CC BY
73
С. В. Погорельская
Прощание с мультикультурализмом, или новая германская иммиграционная политика 1
После 11 сентября 2001 г. во внутригерманской дискуссии об интеграции иностранцев все чаще идет речь о крахе мультикультурализма. Правомерны ли эти утверждения? В стране, где десятилетиями не было четкой иммиграционной политики, а интеграция иностранцев носила скорее стихийный характер, мультикультурализм существовал на уровне идей радикального толка, не принимаемого всерьез ни немцами, ни иностранцами. Что изменилось с принятием нового закона об иммиграции, как обстоит дело с интеграцией иностранцев в воссоединившейся Германии?
1 Данная статья является продолжением статьи С. В. Погорельской «Иммиграция - без иностранцев? (Особенности внутригерманской дискуссии о новой иммиграционной политике)», опубликованной в сборнике «Западная Европа перед вызовом иммиграции» (Актуал. пробл. Европы; 2005, № 1). В ней освещались важнейшие проблемы западногерманской иммиграционной политики, перешедшие «по наследству» нынешней воссоединившейся Германии и приведшие в итоге к пересмотру иммиграционного законодательства, а также дискуссия, которая велась в последние годы в ФРГ в связи с разработкой нового закона об иммиграции. - Прим. ред.
■А * *
Иммиграционная политика объединившейся Германии до недавних пор страдала структурными перекосами, доставшимися ей по наследству от старой Западной Германии и обусловленными как экономическими, так и идеологическими причинами. В отличие от США, заинтересованных в первую очередь в ввозе «мозгов», «иностранное» население Западной Германии пополнялось за счет нескольких основных потоков.
1. Малоквалифицированная рабочая сила. Послевоенный расцвет западногерманской промышленности и нехватка рабочей силы в конце 1950-х - начале 1960-х годов, особенно после возведения Берлинской стены в 1961 г., повлекли за собой экспорт неквалифицированных кадров из южноевропейских стран (Португалии, Греции, Италии, Югославии) и из Турции. Слово «гастарбайтер» - рабочий-гость - подразумевало возвращение по месту проживания по окончании контракта, однако массового возвращения не случилось. Существовавшее в те годы законодательство позволяло работающим иностранцам уже по прошествии нескольких лет получить разрешение на постоянное проживание, а со временем - и на гражданство.
В 1973 г. ввоз рабочей силы из-за рубежа быпл запрещен. Тут же, впрочем, быпл введен норматив под названием «Регулятор исключений к запрету», которыш все более разрастался с годами (в 2004 г. он насчитывал уже девять страниц). По нему в страну ежегодно по временным рабочим договорам въезжали до 300 тыс. иностранцев. Примечательно, что лишь 2% от этого числа составляли выгсококвалифицированные кадры (специалисты в сфере высоких технологий, научные работники)2. Таким образом, с конца 1950-х годов «работающая» иностранная часть населения ФРГ пополнялась за счет низкоквалифицированной рабочей силы. Что касается ГДР, то там под предлогом помощи и обучения использовался труд вьетнамцев и мозамбикцев.
2 Эти данные приводит Рита Зюйсмут, активная сторонница нового иммиграционного закона, с 1988 по 1998 г. президент Бундестага, ныне - председатель Комиссии по делам иммиграции и интеграции (Süssmuth R. Zuwanderung: eine verzerrte Debatte// Süddt. Zeit. - München, 2004. - 8. März. - S.4).
2. Этнические немцы. Конрад Аденауэр, провозгласив в своe время ФРГ родиной всех немцев, положил начало соответствующей иммиграционной политике, оправдывавшей себя в идеологическом ключе в условиях существования двух немецких государств. Реально ФРГ практически ничем не рисковала, поскольку немецкие национальные меньшинства, как коренные, так и жители областей немецкого рейха, отошедших странам-победителям, проживали преимущественно на территории социалистических стран. После первой массовой послевоенной волны беженцев и депортированных приток этнических немцев в ФРГ был очень невелик. Немецкие переселенцы считались, согласно ст. 116 Конституции ФРГ, «принадлежащими к немецкому народу» и принимались по выгодному статусу «вынужденных переселенцев», или, если переводить буквально, «выселенцев» (Aussiedler), получали солидные пособия и одноразовые компенсации за «преследование» по национальному признаку.
3. «Контингентные беженцы», т. е. случайные группы, объединенные едиными характеристиками, принимаемые по квотам и обозначаемые понятием «ограниченный контингент». Этот контингент в 1990-е годы по большей части составляли лица еврейской национальности из бывшего СССР, принимавшиеся в ФРГ с целью «восстановления немецкой еврейской общины», сильно пострадавшей в гитлеровский период.
4. «Политические беженцы», т.е. лица, преследуемые в своих государствах по политическим мотивам, терялись в широком потоке, вобравшем в себя всю бедноту Третьего мира. Условия жизни в старой ФРГ для политических беженцев были настолько выгодны, что иной раз они стремились туда, минуя «безопасные третьи государства». Не сумев доказать факта политического преследования (процедура эта после воссоединения Германии все более усложняется), они, как правило, старались остаться в ФРГ под всевозможными предлогами, переходили на нелегальный статус. Истинные же политические беженцы были не слишком многочисленны: в годы идеологического противостояния ими были диссиденты и невозвращенцы из социалистических стран, на сегодняшний день это, например, курды, выступающие за независимость
Курдистана и преследуемые турецкими властями, исламские активисты, подвергающиеся гонениям в своих странах, палестинцы, афганские женщины - жертвы дискриминации, и т.д.
Таким образом, в течение нескольких десятилетий после запрета на ввоз рабочей силы иностранное население ФРГ (под ка-ковыпм подразумеваются лица, официально принимавшиеся на жительство, в отличие, например, от студентов, обязанных покинуть страну по окончании учебы) формировалось преимущественно за счет лиц, социально ущербных и нуждавшихся в долгосрочной поддержке. «Импорта мозгов» не быто, хотя необходимость в нем, особенно по мере развития высоких технологий, возрастала. Иммиграционная политика определялась стереотипами «помощи», слово «иностранец» в обыденном языгке означало существо недоразвитое, нуждающееся. Насколько эти стереотипы определяли повседневное восприятие проблемы, показывают данные опросов. В 2001 г., когда необходимость пересмотра иммиграционной политики стала уже очевидной, 44 % немцев по-прежнему утверждали, что уж если принимать иностранцев, так не тех, «кто нужен нам, а тех, кому мы нужны!»3.
В стране, официально иммигрантов не принимающей, проживали около 7,3 млн. иностранцев, что составляло 9 % от общего населения4. ФРГ не являлась страной, официально принимающей иммигрантов, делала все возможное, чтобы не превратиться в таковую (отсюда и причудливости иммиграционной политики), а в результате оказалась переполненной ими безо всякой пользы для себя.
Устранить эти перекосы быпл призван новыпй закон об иммиграции, разработанный правящей «красно-зеленой» коалицией (СДПГ/Союз90/Зеленые) и натолкнувшийся на ожесточенное сопротивление консервативно-либеральной оппозиции5. История этого закона скандальна. Проект закона быпл одобрен в ноябре 2001 г. кабинетом федерального канцлера и получил поддержку
3 Schöppner K.-P. Die Zuwanderung möge begrenzt werden // Welt. - B., 2002. -19. März. - S. 3.
4 DPA-Meldung. - 30.12.2004.
5 Подробно о содержании первого варианта закона и о межпартийных дискуссиях см. уже упоминавшуюся статью: Иммиграция без иностранцев? //Актуал. пробл. Европы. -М, 2005. - № 1. - Прим. авт.
промышленников, профсоюзов, церковных и гуманитарных организаций. Против принятия закона тут же выступили ХДС/ХСС. Будучи все же принят Бундестагом в 2002 г., закон не мог вступить в силу, поскольку его ратификация в Бундесрате, протекавшая весьма бурно, была впоследствии оспорена ХДС/ХСС, после чего закон по формальным причинам отклонил Федеральный конституционный суд. 20 июня 2002 г. федеральный президент Йоханнес Рау демонстративно подписал закон. Подписание это носило скорее символический характер, однако оно сопровождалось в высшей степени эмоциональной речью, в которой федеральный президент призвал спорящие партии опомниться и не выставлять Германию на посмешище мирового сообщества. В мае 2003 г. Бундестаг вновь принял этот закон, хотя было ясно, что Бундесрат, где доминировали оппозиционные силы, опять его отклонит. В июле 2003 г. начала работу парламентская посредническая комиссия. Споры велись по следующим основным темам.
1. С подачи партии Союз90/Зеленые важнейшим положением нового закона об иммиграции стала «система пунктов» (§ 20 законопроекта). Под ней подразумевалась новая система трудовой миграции, присущая почти всем странам, официально принимающим иммигрантов. Согласно проекту красно-зеленой коалиции, лица, отвечавшие ряду критериев (как правило, молодые высококвалифицированные элитные кадры со знанием немецкого языка), должны получить право на свободный въезд в страну без доказательства наличия для них рабочих мест в Германии.
Идея здравая, если учесть, что в последние годы из ФРГ происходил массовой отток квалифицированных кадров - в первую очередь молодых ученых - в США, Канаду, Австралию. В целом, по данным опросов, все больше немцев стремится покинуть Германию и попытать счастья за океаном, причем, по данным Федеральной статистической службы, более половины эмигрантов составляют молодые люди в возрасте от 18 до 40 лет. В 2002 г. из Германии выехали 622 тыс. человек.
Консервативная оппозиция противилась поначалу даже допуску иностранных высококвалифицированных кадров, требуя инвестировать в собственную науку, в социальный сектор, в моло-
дежь и полагая, что стране с 4,6 млн. безработных не следует открывать свой национальный рыынок труда для иностранцев. Кроме того, консерваторы и правящая коалиция расходились в представлениях о статусе иностранных выгсококвалифицированных специалистов: в то время как социал-демократы и Союз90/Зеленые готовы были сразу же предоставить им право на длительное пребывание, консерваторы настаивали на том, чтобы время пребывания ограничивалось рабочим договором.
2. Законопроект предполагал отмену введенного в начале 1970-х годов запрета на ввоз рабочей силы. Споры велись по вопросу о въезде среднеквалифицированной рабочей силы из стран, не принадлежащих к ЕС. ХСС подчеркивал необходимость обеспечения приоритета немецкой рабочей силы, даже если она менее квалифицированна, нежели иностранные соискатели.
3. Спорным быт вопрос о том, кто будет нести бремя расходов по интеграции иммигрантов. Консерваторы хотели, чтобы стоимость курсов по их обучению оплачивали промышленники, приглашающие рабочую силу, но никак не государство.
4. В вопросе о беженцах и прочих «гуманитарных» аспектах иммиграции законопроект предполагал руководствоваться будущими едиными решениями ЕС. Союз90/Зеленые предлагал включить в категорию беженцев и тех лиц, которые преследуются в своих странах не только на государственном, но и на более низких уровнях или же дискриминируются по половому признаку (как, например, женщины в Судане). В ХДС/ХСС данное предложение поддержки не получило.
5. Важным пунктом являлось и урегулирование вопроса о краткосрочных временных разрешениях на пребывание в ФРГ (иностранцам позволено находиться в стране в течение трех месяцев). До сих пор возможна была «цепная реакция»: люди жили по пять и более лет в Германии, продлевая каждые три месяца выданные им краткосрочные разрешения.
6. Особо важным пунктом стал вопрос о внутренней безопасности. Оппозиция настаивала на том, чтобы в новый закон об иммиграции был включен пункт об облегченной процедуре де-
портации криминальных иностранцев и о затруднении въезда для подозрительных лиц.
Таким образом, разногласий оказалось более чем достаточно. «Зеленые», защищая свои позиции, предупреждали общественность, что логика консервативной оппозиции приведет к «принятию закона об иммиграции без иммигрантов». Однако эта логика была близка общественному мнению: по результатам опросов, немецкий народ не возражает против иммиграции, но только в том случае, если в страну будут въезжать не «иностранцы», а граждане Европейского союза и иных западных государств.
В итоге правительству пришлось пойти на ряд уступок. Консерваторам, все прошедшие годы политически игравшим на страхах населения перед криминальными иностранцами, удалось пробить требование, согласно которому иностранцы, считающиеся «опасными» или подозреваемые в том, что они способны совершить преступление, могут быть выдворены из страны, даже если конкретных доказательств их преступной деятельности не существует. Помимо того, так называемые «проповедники ненависти» -исламское духовенство, враждебное западным демократическим ценностям, - могли теперь быть выдворены из ФРГ даже в том случае, если они располагали статусом беженцев и если в их странах им угрожали судебные процессы. В результате правительство было вынуждено отказаться от «системы пунктов». Отказ этот больно ударил по коалиции Союз90/Зеленые, поскольку «система пунктов» была их любимым детищем. После достигнутого между консерваторами и социал-демократами компромисса «Зеленые» были на грани политической истерики и чуть было не прервали переговоры, считая, что лучше - совсем никакого закона, чем закон выхолощенный. Их удержало лишь опасение, что компромисс между СДПГ и ХДС/ХСС может послужить первой политической «ласточкой» грядущей «большой коалиции»6, в которой их партии места не будет. В июле 2004 г. видоизмененный с учетом разработанных компромиссов закон опять - уже в третий раз - был принят Бундестагом и в том же месяце ратифицирован Бундесратом.
6 Под «большой коалицией» в ФРГ подразумевается коалиция между ХДС/ХСС и СДПГ. - Прим. авт.
Закон этот своеобразен. «Система пунктов» быта его ядром -после отказа от нее закон, как справедливо отмечают наблюдатели, не заслуживает более названия «закона об иммиграции», а является, скорее, «законом об интеграции». Действительно, от «системы пунктов» там не осталось и следа, ее заменил компромисс, согласно которому иностранным специалистам разрешается въезд в Германию, если для них там есть рабочие места, а студентам по окончании учебы дается год на поиски работы по специальности. Однако больше всего в нем говорится о том, как обходиться с уже въехавшими в Германию иностранцами, как регулировать их пре-быывание, как их интегрировать и как их выщворять.
Основные положения нового закона следующие: въезд рабочей силы будет ориентироваться на существующие в стране потребности, однако иностранный наемный работник имеет право на въезд лишь в том случае, если на пустующее рабочее место не найдется кандидата из стран Евросоюза. Генеральный запрет на ввоз рабочей силы от 1973 г., равно как и исключения из него, остаются в силе. Однако для выгсококвалифицированных специалистов создаются условия, облегчающие длительное пребывание в стране. Иностранные студенты уже не обязаны, как раньше, в двухнедельный срок по окончании учебы покидать ФРГ - они получают год на поиски работы по специальности. Улучшается положение беженцев, многие из них, годами жившие с «временными разрешениями на пребывание», получили возможность легализовать свой статус. Но положение этнических немцев, въезжающих со статусом «выселенцев», ухудшается - раньше они могли въезжать без знания немецкого языка, позже для них был введен обязательный языковой тест, а теперь этот тест придется проходить и членам их семей, даже если они немцами не являются. Требования, связанные с безопасностью, выдвинутые консерваторами, также являются составной частью закона. Перед выыдачей иммигранту разрешения на длительное пребывание будет осуществляться рутинный запрос в Службу защиты конституции (федеральная служба внутренней безопасности).
Федеральная служба по делам мигрантов и беженцев координирует интеграционные программы земель и коммун.
Для иммигрантов организуются обязательные специальные интеграционные курсы, финансируемые на федеральном уровне, т.е. государством (здесь коалиция добилась своего!). Программа, рассчитанная на 630 часов, включает языковые курсы, а также курсы по ознакомлению иммигрантов с историей, культурой, политическими ценностями и правовым порядком Германии. Курсы эти едины для всех групп иностранцев, независимо от того, прибывают ли они на постоянное жительство из стран Третьего мира или из европейских стран. Кроме того, предлагаются еще и специальные курсы для женщин-иностранок с целью стимулировать их к интеграции в трудовую жизнь.
Против иммигрантов, не желающих посещать эти курсы, будут применяться административно-правовые санкции, затрудняющие их длительное пребывание в стране. Однако денег -200 млн. евро в год - хватает лишь на новоприбывающих иммигрантов. Для уже живущих в ФРГ «неинтегрировавшихся» иностранцев, желающих поучиться на этих курсах, установлена годовая квота - примерно 50 тыс. человек. Между тем, как отмечают наблюдатели, как раз эта категория иностранцев особо проблематична и участие в подобных курсах следовало бы сделать обязательным именно для них - не в последнюю очередь потому, что огромная их часть не просто не интегрировалась в немецкое общество, но, постоянно живя в Германии, в принципе не хочет в него интегрироваться.
И здесь мы подходим к основной теме нашей статьи - интеграции иностранцев в национальном европейском государстве. В отличие от классических «принимающих стран», таких как США, Канада, Австралия, история которых определялась потоками иммигрантов и которые (в случае США - уже в силу своей величины) могут позволить себе сосуществование разнообразных диаспор, европейские государства жизненно заинтересованы в культурно-политической интеграции проживающих у них иностранцев, особенно если таковые являются их гражданами. Наличие «параллельных обществ» - реальная опасность для западноевропейских демократий, особенно перед лицом новых угроз, в условиях борьбы с исламским терроризмом.
Рассмотрим, как обстояло и обстоит дело с интеграцией иностранцев в ФРГ и какие категории иммигрантов являются особо проблематичными.
•Jc -Jc -Jc
Волшебное слово «мультикультурализм» появилось на политическом и научном горизонте где-то ближе к концу 1960-х годов. При этом точной его дефиниции не существовало. Как правило, этим словом обозначались современные интеграционные модели, принципиально отличающиеся от классических моделей «melting pot» - «плавильных котлов», которые стихийно складывались в больших странах, принимавших иммигрантов.
Основным теоретическим вопросом мулыикультурализма был вопрос о том, как обеспечить функционирование современного демократического общества, состоящего из различных расовых, этнических, культурных и религиозных групп.
В политической практике США под «мулыикультурализ-мом» понималось равноправное сосуществование различных культурных (и исторических) идентичностей, отражающих как структуру разных иммиграционных потоков, так и коренного населения и объединенных едиными универсальными ценностями, зафиксированными в американской конституции. Теоретические интерпретации данного понятия были более широки и различались в соответствии с дефинициями понятия «культура». Поскольку чаще всего под «культурой» понимают совокупность духовных, социальных и экономических характеристик, определяющих жизнь этнической или религиозной группы, то «мультикуль-турализм» соответственно интерпретируют как равноправное сосуществование в одной стране разнообразных этнических групп с их культурными, религиозными и иными ценностями или же, еще шире, не просто сосуществование, но их постепенное слияние в некую общность. «Мультикультурализм» не означает «многона-циональность», поскольку гипотетическое сосуществование различных культурных и ценностных систем должно было реализо-вываться не на основе территориального принципа, не в рамках
многонациональных федераций и уж тем более не в монархиях7, а в рамках одной государственной нации и единственно лишь на основе демократии и толерантности.
Нечеткость понятия влекла за собой соответственно и нечеткую, противоречивую критику. Одни приписывали мультикульту-рализму коммунитарные тенденции (действительно, он может привести к обособлению культурной группы, к ее замыканию «на себя» и свои ценности), другие, напротив, упрекали его в культурном релятивизме (тоже верно - в случае успешной «интеграции» всех культурных групп друг с другом культуры как таковые релятиви-руются, из их смеси возникает нечто новое)8. Высказывается даже точка зрения, исходящая из того, что мультикультурализм - это опасная «идеология глобального капитализма», что сосуществование различных культурных групп размывает государственные границы, а единственное, что связывает эти группы, - капитал9.
Существуют умеренно-либеральные и радикальные концепции мультикультурализма. Либеральный вариант предполагает поддержку культурных групп в их стремлении к сохранению своей идентичности, признавая, впрочем, что единая политическая культура жизненно необходима для функционирования демократического общества. Радикальная же форма отрицает необходимость единой политической культуры, считая, что каждая культурная группа имеет право не только на культурное, но и на политическое самоопределение в рамках страны проживания.
7 Пример, насколько нечетко интерпретировалось данное понятие в научных дискуссиях тех лет, дает статья немецкого политолога начала 1990-х годов, который в качестве удачных примеров мультикультурализма приводил как раз монархии: Польшу XVI в., Османскую империю XV-XVII вв. или же империю Габсбургов конца XIX - начала XX в. (Hartmann P.K. Beweise für ein friedliches Zusammenleben // Parlament. - Bonn, 1994. -18 März. - S. 2-3).
8 Рамки статьи не допускают анализа общетеоретических дебатов. О спорах между либералами и коммунитаристами по вопросам мультикультурализма см.: Gemeinschaft und Gerechtigkeit / Hrsg. Brumlik M., Brunkhorst H. - Frankfurt a. M., 1993; Taylor Ch. Multikulturalismus und die Politik der Anerkennung. - Frankfurt a. M., 1997. См. также: Kym-licka W. Multikulturalismus und Demokratie. - Hamburg, 1999; Sanwald U., Stautner-Bhuruth S. Am deutschen Multikulturalismus soll die Welt genesen // Spiel ohne Grenzen. - B., 2004; Schulte A. Multikulturelle Gesellschaft: Chance, Ideologie oder Bedrohung? // Aus Politik und Zeitgeschichte. - Bonn, 1990. - S. 23-24.
Zizek S. Ein Plädoyer für die Intoleranz. - Wien, 2003. - 104 S.
Было время, когда неясная, но привлекательная идея муль-тикультурализма воодушевила мелкобуржуазных левых10 западногерманских интеллектуалов и ряд близких им политиков. Прозябание в вечной оппозиции несло в себе известные преимущества: в конце 1980-х - начале 1990-х годов Зеленые (после воссоединения Германии - Союз90/Зеленые) могли позволить себе играть политическими утопиями типа роспуска НАТО или же создания мультикуль-турного общества в Германии. Отказаться от политических игрушек им пришлось в связи с осознанием крайней непопулярности этих идей у избирателей. Однако это случилось значительно позже, когда они стали продвигаться к политической власти. В начале же 1990-х годов левые, развивая идеи радикального мульти-культурализма, требовали не только равноправного сосуществования в ФРГ различных языков, религий и мировоззрений, но и свободного въезда в страну для людей со всех концов мира.
Официального политического воплощения подобные, чисто западногерманские вариации мультикультурализма в управляемой консервативно-либеральной коалицией воссоединившейся Германии, разумеется, не получили, однако на местном уровне левыми активистами тех лет было предпринято немало попыток интенсифицировать общение немцев с «иностранцами». Сложное слово «мультикультурализм» в политическом обиходе немецких левых сократили до ласкового «мульти-культи». Организовывались тематические «мультикультурные» встречи немцев с «иностранцами», делались попытки искусственно создать островки «мультикультурности» типа, например, жилых массивов, где воодушевленные идеей немецкие активисты намеренно селились вместе с иммигрантами. Эксперименты эти терпели крах, как и все искусственное. В то же время, особенно в новых федеральных землях, естественными путями увеличивалась доля иностранного населения в социальных жилых массивах. Пойдя по пути ограничения занятости иностранцев, ФРГ была вынуждена использовать механизмы социальной помощи в качестве главного инструмента интеграции иммигрантов. Вся тяжесть финансовых расходов на
10 Под «мелкобуржуазными левыми» автор понимает сторонников объединения Союз 90/Зеленые. - Прим. авт.
эти цели ложилась на плечи социального государства, делилась между субъектами федерации и коммунами. Принятых на постоянное жительство иммигрантов селили в домах муниципального жилого фонда, по мере возможности стараясь не допускать образования «гетто», «перемешивая» иностранцев с немцами - с безработными немцами, с немцами, живущими на социальное пособие, короче, с теми немцами, которые по причине бедности не могли убежать от чужестранного нашествия, как это сделало в свое время коренное население старых, некогда рабочих, а ныне «иностранных» кварталов - Кройцберга и Веддинга в Берлине, Алтоны и Вильгельмсбурга - в Гамбурге, Мюльхайма и Ниппеса - в Кёльне. «Сосуществование» культур и ценностей, хоть и вынужденное, было налицо - «мультикультурности», однако, не возникало. Наоборот, в маргинальных слоях немецкого населения усиливалась ксенофобия, распространялась праворадикальная субкультура, в маргинальных же слоях иностранного населения как за последний якорь цеплялись за свою культурную и религиозную идентичность.
Таким образом, «в народе» идея мультикультурного общества была непопулярна как у немцев, так и у иностранцев - ведь смешение культур релятивирует культурные ценности не только «коренной» нации, но и иммигрантов. Немцы не хотели, чтобы «иностранцы» в целом влияли на их образ жизни и на их культуру, иностранное же население, прежде всего иммигранты из мусульманских стран, не желали смешиваться с немцами.
«Мультикультурные» мечтания немецких мелкобуржуазных левых начала 1990-х годов страдали не только утопичностью, но и отсутствием дифференцированного подхода: создавался образ обязанного быть толерантным «немца» и некоего совокупного «иностранца». Подобная точка зрения в чем-то подтверждает провокационный тезис словенского философа Жижека, считающего мультикультурализм одной из форм расизма11.
Автор данной статьи, будучи в начале 1990-х годов боннской студенткой и участвуя в дискуссиях о мультикультурализме, неоднократно получала приглашения на мероприятия, где немецкая «общественность» встречалась с «иностранцами» в целом. Пред-
11 Zizek S. Ein Plädoyer für die Intoleranz. - Wien, 2003. - 104 S.
полагалось, что «иностранцы» объединены некими общими качественными характеристиками, не только отличающими их от немцев, но и облегчающими их консолидацию в единую социальную группу. Лишь в ходе кровавых конфликтов в Югославии, когда ФРГ была переполнена потоками ненавидящих друг друга албанских, боснийских, сербских и иных беженцев, в Германии заговорили об опасности перенесения межнациональных конфликтов на немецкую почву.
На сегодняшний день в представлении немецкого обывателя хорошая «мультикультурность» сводится к итальянским ресторанам, к ларькам с дешевыми донерами и кебабами, к «турецким» магазинам, где овощи и зелень можно купить значительно дешевле, чем у немецкого «бауэра», к русской забегаловке у вокзала, где его накормят порцией пельменей за три евро и напоят рижским бальзамом. Он готов терпеть закутанных в чадры или в платки женщин, пока они работают уборщицами или же остаются в пределах «своих» кварталов. Проблематичной «мультикультурность» становится, когда родной немецкому бедняку супермаркет «Алди» во дворе под окнами его панельного дома вдруг закрывается, а в его помещение въезжает русский продуктовый магазин. В магазин начинается нашествие русских со всей округи, изголодавшихся по гречке, пшенке, пельменям и кабачковой икре. «Они едут к нам отовсюду, - жаловалась автору этой статьи немецкая «жертва» российской продуктовой экспансии, - они приезжают на машинах, за двести километров. Да, конечно, им тоже нужно питаться, но неужели нельзя было решить этот вопрос как-то иначе, за пределами города, почему именно в нашем дворе?» По-настоящему же ущемленным «мультикультурностью» обыватель чувствует себя, когда его дети, придя из муниципального детского сада, пытаются заговорить с ним по-арабски, когда они в первом классе начальной школы не могут научиться читать и писать на родном языке, потому что большинство детей в классе - иностранцы; когда учительница-мусульманка затевает судебный процесс против государства, требуя разрешить ей вести уроки в платке, ибо этот платок является неотъемлемой частью ее идентичности.
Интересно, что неприязнь к иммигрантам до сих пор различна в старых и новых федеральных землях. Западный немец чувствует себя обеспокоенным в первую очередь культурной и политической чужеродностью иностранцев. Бывшие же граждане ГДР с их унаследованными из социалистического прошлого традициями социальной зависти не любят иммигрантов по экономическим причинам, виня их в социальном иждивенчестве или же в том, что они отнимают рабочие места у коренного немецкого населения.
В целом же неприязнь к иностранцам усилилась после террористических актов в США 11 сентября 2001 г. По данным опросов, страх перед тем, что «в страну прибывает все больше иностранцев», стоит ныне на первом месте, вытеснив актуальные для немцев 1980-х годов страхи перед экологической катастрофой и ростом преступности12.
* * *
Уместно ли говорить о постепенном возникновении в ФРГ «параллельных обществ»? Ситуация различна в зависимости от характера иммиграционных потоков. Рассмотрим вышеперечисленные основные группы иммигрантов в контексте их способности к культурно-политической интеграции в немецкое общество13.
1. Неквалифицированные иностранные рабочие. В 1964 г. Кёльн торжественно отмечал прибытие миллионного гастарбай-тера - португальца Армандо Родригеса. Приезжавших «на заработки» без семей гастарбайтеров селили, как правило, вне городских зон, на окраинах, в особых лагерях. Их интеграция никого не интересовала, важна была лишь рабочая сила - ведь официально считалось, что эти рабочие приехали лишь на короткое время своих контрактов. Постепенно они перебирались в город, снимая квартиры «по средствам» в старых рабочих кварталах. К ним начали
12 Mehlitz J. Das misslaunige Volk//Rheinische Merkur. - Bonn, 2004. - 16. Dez. - S.2.
13 Статистику иммиграции в Германию по странам происхождения, а также возрастным и половым группам см. на сайте Федеральной службы по делам иммигрантов и беженцев - Mode of access: //www.bamf.de/template/statistik/anlagen/hauptteil_1_auf-lage_12.pdf.
приезжать их семьи. По мере развития производства понижалась потребность в неквалифицированном труде, и гастарбайтеры становились безработными. Особенно пострадали турки - значительная их часть была занята в сталелитейной промышленности.
Интеграция социальной группы гастарбайтеров была абсолютно стихийной и протекала в зависимости от культурной принадлежности. Итальянские, португальские, югославские иммигранты тех лет не испытывали особых трудностей, органически вливаясь в немецкое общество, привнося в него свою южноевропейскую ноту, как правило, кулинарную (в те годы открылось множество южноевропейских ресторанов, итальянских пиццерий и т.д.). Сложнее обстояло дело с турецкими гастарбайтерами и их семьями. Потеря рабочего места оборачивалась для турецкого гастарбайтера прекращением контактов с немцами. Ислам, даже в умеренном турецком варианте, препятствовал «растворению» диаспоры в либерально-демократическом государстве с христианскими корнями. Турки селились, как правило, в пределах определенных районов, создавали там инфраструктуру, ориентированную на «своего» потребителя. В 2003 г. в Берлине, например, работало 5,5 тыс. турецких предприятий с 27 тыс. рабочих и годовым оборотом в 2,2 млрд. евро14. На сегодняшний день турецкие иммигранты въезжают в Германию, как правило, в рамках воссоединения семей. Число удовлетворенных заявок на воссоединение семей турецких иммигрантов в период с 1996 по 2003 г. составляло в среднем 20 тыс. в год, т.е. около 35% от общего числа удовлетворенных заявок15.
Не следует смешивать иммигрантов из Турции с курдскими соискателями политического убежища (о чем ниже), которые, как и раньше, составляют солидную группу иммигрантов (на первую половину 2004 г. на их долю приходилось 12,3% всех соискателей)16.
Интересно, что турки, проживающие в Германии, в значительно большей степени смогли отстоять свои религиозные права,
14 Lachmann, G. Tödliche Toleranz. - Piper Verl, 2005. - 296 S.
15 Mode of access: http://www.bamf.de/template/statistik/anlagen/hauptteil_1_auf-lage_12.pdf.
16 Ibid.
нежели их соотечественники в Турции, проводившей в те годы - с целью приближения к европейским стандартам - последовательную секуляризацию. В то время как в турецких университетах полиция не пускала в здания студенток в платках, в Германии турецким иммигрантам удалось добиться разрешения для мусульманских девочек носить в школе головные платки и не посещать уроки физкультуры.
Причина культурно-религиозного фундаментализма турецких иммигрантов заключалась не в последнюю очередь в том, что «гастарбайтеры» и их семьи принадлежали к наименее образованным слоям турецкого населения, были выходцами из сельских областей, где религиозные традиции особенно сильны. Либерально-демократическое западногерманское судопроизводство тех лет во имя демократии пошло по пути уступок, которые больно отзываются ныне. Ислам турецких иммигрантов не смог стать «евроис-ламом», напротив, он способствовал обособлению этой социальной группы, тем более что жен подрастающая турецкая молодежь тех лет предпочитала брать не из числа выросших в ФРГ турчанок, а из тех самых сельских регионов Турции, откуда когда-то приехали в Германию их родители.
Радикализация исламской общины усиливалась и по мере притока беженцев из арабских стран, о чем несколько позже.
2. Следующая влиятельная группа иммигрантов - этнические немцы. В годы идеологического противостояния эта немногочисленная тогда категория иммигрантов имела хорошую славу - прилежны, порядочны, принадлежат к немецкой культуре, быстро интегрируются. Ситуация в корне изменилась, когда после развала СССР в 1991 г. в ФРГ хлынул массовый поток «советских» немцев, вытесненных в ходе национальных конфликтов из Казахстана, Киргизии и иных областей бывшего Союза. Они настолько мало напоминали «немцев» (на диалектах немецкого языка говорили разве что старики), что жители ФРГ до сих пор называют эту категорию переселенцев «русскими», а сами они именуют себя «русаками». Идеологически и внешнеполитически тема въезда немцев исчерпала себя с воссоединением Германии и распадом системы социализма. Для ны-
нешней Германии выгоднее иметь жизнеспособные немецкие национальные меньшинства в тех регионах Восточной Европы, где предполагается «немецкое культурное наследие» (или, говоря языком функционеров Лиги изгнанных, на «немецком Востоке»), нежели обустраивать их в ФРГ. Предпринимались попытки удержать немецкие меньшинства от выезда в ФРГ, в этих целях инвестировались немалые средства, однако экономические меры особого эффекта не принесли. Что касается по-литическо-правового уровня, то все попытки ограничить въезд «вынужденных переселенцев» наталкивались на ожесточенное сопротивление блока ХДС/ХСС, в котором традиционно, еще со времен становления первых землячеств в начале 1950-х годов, сильно лобби «изгнанных» и который не без оснований считает немецких переселенцев самыми верными своими избирателями. В 1990-е годы эта группа иммигрантов количественно лидировала, однако ныне приток их постепенно ослабевает: наибольшее их число въехало в 1990 г. - 397 тыс., в 2001 г. - 98 тыс., в 2002 г. - 91 тыс.17 В целом же с 1991 по первую половину 2004 г. в ФРГ их въехало более 10 млн.18
Стремление к интеграции у этой категории иммигрантов достаточно высоко. Большая их часть считает себя немцами, усердно изучает немецкий язык в надежде, что по крайней мере их дети станут полноправными членами немецкого общества, т. е. «здешними немцами» (слово «здешний немец» понимается как идеал, к которому надо стремиться).
3. Контингентные беженцы. Как уже упоминалось выше, эта квота в последнее десятилетие заполнялась преимущественно лицами еврейской национальности с постсоветского пространства, принимаемых с целью восстановления немецкой еврейской общины. Численность лиц этой категории, въехавших в период с 1991 по июнь 2004 г., колебалась в пределах 12-20 тыс.19
17 Keil L.-B. Deutschland hat immer weniger Zuwanderer// Welt. - B., 2004. - 17. Jan. -
S.2.
18 Mode of access: http://www.bamf.de/template/statistik/anlagen/hauptteil_1_auf-lage_12.pdf.
19 Ibid.
Смущал руководителей немецкой еврейской общины тот факт, что приезжающие с территории бывшего СССР евреи были, как правило, чужды как иудаизму, так и еврейской культуре в целом, а некоторые к тому же оказывались еще и антисемитами. Основная тяжесть интеграции этой категории иммигрантов лежала на синагогах и на соответствующих фондах, однако из 200 тыс. въехавших по квотам евреев в общины вступило лишь около поло-вины20. С одной стороны, эта категория лиц, обладая, как правило, высшим образованием и выгодными профессиями, практически не испытывала трудностей с профессиональной интеграцией и не страдала от «культурных шоков»; с другой стороны, она не «растворялась» в немецком населении, оседая обычно в мегаполисах, таких, например, как Берлин, где можно жить месяцами, не говоря по-немецки, поскольку здесь существует целая сеть «русскоговорящих» бюро путешествий, магазинов, парикмахерских, разнообразных врачебных кабинетов.
В конце 2004 г. в рамках обсуждения последствий принятого Закона об иммиграции политики задались вопросом, для чего Германия принимает эту категорию иммигрантов и почему они называются «беженцами». На конференции министров внутренних дел федеральных земель в декабре 2004 г. были разработаны более жесткие условия въезда в страну, предусматривающие, в частности, знание немецкого языка и возможность найти в ФРГ работу по специальности. Против этих планов выступили Центральный совет евреев ФРГ и Союз прогрессивных евреев. В статистических справочниках за 2003-2004 гг. «еврейские иммигранты из бывшего СССР» учитываются уже отдельно от 6,5 тыс. (на 2003 г.)21 настоящих контингентных беженцев, т.е. принимаемых ограниченно в рамках акций гуманитарной помощи.
4. Политические и иные беженцы. Политические беженцы не образуют единой социальной группы, поэтому интеграция их осуществлялась опять же в зависимости от культурно-
20 Данные приведены по: Käppner J. Innenminister der Bundesländer bleiben hart // Süddt. Zeit. - München, 2005. - 5. Jan. - S.3.
21 Mode of access: http://www.bamf.de/template/statistik/anlagen/hauptteil_2_auf-lage_12.pdf.
политической принадлежности. Пик заявок на политическое убежище приходится на 1992 г., когда было подано более 438 тыс. заявок22. На сегодняшний день проблема политических беженцев для ФРГ себя практически исчерпала, ибо уже на протяжении более десяти лет действует правило «безопасных третьих стран». Беженец, въехавший, например, через Польшу, не имеет теперь права требовать убежища в Германии - он должен сделать это в первой «приграничной» стране ЕС. На сегодняшний день соискатели политического убежища должны прилетать в ФРГ самолетом прямо из своих стран. Как правило, их держат в аэропорту или переправляют в закрытый лагерь на время рассмотрения заявок. Только 3% заявок удовлетворяется. Поэтому соискателей политического убежища становится все меньше. По данным Федеральной службы по делам мигрантов и беженцев, в марте 2005 г. было подано 2223 заявки на политическое убежище, что на 34,8% меньше, чем год назад23.
Поскольку большинство беженцев стремятся попасть в Европу из Африки, через Средиземное море, европейские политики с легкой руки германского министра внутренних дел Отто Шили ведут дискуссии о создании лагерей в Северной Африке, с тем чтобы решать проблему беженцев, не допуская соискателей в Европу. Кроме соискателей политического убежища в ФРГ (на 2003 г.) жили еще 416 тыс. так называемых «фактических беженцев», 115 тыс. родственников политических беженцев, 10 тыс. лиц без гражданства24.
Кроме того, в 1990-е годы ФРГ приняла значительные кон-тингенты мусульманских беженцев из бывшей Югославии, главным образом боснийцев и косовских албанцев. Они считались «военными беженцами» и обязаны были вернуться в свои страны с окончанием военных действий, однако массового возвращения не произошло. Косовские албанцы, принятые в свое время с особой симпатией в силу испытываемой немцами неприязни к сербам,
22 Mode of access: http://www.bamf.de/template/statistik/anlagen/hauptteil_2_auf-lage_12.pdf.
23 Mode of access: http://www.bamf.de/.
24 Mode of access: http://www.bamf.de/template/statistik/anlagenhauptteil2auflage12.pdf.
отблагодарили страну на свой лад. К концу 1990-х годов они практически вытеснили немцев из таких выгодных и любимых преступным миром сфер деятельности, как сутенерство и торговля наркотиками.
Особую проблему в контексте борьбы с международным терроризмом представляют уже въехавшие в страну до середины 1990-х годов, т.е. до вступления в силу ужесточенных правил приема беженцев, иммигранты из арабских стран. Беженцы из стран с исламскими режимами привнесли огромный вклад в радикализацию ислама внутри Германии. С их въездом существенно изменилась социальная структура мусульманского населения ФРГ -турецкие иммигранты с социальной точки зрения представляли относительно благополучную группу, арабские же беженцы создали слой социально нуждающихся мусульман. Возникновение мусульманских жилых районов - феномен до сих пор преимущественно «западногерманский». В одной лишь Западной части Берлина на конец 2002 г. проживали 235 тыс. мусульман, в районе Кройцберг - 23 845 одних только турецких граждан, не считая многочисленных турок с немецким гражданством. Одна пятая часть мусульманского населения Берлина официально числится безработной, 40% живут на социальное пособие25. Меняется демографическая структура населения Германии, немецкое население стареет, мусульманские же семьи, как правило, многодетны. Во Франкфурте-на-Майне существуют жилые кварталы, где большинство населения вообще не являются немецкими гражданами.
В целом в Германии сегодня проживают более 3 млн. мусульман, из них 750 тыс. имеют немецкое гражданство. В стране функционируют 3 тыс. мечетей, из которых минимум 100 находятся под наблюдением спецслужб в связи с пропагандой исла-
мизма26.
Не только бедность и безработица создают питательную почву для радикализации ислама, хотя сторонники «политики развития» и считали в свое время, что достаточно обеспечить бед-
25 Lachmann G. Aus der Traum von der multikulturellen Gesellschaft // Welt am Sonntag. - B, 2005. - 2 Jan. - S.3.
26 Mode of access: http://www.cdu.de/doc/pdf/12_02_04_Bosbach_Rede_St_Bericht.pdf.
ным слоям Третьего мира приемлемые жизненные условия и они автоматически превратятся в демократов. Возвращение к своим корням, опора на свою культуру и религию - явление, присущее на сегодняшний день не только социально обделенным, но и благополучным в имущественном отношении мусульманам, проживающим в Германии. Не только дети арабских иммигрантов, но и дети из турецких семей помимо обычных школ четыре раза в неделю с удовольствием посещают «школы Корана». В Берлине в настоящее время проживает около 100 тыс. молодых людей, исповедующих ислам. Данные опросов показывают, что нынешнее молодое поколение значительно религиознее предшествовавшего. Директор одной из берлинских школ, в Кройцберге, где из 490 школьников одна треть - мусульмане, отмечает, что если десять лет назад лишь четыре школьницы во всей школе носили головные платки, то на сегодняшний день - это минимум четыре девочки из класса в 20 человек27. Более того, известны случаи, когда турецкие девочки, пришедшие в школу без головных платков, подвергались атакам и оскорблениям мальчиков из мусульманских семей.
«Война культур» ведется не между странами - она начинает разыгрываться внутри благополучных европейских государств. По данным немецких спецслужб, исламские фундаменталисты используют пребывание в Германии не только для того, чтобы отдохнуть и собраться с силами, но и для вербовки боевиков для террористических групп. После вступления в силу нового закона об иммиграции из Кёльна в Турцию с большим трудом выдворили наконец муфтия Каплана, имевшего в ФРГ статус беженца (в Турции его ожидал судебный процесс). Муфтий этот, пользуясь огромным авторитетом и регулярно читая проповеди в немецких мечетях, призывал мусульманских родителей превратить своих детей «в острие копья, направленного против неверных». В Бонне муниципальные власти прилагали значительные усилия, чтобы закрыть «Академию короля Фахда» -саудовско-арабскую школу, которая, по данным спецслужб, возможно, поддерживала контакты с террористической сетью бин Ладена. Из 50 известных спецслужбам боннских исламистов 17 посылали сво-
27 Keller C. Junge Muslime werden immer religiöser// Tagesspiegel. - B., 2005. - 4 Jan. -
S. 4.
их детей учиться в эту школу28. Власти города попытались было закрыть школу по формальным причинам - количество в ней школьников было сравнительно невелико. Но вскоре после этого в Бонн начался наплыв богатых пациентов из арабских стран, в первую очередь из Саудовской Аравии. Они приезжали на лечение на длительные сроки, привозили с собой семьи и отдавали своих многочисленных детей в эту школу.
Таким образом, из всех вышеперечисленных групп иммигрантов наибольшие проблемы с культурно-политической интеграцией испытывает мусульманское население, интегрироваться по большей части в принципе не желающее.
В этой связи все актуальнее становятся дебаты о том, где лежат пределы присущей либерально-демократическому государству толерантности. Журналист Гюнтер Лахманн в своей новой книге «Смертельная толерантность»29 считает, что западногерманское государство с его широко понимаемой «толерантностью» и мечтами о мульти-культурности упустило в свое время шансы обязательным порядком интегрировать мусульманских иммигрантов и ныне, в новых политических условиях, стоит практически перед неразрешимой проблемой, ибо насильно нынешних, враждебных демократическому, секу-лярному государству и обладающих при этом немецким гражданством исламистов на интеграционные курсы не отправишь и из страны не выдворишь.
Все популярнее становится требование «руководящей культуры», т. е. того минимума ценностей, которые обязан разделять иммигрант, живущий в Германии. На интеллектуальном уровне с этим понятием больше всего работал проживающий в Германии сирийский ученый Басоам Тиби, занимающийся проблемами «евроисла-ма». В конце 1990-х годов консервативным политиком Ф. Мерцем было выдвинуто понятие «немецкой руководящей культуры» (Deutsche Leitkultur) - в противовес провозглашаемой левыми интеллектуалами безграничной «мультикультурности». Шум, поднятый в этой связи левыми интеллектуалами и «зелеными» политиками, вынудил Мер-
28 Данные по: Bonn - eine «Hochburg» für Islamisten? - Mode of access: www.faz.net. -10.3.2005.
29 Lachmann G. Tödliche Toleranz. - Piper Ver, 2005. - 296 S.
ца (официально) отказаться от этой концепции, поскольку в словосочетании «немецкая руководящая» было усмотрено нарушение доставшихся Германии «по наследству» от старой ФРГ и в те годы еще актуальных правил «политкорректности». Тем не менее у христианских демократов эта концепция получила поддержку30, равно как и у населения.
После событий 11 сентября 2001 г. эту идею взяла на вооружение и «красно-зеленая» коалиция, правда шла она к ней постепенно. В СДПГ, например, уже в конце 2001 г. упор делался на усиленную интеграцию и межкультурный диалог на базе единых ценностей, зафиксированных в конституции31. Политики, входящие в Со-юз90/Зеленые, по праву считающие себя пионерами мультикуль-турной идеи в ФРГ и не обладающие политической гибкостью «реалиста» Йошки Фишера, не отрицая самого понятия «мулыикулыур-ность», переходят к ее более чем умеренным интерпретациям, что по сути выхолащивает выдвигаемые ими ранее радикальные концепции. Так, они призывают не противопоставлять «интеграцию» «мультикультурности» и подчеркивают необходимость консенсуса на основе ценностей, заложенных в Основном законе (Конституции ФРГ)32.
Обзор дискуссий, ведущихся в политических партиях и прессе, показывает, что «мультикультурность» как понятие, как модель развития скомпрометировала себя именно в силу ее радикального истолкования в конце 1980-х - начале 1990-х годов. Ныне споры ведутся о том, что именно является «руководящей культурой», какой минимум ценностей обязан разделять иммигрант, прибывший из страны с иными культурными и политическими традициями, желающий жить в Германии. Принадлежат ли к ним европейские ценности и культурные нормы или же достаточно признания иммигрантами
30 См., например, речь депутата Вольфганга Босбаха в Бундестаге в декабре 2004 г. Bossbach W. Keine Toleranz der Intoleranten. - Mode of access: http://www.cdu.de/doc/pdf/12_02_04_Bosbach_Rede_St_Bericht.pdf. См. также подборку программных документов на сайте ХСС: Mode of access: http://www.cdu.de/db/tse-arch. php?fsearch=Leitkultur&page=1.
31 Mode of access: http://www.spd.de/servlet/PB/show/1010138/SPD%20Beschluesse X202001.pdf.
32 Mode of access: http://www.gruene-partei.de/cms/themen_innen_recht/dok/50/-50164.kultur_des_respekts.htm.
универсальных демократических ценностей типа прав человека? В целом на сегодняшний день считается, что иммигрант, предполагающий надолго поселиться в Германии, даже если он прибыл из исламского государства, живущего по законам шариата и не может жить иначе, обязан разделять положения, зафиксированные в Основном законе ФРГ. В качестве возможного варианта развития практически единогласно называют «конституционный патриотизм». Концепция эта была разработана в свое время левым Ю. Хабермасом и консерватором Д. Штернбергером и предполагала замену национального патриотизма гордостью за демократическую конституцию.
В том случае, если немецкие спецслужбы и властные структуры в контексте борьбы с терроризмом начнут последовательно и без мотивированных идеологическими причинами исключений (например, симпатий к чеченским боевикам, которых вплоть до террористического акта в Беслане именовали в ФРГ «борцами за свободу»), воплощать этот принцип в жизнь, для исламских «проповедников ненависти» в ФРГ наступят тяжелые времена.
* * *
Немецкое общество находится ныне на перепутье. «Нормализация» внутренней и внешней политики, о которой постоянно идет речь в германских внутриполитических дискуссиях и под которой подразумевается возвращение от «постнациональности» бывших двух немецких государств к «нормальности» единого европейского национального государства - длительный и сложный процесс. Он начался с воссоединения двух немецких государств и займет, очевидно, долгое время. Данный процесс невозможен без изменения целого ряда основополагающих сегментов сложившейся в старой ФРГ политической культуры, без реалистичного осознания существующих в стране проблем. Изменение иммиграционного законодательства, курс на подлинную интеграцию иностранного населения, преодоление стойкой ксенофобии, равно как и отказ от былых радикальных «мультикультурных» утопий «левых» мелкобуржуазных политических элит, - составная часть этого процесса.
