это, разумеется, не исключает экономических, политических и иных противоречий, различий во внутренней и внешней политике, симпатиях и антипатиях. Но достигнутый уровень интеграции, общие интересы и взаимозависимость не позволят довести дело до открытых конфликтов и прямых столкновений. Если этот опыт ЕС и сам принцип позитивной взаимозависимости смогут быть реализованы на Севере Европы в рамках СИ, то появится возможность избежать гипотетических осложнений в будущем и в этом регионе. Для этого необходима готовность учитывать не только собственные интересы, но и интересы партнеров и всего региона. В определенном смысле это и есть квинтэссенция региональной политики Европы (http://www.ieras.ru/centrseurope.htm).
Однако достичь этого удалось не сразу. Как известно, политика СИ обсуждалась на специальных встречах министров иностранных дел в Хельсинки в 1999 г. и в Люксембурге в 2001 и 2002 гг. На основе их рекомендаций на заседаниях Европейского Совета были разработаны и утверждены Первый (2000-2003) и Второй (20042006) планы действий по «Северному измерению». Важно заметить, что представленные российской стороной поправки и замечания не были учтены при принятии вступившего в силу 1 января 2004 г. Плана действий-2, и РФ не считала себя связанной его положениями. После долгих усилий удалось найти компромисс. Новый этап начался в 2005 г., когда были одобрены Директивы для разработки политической декларации и рамочного документа по политике СИ. Документ был одобрен 24 ноября 2006 г. Российской Федерацией и вступил в действие с 1 января 2007 г.
В документе подчеркивается, что он является совместным достижением партнеров, которые признают, что их сотрудничество может основываться только на духе партнерства и базироваться на взаимном доверии, а политика «Северного измерения» является общим проектом, за который ответственны все его участники, и гарантией того, что никакие разделительные линии не возникнут на Севере Европы. СИ стало рассматриваться во взаимоувязке с построением четырех Общих пространств — прямых партнерских отношений между РФ и ЕС. На Севере, в отличие от Юга, сложились теплые отношения.
«Черноморская синергия» (ЧС). Проект ЕС — «Синергия черного моря», по мнению разработчиков, направлен на укрепление доверия между странами региона. Проект и был представлен Европейским комиссаром по внешним связям и политике соседства Бе-нитой Ферреро-Вальднер (http://gzt.rU/world/2007/04/11/170022.Мт1). Было также объявлено, что эта региональная программа станет «составной частью европейской политики соседства и будет работать во многом аналогично другому успешному региональному проекту — "Северному измерению"». Однако «замороженные конфликты» (Нагорный Карабах: Армения - Азербайджан; Молдова - Приднестровье) и последствия «Кавказской войны» (осень 2008 г.) сделали регионы существенно различными.
Программа ЕС включает несколько секторов сотрудничества. В качестве основных направлений Комиссия ЕС назвала взаимодействие в области энергетики, безопасности, создание экологически чистых технологий добычи, транспортировки и использования углеводородов, борьбу с потеплением климата, развитие транспорта торговли, рыболовства, научных исследований и образования, развитие трансграничных контактов между представителями гражданского общества. Среди приоритетных черноморских программ ЕС можно выделить следующие: ТАСИС, ТРАСЕКА (транспортный коридор «Европа - Кавказ - Центральная Азия»), ИНОГАТА (межгосударственный нефте-газотранспортный коридор), некоторые другие проекты. В новой политике Евросоюза по отношению к Черноморскому региону отдельным направлением выступает содействие урегулированию «замороженных конфликтов». Вместе с тем целью новой политики ЕС в Черноморском регионе, как показывает анализ, является трансформация входящих в него государств под формат расширенной Европы. Такой подход даст возможность объединенной Европе успешнее решать проблемы в зоне Черного моря. Однако у стран региона есть и собственные интересы, нередко отличные от интересов Брюсселя.
Боевые действия в Южной Осетии подтолкнули официальную Анкару выступить с идеей создания механизма разрешения конфликтов — Платформы стабильности и сотрудничества на Кавказе (ПССК). По мнению Али Бабакана, министра иностранных дел Турции, конфликт России с Грузией вновь продемонстрировал неустойчивость ситуации на Кавказе и показал необходимость снизить напряженность в этом районе мира. Конфликт затронул все страны региона. Азербайджан и Армения, например, были лишены важнейших транспортных узлов. Это усилило беспокойство за судьбу важных проектов в области инфраструктуры, в частности железной
дороги Баку-Тбилиси-Карс, нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан и газопровода Баку-Тбилиси-Эрзерум. А ведь именно эти объекты могут обеспечить на долгое время и региону и Европе энергетическую и транспортную безопасность. Инициатива Анкары выдвинула целый ряд вопросов. Первый и, возможно, самый ключевой из них — как ПССК будет соотноситься с деятельностью Черноморского экономического сотрудничества. В институциональных рамках сотрудничества организации ЧЭС и Парламентской ассамблеи ЧЭС проводились многосторонние встречи для выработки общей позиции по проблемам Кавказа. По мнению ряда экспертов, Турция планирует уменьшенную версию ЧЭС. Вопрос в том, сможет ли она принести пользу (Выступление., http://www.ln.mid.ru/ns-ipecon.nsf/fc2e4121e6d9ec 5343256a0c003fb7d2/f3581f07a69832cbc3257413003132ba?).
Большинство экспертов дают отрицательный ответ: «Кавказ пока не готов к такой платформе. Это не поможет урегулировать конфликты, но приведет к тупику. Интенсивные конфликтные ситуации не годятся для подобных инициатив» (см.: Сомунджуоглу, http://www.inosmi.ru/translation/235625.html). Как известно, боевые действия в результате агрессии Грузии в Южной Осетии привели к признанию Россией двух регионов Грузии в качестве суверенных государств. Нормализация положения в этом регионе проводится в соответствии с Планом Медведева-Саркози. Но «придирки» к России со стороны ЕС по поводу выполнения некоторых пунктов плана, с одной стороны, и, наоборот, поддержка Турции, с другой стороны, говорят о необходимости более детального изучения предложений по формированию ПССК.
С самого начала черноморская инициатива высветила целый ряд противоречий. Поскольку нефти газотранспортные коридоры прокладываются в обход России, то можно прогнозировать усиление сотрудничества ЕС с ГУАМ. Очевидно, это не улучшит отношения между ГУАМ и Россией. Очередной газовый скандал (зима 2008/2009) обострил отношения и между Украиной и Россией. Румыния, Греция и Болгария, как члены ЕС, будут играть более важную роль, чем Украина. Это в свою очередь создаст напряженность между этими странами. Украина, безусловно, рассматривает ЧС как один из вариантов помощи при вхождении в ЕС.
Важно обратить внимание на то обстоятельство, что Россия не получила пока соответствующего статуса в черноморской инициативе. По всей видимости, у РФ и ЕС должны быть договорно закрепленные взаимоотношения по всем основным направлениям сотрудничества. Это показало СИ.
Однако пока именно такое развитие событий не очевидно. Этот вывод можно сделать, рассмотрев так называемое «Восточное
партнерство» (ВП) — относительно новую инициативу ЕС. Дополнительный импульс к реализации этой идеи, у основ которой стояли Польша и Швеция, придал августовский конфликт в Закавказье. Сама инициатива была официально обнародована главами МИД Польши и Швеции в мае 2008 г. Суть этой инициативы заключается в проведении ЕС «более сильной политики» в отношении Армении, Азербайджана, Белоруссии, Молдавии, Грузии и Украины (полное участие Белоруссии возможно лишь, когда появятся соответствующие условия).
В окончательном виде программа была принята в конце 2008 г. Комментируя это решение, глава Еврокомиссии обозначил ее как новую инициативу и реакцию на августовскую «Кавказскую войну», а также попытку ЕС утвердиться на постсоветском пространстве. «Процветание и стабильность в XXI веке принесут экономика и диалог, а не ракеты и демонстрация силы», — заявил Баррозо. Помимо этого, он подчеркнул, что «ЕС является экономическим гигантом, который все более становится политическим игроком и принимает на себя соответствующие обязательства. «Восточное партнерство» показывает то, что можно назвать «мягким воздействием», то есть способностью ЕС привлекать к себе других и вызывать перемены в обществах. ЕС не стремится создавать сферы влияния, проводя разделительные линии в Европе». Однако до 2013 г. будет выделено 350 млн евро на укрепление государственных институтов, на пограничный контроль и помощь малому бизнесу и т. д. (Российское Экспертное Обозрение, http://www.rusrev.org/ content/data/article/file/st32_819.pdf).
События на политической сцене меняются очень быстро. Но, на наш взгляд, уже можно говорить о тенденции — резком возрастании
конкуренции за влияние на страны СНГ.
***
Региональная европейская политика начала складываться вместе с развитием европейской интеграции. Первые упоминания, связанные с такой политикой, можно найти в документах 1950-1960-х годов. Вначале основной целью этой политики было желание подтянуть отсталые регионы в социально-экономической сфере. Появление такого механизма региональной политики, как Еврорегион, позволил эту внутреннюю политику Европейских Сообществ сделать трансграничной. Региональная составляющая становится частью внешней политики объединения, своеобразным институтом адаптации стран-кандидатов на вступление в Европейский Союз. Дальнейшее развитие региональной политики происходит в рамках
таких инициатив, как «Северное измерение», «Черноморская синергия», «Восточное партнерство», что в конечном счете приводит к формированию «Европейской политики соседства». Субъектом этой политики становится «кольцо дружественных стран» (в терминологии ЕС) или «страны ближнего зарубежья» (в терминологии РФ), что объективно приводит к конкуренции в этом пространстве с непредсказуемыми последствиями.
Литература
1. Баранов О. Тенденции развития ОВПБ и ЗЕС: нежданный вызов для России? // www.carnegyie/ru/ru/htm
2. Бордачев Т. Суверенитет и интеграция // Россия в глобальной политике. 2007. Т. 5. № 1. С. 76.
3. Выступление руководителя российской делегации первого заместителя министра иностранных дел России А. И. Денисова на встрече министров иностранных дел Европейского Союза и Черноморского региона. Киев, 14 февраля 2008 г. // http://www.ln.mid.ru/ns-dipecon.nsf/
4. Делор Ж. Многие страны скатываются к национализму // Россия в глобальной политике. 2007. Т. 5. № 1.
5. Доклад «Косовский прецедент и будущее Европы» // http://www.apn.ru/publications/ article19807.htm
6. Китинг М. Новый регионализм как возможность // Россия в глобальной политике. 2008. Т. 6. № 4. С. 145.
7. Российское Экспертное Обозрение. № 7 // http://www.rusrev.org/content/data/ article/file/st32_819.pdf
8. Сиданмаки В. Инициатива ЕС — Северное измерение. Укрепление единства Северного региона // http://www.yfs.ru dmdocuments/ bi_1.pdf
9. Сомунджуоглу А. Борьба глобальных игроков на Черном море // Cumhuriyet. 2007. 19 июля // http://www.inosmi.ru/translation/235625.html
10. Тренин Д. Вызов Европы // www.carnegyie/ru/ru/htm
11. Hettne В. Globalization and the New Regionalism. Vol. 1. London, 1999.
12. http://gzt.ru/world/2007/04/11/170022.html
13. http://www.rosbalt.ru/2008/12/05/600464.html
