CC BY
80
ПРОБЛЕМЫ КАСПИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
С.П. ПЕТРОВ
Кафедра теории и истории международных отношений Российский университет дружбы народов Ул. Миклухо-Маклая, 6, 117198 Москва, Россия
Статья посвящена экономическим и геополитическим особенностям освоения каспийских энергоресурсов. Основное внимание уделяется проблеме транспортировки нефти и газа на мировые рынки в условиях роста мировой потребности в энергоресурсах.
В последнее десятилетие XX в. в системе мировой политики возросло значение гигантского геополитического пространства, простирающегося от Гибралтара до восточных берегов Каспийского моря. Происходящие в этом регионе процессы положили начало изменениям структуры международных отношений как в регионе в целом, так и в отдельных его частях. Одним из определяющих факторов этих изменений стали каспийские нефтяные и газовые ресурсы, а также проблемы их доставки на внешние рынки.
Большую часть XX в. на берегах Каспийского моря располагались лишь два государства, СССР и Иран. Причем и у СССР и у Ирана были значительные запасы энергоресурсов в других местах, и ни одна из стран не уделяла повышенного внимания запасам Каспия. В 1991 г. с распадом СССР на берегах Каспия появляются новые независимые государства: Россия, Азербайджан, Казахстан и Туркменистан. Для большинства из них обладание запасами углеводородов стало не только одним из основных политических ресурсов, определяющим их положение в международных отношениях, но и средством для развития национальных экономик.
Кроме того, каспийские энергоресурсы играют значительную роль и для других новых государств Закавказья и Средней Азии, которые географически не расположены на берегах Каспийского моря, но имеют возможность стать транзитными странами, приобретая тем самым выход к новым стратегическим рубежам. От политической ориентации этих стран во многом зависит, насколько доступным и экономически выгодным будет режим пользования энергоресурсами Каспия.
Распад СССР и появление новых независимых государств существенно изменили политическую обстановку, нарушили традиционное геополитическое равновесие в Каспийском регионе. Это привело к процессу активизации и усиления влияния нерегиональных государств, к которым относятся прежде всего США, Турция, страны Западной Европы и Китай. Повышенное внимание этих стран к Каспийскому региону предопределяется его энергетическим потенциалом, а также заинтересованностью ряда из них в диверсификации потенциальных источников нефти и газа. Многие из названных стран заинтересованы не только в участии в разработке, транспортировке и переработке энергоресурсов региона, но и в расширении сферы своего политического влияния в этом регионе.
Освоение энергетических ресурсов Каспия и их транспортировка обусловлены рядом особенностей, главным образом геополитического и экономического плана, среди которых отметим следующие.
1. Обладание энергоресурсами означает, что прикаспийские государства включены в глобальную систему энергетических отношений, основные действия в которых разворачиваются на Ближнем и Среднем Востоке. Руководитель МИД
РФ И.С. Иванов так охарактеризовал международные аспекты энергетической проблематики: «Сегодня черное и голубое золото стали неотъемлемой частью и мощным движущим мотивом мировой политики. С энергетической проблематикой прямо или косвенно связаны сегодня многие глобальные процессы современного развития. Стабильное обеспечение энергоресурсами, надежный доступ к его источникам находится в числе главных внешних приоритетов любого крупного государства. Контекст многих нынешних региональных конфликтов и кризисов зачастую неотъемлемо связан с нефтяной темой. Это Ближний Восток и ситуация в Персидском заливе, это — Закавказье и Каспий. В условиях стремительно прогрессирующей глобализации значение энергетического фактора в мировых делах будет и дальше последовательно возрастать» [1].
2. Мировая потребность в энергоресурсах продолжает расти, что в немалой степени обусловлено экономическим ростом в азиатских странах. Принимая во внимание совершенствование методов и технологий геологических исследований и добычи, становится ясно, что мировые потребности в угле, нефти и природном газе могут быть удовлетворены. Но при доставке энергоносителей на мировые рынки возникают проблемы, прежде всего лежащие в экономической и политической плоскостях. В обозримом будущем значение поставок нефти и природного газа с Ближнего Востока будет все более возрастать, а Персидский залив будет оставаться наиболее важным источником экономически выгодной энергии. Одним из наиболее обещающих альтернативных источников энергоресурсов является Каспийский регион.
3. В отличие от других крупных производителей нефти и газа, в силу своего географического положения страны Каспийского региона (за исключением России и Ирана) не имеют прямого выхода на международные морские линии. Например, перед тем как экспортируемая нефть попадает на танкер или в места перевалки она пересекает, по крайней мере, одну, а, возможно, и несколько государственных границ, что ставит экспортеров в дополнительную зависимость от тех стран, по территории которых проходят или должны пройти трубопроводы. В этой связи необходимо также упомянуть и о том, что магистральные трубопроводы являются наиболее эффективным и дешевым способом транспортировки нефти и газа от мест добычи к пунктам потребления или перевалки, и несмотря на высокую стоимость строительства этих комплексов, в которые входят различные сооружения, затраты на строительство окупаются в относительно короткие сроки.
4. Азербайджан, Россия, Казахстан и Туркменистан в большинстве случаев не в состоянии самостоятельно осуществлять свои проекты по разработке энергоресурсов и их транспортировке на мировые рынки и конкурируют в плане привлечения иностранных инвестиций не только друг с другом, но и со странами Африки, Южной Америки, Китаем.
5. Этот регион представляет значительный интерес для зарубежных нефтяных и газовых компаний, так как внутреннее потребление энергоресурсов в странах этого региона не велико, что позволяет им экспортировать основную долю добываемой продукции. Дополнительный интерес представляет и то обстоятельство, что этим компаниям предоставляется право самостоятельно производить разведку и разработку месторождений в отличие, к примеру, от Ирана и Ирака. Тем не менее, как предполагают аналитики, одним из самых важных факторов, который будет поддерживать интерес западных компаний в Каспийском регионе, является наличие экономически выгодной и доступной системы трубопроводов для транспортировки углеводородов на мировые рынки. В данном случае создание этой системы не относится к ряду обычного строительства не только в силу больших капитальных вложений, но и по причине сложности геополитической обстановки как в самом регионе, так и вокруг него, а также наличием проблем, осложняющих освоение энергоресурсов и доставку их на мировые рынки.
6. Как Персидский залив, так и регион Каспия остаются районами неразрешенных и опасных конфликтов, которые связаны с этническими и религиозными противоречиями, ведущими свое начало из глубины веков. С точки зрения США,
наиболее серьезная конфликтная ситуация связана с Ираном и Ираком. Тем не менее и страны к северу от этих двух стран, начиная от Турции и далее, через Кавказ и в Среднюю Азию, тоже представляют собой регион нестабильности. Войны на Кавказе, включая продолжающиеся военные действия в Чечне, конфронтацию между Азербайджаном и Арменией по поводу Нагорного Карабаха, нерешенный абхазский конфликт в Грузии и продолжающиеся противоборство в Афганистане указывают как на нестабильность обстановки в регионе, так и на невозможность полагаться на какую-либо одну страну в качестве поставщика энергоносителей.
В целях обозначения тех условий, или того фона, на котором предпринимаются попытки выхода стран-экспортеров на мировые рынки, необходимо отметить следующие пункты:
1) необходимость выработки нового правого статуса Каспийского моря;
2) нехватка экспортных магистралей для транспортировки нефти и газа на мировые рынки;
3) обеспечение надежной и безопасной транспортировки каспийских углеводородов на мировые рынки;
4) региональные конфликты;
5) проблема пролива Босфор;
6) вопросы экологии и проблема сохранения природного комплекса Каспийского моря.
Проблема «дипломатии трубопроводов» совмещает в себе часто противоречащие друг другу коммерческие и политические интересы. С экономической точки зрения самым предпочтительным является вариант транспортировки энергоресурсов по наиболее дешевому маршруту на наиболее выгодные рынки. В данном случае речь идет о самом привлекательном решении, то есть о прокладке трубопроводов в южном направлении, от Каспия до Персидского залива через Иран. Но данному решению препятствуют экономические санкции, введенные США против Ирана, что в настоящий момент практически исключает это направление транспортировки каспийских энергоресурсов на мировые рынки. Таким образом реальная борьба вокруг трубопроводов лежит скорее в плоскости геополитических отношений, нежели бизнеса как такового.
Теоретически, с учетом перспективы, новые трубопроводы могут быть проложены почти в любом направлении. Так южные или восточные маршруты могли бы обслуживать растущие потребности азиатских рынков и Китая. Северное направление предусматривает направление потоков нефти и газа в широко разветвленную систему существующих трубопроводов России. А западные маршруты обеспечивали бы доставку энергоресурсов в Турцию и далее транзитом в Европу и США.
Северное направление
Северные маршруты являются предпочтительными для России и предусматривают направление потоков нефти и газа в систему существующих трубопроводов России или строительство новых транспортных систем.
С экономической точки зрения это обещает принести России значительные прибыли. Так, например, реализация проекта Тенгиз-Новороссийск, в рамках которого нефть с месторождения Тенгиз (Западный Казахстан) направляется в порт Новороссийск через российскую территорию, в течение сорока лет обещает принести в бюджеты всех уровней более 23,3 млрд. долл. [2].
В то же время интерес России как одного из крупнейших мировых производителей и экспортеров нефти и газа состоит в ограничении числа экспортеров на рынке энергоносителей, что позволяет согласовывать и поддерживать необходимый уровень цен. С этой точки зрения появление новых независимых или подконтрольных другим странам участников рынка не выгодно России. Что
касается транспортной системы, то создание продуманной системы трубопроводов становится важным элементом в прагматичной и комплексной политике России на различных направлениях. Так «Голубой поток», один из крупнейших проектов по поставкам природного газа из России в Турцию по дну Черного моря, дает Москве рычаг давления на Анкару в вопросе пропуска танкеров через Босфор и на настоящее время делает экономически нецелесообразным строительство Транскаспийского газопровода, который пока существует лишь в планах. Независимость России в вопросах транзита своих энергоресурсов через Украину дает не только хорошие возможности добиваться снижения тарифов украинской стороной, но и создает предпосылки для более тесной интеграции на условиях Москвы.
В то же время продвижение России на рынки Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), прежде всего в Китай, остро ставит вопрос о ресурсной базе. По мнению специалистов, современное состояние российской нефтедобычи не позволяет активно двигаться с большими объемами на Восток без потерь на Западе. При этом необходимость завоевания мощного плацдарма в АТР очевидна в свете долгосрочных перспектив. Дополнительные объемы нефти для обеспечения контрактов в Европе Россия может получить только в Центральной Азии и на Кавказе.
При этом зона Каспия и Закавказья входят в сферу непосредственных интересов и безопасности России. Поэтому в создавшейся ситуации, как представляется, было бы лучше, если бы Россия так или иначе контролировала происходящие в регионе процессы благодаря участию в них своих компаний. В этом направлении показателен пример сотрудничества с Туркменией в области «газового» партнерства, сотрудничество в разработке и транспортировке энергоресурсов Казахстана и Азербайджана, а также работа российских компаний в Узбекистане.
Мы заинтересованы в том, — отмечал министр иностранных дел РФ И. Иванов, — чтобы при всей неизбежности элементов конкуренции крупные международные проекты по освоению запасов нефти и газа, их транспортировке были полем широкого, конструктивного сотрудничества. Новые нефте- и газопроводы не должны превращаться в линию раздора, а наоборот, призваны служить фактором сближения, связующими нитями с нашими соседями и партнерами. Успешное продвижение в этом направлении будет во многом зависеть от взаимодействия российской дипломатии и наших крупнейших нефтегазовых компаний [3].
Восточный маршрут
В сентябре 1997 г. в рамках сделки по покупке Китаем двух нефтяных месторождений в Западном Казахстане был подписан протокол о взаимопонимании по строительству нефтепровода из Казахстана в Китай. При его протяженности в 2,000 км только по территории Казахстана, стоимость данного проекта будет значительно выше расчетов, проведенных китайскими экспертами, и превысит 3,5 млрд. долл. Лишь отдельные эксперты считают данный трубопровод экономически выгодным, но Китай рассматривает этот проект в качестве стратегического решения, и он должен быть построен в любом случае [4]. Однако, по сообщению журнала Нефть России, планы строительства этого нефтепровода пока заморожены на стадии завершения, так как у китайской стороны появились сомнения относительно экономической целесообразности проекта [5].
Тем не менее аналитики полагают, что в перспективе прокладка такого нефтепровода позволит каспийской нефти выйти на крупный китайский рынок и далее, в Азиатско-Тихоокеанский регион. При этом отмечается, что осуществление этого проекта осложнено большой протяженностью нефтепровода, горным рельефом, сейсмической опасностью зоны строительства и многими другими обстоятельствами, что требует значительных затрат и связано с высоким финансовым риском.
Ключевым фактором, определяющим политику КНР в Каспийском регионе, является потребность в дополнительных энергоресурсах, необходимых для переживающей бурный рост экономики Китая. Национальный нефтегазовый комплекс не способен удовлетворить растущий спрос. Подобно западным странам и
Японии, Китай все больше оказывается зависимым от ввоза нефти с Ближнего и Среднего Востока, на этот регион приходится более половины китайского нефтяного экспорта.
Начиная с середины 90-х гг., руководством КНР взята на вооружение концепция «стратегической системы безопасного энергоснабжения», одной из первостепенных задач которой является создание диверсифицированной системы поставок из разных стран мира. Причем речь идет не просто о сотрудничестве с более широким кругом стран-экспортеров, а о прямых капитальных вложениях в нефте-и газоразработки за рубежом с целью последующей отправки добываемой продукции в Китай. В этом направлении Китай сотрудничает как со странами Южной Америки, Африки, так и с Ираком и Ираном. По мнению специалистов, нынешние отношения между Китаем и Ираном можно охарактеризовать как тесное стратегическое партнерство, включая сотрудничество в производстве вооружений и в области атомной энергетики.
Активизация энергетического сотрудничества с каспийскими странами соответствует приоритетам региональной политики китайского руководства. Ее главной целью является постепенное сглаживание разрыва в темпах экономического роста и в уровне благосостояния между приморскими провинциями Китая, с одной стороны, и отсталыми глубинными регионами, с другой. К тому же на экономические трудности наслаиваются проблемы в межнациональных отношениях. В Синьцзян-Уйгурском автономном районе достаточно сильны позиции уйгурских националистов, выступающих с идеями создания независимого мусульманского государства «Восточный Туркестан».
В китайском подходе к проблемам Каспийского бассейна, несомненно, присутствуют и соображения геополитического характера. Следует учитывать то, что официальный курс на равноправное и взаимовыгодное сотрудничество с соседними государствами — это только одна из граней во внешней политике Китая. В ней постоянно присутствует и другая линия, ориентированная на постепенное приобретение Китаем доминирующих позиций не только в Азии, но и в мире в целом. И эта линия со временем укрепляется по мере экономического усиления страны и по мере того, как в идеологическую сферу приходят националистические постулаты.
Для России появление КНР на каспийской арене представляет собой как новый вызов, так и некоторые новые возможности. Проникновение в Каспийский регион еще одной великой державы, причем с интересами и ценностями, весьма отличными от западных, знаменует собой окончательную интернационализацию каспийских проблем.
Дополнительные возможности для России в регионе обусловлены партнерским характером нынешних российско-китайских отношений. Влияние России по линии Россия-Китай может реализовываться по топливно-энергетическому, военному и технологическому направлениям, т. к., к примеру, российское оборудование по сравнению с западным нередко оказывается более совместимым с китайским и по уровню сложности и по техническим стандартам.
Для России весьма выгоден и уже сложившийся ирано-китайский альянс на Каспии. За счет согласования интересов России, Ирана и Китая в Казахстане с его крупнейшими в регионе нефтяными запасами, развитой инфраструктурой и традиционно дружественным отношением к России, а в перспективе — и в Туркмении, возможно формирование относительно устойчивой коалиции, балансирующей откровенно прозападную позицию Азербайджана и Грузии [6].
Япония
Группа компаний, в которую вошли группы Exxon, Mitsubishi и China National Petroleum, провела работы по подготовке предварительного проекта самого протяженного газопровода в мире, связывающего Туркменистан и Восточное побережье КНР с возможным продлением этой магистрали до Японии. Но осущест-
вление подобных проектов осложнено прежде всего протяженностью маршрутов и их дороговизной.
В обеспечении энергоносителями Япония на 81% зависит от импорта, а по нефти этот показатель составляет 99,7%. Проблема энергетической безопасности является первоочередной задачей в области энергетической политики этой страны. Япония остро нуждается в расширении географии импорта энергоносителей, решая при этом одну из главных задач — снижение зависимости от поставок нефти из Ближнего и Среднего Востока. Однако в ближайшее время каспийские энергоресурсы представляли бы экономический интерес при их доставке к терминалам на побережье Индийского океана. В настоящее время Япония принимает участие в отдельных проектах, осуществляемых в регионе.
Юго-восточный маршрут
С географической точки зрения данный маршрут представляет интерес и наряду с китайским направлением является одной из немногих альтернатив для экспорта в обход Ирана. В рамках этого проекта предполагается осуществлять транспортировку нефти и природного газа из среднеазиатских стран в Пакистан и далее на рынки Южной и Юго-Восточной Азии через Афганистан. В 1997 г. была образована трехсторонняя комиссия для проведения работ по строительству нефтепровода из Туркменистана в Пакистан. Состав этой комиссии был представлен Афганистаном, Туркменистаном и Пакистаном [7]. Но работы созданного для этого консорциума были прекращены в связи с продолжающимися военными действиями на территории Афганистана, а для банков финансирование сделки с талибами представляло серьезную проблему.
Ситуация вокруг этих маршрутов получила новое продолжение после начала антитеррористической операции, проводимой США в Афганистане. В настоящее время в США обсуждаются планы строительства нефтепровода через территорию Афганистана к побережью Индийского океана. О возможности осуществления такого проекта свидетельствует тот факт, что этот вопрос решается на уровне госдепартамента США. Его официальный представитель заявил, что США стремятся «при взаимодействии с компаниями и правительствами региона добиться строительства нескольких трубопроводов, включая крупный проект Баку-Джей-хан, в том числе и с участием России» [8]. С большой долей уверенности можно сказать, что эти планы получат поддержку со стороны Туркменистана, Казахстана и Узбекистана. Не исключено и участие в этих работах России. В феврале с.г. руководители Туркмении и Афганистана обсудили в Ашхабаде вопросы сотрудничества двух стран в области поставок нефти и газа. По сообщению РБК, президент Туркмении выразил готовность к сотрудничеству с Афганистаном в этой области. По его словам, Туркменистан располагает для этого достаточным количеством нефти и газа [9].
Что касается Казахстана, то направление через Афганистан рассматривается как еще один возможный маршрут экспорта казахстанской нефти, что находится в русле государственной политики, свидетельствующей о намерении активно и по многим направлениям эксплуатировать не только сырьевые, но и пространственные ресурсы страны.
В случае реализации этого проекта Россия лишится возможной прибыли, которую дает транзит, что может компенсироваться участием в этом проекте российских компаний. По сообщению Независимой газеты, между Москвой и Ташкентом достигнута договоренность по объединению усилий российских компаний «ЛУКОЙЛ» и «Итера» с узбекским «Узбекнефтегазом» для совместной разработки в течение 25 лет Бухаро-Хивинского и Гиссарского месторождений. Аналогичное соглашение уже подписано Россией с Ашхабадом. Отечественным компаниям будет принадлежать 45% ежегодной газодобычи в Узбекистане, а значит, будет возможность продавать газ третьим странам, в том числе и на
азиатские рынки в случае строительства трубопровода в Афганистане и в регионах Индийского океана [10].
Для России крайне выгодно сотрудничество с Туркменией в области поставок газа в Пакистан и Индию в рамках «афганского проекта». Обеим странам, как двум самым крупным поставщикам голубого топлива на постсоветском рынке, выгодно иметь многовариантную систему выхода на мировые рынки. Несколько лет назад, когда американская компания «Юнокал» занималась планом Трансафганского газопровода, Ниязов настаивал на том, чтобы как минимум 10% акций были предоставлены российскому «Газпрому» [11]. В новых геополитических условиях, складывающихся вокруг Афганистана, старый проект вполне может быть реанимирован и включен в общий план восстановления экономики этой страны, причем решающую роль в его реализации могут сыграть (наряду с продавцом и покупателями газа) также Россия, США и другие государства анти-террористической коалиции.
Южный маршрут
Маршруты через Иран к Персидскому заливу являются самыми короткими и наиболее экономичными для транспортировки энергоресурсов из Каспийского региона. Кроме того, по этим магистралям энергоресурсы могли бы экспортироваться на азиатский рынок, где наблюдается наиболее динамичный рост потребностей в нефти, и прогнозируются более высокие цены по сравнению со средиземноморским рынком.
Интересы Ирана в отношении Каспия в меньшей степени определяются нефтяным фактором. Связано это с тем, что основные запасы нефти и газа страны находятся в южной части страны, в районе Персидского залива, где расположены и иранские нефтяные терминалы. Ресурсные запасы нефти и газа вблизи каспийских берегов Ирана оцениваются как малоперспективные.
Тем не менее, в экономическом плане Иран проявляет повышенный интерес к строительству нефте- и газопроводов из новых прикаспийских государств, проходящих через его территорию. Стратегическое положение Ирана, находящегося между Персидским заливом, Каспийским морем и Индийским субконтинентом продолжает играть значительную роль для Казахстана и Туркменистана в обеспечении экспорта их нефти и природного газа на внешние рынки. В результате совместных усилий эти прикаспийские страны развивают все более тесные рабочие отношения. В настоящее время сотрудничество Ирана в области экспорта каспийских углеводородов сосредоточено на обменных сделках. При этом, по мнению Oil&Gas Journal, наблюдается тенденция по смещению экспортных акцентов с нефти на природный газ, имея ввиду продвижение туркменского газа на рынки Турции [12].
Имея значительную ресурсную базу, развитую систему трубопроводов по всей стране, а также обладая значительными мощностями по переработке углеводородов, Иран имеет всю необходимую инфраструктуру для осуществления следующих схем транспортировки каспийских энергоресурсов, которые все активнее предлагается Ираном для стран Каспия:
1) проведение обменных сделок (схем «замещения»), т. е. получение в Северном Иране сырой нефти из прикаспийских государств и отгрузка ее в эквивалентных объемах из иранских портов, находящихся в Персидском заливе. Поскольку главные источники углеводородов Ирана сосредоточены в южной части страны, схема «замещения» становится привлекательной с экономической точки зрения;
2) обычная транспортировка каспийской нефти в южные порты Ирана;
3) транспортировка каспийской нефти на иранские НПЗ и использование продуктов переработки внутри страны;
4) транспортировка каспийской нефти на иранские НПЗ и экспорт продуктов переработки на внешние рынки.
Для Туркменистана и Казахстана схема обменных сделок представляет значительный интерес, прежде всего в силу своей экономической привлекательности. Помимо этого данный транспортный маршрут позволяет государственным нефтяным компаниям обходить ограничения Акта 1996 г. по введению санкций против Ирана и Ливии (US Iran and Libya Sanctions Act) [13]. В соответствии с этим Актом, зарубежным компаниям запрещено производить инвестиции в экономику Ирана, превышающие 20 млн. долл. ежегодно. Тем не менее обменные сделки с Ираном позволяют обходить данные ограничения, так как при их осуществлении проводятся прямые закупки нефти в портах на Каспийском море без капитальных инвестиций.
В политическом плане иранские интересы в каспийском бассейне концентрируются вокруг нескольких основных вопросов. Прежде всего отметим следующее. Сразу же после распада Советского Союза и особенно после прихода к власти в Азербайджане правительства Народного фронта для Тегерана вновь, впервые после второй мировой войны, встала проблема сохранения территориальной целостности. Речь идет о районах Северного Ирана, населенных преимущественно азербайджанцами. В результате иранская политика приобрела достаточно определенный проармянский характер. И действительно, решение карабахского конфликта в пользу Азербайджана может усилить в Баку великодержавные настроения и создать условия для попыток объединить всех азербайджанцев в рамках единого государства. Важным проявлением армяно-иранского сближения стало создание исполкома трехстороннего сотрудничества Армения-Иран-Гре-ция. Эта организация была создана 5 лет назад с целью координации усилий по разработке и реализации разнообразных экономических и топливно-энергетических программ [14]. В частности, Тегеран заинтересован в использовании территории Армении для газового транзита в страны Европы в обход Турции.
Следующим направлением иранской региональной политики на Каспии является развитие сотрудничества с Туркменистаном, который крайне заинтересован в прокладке через Иран коммуникаций, связывающих его с внешним миром. Одновременно интерес к туркменскому проекту проявили Армения и Греция. Уже в ближайшее время руководители Армении и Туркменистана планируют подписать документ о строительстве газопровода, которое, по мнению экспертов, может начаться уже в этом году. Его длина составит 140 км (100 км — по иранской территории, 40 км — по армянской), а на строительство потребуется 120 млн. долл. [15]. Реализация проекта позволит Армении получать сравнительно дешевый туркменский газ. Интерес к строительству газопровода проявляет и Греция. Греческая компания «Аспрофос» по своей инициативе разработала технико-экономическое обоснование проекта строительства этой магистрали.
С точки зрения России можно найти как положительные, так и негативные моменты в нынешней ситуации. В настоящий момент у России и Ирана имеется целый ряд очень близких или совпадающих интересов как на региональном, так и на геополитическом уровне. О перспективности иранского направления для расширения торгово-экономических, научно-технических и других связей России свидетельствуют уже реализованные проекты по поставке российских вооружений, участие в строительстве атомной электростанции в Бушире и недавний опыт широкомасштабного советско-иранского сотрудничества в металлургии, угледобыче, транспортировке иранского природного газа.
Достаточно очевидно, что подход к развитию отношений с Ираном должен осуществляться с учетом не только сиюминутной конъюнктуры, а с четким пониманием долгосрочных геостратегических выгод и перспектив. Россия, которая веками стремилась пробиться на иранском направлении к теплым южным морям, постоянно встречала на этом пути мощное сопротивление со стороны своих противников. Сегодня для России существует реальная возможность получить такой доступ вполне мирным и легальным путем, т. е. через развитие всесторонних связей и сотрудничества с Ираном.
В геополитическом отношении близость или совпадение интересов России и Ирана предопределены, прежде всего, похожестью геополитических ситуаций, в
которых оказались на данном историческом этапе обе страны. Россия и Иран являются объектами повышенного внимания ведущих государств мира, стремящихся сузить сферу влияния Москвы и Тегерана на Юге, объявленном зоной жизненных интересов США и Запада в целом. Россию и Иран, по-видимому, в одинаковой степени беспокоит развитие некоторых геополитических процессов в зоне Закавказья и Центральной Азии, ведущих к усилению в ней позиций и влияния западных стран, Турции и Китая. России и Ирану практически в равной мере угрожают планы расширения военно-политического блока НАТО на восток.
Необходимо также отметить и отношения между Россией, Ираном и США. По мнению многих специалистов, постоянные атаки США на линию взаимодействия Россия-Иран объясняются не столько реально угрожаемой ситуацией, которую создает для Вашингтона сотрудничество между Москвой и Тегераном, сколько желанием «зарезервировать» Иран для своих целей путем оттеснения от Ирана потенциальных западноевропейских партнеров и России. Создавшийся вакуум естественно подтолкнет Иран к поиску новых партнеров, и такие найдутся, это будут США или те государства, которым разрешат «дружить» с Ираном, но по схемам, предложенным из Вашингтона. Именно поэтому, исходя из перспективной значимости Ирана, России следовало бы поддерживать взаимодействие с этим государством, учитывая, в том числе, его роль на Каспии.
Для национальных интересов как России, так и Ирана существуют примерно одни и те же источники угроз. Среди них: угроза территориальной целостности государств от деятельности поддерживаемых извне сепаратистских и националистических сил; постоянное военное присутствие западных государств в Южной зоне и активное использование Западом военной силы для обеспечения своих стратегических интересов в регионах Ближнего и Среднего Востока; активное и масштабное внедрение западных транснациональных корпораций, в первую очередь нефтяных, в экономику новых независимых государств Закавказья и Центральной Азии.
Свою роль в расширении российско-иранского сотрудничества может сыграть область военно-технических связей двух стран. Экономическое сотрудничество между Россией и Ираном также имеет свой наработанный в течение многих лет положительный опыт. В условиях введенных ограничений на развитие экономических связей западных стран с Тегераном последний был бы, наверное, не против во многом переориентировать свою внешнеэкономическую стратегию на Россию, обладающую приемлемыми для Ирана технологиями и ресурсами.
Геостратегическое положение обоих государств позволяет им осуществить ряд совместных проектов (коммуникации, перевозки, взаимодополняемые производства и др.), значение которых может выйти далеко за рамки двухстороннего сотрудничества. Россия и Иран имеют общий интерес в том, чтобы совместными усилиями противостоять попыткам ограничить их участие в каспийских нефтяных проектах и сохранить свое влияние на развитие общей ситуации в зоне Каспия. Как обладатели значительных запасов стратегических природных ресурсов Россия и Иран сталкиваются с похожими проблемами при использовании своих ресурсных потенциалов в целях экономического развития и могли бы продуктивно сотрудничать в этой сфере.
Развитие взаимовыгодных российско-иранских отношений могло бы стать долговременным стабилизирующим фактором обстановки на Кавказском и Центрально-Азиатском направлениях. Стабилизирующий эффект обеспечивался бы, помимо заинтересованности новых независимых государств в подключении к российско-иранской политической и торгово-экономической оси, дополнительными возможностями сдерживания или корректировки не отвечающих интересам России и Ирана усилий третьих стран в российском ближнем зарубежье. Добавим к этому расширение возможностей совместного стабилизирующего воздействия на развитие ситуации в Афганистане и Таджикистане и в конфликтных зонах Закавказья.
Выше мы отметили позитивные для России аспекты иранского фактора, но в то же время активизация иранской внешней политики вполне может быть кана-
лизирована реакционными кругами с целью поддержки радикальных сторонников ислама в России и СНГ. Подобные опасения исходят из факта сохранения в Иране сильной фундаменталистской оппозиции.
По мнению некоторых специалистов, по своим политическим и экономическим возможностям Иран не может претендовать на ключевую роль в каспийском регионе, что обуславливается общей экономической слабостью Ирана, его ино-этнической, т. е. нетюркской принадлежностью, что препятствует культурно-цивилизационному проникновению в тюркоязычные государства Прикаспия, а также опасениями новых государств, вызванных исламским радикализмом.
Западные маршруты
Данное направление транспортировки каспийских энергоресурсов поддерживается Азербайджаном, Грузией, Турцией и США. Самым дешевым решением на этом направлении явилась бы модернизация существующего нефтепровода от Баку до грузинского порта Супса с последующей транспортировкой нефти в Европу через Черное море и пролив Босфор. Но Турция заявляет о невозможности увеличения движения танкеров через пролив Босфор. Заметим, что по такой же схеме происходит и транспортировка нефти из российского порта Новороссийск.
Одним из самых известных проектов этого направления является нефтепровод «Баку—Джейхан», предназначенный для транспортировки «большой каспийской нефти» из Баку через Тбилиси в расположенный на Средиземном море турецкий порт Джейхан в обход Босфора и России. По предварительным данным, пропускная способность нефтепровода протяженностью 1730 км составит 55—60 млн. т нефти в год, а стоимость проекта оценивается более чем в 2,9 млрд. долл. [16]. Нефтяные терминалы Джейхана оснащены современным оборудованием и позволяют обслуживать супертанкеры водоизмещением до 300 тыс. т. Эти терминалы, простаивающие в настоящее время, предназначались для обработки иракской нефти до введения эмбарго в 1991 г.
Соглашение о строительстве трубопровода было подписано 18 ноября 1999 г. в ходе саммита глав государств ОБСЕ в Стамбуле президентами Азербайджана, Турции, Грузии, а также экс-президентом США Биллом Клинтоном. Позднее к соглашению присоединился Казахстан, который согласился направлять по маршруту «Баку—Джейхан» значительные объемы казахстанской нефти.
Данный маршрут пользуется наибольшей поддержкой Турции и США. Лоббирование данного маршрута активно ведется всеми правительственными органами США, а также по линии НАТО, при этом вопросы военно-технического и военно-политического сотрудничества увязываются с проблемой энергоресурсов. Объектом лоббирования выступают прежде всего Азербайджан и Грузия, через территорию которой может пройти этот маршрут.
Подтверждением геостратегического характера американского проекта служит то, что западные нефтяные компании не проявляют желания в нем участвовать. В экономическом плане его находят слишком рискованным. И это при том, что в настоящее время экспортный потенциал Азербайджана едва достигает девятой части оговоренного в соглашениях объема [17]. По мнению американского издания Oil&Gas Journal, осуществление этого проекта по политическим мотивам, определяемым интересами внешней политики США, а не решением инвесторов о его экономической целесообразности, приведет к тому, что в конечном итоге в долговременном плане пострадают как интересы внешней политики США, так и коммерческие интересы, вовлеченные в этот процесс [18].
Тем не менее каждая из сторон, участников этого проекта, преследует свои цели. Для Грузии — это значительные поступления за счет транзитных выплат. Для Азербайджана главной целью является получение дополнительных экспортных возможностей.
Перед лицом грядущего увеличения дефицита топлива и руководствуясь политикой расширения географии импорта энергоресурсов Турция также придает большое значение Каспийскому региону. По прогнозам местных и зарубежных экспертов, потребности Турции в энергоносителях в течение 10—20 лет возрастут почти в четыре раза [19]. Обеспечение транспортировки каспийских нефтяных и газовых ресурсов в Европу через свою территорию является одним из главных направлений в политике Турции. Это позволит удовлетворять все возрастающие потребности национальной экономики в энергоресурсах, а также получать значительные экономические выгоды в виде платы за транзит. По мнению некоторых специалистов, благодаря удобному географическому положению, позволяющему достаточно быстро и относительно дешево доставлять на турецкий рынок углеводороды, добываемые на Ближнем Востоке, Каспии, в России и Северной Африке, наряду с активным строительством инфраструктуры для транзита энергоносителей в Европу, эта страна в обозримом будущем может превратиться в энергетический рынок мирового значения, а также в главную транзитную территорию, по которой в Европу будут транспортироваться энергоресурсы.
Проблема энергоресурсов является важным, но не единственным аспектом турецкой политики в отношении Каспийского региона. Интересы Анкары заключаются в распространении максимального влияния на Азербайджан и Грузию. По политическим и культурно-этническим причинам Турция является наиболее последовательным союзником Азербайджана в карабахском вопросе, поддерживает его позицию практически по всему комплексу каспийских проблем. Кроме того, Турция весьма сдержанно относится к проектам транспортировки каспийской нефти через Иран к терминалам на побережье Персидского залива, т. к. подобные проекты могут составить конкуренцию турецким маршрутам.
Быстро развивающиеся экономические отношения России и Турции не могут не сказываться на отношениях этих стран в каспийском бассейне. Новым элементом российско-турецких связей становятся закупки Турцией российского газа и оружия. Видимо, ни Россия, ни Турция не склонны ставить эти связи под угрозу.
Как и Турция, США проявляют значительный интерес к каспийским ресурсам. В 2001 г. США столкнулись с наиболее серьезным энергетическим кризисом со времен нефтяного эмбарго 70-х гг. Последствия этого кризиса сказываются в национальном масштабе. В соответствии с Программой национальной энергетической политики, принятой в 2001 г., потребление нефти в США к 2020 г. возрастет на 33%, что приведет к ситуации, когда будет импортироваться 2/3 всего необходимого объема при увеличении дальнейшей зависимости от тех государств, «которые не всегда разделяют интересы США», как отмечается в Программе [20].
Выступая за диверсификацию нефтяных маршрутов, Америка придает весьма важное значение проекту строительства трубопровода по территории Азербайджана, Грузии и Турции. Данный маршрут удовлетворяет всем американским условиям: он проходит только по территории дружественных США стран и минует Россию и Иран. В связи с недостатком нефтяных запасов Азербайджана и нерешенностью проблем, связанных с принадлежностью целого ряда месторождений на южном шельфе водоема, судьба этой «стройки века» (против которой активно выступала Москва) в определяющей степени зависела от позиции Казахстана, который обладает такими запасами энергоносителей, которые могут в ближайшие 10 лет сделать Астану одним из основных поставщиков нефти в мире. Поэтому очевидно, что подписание госсекретарем США и руководителем казахстанского внешнеполитического ведомства договора о поставках нефти и меморандума об энергетическом партнерстве стало заметным успехом целенаправленной политики США в регионе Каспия.
По мнению некоторых специалистов, американской администрации удалось добиться весомого успеха в заочном споре с российской стороной. Возможно также предположить, что, получив согласие Астаны на участие в реализации проекта Баку—Тбилиси—Джейхан, Вашингтон уже в обозримом будущем проявит
высокую дипломатическую активность в регионе Южного Кавказа. Совершенно ясно, что без разрешения существующих в Закавказье конфликтов строительство нефтепровода будет и впредь находиться под большим вопросом.
Итак, окончательное будущее каспийских энергоресурсов на мировом рынке определится лишь после того, как будут определены маршруты их транспортировки и решены проблемы, препятствующие более широкому их освоению.
В заключение, по нашему мнению, необходимо отметить следующее обстоятельство. В общем плане новые трубопроводы для региона не являются панацеей. Они автоматически не сделают экспортирующую или транзитную страну процветающей. Трубопроводы являются только частью национального развития. Уровень процветания зависит от степени продуктивного использования полученных доходов при развитии инфраструктуры, промышленности, сельского хозяйства, социальной сферы и в деле повышения благосостояния своих граждан. Без этого ни одна страна, вне зависимости от того, какими нефтегазовыми запасами она владеет, не может достичь процветания. Со временем эта тема будет приобретать все большее значение как для стран Каспийского региона, так и для всего международного сообщества.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Выступление министра иностранных дел Российской Федерации И.С. Иванова во время презентации специального выпуска журнала «Международная жизнь» — «Внешняя политика России и нефтегазовая стратегия в XXI веке», 20 марта 2000 г. Веб-сайт: www.mid.ru, 22.02.2002.
2. United States Energy Information Administration. Веб-сайт: http://www.eia.doe.gov/emeu/cabs/ casproute.html, июль, 2000.
3. Выступление министра иностранных дел Российской Федерации И.С. Иванова во время презентации специального выпуска журнала «Международная жизнь» — «Внешняя политика России и нефтегазовая стратегия в XXI веке» 20 марта 2000 г. Веб-сайт: www.mid.ru, 22.02.2002.
4. The Economist, 1998, February 7.
5. Нефть России, 2001, август, № 8.
6. Институт Европы РАН. Европа и Россия: Проблемы южного направления..; Мозиас П.М. Китай в регионе. — М.: ИНТЕРДИАЛЕКТ+, 1999, с. 398-406.
7. United States Energy Information Administration. Веб-сайт: http://www.eia.doe.gov/emeu/cabs/ casproute.html, июль 2000.
8. Независимая газета, 2002, 31.01.
9. РИА РосБизнесКонсалтинг, 2002, 12.02, Ашхабад.
10. Независимое военное обозрение, 2001, 28.09.
11. Независимая газета, 2002, 19.01.
12. Oil&Gas Journal, 2001, March 5.
13. Там же.
14. Независимая газета, 2002, 20.02.
15. Там же.
16. РИА Новости, 2002, 25.01.
17. Независимая газета, 1999, 20 ноября.
18. Oil&Gas Journal, 1999, 25.11.
19. Нефть России, 2001, май, № 5.
20. U.S. Department of State’s Office of International Information Programs. Веб-сайт: us-info.state.gov, 2001, 17 мая.
THE PROBLEMS OF THE CASPIAN SEA IN THE CONTEMPORARY WORLD
S.P. PETROV
Theory and History of International Relations Chair Russian Peoples’ Friendship University Miklukho-Maklay St., 6, 117198 Moscow, Russia
The article is dedicated to the economic and geopolitical specifics of the Caspian Sea energetic recourses exploration. The problem of oil and gas transportation to the world markets is under study.
