CC BY
34
УДК 316.48:2
ПРОБЛЕМА ИЗУЧЕНИЯ РЕЛИГИОЗНО-ПОЛИТИЧЕСКОГО ЭКСТРЕМИЗМА В ДАГЕСТАНЕ: КОНКРЕТНО-СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
© 2010 г. С.Ш. Муслимов1, А.З. Нурилова2
'Дагестанский государственный университет, ул. Дзержинского, 14, г. Махачкала, 367000, philosoph@mail. dgu. ru
'Dagestan State University, Dzerzhinsky St., 14, Makhachkala, 367000, philosoph@mail. dgu. ru
Дагестанский государственный технический университет,
пр. Калинина, 70, г. Махачкала, 367025,
dstu@dstu.ru
Dagestan State Technical University, Kalinin Ave, 70, Makhachkala, 367025, dstu@dstu.ru
Обосновывается необходимость конкретно-социологического изучения распространения и путей преодоления религиозно-политического экстремизма в Дагестане. Основныге причины распространения экстремизма в этом регионе - системный кризис социально-экологических и духовно-нравственныгх отношений, обнищание широких масс населения в условиях рыночных отношений, криминализация и коррумпированность всех сторон жизни, упадок нравственного авторитета традиционного тарикатского духовенства.
Ключевые слова: конкретно-социологический анализ, религиозный экстремизм, ваххабизм, тарикатский ислам, религиозный фундаментализм, суфизм, джихад.
Grounds the necessity of concrete social degree's studying of dissemination and ways of overcome religious political extremism in Dagestan in the article. The main causes of extremism's dissemination in this region, like authors observations are the system crisis of social ecological and spiritual moral relations, impoverishment of the wide masses of population in condition of market relations, crime and corruption of all sides of the life, decline of moral authority of traditional tarikat clergy.
Keywords: concrete social analysis, religious extremism, vahhabizm, tarikatic islam, religious foundation, suphizm, dzhihad.
О религиозно-политическом экстремизме на Северном Кавказе, особенно в Дагестане, за последние два десятилетия написано и сказано очень много. Эта тема неоднократно была предметом обсуждения на различных региональных и общероссийских научных конференциях, ей посвящено множество опубликованных работ. Она занимает значительное место в телепередачах и в журнально-газетных публикациях. Однако результативность, практическая отдача от этой достаточно интенсивной научно-пропагандистской деятельности довольно невысока и не соответствует задачам преодоления религиозного экстремизма.
Особая активность религиозного экстремизма наблюдается в Дагестане, где происходит постоянный рост преступлений террористической направленности. По данным К.М. Ханбабаева, число таких преступлений в 2006 г., по сравнению с 2004 г., выросло в 5 раз [1, с. 324; 2].
В феврале 2007 г. на сайте сепаратистов «Кавказ-центр» опубликовано очередное обращение террористов из так называемого джамаата «Шариат» (Дагестан), в котором говорится, что «... к лету, иншаалла, у кафиров под ногами будет гореть земля... трупы кафиров и мунафиков с Кавказа сотнями рассылаются по городам и селам. И это лучшее объяснение, что ожидает того, кто служит власти тагута... те, кто идут в милицию и прочие "внутренние органы" кафирской системы, автоматически: обрекают себя на звание мунафиков...» [3, с. 71].
Эффективность борьбы с религиозным экстремизмом и терроризмом напрямую связана с наличием достоверной информации о степени влияния ваххабитской идеологии на сознание и поведение населения того или иного региона, республики. К сожалению, судя по материалам открытой печати, такой информацией не владеют ни правоохранительные органы республики, ни СМИ, ни научные работники, занимающиеся этой проблемой.
В печати, в выступлениях на всероссийских и региональных научных конференциях приводятся противоречивые данные о количестве вовлеченных в террористические группы и организации, о численности людей, находящихся под влиянием ваххабитской идеологии и пропагандирующих ее.
З.М. Абдулагатов утверждает, что к салафизму (ваххабизму), по опросам граждан Республики Дагестан (далее РД), склонна довольно большая часть населения (более 50 %) [4, с. 271].
С.И. Мусаева считает, что «ваххабизм затронул около 10 % населения Дагестана. И это объясняется элементарно. Благодаря помощи исламских организаций стран Ближнего Востока и Персидского залива, чтобы стать ваххабитом, каждый новый член «джамаата» получал начальную сумму в размере 500 - 800 дол. США, а далее по 300 дол. ежемесячно. Для привлечения молодежи на свою сторону организовывалась бесплатная раздача исламской литературы, создавались телерадиосети, образовательные учрежде-
ния, осуществлялась отправка молодежи в исламские центры зарубежных стран, декларировалась исламская солидарность, жесткая борьба против коррупции и т.д.» [5, с. 343]. Мнение С.И. Мусаевой о процентном соотношении ваххабитов в составе населения Дагестана разделяют и другие исследователи.
Более того, согласно проведенным некоторыми дагестанскими исследователями социологическим опросам, значительная часть представителей традиционного ислама, особенно в предгорной и горной части Дагестана, в последнее время тяготеет к фундаментализму, становится на путь религиозного экстремизма [6, с. 51 - 58]. Само распространение ваххабизма на территории Северного Кавказа, в известном смысле, является бунтом против тарикатского (традиционного) ислама, который в прошлом поддерживал советскую власть, а в настоящее время - рыночные отношения. Однако конечная цель у тех и других одна -это построение шариатского государства, т.е. они разными путями идут к одной цели.
Анализ литературы по религиозному экстремизму, в частности по ваххабизму, свидетельствует о том, что информация по количественному, возрастному, половому, профессиональному, этническому и т.д. составу данного религиозно-политического движения очень разноречивая и ограниченная. Поэтому без серьезных, репрезентативных (представительных) для конкретного региона, республики конкретно-социологических исследований получить достоверную информацию об этом движении и бороться с ним эффективно невозможно.
Нельзя сказать, что до сих пор вовсе не предпринимались попытки изучать вышеуказанными методами феномен религиозного экстремизма. Однако эти попытки были очень ограниченными и не давали сколько-нибудь ясной картины влияния ваххабитской идеологии на массовое сознание и поведение различных слоев населения РД.
С целью выяснения степени радикализации ислама среди студенческой молодежи и научно-педагогической интеллигенции Дагестана и других республик Северного Кавказа С.И. Муртузалиев и К.М. Ханба-баев в 2004 - 2005 гг. провели социологические опросы по анкете «Религиозно-политический экстремизм и этноконфессиональная толерантность на Северном Кавказе и в Дагестане». Ими были охвачены 535 респондентов - представителей различных национальностей и половозрастных групп.
По результатам исследования выяснилось, что основными причинами внутриконфессиональных конфликтов респонденты считают следующие: а) борьбу за власть; б) неуважительное отношение к национальным обычаям и традициям других народов; в) оскорбление религиозных чувств верующего.
На вопрос «Допустимо ли насильственное навязывание своей религиозной веры другим людям?» 39 чел. (7,3 %) ответили утвердительно, а 40 (7,5 %) -затруднились ответить. Следовательно, около 15 % опрошенных в той или иной форме находятся под влиянием экстремистской религиозной идеологии.
На вопрос «Поддерживаете ли Вы закон РД "О запрете ваххабитской и иной экстремисткой деятельности на территории РД?"» - 432 человека ответили положительно, 56 - отрицательно и 47 - затруднились ответить. Хотя преобладающее большинство опрошенных (80,5 %) выражает свое негативное отношение к идеологическим постулатам ваххабизма и их противозаконным действиям, около 20 % опрошенных в той или иной форме поддерживают идеологию ваххабизма или занимают двойственную позицию по отношению к ней [7, с. 179 - 181].
По данной же теме в рамках исследования «Неоваххабизм на Северном Кавказе: реалии и перспективы урегулирования» Д.А. Эфендиева провела социологический опрос среди 257 студентов вузов РД.
Анализ ответов студенческой молодежи на вопрос «Как Вы считаете, что отличает ваххабизм XVIII в. от неоваххабизма конца XX - начала XXI в.?» показал, что в качестве наиболее отличительных особенностей респонденты значительным большинством отметили исключительно экстремистскую позицию и отрицание возможностей правового, теологического, философского, либо суфийского понимания текстов Корана и Сунны.
Анализ ответов на вопрос «Как, по Вашему мнению, изменилась деятельность ваххабитов в начале XXI в.?» показал, что большинство респондентов видит основные изменения в переходе современных ваххабитов от открытых военных действий бандформирований к террористическим актам и активизации работы по вовлечению новых членов в ряды ваххабитов.
На вопрос «Поддерживаете ли Вы закон РД "О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории РД"» 217 чел. ответили положительно, 22 - отрицательно и 18 - затруднились ответить [8, с. 390 - 393]. Как видно, отношение студенческой молодежи к указанному закону примерно такое же, как и взрослого населения Дагестана.
Однако отношение к данному закону среди исследователей религиозного экстремизма неоднозначное. Так, например, И.П. Добаев считает, что принятие «антиваххабитских законов» во всех республиках Северного Кавказа позволило огульно, без разбора оказывать массированное давление на сторонников неоваххабизма, что привело к переходу этого движения в подполье, к радикализму во взглядах и на практике [9, с. 45].
Более основательно проблемами религиозного фундаментализма и экстремизма методами социологического исследования занимается З.М. Абдулага-тов. На основе анализа возрастной структуры убитых в ходе антитеррористических операций, а также активных организаторов террористических актов в РД он приходит к выводу, что религиозный экстремизм в Дагестане - это прежде всего молодежный экстремизм. Салафизм (ваххабизм) имеет мощную мобили-зирующую идеологию, привлекательную для молодежи. По опросам, проведенным З.М. Абдулагатовым, 24,4 % населения не считают ваххабизм экстремистским течением. В некоторых районах, в частности в
горном Ботлихском, по некоторым позициям ваххабиты находили поддержку у 40 % опрошенных.
Одним из мощных источников формирования фундаменталистского сознания исламской молодежи, по мнению З.М. Абдулагатова, является система исламского образования в Дагестане. Как справедливо отмечал И.А. Шамов, в программах исламских учебных заведений РД нет «ни истории, ни географии, ни математики, ни литературы, ни русского или иностранных языков, ни биологии, ни компьютерной грамоты, ни, разумеется, начал философии и еще десяток "ни". Ничего из того, что делает члена общества образованным, а само общество - развитым» [10].
В связи со сложившейся ситуацией, считает З.М.Абдулагатов, не следует надеяться на решение проблем борьбы с религиозным экстремизмом главным образом силовыми методами, ибо действия силовых структур вызывают противодействие в связи с их методами проведения следственных работ. Пытки, связанные с тем, что задержанным вгоняли бутылки, точили зубы или вырывали ногти, - в Дагестане у всех на слуху. Факты пыток многократно изложены в республиканских СМИ, особенно в судебных репортажах и иных публикациях газеты «Новое дело» [11, с. 359 - 370].
В целях выяснения отношения верующих к проблеме исламского возрождения в Дагестане респондентам был предложен вопрос «Если Вы считаете возможным, то просим Вас выбрать одно из утверждений:
а) мусульманская религия для всех мусульман должна быть такой, какой она была при пророке Мухаммеде;
б) мусульманская религия не может оставаться такой, какой она была при пророке Мухаммеде, так как жизнь изменилась; в) затрудняюсь ответить».
Как отмечает З.М. Абдулагатов, 54, 5 % ответивших считают, что «мусульманская религия для всех мусульман должна быть такой, какой она была при пророке Мухаммеде». Опрос показал также, что именно та группа респондентов, которая состоит из верующих, постоянно совершающих намаз, оказалась наиболее «фундаменталистской». В ней наиболее высок показатель предгорья (куда входит и Карамахин-ская зона) - 90,3 % и сельских районов - 83,7 %. Среди молящихся изредка эти показатели значительно ниже: 50 и 42,4 % соответственно.
Следует подчеркнуть, что высокая степень «фундаментализма» вовсе не говорит об экстремистских пристрастиях верующих. Таковыми они могут стать при определенных кризисных социально-экономических, социально-политических условиях, которые становятся благодатной «почвой» для формирования протестного поведения [12, с. 138 - 139].
На молодежный характер религиозно-экстремистского движения указывал также З.С. Арухов. По его мнению, структура этого движения представляет собой как бы 3 слоя. Первый слой наиболее многочисленный, представлен рядовыми членами движения. В своем большинстве это молодые люди без образования, не имеющие работы и с приниженным социальным статусом. Свою некомпетентность в вопросах богословия они компенсируют особой тщательно-
стью в соблюдении внешних атрибутов (нестриженная борода, укороченные брюки, особый покрой одежды и т.д.), агрессивностью и фанатизмом.
Вторая группа - это искренне верующие, убежденные в правильности избранного им пути. Обладая авторитетом и уважением рядовых ваххабитов, они играют роль идеологов, учителей в религиозных школах, выступают в СМИ на темы нравственности, правильного исполнения обрядов и т.д.
Третью группу составляют люди, в основном старше 30 лет, оценившие возможности движения и влившиеся в него не из убеждений, а с целью приобретения власти и денег.
В целом средний возраст ваххабитов не превышает 30 лет. Соотношение полов точно определить в движении затруднительно, но, по некоторым оценкам, женщин насчитывается примерно 15 - 25 %.
З.С. Арухов указывает также на причины распространения ваххабизма на Северном Кавказе, особенно в Дагестане. Прежде всего это системный кризис социально-экономических, политических, идеологических, духовно-нравственных отношений в обществе, обострение межнациональных отношений, криминализация различных сторон жизни, коррупция, организованная преступность, а также низкий авторитет местного тарикатского духовенства [13, с. 402 - 403].
В литературе есть также отдельные попытки изучения ваххабизма по первоисточникам, т.е. письмам, призывам, учебным пособиям идеологов движения. А.А. Ярлыкапов анализирует записи ваххабита, сделанные им во время обучения в одном из тренировочных лагерей. Из них видно, что апологеты этого движения не приемлют многих обычаев и обрядов местных мусульман (цикл поминальных обрядов, включающий чтение Корана по усопшему, проведение обряда выкупа греха покойного (деур), раздача милостыни на кладбище, празднование мавлида и т.д.).
Наиболее непримиримо они настроены против местного суфизма и связанного с ним культа святых. Почитание шейхов, зикры, посещение могил святых шейхов (зиярат) и многое другое из практики местных тарикатов они считают признаком их глубочайшего и осознанного заблуждения, многобожием (ширк) и неверием (куфр). Неверными они объявляют всех мусульман, которые не разделяют их взглядов. С точки зрения ваххабитов, неверные обязаны, покаявшись, снова принять ислам: «мусульманин, совершивший хотя бы одно из этих деяний, должен обновить свой ислам, сделав тавба (покаяние) вновь принять ислам, так как перечисленное является выходом из ислама или тягчайшим грехом» (личный архив А.А. Ярлыкапова. Тетрадь «Конспекты ваххабита»). В этом документе говорится также: «Ислам - религия джихада и жизни. Ислам предписывает каждому мусульманину не щадить ни своего имущества, ни своих сил во имя победы Ислама». Иными словами, ведение джихада ваххабиты считают обязанностью каждого мусульманина [14, с. 282 - 283].
Подводя итоги уже проведенных конкретно-социологических исследований по активизации идео-
логии и практики ваххабитского движения в Дагестане, можно сказать следующее:
а) в ваххабитском движении на Северном Кавказе и в Дагестане прослеживаются два направления - умеренное и радикальное. Первое делает упор на вопросы возрождения исламских нравственных ценностей и проповеднической работе, а второе стремится к реализации своих политических взглядов любой ценой;
б) основными причинами распространения ваххабизма в этом регионе являются системный кризис социально-экономических, политических и духовно-нравственных отношений, обнищание широких масс населения в результате укрепления рыночных отношений, криминализация и коррумпированность всех сторон жизни; упадок в глазах широких масс населения нравственного авторитета традиционного тари-катского духовенства, поддерживающего во всем власть и существующие в обществе социально-политические отношения;
в) по возрастному составу участников ваххабитское движение является преимущественно молодежным;
г) по социальному положению оно в основном состоит из низших слоев общества (материально необеспеченных, безработных, с приниженным социальным статусом, с невысоким образованием и т.д.);
д) по идеологической ориентации оно является своеобразным бунтом против традиционного ислама, который в свое время поддерживал советскую власть, а ныне поддерживает новые порядки «дикого капитализма» [15, с. 343].
Ваххабиты защищают идеи первоначального ислама, строгого монотеизма и не без основания критикуют тарикатизм в форме дагестанского шейхизма за возврат к язычеству, племенным идолам, в борьбе с которыми утверждался ислам.
Однако проведенные конкретно-социологические исследования по указанной тематике из-за ограниченности выборки респондентов по половозрастному, этническому, территориальному, социальному, профессиональному и другим признакам, отсутствия единой методики исследования и обобщения его результатов не могли дать сколько-нибудь полной картины распространения ваххабитского движения в республике в целом и его влияния на сознание и поведение различных категорий населения. Тем более они не могли объяснить нейтрального, порою сочувственного отношения значительной части населения Дагестана к ваххабитскому движению.
В этой связи возникает необходимость подготовки и проведения масштабного конкретно-социологического исследования по данной проблеме силами компетентных ученых-социологов вузов, академических учреждений и государственной службы. Именно такое исследование может дать конкретный и досто-
Поступила в редакцию
верный материал для эффективной борьбы с исламским радикализмом.
Работа выполнена в рамках Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России». ГК П864 от 18.08.2009.
Литература
1. Ислам на Северном Кавказе: история и современность: материалы Всеросс. науч.-прак. конф. Махачкала, 2006.
2. Дагестанская правда. 2006. 30 дек.
3. Ислам на Северном Кавказе: история и современность. Махачкала, 2006.
4. Абдулагатов З.М. Послание Президента РД: новый взгляд на проблему терроризма // Актуальные проблемы противодействия религиозно-политическому экстремизму : материалы науч.-прак. конф. Махачкала, 2007.
5. Мусаева С.И. Пути проникновения экстремистской идеологии в Дагестан и борьба с ней // Актуальные проблемы противодействия религиозно-политическому экстремизму. Махачкала, 2007.
6. Курбанов Р. «Расползание» джихада: первичные факторы и масштабы радикализации ислама на Северном Кавказе // Центральная Азия и Кавказ. 2004. № 6 (36).
7. Муртузалиев С.И. Религиозно-политический экстремизм на Северном Кавказе и в Дагестане (по результатам социологического опроса) // Актуальные проблемы противодействия религиозно-политическому экстремизму. Махачкала, 2007.
8. Эфендиева Д.А. Отношение к неоваххабизму молодежи Северного Кавказа // Ислам на Северном Кавказе: история и современность. Махачкала, 2006.
9. Добаев И. Ислам на Северном Кавказе // Россия и мусульманский мир. 2002. № 8 (112).
10. Шамов И.А. Религия или светское просвещение // Дагестанская правда. 2001. 8 июня.
11. Абдулагатов З.М. Молодежь и религиозный терроризм в Республике Дагестан // Ислам на Северном Кавказе: история и современность. Махачкала, 2006.
12. Абдулагатов З.М. Проблемы и тенденции становления современных государственно-конфессиональных отношений в России (на примере православия и ислама). Махачкала, 2006.
13. Арухов З.С. Специфика северокавказского ваххабизма // Актуальные проблемы противодействия религиозно-политическому экстремизму. Махачкала, 2007.
14. Ярлыкапов А.А. Ваххабиты о ваххабизме: идеология религиозно-политического экстремизма из первых рук // Актуальные проблемы противодействия религиозно-политическому экстремизму. Махачкала, 2007.
15. Горошков Н.П. Российские мусульмане: между джа-дидизмом и ваххабизмом (взгляд из российской провинции) // Ислам на Северном Кавказе: история и современность. Махачкала, 2006.
28 сентября 2009 г.
