CC BY
191
УДК 327.94 Кирчанов Максим Валерьевич
доктор исторических наук, доцент кафедры регионоведения и экономики зарубежных стран Воронежского государственного университета
ПРОБЛЕМЫ ПОЛИТИЗАЦИИ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ В РОССИИ(НА ПРИМЕРЕ НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКИХ ТЕЧЕНИЙ В ИСТОРИОГРАФИИ)
Kirchanov Maxim Valeryevich
D.Phil. in History, Associate Professor, Regional Studies and Foreign Countries’ Economy Subdepartment, Voronezh State University
PROBLEMS OF HISTORICAL SCIENCE POLITICIZATION IN RUSSIA (CASE STUDY OF NATIONALIST TRENDS IN HISTORIOGRAPHY)
Аннотация:
В статье рассматриваются некоторые проблемы развития националистических нарративов в историографическом пространстве современной России. История играет особую роль в развитии национальной идентичности и памяти. Эта роль истории актуализируется в транзитных обществах. История тесно переплетается с национализмом. Националистические интеллектуалы стремятся формировать и предлагать обществу исторические нарративы в националистической системе координат. Эта активность националистов приводит к различным последствиям. Она содействует размыванию канонов исторического исследования и политизации историографии.
Ключевые слова:
историография, национализм, историческая память, историческая политика.
Summary:
The history plays a special role in the development of national identity and memory. This role of history is actualized in the transit societies. The history is closely intertwined with nationalism. The nationalist intellectuals aspire to establish and suggest historical narratives from the nationalist perspective. This nationalists’ activity results in various consequences. It contributes to diffusion of standards of a historical research and encourages politicization of historiography.
Keywords:
historiography, nationalism, historical memory, historical policy.
В транзитных обществах проблемы исторической памяти и национальной истории на протяжении длительного времени сохраняют свою актуальность. История является мощным мобилизационным ресурсом как в деле разрушения старых политических режимов, так и создания новых институтов, призванных санкционировать демократический опыт и придавать легитимность новым режимам. Процессы политического транзита неизбежно сопровождаются фрагментацией общества. Нередко линией расхождения является национальная история, точнее -отношение к историческому прошлому со стороны представителей различных политических сил. Особенно остро процессы политического транзита протекают в многонациональных государствах, бывших имперских центрах, которые утратили свой политический потенциал. Именно некоторые проблемы развития националистических нарративов в историографическом пространстве современной России и будут в центре авторского внимания в настоящей статье.
Часть представителей интеллектуальных сообществ в подобных странах сталкивается со значительными трудностями как в приспособлении к новым реалиям, так и в деле написания новых версий национальной истории. Отказ от имперского прошлого для некоторых интеллектуалов является тяжелой психологической травмой. Демократизация в подобных ситуациях ведет к фрагментации идентичностей, выделению, с одной стороны, либеральных демократических проектов и, с другой, противостоящих им антидемократических консервативных альтернатив. Современное российское общество не является исключением. Идентичностная фрагментация среди российских интеллектуалов с особой силой проявилась на протяжении второй половины 2000-х гг., что было связано с окончательной институционализацией бывших союзных республик как национальных государств.
Стремление политических и интеллектуальных сообществ стран Балтии, Украины и Грузии к созданию национальных государств и написанию национальных историй поставили их российских оппонентов перед фактом того, что «проклятые девяностые» оказались потерянными годами, а в «эпоху нулевых» реализация столь амбициозных проектов казалось уже невозможной. Политические перемены в Российской Федерации на протяжении 2000-х годов способ-
ствовали политизации истории, которая, по мнению А. Миллера, стала «глобальной тенденцией» [1]. История вновь стала инструментом и средством политической борьбы, апогеем которой явилось создание в 2009 г. по инициативе президента РФ Д.А. Медведева Комиссии [2], призванной бороться с «фальсификациями истории в ущерб интересам России». Часть историков усмотрели в ней попытку создания российского механизма проведения исторической политики [3], заметив и слабость современной российской государственности, в которой не только «особенно важны академические свободы», но и где они просто «не прижились» и их следует «культивировать» [4]. Другие признали, что «сообщество историков не хочет осознать ответственность и вступить на скользкий путь рассуждения о том, что есть фальсификация, а что не фальсификация» [5]. Мнимый компромисс в обществе и не менее мнимое спокойствие профессионального сообщества свидетельствуют в большей степени о доминировании консервативных тенденций в развитии современной российской историографии, об охранительной модели ее развития, основанной на отказе от проведения как исторических дебатов, так и ревизий прошлого. На протяжении 2000-х гг. в России, действительно, не было ни одних общенациональных дебатов профессиональных историков на страницах монографий или специализированных исторических периодических изданий по значимым проблемам отечественной истории.
Комментируя двусмысленность Комиссии, российский историк А. Зорин саркастически подчеркнул: «Я абсолютно убежден, что историческая политика является злом - и чем ее меньше, тем лучше. Свести ее к нулю, вероятно, не удастся никогда, но важно бороться с ней и ограничивать ее влияние на общество, насколько это возможно... из названия комиссии вытекает, что... бывает фальсификация в пользу интересов Российской Федерации, и тогда, в принципе, правомерно ее поощрять. в Латинской Америке в эпоху военных переворотов был такой лозунг: “Уберите армию в казармы!”. А я бы выдвинул лозунг: “Уберите историков на кафедры”. С моей точки зрения, никакая аргументация исторического характера не может и ни при каких обстоятельствах не должна быть аргументом при решении политических вопросов» [6]. В целом практически сразу после создания Комиссии скептическое или негативное отношение к новому государственному органу со стороны профессионального сообщества историков стало очевидным. В 2010 г., спустя год после создания Комиссии, один из ее членов Н. Сванидзе отметил, что Комиссия заседала только дважды: «расследований никаких не было - у нас же не компания следователей. Пока что ничего судьбоносного там решено не было. если мы ждем от нее вмешательства в деятельность профессиональных историков, то, может, и слава Богу, что результатов нет. Если мы ждем от нее исправления ситуации, скажем с закрытыми архивами, если мы ждем их открытия, улучшения доступа исследователей с историческим материалам, тогда плохо, что результатов нет» [7]. Заявление Н. Сванидзе стало фактически признанием того, что Комиссия оказалась нежизнеспособным и неработающим органом.
Появление Комиссии лишь усугубило раскол российского исторического сообщества. Негативные, как правило, оценки последовали со стороны не только либералов, но также публицистов левой и правой ориентации. Один из современных российских критиков как режима, так и всей международной системы в целом Александр Тарасов весьма саркастически прокомментировал создание Комиссии: «Свершилось. Президент создал комиссию по борьбе с фальсификацией истории. Дескать, довольно. Сколько же можно? Дадим отпор клеветникам России!» [8]. Комментируя метаморфозы развития исторической науки в современной России, Г. Кертман подчеркивает, что «история у нас принадлежит государству. Нынешняя забота государства о фальсификации истории - продолжение заказа на создание национальной идеи, но на современном уровне» [9]. Примечательно и то, что подобный идеологический заказ был встречен без энтузиазма среди профессиональных историков, которые «не изъявили желания выявлять “фальсификаторов истории” и бороться с ними» [10]. В большей степени это характерно для РАН, академических институтов и исторических факультетов в российских университетах. Отсутствие профессионалов на ниве борьбы «с фальсификаторами» быстро заняли любители, дилетанты и непрофессионалы, столь активное участие которых является не только раздражительным фактором для профессиональных историков, но в перспективе грозит перерасти в «охоту на ведьм». В подобной ситуации будущее исторических исследований, точнее, тех из них, которые в наибольшей степени публичны, интегрированы в общество и связаны, например, с написанием учебной литературы, представляется более чем туманным. Нельзя исключать, что политизация науки будет продолжаться, и это поспособствует ее фрагментации.
Украинский историк Георгий Касьянов образно и емко прокомментировал инициативы российских властей, подчеркнув, что «где-то первые лица государства становятся главными историками» [11]. Польский исследователь Анджей Новак и вовсе склонен видеть в Комиссии очередное проявление российского империализма и неоимперских амбиций России [12], что в принципе соотносится с общими тенденциями развития современной польской историографии, русская тема для
которой является крайне болезненной. По мнению российского историка Ю. Чернышова, создание Комиссии стало «неуклюжим ответом на действительно происходящий сейчас радикальный пересмотр подходов к новейшей истории» [13]. В определенной степени создание Комиссии привело к позитивным результатам, которые проявились не в улучшении качества исследований, а в большей фрагментации и поляризации исследовательского сообщества в современной России. В связи с этим в 2009 г. редакционная коллегия российского журнала «Аб Империо» подчеркивала, что «реакция историков на вызовы “фальсификации” нормативного исторического нарратива является тестом на научность их мышления и методов» [14]. Создание Комиссии действительно привело к углублению существующего раскола в российском историческом сообществе, способствуя консолидации как сторонников ужесточения государственной политики в отношении истории, так и противников политизации прошлого, стоящих на позициях академической историографии.
После года «плодотворной» деятельности «комиссии» стало очевидно, что российские ученые-гуманитарии вынуждены жить в условиях идеологической поляризации. В начале XXI столетия прекрасно сработало старое ленинское правило о том, что перед тем как объединяться -надо размежеваться. К концу эпохи «нулевых» в российском гуманитарном сообществе четко сложились течения (пост)модернистов, которые оперируют западными научными методиками и исследовательскими практиками. На противоположном полюсе пребывают те, кого условно можно назвать «вечно вчерашними» и которые самым активным образом стремятся политизировать историю. Политизация истории в таких обществах, как российское, вероятно, неизбежна. Политизация, как полагает молдавский историк А. Кушко, относится к числу важных факторов в легитимации «политических элит» [15], связь с которыми постоянно и назойливо подчеркивают некоторые националистически ориентированные современные российские историки и публицисты.
Современные российские «вечно вчерашние» (Наталья Нарочницкая, Юрий Мухин и Александр Дюков и др.) являются неоднородным политическим течением. Среди них и сторонники старой советской версии исторического знания, и всевозможные православные патриоты, и традиционные для российского политического поля великодержавные шовинисты-украинофобы. К этим традиционным градациям российского патриотизма в «эпоху нулевых» добавились новые «вечно вчерашние» - борцы против фальсификаций истории в постсоветских государствах. Эти интеллектуалы не только принадлежат к трем разным поколениям в российской националистической традиции, но и формируют интеллектуальную вывеску современного русского национализма.
Отношения вышеупомянутых авторов с научным сообществом различны. Доктор исторических наук, депутат Государственной думы Наталья Алексеевна Нарочницкая является респектабельным интеллектуальным лидером российских «вечно вчерашних». Именно Н.А. Нарочницкая, которая знает несколько европейских языков, представляет российских националистов на международной арене, хотя и признает, что «считается представительницей антизападного крыла интеллигенции» [16]. Юрий Мухин - это бесспорный маргинал, публицист националистического толка, историк-любитель и ревизионист. Александр Дюков - фигура наиболее противоречивая. Выпускник РГГУ, публицист без научной степени оказался не только президентом Фонда «Историческая память», но и плодовитым автором книг, написанных на основе архивов ФСБ, доступ к которым затруднен и для вполне уважаемых представителей научного сообщества. С методологической точки зрения, «исторические» работы русских националистов отличаются значительным разнообразием. Н.А. Нарочницкая и А. Дюков не только умеют имитировать научный стиль, но и обладают некоторыми навыками научно-исследовательской работы. Полной противоположностью являются работы Ю. Мухина, которые представляют собой синтез русского национализма, склонности к сенсационности и набора сознательно подобранных цитат. Но всех российских «вечно вчерашних» авторов «патриотической» ориентации объединяет одно качество: по словам С. Соловьева, «лжеисторики, вдохновленные логикой рынка и деградацией профессионального сообщества, плевать хотят на историков» [17]. Комментируя специфику российской историографической ситуации, В.А. Тишков полагает, что «исторической науке противостоит предпринимательство на истории и историческое любительство» [18]. Тексты тех авторов, о которых здесь идет речь, действительно демонстрируют не только неуважение к профессиональному историческому сообществу, но и незнание норм проведения исторического исследования.
Центральное место в идеологии современных российских национально ориентированных интеллектуалов занимает имперская риторика, представленная в большинстве текстов, выходящих из-под пера авторов националистической ориентации. Большинство теоретиков современного российского реваншизма, подобно их национал-социалистическим предшественникам в Германии 1920-1930-х гг., озабочены идеей возвращения того, что, по их версии, было отторгнуто от России Западом, для которого якобы характерна изначальная русофобия. В подобной ситуации историографический конечный продукт является результатом того, что А. Миллер определяет как «собственные политические пристрастия современного историка» [19].
В текстах тех российских историков, кого можно отнести или к патриотам, или «вечно вчерашним», политические пристрастия, связанные с реставрацией имперского статуса России, проступают наиболее отчетливо и рельефно. Н. Нарочницкая, одна из теоретиков современного российского реваншизма, подчеркивает, что не видит «противоречий между русским и имперским» [20], что автоматически перечеркивает тот политический опыт, который Россия обрела в рамках республиканской модели развития в советский и постсоветский период.
Аналогичные настроения мы находим и в текстах другого русского националиста В.К. Кантора, который полагает, что «империя - это борьба цивилизации с варварскими смыслами внутри своей культуры и с варварскими окраинами, она несет просвещение, устанавливает общую наднациональную цель» [21]. В одном из своих интервью Н. Нарочницкая, культивируя наиболее радикальные тренды в современном русском национализме, декларировала: «хватит нам запрещать называть себя русскими» [22]. Имперская тема не дает покоя русским националистам: Станислав Белковский патетически декларирует, что у России может быть только «имперская судьба» [23], маргинальный писатель А. Проханов призывает к возрождению империи на месте «омерзительной России» [24], А. Дугин и вовсе синтезирует рерихианство с империализмом [25]. Для современных российских «вечно вчерашних» характерна идеализация имперского прошлого. В сознании русских националистов империя существует в качестве некой универсальной ценности и идеала. Поэтому они готовы игнорировать все те многочисленные факторы (существование национального неравенства в Российской империи, дискриминация по национальному и религиозному признаку, крайне низкий уровень грамотности русских при противоположных показателях на национальных окраинах и т. п.), которые в их концепции не вписываются.
Развивая эту идею, Н. Нарочницкая подчеркивает, что «исторически жизнеспособная государственность во все времена должна опираться на воплощенный в праве дух национальной жизни» [26]. Республиканские ценности и институты не признаются современными «вечно вчерашними». Например, Н. Нарочницкая об РФ отзывается крайне негативно, оценивая ее как «унижение русского народа» и попытку «устроить резервацию на собственной земле». Для теоретиков современного российского ревизионизма характерен устойчивый антиреспубликанский сентимент и отторжение РФ как нелегитимной, согласно их концепции, формы российской государственности. Анализируя некий имперский характер русской нации, современные российские «вечно вчерашние» делают весьма туманные и пространные обобщения, подчеркивая, что русские «были нацией, которая сложилась вокруг единого стержня православной веры с нравственным целеполагани-ем за пределами земного бытия». В одном из своих интервью Н. Нарочницкая и вовсе заявила, что русский народ «был интуитивно уверен в себе как в субъекте вселенского бытия» [27].
Российские «вечно вчерашние» особое внимание в своих работах уделяют Западу. Для подавляющего большинства современных российских ревизионистов характерен устойчивый антизападный сентимент. Одним из выразителей подобной антизападной риторики является Н. Нарочницкая, которая полагает, что Запад в выработке своей политики в отношении РФ руководствуется русофобией [28]. Наличие подобных нарративов в текстах «патриотических» историков свидетельствует о значительной степени политизации историографии в постсоветской России и о том, что в истории они склонны в большей степени видеть «арену политической борьбы с внешними и внутренними противниками» [29]. Именно поэтому, активно содействуя политизации истории российские историки, которых условно можно определить как «вечно вчерашних», усиленно формируют образ «Другого» в качестве универсального врага России. История играет особую роль в формировании подобных пластов в той или иной идентичности. Французский историк М. де Серто подчеркивал, что «прошлое связано с репрезентацией различия» [30]. Иными словами, формирование образа Другого при помощи операций и манипуляций с историей в современном российском обществе неизбежно. «Ничто не способствует солидарности лучше, чем образ врага, и многие этноцентристские мифы не могут без него обойтись, истории всегда имплицитно или эксплицитно создают такой образ» [31], - подчеркивает российский историк В.А. Шнирельман, анализируя тот мощный мобилизационный потенциал, который скрыт в историческом воображении и националистических манипуляциях прошлым. По мнению русских националистов, западное влияние имеет крайне вредные результаты для России. Н. Нарочницкая, например, настаивает, что использование западного опыта ведет к «разрушению смыслообразующего ядра» России [32]. В вину Западу российские националисты [33] ставят и то, что «Запад сугубо европоцентричен» [34].
Подводя итоги статьи, во внимание следует принимать и то, что современные российские «вечно вчерашние» являются сообществом «историков»-ревизионистов и реваншистов, которые концентрируются вокруг различных «фондов» и «институтов», составляющих основу консервативного и политизированного течения в развитии гуманитарных наук в России. Своими работами они зовут Россию и читателей назад - в Российскую империю, Советский Союз, некую мифическую православную цивилизацию. Вместо умеренной национализации истории
советского периода (что сделано, например, академическим сообществом в Украине), вместо формирования новой исследовательской повестки дня, способной прервать преимущественно нормативное развитие российской историографии, «вечно вчерашние» предлагают нам вернуться к тем подходам, которые доминировали до распада Советского Союза, перейдя на принципы политического изоляционизма и отказаться от исторической возможности создания гуманитарных Studies, которые по уровню своего развития не отставали бы от аналогичных направлений знания на Западе.
Ссылки:
1. Миллер А.И. Историческая политика в России: новый поворот? // Историческая политика в XXI веке / науч. ред. А. Миллер, М. Липман. М., 2012. С. 328-367.
2. Указ Президента Российской Федерации от 15 мая 2009 г. № 549 «О комиссии при Президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России» [Электронный ресурс]. URL: http://document.kremlin.ru/doc.asp?ID=52421&PSC=1&PT=1&Page=1 до Page=6 (дата обращения: 15.10.2013).
3. Миллер А. Россия: власть и история // Pro et contra. 2009. № 3-4. С. 15.
4. Николай Копосов о том, как историческая политика пытается прикрыться Нюрнбергом [Электронный ресурс]. URL: http://www.cogita.ru/syuzhety/kultura-pamyati/nikolai-koposov-o-tom-kak-istoriches (дата обращения: 15.10.2013).
5. «Нужна совместная кропотливая работа ученых, а не чиновные приказы». Создание комиссии по фальсификации истории в комментариях ученых [Электронный ресурс]. URL: http://www.polit.ru/article/2009/08/10/istorija/ (дата обращения: 15.10.2013).
6. «Историческая политика является злом - и чем ее меньше, тем лучше». Интервью с профессором Оксфорда и РГГУ Андреем Зориным [Электронный ресурс]. URL: http://www.polit.ru/news/2009/10/06/zorin1/(дата обращения: 15.10.2013).
7. За год комиссия по фальсификациям истории заседала только дважды и ничего не решила [Электронный ресурс]. URL: http://www.polit.ru/news/2010/03/25/nothing/ (дата обращения: 15.10.2013).
8. Тарасов А. Манипуляция историей: актуальная тема [Электронный ресурс]. URL:
http://www.rabkor.ru/authored/3189.html# (дата обращения: 15.10.2013).
9. Политическая история и «историческая политика»: к вопросу о фальсификациях и правде [Электронный ресурс]. URL: http://www.politeia.ru/politeia_seminar/10/10 (дата обращения: 15.10.2013).
10. Миллер А.И. Историческая политика: витки спирали в Восточной Европе начала XXI века [Электронный ресурс]. URL: http://www.globalaffairs.ru/number/Vyzov-iz-proshlogo-15354 (дата обращения: 15.10.2013).
11. Касьянов Г. No comment. С комментариями // Ab Imperio. 2009. № 3. С. 420.
12. Новак А. История как преступление (размышления преступника) // Ab Imperio. 2009. № 3. С. 402-418.
13. Профессор Юрий Чернышов о создании президентской «комиссии по противодействию фальсификациям исто-
рии»: администраторы и силовики, аргументами которых являются приказ и дубинка, не должны указывать профессиональным историкам... [Электронный ресурс]. URL: http://www.bankfax.ru/page.php?pg=60496) (дата обращения: 15.10.2013).
14. Суверенная демократия и конец истории // Ab Imperio. 2009. № 3. С. 353.
15. Кушко А. Политика памяти и историческая политика в постсоветской Молдове // Историческая политика в XXI веке /
науч. ред. А. Миллер, М. Липман. М., 2012. С. 256.
16. Нарочницкая Н. Национальное чувство - творческий инструмент в государственном строительстве // Нарочницкая Н. Русский мир. СПб., 2008. С. 10.
17. Соловьев С. Комиссия и история [Электронный ресурс]. URL: http://www.scepsis.ru/library/id_2476.html (дата обращения: 15.10.2013).
18. Тишков В.А. История и историки в современном мире (Выступление на международном круглом столе «История,
историки и власть». Москва, 2 февраля 2010 г.) [Электронный ресурс]. URL:
http://www.historia.ru/2010/01/tishkov.htm (дата обращения: 15.10.2013).
19. Миллер А. Россия: власть и история. С. 6.
20. Нарочницкая Н. Россия - всегда только империя // Нарочницкая Н. Русский мир. СПб., 2008. С. 22.
21. Кантор В.К. Между произволом и свободой: К вопросу о русской ментальности. М., 2007. C. 193.
22. Нарочницкая Н. Не бойтесь, что мы русские // Нарочницкая Н. Русский мир. СПб., 2008. С. 47.
23. Комсомольская правда. 2004. 19 января.
24. Проханов А.А. Господин Гексоген. М., 2002. С. 426.
25. Дугин А.Г. Основы геополитики. М., 2000. С. 195.
26. Нарочницкая Н. Освобождение от мифов // Нарочницкая Н. Русский мир. СПб., 2008. С. 24.
27. Нарочницкая Н. Россия - всегда только империя. С. 22.
28. Нарочницкая Н.Национальное чувство... С. 11.
29. Миллер А. Россия: власть и история. С. 11.
30. Certeau M. de, The Writing of History. NY., 1988. P. 85.
31. Шнирельман В.А. Очарование седой древности: Мифы о происхождении в современных школьных учебниках [Электронный ресурс]. URL: http://scepsis.ru/library/id_162.html (дата обращения: 15.10.2013)
32. Нарочницкая Н. Россия - всегда только империя. С. 11.
33. Сендеров В. «Проект Россия» против русского европеизма: по поводу одной многотиражной книги // Форум новейшей восточно-европейской истории и культуры. 2010. № 2.
34. Нарочницкая Н. Национальное чувство. С. 10.
