CC BY
31
НАРОДЫ КАВКАЗА: ТРАДИЦИИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
УДК 94(47)084
ПРОБЛЕМЫ НАЦИОНАЛЬНЫХ МЕНЬШИНСТВ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КОМИССИИ ПО НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКЕ СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО КРАЙКОМА (1920-е годы)
В.З. Акопян
Деятельность Комиссии по национальной политике Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) не стала объектом специального рассмотрения в исторической науке. Ее работа упоминается в ряде научных исследований лишь в контексте решения тех или иных проблем, возникавших у автохтонных этносов Северного Кавказа или во взаимоотношениях между их автономиями [1]. И тем более в исследованиях, посвященных национальным меньшинствам, деятельность Нацкомиссии вообще осталась вне поля зрения ученых-историков.
В настоящей статья рассматривается деятельность Комиссии по национальной политике (Национальной комиссии) СевероКавказского крайкома ВКП(б) по решению проблем этносов, проживавших за пределами своих государств, автономий или не имевших их (в терминологии того времени - национальных меньшинств.
Важность темы обусловлена современным состоянием межнациональных отношений в Российской Федерации, в частности на Северном Кавказе, и необходимостью учета исторического опыта функционирования властных структур, занимавшихся национальными проблемами. В связи с поиском новых организационно-правовых форм осуществления национальной политики государства на современном этапе рассматриваемая тема вновь приобрела актуальность.
Акопян Виктор Завенович - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории государства и права России и зарубежных стран Пятигорского государственного лингвистического университета, 357532, г Пятигорск, пр. Калинина, 9, e-mail: zaven2005@yandex.ru, т. 8(8793)400352.
Политика в отношении национальных меньшинств в описываемый период должна была продемонстрировать заботу советской власти по отношению к населению, проживавшему за пределами своих государств, автономий или не имевших их. По своей численности в 1920-е гг. они значительно превосходили многие автохтонные северокавказские народы, получившие национальную автономию. По данным Всесоюзной переписи населения от 17 декабря 1926 г. в Северо-Кавказском крае* русское население края составляло 46 %, этнические меньшинства (включая украинцев) - 44 и горские народы - 10 % [2].
Для работы среди национальных меньшинств при партийных и советских органах создавались специальные структуры: национальные партийные секции и подотделы, советы нацменьшинств, нацменкомиссии, уполномоченные по делам нацмен и др.
Особый интерес к ним возник с переходом к нэпу, когда классовая структура общества вновь усложнилась, а разнообразные социальные и, прежде всего, национальные интересы в условиях однопартийной системы создавали объективные предпосылки для формирования новой многопартийности. В этой связи национальные структуры призваны были "заместить" как ликвидированные национальные партии, действовавшие в на-
* Образован в 1924 г. с центром в Ростове-на-Дону.
Viktor Akopyan - Ph.D. in History, Associate Professor of the Department of History of State and Law of Russia and Foreign Countries at the Pyatigorsk State Linguistic University, 9, Kalinin Prospect, Pyatigorsk, 357532, e-mail: zaven2005@yandex.ru, tel. +7(8793)400352.
циональных районах Северного Кавказа, так и "неформальные" культурно-просветительские организации, находившиеся вне партийно-государственного контроля. Они должны были нейтрализовать и религиозные организации, тем более неподконтрольные власти.
Национальные подразделения в структуре партийных и советских органов призваны были учитывать культурные и бытовые особенности нацменьшинств, содействовать властям в проведении мероприятий по вовлечению их в советское, культурное и хозяйственное строительство. Они рассматривались и как "форма представительства" дисперсных этнических групп в органах власти. Через национальные структуры власть осуществляла рекрутирование наиболее активной и компетентной части "национальной элиты" в формировавшуюся в стране номенклатурную систему. И в целом они призваны были выполнять функцию "приводных ремней" в продвижении национальной политики советской власти.
В этой связи возникает вопрос о месте и роли в системе органов, занимавшихся нацменьшинствами, краевой партийной Национальной комиссии, созданной в соответствии с решением III пленума Юго-Восточного (с осени - Северо-Кавказского) крайкома РКП(б), работавшего в Ростове-на-Дону в июле 1924 г.) [3].
В состав Национальной комиссии, возглавляемой первым секретарем крайкома А.И. Микояном, вошли руководители партийных и советских органов всех автономных образований, работники крайкома РКП(б) -с 1925 г. - ВКП(б). Всего в первом составе Национальной комиссии состояло 19 человек. В 1926 г. ее состав расширился до 43 человек. В их числе: Н.Ф. Гикало, Д.Н. Гутекулов, Е.Г. Евдокимов, Р.С. Землячка, И.Б. Зязиков, Б.Э. Калмыков, К.А. Курджиев, С.Г. Мамсу-ров, И.Г. Мальсагов, Б.П. Позерн, С.А. Такоев, Т.Э. Эльдарханов и др. [3].
Несмотря на то, что Нацкомиссия не создавалась специально для работы среди нацменьшинств, она была призвана проводить национальную политику на Северном Кавказе в полном ее объеме. То есть она определяла общую линию краевых властей в области национальной политики, составной частью которой были проблемы этносов, проживав-
ших за пределами своих национально-территориальных образований или не имевших их.
Рассматривая те или иные вопросы, Комиссия принимала решения, которые затем выносились на бюро крайкома, и после утверждения последним они становились обязательными для исполнения всеми краевыми и местными органами [4].
Наибольшее внимание Нацкомиссия уделяла возникавшим проблемам во взаимоотношениях между горскими народами и русским населением. Так, 6 декабря 1924 г. по ее предложению, бюро крайкома приняло постановление "О взаимоотношениях народов соседних автономных областей и соседних с ними округов". В нем в "целях упрочения национального мира между народностями соседних автономных областей и соседних с ними округов" признавалась желательность взаимного участия представителей соседних автономий и округов в работе съездов и расширенных заседаний пленумов исполкомов для делового обсуждения актуальных вопросов [5].
Особое место в деятельности Нацкомис-сии занимала проблема русского (казачьего) населения, оказавшегося в составе автономных областей в качестве "национального меньшинства".
На упоминавшемся выше заседании Комиссии по вопросу "О происходящей борьбе между двумя группами работников-черкесов Карачаево-Черкесской АО и о взаимоотношениях между карачаевцами и черкесами" (выступили Микоян, Гутекулов, Курджиев), рассматривались и вопросы преодоления конфликта между казаками и горцами. Было принято решение направить в КЧАО специальную комиссию, которой следовало побывать в аулах и станицах и "возможно ближе ознакомиться с состоянием местных организаций и населения, как горцев, так и казаков" [5]. По возвращении членов комиссии следовало заслушать их доклад о поездке и предлагаемых мероприятиях совместно с представителями заинтересованных сторон. В связи с возникшими конфликтами между черкесами и карачаевцами, с одной стороны, горцами и казаками, с другой, Нацкомиссия предложила отложить до января 1925 г. проведение съезда Советов КЧАО, "с тем, чтобы дать возможность намечаемой к посылке
комиссии проделать свою работу". При этом Комиссия потребовала членам оргбюро и всем руководителям КЧАО "не допускать никаких трений и не возбуждать спорных вопросов до их рассмотрения крайкомом и обеспечить полное единство в организации" [5].
По результатам обследования были приняты рекомендации, в том числе касавшиеся русского населения автономии. В их числе предусматривалось "привлечение показавших свою лояльность авторитетных представителей казачества (наряду с русским крестьянством) в местные и областные органы на ответственную работу, в частности, в областной исполком, зампредом в областное земуправле-ние, финуправление, адмотдел, прокуратуру и т.д." [5, л. 146]. Рекомендовалось производить "тщательный подбор представителей казачества и крестьянства на руководящую работу в местных Советах, выдвигать хотя бы постепенно представителей маломощных хозяйств (если не находится сейчас таких маломощных, которые пользуются действительным авторитетом)" [5, л. 146].
Нацкомиссия направляла деятельность специально созданной Краевой комиссии по административному устройству казачьих станиц. Результатом работы последней стал вывод о необходимости создания русских (казачьих) округов в автономных областях Северного Кавказа [6].
Национальная комиссия уделяла пристальное внимание тем нацменьшинствам (шапсуги, ногайцы, калмыки, ставропольские туркмены, татары и др.), которые по социально-экономическому и культурному уровню приближались к горским народам, имевшим автономию. У них возникали сходные проблемы в области языковой (в частности, проблема создания письменности) и конфессиональной политики (например, вопрос о замене шариатских судов советскими судами), школьного строительства (в первую очередь, ликвидация тотальной неграмотности), культурно-просветительской работе, издательской деятельности и т.д. Некоторые из этих народов в процессе национально-территориального строительства получили "малую форму" автономии - национальные районы и сельские советы, в которых делопроизводство переводилось на родной язык.
В связи с тем, что у немногочисленных восточных нацменьшинств, относившихся
к мусульманской религии (кроме калмыков), на краевом уровне не было национальных секций (там имелись украинская, армянская, немецкая, греческая и еврейская секции), их проблемами непосредственно занималась Национальная комиссия. Так, например, в конце декабря 1924 г. Нацкомиссия, заслушав доклад секретаря крайкома Б.П. Позерна "О специальных мерах для нормализации отношений в Карачаево-Черкесской автономной области" обратила внимание на положение ногайского национального меньшинства. Было принято решение провести "специальное обследование для выяснения тех экономических и культурных мер, которые необходимо срочно принять, чтобы вывести ногайцев из того упадочного состояния, в котором они сейчас находятся (особенно меры медицинской помощи против возможного вырождения)" [5, л. 146].
Как уже отмечалось выше, Национальная комиссия подготавливала аналитические материалы для краевых органов власти. Так, например, в июле 1927 г. Комиссией была подготовлена информационная записка под названием "Религиозный вопрос в нацо-бластях на Северном Кавказе". Воздерживаясь от оценки содержания этого (атеистического по своему характеру) материала, отметим, что в нем характеризовалась конфессиональная ситуация, сложившаяся в Шапсугском и Туркменском районах, где, как отмечалось в записке, было сравнительно "небольшое влияние мюридизма" [7].
Комиссия по национальной политике также направляла деятельность соответствующих советских организаций, в сфере интересов которых находились вопросы, касающиеся национальных меньшинств. Так, например, на своем июньском пленуме 1927 г. Нацко-миссия рассматривала деятельность Краевого национального совета крайисполкома по подготовке и проведению выборов в Советы, в том числе и в национальных районах. В резолюции пленума "О предварительных итогах перевыборов в Советы в нацобластях" отмечалась необходимость создания условий для представительства всех национальных групп в областных и местных Советах [8].
Следует отметить, что, если в годы новой экономической политики в политике Национальной комиссии (как и других ор-
ганов власти) в какой-то мере учитывались национальные запросы народов края, то по мере свертывания нэпа в ее деятельности все сильнее усиливались административные методы, ориентированные исключительно на потребности утвердившегося в стране политического режима.
Такие признаки явно присутствовали в решениях упоминавшегося выше пленума, где национальные проблемы рассматривались в увязке с ходом работ по составлению пятилетнего плана восстановления народного хозяйства и нового промышленного строительства в национальных областях [8]. А на II пленуме Комиссии (октябрь 1928 г.), национальные проблемы были полностью "вытеснены" задачами перехода к сплошному землеустройству, а по сути - подготовке к коллективизации [9].
Начавшийся в конце 1920-х гг. сталинский "Великий перелом" ознаменовался как изменением территориальной структуры края (15 августа 1930 г. были упразднены округа и все районы перешли в прямое подчинение края), так и реорганизацией в феврале 1930 г. структуры партийного аппарата крайкома. Административно-командной системе уже не нужны были "лишние" национальные структуры в краевом партаппарате. Национальные проблемы там теперь решались в общем порядке. В то же время, чтобы успокоить "национальных работников", решено было активизировать соответствующую работу "по советской линии", в частности, через Краевой национальный совет.
Подводя итоги деятельности Комиссии по национальной политике, отметим, хотя национальные подразделения в структуре партийно-государственного аппарата и выполняли задачи в интересах утвердившегося в стране политического режима, сам факт их существования побуждал краевые и местные органы власти учитывать национальные запросы, что не могло не способствовать сохранению и даже развитию национального самосознания, пусть даже оно формировалось в общем русле определяемой компартией парадигмы.
Естественно, что в настоящее время не стоит вопрос безусловного копирования деятельности властных подразделений по делам национальных меньшинств советского периода. Тогда была другая эпоха, другая социально-политическая и экономическая система, другие цели, и даже другое, по меньшей
мере, по названию государство. Но эти обстоятельства не исключают возможность использования тех форм, которые способны обеспечить реализацию, например, "Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года" [10], разработанной Советом при Президенте Российской Федерации по межнациональным отношениям и утвержденной Указом Главы государства 7 июня 2012 г. [11].
Как отмечается в документе, государственная национальная политика страны нуждается в новых концептуальных подходах с учетом необходимости решения вновь возникающих проблем, реального состояния и перспектив развития национальных отношений. А это обуславливает обращение пристального внимания на позитивный опыт в осуществлении национальной политики в прошлом.
ЛИТЕРАТУРА
1. См., напр.: Абдулатипов Р.Г., Болтенков Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России: В 3 кн. Кн. 1. М.: Республика, 1992; Абулова Е.А. Партия во главе национально-государственного строительства народов Северного Кавказа. 1917-1937. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1984; Кратов Е.В., Кратова Н.В. Ислам в Карачаево-Черкесской Республике / Под ред. А.В. Малашенко. М.: Логос, 2008. 116 с.; и др.
2. См.: Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. Предварительные итоги. 3-й выпуск. М.: Изд-во ЦСЦ СССР, 1927. 140 с.
3. Центр документации Новейшей истории Ростовской области (далее - ЦДНИРО). Ф.Р.-7. Оп. 1. Д. 3. Л. 3.
4. ЦДНИРО. Ф.Р.-7. Оп. 1. Д. 80. Л. 11.
5. ЦДНИРО. Ф.Р.-7. Оп. 1. Д. 25. Л. 41.
6. Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 17. Оп. 67. Ед. хр. 172. Л. 76.
7. ЦДНИРО. Ф.Р.-7. Оп. 1. Д. 605. Л. 37-63.
8. ЦДНИРО. Ф.Р.-7. Оп. 1. Д. 606. Л. 1.
9. ЦДНИРО. Ф.Р.-7. Оп. 1. Д. 839. Л. 15-16.
10. Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года. Сенатор. Федеральный информационно-аналитический журнал. [Электронный ресурс]. URL: http://www.minnation.senat.org/Strategiya-2025.html.
11. См.: Положение о Совете при Президенте Российской Федерации по межнациональным отношениям // Официальный сайт Президента РФ. [Электронный ресурс]. URL: Ы!р://президент.рф/ acts/15577.
24 мая 2013 г.
