CC BY
115
ИСТОРИЯ
УДК 930
И. П. Ермолаев
ПСКОВСКИЙ ЧИНОВНИК НИКОЛАЙ РЕЗАНОВ (1764-1807) И ЕГО ПУТЕШЕСТВИЕ ВОКРУГ СВЕТА (Статья 2)
В статье представлен псковский период жизни известного русского путешественника и государственного деятеля П. П. Резанова (1764-1807).
Ключевые слова: П. П. Резанов, П. С. Ильинский, П. X. Оболъянинов, Г. Р. Державин, Псковская Палата гражданского суда, Псковская Казённая палата.
В предыдущем выпуске нами были представлены в числе прочего некоторые архивные данные периода псковской службы Н. Н. Резанова (1784-1788). В данной статье мы кратко изложим дальнейший сюжет биографии, уделяя при этом соответствующее внимание его прежним псковским связям.
Итак, покинув официально псковскую службу в 1788 г., Николай Петрович затем некоторое время служил в казённой палате в Петербурге. Среди его столичных сослуживцев был тогда и Александр Николаевич Радищев, о взаимосвязях которого с псковским краем и, в частности, с окружением Н. П. Резанова, мы ранее уже сообщали [4]. Напомним в этой связи, в каких тонах прежний близкий псковский знакомый Н. П. Резанова, известный мемуарист Н. С. Ильинский, свидетельствует о своём почтительно-братском, по «степеням известным», отношениине только к Н. П. Резанову, но и к А. Н. Радищеву, уже во времена их совместной столичной службы. В частности, он вспоминает, что А. Н. Радищев после возвращения из сибирской ссылки, хотел было на службе в Петербурге «занять нижнее против меня место, но я ему уступил старшинство, уважая его лета и достоинства. С того времени был он ко мне хорошо расположен» [5].
Когда Г. Р. Державина назначили статс-секретарем Екатерины II, в должности председателя императорской комиссии прошений, Н. П. Резанов стал правителем его канцелярии. При императоре Павле I он также успешно продвигался по службе: с 1797 г. занимал высокую должность обер-прокурора 1-го департамента Сената, пожалован в командоры ордена Мальтийского креста, который в России возглавил сам «романтический император».
Ещё в 1794 г. Николай Петрович, при посещении своего отца в Иркутске, познакомился с ведшим коммерческие дела в Америке богатым курским купцом и мореплавателем Григорием Ивановичем Шелиховым (1747-1795), на четырнадцатилетней дочери которого — Анне — вскоре женился (тогда в России девушкам разрешалось вступать в брак с 13-ти, а юношам — с 15-ти лет). С этого времени он стал, уже в качестве соучредителя, покровительствовать при дворе предприятию Г. И. Шелихова по созданию Русско-Американской кампании. В Иркутске в ту пору должность генерал-губернатора исправлял бывший псковский губернатор Иван Али-ферович Пиль, при котором Н. П. Резанов служил в Пскове. И. А. Пиль содействовал их планам. Иван Алиферович также получил известность в качестве покровителя ссыльного А. Н. Радищева [4].
Екатерина II к предприятию русских купцов в Америке отнеслась с осторожностью, поскольку, по её словам: «Нихто тамо на месте не освидетельствовал их заведение». Лишь при Павле I, в 1798 г., последовал официальный указ об учреждении кампании. Представителем её в Петербурге стал Н. П. Резанов. Впоследствии, благодаря его усилиям, в число акционеров вошли император Александр I и другие представители царствующего дома.
Для освоения морского пути в Русскую Америку, куда входили Аляска, Алеутские острова, а впоследствии и часть Северной Калифорнии, решено было снарядить первую русскую кругосветную экспедицию на суднах «Надежда» и «Нева» (1803-1806). Капитанами назначили И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского. Незадолго перед этим произошли трагические изменения в личной жизни Н. П. Резанова: он овдовел, потеряв скончавшуюся 18 октября 1802 г. при родах молодую супругу. Похоронили её в Александро-Невской лавре, на Лазаревском кладбище. От неё остались двое маленьких детей: Пётр (1 год и 3 месяца) и Ольга (12 дней). Николай Петрович сильно переживал, и, чтобы, отчасти, избавиться от охватившей его тоски, также решил отправиться в длительное первое русское кругосветное путешествие. Двух своих малолетних детей он доверил покровительству императора.
Вскоре его пожаловали в звание камергера высочайшего двора и назначили при экспедиции официальным посланником в Японию. В кругосветное плавание он приглашал и близко знакомого ему тогда префекта Александро-Невской духовной Академии Евгения Болховитинова — будущего митрополита и автора «Истории княжества Псковского». Но тот благоразумно отказался, заявив по поводу Н. П. Резанова: «Пусть он один Куком будет. Не завидны мне все его азиатские почести. Он даже Государю докладывал обо мне. Но спасибо, граф Румянцев (министр коммерции) отклонил сие внимание на бедную мою голову. Лучше с вами поживем в России» [6].
Зато на книги и подарки для далекой Америки, о чём просил Николай Петрович, российские ревнители просвещения, в том числе псковские, не скупились. По его словам: «Многие, соревнуя пользе Отечества, прислали мне при письмах разные книги и вещи, которые, достигнув Кадьяка, положу я в Американский музеум, в незабвенную для позднего потомства память тех, кои о просвещении края того первоначальное имели попечение». В этой связи автор изданного в конце 1790-х гг. первого краеведческого «Исторического описания города Пскова...» Н. С. Ильинский в своих, упомянутых уже выше мемуарах, вспоминает, как перед отбытием Н. П. Резанова в кругосветное плавание он передал ему в дар для библиотеки на остров Кадьяк (административный центр русской Америки) в числе прочих своё сочинение о Пскове. В настоящее время один из экземпляров «Исторического описания города Пскова...» находится в каталоге Библиотеки конгресса США, куда после продажи Аляски поступил архив Русско-Американской кампании.
Первая русская кругосветная экспедиция началась 26 июля 1803 г. Парусные шлюпы «Надежда» и «Нева» при большом скоплении публики вышли из Кронштадта. Отечественные журналы подробно освещали путешествие. Кроме исполнения дипломатической миссии Н. П. Резанов во время похода занимался научной работой. Академия наук снабдила его необходимыми инструкциями. Им созданы — руководство по японскому языку и «Словарь уналашкинского, кадьякского, кенайского, колюжского, угаляхмутского и чугацкого языков, по российскому алфавиту собранный...». Впоследствии были изданы также журналы его кругосветного путешествия.
В походе Николаю Петровичу пришлось пережить много привходящих неприятностей, связанных, в частности, со ссорой, которая возникла между ним в качестве формального руководителя экспедиции и капитанами И. Ф. Крузенштерном и Ю. Ф. Лисянским, претендовавшими на единоначалие. В результате — посланник императора долгое время вынужден был провести под арестом в своей каюте... Много докучал всем и состоявший в его свите, известный в то время своими скандальными проделками — Толстой-Американец (граф Фёдор Иванович), которого вынуждены были даже высадить за неподобающее поведение на одном из океанских островов к дикарям, откуда он, после ряда приключений, самостоятельно добрался до России (об этом эпизоде в «Горе от ума» упоминает А. С. Грибоедов).
Но были и отрадные моменты. Кроме созерцания красот морского кругосветного плавания и научных занятий путешественники иногда развлекались совместным музицированием под парусами: Николай Петрович играл на скрипке, звучали также флейта, альт, контрабас и даже гусли. Однако число завистников и недоброжелателей Николая Петровича во время плавания от этого не убавлялось. Так, по свидетельству дневника недружественно настроенного по отношению к нему Ермолая Ермолаеви-ча Левенштерна, служившего тогда на «Надежде» в чине лейтенанта, во всех частях света, где доводилось сходить на берег, Н. П. Резанов, в качестве неотразимого красавца и ценителя женских прелестей, якобы не только не упускал случая воспользоваться услугами местных девиц, но и щедро предлагал таковое своим спутникам. Не брезговал он также и крепким словцом...
Копию с первого переводного (немецкого), тогда ещё малодоступного в провинции издания дневников Е. Е. Левенштерна, любезно предоставила нам в своё время красноярская исследовательница жизни и литературного наследия Н. П. Резанова — Анна Сурник. Эти дневники интересны для нас также тем, что в них упомянут некий племянник Н. П. Резанова, по фамилии Окунев, который первоначально намеревался отправиться с ним в кругосветное путешествие, но затем вынужден был остаться на берегу...
«Надежда», где находился Н. П. Резанов, в сентябре 1804 г. пришла в Нагасаки. Полугодовое пребывание там не принесло желаемых дипломатических результатов: японские правители не спешили идти навстречу российскому посланнику, который заявил о принадлежности России Курил и Сахалина, в силу чего ему пришлось долгое время провести на неформальном положении почётного пленника. На таких правах, ввиду последовавшего плохого самочувствия, Николай Петрович не забыл и в этой части света потребовать от местного японского губернатора, чтобы его обслуживали должным образом по женской части, что и было исполнено для поддержания расстроенного здоровья русского посланника. В апреле 1805 г. он, наконец, покинул Японию.
Под командованием И. Ф. Крузенштерна «Надежда» пошла дальше — в Китай и Кронштадт, а Н. П. Резанов в августе 1805 г. из Петропавловска на бригантине «Святая Мария» направился с инспекцией во владения Русско-Американской кампании на Аляске. Здесь около 30-ти лет бессменно владычествовал, назначенный ещё Г. И. Шелиховым, легендарный каргопольский купец Александр Андреевич Баранов (1746-1819), удостоенный ныне памятника в американской Ситке (бывший русский Ново-Архангельск).
А. А. Баранов сурово правил Русской Америкой, подчиняя силой оружия алеутов, эскимосов и местных индейцев-тлинкитов, которых закрепощал на службе кам-
пании, с целью добычи главного экспортного товара— шкур ценного пушного зверя. Владения расширялись. Но о бедственном положении местного населения и русских колонистов, включая уже многочисленных к тому времени потомков-метисов, жалобы стали доходить даже до царского двора. Сердобольность при этом, в основном, проявляло православное духовенство Аляски, которое усматривало нарождение там новой русской американской паствы.
Посланник в ходе проверки содействовал православным миссионерам в их просветительских трудах и заботах о местном населении. В это время на Аляске случился голод. Николай Петрович оказал помощь, купив у американского коммерсанта фрегат «Юнона» со всеми припасами. Одновременно, памятуя о коварстве японцев, распорядился строить небольшой восьмипушечный тендер «Авось». Затем, в феврале 1806 г., для улучшения снабжения русской Аляски он отправился на «Юноне» в принадлежавший тогда испанцам в Калифорнии форт Сан-Франциско.
Переговоры о поставках продовольствия прошли успешно. К тому же сорокадвухлетний Н. П. Резанов, свободно говоривший на нескольких языках, сумел очаровать тосковавшую в американской провинциальной глуши прекрасную пятнадцатилетнюю дочь коменданта Сан-Франциско Марию Консепсию де Аргуэльо. Россия в его образе показалась ей сказочной страной... Вспыхнувшая между ними страсть стала легендой и воспета во множестве произведений англоязычной [8, 9] и русской литературы. Вскоре состоялось обручение. Но для свадьбы православного с ревностной католичкой необходимо было испросить формальное разрешение у самого папы Римского, что Н. П. Резанов вознамерился исполнить по прибытии в Петербург, через посредство русского императора, после чего обещался, минуя Испанию, непременно вернуться обратно в Америку, к своей возлюбленной. На всё должно было уйти два года.
В мае 1806 г. «Юнона» направилась с грузом к русской Аляске, откуда в сентябре Н. П. Резанов прибыл в Охотск. Но прежде он решил громко довершить свою дипломатическую миссию, «отмстив неразумным японцам». Молодым отважным русским морякам — лейтенанту Николаю Хвостову и мичману Гавриилу Давыдову — он, по собственной инициативе, не дожидаясь согласования с Петербургом (как гласит одна из версий), предписал совершить карательный рейд по берегам Сахалина и Курильских островов. Кораблям «Юнона» и «Авось» надлежало истребить находящиеся там японские суда, чтоб «никогда они Сахалина как российского владения посещать иначе не отваживались, как приезжая для торга».
В октябре 1806 и начале лета 1807 гг. «Юнона» и «Авось» под командованием Н. Хвостова и Г. Давыдова исполнили предписание Н. П. Резанова: небольшие русские морские десанты, переманив на свою сторону угнетаемых японцами коренных айнов, сожгли и разграбили несколько японских поселений, захватили пленных, водрузили российские флаги и даже успели принять часть айнов в российское подданство. Г. Р. Державин воспел этот рейд в стихах. Некоторые исследователи полагают, что такими действиями Н. П. Резанов и его сподвижники на много лет сдержали японскую экспансию в сторону русских владений.
Между тем Николай Петрович, спеша исполнить данное юной возлюбленной обещание, не стал пережидать зиму в Охотске, а отправился в Петербург, через заснеженную Сибирь. По одной из версий, на пути к Красноярску его конь оступился на обледенелой переправе через реку — Н. П. Резанов упал и при этом сильно ушиб-
ся. Сопровождающие доставили его в Красноярск, где после болезни он скончался 1 марта 1807 г., в возрасте 42-х лет.
«Патриотизм заставил изнурить все силы мои, — сообщал Николай Петрович в своём последнем письме. — Я увидел, что одна счастливая жизнь моя ведёт уже целые народы к счастью их, что могу на них разливать себя. Испытал, что одна строка, мною подписанная, облегчает судьбы их и доставляет мне такое удовольствие, какого никогда я себе вообразить не мог. А всё это вообще говорит мне, что и я в мире не безделка...» [7].
Г. Р. Державин считал, что Н. П. Резанов погиб «по неприятностям, с ним случившимся от морских чиновников, на одном корабле бывших, он не вынес своего положения и, не доехав до Петербурга, умер по дороге» [3]. Есть и другие версии, связанные, в частности, с цепью таинственных смертей основных наследников капитала Русско-Американской кампании, к числу которых принадлежал и Н. П. Резанов...
Митрополит Евгений Болховитинов в одном из своих писем нравоучительство-вал по этому поводу: «Славный наш около света путешественник камергер Резанов, возвращаясь из Охотска в Петербург... по дороге умер прошлого Марта 1-го. Вот и предел славы! In portu naufragium fecit! Как не сказать: суета суетствий и всяческая суета! ! ! А он меня еще уговаривал с ним пуститься по океану за славою» [6].
Мария Консепсию де Аргуэльо хранила верность возлюбленному даже после поступившего через несколько лет известия о его гибели. Красавица отказалась от всех выгодных предложений о замужестве и посвятила себя благотворительности. В 1851 г. она приняла монашеский сан под именем Мария Доминга. Умерла в возрасте 67 лет, 23-го декабря 1857 г. Рядом с её могилой историческое общество Калифорнии соорудило мемориал. С 1913 г. на «Доме коменданта» в Сан-Франциско, где состоялось знакомство Кончиты и Н. П. Резанова, укреплена памятная бронзовая доска.
В России попечением Российско-Американской кампании в 1831 г. на могиле Николая Петровича в Красноярске был возведён памятник. Но в 1930-е годы его разрушили при переделке кладбищенского собора под советский аэроклуб.
Вновь внимание соотечественников к имени Н. П. Резанова привлекла поэтизация его образа в конце ХХ-го столетия. С тех пор сделано многое по восстановлению памяти об отважном русском путешественнике, учёном, патриоте и государственном деятеле.
В октябре 2000-го года на Троицком кладбище Красноярска, на могиле Н. П. Резанова, куда по одной из версий его прах был перенесен в конце 50-х гг. ХХ-го в., состоялось открытие памятного знака, выполненного в виде белого креста. На одной стороне надпись: «Николай Петрович Резанов 1764-1807. Я тебя никогда не забуду». На другой: «Мария Консепсьон де Аргуэльо 1791-1857. Я тебя никогда не увижу». При открытии присутствовали американские представители из Калифорнии, которые развеяли над могилой Н. П. Резанова землю с могилы Кончиты, а с его могилы взяли землю для Марии Консепсии де Аргуэльо, символически соединив тем самым влюбленных через двести лет.
Первоначально в Красноярске велись подготовительные работы по сооружению памятника их любви: взметнувшаяся ввысь стела возносила в поднебесье Кончиту, а у подножия стоял её русский возлюбленный. Но в 2007 г. был воплощён другой проект памятника... Не обошлось, конечно, и без местной водки под названием «Командор Резанов», на синей этикетке которой изображен был Николай Петрович с
мальтийским крестом. На десерт выпустили соответствующие конфеты. Как написал поэт конца ХХ-го столетия относительно подобной коммерциализации романтического наследия другого своего известного поэтического современника: «Киоск звукозаписи около пляжа... // Жизнь кончилась и началась распродажа».
Четыре года провинциальной чиновной службы, которую Н. П. Резанов прошёл в Пскове, стали, как показало будущее, хорошей школой для его успешной государственной деятельности. За время пребывания в палате гражданского суда он ознакомился с жизнью Псковской губернии более основательно, чем с каким-либо другим краем России того времени. К тому же, проживая здесь вместе со своими близкими, он успел обзавестись на Псковщине не только служебными, дружескими, хозяйственными (включая имение), но и новыми родственными связями.
Приведём в подтверждение несколько документальных свидетельств. После ранней кончины обоих супругов Резановых (Николая Петровича и Анны Григорьевны) их псковские владения в Демяницкой волости через опекунов унаследовали сын Пётр (1801-?) и дочь Ольга (1802-1826). Пётр, определённый первоначально на учёбу в привилегированный Пажеский корпус, затем, видимо, был переведён в Петербургскую гимназию (в 1813 г.), но вскоре, как предполагают, скончался (точная дата неизвестна). Ольга вышла замуж за петербургского обер-полицмейстера генерал-майора Сергея Александровича Кокошкина, который после её кончины в 1828 г. унаследовал псковские земельные владения Резановых.
Имена Николая Петровича Резанова, его супруги Анны и их детей ещё долгое время, несколько десятилетий (до начала 1840-х гг.), упоминались в переписке между Новгородской и Псковской губерниями со столичным Петербургом по поводу долга в 200 руб., сделанного в 1797 г. и неоплаченного их отцом и дедом Петром Гавриловичем Резановым. Николай Петрович и его супруга Анна выступили тогда в качестве поручителей последнего. К началу XIX-го столетия всех троих уже не было в живых. Заимодавцы попытались найти имущество и наследников в Псковской губернии, чтобы взыскать долг.
Началась бюрократическая переписка длиною в несколько десятилетий. В 1811 г. обнаружили имение Резановых в Демяницкой волости Псковского уезда. По малолетству наследников оно состояло в опеке у шурина Н. П. Резанова, порховского помещика Александра Степановича Корсакова и управляющего делами Русско-Американской кампании M. М. Булдакова (супруга одной из сестёр Шелиховых). Имение было не родовым, а приданым жены Резанова — Анны, в силу чего не могло быть заложено.
В 1823 г. бывшая замужем в Петербурге за генерал-майором Сергеем Александровичем Кокошкиным, дочь Николая Петровича Резанова — Ольга, заявила, что принадлежащее ей имение в Демяницком погосте Псковского уезда, в 245 душ, «досталось ей по наследству после родителей — действительного камергера Резанова и жены его, а её матери, которая то имение купила в 1796 г. от секунд-майора Окунева» [2].
В уже упомянутой прежде публикации за 2005 г. Л. Васильева сообщает, что обнаружила документы, свидетельствующие о том, что «мать жены Резанова Анны госпожа Шелихова купила от секунд-майора Петра Гавриловича Окунева имение, состоящее в Псковском уезде Демяницкой волости, в Сельце по 5 ревизии бывших на лицо 4 души мужских и 5 женских, да после ревизии родившихся 3 мужских и
1 женскую, оцененные со всею принадлежностью в 400 рублей, с коего доходу в год полагалось по 40 рублей». «Да в деревнях: Выставке — 75 душ, Подвишенье — 15, Бочкине — 49, Кузнечикове — 8, Горбове — 44, Сопке — 54. Итого: 245 душ». С 1797 г. имение принадлежало детям, как приданое жены Резанова [1].
Прямых потомков Резанова по мужской линии после смерти его детей, видимо, не осталось. Существовали женская псковская линия, от сестры Екатерины Петровны (1771-1812), по роду Корсаковых, а также, возможно, линия от дочери Ольги (1802-1812), по роду Кокошкиных. Многие из Кокошкиных, включая Ольгу Николаевну и самого Сергея Александровича Кокошкина (умер в 1861), похоронены в прежнем родовом селе Аннинском под Петербургом. Здесь же обрела покой и мать Резанова — Александра Гавриловна.
Младший брат Н. П. Резанова — Александр Петрович — прожил, как сказано в его эпитафии, «около ста лет», скончался в 1853 г. и был похоронен при той же церкви Тихвинской Божией матери в селе Аннинском. Но, скорее всего, ему к тому времени было не более 85-лет, поскольку, как об этом свидетельствует вышеприведённая запись исповедной книги псковской церкви Сергия с Залужья за 1787 г., ему на то время (1787 г.) было около 17-ти лет. О среднем брате Дмитрии Петровиче, который в начале 1790-х гг. тоже служил в Пскове, сведений пока не имеется.
В настоящее время в Пскове определены два адреса местопребывания Н. П. Резанова: это палаты купца Постникова на Запсковье (ул. Кошевого, 2), где в 1780-х гг. размещалась «банковая контора», и церковь Сергия с Залужья, расположенная в центре города (ул. Свердлова, 42). Мог он также навещать свою сестру Екатерину Петровну и племянников в имениях её мужа А. С. Корсакова — Полоное и Буриги Порховского уезда.
Мы не знаем пока, как относился Н. П. Резанов к псковскому периоду своей жизни. Дальнейшие исследования наших краеведов, в том числе в центральных архивах, наверняка дадут дополнительные сведения для ответа на этот вопрос. Конечно, вполне возможно, что Николай Петрович мог иногда, как и А. С. Пушкин впоследствии, упомянуть в провинциальной глуши в сердцах о каких-нибудь «псковских хамах», как это прозвучало в одном из вариантов пушкинского послания к В. В. Эн-гельгардту за 1819 г.:
Я еду в даль! Простите дамы... Меня зовут псковские хамы... Но кто из столичных жителей не бранил провинцию? Да и кто из псковичей поминает теперь это А. С. Пушкину...
Литература
1. Васильева JL Избрав вас на подвиг, пользу Отечеству обещающий... // Псковская правда. 2005, 16 сентября.
2. ГАПО. Ф. 110. Он. 1. Д. 1431. Л. 8 об.
3. Державин Г. Р. Объяснения на сочинения Державина, им самим диктованные его родной племяннице, Елисавете Николаевне Львовой, в 1809 г. в четырёх частях. Ч. 1. СПб., 1834. С. 52.
4. Ермолаев И. Н. Я попал в самый ябеднический край // Вестник Псковского государственного университета. Серия «Социально-гуманитарные науки». Вып. 1. Псков, 2012. С. 16-18.
5. Ильинский Н. С. Воспоминания о моей жизни. Из записок Николая Степановича Ильинского // Русский архив. Кн. III. Вып. 12. 1879. С. 416.
6. История Русской Америки (1732-1867). М., 1997. С. 310, 369.
7. Командор. Страницы жизни и деятельности Двора Его Императорского Величества действительного камергера, руководителя первой русской кругосветной экспедиции Николая Петровича Резанова / Сост. Ю. П. Авдюков, Н. С. Ольхова, А. П. Сурник. Красноярск. 1995. С. 641-646.
8. Atherton G. Rezanov. New York and London, 1906.
9. Matthews O. Glorious Misadventures: Nikolai Rezanov and the Dream of a Russian America. London, 2013.
В статье использованы документы из личного архива красноярской исследовательницы Анны Сурник и электронное письмо-справка заведующего СБО Библиотеки РАН Н. А. Сидоренко.
Об авторе
Ермолаев Игорь Никифорович — кандидат исторических наук, доцент кафедры философии, Псковский государственный университет, Россия. E-mail: [email protected]
I. N. Ermolaev
THE OFFICIAL FROM PSKOV NIKOLAI REZANOV (1764-1807) AND HIS JOURNEY AROUND THE WORLD (Article 2)
The article describes the Pskovian period in the life of the famous Russian traveler and statesman N. Rezanov (1764-1807).
Key words: N. R Rezanov, N. S. Ilyinsky, P. H. Obolyaninov, G. R. Derzhavin, Pskov Chamber ofthe State Treasury.
About the author
Igor Ermolaev — Candidate of Historical Sciences, Associate Professor at Philosophy Department, Pskov State University, Russia. E-mail: [email protected]
