CC BY
41
ИЗВЕСТИЯ
ПЕНЗЕНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. Г. БЕЛИНСКОГО ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ № 23 2011
IZVESTIA
PENZENSKOGO GOSUDARSTVENNOGO PEDAGOGICHESKOGO UNIVERSITETA imeni V. G. BELINSKOGO HUMANITIES
№ 23 2011
УДК 213
ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ САМООПРЕДЕЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИХ ТИПОВ ЛИЧНОСТИ
© Е. С. УДАЛОВА
Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского, кафедра социологии и теории социальной работы e-mail: [email protected]
Удалова Е. С. - Профессиональное самоопределение социально-исторических типов личности // Известия
ПГПУ им. В. Г. Белинского. 2011. № 23. С. 77-82. - В данной статье представлено новое видение феномена профессионального самоопределения личности с точки зрения его социально-философского осмысления. В частности рассматривается историко-генетический аспект профессионального самоопределения, непосредственно связанного с социально-историческими типами личности, характерными для тех или иных обществ и эпох.
Ключевые слова: профессиональное самоопределение личности, социально-исторический тип личности.
Udalova E. S. - Professional Self-identity of the Socio-historical personality types // Izv. Penz. gos. pedagog. univ.
im.i V. G. Belinskogo. 2011. № 23. P. 77-82. - This article presents a new vision of the phenomenon of professional self-identity in terms of its social and philosophical reflection. In particular, we consider the historical and genetic aspects of professional self-determination, directly related to the socio-historical personality types characteristic of different societies and eras.
Keywords: professional self-identity, socio-historical personality type.
Профессиональноесамоопределениеличности-сложное социальное явление, не имеющее однозначной трактовки. С точки зрения социальной философии данный феномен может быть представлен и рассмотрен как одно из обязательных условий становления общественного человека, активно действующего в рамках образовательной, политической, семейной, экономической, культурной сфер; как явление социальной реальности, отражающее особенности современного развития институтов образования, экономики, политики, культуры; как следствие аксиологических характеристик общественного человека и т. д. Но в любом случае анализ социального феномена самоопределения невозможен без обращения к историкогенетическому аспекту: для понимания сути явления необходимо познать его генезис, историю развития.
Необходимо разграничить профессиональное самоопределение как общее явление, выражающее наиболее общие свойства, отношения, характерные для данного класса явлений; профессиональное самоопределение как особенное, социально-историческое явление, отражающее специфику самоопределения в профессиональной сфере в конкретных эпохах и об-ществах;профессиональноесамоопределениекаккон-кретное явление, связанное с конкретной личностью.
Профессиональное самоопределение как общее явление внеисторично в том смысле, что предпола-
гает общие черты, независимо от эпохи и общества: ориентацию на тот или иной род занятий, конкретный выбор, социальную обусловленность данной ориентации и выбора. Профессиональное самоопределение личности как конкретное явление есть отражение конкретной судьбы человека, а значит исторический аспект может быть рассмотрен только с точки зрения одной человеческой жизни. Исторический аспект профессионального самоопределения как конкретного явления достаточно широко представлен в психологопедагогической, социологической литературе.
Историко-генетический аспект профессионального самоопределения может быть раскрыт в случае по-ниманияданногофеноменакакособенного,социально-историческогоявления.Впрочем,особенноепрофесси-ональноесамоопределениенеестьчто-тообособленное от всеобщего и единичного. «Особенное - определенный способ проявления всеобщего в единичном, способ осуществления связи его со всеобщим» [2, С.130].
Раскрытие историко-генетического аспекта профессионального самоопределения возможно, если обратиться к критерию определения основных историко-социальных типов личности, предложенного К. Марксом. Профессиональное самоопределение как особенное, социально-историческое явление в определенные моменты истории приобретало ту или иную форму, обусловленную степенью свободы чело-
века, развития его способностей и потребностей, что и есть основание выделения К. Марксом трех историкосоциальных типов личности. «Отношения личной зависимости (вначале совершенно первобытные) -таковы те первые формы общества, при которых производительность людей развивается лишь в незначительном объеме и в изолированных пунктах. Личная независимость, основанная на вещной зависимости, -такова вторая крупная форма, при которой впервые образуется система всеобщего общественного обмена веществ,универсальныхотношений,всестороннихпо-требностей и универсальных потенций ... Свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивидов и на превращении их коллективной, общественнойпроизводительностивихобщественное достояние - такова третья ступень» [3, С. 100-101].
Наше обращение к типологии личности, предложенной К. Марксом, обусловлено тем, что феномен самоопределения тесно связан с проблемой свободы личности. Явление самоопределения производно от развития свободы человека в обществе, степень которой увеличивается в ходе исторического развития.
В социально-исторических типах личности воплощены характерные для конкретных исторических эпох и обществ модели социального поведения и образа жизни индивидов. Каждый отдельный индивид профессиональносамоопределяетсянекакобособлен-ный в своей индивидуальности человек, а как носитель определенных социально значимых отношений.
Выявлениеспецификипрофессиональногосамо-определения,обусловленногосоциально-историческим типом личности, невозможно без четкого понимания того, что мы можем отнести к профессии. Для отнесения рода занятий к профессии необходимо, во-первых, определенноеобособлениедеятельности,определенная степень дифференциации деятельности, и, во-вторых, закрепление этой деятельности за отдельной социальной группой, которая использует ее в качестве источника средств к существованию [1, С. 16].
Итак, первый социально-исторический тип лич-ности,характеризующийсяличнойзависимостьюпри-сущ всем докапиталистическим обществам, поэтому назовем его социально-историческим типом личности докапиталистического общества. Причем, отметим, в рамках докапиталистических, как и капиталистических обществ существует множество различных социальных типов личности (первобытного человека, раба, рабовладельца, купца, крестьянина, буржуа и т. д.), имеющих свои особенности [2].
Специфика первобытного общества определяла особый тип личности, главное качество которого заключалось в том, что «жизнедеятельность каждого человека обеспечивалась жизнедеятельностью общественного целого (рода)» [2, С. 135]. В этом типе личности индивидуальное и общественное сливается в единое целое.
В рамках рода существовало разделение обязанностей между его представителями (в зависимости от пола,физическихвозможностей),котороеобеспечивало выживание общности в целом. «Мужчина воюет, ходит
на охоту и рыбную ловлю, добывает продукты питания в сыром виде и изготовляет необходимые для этого орудия . Женщина работает по дому и занята приготовлением пищи и одежды - варит, ткет, шьет» [10, С. 183].
В условиях абсолютного доминирования общественного начала над индивидуальным вопрос самоопределения не имеет смысла. Но можно сказать, что социальный тип первобытной личности уже предполагал ориентацию на определенный род занятий, что представляет собой предпосылку формирования в дальнейшемявленияпрофессиональногосамоопреде-ления. Ориентация на вид деятельности социального типа первобытной личности обладает рядом особенностей: во-первых, довлеющую роль относительно инди-видаиграетрод;во-вторых, решающеезначениеимеют прирожденные качества индивида (пол, физические черты,способности);и,в-третьих, цельлюбойдеятель-ности члена рода, в том числе и ориентации на то или иное занятие, заключается в выживании этого рода.
С развитием производительных сил и ростом производительности труда коллектива и отдельного индивида появляется социальная ценность и отдельного человека. Этот период в истории общества характеризуется, во-первых, персонализацией личности, в процесс которой важную роль сыграло возникновение частной собственности и развитие соответствующих отношений, что в конечном итоге определяло содержание и характер трудовых отношений в целом; во-вторых, закреплением людей за определёнными орудиями труда и различными видами всё более диф-ференцировавшейсядеятельностивсилунеобходимо-сти развития производства, и, в-третьих, формированием других социальных типов личностей.
В условиях рабовладельческих отношений (ан-тичность)трудоваядеятельностьмассбылаподчинена интересам определенных лиц, обладающих властью и правом на насилие относительно рабов [2, С. 138], что сказывалось и на профессиональной ориентации.
Социально-исторический тип раба предполагал дифференциацию по роду занятий, трудовым способностям, квалификации и другим признакам (что определяло цену раба), степень владения рабом которых давала возможность выжить, определяла его жизнедеятельность в условиях рабства. Поэтому можно сказать, что социальный тип раба уже включал дифференциацию по профессиям. Именно в рабовладельческом обществе встречаются одни из первых упоминаний о профессиях - земледелец, строитель, ткач, сапожник, поэты, мастера различной утвари, рапсоды, охотники и пр. [4, С. 111, 115].
Особенность «профессионального определения» социального типа раба заключена в ориентации на физический труд, и связанной с последней обусловленность занятий раба прежде всего его природными физическими данными. Безусловно, встречались случаи выдающегося значения раба в философии, поэзии или в других сферах, где доминировали рабовладельцы или свободные граждане, но они были определены скорее удачным стечением обстоятельств в условиях рабства, либо их бытием до порабощения.
Также важной чертой ориентации на тот или иной род занятий раба является полная ее зависимость от воли рабовладельца, поэтому самоопределения здесь быть и не могло. «Идеалом раба в глазах рабовладельца был, как свидетельствовал Еврипид, лишенный индивидуальных черт хороший слуга, преданный своемухозяину» [2, С. 143].Речьидетскорееопрофес-сиональном определении раба рабовладельцем, на которое влияют не только прирожденные качества раба, но и зачастую желание, каприз самого рабовладельца.
Не последнюю роль в определении профессии раба рабовладельцем играет наследственный фактор. В древнем Египте производители материальных благ -хемуу - были пожизненно связаны с определенной профессией. Ежегодно от имени царской администрации проводились специальные смотры, на которых юноши распределялись по основным профессиям в зависимости от производственной потребности египетского хозяйства. При подобном распределении учитывались профессиональные навыки, передаваемые по наследству [8, С. 29-30].
Социальный тип рабовладельца, обладая социальными и материальными ресурсами, предполагал более широкие возможности по сравнению с социальными типами раба, свободных граждан для самоопределения в той или иной сфере деятельности. Впрочем, самоопределение в таких условиях зачастую было так-жедетерминированоаскриптивнымстатусомрабовла-дельца,которомусоответствовалопределенныйнабор возможных занятий, направленных на творчество, искусство, управление, развлечения. Такиезанятиячасто носят неэкономический, функциональный характер, а любительский, что, кстати, не мешает им в дальнейшем трансформироваться в профессии. Показательна в этом смысле история становления профессии спор-тсмена,которая вырослаиз развлечений высшихслоев (фехтование, охота, шахматы и т. п.) [1, С. 16].
Благоприятные возможности самоопределения по родам занятий социально-исторического типа рабовладельца есть одна из причин богатства и масштабности эллинской культуры.
Относительно широкими возможностями самоопределения по профессиям обладал социальный тип личности свободного гражданина, который в условиях развития «индивидуалистического обособления личности от общества» [2, С. 141] предполагал уже требование гражданами платы, наград за исполнение тех или иных гражданских обязанностей, что можно назвать одной из первых форм «оплаты за трудовую, профессиональную деятельность». Самоопределение по роду занятий свободных граждан было также ограниченопредставленнымперечнемвозможныхдля них занятий - мелкое производство (земледелие, ремесло), служба на невысоких государственных должностях; другое ограничение - наследственное прикрепление к тому или иному роду занятий. Так, например, в Древнем Риме во П-Ш вв. ремесленники наследственно прикрепляются к определенному роду занятий и включаются в ремесленные коллегии. Поэтому и социальный тип свободных граждан означает лишь
весьмаотносительнуювозможностьсамоопределения в области профессий.
Таким образом, в условиях рабовладения появляются профессии, уже представляющие собой определенное обособление деятельности, определенную степень дифференциации деятельности, закрепление этой деятельности за отдельной социальной группой, которая использует ее в качестве источника средств к существованию.Рабы,какправило,специализируются натяжеломфизическомтруде,способностьккоторому является причиной их выживания; свободные граждане также имеют возможность работать в конкретных сферах и получают за свой труд доход; рабовладельцы (крупные землевладельцы, торговцы) в определенном смысле ограничены в выборе занятий «обязанностью элиты»заниматьсяискусством, управлением государства или жизнью рабов. Поэтому возможно говорить о существовании профессий в данный исторический период, но невозможно говорить о самоопределении в условиях личной зависимости в случае рабов и воздействия прирожденного статуса (рабовладельца, свободного гражданина, раба) на содержание родов занятий, профессий: здесь нет полноценного субъекта профессионального самоопределения, который имел бы возможность свободно ставить цель, использовать разнообразные средства выбора профессии.
В этот же период истории впервые высказывается мысль, что ориентация на профессию, занятие в определенной степени детерминировано личностными характеристиками. «Люди рождаются не слишком похожими друг на друга, их природа бывает различна, так что они имеют различные способности к тому или иному делу . и лучше работает тот, кто владеет одним искусством» [4, С. 112]. Но способности к тому или иному делу имеют значение в данном случае, поскольку влияют на качество труда, на качество выполнения той или иной общественной функции, но не в ситуации выбора личностью рода занятия, профессии. А выбор последних обусловлен потребностями государства [4, С. 111].
В условиях феодализма важное значение приобретают сословия,которыехарактеризуются своими социально-историческими типами личности.
Социальный тип личности дворянина близок по критерию возможностей и ограничений «профессионального самоопределения» социальному типу личности рабовладельца. Выбор того или иного занятия был детерминирован набором определенных для дворянина «дел». Так, крупные феодалы в Западной Европе обладали возможностью выбрать духовную сферу для своей дальнейшей деятельности (стать архиепископом, епископом) или светскую, что несло за собой несение военной службы, выполнение определенных обязательств.
Социальный тип личности крестьянина принципиально отличался от раба двумя чертами:
- социально-правовым положением - не полной личной зависимостью от феодала. «Труд крестьянина не во всем своем содержании принадлежал помещику, . помещик не имел права на саму жизнь [крестьянина]» [2, С. 148];
- более ограниченным видом деятельности -сельским хозяйством, которое составляло основу функционирования феодального общества.
Именно в эпоху феодализма благодаря корпоративизму сословий, формированию цехов и гильдий, в состав которых входят представители различных про-фессий,возникаетявлениепрофессиональнойкульту-ры, которая станет в дальнейшем существенным фак-торомпрофессиональногосамоопределенияличности.
Принадлежность к сословию уже означала занятие тем или иным родом деятельности: социальный тип личности дворянина «ограничивал свою социальную функцию лишь сферой своей личной власти над принадлежавшими каждому из них производителями»; функция социального типа личности духовенства заключалась в «организации духовного воспитания масс» [2, С. 150]; функция социального типа личности рыцаря есть поддержание порядка внутри общественной системы и защита от внешних врагов.
Таким образом, сословный статус играл важнейшую роль в социально-личностном определении общественногоположениячеловека.Принадлежность ксословию,закрепленнаяюридически,передающаяся по наследству и включающая ряд обязательств перед государством, предполагала и профессиональное определение, обусловленное аскриптивным статусом. Каждое сословие включало множество слоев, рангов, уровней, профессий, чинов, и «социальное, профессиональное самоопределение» было выражено только в возможности выбора того или иного рода занятий, не выходящего за рамки этого сословия, и, как правило, «ремесла семьи», к которым принадлежал «самоо-пределяющийся».Так, государственнойслужбой могли заниматься лишь дворяне. Аристократия считалась воинским сословием (рыцарством).
Вышесказанное означает, с одной стороны, некое приближение к появлению феномена профессионального самоопределения по причине ослабления зависимости одних людей от других; с другой стороны -закрепление сословий (большая часть населения феодального общества) к определенному роду деятельности, что создает ограничения для выбора других видов труда, то есть отдаляет формирование феномена профессионального самоопределения.
Важную роль сыграло возникновение в эпоху феодализма первых университетов. Последнее означало, что в истории человечества ориентация на профессию, овладение ею стали носить не только индивидуальный характер (обучение ремеслу в рамках поместья, мастерскойуконкретногомастера),аинсти-туциональный - началась подготовка в специальных учебных заведениях людей для дальнейшей профессиональной деятельности. Хотя прием в университеты проводился на весьма ограниченное количество специальностей (теология, медицина, право и некоторые другие) и только для представителей высших слоев общества (1-5 % населения) [5, С. 438], профессиональная ориентация предполагала уже не просто выбор профессии, а выбор учебного заведения, и в конечном итоге - выбор профессиональной группы и той
профессиональной культуры, образа жизни, которые кажутся предпочтительными. Появляется весьма относительная, но возможность выбора, возникли предпосылки формирования полноценного субъекта «про-фессиональногосамоопределения»,непростоспособ-ного ставить цели, но и обладающего возможностями применять разнообразные средства, осуществлять процесс, получать результат.
Появление и развитие капитализма уничтожило сословноеделениеобществаипривелокформированию нового социально-исторического типа личности капиталистического общества, характеризующегося личной независимостью, но зависимостью вещной [2, С. 150].
С одной стороны, социальный тип личности при капитализме отличался прежде всего зависимостью от непостоянства рынка, но свободой личной, юридическим признанием её как личности, что означало приближение человечества к осознанию явления самоопределения. Но, с другой стороны, «в товарном произ-водстветеряетсвоезначениеиндивидуальнаяценность личности производителя и выдвигается на первый план ценность продукта его деятельности» [2, С. 152], что в конечном итоге приводит к необходимости совершенствовать профессиональные знания, умения, навыки, их конкретизировать, с целью постоянного улучшения продукта труда. Развитие промышленности в широких масштабах требовало расширения системы профессионального образования, в рамках которого подготавливались специалисты, способные выполнять сложные виды деятельности. Поэтому одним из проявлений капитализма является специализация, следствием чего является возникновение общественной необходимости в постоянном профессиональном совершенствовании личности в соответствии с возрастающими требованиями.
Осознание личностью зависимости цены на продукт его деятельности от качества его профессионализма, качества его работы приводит и к осознанному желанию сделать самому правильный профессиональный выбор, самоопределиться.
Нормативно-ценностная модель западного капиталистического рынка возникла благодаря этике протестантизма, предполагающего отношение к труду как к самоценности. Были сформулированы принципы, которыми должен был руководствоваться человек в труде, что, безусловно, переносилось на выбор профессии, ее освоение, включение себя в профессиональный мир - порядок, бережливость, трудолюбие, умеренность, целомудрие, скромность, но самое главное - человек должен быть всем обязан самому себе (Б. Франклин).
Таким образом, капиталистические отношения привели к возникновению новых социальных типов личности, с особым отношением к труду и самой себе, со своей системой ценностей, предполагающей руководство во всем, в том числе и в профессиональном самоопределении, принципом «все зависит только от тебя самого».
Итак, можно сказать, что профессиональное самоопределение личности как феномен возникает в
период развития капиталистических отношений, и формирование его связано, во-первых, с уничтожением личной зависимости одних людей от других, формированием социально-исторического типа личности капиталистического общества; во-вторых, с процессом нарастающей специализации; в-третьих, с конкуренцией, обязывающей участников капиталистических отношений адаптироваться к колеблющимся товарному производству, рыночным отношениям.
До появления капиталистических отношений свободного выбора профессии не было: профессиональная жизнь людей ограничивалась сословными традициями, патриархальным укладом общества. При капитализме «начался новый этап, когда требуемой дляпрофессиональной деятельности компетентности, как правило, можно было достичь только с помощью формального образования. Жизнь людей индивидуализируется, меньше регламентируются извне их действия. Предполагается, что члены общества должны рассчитывать на себя, рисковать, делать выбор и нести за него ответственность. Намечается движение по пути большей свободы человека (в выборе целей и средств их достижения), что выражается в переходе к новой системе профессиональных ценностей. Ценности и привычки, связанные с принадлежностью к профессиональной общности, обусловливают выбор профессии, который в представлении людей соответствует социальному статусу» [9, С. 127].
Таким образом, при капитализме формируется полноценный субъект профессионального самоопределения, который
- обладает социальной способностью к действиям в профессиональной сфере;
- пользуется относительно широкими возможностями получить профессиональные знания, умения, навыки, опыт;
- имеет возможность активно использовать вещественные средства (которые технически находятся на более высоком уровне, нежели существующие при феодализме) и социальные средства (которые также более совершенны, сложны по сравнению со средствами, существовавшими в докапиталистических обществах), причем, учитывается уже исторический опыт всего человечества в области профессий;
- является активным участником социальных институтов, в том числе и образования, что позволяет занимать ту или иную социально-профессиональную позицию;
- получает результат профессионального самоопределения, прежде всего, в виде приобретения социально-профессионального статуса.
Возникшая возможность самоопределения в профессиональной сфере означает становление профессиональной карьеры каналом социальной мобиль-ности.«...Многиеученые,юристы,литераторы,худож-ники, музыканты, архитекторы, скульпторы, врачи, актёры, певцы и прочие творцы простого происхождения социально поднялись именно благодаря этому каналу... Около 16,8 % из числа наиболее известных людей Германии родились в рабочих семьях и достигли
высокого положения посредством профессиональной лестницы. 4 % наиболее известных ученых России (академиков),достигшихвысокогосоциальногополо-жения, вышли из крестьянской среды» [6, С. 405].
В XIX веке появляется и понятие самоопределения, прежде всего - в работах датского философа С. Кьеркегора [7, С. 173].
Т аким образом, рассмотрение генезиса феномена профессионального самоопределения позволяет обозначить основные особенности процесса становления данного феномена.
1. Формирование явления профессионального самоопределения личности происходит параллельно процессу увеличения свободы человека. Чем выше уровень свободы человека, тем больше личность обладает возможностями самоопределения в различных областях, в том числе и профессиональной.
Но вместе со свободой человек приобретает и ответственность, что проявляется не только в выпол-нениипрофессиональногодолга,объективнойнеобхо-димости повышения профессионального уровня и т. д., но и зачастую в желании поменять профессию в случае неудачного профессионального выбора.
2. Профессиональноесамоопределениеличности как феномен становится в условиях «возрастания степени социальности человека», заключающееся «врас-ширении и обогащении социальных связей и отношений индивидов, в возрастании социальной ценности, социальной значимости и содержательности деятельности индивида, в развитии автономности личности каждой новой исторической эпохи». [2, С. 158-159]. Так, в докапиталистических обществах социальные процессы происходили, как правило, в пределах определенных географических районов, не связанных экономически между собой. Развитие промышленного производства создало возможности для межконтинентального торгового, культурного общения, что привело к усложнению и обогащению явления профессионального самоопределения личности. Развитие материальных и нематериальных средств производства, обучения и переобучения профессии находится во взаимозависимости с развитием социальных отношений, их разнообразием, уровнем. Чем многообразнеестанови-лись социальные отношения, тем совершеннее должны былибытьсоциальныеивещественныесредства,слож-нее цели профессионального самоопределения.
3. Феномен профессионального самоопределения личности формировался в условиях постоянного роста числа и дифференциации профессий. С одной стороны, это создает широкие возможности для выбора в профессиональной сфере, способствует развитию разнообразия талантов; с другой - выбор усложняет: вмиреогромногоколичествапрофессий,специальностей личности достаточно сложно принять решение относительно своего дальнейшего профессионального пути.
Рост количества профессий и их дифференциация ведут к повышению требований к подготовке мастеров, профессионалов (то есть личности с определенным уровнем образования, способной выполнять тот или иной род занятий), специалистов, что отража-
ется в процессе институционализации образования, и в конечном итоге приводит к усложнению профессионального самоопределения личности как социального феномена.
4. Дифференциация профессий сопровождается и их интеграцией, проявляющейся в необходимости синтезировать в рамках одной профессии знания, умения, навыки, профессиональные качества ряда профессий. К современному специалисту предъявляются требования, заключающиеся в наличии не только знаний в конкретной профессиональной области, но и умения работать с компьютерной техникой, информационными технологиями, таких качеств как коммуникабельность, мобильность,зачастуюзнанияиностран-ного языка. Так, менеджер высокого класса должен быть и управленцем, и специалистом в узкой области, где он управляет, и экономистом, и психологом, и социологом одновременно.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Александрова Т. Л. Методологические проблемы социологии профессий // Социологические исследования. 2000. № 8. С. 11-17.
2. Батенин С. С. Человек в его истории. Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1976. 295 с.
3. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Издание второе. Т. 46. Ч. I. М.: Изд-во политической литературы, 1968. 560 с.
4. Платон.Государство//Платон.Государство.Законы. Политик / Предисл. Е. И. Темнова. М.: Мысль, 1998. 798 с.
5. Смелзер Н. Социология. М.: Феникс, 1998. 688 с.
6. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992., С. 405.
7. Философский энциклопедический словарь. М.: ИНФРА-М, 2004. 576 с. С. 403. Краткий философский словарь / под ред. А. П. Алексеева. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. 496 с.
8. Фихман И.Ф. Ремесленники позднеримского Египта, по данным папирусов // Античное общество. Труды конференции по изучению античности. М., 1967.
9. Щавлинский Ю.А. Профессия как социокультурный феномен в историческом контексте // Гуманитарные и социально-экономическийнауки.2007.№4.С.125-128.
10. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. М.: Изд-во политической литературы, 1982. 237 с.
