CC BY
268
УДК 341.96
Глинщикова Татьяна Вадимовна
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры международного частного и предпринимательского права.
Кубанский государственный аграрный университет glinshikowa@yandex.ru
Проблемы определения
ПРИМЕНИМОГО ПРАВА К ДОГОВОРУ МЕЖДУНАРОДНОГО ФАКТОРИНГА
Tat’yana V. Glinshchikova
candidate of jurisprudence, docent, associate professor.
Department of international private and entrepreneur law,
Kuban State Agrarian University glinshikowa@yandex.ru
The problems of determining
OF THE APPLICABLE LAW TO THE CONTRACT FOR THE INTERNATIONAL FACTORING
Аннотация. Статья посвящена проблеме определения применимого права к договору международного факторинга. Отмечаются преимущества финансирования под уступку денежного требования в условиях сложной экономической ситуации в стране. В силу недостаточно разработанного регулирования договора международного факторинга, для отечественной правовой науки может представлять интерес международный опыт коллизионного регулирования трансграничного факторинга. Анализируются положения о праве, подлежащем применению в связи с уступкой требования, содержащиеся в Регламенте (ЕС) № 593/2008 Европейского парламента и Совета о праве, применимом к договорным обязательствам («Рим I»).
Ключевые слова: международное частное право, коллизионная норма, международное законодательство, применимое национальное право, принцип автономии сторон, международный факторинг, принцип характерного исполнения, фактор.
Annotation. The article is devoted to the problem of determining of the applicable law to the contract for the international factoring. The advantages of financing against assignment of monetary claim in the difficult economic situation in the country are noted. Owing to the insufficient developed regulation of the contract for the international factoring, the international experience of conflict regulation of cross-border factoring can be of interest to domestic jurisprudence. The provisions of law to be applied in connection with the assignment of the claim contained in Regulation (EC) № 593/2008 of the European Parliament and the Council on the law applicable to contractual obligations («Rome I») are analyzed.
Keywords: private international law, conflict rule, international law, applicable national law, principle of party autonomy, international factoring, principle of characteristic performance, factor.
Перспективность факторинга сегодня ни у кого не вызывает сомнений. Рост факторинга будет опережать рост торговых кредитов, в результате чего увеличится доля финансируемых факторами товарных отсрочек, что способствует расширению потенциального рынка, так как большое число компаний сможет предоставить своим заказчикам отсрочку платежа именно благодаря использованию факторингового финансирования. Несмотря на финансовый кризис, факторинг может стать одним из эффективных инструментов оптимизации сроков платежей по обязательствам.
Такой рост связан с теми возможностями, которые предоставляются хозяйствующим субъектам, использующим институт факторинга. Так например, при факторинге имеет место неограниченный характер финансирования, т.е. величина предоставляемых денежных средств не ограничена абсолютным пределом, а растет по мере роста торго-
вых оборотов поставщика, так как выражена в виде процента от стоимости поставок. В рамках факторинга осуществляется полное страхование риска неплатежа, ускоряется процедура получения финансирования, появляется возможность осуществления торговых операций без использования аккредитивной формы расчетов. Применение факторинга позволяет хозяйствующим субъектам получать значительно больше денег, чем при использовании традиционных инструментов финансирования, например, овердрафта. Кроме того, бизнес хозяйствующего субъекта получает дополнительный оборотный капитал, который можно использовать в любом направлении: на закупку сырья, на заработную плату, налоги, текущие расходы и т.д.
В тоже время, одной из актуальных проблем современного международного частного права является наличие различий в нормах национальных правовых систем, нередко осложняющих международное сотрудничество. Данная проблема может
135
быть решена с помощью коллизионных норм, составляющих историческую основу международного частного права. Источниками коллизионных норм могут быть как международные, так и национальные нормативные акты.
Комиссия ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) разработала и в 2001 г. приняла Нью-Йоркскую конвенцию ООН об уступке дебиторской задолженности в международной торговле, следует заметить, что она до сих пор не вступила в силу. Предметом регулирования Конвенцией является не только международный факторинг, но и другие виды уступки дебиторской задолженности. В отличие от иных международных договоров, Конвенция 2001 г. содержит специальные нормы, посвященные цессии. В главе V «Автономные коллизионные нормы» Конвенции закреплены коллизионные нормы, применимые к отношениям уступки, осложненным иностранным элементом.
Согласно п. 1 от. 28 Конвенции, основным является принцип автономии воли сторон, который выражается в возможности выбора права, применимого к договору международного факторинга. Необходимо отметить, что право, избранное сторонами, регулирует договорные аспекты уступки, в частности, вопросы заключения и действительности договора уступки, толкование его условий, обязательств фактора уплатить цену или предоставить обещанный кредит, а также необходимость и последствия заверений в отношении действительности и возможности принудительного взыскания дебиторской задолженности. Однако применимое право не охватывает вопросы правоспособности сторон, полномочий на совершение действий и другие.
В практике заключения договоров международного факторинга имеются случаи, когда стороны договора в качестве применимого права указывают «общие принципы права», «общепризнанные нормы и правила международной торговли». Однако суды негативно воспринимают выбор сторонами негосударственных источников в качестве применимого права. По мнению МКАС в договоре в качестве применимого права предпочтительно указать «право Российской Федерации», но не «российское законодательство», поскольку в этом случае к отношениям сторон по договору факторинга могут применяться международные договоры РФ [1, с. 34].
Позицию МКАС по данному вопросу разделяет такой авторитетный ученый, как М.Г. Розенберг [2, с. 37]. В. А. Канашевский и Е.В. Кабатова же, напротив, полагают, что ссылаясь на «законодательство» в контракте, стороны не ставят цель исключить положения конвенции, а просто делают это по неосведомленности, и поэтому в этом случае нецелесообразно исключать применение конвенции [3, с. 96].
В том случае, если отсутствует выбор права клиентом, и фактором их взаимные права и обязанности, возникающие из договоренности между ними, регулируются правом государства, с которым наиболее тесно связан договор уступки (п. 2 от. 28 Кон-
венции). Представляется, что цель данного положения состоит в урегулировании ситуаций, когда стороны не согласовали право, применимое к договору уступки, или их соглашение впоследствии было признано недействительным.
Правом, применимым к правам и обязательствам фактора и должника, будет право, регулирующее первоначальный договор. Этим же правом определяется сила договорных ограничений на уступку в отношениях между фактором и должником, взаимоотношения между фактором и должником, условия, при которых на уступку можно ссылаться в отношении должника и разрешение вопроса о том, были ли исполнены обязательства должника (от. 29 Конвенции). В то же время в конвенции отсутствует упоминание о том, каким образом должно определяться право, применимое к первоначальному договору. Решение составителей Конвенции понятно, так как неуместно предпринимать попытку определения права, регулирующего различные договоры, которые могут являться источником дебиторской задолженности.
Норма статьи 29 Конвенции 2001 г. может применяться к зачетам по сделке, поскольку зачет по сделке может быть отнесен к сфере отношений, возникающих между фактором и должником. В то же время независимый зачет (по требованиям, возникающим из источников, не связанных с первоначальным договором) в данную область не включается.
Следует отметить, что нормы раздела VI части III ГК РФ, посвященные международному частному праву, аналогичны положениям статьи 14 «Ус^пка требования» Регламента ЕС о праве, применимом к договорным обязательствам («Рим I»), а также статьям 28 и 29 Конвенции 2001г. Аналогичного подхода придерживаются государства-участницы СНГ, которые основывают свое законодательство на Модели ГК для стран СНГ. Согласно от. 1227 Модели ГК, уступка требований в связи с договором включена в сферу действия права, применимого к этому договору.
В соответствии с п. 1 статьи 1216 ГК РФ при определении права, подлежащего применению к соглашению между первоначальным и новым кредиторами об уступке требования, подлежат применению правила ГК РФ о праве, подлежащем применению к договору. Такая же коллизионная норма содержится в § 1 от. 14 Регламента ЕС о праве, применимом к договорным обязательствам («Рим I»): отношения между цедентом (лицом (кредитором), уступающим свое право (требование) по обязательству к другому лицу) и цессионарием (лицом, которому прежний кредитор (цедент) уступает свое право требования по соответствующему обязательству) при уступке требования к другому лицу («должнику») регулируются правом, которое согласно данному Регламенту подлежит применению к договору между цедентом и цессионарием.
Право, подлежащее применению к требованию, являющемуся предметом уступки, определяет
136
допустимость уступки требования, отношения между новым кредитором и должником, условия, при которых это требование может быть предъявлено к должнику новым кредитором, вопрос о надлежащем исполнении обязательства должником (п. 2 от. 1216 ГК РФ). Подобным образом в § 2 от. 14 Регламента ЕС о праве, применимом к договорным обязательствам («Рим I»), предусмотрено, что право, которое регулирует уступаемое требование, определяет возможность уступки этого требования, отношения между цессионарием и должником, условия юридической действительности уступки для должника и возможность утраты требованием силы в результате исполнения обязательства должником.
В ГК РФ имеется и специальная коллизионная норма, регулирующая факторинг (финансирование под уступку права требования). В соответствии с ней право, подлежащее применению к договору финансирования под уступку права требования, определяется на основании подп. 9 п. 3 от. 1211 ГК РФ, отсылающей при отсутствии соглашения сторон к праву страны финансового
Литература:
1. Дело № 35/2007, решение от 17.12.2007 г. Розенберг М.Г. Практика международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2007 г. М. 2008.
2. Розенберг М.Г. Контракт международной купли-продажи. Современная практика заключения. Разрешение споров.4-е изд., перераб. и доп. М. 2003.
3. Канашевский В.А. Международное частное право. М. 2009.
4. Международное частное право : учеб; Пособие. Отв. ред. НИ. Марышева. М., 2012.
5. Асосков А.В. Теория характерного исполнения как основной подход к коллизионному регулированию договорных обязательств в отсутствие соглашения сторон о выборе права. Проблемы частного права. Сборник статей к юбилею В.С. Ема. Под ред. ЕЛ. Суханова, Н.В. Козловой. М., 2011.
агента (фактора) [4, с. 275]. Следует отметить, что в новой редакции раздела VI части третьей ГК РФ «Международное частное право» закреплен основополагающий способ определения права, применимого к договорным обязательствам - принцип характерного исполнения. По мнению А.В. Асоскова, характерное исполнение -это обычно то исполнение, за которое производится платеж, например поставка товара, предоставление права использования собственностью, оказание услуги» [5, с. 37]. Закон наиболее тесной связи имеет в настоящее время подчиненное по отношению к другим привязкам значение.
Необходимо отметить, что в российском законодательстве отсутствует норма, определяющая право, которое регулирует действие уступки в отношении иных третьих лиц помимо должника, и этот вопрос имеет важное практическое значение в современных условиях, Предлагаем дополнить соответствующей коллизионной нормой Раздел VI ГК РФ, используя привязку к закону местонахождения цедента.
Literature:
1. The case № 35/2007, decision of 17.12.2007 / Rosenberg M.G. Practice of International Commercial Arbitration Court at the Russian Chamber of Commerce in 2007. Moscow, 2008.
2. Rosenberg M.G. Contract for International Sale. The modern practice of concluding. Dispute resolution. 4th ed., rev. and ext. M., 2003.
3. Kanashevskii V.A. International Private Law. Moscow, 2009.
4. International Private Law : manual; ed.
N.I. Maryshev. M., 2012.
5. Asoskov A. V. The theory of the characteristic performance as the main approach to conflict management of contractual obligations in the absence of agreement on choice of law between the parties // Private law issues : collection of articles for the anniversary of V.S. Em / ed. E.A Sukhanov, N.V. Kozlova. M., 2011.
137
