CC BY
29
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 18. СОЦИОЛОГИЯ И ПОЛИТОЛОГИЯ. 2009. № 2
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
ПЯТЬ ПРИНЦИПОВ РОССИЙСКОЙ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ: МНОГОПОЛЯРНОСТЬ КАК НЕИЗБЕЖНОСТЬ*
Мы публикуем тексты выступлений участников заседания Центра консервативных исследований социологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, состоявшегося 16 сентября 2008 г. и посвященного обсуждению пяти принципов российской внешней политики президента Дмитрия Медведева, сокращенные редколлегией журнала "Вестник Московского университета. Серия 18. Социология и политология".
Ключевые слова: Центр консервативных исследований социологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, пять принципов российской внешней политики Дмитрия Медведева, многополярность, внешнеполитическая доктрина.
Reports of participants of session the Center of Conservative Researches of Sociological Faculty of the Moscow State University named by М.У. Lomonosov, which is taken place on September, 16th, 2008, devoted to discussion of five principles of the Russian foreign policy of president Dmitry Medvedev, are published in this article.
Key words: The Center ofConservative Researches of Sociological Faculty of the Moscow State University named by M.V. Lomonosov, five principles of the Russian foreign policy of Dmitry Medvedev, multipolarity, the foreign policy doctrine.
1 сентября 2008г. на социологическом факультете МГУ имени М.В. Ломоносова открыто новое подразделение — Центр консервативных исследований под руководством профессора А.Г. Дугина. 16 сентября 2008 г. было проведено заседание Центра, посвященное обсуждению пяти принципов внешней политики России, которые выдвинул Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев. В обсуждении приняли участие кандидат философских наук, ведущий эксперт Фонда имени Питирима Сорокина И.С. Вевюрко; доктор философских наук, профессор, декан социологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова В.И. Добреньков; Чрезвычайный и Полномочный Посол РФ, специальный представитель Президента РФ по боснийскому урегулированию в 1995 г. А.И. Зотов; лидер Евразийского союза молодежи, главный редактор портала "Евразия" В.М. Коровин; президент Американского университета в Москве Э. Лозаннский; доктор философских
* Кочетков Владимир Викторович — вступительная статья и подготовка материала — доктор социологических наук, профессор кафедры социологии международных отношений социологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, ответственный секретарь журнала "Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и политология". kochetkov@socio.msu.ru
наук, заведующий кафедрой теоретической политологии философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова В.Н. Расторгуев; ведущий эксперт Центра геополитических экспертиз, главный редактор портала Геополитика.Ру Л.В. Савин (Украина); российско-израильский писатель, переводчик и публицист И. Шамир; израильский общественный деятель, публицист А. Эскин. Ниже публикуются их выступления, сокращенные редколлегией журнала "Вестник Московского университета. Серия 18. Социология и политология".
В.В. Кочетков
Открывая заседание, В.И. Добреньков сказал, что открытие на социологическом факультете МГУ имени М.В. Ломоносова Центра консервативных исследований (ЦКИ) под руководством профессора А.Г. Дугина является большим событием для научной общественности и интеллектуальной элиты российского общества, озабоченной судьбой России. ЦКИ не является закрытой структурой, и к его работе будут привлекаться специалисты, которые работают в разных регионах России. В регионах выросли мощные научные школы в области обществознания, социологии и философии. Наше государство нуждается в серьезных интеллектуальных усилиях, в осмыслении того, что происходит в России. Сегодня мы являемся свидетелями масштабных изменений во всем мире, которые связаны с тем, что Россия достаточно громко заявляет о себе как суверенное государство и начинает отстаивать самостоятельный путь своего развития. Это началось с речи Владимира Путина в Мюнхене. События, которые происходили в Южной Осетии, показали, что Россия сделала очень смелый и ответственный шаг. И в этом смысле ключевые проблемы, которые сейчас стоят перед Россией, — это определение новой геостратегии и геополитики в современном мире. И именно поэтому тема сегодняшнего круглого стола связана с пятью принципами внешней политики России, которые выдвинул Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев. Действительно, эти принципы фактически знаменуют собой новый этап в развитии геополитики современной России.
А.Г. Дугин
Если говорить о пяти принципах внешней политики России, изложенных президентом Дмитрием Медведевым, то мой первый тезис заключается в том, что эти пять пунктов вполне могут быть названы доктриной. Иными словами, некой непротиворечивой системой взглядов, которая, даже если и не прописана подробно и досконально, обладает тем количеством минимальных компонентов, с помощью которых можно построить четкую, ясную и одно-
10 ВМУ, социология и политология, № 2
145
значную функцию. Условно говоря, для простейших доктрин вполне достаточно задать две точки, чтобы все остальные подразумевались. Ведь, как известно из школьного курса, на плоскости не надо задавать все координаты, все точки прямой, чтобы ее провести. К примеру, американская доктрина Монро вообще обозначалась одной фразой, одной точкой: "Америка для американцев". Иными словами, "европейские державы — вон с американского континента!" Пять пунктов медведевской внешней политики могут быть оценены как полноценная, однозначная, необратимая доктрина. И сейчас я постараюсь это доказать.
Первый пункт внешней политики президента Медведева звучит так: "Россия признает первенство основополагающих принципов международного права". Рассмотрим, что такое международное право с философско-социологической или геополитической точки зрения. Международное право — это функция или проекция от силового статус-кво между основными политическими игроками. Поэтому международное право на протяжении всей истории человечества меняется. Медведев говорит о конкретном международном праве, которым руководствуется современное человечество. А оно руководствуется ялтинским правом. Международный порядок или международное право, которое признается сейчас подавляющим большинством участников мирового процесса, было выработано по итогам Второй мировой войны и основано на том, что союзники совместно победили нацистский режим. И это международное право включало в себя результаты победы.
Представим себе на минуту, что Гитлер побеждает в этой войне Запад, а с нами заключает договор о ненападении или, наоборот, нас побеждает, а с Западом заключает перемирие. Понятно, что в этом случае международное право было бы иным. И идеологически, и концептуально в нем были бы заложены совершенно иные пункты. То международное право, которое сложилось по итогам Второй мировой войны, было двуполярным. На основании двупо-лярности, которая воплотилась к концу 40-х гг. XX в. в обладание Советским Союзом и США ядерными силами, и была построена силовая парадигма международного права. На этом фундаменте были возведены "здания" не только ООН и Совета Безопасности ООН, но и основные принципы решения всех конфликтов и договоры участников международной политики. Существовало два полюса и две зоны влияния в мире, признанные правом: западная капиталистическая и советская.
Что происходит сегодня? США меняют структуру международного права, переходя от двуполярности ялтинского мира к однопо-лярности. Как говорит Юбер Ведрин, из двух сверхдержав осталась одна гипердержава, которая создает иную правовую модель. Отсюда 146
возникает идея "Лиги демократий", которая должна заменить собой ООН. Лига демократий (США и их вассалы) — это юридическое определение нового расклада сил в мире. Сегодня идет процесс изменения основополагающих принципов мирового права в пользу однополярного мира исходя из того, что США считают, что в холодной войне победили именно они. Действительно, если полагать, что это была победа США, то международное право, безусловно, должно учесть те фундаментальные трансформации, которые произошли в результате холодной войны.
Поэтому первый внешнеполитический тезис Д. Медведева представляется революционным и ультраконсервативным одновременно. По сути, российский президент говорит: несмотря на то, что баланс сил изменился в сторону однополярного мира, мы будем настаивать на определенной форме биполярности. А это очень принципиальный вопрос. Ведь это означает, что Россия отказывается признать свое поражение в холодной войне. Это не поражение, а лишь временное отступление. В Цхинвале и в Абхазии мы доказали, что второй полюс, который отчаянно бросает вызов новой строящейся международной модели, существует, и этот второй полюс — Россия. Иными словами, в первом тезисе Дмитрия Медведева заложен принцип геополитической революции. На правовом уровне российский президент просто защищает правовой статус-кво, но имплицитно он призывает к геополитической революции, к реставрации в той или иной степени уравновешивания американского полюса чем-то иным.
Рассмотрим второй пункт: "Мир должен быть многополярным. Однополярность — неприемлема. Доминирование — недопустимо. Мы не можем принять такое мироустройство, в котором все решения принимаются одной страной, даже такой серьезной и авторитетной, как Соединенные Штаты Америки. Такой мир — неустойчив и грозит конфликтами".
Значит, первое, что мы увидели, — это то, что Д. Медведев выступает за сохранение статус-кво, которое носит жесткий революционный характер по отношению к трансформации международного порядка в сторону однополярного мира. Во втором своем тезисе Д. Медведев расшифровывает то, каким он видит альтернативное мироустройство (альтернативное тому, которое складывается на наших глазах). Таким образом, первый принцип является критическим, оппозиционным и даже беллицистским: США строят однополярный мир, опираясь на идею своего превосходства в холодной войне, тогда на каком основании Россия, проигравшая сторона, оспаривает право США выстраивать свою собственную архитектуру мира? Д. Медведев же настаивает на этом оспаривании. Мы вошли в Южную Осетию и Абхазию, чем показали, что
будем защищать модель ялтинского мира и дальше, в том числе силой, и это самое главное, потому что все делается силой. Сила — это основа права.
Хотелось бы отдельно остановиться на словах президента относительно того, что "мир должен быть многополярен". Я спрашивал у многих коллег, в том числе у американских аналитиков, приемлем ли термин "многополярность" для американского истеблишмента. И услышал категорическое "нет". Ни один серьезный американский политик никогда не встанет на защиту многополярности. Максимум — "Multi-liberalism", т.е. многосторонность: например, принятие решений не единолично, а вместе с Великобританией, Польшей или Литвой. Но никакой многополярности, "миШ-polarity" абсолютно исключена. Тот, кто в США говорит о "многополярности", тот становится практически врагом народа, поскольку "многополярность" для США — это фактически пораженчество и призыв к самоликвидации, что для этой страны недопустимо.
Таким образом, Д. Медведев, призывающий к многополярности, по сути, объявляет США войну. Ситуация однополярности неслучайна. К ней североамериканское общество шло в течение двухсот лет, это идея американской миссии. Сейчас у США в целом все настолько хорошо, что совсем недавно Фрэнсис Фукуяма написал о "конце истории"1. США верят в однополярность всерьез, и их военная, экономическая и политическая машина — это машина однополярности. Если же мы не согласны с идеей однополярности, то одних наших заклинаний мало.
То, что Д. Медведев напрямую сказал не о двуполярном, а именно о многополярном мире, означает, что место второго полюса, который в ялтинском миропорядке уравновешивал США, будет занимать не одна страна, а несколько, которые сформируют целый ряд полюсов. Конечно, не каждая страна будет составлять отдельный полюс, полюсов в новом многополярном мире будет намного меньше, чем стран.
Первый полюс — евразийский, куда войдут Российская Федерация и государства постсоветского пространства (страны ОДКБ, ЕврАзЭС). Это означает, что в ближайшей перспективе интеграция здесь будет очень активной. Долгое время Москва сдерживала интеграционные процессы, но сейчас она даст зеленый свет и будет активно действовать в этом направлении.
1 Обращаем внимание читателей, что заседание, на котором состоялось это выступление, было проведено 16 сентября 2008 г., когда мировой экономический кризис еще не ощущался в той мере, как это было в начале 2009, когда этот материал готовился к публикации (Прим. ред.).
Второй полюс — Китай, который сам по себе может быть полюсом.
Третий полюс — исламский мир, у которого проблемы с экономикой, но зато крепки позиции в энергетике и в идеологии. Исламские фундаменталисты, которые не являются большинством в исламском мире, довольно бедны. Но именно они стали врагами номер один США. Вот что значит сила идеи. Исламский мир может претендовать на звание еще одного полюса не из-за нефти, а из-за приверженности идеям.
Наконец, четвертый самостоятельный полюс — Европа.
Третий пункт внешнеполитической доктрины Д. Медведева гласит: "Россия не хочет конфронтации ни с одной страной. Россия не собирается изолироваться. Мы будем развивать настолько, насколько это будет возможно, наши дружеские отношения и с Европой, и с Соединенными Штатами Америки, и с другими странами мира". Казалось бы, мы вам только что объявили войну, но при этом говорим, что предпочитаем мир. Но я бы хотел акцентировать внимание на фразе "Россия не собирается изолироваться", истолковав ее в консервативном ключе.
Что такое изоляционизм? В первую очередь, это пассивная позиция, а кроме того, фактически скатывание к грубому национализму и отказ от возможности влиять на ситуацию вне пределов Российской Федерации. В то же время изоляционизм, если рассматривать его активную (я бы даже сказал агрессивную) форму, — это попытка восстановить двуполярность, где второй полюс будет представлять только Россия. Но это невозможно. И Д. Медведев не раз говорил, что Россия не пойдет по этому пути. Альтернатива изоляционизма — открытость. Открытость в первую очередь по отношению к тем странам и тем силам в любых странах (в том числе и в США), которые солидарны с идеей многополярности. Что же означают слова о том, что Россия не хочет конфронтации ни с одной страной? А означают они то, что Россия будет активно выстраивать многополярный фронт, обращаясь к тем силам, которые "многополярно существуют" в Европе, США, Азии (в том числе, в арабском мире), Африке, Латинской Америке и т.д. Россия хочет иметь военные базы рядом с США (чтобы была возможность нанести по ним ядерный удар), так же, как США имеют базы у самых границ России. Именно поэтому мы не собираемся изолироваться.
Чтобы избежать изоляции и конфронтации, России необходимо найти в США и Европе те силы, которые будут готовы к диалогу, своеобразных "проводников" своих идей. В Европе такие силы есть (их можно обозначить как франко-германский союз). Есть такие силы и в США: Пэт Бьюкенен, Рон Пол, Иммануил Валлерстайн (известнейшие, между прочим, интеллектуалы). Надеюсь, что имен-
но в нашем Центре консервативных исследований мы будем налаживать контакты с этими людьми, потенциальными партнерами по диалогу. Россия не хочет изолироваться, поэтому мы должны прорывать эту изоляцию, занимаясь поиском тех, кто разделяет основные параметры нашей внешней политики.
Таким образом, многополярность становится идеологией, на основании которой мы будем строить контакты с теми или иными политическими силами и философскими школами за пределами России. Раньше была советская идеология. Теперь же Россия должна создать, освоить и внедрить идеологию многополярности.
На мой взгляд, из третьего пункта Д. Медведева вытекает вывод об идеологизации российской политики. Конечно, в Конституции РФ написано, что в России никаких правящих идеологий нет. В США тоже нет правящей идеологии, но есть американская идея. Нашу идеологию тоже можно назвать не идеологией, а национальной идеей многополярности.
В четвертом пункте Д. Медведев говорит о безусловном приоритете защиты жизни и достоинства "наших граждан, где бы они ни находились". И далее: "Из этого мы будем исходить при осуществлении своей внешней политики. Мы будем также защищать интересы нашего предпринимательского сообщества за границей. И всем должно быть понятно, что если кто-то будет совершать агрессивные вылазки, тот будет получать на это ответ". Очень интересный момент с точки зрения международного права — право ингеренции, т.е. право одностороннего вмешательства в жизнь суверенного государства с нанесением по нему военного удара, пересечением его границ и отменой его неприкосновенности. То, что произошло в Грузии после обстрела Цхинвала, — непосредственная реализация этого четвертого пункта медведевской доктрины. И вот теперь четвертый принцип приобретает правовой доктри-нальный характер. Фактически мы совершили акт вмешательства, а теперь говорим: мы не просто его совершили в экстраординарном случае, но будем и дальше совершать акты вторжения, когда сочтем это целесообразным. Такая стратегия позаимствована у Соединенных Штатов, которые два с половиной года назад присвоили себе право одностороннего вмешательства в дела суверенных государств, в случае, если поведение этих государств создает риск для безопасности граждан США или представляет опасность их стратегическим интересам и безопасности. Этим же правом руководствуется Израиль, который периодически пересекает границы суверенного Ливана в поисках израильских солдат, оккупирует целые страны, а потом либо уходит, либо остается. Теперь Россия тоже является участником своеобразного "клуба" государств, ко-
торые вторгаются на чужие территории для того, чтобы защитить свои интересы или интересы своих граждан.
Во время пребывания в Вашингтоне я задумался над вопросом: России "быть как США или быть с США". Что значит "быть вместе с США"? Это значит полностью подчиниться американской воле, сказать: мы отказываемся от права ингеренции, мы отказываемся от собственных геополитических проектов, мы слушаем, что нам говорит американский старший брат, и движемся в его фарватере. Это позиция российских либералов. Позиция же Д. Медведева заключается в том, чтобы быть "как США". Если США строят однополярный мир, никоим образом не смущаясь, что кто-то этим возмущен, то Россия будет строить многополярный мир, чего бы это ни стоило. США присваивают себе право ингеренции, и поскольку оспаривать его уже невозможно, мы также присваиваем его. Они говорят о вмешательстве, и мы говорим о вмешательстве. Иными словами, мы предупреждаем всех, что если, например, в Украине (Молдавии, странах Прибалтики и т.д.), местные власти вознамерятся ущемлять интересы российских граждан или русского населения вообще, то Россия оставляет за собой право действовать, используя американо-израильскую тактику.
Пятый пункт близок к четвертому. Д. Медведев прямо сказал о существовании у России интересов в дружественных ей регионах: "У России, как и у других стран мира, есть регионы, в которых находятся привилегированные интересы. В этих регионах расположены страны, с которыми нас традиционно связывают дружеские добросердечные отношения, исторически особенные отношения. Мы будем очень внимательно работать в этих регионах. И развивать такие дружеские отношения с этими государствами, с нашими близкими соседями. Вот из этого я буду исходить при осуществлении нашей внешней политики". Таким образом, внутри доктрины Медведева провозглашена концепция о зоне геополитической ответственности. Когда президент говорит, что в дружественных России регионах есть привилегированные интересы, то это значит, что эта территория находится под российским контролем. И тот, кто попытается это оспорить, бросает вызов уже не этой стране, а России (с ее ядерным оружием). Это и есть "зона геополитической ответственности". В отличие от США Россия не объявляет таковой зоной весь мир. Россия является полноценной геополитической региональной державой со своими стратегическими интересами, находящимися за непосредственными границами ее территории. Этот тезис ничего бы не значил, если бы не было прецедента с Грузией: дружественные нам регионы подверглись агрессии, мы прореагировали как держава, в зону геополитической ответственности которой эти регионы входят.
Если мы суммируем эти тезисы, то возникнет, на мой взгляд, следующая картина. Внешнеполитические принципы Медведева — это пять точек, через которые можно нарисовать только одну прямую, т.е. только одну абсолютно ясную доктрину. Однако эту доктрину невозможно проводить в разваленном и коррупционном российском обществе. Социологической основой такой доктрины должно быть иное общество с иными ориентирами, иными приоритетами и иными настроениями. И я уверен, что из второго пункта (многополярности) можно сделать вывод о необходимости мобилизации общества.
В.Н. Расторгуев
Тезис о доктринальности пяти внешнеполитических принципов Д. Медведева у меня вызывает сомнения. Речь, на мой взгляд, может идти о социальном запросе на новую политическую доктрину. Такой запрос и такие ожидания, действительно, существуют. Наиболее вероятный вариант для России — сильная политическая доктрина, которая сводится к простому лозунгу: право сильного. Но пока у России такой доктрины нет, и пять тезисов Д. Медведева доктриной, конечно, не являются.
Теперь по поводу терминов. "Однополярность", "биполяр-ность" и "многополярность" несут в себе огромное количество смыслов. Например, биполярность — это целое направление в биологии. Более приемлемой альтернативой термина "многополярность" является, на мой взгляд, "многоцивилизационный мир" Данилевского.
Э. Лозаннский
Американцы — прагматики, с ними нужно говорить о конкретных вещах; но вот неоконсерваторы, которых сейчас все ругают, — скорее идеологи. Они в некоторой степени напоминают марксистов. Столпы американского консерватизма — Патрик Бьюкенен, Пол Вайрик, Дональд Дювайн. Американские консерваторы готовы сотрудничать с Россией, потому что понимают, что это, прежде всего, в интересах Соединенных Штатов. Сравним пять принципов Д. Медведева с принципами американцев. Первый принцип — real politics. То, что Россия ответила признанием Южной Осетии и Абхазии — она возвратила удар США по Косово. Это надо признать как факт. Второй принцип — это замораживание процесса расширения НАТО. Расширение НАТО с включением Грузии и Украины приведет к кризису. У США много своих проблем, в которых Россия может помочь. Последний принцип — это возобновление работы Совета Россия—НАТО.
В.М. Коровин
Я не разделяю оптимизма А.Г. Дугина относительно того, что Россия вернула себе статус сверхдержавы и, совершив геополитическую революцию, встала на одну ступень с США. Мне кажется, что пять принципов Д. Медведева приведут к более решительным и жестким действиям США против России.
А. Эскин
Предыдущие докладчики описывали ситуацию изнутри. Я скажу о том, как выглядит положение вещей извне. Вместе с вами я желал одного — чтобы российские танки дошли до Тбилиси. И многие критиковали российское руководство за то, что оно не пошло до конца. Израильское руководство сразу же проявило адекватность, отказавшись продавать наступательное вооружение Грузии. Газеты "Haaretz" в Израиле и "Guardian" в Англии одновременно вышли с одной и той же передовицей, что Россия отныне вторая сверхдержава, использовав этот термин, что отныне мир уже многополярен. Важно и другое: США сейчас уже не те. Сегодня эта страна переживает глубочайший кризис.
Л.В. Савин
Рассмотрим, как видится доктрина Д. Медведева со стороны, в первую очередь, американских аналитиков, а также аналитиков Западной Европы и Украины. Например, Джордж Фридман из известного аналитического центра Stratfore в своей статье, которая так и называлась "Доктрина Медведева и стратегия США", пишет, что в принципе сейчас Россия пытается выстроить новую систему взаимоотношений с центром в Москве. Более того, в глобальной игре, которая сейчас ведется между Россией и США, он отмечает, что у русских есть возможности для противодействия американцам, а вот у США возможностей противодействия России нет. С Д. Фридманом в принципе солидарен Фрэнсис Фукуяма. В своей последней статье он написал, что моральный авторитет США уже потерян, они не смогут налаживать партнерские отношения с новыми странами и со старыми коллегами, как это было раньше. У Западной Европы позиция более неадекватная. Она рассматривает пункты Д. Медведева с точки зрения узких геополитических интересов как имперские амбиции, попытку монополизировать поставки углеводородов в Европу и расширить сферу влияния. Украина опасается возможного конфликта из-за Крыма. Эксперты из корпорации "Рэндэ" смоделировали даже военный конфликт. Конечно же, Украина быстро проиграет в этой войне.
И. Шамир
Существует мощная идеологическая основа североамериканской цивилизации, которая, на мой взгляд, явственно отличается от основы европейской. В самой глубокой основе американской цивилизации лежит чувство, которое в нашей системе ценностей определяется как страшный грех. Чувство это — жадность, алчность, желание получить как можно больше. С точки зрения американцев, это — величайшая добродетель. Хотелось бы сформулировать тезис для США: занимайтесь своими американскими делами. Нам нужны изоляционистские США. России нужно вести активную наступательную политику, которая необходима всему миру. Россия может стать "освобожденной территорией человечества". Освобожденной от тоталитарного культа либерализма, который Соединенные Штаты своей военной мощью навязывают миру и который идеологически оформляют определенные круги. У сегодняшней освобождающейся России есть много друзей повсюду. Они есть и в Палестине, и во Франции, и в Америке и в любой другой стране. Их совершенно не интересует русский национализм или русская империя, потому что это далеко и неважно. Важно, чтобы процессы в России привели к слому агрессивной угнетающей всемирной силы.
И.С. Вевюрко
Не могу согласиться с тем, что сила является основой права. В русской традиции основой права является правда, а не сила. Это значит, что тот социальный уклад, который сложился в России, — уклад неправильный, и не может оставаться таким, каков он есть. Если мы не будем об этом говорить, то мы будем лукавить. И самое главное — нам нечего будет противопоставить нашим врагам, потому что в последние годы Запад окончательно приватизировал и монополизировал ложь в этом мире. Если мы желаем бороться с ним орудием лжи, орудием манипуляций, орудием информационной (в смысле нечестной) войны, войны фантомов, то мы обязательно проиграем. Потому что этим орудием он владеет блестяще, а мы можем только копировать его и обезьянничать.
А.И. Зотов
Я не вижу в пяти тезисах Д. Медведева ничего особенного, принципиального нового, что могло бы приковать внимание и доказать, что в России появилось новое мышление и тем более доктрина. К этим принципам нас фактически подвела нынешняя ситуация. Все это постепенно выговаривалось, вынашивалось, соизмерялось
с нашими возможностями. Я боюсь сейчас только излишней лихости и "шашкомахания", потому как нас хватило на Грузию, но не известно, хватит ли на других направлениях. Разброс от Осетии до Венесуэлы слишком широк для короткого времени. Надо утвердить себя в качестве страны, с которой считаются, у которой есть возможности, силы и политическая воля ставить задачи и добиваться их решения. Но и страны, у которой хватает мудрости понимать, что она живет не одна на земле, что у других стран есть свои интересы и есть готовность к событиям. Очень важно, что здесь говорили об экономической части. Нельзя сбрасывать со счетов то, что идет процесс глобализации, что финансовый капитал фактически интернационализирован. Если мы хотим сохранить мир, то нужно создать такие условия, при которых, совершив что-то против своего противника, международный актор обязательно нанесет вред и самому себе.
В.И. Добреньков
В заключение хочу сказать несколько слов. То, что наше высшее руководство сформулировало эти внешнеполитические принципы, фактически стратегию российской внешней политики, это знаменует абсолютно новый исторический этап развития России и всего мира. Действительно, в России должна быть принципиальная политика, которая защищает интересы нации и государства. А это главный критерий политики любого государства, деятельности любого государственного деятеля высокого ранга.
