CC BY
81
2013
Известия ТИНРО
Том 174
УДК 597.562:556.5(265.51)
М.Ю. Кузнецов, Е.О. Басюк, Д.Н. Чульчеков, Е.В. Сыроваткин*
Тихоокеанский научно-исследовательский рыбохозяйственный центр, 690091, г. Владивосток, пер. Шевченко, 4
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ И ГИДРОЛОГИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ ОБИТАНИЯ МИНТАЯ В СЕВЕРО-ЗАПАДНОЙ ЧАСТИ БЕРИНГОВА МОРЯ В ЛЕТНЕ-ОСЕННИЙ ПЕРИОД
На основе данных тралово-акустических съемок ТИНРО-центра в 1997-2012 гг. рассматриваются особенности сезонной и межгодовой изменчивости пространственного распределения и обилия минтая на шельфе северо-западной части Берингова моря в летнеосенний период в зависимости от гидрологической ситуации. По ряду исследованных параметров термическое состояние вод Берингова моря в 2012 г. охарактеризовано как экстремально холодное. Лаврентьевское холодное пятно (ЛХП) имело максимальную за годы инструментальных наблюдений площадь распространения. Ниже ЛХП между изобатами 100 и 200 м наблюдались положительные инверсии температур свыше 2 оС. Карты вертикального распределения иллюстрируют расположение плотных скоплений минтая на наваринском шельфе ниже ядра ЛХП. Граница горизонтального распределения основных скоплений минтая соответствовала расположению фронтальной зоны между относительно теплыми водами склонового течения и ЛХП. Межгодовые колебания численности и распространения минтая на северо-западный шельф Берингова моря сопоставляются с термическими условиями. Выявлена связь между обилием минтая и аномалиями придонной температуры (коэффициент корреляции 0,63, p < 0,01). Вместе с тем показано, что даже при благоприятных гидрологических условиях масштабы распространения минтая на наваринском шельфе в течение летне-осеннего сезона могут быть разными. Распределение сеголеток минтая связывается с направлением течений в Анадырском заливе и на прилегающих к нему акваториях, а начало и масштабы их выноса в эту часть моря—с доминированием в Наваринском течении меридионального и северо-западного шельфового потоков.
Ключевые слова: тралово-акустическая съемка, эхоинтеграционные измерения, наваринский район, распределение минтая, термические условия, аномалии, миграции, плотность скопления, обилие, Лаврентьевское пятно холода, течение.
Kuznetsov M.Yu., Basyuk E.O., Chulchekov D.N., Syrovatkin E.V. Distribution and oceanographic conditions of habitat for walleye pollock in the northwestern Bering Sea in summerfll season // Izv. TINRO. — 2013. — Vol. 174. — P. 104-124.
Oceanographic conditions and seasonal and interannual variability of the walleye pollock spatial distribution and abundance are considered on the basis of acoustic surveys conducted by Pacific Fish. Res. Center (TINRO) over the northwestern Bering Sea shelf in the summer-fall seasons of 1997-2012. Thermal conditions were extremely cold in the summer-fall of 2012. The
* Кузнецов Михаил Юрьевич, кандидат технических наук, заведующий лабораторией, e-mail: [email protected]; Басюк Евгений Олегович, старший научный сотрудник, e-mail: [email protected]; Чульчеков Денис Николаевич, младший научный сотрудник, e-mail: tinro@ tinro.ru; Сыроваткин Евгений Владимирович, ведущий инженер, e-mail: [email protected].
Kuznetsov Michail Yu., Ph.D., head of laboratory, e-mail: kuznetsovm@tinro; Basyuk Evgeny O., senior researcher, e-mail: [email protected]; Chulchekov Denis N., junior researcher, e-mail: tinro@ tinro.ru; Syrovatkin Evgeny V., leading engineer, e-mail: [email protected].
bottom cold-water lens at St. Lawrence Island occupied the maximum area for the whole period of observations since 1990. However, relatively warm (> 2 oC) water was observed at the sea bottom between 100-200 m isobaths. Walleye pollock formed dense aggregations at the bottom beyond the cold-water area on the external shelf of the Navarin fishing grounds, but the young fish occupied the upper warm (2-3 оС) layer at the sea surface and within thermocline. The aggregations were limited by the benthic front between the warm-water area on the external shelf and slope and the cold-water lens. Interannual fluctuations of the pollock abundance correlate with the changes of water temperature at the sea bottom (r = 0.63, p < 0.01). However, even under favorable conditions, the pollock distribution over the shelf can be different. Distribution of the pollock juveniles depends on water circulation patterns in the Anadyr Bay and adjacent area: their drift toward the northwestern Bering Sea is controlled by strength of northward and northwestward components of the Navarin Current.
Key words: trawl-acoustic survey, echo integration, Navarin fishing grounds, walleye pollock, thermal conditions, water temperature anomaly, fish migration, fish aggregation, fish abundance, St. Lawrence cold-water lens, Navarin Current.
Введение
В летне-осенний период часть минтая восточноберинговоморской популяции мигрирует на шельф северо-западной части Берингова моря. Масштаб распространения минтая в северо-западном направлении ежегодно меняется в зависимости от океанологических и гидробиологических условий в разных районах моря, а также соотношения численности поколений и общей численности популяции (Степаненко, 1997, 2001; Борец и др., 2002; Кузнецов и др., 2006).
Наваринский район Берингова моря — второй по значимости район специализированного отечественного промысла минтая, вылов в нем составляет около 65 % всего минтая, добываемого в Беринговом море (Грицай, 2006). Неоднократно была отмечена прямая зависимость между масштабом распространения минтая в наваринском районе в летне-осенний период и изменением океанологических условий, в первую очередь температуры вод (Степаненко, 1997; Борец и др., 2002; Кузнецов и др., 2002; Глубоков, 2003; Кузнецов и др., 2004а, 2006; Степаненко, Николаев, 2004а). В периоды похолоданий наблюдается низкая интенсивность воспроизводства и падение биомассы минтая в северо-западной части Берингова моря, а в теплые годы — их рост (Глубо-ков, Норвилло, 2002). Вероятно, температура служит одним из основных факторов, влияющих на темп роста минтая, и можно говорить о прямой зависимости длины рыб от температуры (Кузнецов и др., 2004б; Грицай, 2006).
Начиная с 1982 г. в долгопериодном плане было зафиксировано значимое возрастание летней придонной температуры на восточноберинговоморском шельфе, которое сопровождалось отступлением края холодных вод (определяемых по изотерме 2 оС) в направлении на северо-запад (Mueter, Litzow, 2008). В результате среднее положение его южного крыла в начале 2000-х гг. по сравнению с началом 1980-х гг. сместилось приблизительно на 230 км севернее. Однако после 2006 г. появились признаки изменения ситуации. Уже в 2010 г. скорость весеннего отступления льдов на восточно-беринговоморском шельфе была наиболее низкой за последние 50 лет (Napp, 2010).
Несмотря на постоянный интерес к этой части Берингова моря как к одному из основных рыбопромысловых районов российского флота, публикации, посвященные закономерностям распределения скоплений минтая и гидрологических характеристик вод, крайне малочисленны. ТИНРО-центр в течение ряда лет выполняет мониторинговые работы в северо-западной части Берингова моря с использованием современных инструментальных методов и средств дистанционного зондирования среды. Гидроакустические средства позволяют с высоким разрешением оперативно оценивать горизонтальную и вертикальную структуру скоплений гидробионтов. Гидрологические зонды измеряют с высокой дискретностью физические параметры среды. Такие инструменты, прошедшие процедуру калибровки, позволяют достаточно точно и объективно оценивать распределение плотности рыб и гидрологические условия их обитания на обследуемой акватории.
Основная цель данной работы заключается в выявлении закономерностей сезонной и межгодовой изменчивости пространственного распределения минтая и низкотемпературных вод на шельфе северо-западной части Берингова моря с использованием дистанционных средств наблюдений. Результаты таких исследований, возможно, позволят прогнозировать пути и масштабы распространения минтая в этой части моря в нагульный период в зависимости от гидрологической ситуации. Одной из целей исследований являлось количественное описание (расчет площадей) Лаврентьевского холодного пятна на северо-западе моря. Была рассмотрена межгодовая изменчивость аномалий термохалинных характеристик вод. Также ставились задачи оценки влияния циркуляции вод на распространение молоди минтая, для чего были построены схемы геострофической циркуляции вод и распределения минтая на северо-западном шельфе моря.
Процесс похолодания вод Берингова моря продолжается, поэтому в работе особое внимание было уделено 2012 г., для которого выявлялись особенности развития гидрометеорологических условий и распространения минтая в этих условиях.
Материалы и методы
В 2012 г. на северо-западном шельфе Берингова моря и вдоль корякского побережья моря было выполнено 235 гидрологических СТД-станций в июле-августе и 53 станции в октябре. Дополнительно использовались материалы, полученные в июне-августе для восточноберинговоморского шельфа (США), — 57 СТД и 141 температурный профиль.
С учетом возникающей на различных этапах работ временной рассогласованности предпочтение при обработке было отдано расчету аномалий температуры и солености воды с приведением среднемноголетних значений к дате измерений. Использовались региональные “нормы” для Берингова моря (Luchin et al., 2009). Отклонения в придонном слое моря рассчитывались с использованием собственных климатических значений (Хен и др., 2000).
Для анализа межгодовой изменчивости аномалий в области внешнего шельфа (между изобатами 100-200 м) северо-западной части моря привлекались летние и осенние рейсовые данные за период 1994-2012 гг. Расчеты аномалий проводились послойно на стандартных горизонтах с осреднением значений по выбранному полигону (не менее 16 значений за каждый год). Для характеристики средних аномалий поверхностного слоя моря привлекались одноградусные среднемесячные данные по температуре поверхности моря (ТПМ), получаемые посредством оптимальной интерполяции (Reynolds et al., 2002), и средние климатические месячные значения температуры с 1982 по 2012 г. (www.cdc.noaa.gov/cdc, раздел “data.noaa.oisst.v2.html”). Период осреднения: июнь-ноябрь (36 значений).
Основой для составления схем циркуляции вод послужили расчеты геострофиче-ских течений относительно 100 м. Выделение основных потоков выполнялось вдоль оси максимальных величин модуля градиента динамических высот. Аналогичным образом рассчитывалось положение термических фронтов. Для расчета площадей вод с температурой ниже 0 оС на северном шельфе моря была использована равно площадная коническая проекция Альберса с центральной широтой и долготой соответственно 63о с.ш. (стандартные параллели 60, 65о с.ш.) и 180°.
Для анализа межгодовой изменчивости распределения и обилия минтая использовались материалы гидроакустических исследований и эхоинтеграционных измерений в северо-западной части Берингова моря с 1997 по 2012 г. Сбор, накопление и вторичная обработка акустических данных выполнялись в соответствии с инструкциями (Кузнецов, Николаев, 2000). Кроме этого, принимался во внимание опыт ПИНРО при проведении многовидовых тралово-акустических съемок (Мамылов и др., 1989; Ермольчев и др., 1993) и Аляскинского центра рыбохозяйственных исследований (США) при выполнении тралово-акустических съемок минтая в восточной части Берингова моря.
Для вторичной обработки акустических данных использовалось программное обеспечение FAMAS (Николаев и др., 2000). Типовая структура выходных данных
FAMAS была представлена результатами обработки фрагментов акустических изображений по элементам сетки с задаваемым размером отдельного элемента сетки 0,5 мили по дистанции и 1 м по глубине в пределах выделенных для обработки слоев.
В июле-августе 2012 г. акустические измерения в северо-западной части Берингова моря выполнялись по галсам, прокладываемым на основе стандартной сетки донных траловых станций (рис. 1, А). В октябре 2012 г. в этом районе проводилась траловоакустическая съемка по схеме системных параллельных галсов. Галсы восточнее 179о з.д. с 6 по 0.2 были продолжены в экономическую зону США примерно на 120 миль от разделительной линии (рис. 1, Б). В скобках указаны номера трансектов, являющихся продолжением галсов тралово-акустической съемки в зоне США.
А Б
Рис. 1. Схема акустических галсов и траловых станций в северо-западной части Берингова моря: А — июль-август 2012 г.; Б — октябрь 2012 г. Пунктир — конвенционная линия
Fig. 1. Scheme of acoustic tracks and trawl stations in the northwestern Bering Sea: А — July-August, 2012; Б — October, 2012. EEZ border is shown by dotted line
Результаты и их обсуждение
Гидрологические условия и особенности пространственной дифференциации
минтая летом-осенью 2012 г.
Комбинированные результаты расчета температурных и соленостных аномалий в Беринговом море в 2012 г. с приводкой к дате измерений для горизонтов 0, 50, 100 м и в придонном слое c использованием материалов летних съёмок НИС “Профессор Кагановский” и НИС “Oscar Dyson” (США) представлены на рис. 2.
Если на поверхности при маловетрии и слабом волнении летом на отдельных участках моря были отмечены положительные аномалии температуры воды, то в подповерхностных слоях вод на глубинах 30-150 м (на шельфе до дна) на всей обследованной акватории результаты экспедиционных работ 2012 г. полностью подтвердили существенное (до минус 3 оС) снижение температурного фона. Расчет летних аномалий солености показал, что они также почти повсеместно были отрицательными. На северо-западе моря наибольшие по величине аномалии солености (на поверхности > 1 епс) располагались в области внешнего шельфа. Наиболее вероятно, это может быть результатом опреснения вод после таяния большого количества льда, а также следствием интенсивного выноса еще более сильно охлажденных и распресненных вод в сторону Анадырского залива с восточноберинговоморского шельфа.
В шельфовой зоне моря последствия холодной зимы проявились наиболее ярко. Линии термических фронтов на глубине 50 м, выделенные по оси максимальных величин модуля градиента температуры, отмечены на рис. 3. В 2012 г. на большей части рассматриваемой акватории выраженные фронтальные разделы располагались вблизи изотермы 0 оС. К особенностям гидрологической ситуации в Анадырском заливе можно отнести замедленный прогрев и интенсивное вертикальное перемешивание прибрежных вод, что отчетливо прослеживалось по увеличению температуры от по-
Рис. 2. Летние аномалии температуры воды (°С) и солености (епс) в 2012 г. на горизонтах 0, 50, 100 м и у дна (соответственно at0...at100, atbt и aS0...aS100, aSbt)
Fig. 2. Water temperature (оС) and salinity (psu) anomalies at the horizons 0, 50, 100 m and at the sea bottom in the summer of 2012
бережья в мористую часть на поверхности и зеркально противоположной картине в подповерхностном слое моря.
К последствиям зимнего похолодания можно отнести большую (фактически максимальную за годы инструментальных наблюдений 1990-2000-х гг.) площадь распространения Лаврентьевского холодного пятна (ЛХП). Летом 2012 г. на глубине 50
65°
64°
63°
62°
61°
60°
176°Е 178°Е 180°Е 178°W 176°W 174°W 172°W
Рис. 3. Распределение температуры воды на горизонте 50 м летом 2012 г. (заштрихованы области с температурой > 1,0 оС и < -1,5 оС); положение основных фронтальных разделов на глубине 50 м в июле-августе (сплошная линия) и в октябре 2012 г. (пунктир). Жирный пунктир показывает среднемноголетнее положение области вод с температурой < 0 оС (ЛХП — Лаврентьевское холодное пятно) в августе
Fig. 3. Water temperature at the depth 50 m in the summer 2012 (areas with the temperature > 1.0 °C and < -1.5 оС are shaded) and the basic frontal zones for the horizon 50 m in July-August (solid lines) and October 2012 (dotted line). Mean position of 0 oC isotherm in August is shown by thick dotted line: it limits the bottom lens with the temperature < 0 оС marked as ЛХП (St. Lawrence cold spot)
м и в придонном слое площадь этого пятна, определяемая по изотерме 0 оС, заметно больше по сравнению со среднемноголетними данными и результатами работ 2010 и 2011 гг., когда съемка проводилась примерно в те же сроки. Лаврентьевское пятно холода было вытянуто в западном, северо-западном направлении. Наиболее холодные воды были расположены между изобатами 100-200 м (< -1,5 оС), здесь же была отмечена пониженная (до 32,6 епс) соленость. Над холодным пятном вследствие сильного распреснения вод поверхностные воды летом были сильно прогреты, в результате здесь формировались повышенные температурные аномалии и резкие вертикальные термические градиенты.
Даже в октябре положение фронтов изменилось незначительно (рис. 3). На большей части северо-западной части моря (до изобаты 200 м) наблюдались “холодные” температурные условия, повсеместно отмечались нетипичные для этого времени года остаточные воды зимнего охлаждения с отрицательной температурой до минус 1,5 оС и относительно низкой соленостью — до 32,3 епс. Повышенный циклогенез и частые штормовые ветра (> 7 баллов) северных, северо-восточных румбов и интенсивное осеннее выхолаживание над районом работ привели к увеличению верхнего квазиоднородного слоя до 35-45 м и снижению фоновой температуры на поверхности до 3-4 оС. Мощность холодного промежуточного слоя составляла в среднем 27 м (верхняя граница ограничивалась верхним квазиоднородным слоем, в среднем 45 м, нижняя варьировалась от 60 до 80 м), увеличиваясь по направлению к склону шельфа.
Несмотря на аномально холодное термическое состояние вод Берингова моря, масштабы распространения нагульного минтая в наваринском районе в 2012 г. были
достаточно высоки (рис. 4). В августе наиболее плотные агрегации минтая размещались на наваринском шельфе между изобатами 100-200 м. В октябре основные скопления были зарегистрированы на том же участке шельфа и на доступной для обследования акватории к юго-востоку от разделительной линии в том же диапазоне глубин дна.
Рис. 4. Распределение плотности минтая (тыс. шт./миля2) и температуры вод (оС) в северо-западной части Берингова моря в 2012 г.: А—август (зона России, слой 50 м от поверхности до грунта); Б
— октябрь (смежная зона России и США, приповерхностный слой 0-50 м); В — то же, слой 50 м от поверхности до грунта
Fig. 4. Distribution of pollock (thousand individuals per square mile) and water temperature (оС) in the northwestern Bering Sea in 2012, by water layers: A—the layer 50 m — bottom in August; Б — the layer 0-50 m in October; В — the layer 50 m — bottom in October
Обратимся к картам, иллюстрирующим вертикально-батиметрическое распределение минтая и температуры вод в районе съемки. Как видно на рис. 5, скопления в верхней части пелагиали, образованные в основном сеголетками и неполовозрелой молодью минтая, обитали в теплых приповерхностных водах (2-3 оС), преимущественно выше термоклина и в слое термоклина, и избегали вод с отрицательной температурой. Горизонтальное распределение этих рыб в октябре 2012 г. показано на рис. 4 (Б). Плотные скопления минтая (различной структуры и вертикальной протяженности) в нижней части пелагиали и в придонном слое (рис. 4, В), образованные в основном разноразмерными рыбами и половозрелыми особями, держались за границами вод с изотермой -0,5 оС, ниже ядра ЛХП (рис. 5).
60 61 62 63
Широта, °N
Широта, °N
Рис. 5. Вертикальное распределение плотности скоплений минтая в единицах sA (м2/миля2) и температуры вод (оС) вдоль галсов тралово-акустической съемки в северо-западной части Берингова моря в октябре 2012 г. (пунктир — конвенционная линия; красная линия — ядро ЛХП) Fig. 5. Vertical distribution of pollock aggregations density in values of sA (m2/mile2) and waters temperature (оС) along tacks of the trawl-acoustic survey in the northwestern Bering Sea in October 2012. EEZ border is shown by dotted line; core of the bottom cold-water lens is shown by red line
Таким образом, в 2012 г. в северо-западной части моря минтай обитал преимущественно в области низких положительных температур вблизи дна и в более высоких горизонтах, где уже произошел размыв ЛХП относительно теплыми водами Наварин-ского и шельфового течений. Вертикальное развитие скоплений было ограничено в основном нижней границей ЛХП и варьировало на шельфе от 10 до 80 м над грунтом. Вертикальных миграций минтая в зависимости от времени суток не наблюдалось, изменялась лишь структура скоплений. В темное время суток скопления регистрировались в виде разреженных дисперсных слоев, днем — мелких и средних косяков в придонном слое.
Граница распространения основных скоплений минтая на горизонтальных картах достаточно отчетливо соответствовала расположению фронтальной зоны (приблизительно соответствующей изотерме 0 оС и изогалине 32,8 епс) между относительно теплыми (> 1,5 оС) и солеными водами (> 33 епс) склонового и шельфового течений, распространявшихся ниже холодного поверхностного слоя в северо-западном направлении, и Лаврентьевским пятном холода (< 0 оС).
Основной особенностью 2012 г. было наличие достаточно плотных скоплений минтая в наваринско-анадырском районе в условиях аномально холодного года и распространения Лаврентьевского холодного пятна на наваринский шельф. Скопления минтая избегали вод холодного промежуточного слоя и располагались преимущественно в нижней части пелагиали до 80 м над грунтом в удовлетворительном соответствии с распределением температуры придонного слоя и ядра ЛХП.
Межгодовая и сезонная изменчивость распределения и обилия минтая в связи с гидрологическими условиями в летне-осенний период
Термика вод и площадь Лаврентьевского холодного пятна. Средние за безледовый период года аномалии ТПМ северо-западной части моря в области изобат 100-200 м показаны на рис. 6. Следует отметить удовлетворительную согласованность между глобальными данными, полученными методом оптимальной интерполяции (OiSST), и судовыми данными. Коэффициент корреляции за 1994-2012 гг. составил 0,88. По данным OiSST, в течение 1982-2012 гг. прослеживался тренд к повышению температуры со скоростью около 0,04 °С/г. (г = 0,45 при p = 0,01). В целом в течение 1994-2012 гг. температурный фон характеризовался повышенными термическими аномалиями. Выделялись годы со средними аномалиями на поверхности > 1 оС: 1996-1997, 2003-2005, 2007 гг. К более холодным по термическим условиям годам можно отнести 1998-2001 гг. с аномалиями до минус 1 оС.
Рис. 6. Изменчивость средних аномалий ТПМ безледового периода года в области внешнего шельфа северо-западной части Берингова моря. OiSST — расчет по данным, полученным методом оптимальной интерполяции (Reynolds et al., 2002), Atlas... — расчет по судовым данным с использованием региональных “норм” (Luchin et al., 2009) Fig. 6. Variability of average SST anomalies over external shelf of the northwestern Bering Sea for ice-free seasons. OiSST — the anomalies calculated with the method of optimal interpolation (Reynolds et al., 2002); Atlas. — the anomalies calculated on the base of shipboard data using regional climatic “norms” (Luchin et al., 2009)
На рис. 7 показана многолетняя изменчивость площади Лаврентьевского холодного пятна на горизонте 50 м и у дна и средняя за январь-апрель ледовитость Берингова моря. Холодная область вод с летней температурой ниже 0 оС расположена вдоль периферии Анадырского залива. При расчетах она ограничивалась с востока линией
Рис. 7. Межгодовая изменчивость средней за январь-апрель ледовитости моря (%) и площадь вод (км2) с температурой ниже 0 оС на горизонте 50 м и у дна в августе-сентябре (область Лаврентьевского холодного пятна), а также — соотношение между площадью вод с отрицательными температурами на глубине 50 м и у дна
Fig. 7. Interannual variability of the ice cover in the Bering Sea averaged for January-April (% of the sea area) and the area with SST below 0 oC at the 50 m depth and at the sea bottom in AugustSeptember (km2). Right panel — the ratio between the cold-water areas at the 50 m depth and at the sea bottom
раздела экономических зон РФ и США. По площади пятна на горизонте 50 м можно выделить условно “теплые” годы (< 20000 км2) и “холодные” годы (> 60000 км2). В 2012 г. размер пятна был максимальным за рассматриваемый ряд лет.
В 2012 г., как и в некоторые другие годы, размеры пятна увеличивались при росте площади льдов, однако в целом эти два показателя слабо связаны между собой (r = 0,35, N = 19 лет), прямая связь на уровне p = 0,05 незначимая. Отсюда следует, что величина “среднезимней” ледовитости не будет надежным индикатором степени выхолаживания шельфовых вод северо-западной части моря.
Распределение минтая и температура вод. Летом сезонное зимнее охлаждение вод наиболее сильно заметно ниже слоя скачка: уже на глубинах около 50 м воды зимнего охлаждения могут сохраняться продолжительное время почти неизменными. Зимой наиболее сильно охлаждаются поверхностные слои моря, на большей части среднего и внешнего шельфа охлаждение вод даже в самые холодные годы не достигает дна. Более того, на некоторых участках акватории ко дну может происходить рост температуры, что формирует температурные придонные инверсии. На горизонте 50 м площадь вод зимнего охлаждения примерно вдвое больше, чем в придонном слое. Это означает, что в наваринском районе всегда присутствуют участки шельфа, где ко дну происходит увеличение температуры.
В качестве показателя можно использовать разность температур у дна и на горизонте 50 м, т.е. At = 1дно - t50. При инверсии можно видеть положительные значения, а отрицательные величины показывают монотонное убывание температуры с увеличением глубины. В зависимости от степени зимнего выхолаживания и динамической обстановки температурные инверсии, а также их выраженность меняются год от года (рис. 8). В “теплые” годы (1997, 2001, 2003-2005, 2011) инверсии температуры занимали небольшую площадь, между изобатами 100-200 м они почти всегда отсутствовали. В “холодные” годы разность температур между горизонтом 50 м и дном нередко выше 2 оС и, таким образом, в придонном слое могут сохраняться комфортные условия для распространения минтая на наваринско-анадырский шельф, что и произошло, как это видно на рис. 4, 5 и 8, в 2012 г.
Являясь умеренно холодноводным видом, минтай в Беринговом море предпочитает для обитания низкие положительные температуры вод (Зверькова, 2003). Действительно, рассматривая оценки обилия минтая в наваринско-анадырском районе за ряд лет, можно заметить, что в благоприятные по термическому режиму вод годы биомасса и площадь распространения этих рыб заметно выше, чем в холодные периоды. Например, в 1997 г. численность и биомасса минтая в этой части моря по результатам тралово-
V-Э V Y-З
6<¡74" 175° 176° 177° 178° 179° 180° 179° 178° 177" 176° 175° 174° 173" 175° 176° 177° 178° 17*9° 180° 179° 178° 177° 176° 175° 174° 173° W
Рис. 8. Разность температур между придонным слоем и горизонтом 50 м в августе 2005, июле 2008, сентябре 2010 и августе 2012 гг. (положительные значения — увеличение температуры ко дну)
Fig. 8. Temperature difference between the sea bottom and 50 m depth in August 2005, July 2008, September 2010, and August 2012 (positive values means the temperature increase to the bottom)
акустической съемки были высоки (см. таблицу). С переходом от теплого периода к холодному (в 1998-1999 гг.) масштаб распространения минтая в северо-западную часть моря последовательно снижался (Кузнецов и др., 2002). С 2002 г. в Беринговом море наметилось потепление, которое в 2003 г. приобрело ярко выраженный характер. Распространение минтая в северо-западную часть моря тоже начало постепенно увеличиваться. Летом-осенью 2003 г. в этой части моря были зарегистрированы аномально теплые гидрологические условия (Кузнецов и др., 2006). Соответственно биомасса рыб и масштаб распространения нагульного минтая в наваринско-анадырском районе Берингова моря в августе и в октябре 2003 г. были самыми высокими за предыдущие 7 лет наблюдений (с 1997 г.).
В 2003-2005 гг. относительно теплые гидрологические условия отмечались в течение всего года практически на всей акватории Берингова моря, что стало благоприятным фактором для распространения минтая в северо-западную часть моря в нагульный период (рис. 9). В 2007-2009 гг. температурные условия в Беринговом море были сравнительно холодными, особенно в северо-западной его части, это стало причиной более поздней массовой миграции минтая в российские воды, а общий масштаб ее в течение летне-осеннего сезона был ниже, чем в среднемноголетнем плане. В 2010 г. в этой части моря вновь отмечалось потепление. Биомасса минтая в наваринском районе в сентябре 2010 г. была уже значительно выше, чем в сентябре 2009 г. В сентябре 2011 г. распространение и обилие нагульного минтая в этом районе были близки к состоянию относительно теплых 2003 и 2005 гг. В 2012 г., несмотря на аномально холодный тип года, масштаб распространения нагульного минтая в северо-западной части моря тоже был достаточно высок. Такие оценки численности и биомассы минтая получены в основном за счет придонных скоплений на наваринском шельфе, где, как показано выше, в слое ниже ЛХП присутствовали ярко выраженные положительные инверсии температур и гидрологические условия вблизи дна были благоприятными (см. рис.
Площадь скоплений (S, миля2), численность (N, млн шт.) и биомасса (B, тыс. т) минтая в северо-западной части Берингова моря в 2000-2012 гг. по данным тралово-акустических съемок и эхоинтеграционных измерений*
Total area of aggregations (S, mile2), total number (N, 106 ind.) and total biomass (B, 103 t) of pollock in the northwestern Bering Sea in 2000-2012 estimated by trawl-acoustic surveys
and echo integration measurements
Год, месяц съемки Придонные скопления** Пелагические скопления Общая оценка
S N B S N B N B
1997, ноябрь 24050 1004 333 27036 1323 250 2327 583
1998,октябрь 15820 962 390 13640 234 71 1196 461
1999, октябрь 32663 532 250 12688 291 70 823 320
2000,сентябрь 22400 203 64 15420 365 54 568 118
2001, ноябрь 28870 156 30 22380 218 32 374 62
2002, июль 23920 86 24 14040 662 56 748 80
2002,август 42146 959 188 23437 1501 247 2460 435
2003,август 23497 856 230 20096 1406 379 2262 609
2003,октябрь 35822 1035 289 36222 2306 643 3341 932
2005, июль 27800 390 135 28140 1248 364 1638 499
2007, июль 19160 110 33 23154 1094 71 1204 104
2007,сентябрь 26132 204 42 26236 881 53 1085 95
2008,сентябрь 16205 249 40 16702 1348 206 1597 246
2009, сентябрь 16100 18 11 17210 92 39 110 50
2010, сентябрь 23021 153 55 23002 418 89 571 144
2011,сентябрь 33440 376 81 33440 1618 325 1994 406
2012,август 41118 542 162 41118 1133 347 1675 509
2012, октябрь 20308 198 64 20308 737 199 935 263
* Все данные приведены без учета сеголеток. ** Ширина придонного слоя 10 м.
5, 8). Можно отметить общее снижение обилия и площади распространения рыб на шельфе в октябре 2012 г. (см. таблицу, рис. 4).
Таким образом, как видно на рис. 9, абсолютное большинство рыб в северозападной части Берингова моря в нагульный период зарегистрировано в районах с положительной или близкой к 0 оС температурой. Небольшая часть минтая в период нагула может находиться в области с отрицательной температурой воды, поскольку вблизи фронтальных зон обычно расположены области повышенных концентраций зоопланктона, а минтай, как известно, эвритермный вид, способный пересекать вслед за кормовыми объектами температурные градиенты в несколько градусов. Кроме того, некоторые особи минтая в период нагула могут перемещаться в более холодные водные массы (в том числе с отрицательной температурой), где эффективнее происходит переваривание пищи и может продолжаться питание (Шунтов и др., 1993).
Была рассмотрена межгодовая изменчивость температуры вод на различных горизонтах и обилия минтая в северо-западной части моря. Как видно на рис. 10 (А), соблюдается общая тенденция увеличения обилия минтая в годы высокой ТПМ и наоборот, однако в целом эти два показателя слабо связаны между собой (г = 0,36). То же касается соотношения между оценками биомассы минтая и аномалиями температуры на горизонте 50 м (г = 0,35, рис. 10, Б). Связь между обилием минтая и аномалиями придонной температуры более тесная (коэффициент корреляции 0,63, рис. 10, В).
Отсюда следует, что величина среднегодовой ТПМ и аномалии температуры на горизонте 50 м не являются надежным показателем наличия скоплений минтая на северо-западном шельфе. Аномалии температуры в придонном слое — более точный индикатор благоприятных для нагула условий, чем в приповерхностном и подповерхностном слое моря. Это вполне логично, если учесть, что большая часть скоплений минтая в этот период держится в нижней части пелагиали и в придонных горизонтах.
Рис. 9. Распределение плотности (тыс. экз./миля2) придонных скоплений минтая (слой 50 м от поверхности — дно) и придонной температуры вод (оС) в северо-западной части Берингова моря по данным тралово-акустических съемок и эхоинтеграционных измерений в 2003-2011 гг. (в 2003 г. — плотность в единицах sA, м2/миля2)
Fig. 9. Distribution density (thousand individuals per square mile) of near-bottom aggregations of pollock measured by acoustic methods in the layer 50 m — bottom and water temperature at the sea bottom (оС). The data for 2003 are presented in sA values (m2/mile2)
Вывод о том, что в нагульный период минтай в Беринговом море избегает вод с отрицательной температурой, подтверждают данные Аляскинского центра рыбохозяйственных исследований, полученные за ряд лет при выполнении донной траловой
Р ис . 1 0 .
Межгодовая изменчивость оценок обилия минтая и их связи со среднегодовой ТПМ (А), аномалиями температуры на горизонте 50 м (Б) и аномалиями придонной температуры (В) в северо-западной части Берингова моря
Fig. 10. Interannual variability of pollock abundance estimations and mean annual thermal parameters for the northwestern Bering Sea: SST (А), temperature anomaly at 50 m depth (Б), and temperature anomaly at the sea bottom (В)
700
600
_ 500 t-
Ü
400
ro
О
5 300
о
s
LQ
200
100
•^“Биомасса минтая
й ^“тпм \ /гЧп
3.5
3 ~
2.5 qT с 5
1.5
700 600 Ä 500
к
ü
¿400
і 300 о
X
to
200
100
Биомасса минтая
А ^^“Аномалии 50 м \ / \ / \\й
1.5 з
D.
S'
та
0.5 ш с S 01
-0.5 І
-2.5
ГМГ^*Ч(ЧГ^ГЧГМГМГМГМГМГМ<М
700
600
500
400
300
200
100
о
“С^Биомасса минтая /\ Аномалии у дна
\ Л \ я \
и
0.5 ~
- 0
-0.5 г
В
съемки в юго-восточной части Берингова моря. На рис. 11 для примера показано распределение уловов минтая и распределение придонной температуры летом в условно теплый (2005) и холодный (2009) годы на восточноберинговоморском шельфе (www. afsc.noaa.gov/RACE/groundfish/survey_data). Отчетливо прослеживается связь между площадью распространения минтая на среднем и внутреннем шельфе и площадью вод с отрицательной температурой в северо-восточной части моря. В области низких придонных температур (< -1 оС) на глубинах 50-100 м минтай либо облавливался в очень незначительных количествах, либо вовсе отсутствовал. При росте температуры в сторону берега, и особенно в сторону внутреннего шельфа, уловы возрастали. При повышенной придонной температуре, например в 2005 и 2011 гг., масштабы распро-
Catch par unit *Лог|
K*ocr«m» par НкЮТ
Рис. 11. Распределение придонной температуры (оС) и уловы минтая на единицу площади (показаны значения > 10 кг/га) на восточноберинговоморском шельфе летом 2005 и 2009 гг. (данные Аляскинского центра рыбохозяйственных исследований)
Fig. 11. Water temperature at the sea bottom (оС) and catch of pollock per unit area (kg/hectare; the values > 10 kg/hectare are shown) on the eastern Bering Sea shelf in summer of 2005 and 2009 (data of Alaska Fisheries Science Center)
странения минтая на северо-восток значительно увеличивались. При расширении площади вод с отрицательной температурой на юго-запад (как, например, в 2007-2009 гг.) площадь обитания минтая соответственно сокращалась: скопления были сосредоточены в пределах изобат 100-200 м.
Поведение и распределение нагульного минтая в северо-западной части Берингова моря во второй половине года подвержено не только межгодовой, но и значительной сезонной изменчивости. Первые попытки по выявлению закономерности сезонной изменчивости пространственного распределения минтая и гидрологических условий на шельфе северо-западной части Берингова моря в летне-осенний период были предприняты нами в 2002-2003 гг., когда удалось получить акустический и гидрологический «снимок» исследуемой акватории дважды в течение летне-осеннего периода и оценить сезонное перераспределение рыб и температуры вод в этой части моря (Кузнецов и др., 2004а, б, 2006).
Как показали результаты наблюдений, даже при равных гидрологических и гидробиологических условиях в смежных водах масштабы распространения минтая на наваринском шельфе могут быть разными (Кузнецов и др., 2006). Например, в первой половине июля 2002 г. скопления минтая были сосредоточены в юго-восточной части обследованной акватории в экономической зоне США и практически отсутствовали на наваринском шельфе, хотя гидрологические условия в июле были благоприятны для нагула минтая с обеих сторон конвенционной линии (рис. 12).
В августе 2002 г. меньше чем за месяц минтай расселился на наваринском шельфе и прилегающей акватории Анадырского залива. При этом было зарегистрировано
Рис. 12. Распределение плотности (тыс. шт./миля2) пелагических скоплений минтая и температуры вод (оС) в северо-западной части Берингова моря в 2002 г.: А — июль; Б — август Fig. 12. Distribution density of pelagic pollock aggregations (thousand individuals per square mile) and SST (°C) in the northwestern Bering Sea in 2002: A — July; Б — August
более чем трехкратное увеличение численности и пятикратное увеличение биомассы минтая в экономической зоне России. Область распространения рыб на северо-восток в августе, как и в июле, ограничивали воды ЛХП (рис. 12).
В аномально теплом 2003 г. Лаврентьевское холодное пятно в Анадырском заливе в августе имело минимальную с 1997 г. площадь, а к октябрю 2003 г. было практически полностью размыто водами Наваринского течения, что способствовало более глубокому (чем в августе 2003 г. и в другие годы) проникновению минтая в северо-восточном направлении (см. рис. 9). Кроме благоприятных термических условий, возможно даже в большей степени, миграционную активность минтая и его продвижение на восток стимулировало наличие здесь достаточно плотных концентраций кормовых объектов, в первую очередь эвфаузиид (Кузнецов и др., 2006).
В 2007 г. съемка тоже была выполнена дважды, в июле и сентябре (рис. 9). При практически неизменном положении ЛХП и температурного фона в сентябре по сравнению с июлем заметно увеличилась площадь скоплений в области положительных температур на наваринском шельфе и прилегающей акватории Анадырского залива, но при этом оценки обилия минтая даже немного снизились (см. таблицу).
Несколько иную ситуацию мы наблюдали в октябре 2012 г., когда по сравнению с августом наметилось сокращение площади распространения и существенно снизилась численность и биомасса рыб, обитающих на наваринско-анадырском шельфе, что, видимо, было связано с более ранним завершением нагула минтая на северо-западном шельфе в условиях аномально холодного года.
Таким образом, протяженность миграций минтая в наваринский район в течение летне-осеннего сезона может существенно различаться. На периферии холодных вод и теплых течений часто образуются выраженные термические разделы, там же в нагульный период обнаруживаются скопления минтая (см. рис. 3, 4). В градиентных зонах обычно высока плотность кормового планктона и происходит усиление концентрации рыб. По мере сезонного размыва холодных вод и общего потепления в северо-западной части моря масштабы миграции рыб, как правило, увеличиваются. Но это происходит не всегда. В отдельные годы численность минтая на наваринско-анадырском шельфе от лета к осени, даже при благоприятных гидрологических условиях, не увеличивается и даже может сокращаться.
Океанологические условия — важный фактор, определяющий поведение минтая и масштаб его распространения в северо-западную часть моря. Установлена связь между обилием минтая и аномалиями температуры в слое его обитания. Однако эта закономерность прослеживается не всегда, поскольку хорошо известна приспособляемость данного вида к температурным условиям. Правильнее будет утверждать, что низкая температура влияет больше на сроки начала миграций и площадь распространения минтая в наваринско-анадырском районе в течение летне-осеннего сезона, чем на его плотность (обилие). «Холодный» или «теплый» тип года также не служит надежным показателем, поскольку даже в аномально холодные годы гидрологические условия в придонном слое могут быть достаточно благоприятными для обитания минтая на большей части наваринского шельфа. Например, в 1999 г. и в 2012 г. оценки биомассы минтая в этом районе были не самыми низкими в ряду других лет наблюдений.
Распределение молоди минтая и циркуляция вод. Наваринское течение — поток вод в северном, северо-восточном направлении в пределах Анадырского залива. Течение, по В.С. Арсеньеву (1967), представляет собой широкий поток, а по мнению Л.К. Коучмена с соавторами (1979) — это довольно узкий поток, прижатый к мысу Наварин. С.В. Гладышев и Г.В. Хен (1999) отмечали, что соленость в струе Наваринского течения заметно варьирует и связывали эту изменчивость с вертикальными движениями вод.
По наблюдениям 1990-2000 гг., на внешнем шельфе северо-западной части моря в безледовый период года обычно доминируют либо меридиональные (вдоль корякского побережья и далее на север), либо зональные (с востока) шельфовые потоки, которые и являются источниками Наваринского течения. Соответственно прослеживается межгодовая и сезонная изменчивость интенсивности и характеристик вод течения.
Наиболее четко северный (меридиональный) поток, плотно прижимающийся к мысу Наварин, обычно выражен в летнее время года (июль-сентябрь). При переходе к осени и смене ветрового режима (конец сентября — октябрь) интенсивность этого потока, как правило, уменьшается. Широтные потоки формируются при поступлении вод с восточноберинговоморского шельфа. Усиление шельфовых течений чаще всего происходит вблизи изобат 100 и 200 м, которые обычно рассматриваются как условные границы среднего и внешнего шельфа. Положение струй северо-западного потока регулируется положением антициклонов вдоль восточной периферии Анадырского залива. Если они сдвинуты на восток, то распространение этих вод в пределах Анадырского залива обычно меньше.
Летом-осенью на акватории Анадырского залива, преимущественно в южной его части, встречаются пелагические скопления сеголеток и неполовозрелой молоди минтая. Сеголетки традиционно обитают в приповерхностных горизонтах и не совершают значительных вертикальных перемещений ниже слоя термоклина (Кузнецов и др., 2004б). При этом масштабы выноса сеголеток минтая на северо-западный шельф в разные годы неодинаковы и связываются с генеральной направленностью течений и общей численностью сеголеток в юго-восточной части моря (Шунтов и др., 1993; Степаненко, 2001; Зверькова, 2003; Кузнецов и др., 2004б).
Как видно на рис. 13, распределение сеголеток и неполовозрелой молоди минтая в приповерхностном слое, в зависимости от сроков проведения съемки, может существенно различаться в разные годы, но в целом хорошо согласуется с направлением основных потоков течений в Анадырском заливе и на прилегающих к нему акваториях. Если время проведения сьемки совпадает с началом массового выноса сеголеток минтая на наваринско-анадырский шельф из восточной части моря, большая их часть сконцентрирована в южной части Анадырского залива на акватории, непосредственно примыкающей к конвенционной линии (2000, 2007, 2008 гг. на рис. 13). При этом отчетливо видно, что основная масса сеголеток расположена в области затока вод северо-западного течения в Анадырский залив между 176 и 178о з.д.
В другие годы скопления сеголеток либо уже распределены на всей акватории Анадырского залива с центрами концентрации в циклонических круговоротах северной и северо-восточной частях Анадырского залива (1997, 2003, 2011 гг.), либо съемка была выполнена до начала массового дрейфа сеголеток (например, июль 2005, 2007 гг., рис. 13).
Начало массового выноса сеголеток минтая тесно связано с доминированием в Наваринском течении меридионального и шельфового потоков. Хорошо видно, что пока доминируют меридиональные течения (вдоль корякского побережья), количество сеголеток на северо-западном шельфе незначительно. С ослаблением этого потока (при переходе от лета к осени) увеличивается интенсивность струй северо-западного течения с восточноберинговоморского шельфа вблизи изобат 100 и 200 м. Соответственно растет количество сеголеток, заносимых северо-западным шельфовым потоком с юго-востока (рис. 13).
Летом-осенью 2012 г. Наваринское течение формировалось главным образом переносом вод вдоль корякского побережья. С востока прослеживалось два довольно слабых потока: вдоль изобаты 150 м (т.е. он располагался намного мористее по сравнению, например, с двумя предшествующими годами — 2010 и 2011) и изобаты 200 м, поэтому количество молоди минтая на северо-западном шельфе в 2012 г. в приповерхностном слое было незначительно (см. рис. 4, Б).
Таким образом, пространственное распределение сеголеток минтая в северозападной части моря соответствует направлению геострофических течений в этом регионе и на прилегающих к нему акваториях, а масштаб их выноса в Анадырский залив определяется межгодовой изменчивостью в циркуляции вод Наваринского течения, в частности доминированием на момент съемки меридионального или северо-западного шельфового потоков.
^74= |7S° 176° 177е 178s 179* 180s 179* 17«° 177* 176° 175* 174* 173° W 6(f^4‘ |75e 176* 177* 178* 179° 180° 179" t78" 177" 176" 175" 174" 173" W
^74* 175" 176” 177" 178* 179" 180" 179" 178" ITT" 176* 175" 174" 173'W ЫГт4* 175" 176' 177" 178" 179* 180* 179" ITS* ITT" IT6" ITS" 1T4" IT3*W
%■ ITS* 176' ITT* 178* 179* ISO* 179* 178" ITT* IT6* ITS* IT4* 173* W 1M* ITS* 176* IT7* 1T8* I T9* 180* I T9* 1T8* 177* 1T6* ITS* 174* 173* W
W!74' 175- 17*. 177' 17 H ‘ 1 7')" "J | |7V- ; "1 1 "s V, “¡74' 175" 1 76' 177' '4 17** 1 Sit I 177- 17(,- 175' 174' |73 W
Рис. 13. Распределение плотности скоплений сеголеток и неполовозрелой молоди минтая в приповерхностном слое 0-40 м (тыс. шт./миля2), температура вод (оС) и схема геострофиче-ских течений 0/100 дбар летом-осенью 1997-2011 гг. (сплошной линией показаны потоки со скоростью течений больше 4 см/с)
Fig. 13. Distribution density of pollock juveniles in the upper 40 m layer (thousand individuals per square mile), SST (оС), and geostrophe currents at the sea surface relative to 100 dbar in the summer-autumn seasons of 1997-2011. The currents with velocity > 4 cm/s are shown by solid lines
Заключение
Гидрологические условия Наваринского промыслового района в значительной мере определяются положением и развитием остаточных вод зимнего охлаждения и интенсивностью течений. По ряду исследованных параметров термическое состояние вод Берингова моря в 2012 г. охарактеризовано как экстремально холодное. К основным особенностям гидрологических условий в 2012 г. можно отнести: суровые зимние условия, которые характеризовались отрицательными зимними аномалиями температуры воздуха и воды, обширным ледяным покровом; максимальную за годы инструментальных наблюдений 1990-2000-х гг. площадь распространения вод остаточного зимнего охлаждения с температурой ниже 0 оС; сильное распреснение вод, которое прослеживалось на всей обследованной акватории моря почти во всей толще вод.
Несмотря на то что значительную часть наваринского шельфа занимали экстремально холодные воды ЛХП с температурой ниже минус 1 оС, численность и биомасса нагульного минтая в наваринском районе в 2012 г. были достаточно высоки. Результаты гидроакустического зондирования показали, что скопления минтая мигрировали на наваринский шельф и в Анадырский залив в слое ниже ЛХП, где наблюдались положительные инверсии температур свыше 2 оС. Вертикальное развитие скоплений было ограничено ядром ЛХП.
Результаты наблюдений за ряд лет подтвердили, что межгодовые колебания численности и распространения минтая на северо-западный шельф Берингова моря связаны с термическими условиями, в частности отмечена связь между обилием минтая и аномалиями придонной температуры. Судя по картам распределения, минтай в нагульный период избегает холодных вод с отрицательной или близкой к нулю температурой. Абсолютное большинство рыб зарегистрировано в районах шельфа с положительной температурой вод.
Однако если рассматривать сезонную изменчивость пространственного распределения минтая от лета к осени, отчетливо видно, что температурный фон является не единственным и, возможно, даже не главным показателем обилия и масштабов миграций минтая на северо-западный шельф. В отдельные годы от лета к осени наблюдается усиление концентрации и площади распространения минтая в этой части моря. В другие годы при благоприятных термических условиях плотность и ареал распределения рыб на той же акватории съемки в течение летне-осеннего сезона может снижаться. Результаты этих и более ранних наших исследований (Кузнецов и др., 2004б) показали, что наличие благоприятных гидрологических условий и значительных концентраций кормового зоопланктона на наваринском шельфе не всегда вызывает массовые перемещения минтая в этот район моря. Таким образом, подтверждается вывод, что распределение и обилие минтая в северо-западной части моря в летне-осенний период определяется не каким-то одним параметром среды или населяющей ее биоты, а комплексом биотических и абиотических факторов, сложившихся в период съемки в наваринско-анадырском районе и на смежной акватории шельфа в юго-восточной части моря (Степаненко, 1997). Необходимо расширить круг дальнейших исследований с привлечением гидробиологического материала, в том числе в смежной с ИЭЗ России акватории шельфа.
Гидрологические условия в наваринском районе определяют больше сроки начала миграций и площадь распространения минтая, в холодные годы ограниченную водами ЛХП. На численность и биомассу минтая в наваринском районе влияние термических условий скорее не прямое, а опосредованное. Все многочисленные поколения минтая в Беринговом море появились в периоды высокого теплосодержания вод (Степаненко, Николаев, 2004б). Температура воды — один из основных факторов, влияющих на темпы роста молоди минтая. В холодные годы следствием этого может быть повышенная смертность молоди и более низкая урожайность соответствующих годовых классов (Борец и др., 2002; Кузнецов и др., 2004б). Интенсивный геострофический перенос шельфовых вод в теплые годы способствует пространственной дифференциации молоди и крупных рыб, снижению за счет этого уровня каннибализма и появлению урожайных
поколений минтая (Wespestad et al., 1997, 2000; Зверькова, 2003). В результате в годы высокой численности на шельфе Берингова моря растет конкуренция за пищу и фактор плотности становится ключевым, инициирующим активное расселение минтая в северо-западном направлении (Степаненко, 1997).
Распределение сеголеток минтая в зависимости от сроков проведения съемки может существенно различаться в разные годы, но в целом хорошо согласуется с направлением основных потоков течений в Анадырском заливе и на прилегающих к нему акваториях. При доминировании меридионального течения количество сеголеток на северо-западном шельфе незначительно. С усилением зональных течений вблизи изобат 100 и 200 м растет количество сеголеток, заносимых северо-западным шельфовым потоком с юго-востока.
Список литературы
Арсеньев В.С. Течения и водные массы Берингова моря : монография. — М. : Наука, 1967. — 135 с.
Борец л.А., Степаненко М.А., Николаев А.В., Грицай Е.В. Состояние запасов минтая в наваринском районе Берингова моря и причины, определяющие эффективность его промысла // Изв. ТИНРО. — 2002. — Т. 130. — С. 1001-1014.
Гладышев С.В., Хен Г.В. Трансформация придонных осолоненных вод Анадырского залива летом-осенью 1995 г. // Метеорол. и гидрол. — 1999. — № 6. — С. 66-74.
Глубоков А.И. Особенности распределения минтая северной части Берингова моря (1997-2001 гг.) // Вопр. рыб-ва. — 2003. — Т. 4, № 1(13). — С. 74-92.
Глубоков А.И., Норвилло Г.В. Воспроизводство минтая в северо-западной части Берингова моря // Вопр. рыб-ва. — 2002. — Т. 3, № 3(11). — С. 474-485.
Грицай Е.В. Изменчивость размерно-возрастного состава минтая на восточно- и северо-беринговоморском шельфе // Изв. ТИНРО. — 2006. — Т. 147. — С. 84-102.
Ермольчев В.А., Гаврилов Е.Н., Фимина Е.Н. Методические рекомендации по организации и выполнению гидроакустических съемок запасов гидробионтов. — Мурманск : ПИНРО, 1993. — 132 с.
Зверькова Л.М. Минтай. Биология, состояние запасов : монография. — Владивосток : ТИНРО-центр, 2003. — 248 с.
Коучмен Л.К., Огорд К., Трип Р.Б. Берингов пролив : монография. — Л. : Гидрометео-издат, 1979. — 200 с.
Кузнецов М.Ю., Ефимкин А.Я., Басюк Е.О. Распределение и условия обитания минтая в Наваринско-Анадырском районе Берингова моря летом-осенью 2002-2003 гг. // Изв. ТИНРО.
— 2006. — Т. 144. — С. 247-264.
Кузнецов М.Ю., Николаев А.В. Руководство по сбору и первичной обработке данных акустических измерений при проведении тралово-акустических съемок запасов минтая в Беринговом море. — Владивосток : ТИНРО-центр, 2000. — 68 с.
Кузнецов М.Ю., Николаев А.В., Борец л.А., Гаврилов Г.М. Особенности распределения минтая в северо-западной части Берингова моря осенью 2000 г. и их межгодовая изменчивость по результатам учетных съемок в 1997-2000 гг. // Вопр. рыб-ва. — 2002. — Т. 3, № 2. — С. 288-303.
Кузнецов М.Ю., Николаев А.В., Гаврилов Г.М. Распределение, размерно-возрастной состав, численность и биомасса минтая в северо-западной части Берингова моря летом 2002 г. // Вопр. рыб-ва. — 2004а. — Т. 5, № 2(18). — С. 226-240.
Кузнецов М.Ю., Николаев А.В., Борец Л.А. Осеннее распределение и вертикальные миграции сеголеток минтая в северо-западной части Берингова моря по результатам траловоакустических съемок в 1997-2001 гг. // Изв. ТИНРО. — 2004б. — Т. 139. — С. 91-101.
Мамылов В.С., Дорченков А.Э., Фимина Е.Н. Руководство по сбору и первичной обработке акустической информации в процессе тралово-акустических съемок. — Мурманск : ПИНРО, 1989. — 60 с.
Николаев А.В., Кузнецов М.Ю., Убарчук И.А. Инструментальные средства и информационные технологии акустического мониторинга рыбохозяйственных акваторий // Рыб. хоз-во. — 2000. — № 4. — С. 37-39.
Степаненко М.А. Возрастная изменчивость пространственной дифференциации минтая Theragra chalcogramma в восточной и северо-западной частях Берингова моря // Изв. ТИНРО.
— 2001. — Т. 128. — С. 125-135.
Степаненко М.А. Межгодовая изменчивость пространственной дифференциации минтая Theragra chalcogramma и трески Gadus macrocephalus Берингова моря // Вопр. ихтиол. — 1997.
— Т. 37, № 1. — С. 19-26.
Степаненко М.А., Николаев А.В. Основные закономерности межгодовой изменчивости пространственной дифференциации минтая (Theragra ^alcogramma) в северной и восточной частях Берингова моря, численность и условия его обитания в летний период 1999-2003 гг. // Изв. ТИНРО. — 2004а. — Т. 136. — С. 148-161.
Степаненко М.А., Николаев А.В. Некоторые особенности воспроизводства минтая (Theragra chalcogramma) Берингова моря // Изв. ТИНРО. — 20046. — Т. 139. — С. 102-122.
Хен Г.В., Басюк Е.О., Мороз И.Ф. и др. Пространственно-временная изменчивость гидрометеорологических условий дальневосточных морей и СЗТО в связи с промыслом, воспроизводством и миграцией гидробионтов : отчет о НИР / ТИНРО-центр. Инв. № 23750. — Владивосток, 2000. -- 210 с.
Шунтов В.П., Волков А.Ф., Темных О.С., Дулепова Е.П. Минтай в экосистемах дальневосточных морей : монография. — Владивосток : ТИНРО, 1993. — 426 с.
Luchin V., Kruts A., Sokolov O. et al. Climatic Atlas of the North Pacific Seas 2009: Bering Sea, Sea of Okhotsk, and Sea of Japan : NOAA Atlas NESDIS 67. CD Disc. — 2009. — Vol. 12. — 380 p.
Mueter F., Litzow M. Sea ice retreat alters the biogeography of the Bering Sea continental shelf // Ecological Applications. — 2008. — Vol. 18(2). — P. 309-320.
Napp J.M. The Bering Sea: current status and recent events // PICES Press. — 2010. — Vol. 18, № 2. — P. 34-36.
Reynolds R.W., Rayner N.A., Smith T.M. et al. An Improved In Situ and Satellite SST Analysis for Climate // J. Climate. — 2002. — Vol. 15. — P. 1609-1625.
Wespestad V., Ianelli J., Fritz L. et al. Bering Sea — Aleutian Islands walleye pollock assessment for 1998 // NMFS, NOAA Tech. Memor. NMFS F/AKC. — 1997. — P. 35-119 p.
Wespestad V.G., Fritz L.W., Ingraham W.J., Megrey B.A. On relationships between cannibalism, climate variability, physical transport, and recruitment success of Bering Sea walleye pollock (Theragra chalcogramma) // ICES J. of Marine Science. — 2000. — Vol. 57. — P. 272-278.
Поступила в редакцию 23.05.13 г.
