CC BY
68УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС, КРИМИНАЛИСТИКА; ОПЕРАТИВНО_РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ_
ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ СТАТУС ЛИЦА, ПОДЛЕЖАЩЕГО
ЭКСТРАДИЦИИ
1 2 Квициани Л.Я. , Кочетова А.В.
1Квициани Лейла Ясоновна - студент магистратуры;
2Кочетова Алла Валерьевна - кандидат юридических наук, доцент, кафедра уголовного процесса, криминалистики и судебной экспертизы, Юридический институт Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования Южно-Уральский государственный университет Национальный исследовательский университет, г. Челябинск
Аннотация: в данной статье рассматриваются процедурные особенности выдачи и передачи лица иностранному государству. Автором изучается правовая основа данных процессуальных действий, выявляются недостатки законодательства, регулирующего данные отношения. Проводится анализ практики применения национального и международного законодательства, составляющего правовую основу данного вида сотрудничества.
Ключевые слова: уголовный процесс, международное сотрудничество, экстрадиция.
Институт международного сотрудничества в сфере международного судопроизводства занимает особое место в борьбе с международной преступностью. Процедура выдачи лиц (экстрадиции) является его важной составляющей. Представляя собой значимый элемент международных правоотношений и сложную правовую категорию, выдача лиц, совершивших преступление, и ее проблемное поле являются предметом многих научных исследований [1].
Д.В. Шинкевич определяет данный институт как совокупность уголовно-процессуальных действий и решений компетентных органов запрашиваемого государства в связи с рассмотрением, разрешением и фактическим исполнением просьбы запрашивающего государства о принудительном возвращении на его территорию лица, подозреваемого, обвиняемого либо осужденного за совершение преступления, для осуществления в отношении указанного лица уголовного преследования и (или) исполнение приговора [2, с. 66].
Во избежание несогласованности в вопросах понятия и отраслевой принадлежности экстрадиции, необходимо отграничить ее от смежных правовых процедур: депортации; передачи лица, осужденного к лишению свободы, для отбывания наказания в государстве, гражданином которого оно является; передачи лица Международному уголовному суду, международному уголовному трибуналу. Несмотря на некоторое сходство институтов выдачи лиц, совершивших преступление, и передачи осужденных для отбывания наказания в государстве, гражданами которого они являются, имеющих общий субъект - лицо, осужденное к лишению свободы, они различны. Особенность передачи осужденного заключается в том, что лицо не скрывается от правосудия, а уже отбывает наказание (лишение свободы) по месту осуждения; данная процедура осуществляется с его согласия, а решение о передаче принимается судом, тогда как решение о выдаче принимает Генеральный прокурор РФ или его заместитель. Отличие выдачи лиц от передачи их Международному уголовному суду или трибуналу заключается в различных
субъектных составах - лицах, взаимодействующих в процессе их осуществления, и в основаниях их осуществления - определенных перечнях преступлений [3].
Также экстрадицию необходимо отличать от депортации - принудительной высылки иностранного гражданина из государства в случае утраты или прекращения законных оснований для его дальнейшего пребывания (проживания) на его территории [4].
Осуществление процедуры выдачи лиц должно проходить строго в рамках соответствия закону, опираться на общепризнанные принципы и нормы международного права. Взаимопомощь государств и их сотрудничество в сфере борьбы с преступностью должны проходить в режиме международной законности, при неуклонном соблюдении международно-правовых норм и норм национального законодательства [5, с. 58].
Риск применения смертной казни, нарушение запрета на дискриминацию, угроза пыток, бесчеловечного либо жестокого обращения и т.п. являются важнейшими факторами, оказывающими серьезное влияние на процесс принятия решения о выдаче. Процесс экстрадиции должен применяться в условиях согласования государственных интересов по противодействию развитию международной преступности с интересами защиты прав и свобод отдельных индивидов [6].
Одной из важнейших гарантий, обусловленных необходимостью обеспечения прав лиц, в отношении которого применяются принудительные меры, связанные с экстрадицией, является предоставление действенных средств правовой защиты, в том числе доступа к результатам контроля, выполняемого беспристрастным и независимым судом. Важно помнить, что экстрадиция представляет собой процесс, на различных стадиях которого лицо должно иметь возможность пользоваться процессуальными средствами для оспаривания законности применения принудительных мер, и, в частности, ареста для целей выдачи, приводить доводы против своей экстрадиции, обжаловать в порядке, предусмотренном законодательством запрашиваемого государства, решение о выдаче и т.д. Ограничение в подобных случаях процессуальных гарантий ставит под сомнение законность всего производства по делу об экстрадиции и может повлечь нарушение международных обязательств государства по обеспечению прав человека [7].
Например, в деле Санчес-Рейссе против Швейцарии [8, с. 125], рассматриваемое Европейским судом по правам человека, гражданина Аргентины арестовали в Лозанне, он находился в заключении до инициирования процесса экстрадиции аргентинскими властями. Заявитель утверждал, что ему не предоставили возможности для оспаривания своей выдачи с территории Швейцарии и, в частности, возможность лично присутствовать на судебном заседании либо предъявить письменные возражения. Санчес-Рейссе обосновывал свою позицию тем, что отсутствие возможности предстать перед судом несовместимо с природой habeas corpus (личное участие в судебном разбирательстве). В свою очередь, швейцарское правительство возражало против его доводов и утверждало, что лишение свободы лица в рамках процесса выдачи лиц представляет собой акт межгосударственных правоотношений, а значит, положение отдельного лица не имеет первостепенной значимости. Как установил Суд, в соответствии с п. 4 ст. 5 Европейской конвенции заявителю необходимо было предоставить условия для осуществления состязательной процедуры, допустив его до личного участия в судебном заседании или, как минимум, позволив ему представить письменные комментарии. Помимо этого, Суд постановил, что были нарушены требования п. 4 ст. 5 Конвенции, предписывающего рассматривать вопросы о законности задержания безотлагательно, а в рамках данного дела заявитель содержался под стражей в ожидании решения своего вопроса чрезмерно долго (обработка документов в Управлении федеральной полиции -41 день; нахождение вопроса на рассмотрении суда - 36 дней). Кроме того, было
установлено, что по некоторым процедурным вопросам была необходима личная явка экстрадируемого лица в суд [7].
Вследствие этого возникает закономерный вопрос: личное участие подсудимого в судебном разбирательстве является его правом или же обязанностью и нарушает ли его отсутствие в судебном заседании нарушением международно-правовых принципов справедливости судебного разбирательства?
Так, п. 3d ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах гласит, что каждый имеет право «быть судимым в его присутствии и защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника; если он не имеет защитника, быть уведомленным об этом праве». Из данного положения, как видится, можно сделать два вывода. Во-первых, личная явка подсудимого на судебное заседание в международно-правовом смысле является правом, а не обязанностью лица. Поэтому следует согласиться с мнением И.Л. Петрухина, согласно которому «нет никакого толка в том, что обвиняемый будет сидеть молча в судебном заседании, не участвуя в нем... при полном молчании подсудимого публичный интерес не достигается, и на первое место выдвигается право обвиняемого на отказ от участия в суде» [9].
Однако, вышесказанное не отменяет требования об обязательном уведомлении подсудимого о его праве на защитника, как и непосредственно о судебном разбирательстве, его месте и времени, поскольку это следует из принципа справедливого судебного разбирательства (ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.).
В этой связи показательным является также другое решение Европейского Суда по Правам Человека по делу Шомодьи против Италии. В указанном деле суд признал, что были нарушены требования ст. 6 Конвенции в части ненадлежащего уведомления подсудимого о дате предварительного слушания по его делу. В направленной Шомодьи повестке написание имени отличалось от написания его имени, кроме того, были указаны другие место и дата рождения и отличался указанный в повестке адрес от адреса подсудимого. Шомодьи также утверждал, что подпись в расписке о получении повестки не является его подписью. Суд счел, что итальянские власти не предприняли достаточных мер для того, чтобы убедиться, «было ли решение заявителя (Шомодьи) не являться в суд недвусмысленным, методы, использованные итальянскими властями, отнюдь не способствовали тому, чтобы в производстве по данному делу утвердился бы стандарт, требуемый Статьей 6 Конвенции» [10].
Таким образом, надлежащее уведомление подсудимого о месте и времени судебного разбирательства в отношении него и разъяснение ему при этом права на защиту должны стать безусловными гарантиями экстрадируемых лиц.
В общем, гарантии, предоставляемые лицу, в отношении которого ведется процесс о выдаче, должны носить системный характер и распространяться на все стадии деятельности органов уголовной юстиции. Нужно заметить, что сама по себе возможность ограничения процессуальных гарантий - одно из самых серьезных препятствий на пути экстрадиции. Во всех случаях разбирательство в отношении выдаваемого лица должно исходить из необходимости предоставления ему всех законных средств правовой защиты.
Список литературы
1. Адельханян Р.А., Наумов А.В. Актуальная проблема экстрадиции // Государство и право, 2004. № 10. С. 73-74.
2. Шинкевич Д.В. Экстрадиция в уголовном судопроизводстве: учебное пособие. Красноярск: Сибирский юридический институт МВД России, 2008. 75 с.
3. Струк Ю.Б. Понятие выдачи лиц, совершивших преступление // Известия РГПУ им. А.И. Герцена, 2007. № 29. С. 34.
4. ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» от 25.07.2002 г. № 115-ФЗ с последующими изменениями и дополнениями // СЗ РФ, 2002. № 30. С. 3032.
5. Гусейнов Л.Международная ответственность государств за нарушения прав человека. М., 2004. 316 с.
6. Доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2008 год (Москва, 17 февраля 2009 г.) «Закон сильнее власти» // Российская газета, 2009. № 68. 17 апреля.
7. Марченко А.В. Обеспечение процессуальных гарантий в ходе осуществления выдачи (экстрадиции) преступников // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России, 2009. № 4. С. 34-38.
8. Энтин М. Международные гарантии прав человека: опыт Совета Европы. М., 1997. 294 с.
9. Петрухин И.Л. О заочном рассмотрении в судах уголовных дел / И.Л. Петрухин // Адвокат, 2007. № 12. С. 36.
10. Информация о постановлении ЕСПЧ от 18.05.2004 по делу «Шомодьи (Somogyi) против Италии» (жалоба № 67972/01) // «Бюллетень Европейского Суда по правам человека», 2004. № 10.
ДОСЛЕДСТВЕННАЯ ПРОВЕРКА В РАМКАХ СТАДИИ
ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА 1 2 Медведева В.Е. , Ястребова Т.И.
Медведева Валерия Евгеньевна - студент магистратуры; 2Ястребова Татьяна Ивановна - кандидат юридических наук, доцент, кафедра уголовного процесса, криминалистики и судебной экспертизы, юридический факультет, Юридический институт Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования Южно-Уральский государственный университет Национальный исследовательский университет, г. Челябинск
Аннотация: в статье рассмотрен процесс доследственной проверки в рамках стадии возбуждения уголовного дела, приведены противоречия в действующем законодательстве относительно регулирования порядка рассмотрения сообщений о преступлениях. Дано определение сущности возбуждения уголовного дела, указаны несоответствия процессуальных действий доследственной проверки с реализацией на практике.
Ключевые слова: доследственная проверка, стадия возбуждения уголовного дела, рассмотрение сообщений о преступлениях.
Одной из самых неоднозначных и обсуждаемых тем в научной юридической среде являются вопросы исследования доследственной проверки в рамках стадии возбуждения уголовного дела. Значительное количество публикаций по этой теме указывает на актуальность темы и необходимость поиска решения проблем в данной сфере.
Возбуждение уголовного дела входит в состав досудебного уголовного судопроизводства. Данная стадия представляет собой начальный этап досудебного производства и носит абсолютно самостоятельный характер. Досудебное производство представляет собой уголовное судопроизводство с момента получения сообщения о преступлении до направления прокурором уголовного дела в суд для
