Производство процессуальных действии на стадии возбуждения уголовного дела Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.102

Юрий Васильевич ОВСЯННИКОВ,

доцент кафедры уголовного процесса Сибирского юридического института МВД России (г. Красноярск), кандидат юридических наук

79135519628@yandex.ru

ПРОИЗВОДСТВО ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ ДЕЙСТВИИ НА СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА

PROCEEDINGS AT THE STAGE OF INITIATION OF A CRIMINAL CASE

В статье рассматриваются отдельные теоретические и практические вопросы процессуальных действий, осуществляемых на стадии возбуждения уголовного дела в ходе проведения предварительной проверки сообщения о преступлении, на предмет установления достаточных данных, указывающих на признаки преступления. Обосновываются предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства и порядку производства процессуальных действий.

The article considers some theoretical and practical issues of proce-dural actions carried out at the stage of initiation of criminal proceedings in the course of preliminary verification of the report of the crime for the purpose of establishment of sufficient data indicating the signs of the crime. The author substantiates the proposals to improve the criminal procedure legislation and the proceedings of procedural actions.

Ключевые слова: стадия возбуждения уголовного дела, предварительная проверка, процессуальные действия, получение объяснений, истребование документов и предметов, изъятие документов и предметов, обыск, выемка, осмотр места происшествия.

Keywords: stage of initiation of a criminal case, preliminary verification, procedural actions, receiving explanations, evocation of documents and reclamation of objects, seizure of documents and objects, search, seizure, crime scene examination.

В теории уголовного процесса общепризнанной является точка зрения, согласно которой уголовно-процессуальными признаются отношения (а значит, и действия и решения), которые урегулированы уголовно-процессуальным правом. Иные отношения, например связанные с регистрацией в органах внутренних дел информации о преступлениях, выставлением учетных и отчетных документов (например, статистических карточек), которые в большинстве определяются ведомственными нормативными актами, принято именовать организационными (непроцессуальными).

Вопрос о том, могут ли именоваться уголовно-процессуальными решения о произ-

водстве проверочных действий, необходимо рассматривать в ином ракурсе.

Не возникает сомнений в правовой природе таких действий, как получение объяснений, образцов для сравнительного исследования, истребование документов и предметов, изъятие их в порядке, установленном УПК РФ, назначение судебной экспертизы, производство осмотра места происшествия, документов, предметов, трупов, освидетельствование, требование производства документальных проверок, ревизий, исследование документов, предметов, трупов, привлечение к участию в этих действиях специалистов, дача органу дознания письменного поручения о проведении оператив-

Теория и практика 1Н11 правоохранительной деятельности а-Зй»

но-розыскных мероприятий. Эти действия упомянуты в законе. [7; 8] Сложнее определить характер действий более частного порядка. Например, принимая решение о истребовании документов и предметов (ч. 1 ст. 144 УПК РФ), следователь должен представлять механизм осуществления этого действия: объект, формы воздействия и др. При этом возможно возникновение частных вопросов, например о форме истребования, форме фиксации произведенных действий и др. Прямых уголовно-процессуальных предписаний на этот счет не имеется. Однако из ряда положений закона следуют правила, которые могут быть использованы в рассматриваемых ситуациях. Так, в юридической литературе достаточно убедительно изложены соображения, основанные на смысле, духе закона, по поводу оформления факта истребования документов и предметов протоколом [9, с. 25], то есть можно признать, что и эти решения лежат в плоскости уголовно-процессуальных отношений.

Уголовно-процессуальный закон предусматривает, что по поступившим заявлениям и сообщениям о преступлениях могут быть получены объяснения. Тем самым законодатель предусматривает возможность проверки и дополнения информации, указанной в поводе, для обоснованного решения вопроса о возбуждении уголовного дела или отказе в таковом.

Возможность получения объяснения как способа предварительной проверки оправдывается, с одной стороны, необходимостью получения информации о совершенном или подготавливаемом преступлении, с другой -возможностью получения этой информации без каких-либо ущемлений законных прав и интересов граждан.

Следует оговориться, что не всегда решение о получении объяснений связано с необходимостью охраны прав и интересов личности. Во-первых, хотя получение объяснений имеет под собой правовую основу (ч. 1 ст. 144 УПК РФ) и является уголовно-процессуальной деятельностью, в законе отсутствуют: основания получения объяснений, перечень лиц, от которых могут быть получены объяснения, предмет, т.е. обстоятельства, о

которых можно получать объяснения, описание процедуры получения объяснения, формы фиксации информации.

В теории уголовного процесса принято считать, что получение объяснений и допрос имеют аналогичный фактический характер, т.е. обладают внешним сходством. Как допрос, так и получение объяснений вызывается необходимостью получения сведений о фактах от осведомленного лица. Как в первом, так и во втором случае познание осуществляется путем восприятия письменной или устной информации от лиц, свидетельствующих о фактах, обстоятельствах, событиях, которые они наблюдали либо о которых получили соответствующую информацию. В обоих случаях передача информации основана на вспоминании событий прошлого и предполагает решение поставленных мыслительных задач с последующим словесным изложением, то есть речь идет о фиксации переданной информации.

Объяснения очевидцев, полученные в ходе предварительной проверки, могут быть использованы для решения вопроса о наличии оснований к возбуждению уголовного дела. На последующих стадиях уголовного процесса они теряют значение как источник сведений о фактах и должны быть заменены показаниями подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, полученными в ходе допроса. В этом состоит существенное отличие объяснения, полученного в рамках начальной стадии уголовного процесса, от допроса, проводимого уже по возбужденному уголовному делу, с целью установления всей совокупности обстоятельств, составляющей предмет доказывания по уголовному делу. Это первое, но не единственное отличие. Существует еще ряд свойств правового характера, проявляющихся в процедуре получения объяснения (отсутствие каких-либо санкций уголовно-правового характера за дачу ложного объяснения и отказ от дачи объяснения, невозможность применения уголовно-процессуального принуждения и др.).

Серьезным недостатком правового регулирования получения объяснений является неопределенность юридического статуса и круга участников предварительной проверки.

Несомненно, восполнение указанных пробелов имеет большое теоретическое и практическое значение. Так, в законе необходимо дать перечень лиц, от которых должны быть получены объяснения (например, заявитель, правонарушитель, очевидец и т.д.).

Резюмируя сказанное, отметим, что решение о принятии объяснения нуждается в законодательном реформировании и четком регулировании этого процессуального действия.

Важным является вопрос: что следует считать основанием получения объяснения. С. А. Шейфер, анализируя основания следственных действий, рассматривает их как «сложный процессуальный институт, охватывающий различные процессуальные и фактические аспекты. Важную роль в его структуре играет наличие правомочий органа расследования на проведение расследования по делу. Отсутствие таких полномочий равнозначно отсутствию оснований на проведение следственных действий, что приводит к недопустимости полученных доказательств».

Столь же важен познавательный аспект, в котором раскрываются фактические основания проведения следственного действия.

Не менее важен правообеспечительный аспект. Он, в дополнение к познавательному, ограничивает усмотрение органа расследования. [14, с. 121] Используя высказывание С.А. Шейфера как суждение общего характера, перейдем к частностям. Ранее мы вели речь о схожести объяснения и допроса. Поставленный вопрос, на наш взгляд, следует рассматривать под этим углом зрения. Если условно провести тождество между объяснением и допросом, то, думается, логично говорить о тождестве основания производства допроса и основания получения объяснения. По мнению В.В. Кальницкого, основанием для вызова и допроса любого лица в качестве свидетеля является наличие фактических данных, позволяющих полагать, что ему могут быть известны какие-либо обстоятельства, подлежащие установлению по данному делу.

[5, с. 27]

Сказанное в полной мере относится и к объяснению. Но в чистом виде предложенное понятие не может рассматриваться как

основание для получения объяснения. Все это подтверждает необходимость ограничивать предмет объяснения сведениями, указывающими на признаки преступления и круг лиц, от которых могут быть получены такие объяснения. Таким образом, основанием получения объяснения являются фактические данные, позволяющие полагать, что лицу могут быть известны какие-либо обстоятельства, без установления которых невозможно принять решение в стадии возбуждения уголовного дела. Причем эти фактические данные должны содержаться в поводе к возбуждению уголовного дела, результатах осмотра места происшествия, результатах оперативно-розыскных мероприятий или иной информации.

Уголовно-процессуальный закон предусматривает возможность до возбуждения уголовного дела истребовать документы и предметы (ч. 1 ст. 144 УПК РФ). Рассматривая данное процессуальное действие, нужно отметить, что законодатель имеет в виду истребование как средство и способ предварительной проверки в отличие от истребования как способа получения доказательств (ст. 86 УПК РФ). Решение об истребовании необходимых материалов, как и решение о получении объяснений, на наш взгляд, обладает признаком универсальности в силу отсутствия законодательного регулирования процедуры их производства. Но это совсем не означает, что решение вопроса о возбуждении уголовного дела осуществляется на основании внепроцессуальных материалов, лишенных доказательственной силы.

Общим для обоих видов истребования является отсутствие какой-либо законодательной процедуры производства этого действия как в стадии возбуждения уголовного дела, так и в ходе предварительного расследования. Различие же заключается в конечном результате процедур. На начальном этапе уголовного судопроизводства получают «документы и предметы», а в ходе расследования - «обстоятельства», способствующие установлению по делу доказательств.

Нет однозначного понимания рассматриваемого действия учеными-процессуалистами. Из закона не ясно, что считать «доку-

Теория и практика правоохранительной деятельности

ментами и предметами». Могут ли это быть только письменные документы или под ними следует подразумевать предметы материального мира, которые при возбуждении уголовного дела приобретут статус «вещественных доказательств». Так, ряд авторов понимают под ними только письменные документы и все материалы подразделяют на три группы:

- непосредственно связанные с преступным событием, например документы со следами подчисток, подделок;

- устанавливающие обстоятельства, о которых сообщалось в заявлении или сообщении (справки о причинении материального ущерба, телесных повреждений и т.д.);

- материалы различного рода проверок. К ним могут относиться материалы об административных правонарушениях, акты (ревизий, контрольных закупок). [10, с. 30]

Ю.Н. Белозеров и В. В. Рябоконь также отмечают, что «уголовно-процессуальный закон не содержит исчерпывающих указаний о характере материалов, истребуемых в стадии возбуждения уголовного дела. ... Как свидетельствует практика работы правоохранительных органов, чаще всего это письменные документы (накладные, справки, акты ревизий, выписки из приказов, характеристики и т.п.)» [1, с. 35].

По мнению В.В. Николюка, В.В. Каль-ницкого, В.Г. Шаламова, которое, на наш взгляд, является оптимальным, под термином «материалы» понимаются не только письменные документы, но и предметы. Обосновывая свою точку зрения, авторы пишут: «Данный вывод вытекает из анализа закона. В соответствии со ст. 70 УПК РСФСР должностным лицам, осуществляющим производство по уголовному делу, разрешено требовать представления необходимых предметов и документов. Здесь законодатель уже четко указал, что истребуются как письменные документы, так и предметы» [9, с. 10].

Отсутствие в законе процедуры истребования необходимых материалов и формы его процессуального закрепления приводит к нарушению прав и интересов граждан. Многие юристы рассматривают «истребование документов и предметов» как универсальное средство, в которое можно вместить все мно-

гообразие встречающихся в практике и не урегулированных законом методов предварительной проверки заявлений и сообщений о преступлениях. Часто истребованием «маскируются» фактически проведенные обыски, принудительное получение до возбуждения уголовного дела продуктов жизнедеятельности человека - образцов крови, мочи, слюны и др. В большинстве случаев такие действия оформляются документами, не предусмотренными уголовно-процессуальным законодательством (протоколами изъятия, различными актами, рапортами и т.п.). [6, с. 35]

Кроме того, в законе отсутствуют и основания принятия решения об истребовании документов и предметов. Универсальность истребования заключается и в том, что оно характерно для начального этапа уголовного судопроизводства, по смыслу закона не может быть произведено принудительно, хотя в термине «истребование» заключается властное действие. За невыполнение гражданами и должностными лицами требований следователя, органа дознания, прокурора, судьи о выдаче необходимых материалов на стадии возбуждения уголовного дела с их стороны не может последовать каких-либо процессуальных санкций. Как верно отметил А.Б. Судни-цын: «существенное отличие истребования от основного способа собирания доказательств - следственных действий - заключается в том, что первое не обеспечено механизмом принудительного исполнения» [11, с. 27]. В случаях злостного отказа для того, чтобы получить необходимые материалы, следует возбудить уголовное дело и получить их уже в порядке ст. 86 УПК РФ.

Таким образом, неурегулированность порядка истребования уголовно-процессуальным законодательством слабо обеспечивает удостоверительный характер этого действия, что может привести порой к необоснованному возбуждению уголовного дела. Кроме этого само истребование зачастую не означает законченной процедуры. Следующим за ним может быть решение о производстве специального исследования.

Законодатель в ст. 144 УПК РФ назвал действия, которые могут выполнить дознаватель, орган дознания, следователь, руководи-

тель следственного органа при производстве предварительной проверки заявлений и сообщений: истребование необходимых документов и предметов и получение объяснений, однако без производства следственных действий, предусмотренных кодексом.

Нередко на начальном этапе уголовно-процессуальной деятельности этих процессуальных действий бывает недостаточно. [3; 4] В связи с этим возникает вопрос о допустимости иных способов проверки первичной информации о преступлении, как предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством, так и выработанных практикой правоохранительных органов.

Одним из способов, предусмотренных законом, является решение о производстве осмотра места происшествия (ч. 2 ст. 176 УПК РФ), которое возможно до возбуждения уголовного дела.

Необходимо отметить, что осмотр места происшествия как следственное действие введен в уголовно-процессуальное законодательство в 1963 году, «хотя нетрудно предположить, что de facto он проводился всегда, когда того требовали обстоятельства» [12, с. 32].

Правовое основание принятия решения о производстве осмотра места происшествия в законе четко не определено, несмотря на то что само положение о производстве данного следственного действия закреплено в ст. 176 УПК РФ, которая носит наименование «Основания производства осмотра». В данной норме сформулированы лишь цели разновидностей осмотра. Ими являются: 1) обнаружение следов преступления и других вещественных доказательств; 2) выяснение других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Но цель не основание. Цель может быть сформулирована в самой норме, и в то же время норма закона сама является непосредственной целью уголовного судопроизводства. Цели уголовно-процессуальных норм состоят в том, чтобы обеспечить объективность, достоверность, всесторонность и полноту каждого следственного и судебного действия.

Рассматривая систему и процессуальную форму следственных действий, С.А. Шейфер

определяет цель производства следственного действия как один из элементов совокупности правовых оснований их проведения. Основания проведения следственных действий он подразделяет на правовые и фактические. «Правовые основания следственных действий, - это совокупность предусмотренных уголовно-процессуальным законом условий, дающих следователю право произвести то или иное действие. Соответственно, фактическими основаниями являются конкретные сведения о возможности извлечения доказательственной информации из следов определенного вида» [14, с. 60].

Детализируя основания для производства конкретного следственного действия, В.В. Кальницкий сформулировал следующее определение: «Основанием для производства осмотра местности или помещения является наличие фактических данных о совершенном там преступлении или связанном с ним изменении обстановки, а также о значении обстановки на местности или в помещении для доказывания обстоятельств, подлежащих установлению по делу» [5, с. 75-76]. Данное определение является базовым для такого следственного действия, как осмотр, и мы его полностью поддерживаем, но необходимо добавить, что для осмотра места происшествия фактические данные должны содержать сведения, приводящие лишь к вероятному выводу о наличии общественно опасного деяния.

Анализ ч. 2 ст. 176 УПК РФ указывает, что законодатель, допуская производство осмотра места происшествия до возбуждения уголовного дела, не устанавливает каких-либо условий, хотя ч. 2 ст. 178 УПК РСФСР предусматривала два условия, при наличии которых осмотр может быть произведен: 1) в случаях, не терпящих отлагательства; 2) при возбуждении уголовного дела немедленно после проведения осмотра места происшествия, при наличии к тому оснований. [5, с. 76]

Первому условию определялось самостоятельное значение, однако без разъяснения, какие случаи считать «не терпящими отлагательства». Второе условие полностью согласовалось с положением ст. 112 УПК РСФСР, которое предписывало одновременно с воз-

Теория и практика правоохранительной деятельности

буждением уголовного дела принять меры к закреплению следов преступления, что, несомненно, соответствовало цели следственного действия как процессуального действия, состоящего в обнаружении, закреплении и изъятии фактических данных с целью получения доказательств. [5, с. 8]

Целесообразность такой законодательной формулировки заключается в том, чтобы правоприменитель своевременно реагировал на факт общественно опасного деяния, потому что запоздалый осмотр места происшествия способен привести к невосполнимой утрате доказательств и в конечном счете - к провалу всего расследования.

Принимая решение о производстве осмотра места происшествия, необходимо строго учитывать условия, которые должны удовлетворять этому следственному действию, а также четко и правильно фиксировать порядок его проведения. Если указанные условия не учитываются, а процессуальный порядок нарушается, то это приводит к различным ошибкам и упущениям. В практике правоохранительных органов имеют место ситуации, когда осмотр места происшествия как следственное действие используется в качестве универсального способа получения необходимых материалов в стадии возбуждения уголовного дела без учета его назначения в уголовном судопроизводстве. [9, с. 44]

Искажение правоприменителем под воздействием различных мотивов требований правовых предписаний ст. 144 и ч. 2 ст. 176 УПК РФ приводит к тому, что под видом осмотра места происшествия проводятся иные следственные действия, например обыск, выемка. Нельзя сказать, что такие явления остаются незамеченными в науке уголовного процесса. Так, В.В. Григорьев отмечал: «Пользуясь тем, что осмотр места происшествия допущен до возбуждения уголовного дела, работники органов внутренних дел порой под его видом проводят форменный обыск» [2].

Негативной следует признать практику, когда в отдельных регионах издаются рекомендации по организации расследования экономических преступлений, преступлений,

связанных с незаконным оборотом наркотических средств, которыми предписывается прибегать к осмотру места происшествия для обнаружения и изъятия наркотиков, иных предметов, применяемых для их изготовления и потребления. [9, с. 45]

Указанные нарушения, по нашему мнению, происходят из-за неправильного понимания правоприменителем оснований принятия решения о производстве осмотра места происшествия до возбуждения уголовного дела.

В связи с этим, на наш взгляд, возникает необходимость введения в институт предварительной проверки элементов дифференциации процессуальной формы. Деятельность начального этапа уголовного судопроизводства могла бы выглядеть следующим образом: во-первых, институт предварительной проверки должен подчиняться правилам подследственности, предусмотренным ст. 151 УПК РФ, т.е. проводить проверку должен тот орган, которому, исходя из первичных материалов, подследственно преступление; во-вторых, если речь в поводе идет о преступлении, подследственном органу дознания, то проверку должны проводить сотрудники органа дознания из числа начальствующего состава, обладающие соответствующей подготовкой; в-третьих, на ведомственном уровне необходимо закрепить положение, запрещающее самостоятельное производство предварительной проверки лицам, не обладающим достаточной профессиональной подготовкой (стажерам, практикантам, инспекторам ПДН, лицам, переведенным в подразделения уголовного розыска, участковым уполномоченным полиции, лицам из служб, не связанных с процессуальной деятельностью, до прохождения ими специальной подготовки).

Предложенный порядок производства процессуальных действий представляется целесообразным уже в силу того, что это позволит более эффективно регулировать деятельность субъектов при производстве предварительной проверки в стадии возбуждения уголовного дела.

Библиографический список

1. Белозеров, Ю.Н. Законность и обоснованность возбуждения уголовных дел органами внутренних дел / Ю.Н. Белозеров, В.В Рябоконь. - М., 1988.

2. Григорьев, В.Н. Задержание подозреваемого органами внутренних дел / В.Н. Григорьев. - Ташкент, 1989.

3. Давлетов, А. А. Уголовное судопроизводство в Российской Федерации : курс лекций / А.А. Давлетов. - 3-е изд. - Екатеринбург, 2014.

4. Кальницкий, В.В. Истребование документов и предметов в стадии возбуждения уголовного дела / В.В. Кальницкий // Законодательство и практика. - 2015. - №2.

5. Кальницкий, В.В. Следственные действия : учебное пособие / В.В. Кальницкий. - Омск,

6. Марфицин, П.Г. Обеспечение прав и законных интересов личности в стадии возбуждения уголовного дела : автореф. дис. ... канд. юрид. наук / П.Г. Марфицин. - М., 1993.

7. Мешков, М.В. Поводы к возбуждению уголовного дела: процессуально-правовые новеллы / М.В. Мешков, В.В. Гончар // Российский судья. - 2012. - №11.

8. Мешков, М.В. Новые нормы института возбуждения уголовного дела / М.В. Мешков, В.В. Гончар // Законность. - 2012. - №5.

9. Николюк, В.В. Истребование предметов и документов в стадии возбуждения уголовного дела / В.В. Николюк, В.В. Кальницкий, В.Г. Шаламов. - Омск, 1990.

10. Рассмотрение органами дознания заявлений и сообщений о преступлениях / С.П. Щерба [и др.]. - М., 1987.

11. Судницын, А.Б. Истребование и изъятие предметов (документов) при проверке сообщения о преступлении / А.Б. Судницын // Вестник Сибирского юридического института ФСКН России. - 2016. - №4 (25).

12. Томин, В.Т. Очерки теории эффективного уголовного процесса / В.Т. Томин, М.П. Поляков, А.П. Попов ; под ред. проф. В.Т. Томина. - Пятигорск, 2000.

13. Чеботарев, Р.А. Объективизация доказывания при производстве следственных осмотров и обысков при расследовании убийств / Р.А. Чеботарев, О.В. Челышева // КриминалистЪ. -

2011. - №1(8).

14. Шейфер, С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма / С.А. Шей-фер. - М., 2001.

2001.