CC BY
27
состоянии человека по выделяющимся характеристикам человека в данный момент. Для этого сравнивается сфера деятельности человека с его эмоционально-психофизическим состоянием, волевыми качествами и умственными способностями. Выявлено, что часто речевая активность человека активизируется в конфликтных ситуациях или в ситуациях пика творческого вдохновения.
Анализ показал, что в выделенных трех грамматических группах компаративные фразеологические единицы отличаются степенью семантико-стилистической окраски в соответствии с временно-пространственными отношениями в историческом развитии культуры горных народностей. В компаративных фразеологических единицах заключено опосредствованное соотношение реального и вербального. Примером служит даргинский фразеологизм «диккала духхур» - «букет любви», в котором горянку сравнивают с букетом цветов, в которую влюбились многие люди.
В центре образной системы компаративных фразеологизмов находятся ключевые слова, которые обозначены устойчивыми соматизмами и зоонимами: - гъабзалагъуна гъай «геройские слова» (смельчак); бец1гъуна урши «подобный волку» (отважный); шишалер шингъуна «как в стакане вода» (чистый, открытый); - муснала ч1ич1алгъуна «подобно змее» (лицемер) и т. д.
Компаративные фразеологические единицы употребляются с целью выражения устойчивых внутренних и внешних характеристик человека в эмоционально-эксперессивных формах образного воплощения в речевом акте людей и часто сохраняют неизменное состояние независимо от стадий исторического развития культуры и речи сирхинского округа даргинского народа: хвера катарадякь чалбик1ули «грызутся как кошка с собакой»; курталадякь къел далк1а «как у лисы кривые следы»- обманщик; амх1аддякь уццусси «как осел работающий» - трудолюбивый и т. д.
В экспрессивных ситуациях человек придумывает аналогии, которые построены на единстве ассоциативных образов. В образных воплощениях компаративных фразеологизмов постоянством обладают ассоциативные связи ситуаций, выводящих человека из равновесия. Значительное количество компаративных фразеологических единиц в сирхинском диалекте даргинского языка представляет образы восприятия действий, поведения, логики человека: аргъутладякь х1инт1инагъибли дях1ра «как у гончей собаки с докрасна налитым лицом» (пьяный вдребезги; ищущий скандалы), миглихьиб амх1адякь т1ашли «стоять как осел на льду» (нерешительный, строптивый), валридякь гьак1витик1ули «как верблюд тащится» (медлительный) и т. д.
Некоторые компаративные фразеологизмы в точности передают причинно-следственные связи поступков человека
Библиографический список
и результатов его деяний: кулидякь варкьибли сай «как шкуру отделали» - сильно избили; издагдякь хьаратурли сай «как шахиню посадил» счастливое замужество; анкъи анхъдякь берхъибли саби «семья рацвела как сад» - многодетная семья.
Анализ показывает, что во всех группах компаративных фразеологических единиц в сирхинском диалекте даргинского языка, в основном, задействованы соматизмы и зоонимы. Однако для образного обозначения состояния человека также используются предметы и явления природы:
а) х1инкъвадякьли лаг1анни - гладкий как кремний (человек в теле);
къиридякьли ц1уттарли - как туча почернел (злой);
бях1дякь ц1убли - как стена белый (испуганный).
б) бях1унси г1яг1ягъуна - как курица мокрый (жалкий);
битибси ккатагъуна - как кошка побитая (обиженный);
унццу хинк1гъуна - как без соли хинкал (скучный).
Анализ подобных компаративных фразеологизмов в сирхинском диалекте показывает, что в восприятии и представлениях людей даже самые обычные явления и предметы очень часто вызывают разные устойчивые ассоциации, из которых получаются фразеологические метафоры: игьуб х1ярадякь вахьан - быстрый; тупангла х1ярх1ядякь вархьси-правдивый; ц1алла ц1ет1гъ-уна урши- проворный, шустрый и т.д.
В ходе теоретического исследования нами сделаны следующие выводы:
а) в образовании компаративных фразеологических единиц сирхинского диалекта даргинского языка особую активность проявляют соматизмы и зоонимы;
б) компаративные фразеологизмы сирхинского диалекта даргинского языка, содержат этнолексемы с национально-специфическими основами, и хранят богатый опыт культурно-исторической жизни народа;
в) образное воплощение реальной характеристики в вербальную форму компаративных фразеологических единиц производится с помощью метафоры, сравнения, гиперболы, олицетворения и др., в которых фразеологические компоненты - «гъуна», «дякь, дякьли» - выполняют роль сравнительных частиц ;
г) в реальном быту сирхинского народа на виду бывает человек с отклоняющимся от принятых норм поведением и часто под острый язык попадают люди с отрицательными качествами, этим объясняется преобладание компаративных фразеологических единиц с отрицательной коннотацией;
д) фиксация в языковом сознании определяющих факторов в поведении специфична, так как обусловлена традициями народа, его историей, а также возрастом человека, его полом, чертами характера и т. д.
1. Абдулаев З.Г. Даргинский язык: в 3 томах. Москва, 1993.
2. Магомедов М.-Г. З. Фразеология даргинского языка. Махачкала,1980.
3. Мусаев М.-С.М. Даргинский язык. Государственные и титульные языки России. Москва, 2002: 83 - 95.
4. Исаев М.-Ш. А. Структурная организация и семантика фразеологических единиц даргинского языка. Москва, 1995.
References
1. Abdulaev Z.G. Darginskijyazyk: v 3 tomah. Moskva, 1993.
2. Magomedov M.-G. Z. Frazeologiya darginskogo yazyka. Mahachkala,1980.
3. Musaev M.-S.M. Darginskij yazyk. Gosudarstvennye i titul'nye yazyki Rossii. Moskva, 2002: 83 - 95.
4. Isaev M.-Sh. A. Strukturnaya organizaciya isemantika frazeologicheskih edinic darginskogo yazyka. Moskva, 1995.
Статья поступила в редакцию 07.04.18
УДК 811
Volkova N.A., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Russian Language and Literature, Gorno-Altaysk State University, Gorno-Altaisk, Russia, Е-mail: [email protected]
Galkina O.A., teacher (Russian Language and Literature, Maima Agricultural Technical College (Gorno-Altaisk, Russia), Е-mail: [email protected]
PROBLEMATICS OF STORIES AND SHORT NOVELS OF E.G. GUSHCHIN. The article reveals the main themes and motifs of the stories and novels of E.G. Gushchin. The main problem of the writer's works are revealed to be man and nature that are closely connected with the theme of house and love. House is the key concept in the artistic picture of the author's world, it is a special spiritual space of a hero, it is a "natural abode" and the ancestral foundation of man. The article draws parallels with the works of V. Belov, V. Rasputin, F. Abramov, in whose works the motif of house is consonant with the ideas reflected in Gushchin's works. The stories of E. Guschin touch upon the eternal problems of life: the acquisition of faith, the search for a man by his place in life, an attempt to find in our man-made and cynical age a true source of spirituality.
Key words: writers of Altai, E.G. Gushchin, regional literature, man and nature, theme of house, theme of love.
Н.А. Волкова, канд. филол. наук, доц. каф. русского языка и литературы, Горно-Алтайский государственный университет, г. Горно-Алтайск, E-mail: [email protected]
О.А. Галкина, преп. русского языка и литературы, Автономное профессиональное образовательное учреждение Республики Алтай «Майминский сельскохозяйственный техникум», г. Горно-Алтайск, E-mail: [email protected]
ПРОБЛЕМАТИКА РАССКАЗОВ И ПОВЕСТЕЙ Е.Г. ГУЩИНА
В статье раскрываются основные темы и мотивы рассказов и повестей Е.Г. Гущина. Показано, что основная проблема произведений писателя - человек и природа - тесно связана с темой дома и темой любви. Дом является ключевым концептом в художественной картине мира автора, особым духовным пространством героя, «природной обителью» и родовым основанием человека. В статье проводятся параллели с произведениями В. Белова, В. Распутина, Ф. Абрамова, в творчестве которых мотив дома созвучен с представлениями, отражёнными в произведениях Е. Гущина. Повести и рассказы Е. Гущина затрагивают вечные проблемы бытия: обретение веры, поиски человеком своего места в жизни, попытка найти в наш техногенный и циничный век истинный источник духовности.
Ключевые слова: писатели Алтая, Е.Г. Гущин, региональная литература, человек и природа, тема дома, тема любви.
Евгений Геннадьевич Гущин - алтайский прозаик, творчество которого приходится на 1970 - 80-е гг. Творчество Е.Г. Гущина представляет большой интерес для историков литературы, литературоведов, ценителей региональной литературы. Его произведения не раз были удостоены наград различного уровня [см. об этом: 1, с. 321]. Евгений Гущин - автор пятнадцати книг художественной прозы, включающей рассказы, повести и романы, которые принесли автору широкую известность на Алтае и за его пределами.
Творчество Е. Гущина - это развитие линии «деревенской прозы», с середины 1970-х гг. получившей новое качество - он-тологичность. Проза, в которой человек выведен в круг природы, которая осмысляет взаимоотношения природных, социальных и национальных начал в жизни общества, исследует природного человека, испытывая его на истинность и жизнестойкость. Творчество Е. Гущина нужно рассматривать в ряду таких больших писателей-общественников, публицистов, как В.Г. Распутин, В.П. Астафьев.
Темы и мотивы рассказов, повестей и романов Е. Гущина образуют круг, в центре которого высвечивается основная проблема - человек и природа, экология их взаимоотношений. В творчество Гущина входит контекст природы, и, как кажется писателю, постижение её законов может гармонизировать социальную жизнь. Гущин пытается осмыслить, насколько нормы нравственности, по которым живёт человек, могут быть соотносимы с вечными законами природы.
Указанная проблема связана с темой дома. Дом для жителя деревни - жилое пространство, в котором сосредоточена вся его жизнь. Деревенский дом в сознании героев Гущина имеет обе-режный смысл, выступает как главное пристанище для человека, начало всех начал, где он чувствует себя в безопасности. «Центровкой, то есть приведением себя в безопасное положение для русского человека всегда были дом и родной дух» [2, с. 11]. Одновременно дом, в котором нет любви, теряет эти важные качества. В творчестве Гущина мы видим и то, и другое. Дом является ключевым концептом в художественной картине мира, особым духовным пространством героя, «природной обителью» и родовым основанием человека.
Образ дома в русской литературе приобретает аксиологическое значение, а также сакральный план в рамках ценностей земледельческой патриархальной культуры. «Главный дом человек в душе у себя строит», - говорил Ф. Абрамов в романе «Дом». Дом - глубинная универсалия, связанная с представлениями о семье, родстве, близких людях, предшествующих поколениях. Таким предстаёт дом у В. Белова в «Плотницких рассказах», в тетралогии Ф. Абрамова «Пряслины», в одном из поздних рассказов В. Распутина «Изба».
Мотив ухода из дома в творчестве Е.Г. Гущина осмысляется как выход в область других ценностей, который влечёт за собой необратимые изменения крестьянского характера (рассказ «Трамвайщица»). Утрата дома как утрата «малой родины» наблюдается в рассказах В.М. Шукшина («Из детских лет Ивана Попова» и др.), повестях В.П. Астафьева («Последний поклон»), В.Г. Распутина («Прощание с Матерой», «Живи и помни», «Последний срок»).
Отношение к дому, к родному пространству характеризует каждого героя Гущина. Нетрудно заметить, как много у них связано с родными местами, с родным домом, с памятью, с тем, что «сызмальства привычное, знакомое». «Раньше-то люди к дому
крепко прирастали», - говорит старик из рассказа «Ночью, в ожидании парома».
Тема дома, заявленная уже в названии, структурирует рассказ «Старый дом». Старика Гаврилыча, которому в старом доме «каждая плаха родная», хотят переселить в однокомнатную квартиру городского типа. Писатель точно передает внутреннее состояние своего героя, у которого и оставалось только прошлое, предваряя повествование развёрнутой метафорой с шубой. Сколько раз хотел Гаврилыч бросить её к порогу, да жаль было. «Шуба многие годы охраняла Гаврилыча от ветра и снега, от морозов, и вдруг под ноги - грязные сапоги обшаркивать. Не по справедливости. В стужу она, ясное дело, уже плохой помощник, а в избе - иной раз накинуть на плечи - ничего, пригреет. И вообще, новую ещё обнашивать надо, да привыкать к ней. Повесил как-то старую на гвоздь - похожа на хозяина: выгнула спину сутуло, и рукава вперед тянутся, гнутые в локтях. Того и гляди, соскочит и заковыляет по улице. А кто из соседей глянет и подумает: «Гаврилыч куда-то подался» [3, с. 91]. Рушат старый дом Гаврилыча и вместе с ним чуть не обрывают жизнь старика. «Гаврилыч лежал в пыльной траве. Лежал на боку, неловко повернув руку. Из маленького кулака торчал поблескивающий ключ» [3, с. 92].
Ассоциативно возникает в памяти картина из повести В. Распутина «Последний срок»: «Не верилось, что изба может пережить старуху и остаться на своем месте после неё - похоже, они постарели до одинаково дальней, последней черты и держатся только благодаря друг друга» [4, с. 136]. В этом же ряду можно назвать и распутинских старух из повести «Прощание с Матёрой», принявших тяжёлое, но единственно верное для них решение остаться в своей избе и принять вместе с нею смерть.
Образ дома очень важен в концепции писателя, для которого человек - это не только социальное, но и больше - природное, онтологическое существо. В контексте творчества Е. Гущина дом - не только стены и крыша над головой, а то, с чем связана жизнь человека, корни его, то единственное место, которого нет роднее, без которого трудно человеку. Это и земля, и родина, и память, и совесть, и те нравственные принципы, на которых базируется совестливый человек.
У Ф. Абрамова в романе «Дом» есть такая мысль, созвучная пониманию Е. Гущина: «Главный-то дом человек в душе строит. И тот ни в огне не горит, ни в воде не тонет. Крепче всех кирпичей и алмазов...» [5, с. 350].
По замечанию В. Горна, исследователя творчества Е. Гущина, проблему дома Е. Гущин не ставит так же широко и остро, как Ф. Абрамов или В. Распутин, но образ дома проходит через все его произведения, волнует и постоянно тревожит писателя [6, с. 464]. Дом в рассказах Е. Гущина одушевлён: «Он как человек» [6, с. 464].
Рассмотрим с этих позиций один из лучших, по определению критиков, рассказов Е. Гущина «Трамвайщица». В основе сюжета лежит повествование о молодой девушке, вырвавшейся из родного дома и уехавшей в город. Как уже было сказано, существование сельского жителя в городской среде, в новых для него ценностях, показывали многие советские писатели (В. Шукшин, Ф. Абрамов, В. Распутин и др.). Они изобразили в своих произведениях болезненно драматические стороны этого процесса. Шуру, героиню рассказа Е. Гущина, можно отнести к типу «маргинальная личность»: в данном случае это человек, который оторвался от рода, но не усвоил до конца городскую психологию.
У Шукшина и Распутина это образы «пришей-пристебай», «обсевков», у Астафьева - архаровцев, «межедомков», «легких людей» у Белова.
В рассказе «Трамвайщица» Гущин отразил самое начало вживания деревенской девчонки в городскую жизнь и очень точно показал постепенное разрушение первоначальных иллюзий, которые характерны для многих начинающих горожан. Уезжая в город, Шура «видела себя в чистой городской конторе. Почему именно в конторе, не знала, и чем будет заниматься в конторе, тоже не представляла, лишь чувствовала: работа в городе её ожидает чистая, приятная, и люди будут окружать приятные и веселые» [3, с. 30]. Город виделся героине «беззаботным, сотканным из одних радостей». Все оказалось иначе. Работа кондуктора в трамвае, простуженный грубый голос, частная квартира. А вместо «королевича», который грезился в песне матери и представлялся «высоким, чернявым, очень обходительным городским человеком», - Володька, неприкаянный и беспутный.
Потеря связей с родным домом обернулась для героини потерей ориентиров в бытии. Тема не новая для русской литературы, для русской советской литературы (например, «Алька» Ф. Абрамова), но в сочетании с писательским талантом Гущина, приобретшая свежее звучание. Как сложится дальнейшая судьба Шуры? Не затеряется ли она в огромном мире? Разрушится ли окончательно в ней нравственная опора, которая с потерей дома слабей? А может быть, за самым главным, самым дорогим и лучшим не надо «ездить так далеко»? Эти вопросы ставит писатель в своем рассказе.
Тема дома у писателя Е. Гущина, как уже было сказано, затрагивает проблему «человек и природа». Природа - это тот же дом, для того кто в ней живет, или органическая его часть. Отношение к природе служит в качестве своеобразного мерила духовности и самым существенным критерием нравственной оценки человека, так как сокровенное общение с природой способствует духовному обновлению человека.
Серьезная проблема конца 20 века, не потерявшая актуальности и в начале 21 века, - отношение человека к природе - вызвала острый интерес к ней советской литературы (уже названные произведения В. Распутина, Е. Носова, В. Астафьева и др.). Так, например, роман Е. Гущина «Правая сторона» передает беспокойство автора за судьбу уникального озера, тайги, окружающей его. В романе твердо звучит вопрос о том, где же мера правильного отношения к природе. Как сделать, чтобы после нас «детям голая земля не осталась» (В. Астафьев).
Как отмечает В. Горн, если бы в романе Е. Гущина были поставлены только проблемы, так сказать, экологические, то он вряд ли отличался бы от множества подобных произведений, а скорее уступал в чём-то лучшим образцам советской литературы. Е. Гущин изображает природу лишь постольку, поскольку она даёт ему необходимый материал для исследования природы человека [7, с. 4]. Гущину важно показать, насколько человек соответствует слову «хозяин», насколько он мудр в этом отношении. Не разрушает ли он свой дом, чтобы на его месте построить жилплощадь? Мысль писателя созвучна мыслям других писателей-«нравственников»: человек - это органическое продолжение природы, и природа не может быть средством для самоутверждения личности; разрушая природу, человек, в первую очередь, разрушает себя, человек расчеловечивается.
Книга «Небесное созданье», в которую вошли последняя повесть Евгения Гущина и его лучшие рассказы разных лет, по выражению Т. Грунэ, - последний поклон замечательному алтайскому писателю [8]. Именно в этом сборнике мы можем найти произведения, где автор обращается к ранее не затронутому чувству, чувству любви.
Последняя повесть писателя «Небесное созданье» вышла в свет в 2007 г. По словам В. Коржова, «здесь автор успел отобразить приметы нового времени - организованная преступность, воры - руководители, похищенное с прииска золото <>. И рядом со всем этим - охотник-промысловик, человек, для которого в его ремесле и во всей жизни ничего не поменялось со времен отцов и дедов. Но и он пытается изменить свой мир, только причина для этого желания у него особенная - любовь» [9, с. 5].
Герой, дом которого уже давно покинула любовь (собственно, её и не было - женился герой легко, выбрав ту, кто связала ему свитер), вдруг встречает девушку, чувство к которой мгновенно заполняет его всего. Любовь - яркая, чувственная, плотская и одновременно светлая, - находит его в пространстве, которое давно уже заменило ему дом. Это «зимовейки» в тайге, в которых он живет по полгода. «Удивительная все-таки штука -
таёжная избушка. Шаришься целый день по глухим урочищам, месишь целинные снега, к вечеру так умаешься, едва ноги волочишь. Все лицо и шапка - в лохматой изморози, с бровей и бороды сосульки свисают. Ходьба уже не согревает, потому что к ночи наваливается мороз с ясного неба, и одолевает тоска. Кажется, сколько ни иди, вокруг будут только забеленные колючим снегом кедры, пихты, кусты чапыжника да скалы, и негде на ночь приклонить голову. И вдруг среди стылой тайги возникают тёмные бревна рукотворных стен с оконцем, и видишь крышу с жестяной трубой над нею, из которой скоро заструится в морозное небо горьковатый жилой дымок. И ведь заранее знаешь, что скоро доберёшься до теплой зимовейки, а всякий раз удивляешься и радуешься ей как неожиданности.
- Здравствуй, любимая избушечка, - растроганно заговорил Алексей, выталкивая из горла вместе со словами клочья пара. -Вот я и вернулся. Да не один. Прими нас и обогрей» [9]. Именно сюда он принес девушку из разбившегося вертолета.
Этот рассказ интересен двоякой интерпретацией любви: с одной стороны, он в буквальном смысле покупает любовь Алёны за мешочек с золотом, который вытаскивает из сгоревшего вертолета, и в результате несёт наказание - смерть; с другой - Алена открывает ему неведомое прежде чувство счастья, связанное с плотской любовью, в котором соединились и радость, и новые открытия себя. «До неё я жил как животное. Ел, пил, работал и - никаких радостей. Душа была словно в потёмках. Теперь я увидел свет и почувствовал себя человеком. У меня такого ещё не было. Я люблю», - говорит герой с Ангелом-хранителем [9]. «Теперь жизнь наполнилась новым смыслом, и пусть суть этого ему не совсем ясна, да он и не спешит докопаться до сути вот так, сразу, но впереди ему стал видеться какой-то свет, согревающий душу. Хорошо ему было сейчас, радостно, он ощущал в себе весёлую силу» [9].
Несмотря на то, что чувство Алексея не разделено, оно делает его впервые счастливым. Он счастлив тем, что любовь вдруг ярким светом озаряет его жизнь, которая до встречи с Аленой - «небесным созданьем», как он её называет, была во многом бесцельной. Именно с Аленой он «узнал, какие радости таит настоящая-то жизнь. Когда рядом - любимая». Или: «А все-таки хорошо, что ты поселилась в моей душе. Что ты есть на свете. Что можно любить тебя без взаимности. Уже этим ты делаешь меня счастливым» [9].
Алексей - из лучших героев Гущина, которые отличаются чистотой помыслов, совестливостью, принципиальностью, благородством. «Крепко прирос я душой к здешней тайге», - признаётся он Алене на предложение убежать в Америку. - «Широко повёл рукой, обводя перед собою всё видимое пространство. -Эти угодья лишь на мне и держатся. Поселковые бракоши сюда не суются. Знают: не потерплю. Правда, из-за перевала кара-кокшинские лезут, но найду и на них укорот. Если бы не я, тут вообще было бы мёртво. Всё бы выбили подчистую: и соболей, и белок, и кабарожек, да и маралов тоже. Я-то промышляю бережливо. Все же - учёный охотовед. И вдобавок - мэнээс. То есть, младший научный сотрудник научно-исследовательского института пушнины и звероводства» [9].
Несмотря на то, что такие герои часто приносятся в жертву миру корысти, алчности, потребления (как в этом рассказе, где герой отдаёт за любовь свою жизнь), в художественном мире автора такие идеальные герои необходимы. С ними связана вера и надежда автора в человеческую порядочность и благородство.
В рассказе «Тень стрекозы» главной темой является тема взаимоотношения в семье, в которой намечается конфликт мужа и жены (как конфликт между мечтой и приземлённостью, идеальным и реальным). Один герой - это отражение идеального мира, идеальных ценностей, а другой - мира реального, практичного, страшного отсутствием таких ценностей.
Автор ставит вопрос о счастье. Что есть настоящее счастье? В начале рассказа герой Василий («чудик», если воспользоваться типологией Шукшина) и героиня Варя будто бы счастливы.
Автор предлагает нам эпизод знакомства героев: «Познакомился он с ней в потребсоюзе, куда его начальство послало подремонтировать окна и двери. Василий только вернулся из армии, носил солдатское, был весел и свеж лицом. И работал он споро и весело, изголодавшись по делу. В потребсоюзе сидели все больше молодые девки. Они, не скрываясь, таращились на Василия, заговаривали с ним. Здесь же, среди других, была и Варя. На столяра она игриво не поглядывала, но, даже опустив глаза на бумаги, чутьем видела каждое движенье парня. Уж она-то раньше других угадала в нем много жизни» [10, с. 201]. Насторажива-
ет последняя фраза, в которой всё же речь идет не о любви, а о некотором расчёте. Вася - человек добросовестный, умеющий работать, человек, на которого можно положиться. Чувство влюбленности более оказалось присуще мужскому персонажу. «Нет, не ошибся Василий, разглядев в Вариных глазах обещание близких радостей. Женой она оказалась куда с добром. И пылинки в комнатах соберет, и мужа обстирает, накормит, а вечером прижмется к его груди, у того дыхание теснится, и голова тяжелеет от необъяснимой сладости» [10, с. 202].
Поначалу такая жизнь устраивает героев, у них общая цель - сначала строительство собственного дома, потом его обустройство. Но если цель жены героя достигнута и ей, женщине приземлённой, больше ничего не надо, то мужу этого мало. Нужен праздник душе - «небесное создание» - вертолёт. Конфликт, наметившийся между женой и мужем, представляет собой традиционный конфликт материального и духовного, возникающий на бытовом уровне и ведущий к отчуждению героя.
Счастье жены в покупке всё новых и новых вещей для себя, ковров в дом и т. д., она не замечает сама, как становится мещанкой, заражённой вещизмом. Она никак не может устоять перед соблазном всё новых и новых покупок. Об этом говорит старуха Федоровна, соседка Атясовых: «Всего навалом в избе: и пить, и исть, и одеться. Телевизоры разные... Разбаловались люди, маются, не знают, какую им ещё холеру надо» [10, с. 203]. Герой, который первоначально считает увлечение жены обычной женской слабостью, поражается своему новому чувству, которое он испытал, когда увидел её в новом импортном брючном костюме: «Ему подумалось, не надень Варя тот костюм, тоже по виду чужой и странный, никакой ссоры бы не получилось, что в тех пестрых штанах Варя была сама не собой и говорила ему не свои слова, а те, что пришли вместе с костюмом» [10, с. 201].
Так отношения между героями ломаются, из спокойных перерастают в скандальные: «Василий сначала изумлённо молчал. Ему даже казалось, что эти слова говорит не Варя, а даже по виду незнакомый человек. И голос не слыханный прежде, чужой, и слова чужие. Не стал больше ничего говорить, повернулся молча, ушёл к себе в сарай. Опустился там на чурку, задумался.
Конечно, он и раньше знал, что не обрадуется жена, когда узнает про деньги, но таких обидных слов не ожидал и растерялся. Кто спорит, что не виноват? Виноват. Но можно ли из-за денег так на человека? Думал, поругается Варя и тем кончится, а вышло вон как. Видно, и он Варю не очень-то знал» [10, с. 202].
Василий не только построил вертолет, но и сумел взлететь на нем - сбылась его мечта! Правда, в финале происходит излечение от мечты после падения вертолета, чему очень рада жена. И снова в семье воцаряются спокойствие. Автор с иронией замечает: «И снова ладно стало в доме Атясовых, тихо стало и уютно. Варя ни в чем мужа не укоряла, будто ничего и не случилось. Иногда только спрашивала задумчиво:
- Так что же, Вася, с тобой было-то? Ведь это надо ума лишиться - вертолет строить. Понять не могу.
Отвечал неохотно:
- Не знаю... Накатилось...»
Пейзаж в самом финале рассказа говорит о том, что, изменив мечте, герой потерял какую-то часть души: «Изредка ветер пригонял заплутавшую снеговую тучу. Мелкий колючий снег косо падал вниз и таял - теплая земля не принимала его.
Но иногда небо вскрывалось полыньями такой неожиданно близкой голубизны, что сердце заходилось непонятно отчего.
Вот такая стояла осень...» [10, с. 204].
В повести «Храм спасения» (1985 г.) тема любви и дома развиваются параллельно. Главному герою повести, Светозару Ивановичу, «виделись далекие костры на берегу реки, где сгорал дом его детства и куда ему нет возврата. После переезда матери к Сашке на ту сторону оборвался последний корешочек, что связывал её разлетевшихся по огромной стране детей с Рябовкой. Не соберутся они уже там за одним столом. Нет у них больше родного дома. После смерти отца осиротели они второй раз, хотя и не догадываются об этом» [10, с. 13].
Уже в начале повести появляется образ реки-символа, отделившей его от детства, от родных, от счастья. Осознание потери
Библиографический список
дома, невозврата является главной причиной того, что герой потерял вкус к жизни, её смысл, испытал чувство одиночества, свою ненужность. Родной дом утрачен навеки, а в городской квартире (на жилплощади), полученной благодаря связям деловой жены, герой тоскует. Единственное спасительное место - балкон, куда уходит герой после унизительных скандалов с женой, и откуда видно родное место.
«Герой оказывается оторванным от «почвы», её мощного целительного воздействия, - замечает Л. Шаляпина. Спасительный балкон - всего лишь «аршин пространства», где мечется мятущаяся, стремящаяся к «живой жизни» человеческая душа» [11, с. 23].
В такой кризисный для героя момент природа становится храмом спасения.
«Светозар Иванович всё чаще и дольше посматривал на противоположный берег, таинственный и зовущий, куда туристам нет доступа. Различал вдали скалы, нависающие над водой. Выше скал зеленели могучие кедры, разросшиеся далеко вверх до самых альпийских лугов. Там начинались гольцы, гладкие и голые, без дерева и кустика, с пятнами не растаявших кое-где снегов. А над гольцами и над озером громоздилась зубчатая стена гор с острыми заснеженными пиками. Вообще-то тайга и горы были хороши и на этой стороне, но там, не правобережье, - особенные, потому что заповедные. Асабина тянуло туда неимоверно» [10, с. 44]. Природа - это, с одной стороны, шаг к излечению, с другой - большое испытание на порядочность, на человечность. Свободный выбор между добром и злом - за самим человеком.
Писатель проводит героя через сделку с собственной совестью. Предавший природу, герой лишается едва обретённой свободы. Но автор находит возможность спасти героя. Такой возможностью становится любовь. Валентина выступает в повести носителем лучших женских качеств. Она способна понимать, жертвенно любить, быть опорой для мужчины в трудную минуту. «В сорок лет до него дошло, что женщина женщине - рознь. Одна и старого вымолодит, другая молодого выстарит. А всё дело в любви. Либо она есть, либо её нет. Эта истина известна человечеству с древности, да только каждый открывает её для себя заново» [10, с. 37]. Такой женщиной оказалась для Асабина Валентина. Тогда как, например, Королева погубила его жена Вера.
В основе сюжета ещё одного произведения Е. Гущина - «Чужой праздник» - лежит встреча незнакомых людей - бизнесмена Александра и мотальщицы Ольги, которую герой пригласил в ресторан отметить с ним его День рождения.
Герой рассказа «Чужой праздник» и в детстве, и в юности жил, как все. «Купился», как многие, на новые лозунги «Обогащайтесь!», стал миллионером. Но счастья не было. В Ольге есть всё, что привлекает в лучших героях Гущина, - твёрдость убеждений, неподкупность, благородство, чистота. У этого «нового русского» есть тоже всё: деньги, мерседес и т. д. - нет только вот такой чистоты, потому-то он и тянется к Ольге. Этот герой попадает в чужую компанию. В компанию тех, кто противопоставлен любимым героям Гущина в каждом его рассказе. Это - подружка Ольги - Вика, «с кукольным лицом», циничная и пошлая, её исчерпывающе характеризует лексика. «Втюрился», «погудели», «пудрил мозги», «слинял» - только такими словами она может говорить об отношениях мужчин и женщин. В этом ей вторят герои других произведений: брат Ивана - Гришка («Красные лисы»), друзья Алексея («Небесное созданье»). Встреча в ресторане заканчивается, Ольга уходит в своё общежитие, Александр уезжает в свой город. Но духовность двух людей, которая выразилась в этой встрече, останется с ними, её чистота сделает героя лучше. Любовь - лишь мгновение в жизни человека, но память о ней в мире вечна, одухотворённая любовь созидательна по своей сущности.
Таким образом, мы видим, что центральная проблема в творчестве Е. Гущина - взаимоотношение человека и природы - тесным образом переплетается с темой дома и темой любви. Дом, понимаемый как средоточие тепла, взаимопонимания, любви, лишённый этих характеристик, теряет свою ценность. И тогда домом, который приютит и даст радость человеку, становится природа.
1. Волкова Н.А., Галкина О.А. Жизненный и творческий путь Е.Г. Гущина. Мир науки, культуры, образования. 2017: 4 (65): 319 - 321.
2. Прокофьева А.Г. Краеведение как основной и региональный компонент литературного образования. Диссертация ... доктора педагогических наук. Санкт-Петербург, 1997. Available at: http://nauka-pedagogika.com/pedagogika-13-00-02/dissertaciya-kraevedenie-kak-osnovnoy-regionalnyy-komponent-literaturnogo-obrazovaniya
3. Гущин Е.Г. Луна светит, сова кричит: рассказы. Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1974.
4. Распутин В.Г. Живи и помни: Повести. Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1988.
5. Абрамов Ф. Братья и сестры. Роман в четырёх книгах. Книги третья и четвертая. Москва: Сов. Россия, 1987.
6. Горн В. О прозе Е. Гущина. Гущин Е.Г. Храм спасения. Вступительная статья В. Горна. Барнаул: Алтайское книжное издательство, 1986.
7. Горн В. Храм спасения - совесть. Алтайская правда. 1985; 20 октября.
8. Грунэ Т. Только свети, свети... Сибирские огни. 2007; 5: 187 - 189. Available at: http://magazines.russ.rU/sib/2007/5/gr18.html
9. Гущин Е.Г. Небесное созданье. Вступ. ст. В. Коржова. Барнаул: Барнаульское изд-во, 2007.
10. Гущин Е. Храм Спасения. Повести, рассказы. Послесловие В.Ф. Горна. Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1986.
11. Шаляпина Л.В. Природа как категория нравственной основы человека в повести Е. Гущина «Храм спасения». Барнаул, 2005. References
1. Volkova N.A., Galkina O.A. Zhiznennyj i tvorcheskij put' E.G. Guschina. Mirnauki, kul'tury, obrazovaniya. 2017: 4 (65): 319 - 321.
2. Prokof'eva A.G. Kraevedenie kak osnovnoj i regional'nyj komponent literaturnogo obrazovaniya. Dissertaciya ... doktora pedagogicheskih nauk. Sankt-Peterburg, 1997. Available at: http://nauka-pedagogika.com/pedagogika-13-00-02/dissertaciya-kraevedenie-kak-osnovnoy-regionalnyy-komponent-literaturnogo-obrazovaniya
3. Guschin E.G. Luna svetit, sova krichit: rasskazy. Barnaul: Alt. kn. izd-vo, 1974.
4. Rasputin V.G. Zhiviipomni: Povesti. Barnaul: Alt. kn. izd-vo, 1988.
5. Abramov F. Brat'ya isestry. Roman v chetyreh knigah. Knigi tret'ya i chetvertaya. Moskva: Sov. Rossiya, 1987.
6. Gorn V. O proze E. Guschina. Guschin E.G. Hram spaseniya. Vstupitel'naya stat'ya V. Gorna. Barnaul: Altajskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1986.
7. Gorn V. Hram spaseniya - sovest'. Altajskaya pravda. 1985; 20 oktyabrya.
8. Grun'e T. Tol'ko sveti, sveti... Sibirskie ogni. 2007; 5: 187 - 189. Available at: http://magazines.russ.ru/sib/2007/5/gr18.html
9. Guschin E.G. Nebesnoe sozdan'e. Vstup. st. V. Korzhova. Barnaul: Barnaul'skoe izd-vo, 2007.
10. Guschin E. Hram Spaseniya. Povesti, rasskazy. Posleslovie V.F. Gorna. Barnaul: Alt. kn. izd-vo, 1986.
11. Shalyapina L.V. Priroda kak kategoriya nravstvennoj osnovy cheloveka vpovestiE. Guschina «Hram spaseniya». Barnaul, 2005.
Статья поступила в редакцию 10.04.18
УДК 82.0
Gadzhiev M.A., senior lecturer, Department of Russian Literature, Dagestan State University (Makhachkala, Russia),
E-mail: [email protected]
Gamzatova M.R., MA student, Philology Faculty, Dagestan State University (Makhachkala, Russia),
E-mail: [email protected]
THE PROBLEM OF MAN AND ENVIRONMENT IN THE STORIES OF LYUDMILA PETRUSHEVSKAYA. The research examines a problem of the man and the environment and its solution in stories by Lyudmila Petrushevskaya. Describing the life and fate of contemporaries, raising the classical theme of the "little man", the author shows the modern realities of Russia, raises acute social problems of society, thereby creating his own particular artistic world. Analyzing the stories presented in the article, the researchers identify the specifics of the approach of Lyudmila Petrushevskaya as a follower of traditions of the natural school. The work identifies features of the genre in its performance, the originality of the style, the artistic means of depicting the person and his environment, and to understand the author's relationship with his characters. As a result of the analysis, we came to the conclusion that the problem of the man and the environment to some extent is raised in all works of the writer. L. Petrushevskaya always condemns the surrounding reality, focusing on the main thing - the man who, despite all the vicissitudes of fate, is worthy of love.
Key words: Lyudmila Petrushevskaya, man and environment, theme of "little man", artistic world, features of genre.
М.А. Гаджиев, доц. каф. русской литературы филологического факультета, Дагестанский государственный
университет, г. Махачкала, E-mail: [email protected]
М.Р. Гамзатова, студентка 2 курса магистратуры филологического факультета, Дагестанский государственный
университет, г. Махачкала, E-mail: [email protected]
ПРОБЛЕМА ЧЕЛОВЕКА И СРЕДЫ В РАССКАЗАХ ЛЮДМИЛЫ ПЕТРУШЕВСКОЙ
В данной статье рассматривается проблема человека и среды и её решение в рассказах Людмилы Петрушевской. Описывая жизнь и судьбы современников, поднимая классическую тему «маленького человека», автор показывает современные реалии России, поднимает острые социальные проблемы общества, создавая тем самым свой особенный художественный мир. Анализируя рассказы, представленные в статье, мы попытались выявить особенности подхода Людмилы Петрушевской как последователя традиций натуральной школы. Определить особенности жанра в её исполнении, оригинальность стиля, художественные средства изображения человека и окружающей его среды, а также понять отношения автора со своими героями. В результате анализа, мы пришли к выводу, что проблема человека и среды в той или иной мере ставится в любом произведении писательницы. Но Л. Петрушевская всегда осуждает окружающую действительность, заостряя внимание на главном - человеке, который, несмотря на все превратности судьбы, достоин любви.
Ключевые слова: Людмила Петрушевская, человек и среда, тема «маленького человека», художественный мир, особенности жанра.
Каждый рассказ автора является историей отдельного человека, что позволяет детально изобразить образ самого героя и среды, в которой он живет. Средой, чаще всего, выступает разноречивая толпа современного города, а главный герой - обыкновенный рядовой человек, неотделимая часть этой огромной толпы. Однако благодаря глубокому психологизму и интересу к современной жизни, она создает сложную картину взаимодействия личности с отношениями, сложившимися в обществе, что наталкивает на мысль: герой - абсолютный продукт среды.
Каждый из её героев хочет устроиться в этой жизни, пытается найти свое суверенное место в мире и делает это как умеет
[1]. И на первый взгляд их цели просты и вульгарны, но, между тем, понятны читателю. Любая, даже незамысловатая житейская история, заканчивается столкновением с законами современной жизни. Петрушевская выносит на наше обозрение, казалось бы, несущественные детали и ситуации из жизни персонажей, которые в её объективе становятся серьезными бытийными проблемами.
Исследователи отмечают, что судьба, проживаемая каждым из персонажей Петрушевской, всегда четко отнесена к определенному архетипу: сирота, безвинная жертва, суженый, суженая, убийца, разрушитель, проститутка (она же «простоволосая» и
