CC BY
46УДК 368.9.06 ББК 67.404.9
ЭО! 10.24411/2073-3313-2019-10442
ПРОБЛЕМЫ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ГЕНЕТИЧЕСКОЙ ИНФОРМАЦИИ В СФЕРЕ ЛИЧНОГО СТРАХОВАНИЯ В РОССИИ
Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ) в рамках научного проекта № 18-29-14056
Владимир Владимирович НИКИФОРОВ, профессор кафедры гигиены, эпидемиологии и инфекционных заболеваний Академии постдипломного образования ФГБУ ФНКЦ ФМБА России, доктор медицинских наук, профессор E-mail: v.v.nikiforov@gmail.com
Екатерина Ильинична СУВОРОВА, директор юридического департамента Акционерного общества Страховая компания «Альянс» E-mail: ekaterina.suvorova@allianz.ru
Николай Петрович ИСТОМИН, профессор кафедры хирургии Академии постдипломного образования ФГБУ ФНКЦ ФМБА России, доктор медицинских наук, профессор E-mail: nistomin46@mail.ru
Сергей Сергеевич ЗЕНИН, директор Научно-исследовательского института Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), старший научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России, кандидат юридических наук, доцент E-mail: zeninsergei@mail.ru
Георгий Николаевич СУВОРОВ, проректор по общим вопросам Академии постдипломного образования ФГБУ ФНКЦ ФМБА России E-mail: ipk6019086@yandex.ru
Научная специальность по публикуемому материалу: 12.00.03 — гражданское право;
предпринимательское право; семейное право; международное частное право
Аннотация. Достижения современной науки, позволяющие оценить не только текущее состояние здоровья человека, но и возможные будущие патологии, порождают вопрос о возможности использования результатов генетических исследований в сфере личного страхования. Данное обстоятельство предполагает необходимость формирования соответствующей правовой базы.
Авторами отмечается, что положения Конституции РФ, включающие международные стандарты в области защиты прав человека, закладывают базовые подходы к разрешению возникающих в этой сфере проблем, где приоритет отдается идее равенства, не дискриминации и неприкосновенности личной и семейной тайны. Кроме того, они определяют приоритет федерального законодательства в правовом регулировании данных отношений.
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2019
В остальном, несмотря на интенсивность развития генетики как области человеческой деятельности, российский законодатель подходит к решению возникающих в этой сфере проблем весьма однобоко, акцентируя внимание либо на обеспечении безопасности граждан и окружающей среды в процессе использования методов генной инженерии, либо на идентификации личности человека.
Из анализа действующего законодательства можно сделать вывод о невозможности: получения соответствующей информации о результатах геномного исследования без согласия страхуемого лица; предъявления требования о прохождении генетического исследования как условия заключения договора ввиду того, что в силу закона предметом оценки является фактическое состояние здоровья страхуемого лица; возложения на него расходов, связанных с генетическим исследованием, поскольку из закона следует, что обследование при необходимости проводит страховщик.
Отдельной проблемой является то, что Россия до сих пор не приняла на себя обязательств по большинству международных соглашений, регламентирующих отношения в этой сфере, что влияет на возможность применения содержащихся в них положений.
Ключевые слова: генетические исследования, личное страхование, правовое регулирование, персональные данные, дискриминация.
Annotation. The achievements of modern science, allowing to assess not only the current state of human health, but also possible future pathologies, raise the question of the possibility of using the results of genetic research in the field of personal insurance. This circumstance suggests the need for the formation of an appropriate legal framework.
The authors note that the provisions of the Constitution of the Russian Federation, which include international standards for the protection of human rights, lay the basic approaches to solving problems arising in this area, where priority is given to the idea of equality, non-discrimination and inviolability of personal and family secrets. In addition, they determine the priority of Federal legislation in the legal regulation of these relations.
In other respects, despite the intensity of the development of genetics as a field of human activity, the Russian legislator approaches the problems arising in this area very one-sidedly, focusing either on ensuring the safety of citizens and the environment in the process of using the methods of genetic engineering, or on the identification of a person.
From the analysis of the current legislation, it can be concluded that it is not possible: to obtain relevant information on the results of genomic research without the consent of the insured person; to demand the passage of genetic research as a condition for concluding a contract due to the fact that, by virtue of the law, the subject of the assessment is the actual state of health of the insured person; to impose on him the costs associated with genetic research, since it follows from the law that the survey, if necessary, is carried out by the insurer.
A separate problem is that Russia has not yet assumed obligations under most international agreements regulating relations in this sphere, which affects the possibility of applying the provisions contained in them.
Keywords: genetic research, personal insurance, legal regulation, personal data, discrimination.
Постановка проблемы и формулирование целей
Уже более полувека мировое сообщество озабочено перспективами использования результатов генетических исследований, о чем свидетельствуют многочисленные попытки регулирования этих отношений на международном уровне. Соответствующая практика имеет место и в законодательстве целого ряда государств, в связи с чем возникает закономерный вопрос о состоянии и перспективах регулирования общественных отношений, связанных с получением и использованием генетической информации, в том числе в сфере личного страхования, что требует обращения к нормам конституционного, граж-
данского, страхового, медицинского и иных отраслей права.
При этом нельзя не учитывать, что рассматриваемая проблема имеет несколько аспектов: от общетеоретических, связанных с определением уровня правового регулирования, до сугубо практических, обусловленных необходимостью определения оснований проведения генетических исследований и пределов использования полученных при этом результатов. В обоих случаях отправной точкой служат нормы Конституции Российской Федерации.
Анализ существующего регулирования
В частности, особое значение приобретают положения п. 4 ст. 15, согласно которой обще-
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2019
признанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Одновременно устанавливается приоритет правил международного договора, если им определяются иные правила, чем предусмотренные законом. В связи с этим частью российской правовой системы следует признать Всеобщую декларацию о геноме человека и правах человека, которую ООН приняла единогласно и путем аккламации 11 ноября 1997 г., Руководящие принципы осуществления Всеобщей декларации о геноме человека и правах человека, одобренные Генеральной Ассамблеей ООН 16 ноября 1999 г. в резолюции 30 С/23, Международную декларацию о генетических данных человека, принятую единогласно и путем аккламации 16 октября 2003 г. на 32-й сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО.
Сложнее ситуация выглядит в отношении Конвенции о защите прав человека и человеческого достоинства в связи с применением биологии и медицины (Конвенции о правах человека и биомедицине (ЕТБ N 164), принятой Советом Европы 19 ноября 1996 г., поскольку она Российской Федерацией не ратифицирована). Между тем в ней закреплен запрет на дискриминацию по признаку генетического наследия, а также обозначены основания осуществления прогностического генетического тестирования, которые связываются исключительно с медицинскими целями (статьи 11, 12).
В силу ст. 34 Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г.1 договор не создает обязательств или прав для третьего государства без его на то согласия, что, однако, не препятствуют какой-либо норме, содержащейся в договоре, стать обязательной для третьего государства в качестве обычной нормы международного права, признаваемой как таковой (статьи 34, 38).
И, как представляется, с учетом сложившейся практики сотрудничества Минздрава России с Директоратом по правам человека и верховенству права и Комитетом по биоэтике Совета Европы, включая участие российских экспертов в проектной работе Совета Европы, есть основания полагать, что соответствующие положения могут рассматриваться в качестве общепризнанных принципов и норм международного права.
Следует обратить внимание и на договоренности, достигнутые в рамках двустороннего сотрудничества.
Так, постановлением № 12 Совета Министров Союзного государства от 12 мая 2016 г. была утверждена Концепция научно-технической программы Союзного государства «Разработка инновационных геногеографических и геномных технологий идентификации личности и индивидуальных особенностей человека на основе изучения генофондов регионов Союзного государства» («ДНК-идентификация»)», где в качестве одного из направлений исследований обозначено прогнозирование возникновения и развития ряда заболеваний, в первую очередь социально значимых, на основе наследственной информации, информации о прижизненных химических модификациях молекулы ДНК, а также информации об уровне экспрессии генов.
Для выстраивания системы правовых норм, регулирующих отношения, связанные с получением и использованием генетической информации, необходимо учитывать положения статей 71 и 72 Конституции РФ, обеспечивающих разграничение предметов ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации. Согласно пунктам «в», «ж» и «о» в исключительном ведении Российской Федерации находится регулирование и защита прав и свобод человека и гражданина, финансовое законодательство, частью которого является страховое законодательство, а также гражданское законодательство, регламентирующее договорные основы построения отношений в сфере страхования.
В то же время защита прав и свобод человека и гражданина, а также координация вопросов здравоохранения составляют предмет совместного ведения. В силу этого федеральные законы, регламентирующие вопросы генетических исследований, а также использования их результатов (Федеральный закон «О государственном регулировании в области генно-инженерной деятельности» от 5 июля 1996 г. № 86-ФЗ2, Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ), оговаривают, что законодательство Российской Федерации в этой области состоит не только из федеральных законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, но и законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации.
Иной подход реализован в отношении геномной регистрации, правовые основы которой, согласно Федеральному закону «О государственной геномной регистрации в Российской Федерации» от 3 декабря 2008 г. № 242-ФЗ 3, состав-
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2019
ляет только законодательство федерального уровня, что, исходя из обозначенных целей ее осуществления (идентификация личности человека), вполне оправдано.
Говоря о содержательной стороне генетических исследований, необходимо принимать во внимание ряд других положений Конституции РФ, которые закрепляют не только права человека, но и гарантии их реализации, и предполагают отсылку к международным стандартам, действующим в этой области (ст. 17 Конституции РФ).
Однако речь будет идти о предельно общих положениях, служащих ориентиром для законодателя и правоприменителя. В частности, следует отметить закрепление:
■ принципа равенства прав человека и гражданина, независимо от каких-либо обстоятельств, сопровождающееся запретом дискриминации (ст. 19), которая в сфере страхования может быть связана с установлением повышенных страховых тарифов или отказом от заключения договора ввиду оценки риска возникновения страхового случая как весьма высокого;
■ запрета на унижающее человеческое достоинство обращение (ст. 21), которое может выражаться в акцентировании внимания на дефектах в развитии организма конкретного человека;
■ права на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну (ст. 23), поскольку генетическая информация содержит персональные данные как самого страхователя, так и его родственников, что поднимает вопрос об обеспечении их конфиденциальности.
Все это в совокупности служит основанием для защиты граждан от предъявления страховщиками требования проведения генетических исследований и представления результатов как условия заключения договоров личного страхования и выработке его условий.
Одновременно оговаривается, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц (ст. 55). Последнее потенциально дает основания страховщикам заявлять о необходимости получения информации о генетической предрасположенности к заболеваниям для спра-
ведливой оценки риска наступления страхового случая.
В целом же приходится констатировать, что развитие геномной медицины, обеспечивающей несомненный прогресс в развитии человечества, не учитываются Конституцией РФ, что характерно и для подавляющего большинства зарубежных стран4. Вряд ли это стоит рассматривать как серьезный недостаток данного нормативного правового акта, если учитывать его место в правовой системе как документа, отражающего основополагающие начала правового регулирования, что не предполагает высокого уровня детализации подходов к его осуществлению.
В разрезе отраслевого регулирования отношений по использованию генетической информации для целей страхования, прежде всего, следует обратить внимание на нормы информационного и медицинского права, позволяющие дать оценку состоянию правового регулирования отношений по ее сбору и предоставлению, что, в свою очередь, требует определения ее правовой природы.
При этом нельзя не отметить, что, несмотря на интенсивность развития генетики как области человеческой деятельности, российский законодатель подходит к решению возникающих в этой сфере проблем весьма однобоко, акцентируя внимание либо на обеспечении безопасности граждан и окружающей среды в процессе использования методов генной инженерии в целях создания генно-инженерно-модифициро-ванных организмов и использования полученных результатов5, либо на идентификации личности человека6. Это и определяет существующие подходы к формированию соответствующей терминологии.
В частности, для целей идентификации геномная информация рассматривается в качестве особой категории персональных данных, включающих кодированную информацию об определенных фрагментах дезоксирибонуклеиновой кислоты физического лица, не характеризующих его физиологические особенности. Очевидно, что в таком контексте данная категория не предоставляет какой-либо ценности при анализе отношений в сфере страхования. На фоне этого утрачивает значение и правовая регламентация обработки геномной информации как действия (операции) с геномной информацией, включая получение (сбор), систематизацию, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), использование, распространение (в том числе передачу) и уничтожение геномной информации.
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2019
Обращаясь к нормам Федерального закона «О государственном регулировании в области генно-инженерной деятельности» от 5 июля 1996 г. № 86-ФЗ, можно увидеть попытки законодателя восполнить существующие пробелы в правовом регулировании соответствующих общественных отношений посредством определения сущности генодиагностики как совокупности методов по выявлению изменений в структуре генома. Однако цели ее осуществления связываются, прежде всего, с совершенствованием государственного регулирования в области генно-инженерной деятельности путем введения мониторинга воздействия на человека и окружающую среду генно-инженерно-модифицирован-ных организмов и продукции, полученной с применением таких организмов или содержащей такие организмы7. В силу этого положения данного Закона будет весьма затруднительно применять даже по аналогии.
Не решают существующей проблемы и нормы медицинского права, с учетом того, что Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ8 непосредственно не регламентирует проведение генетических исследований, хотя упоминает отдельные случаи их проведения, которые, что вполне предсказуемо, не связаны с вопросами осуществления личного страхования. В частности, медико-генетическое обследование предусматривается в рамках планирования семьи (ст. 51), признается обязательным для доноров половых клеток (ст. 55). И наконец, о методах генной инженерии, разработанных на основе достижений медицинской науки и смежных отраслей науки и техники, законодатель говорит в контексте оказания высокотехнологичной медицинской помощи (ст. 34).
Значимыми с точки зрения отношений, возникающих в связи с осуществлением личного страхования, являются положения ст. 13 указанного Закона, согласно которой сведения о состоянии здоровья и диагнозе, иные сведения, полученные при медицинском обследовании и лечении, составляют врачебную тайну. Их разглашение, а также использование в каких-либо целях допустимо только с письменного согласия гражданина или его законного представителя.
Законодатель допускает возможность предоставления сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия гражданина или его законного представителя в исчерпывающе определенных случаях, среди которых личное страхование не значится, из чего следует сделать вывод о зап-
рете свободного доступа к ним страховщиков. Аналогичный подход прослеживается и в нормах Федерального закона «О персональных данных» от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ9, согласно которому сведения о состоянии здоровья относятся к специальной категории персональных данных, и их обработка возможна или с согласия субъекта в письменной форме, или в случаях, прямо предусмотренных законом.
Весьма неоднозначно с позиции возможности получения доступа к результатам генетических исследований выглядят положения гражданского законодательства. Прежде всего, нельзя не отметить, что ст. 945 ГК РФ, закрепляя право страховщика на оценку риска, не дает однозначного ответа на принципиальные вопросы, возникающие при заключении договора личного страхования, относительно источника получения значимой для оценки риска возникновения страхового случая информации, ее характера и объема.
Анализ законодательства показывает, что источником значимой для страховщика информации, с одной стороны, являются сведения, предоставленные страхователем при заключении договора либо в период его действия в рамках реализации обязанности сообщать о ставших ему известными значительных изменениях в обстоятельствах, сообщенных при заключении договора, если они могут существенно повлиять на увеличение страхового риска (ст. 959 ГК РФ), с другой стороны — результаты обследования страхуемого лица.
Однако нельзя не учитывать, что ГК РФ, устанавливая юридическую обязанность страхователя сообщать известные ему сведения, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), не возлагает на него обязанность пройти медицинское обследование, в том числе с целью выявления наследственных заболеваний.
Говоря о праве страховщика провести обследование страхуемого лица, нельзя не обратить внимание на объективно существующие ограничения в возможности выбора способов получения значимой для оценки страхового риска информации и ее объема. Причиной этого, прежде всего, является то, что законодатель не предусматривает права на самостоятельное получение информации о здоровье страхователя, поскольку, как отмечалось выше, сведения о состоянии здоровья относятся к специальной категории
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2019
персональных данных, обработка которых осуществляется в особом порядке.
Соответственно, оговаривается лишь возможность проведения обследования страхуемого лица, без регламентации методики его осуществления, что обусловливает отнесение решения этого вопроса на усмотрение страховщика. Вследствие этого одни страховщики ограничиваются анкетированием, другие настаивают на проведении медицинского осмотра (освидетельствования). Последнее, очевидно, предполагает осуществление более или менее детальной диагностики состояния здоровья, предполагающей реализацию комплекса медицинских вмешательств, направленных на распознавание состояний или установление факта наличия либо отсутствия заболеваний, осуществляемых посредством сбора и анализа жалоб пациента, данных его анамнеза и осмотра, проведения лабораторных, инструментальных и иных исследований. Суды добавляют к этому истребование и сбор дополнительных данных, не уточняя, правда, механизм их осуществления в условиях ограниченного доступа к соответствующей информа-ции10.
Между тем все негативные последствия, связанные с неполной проверкой достоверности заявленных сведений, суды, как правило, исходя из частей 1 и 2 ст. 945 ГК РФ, относят на страховщика, указывая на то, что он, являясь лицом, осуществляющим профессиональную деятельность на рынке страховых услуг, вследствие этого более осведомлен в определении факторов риска, имеет право более тщательно изучить вопрос о наличии либо отсутствии заболеваний у застрахованного лица, имеет законные способы выяснения указанных страхователем в заявлении обстоятельств, влияющих на степень риска, в том числе дополнительно затребовать у него соответствующую информацию, и несет риск заключения договора без соответствующей проверки состояния здоровья страхуемого лица, выявления обстоятельств, влияющих на степень риска11.
Гораздо реже встречается иная точка зрения, согласно которой ни законом, ни договором страхования не закреплена обязанность страховщика проверять достоверность сообщаемых ему страхователем сведений12. Предусмотренное ч. 3 ст. 944 ГК РФ право страховщика требовать признания договора страхования недействительным касается лишь случаев сообщения страхователем страховщику заведомо ложных сведений.
Немаловажным с практической точки зрения становится вопрос о возможности проведения
генетических исследований как составной части медицинского обследования, а также несения связанных с этим расходов. Российское законодательство ответа на этот вопрос не содержит, что создает предпосылки для злоупотреблений со стороны страховщиков, которые не только могут обосновывать их проведение необходимостью определения группы риска, дифференциации страховой премии и решения вопроса о принятии решения о заключении с конкретным лицом на заявленных условиях договора добровольного медицинского страхования либо об отказе от заключения договора, но и возлагать на страхователя связанные с этим расходы. Впрочем, анализ действующих правил личного страхования ведущих страховых организаций показывает, что подобная практика распространения не получила.
Можно сказать, что косвенно на невозможность предъявления требования о проведении генетических исследований указывают положения п. 2 ст. 945 ГК РФ, согласно которой предметом оценки является фактическое состояние здоровья страхуемого лица, в силу чего потенциальные риски развития патологических состояний оценке не подлежат и на возможность заключения договора, а также корректировку его условий оказывать влияние не должны. Между тем данная позиция весьма спорна, поскольку предложение пройти генетическое исследование проистекает из принципа свободы договора и права страховщика на оценку риска.
Выводы по результатам исследования и дальнейшие перспективы развития правового регулирования
В целом, оценивая состояние правового регулирования использования генетической информации при заключении договоров в сфере личного страхования в России, можно отметить следующее.
1. Положения Конституции РФ, инкорпорирующие в себя международные стандарты в области защиты прав человека, закладывают базовые подходы к разрешению возникающих в этой сфере проблем, где приоритет отдается идее равенства, не дискриминации и неприкосновенности личной и семейной тайны. Кроме того, они определяют приоритет федерального законодательства в правовом регулировании данных отношений.
2. Вопросы генетики человека пока не нашли своего системного законодательного решения,
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2019
что обусловливает и проблемы в регулировании отношений по использованию генетический информации в различных сферах жизни общества, включая страхование.
3. Решению указанных вопросов могло бы способствовать применение норм международных договоров, однако Россия до сих пор не приняла на себя обязательств по большинству международных соглашений, регламентирующих отношения в этой сфере.
1 Ведомости ВС СССР. 1986. № 37. Ст. 772.
2 СЗ РФ. 1996. № 28. Ст. 3348.
3 Там же. 2008. № 49. Ст. 5740.
4 Романовский Г.Б. Конституционная правосубъектность граждан в условиях геномной медицины // Вестник Пермского ун-та. Юрид. науки. 2017. № 3. С. 260—271.
5 Федеральный закон «О государственном регулировании в области генно-инженерной деятельности» от 05.07.1996 г. № 86-ФЗ // СЗ РФ. 1996. № 28. Ст. 3348.
6 Федеральный закон «О государственной геномной регистрации в Российской Федерации» от 03.12.2008 г. № 242-ФЗ // СЗ РФ. 2008. № 49. Ст. 5740.
7 Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования государственного регулирования в области генно-инженерной деятельности» от 03.07.2016 г. № 358-ФЗ // СЗ РФ. 2016. № 27 (ч. II). Ст. 4291.
8 СЗ РФ. 2011. № 48. Ст. 6724.
9 Там же. 2006. № 31 (ч. 1). Ст. 3451.
10 См.: Постановление Президиума Верховного суда Республики Башкортостан от 29.11.2017 г. № 44Г-465/ 2017 // http://vs.bkr.sudrf.ru/;
Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 26.06.2015 г. № Ф01-1980/2015 по делу № А79-6508/2014 // http://fasvvo.arbitr.ru/
11 Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 12.04.2016 г. № Ф02-1614/2016 по делу № А78-8664/2015 // https://news.rambler.ru/other/ 41618767-postanovlenie-arbitrazhnogo-suda-vostochno-
sibirskogo-okruga-ot-13-11-2018-ffl2-4299-2018/ 12 Апелляционное определение Приморского краевого суда от 30.10.2018 г. по делу № 33-10497/2018 // http:// www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base= S0DV&n=117836#09197583023977824
Библиографический список
1. Федеральный закон «О государственной геномной регистрации в Российской Федерации» от 03.12.2008 г. № 242-ФЗ // СЗ РФ. 2008. № 49. Ст. 5740.
2. Федеральный закон «О государственном регулировании в области генно-инженерной деятельности» от 05.07.1996 г. № 86-ФЗ // СЗ РФ. 1996. № 28. Ст. 3348.
3. Апелляционное определение Приморского краевого суда от 30.10.2018 г. по делу № 3310497/2018 // http://www.consultant.ru/cons/cgi/ on]ine.cgi?req=doc&base=S0DV&n=117836#091975830 23977824
4. Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 12.04.2016 г. № Ф02-1614/2016 по делу № А78-8664/2015 // https://news.rambler.ru/other/41618767-posta-novlenie-arbitrazhnogo-suda-vostochno-sibirskogo-okruga-ot-13-11-2018-f02-4299-2018/
5. Постановление Президиума Верховного суда Республики Башкортостан от 29.11.2017 г. № 44Г-465/2017 // http://vs.bkr.sudrf.ru/
6. Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 26.06.2015 г. № Ф01-1980/ 2015 по делу № А79-6508/2014 // http:// fasvvo.arbitr.ru/
7. Романовский Г.Б. Конституционная правосубъектность граждан в условиях геномной медицины // Вестник Пермского ун-та. Юрид. науки. 2017. № 3.
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2019
