CC BY
204
или по 558 руб. в среднем на человека, а в 1957 г. сумма экономического эффекта внедренных предложений была 106,7 тыс. руб., а рационализаторам выплачено 24 тыс. руб. премий [4]. В 1959 г. поступило 254 рацпредложения, внедрено 195. Условная годовая экономия составляет 653 тыс. руб., количество рационализаторов достигло 135 человек [5]. Если сопоставить премии за рационализацию с зарплатой за месяц даже среднего рабочего, то сравнение будет в пользу последней. Кроме того, среди рационализаторов было много ИТР, зарплата которых была еще выше. Однако с изменением задач производства значительно возросла и рационализация на предприятии.
На основе изложенного материала можно сделать вывод о росте промышленного производства в данный период. Причем этот рост характеризуется как созданием новых предприятий, так и укрупнением уже существующих. На примере данного завода можно проследить обе эти тенденции. Предприятие было построено и введено в эксплуатацию уже после войны. При этом к концу периода численность рабочих составила более 1000 человек. В результате завод стал одним из крупнейших в области. На примере этого предприятия мы видим все те процессы, которые были характерны как для промышлен-
ности нашего региона, так и для общества в целом. Среди этих тенденций и строительство жилья, особенно активизировавшееся в этот период времени. Наблюдаем и быстрый рост предприятия, увеличение всех категорий сотрудников, особенно рабочих.
1. ГАТО (Гос. арх. Тамбовской области). Ф. Р.-4730. Оп. i. Д. 2. Л. 19о6., 54-55, SG-S2, i29, 2i9, 225, 27i, 273.
2. ГАТО. Ф. Р.-4730. Оп. i. Д. 9. Л. SG, 83-84, 9G, 9i, ii7-ii8, i48, i52, 234, 259, 2б5.
3. ГАТО. Ф. Р.-4730. Оп. i. Д. ii. Л. i4.
4. ГАТО. Ф. Р.-4730. Оп. i. Д. 27. Л. 28, 32, 42, 4б, 48, 73, 98, i49, i57-i59, i9G, 273-274.
5. ГАТО. Ф. Р.-4730. Оп. i. Д. 74. Л. 55об., б2, 8б-87.
Поступила в редакцию i2.Gi.2GiG г.
Kazmin O.V. Activity of Pervomayskiy “Himmash” factory in 1945-1959.
The given article considers activity of Pervomayskiy “Himmash” factory during 1947-1959. In the research an emphasizes is put on social-economic component of the enterprise. The analysis of factory workers structure, wages, their living conditions and rationalization activity is performed.
Key words: worker; employees; wages; living space; rationalization.
УДК 94(477)+94(73.G92)
ПРОБЛЕМА ЯДЕРНОГО РАЗОРУЖЕНИЯ УКРАИНЫ И АМЕРИКАНСКАЯ ДИПЛОМАТИЯ (1991-1994)
© Е.А. Кондратюк
В статье рассмотрены особенности американо-украинского взаимодействия в решении вопроса ядерного разоружения Украины в начале 90-х гг. ХХ в. Уделено внимание важнейшим причинам несовпадения подходов США и Украины к решению вопроса о ядерном оружии, а так же методам воздействия американской дипломатии на украинскую внешнюю политику.
Ключевые слова: ядерное разоружение Украины; американская дипломатия; Программа Нанна-Лугара; украинско-американские отношения.
Сегодня, по прошествии без малого двадцати лет после распада Советского Союза, исследователи все чаще обращаются к историческому осмыслению международных проблем, связанных с этим событием. Не вызывает сомнений, что распад СССР породил много новых противоречий международного
характера, в т. ч. вызванных образованием на постсоветском пространстве четырех государств, которые de facto обладали ядерным оружием. В связи с тем, что Соединенные Штаты Америки превратились в главного игрока на международной арене, они играли значительную роль в разрешении вопросов,
связанных с фактором ядерного оружия на территории бывшего СССР.
Основной целью данной статьи является определение роли американской дипломатии в отношении ядерного разоружения Украины, которая проявила наибольшую настойчивость в том, чтобы после распада СССР сохранить на своей территории ядерный арсенал.
После подписания Беловежских соглашений администрация Дж. Буша находилась в некотором замешательстве. В недрах американских ведомств было разработано большое количество планов по подрыву сил советского государства. Однако после ликвидации СССР оказалось, что в США отсутствует какая-либо стратегия развития отношений с вновь образованными членами мирового сообщества. Поэтому американская дипломатия выбрала единственно возможный на тот момент вариант поведения: тесные взаимоотношения с Москвой, которая в качестве регионального гегемона должна была поддерживать относительный порядок на постсоветском пространстве.
Еще 31 июля 1990 г. тогдашние лидеры СССР и США М.С. Горбачев и Дж. Буш подписали Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ). Но 8 декабря 1991 г. государство, с которым США заключали данное соглашение, было упразднено, а в реальности появилось четыре независимых государства, на территории которых дислоцировались стратегические ядерные силы. В том числе, в пределах Украины находилось 176 межконтинентальных баллистических ракет (МБР): 130 РС-18 (по западной классификации, 88-19) с 780 боезарядами и 46 новейших РС-22 (88-24) с 460 боезарядами; а также две дивизии дальней авиации, вооруженные 492 крылатыми ракетами воздушного базирования [1].
Однако факт наличия в Украине ядерного оружия не вызвал слишком сильных опасений американской стороны, т. к. начиная с Декларации о государственном суверенитете от 16 июля 1990 г., эта страна постоянно подчеркивала свою приверженность курсу на полное ядерное разоружение. В формате Содружества Независимых Государств был заключен пакет соглашений относительно дальнейшей судьбы ядерного оружия бывше-
го СССР, основной идеей которых было поэтапное предоставление ядерного статуса только Российской Федерации. Более того, по вышеназванной причине в последний период президентства Дж. Буша и на начальном этапе президентства У.Дж. Клинтона минимальным было участие США в разрешении вопроса о вывозе советского ядерного оружия из Украины для его разукомплектования и уничтожения на территории Российской Федерации.
Впервые готовность Украины ликвидировать доставшийся ей от СССР ядерный арсенал была поставлена под вопрос в марте 1992 г., когда Л.М. Кравчук приостановил вывоз тактического ядерного оружия с украинской территории. Верховная Рада Украины поддержала действия Президента, предприняв первую реальную попытку поставить под свой контроль стратегические ядерные силы, расположенные на территории Украины [2]. С этого момента среди украинских политиков (особенно депутатов Верховной Рады) все большую популярность стала приобретать точка зрения, что доставшееся Украине ядерное оружие следует сохранить. Оно рассматривалось либо как гарантия ненападения со стороны России, либо в качестве весомого аргумента для увеличения доли Украины при распределении международных (прежде всего американских) субсидий на разоружение.
Несмотря на то, что в украинском парламенте преобладали противники уничтожения в Украине ядерного оружия, в политических кругах имела место и противоположная точка зрения. Так, заместителя Министра иностранных дел Украины, руководителя Комитета по вопросам разоружения Б.И. Тарасюка крайне беспокоила возможность международной изоляции страны в случае отказа от курса на полное ядерное разоружение. При таком развитии событий перспектива евроинтеграции, о которой уже тогда задумывался последовательный западник Б.И. Тарасюк, становилась крайне отдаленной. Принимая во внимание мировую тенденцию на всеобщее разоружение, подобный подход имел все основания. Хотя Министр обороны Украины К.П. Морозов, проводя линию на военно-политическое сотрудничество с Североатлантическими структурами, считал, что Украине следует сохранить 46 МБР РС-22. На протяжении 1992-1993 гг. он
постоянно делал попытки донести ценность этой идеи до американского руководства по линии Министерства обороны США.
Президент Л.М. Кравчук, осознавая всю сложность проблемы, склонился к идее ликвидации ядерного оружия в Украине. Однако при этом он хотел получить значительные «отступные», в первую очередь, от США. Чашу весов в пользу этого подхода склонили американо-украинские консультации в Киеве весной 1992 г., во время которых впервые был поднят вопрос по предоставлению Украине помощи для удовлетворения ее потребностей при ядерном разоружении.
Еще в ноябре 1991 г. Конгресс США одобрил Программу «За совместное снижение опасности», разработанную сенаторами С. Нанном и Р. Лугаром. Основной целью данной программы было предотвращение угроз мировой безопасности вследствие несанкционированного использования и ненадлежащего хранения оружия массового уничтожения в условиях дезинтеграции на территории бывших советских республик. В соответствии с Программой Нанна-Лугара, Россия, Украина и другие республики должны были получить финансовую и материальную помощь на транспортировку, хранение и ликвидацию всех видов оружия массового поражения, а также на предупреждение его распространения. На протяжении нескольких лет Конгрессом США на эти цели выделялось по 400 млн долл. ежегодно [3].
Появление данной программы свидетельствовало о двух фактах. С одной стороны, оно сигнализировало о том, насколько серьезно американская сторона подходит к вопросу ядерного разоружения и, следовательно, готова потратить огромные средства на ее осуществление. Скорее всего, Л.М. Кравчук при решении вопроса о ядерном разоружении Украины исходил именно из этого и надеялся увеличить долю Украины при распределении этих средств, затягивая вывоз ядерного оружия. С другой - Программа Нанна-Лугара изначально могла быть использована в качестве рычага американской дипломатии: для того чтобы получить помощь, дотационным странам приходилось идти на условия, которые выдвигались США. В дальнейшем именно этот рычаг американская сторона использовала для окончательного разрешения во-
проса о ликвидации ядерного арсенала в Украине.
Во время первого официального визита в Вашингтон Президент Украины Л.М. Кравчук подтвердил готовность украинского государства принять условия Договора СНВ, а также присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия в качестве государства с безъядерным статусом. В свою очередь, американская сторона обещала предоставить Украине часть средств, выделенных по Программе Нанна-Лугара.
23 мая 1992 г. в Лиссабоне между четырьмя бывшими советскими республиками и США был подписан Протокол к Договору СНВ (Лиссабонский протокол). По воспоминаниям тогдашнего Министра иностранных дел Украины А.М. Зленко, «на протяжении дня главы делегаций трех стран пять раз садились за стол переговоров и пять раз расходилась ни с чем. Во время последней встречи Госсекретарь США Джеймс Бейкер начал было терять контроль над собой. ...Мне даже показалось, что в его глазах я превратился в некое воплощение мирового зла, которое цинично противостоит божественному воинству во главе с самим Джеймсом Бейкером III...» [4]. Несмотря на крайнюю образность представленного тогдашним главой внешнеполитического ведомства Украины описания сложившейся ситуации, действительно цели украинской и американской сторон диаметрально различались. В основе внешней политики Украины, как замечает Пол Даниери, лежала необходимость подтвердить суверенитет Украины на международной арене и дистанцироваться от Москвы, что отражалось в постоянном противопоставлении интересов Украины интересам России, в т. ч. в вопросе о ядерном оружии [5]. В свою очередь, перед американской дипломатией на тот момент стояли две важные стратегические цели: во-первых, поддержание стабильности в регионе и, во-вторых, как можно большее сокращение ядерного оружия бывшего СССР. Поэтому планы Москвы и Вашингтона в отношении ядерного разоружения Украины полностью совпадали, но их реализация постоянно наталкивалась на упорное сопротивление со стороны украинского государства.
По итогам переговоров сторонами все же был подписан вышеназванный Лиссабонский
протокол, который предусматривал, что Беларусь, Казахстан, Украина и Россия в качестве государств-правопреемников Советского Союза приняли его обязательства по Договору СНВ. Украина (наряду с Беларусью и Казахстаном) соглашалась в кратчайшие сроки присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия в качестве неядерного государства. Каждая сторона должна была ратифицировать Договор СНВ вместе с Лиссабонским протоколом и произвести обмен ратификационными грамотами с США, после чего данный документ вступал в силу [6].
Но Верховная Рада начала длительное затягивание выполнения принятых украинской стороной обязательств. США предприняли еще одну попытку подтолкнуть Украину к ратификации названных соглашений:
9 декабря Президент США Дж. Буш сделал Л. М. Кравчуку окончательное предложение ценой в 175 млн долл. из резервов Программы Нанна-Лугара (изначально эта сумма составляла около 90 млн долл.). Но и этот шаг не привел к положительному разрешению проблемы. Более того, 11 декабря Верховная Рада официально объявила о праве собственности Украины на ядерное оружие, расположенное в ее пределах. Однако в данном случае украинскими политиками не был учтен тот факт, что США всегда крайне болезненно воспринимают игры вокруг ядерного оружия и жестко реагируют на подобные заявления. Кроме того, терпение американцев иссякало, т. к. без ратификации Украиной Договора СНВ и Лиссабонского протокола Соединенные Штаты Америки и Российская Федерация не могли перейти к реализации Договора СНВ-2, обсуждение которого велось еще с лета 1992 г.
Напряженность в украино-американских отношениях нарастала. Неудивительно, что в США рассматривалось предложение о введении санкций против Украины в случае несговорчивости руководства страны по вопросу о ядерном оружии, а американская разведка «пришла к заключению, что сейчас Украина более, чем год назад, близка к тому, чтобы сохранить часть, если не все ядерное оружие бывшего Советского Союза, все еще расположенное на ее территории» [7]. В апреле 1993 г. во время визита премьер-министра Л.Д. Кучмы в США были сорваны переговоры на высшем уровне, потому что
администрация новоизбранного Президента США У.Дж. Клинтона высказала неудовлетворенность позицией Украины по поводу ликвидации ядерного оружия.
Осознав, что попытки давления только усугубляют положение, американская сторона попыталась сменить тактику. Летом 1993 г. прошли переговоры на уровне глав оборонных ведомств двух стран, по итогам которых стороны объявили о новом этапе военного сотрудничества США и Украины, что стало большим успехом для ведомства К.П. Морозова [8]. Это позволило американской стороне поднять вопрос о ядерном оружии. Однако, по словам Г. Даффи, основным аргументом США оставалось предложение финансовой помощи [9]. С этого времени США заняли более активную позицию в решении вопроса о ядерном разоружении Украины.
Еще с начала 1993 г. продолжались безрезультатные переговоры российской и украинской делегаций по поводу вывоза с территории Украины ядерного оружия и его уничтожения. В результате США, Украина и Россия договорились о проведении этих переговоров в трехстороннем формате в Лондоне. Однако в августе 1993 г. российская и украинская делегации все же пришли к консенсусу. Руководитель российской делегации Ю.И. Дубинин вспоминал, что, когда он привез в столицу Великобритании готовые проекты трех соглашений между Россией и Украиной, заместитель Госсекретаря США, посол по особым поручениям Строуб Тэлботт, который должен был представлять американскую сторону, был явно удивлен таким поворотом событий и не выразил ни малейшего удовлетворения [10]. Такое поведение можно связать с тем, что американская администрация начала постепенный пересмотр отношений с бывшими республиками СССР, а роль посредника в решении столь серьезной международной проблемы могла послужить усилению влияния США на Украину. Показательно, что со второй половины 1993 г. как сам С. Тэлботт, так и тогдашний Госсекретарь США У. Кристофер стали систематически посещать Киев для того, чтобы определить основу новых партнерских отношений и обсудить размеры финансовой помощи Украине со стороны США.
Однако выполнение Соглашения о ликвидации ядерного оружия на территории Ук-
раины и ратификация Договора СНВ-1 вновь были заблокированы высшим законодательным органом Украины. Вспоминая о своем визите в Киев в октябре 1993 г., У. Кристофер писал: «Когда я поднял этот вопрос (о ратификации Договора СНВ-1. - Е. К.)
. Кравчук убеждал меня, что все его намерения направлены на то, чтобы Украина стала неядерным государством, и он желает строго придерживаться Лиссабонского протокола, но что за такие действия его стране положена компенсация» [11]. Но в то же время именно из-за упорства Верховной Рады Украина не могла получить 175 млн долл. экономической помощи, которые США отказались предоставить, пока Украина не начнет выполнять взятые на себя международные обязательства. В результате 25 октября 1993 г. Украина и США подписали соглашение о предоставлении Украине помощи в ликвидации стратегического ядерного оружия, а также предотвращении распространения оружия массового поражения [12]. Данный акт был большим достижением американской дипломатии, т. к. практическая реализация положений соглашения непосредственно касалась ратификации Лиссабонского протокола и Договора СНВ-1.
Во время встречи с У. Кристофером Л.М. Кравчук предложил решить проблему ядерного оружия, дислоцированного в Украине, на трехсторонней основе между Россией, Украиной и Соединенными Штатами. Подобный шаг украинского президента можно объяснить крайней натянутостью отношений с Москвой и желанием подчеркнуть авторитет Вашингтона в разрешении проблемы ядерного разоружения. С этого момента началась подготовка переговоров между лидерами трех стран.
В преддверии трехсторонних переговоров, 12 января 1994 г., произошла полуторачасовая встреча У.Дж. Клинтона и Л.М. Кравчука в Бориспольском аэропорту. По словам С. Телботта: «Пока советники Зленко и Бу-тейко нахмуренно молчали, постоянно дрожавший Кравчук пообещал Клинтону придерживаться предыдущей договоренности и в последнюю минуту не выставлять условий...» [13]. У.Дж. Клинтон, в свою очередь, дал обещание развивать двусторонние политические и экономические отношения, в т. ч.
предоставить Украине обещанную ранее финансовую помощь.
По сообщениям американских газет, еще
10 января, «анонсируя Соглашение между США, Россией и Украиной об уничтожении ядерного оружия, мистер Клинтон выразил уверенность, что украинский президент может гарантировать выполнение сделки на родине. Непонятно, то ли мистер Клинтон просто опережал события, делая столь сильное заявление о соглашении, то ли он пытался оказать давление на украинского президента» [14]. Представляется, что подобная уверенность американского лидера имела основания. Так, в течение декабря 1993 г. между США и Украиной был подписан ряд соглашений разного уровня, направленных на практическую реализацию условий Договора СНВ-1 и Лиссабонского протокола, в т. ч. Соглашение между оборонными ведомствами об обеспечении Украины средствами, услугами и осуществлении соответствующей подготовки персонала в связи с ликвидацией стратегического ядерного оружия [15].
Действительно, 14 января 1994 г. в Москве по итогам переговоров на высшем уровне между Россией, Украиной и США было принято Трехстороннее заявление. В соответствии с заявлением Л.М. Кравчук подтверждал обязательства Украины в самые короткие сроки присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия в качестве неядерного государства. Что касается судьбы МБР, Украина согласилась на вывоз в кратчайшие сроки всех ядерных боезарядов со своей территории для их ликвидации. Соединенные Штаты Америки, наряду с Россией и Великобританией, приняли решение предоставить суверенной Украине гарантии безопасности сразу после вступления в силу Договора СНВ-1 и присоединения к Договору о нераспространении ядерного оружия в качестве государства с безъядерным статусом [16].
Президент Клинтон подтверждал, что по программе Нанна-Лугара Украина получит около 175 млн долл. США на демонтаж ядерных вооружений и хранение расщепляющихся материалов, а также 155 млн финансовой помощи на проведение экономических реформ. При этом официальный Киев всерьез рассчитывал, что «уступчивость в вопросе об СНВ-1 принесет Украине еще и
1,5 млрд долл. кредита от МВФ, и 700 млн долл. от Всемирного банка» [17].
После трехстороннего заявления процесс ядерного разоружения Украины пошел значительно быстрее. В марте 1994 г. в совместном заявлении президентов США и Украины было «положено начало новой эры» в двусторонних отношениях. Американская сторона подчеркнула исключительную важность независимости и территориальной целостности украинского государства. США не только подтверждали готовность предоставить Украине 177 млн долл. в соответствии с соглашением от 23 октября 1993 г., но и брали обязательство выделить на нужды ядерного разоружения Украины еще 175 млн долл. в течение 1994-1995 гг. Кроме того, США обещали субсидировать Украине не 155 млн долл., а 350 млн долл. «в рамках двусторонней экономической помощи в 1994 финансовом году для поддержания перехода Украины к рыночно-ориентированной экономике и демократическому обществу» [18]. Логическим завершением этого процесса стало подписание в мае 1994 г. украинско-американских соглашений, в соответствии с которыми Киев обязался соблюдать принципы режима контроля за ракетными технологиями (РКРТ) и не экспортировать потенциальные средства доставки в страны, не входящие в РКРТ.
Таким образом, можно сделать вывод, что роль американской дипломатии в решении проблемы ядерного разоружения Украины была достаточно велика. Во-первых, в качестве рычага давления на Украину США использовали отказ предоставить финансовую помощь на ядерное разоружение и экономическое развитие Украины до того, как украинский парламент ратифицировал необходимые документы. Во-вторых, согласие Украины на ликвидацию ядерного оружия открывало дорогу к экономическому, политическому и военному сотрудничеству с Западом, что США так же использовали в качестве средства достижения своих целей. В-третьих, учитывая довлевшую над украинским руководством «российскую угрозу», предоставление гарантий национальной безопасности Украине со стороны США было одним из основных аргументов, повлиявших на решение Украины ратифицировать Договор СНВ-1 и в дальнейшем присоеди-
ниться к ДНЯО в качестве государства, не обладающего ядерным оружием.
1. Новиков В.Е. О подходе Украины к проблеме ядерного оружия // Украина: вектор перемен. М., І997. С. б4-б5.
2. Про додаткові заходи щодо забезпечення набуття Україною без'ядерного статусу: постанова Верховної Ради України від 9 квітня І992 року № 2264-XII // Відомості Верховної Ради України (ВВР). І992. № 29. Ст. 405.
3. Nuclear Weapons in Russia: Safety, Security, and
Control Issues // CRS Issue Brief for Congress. URL: http ://www. fpc. state. gov/documents/
organization/9580.pdf (дата обращения:
І5.05.2009).
4. Интервью экс-министра иностранных дел Украины Анатолия Зленко газете «Факты» от 5 декабря 2003 года // Факты. 2003. б дек.
5. D’Anieri P. Ukraine and the United States since І99І: The Reshaping of Expectations // Coming in from the Cold War: Changes in U.S.-European Interactions since І980 / ed. by S.P. Ramet, C. Ingebritsen. Lanham; MD, 2002. P. І94-І95.
6. О сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений: протокол к Договору между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки от 23.05.992 года // Центр по изучению проблем разоружения, энергетики и экологии. URL: http://www.armscontrol.ru/ start/rus/docs/starti/lisb-agr.txt (дата обращения: І7.04.2009).
7. Smith R.J., Sun L., Oberdorfer В. Officials See Shift in Ukraine's Nuclear Position // The Washington Post. i992. December i9.
S. Меморандум між Міністерством оборони України та Міністерством оборони Сполучених Штатів Америки «Про взаєморозуміння і співробітництво в галузі оборонних та військових відносин» від 27 липня І993 року // Офіційний вісник України. 2005. № 28.
9. Duffy G. Cooperative Threat Reduction in Perspective // Dismantling the Cold War: U.S. and NIS perspectives on the Nunn-Lugar Cooperative Threat Reduction Program / ed. by J.M. Shields, W.C. Potter. Cambridge, І997. P. 28.
10. Дубинин Ю.В. Дипломатический марафон. М., 2005. С. б7-б8.
11. Christopher W. In the Stream of History: Shaping Foreign Policy for a New Era. Stanford, І998. P. 95.
12. Щодо надання допомоги Україні в ліквідації стратегічної ядерної зброї, а також запобігання розповсюдженню зброї масового знищення: угода між Україною і Сполученими Штатами Америки від 25 жовтня І993 ро-
ку // Офіційний вісник України. 2004. № 44. С. 379.
13. Talbott S. The Russia Hand: A Memoir of Presidential Diplomacy. N. Y., 2002. P. І23.
14. Perlez J. Ukraine hesitates on nuclear deal // The New York Times. i994. January i2.
15. Щодо забезпечення України матеріально-технічними засобами, послугами та здійснення відповідної підготовки персоналу у зв'язку з ліквідацією стратегічної ядерної зброї: угода між Міністерством оборони України та Міністерством оборони Сполучених Штатів Америки від 5 грудня І993 року // Офіційний вісник України. 200б. № 47. С. i90.
16. Трехстороннее заявление президентов России, США и Украины от i4 января i994 года // Россия-Украина i990-2000. Документы и материалы: в 2 кн. Кн. І. І990-І995. М., 200І. С. 303-304.
17. Ромашкевич А. Украина пожинает первые плоды партнерства с США // Коммерсантъ. І994. І2 февр.
18. Про розвиток дружби і партнерства: спільна заява між Україною та Сполученими Штатами Америки від 4 березня 1994 року // Зібрання чинних міжнародних договорів України. 2004. № 4. Кн. 1. С. 924.
Поступила в редакцию 1.12.2009 г.
Kondratyuk E.A. The Problem of the Nuclear Disarmament of Ukraine and American Diplomacy (1991— 1994).
The article examines the peculiarities of the interaction between the U.S.A. and Ukraine on the matter of the nuclear disarmament of Ukraine at the beginning of the 1990’s. Attention is paid to the most important reasons of the divergence of American and Ukrainian views on the issue of nuclear arms, as well as to methods of the American diplomacy influence on the Ukrainian foreign policy.
Key words: nuclear disarmament of Ukraine; American diplomacy; Nann-Lugar Program; U.S.-Ukrainian relations.
37б
