CC BY
36
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 33 (248).
Филология. Искусствоведение. Вып. 60. С. 225-227.
В. Э. Будейко
ПРОБЛЕМА ИССЛЕДОВАНИЯ ГРАММАТОЛОГИЧЕСКИХ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ В ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ
В статье анализируется проблема квалификации грамматологических фразеологизмов, делается обзор научных работ, рассматриваются перспективы дальнейшего исследования алфавитных систем.
Ключевые слова: письмо, алфавит, грамматология, буквенное значение, алфавитный (грамматологический) фразеологизм.
Современная традиционная философия определяет, что общественное сознание осуществляется на разных уровнях (теоретическое и обыденное сознание, идеология и общественная психология) и в разных формах (политическое и правовое сознание, мораль, религия, искусство, философия, наука, мифология). Несомненно, что общественное сознание связано с духовной жизнью общества и его порождением — духовной культурой. Письмо является производной частью культуры и потому существует в тех же формах, что и общественное сознание. Наше определение утверждает возможности и права существования разных значений одной и той же культурной составляющей (письма, алфавита как части письма) в разных формах общественного сознания. Отрицание этих возможностей и прав ведет к реализации этноцида, т. е. «уничтожению культуры народа, но не физическому истреблению самих людей» [4. С. 75].
Заметим, что алфавит, будучи системой, возникшей и осмысливаемой в недрах общественного сознания по способу своего возникновения и бытия никогда не ограничивается одной формою общественного сознания, ибо письмо (и его алфавит) связано с языком, и где деятельность языка, там и является когда-нибудь письмо с его постоянно и непрерывно достраиваемыми значениями и непростыми смыслами. Проблема современной грамматологии состоит в том, что исследователи находят новые и/или прежде забытые значения письменных алфавитных знаков, которые нельзя отнести к строгой сфере научной рациональности. Так, буквенные значения из различных религиозных форм (скандинавские и германские руны, знаки из Тантры, Кабалла, мандейский алфавит «абага» и т. п., см. работы А. М. Кондратова) не являются по существу многочисленными исключениями, поскольку рамки современной теории письма весьма заужены и оторваны от многообразной жизни общества в истории.
Значения букв, объяснимые в формах искусства и мифологии, мы находим в коллекциях Ф. И. Буслаева, К. А. Кедрова, Вяч. И. Иванова, Д. Н. Овсянико-Куликовского, М. М. Маковского. Переводы слов — имен кириллических букв, начатые еще А. С. Шишковым и продолженные в ХХ веке Е. М. Верещагиным, являются восстановлением связи кириллической азбуки с философией и религией IX в. И, конечно же, объяснение этих слов как мнемонической считалочки не исчерпывает смысла их значения и является, собственно, внеисторическим поверхностным определением.
Наконец, геральдические мотивы в буквенных значениях гражданицы Х1Х века (кстати, метафора А. С. Пушкина) соединяют и форму идеологии, и эйдосы политической мифологии в стихотворных символах Вяч. И. Иванова (см. работы Л. М. Грановской). Даже малоприметная реакция народа на алфавитные реформы в России в XVIII и XX веке обнаруживает глубинные связи письма (алфавита) с разными формами протекания духовной общественной жизни, не ограниченной рамками науки. Речи охранителей и консерваторов отмечаются не только в России. История письма Англии, Франции, провалившаяся реформа Мао в Китае и многое иное утверждают многосложность и многоуровневую связь письма (алфавита) с разными формами общественного сознания. Таким образом, современной грамматологии, теории письма не следует ограничиваться изучением алфавита в рамках значений научной формы общественного сознания, ведь большое число исключений требует расширения объекта изучения буквенных значений в иных формах общественного сознания, иначе такая теория определяется в границах исторического планирования и реализации вышеупомянутого этноцида.
Мы предполагаем дать реальное определение той части множества фразеологизмов, которые существуют в языке благодаря алфавитам и их
текстам. Под фразеологизмом нами понимается семантически связанное, слитное, нечленимое, устойчивое сочетание слов и предложений, которое, в отличие от сходных с ним по форме синтаксических структур, не производится в соответствии с общими закономерностями выбора и комбинации слов при рождении высказывания, а воспроизводится в речи в закрепленном соотношении семантической структуры и определенного лексико-грамматического состава [2. С. 80; 5. С. 559].
Сравним, например, выражения: писать ногами мыслете и писать ногами букву, стоять фертом и стоять прямо. Выделенные слова в первом словосочетании не имеют собственного значения: писать здесь не значит ‘изображать какие-либо графические знаки на ч.-л.’. Кроме того это слово, не имея собственного значения, нуждается в соединении с определенными словами, в итоге чего и возникают устойчивые словосочетания, передающие нечленимое, единое для всего словосочетания значение: писать ногами мыслете — ‘быть пьяным’, стоять фертом — ‘важничать’. Так значение фразеологизма не делится на части, соответствующие частям его внешней формы, к тому же значение фразеологизма обычно не вытекает из сложения значений отдельных слов, так как не осознается говорящим, какое отношение к значению ‘важничать, красоваться’ имеют слова стоять и ферт (слово ферт нам непонятно и вряд ли было понятно многим сто лет назад); не знаем мы, как получается значение ‘быть пьяным’, если соединить слова писать ногами и мыслете, и т. д. Отличие свободного словосочетания от фразеологизма заключается в том, что слова являются членами свободных сочетаний, где они имеют свое собственное значение. Такие слова соединяются по выбору говорящего не только одно с другим, но и со многими другими словами данного языка. В свободных словосочетаниях значения отдельных слов складываются, а общее значение словосочетания достаточно ясно вытекает из значений соединяемых слов. В свободном словосочетании налицо соответствие между членимостью формы и содержанием [2. С. 80]. Иначе с фразеологизмом, который подобен отдельному знаменательному слову, что дает право утверждать о равноценности фразеологизма слову, их возможной содержательной, смысловой, функциональной соотносительности.
Значимо, что фразеологизм, с одной стороны, может быть использован как основа в интерпретации алфавита, а, с другой стороны, этот осо-
бый фразеологизм собственно оказывается порождением алфавита, как некой культурной постоянной или текста, являющегося источником словообразования в языке. В своей истории русский язык испытал влияние, вполне взаимное, не менее трех алфавитов (кириллицы, имперской гражданицы с XVIII по XX в. и советской граж-даницы с 1918 г. по настоящее время, ведь мы продолжаем пользоваться реформированным советским алфавитом), не следует забывать в этом длящемся контексте еще и греческий алфавит.
Анализ содержания фразеологизмов русского языка (приблизительно с XIII в. и по настоящее время) позволяет обратить внимание на алфавит как на словообразовательный источник, включая не замечаемые многими исследователями графические образы письменных знаков. Известно, что буквенные наименования с древних времен использовались в языке для создания новых слов и выражений. Так, слово «алфавит» образовано от названий первых двух букв древнегреческой азбуки: альфа и бета (или вита, по византийскому произношению Р). Слово «азбука» образовано сходным образом от кириллических буквенных имен: А (азъ) и Б (букы). В XIX веке часто употреблялось выражение «альфа и омега», заимствованное из греческого текста Апокалипсиса: «Я — Альфа и Омега, начало и конец» (Откр.1: 8). Подобным же образом была введена семантическая аналогия в русский язык: «от аза до ижицы». Выражение, образованное от названий первой и последней букв кириллической или глаголической азбуки, через советскую гражданицу проникло в современный русский язык: «от а до я» [1], где «а», «бэ», «вэ»..., «я» также, собственно, являются именами букв. Имя первой кириллической или глаголической буквы отражено в следующих фразеологизмах: «начинать с азов» (‘начинать с самого простого’), «познать азы» (‘изучить науки, ремесла’).
Очевидно, что наш народ в своем языке воспринял имена букв как слова, ставшие, в силу переосмысления их графических образов или начерков, неотъемлемой частью фольклора и родного языка. Важно отметить, что графическая форма, буквенный образ давали мощный творческий импульс многочисленным ассоциациям, порождающим весьма выразительную и емкую фразеологию.
Фразеологический состав языка — «наиболее специфическая для данного языка часть лексикона. Постоянно пополняясь новыми единицами, фразеологический состав отражает и накапливает культурно-исторический опыт на-
рода, а также особенности исторических законов развития данного языка» [5. С. 560]. Такой богатый материал свидетельствует о глубоком врастании алфавита как некой культурной постоянной, существующей в течение нескольких столетий,— в русский язык. По нашим подсчетам, количество русских алфавитных фразеологизмов составляет более 180 единиц. При таком соотношении общественное сознание, влияя на культурные константы, одновременно делает их своим содержанием и неким своеобразным зеркалом, находя в этом все новые и новые смыслы существования в определенных образах бытия и времени.
Исходя из вышесказанного, можно предложить следующее реальное определение данного вида фразеологизмов, с опорой на схему В. П. Жукова [3. С. 6]. Алфавитный фразеологизм —
устойчивая и воспроизводимая раздельнооформ-ленная единица языка, включающая в качестве компонентов имена букв, при этом необходимо наделенная целостным или частично целостным значением и сочетающаяся с другими словами.
Список литературы
1. Барандеев, А. В. От буквы к термину // Рус. речь. 1993. № 6. С. 89-92.
2. Головин, Б. Н. Введение в языкознание. М., 1983. 231 с.
3. Жуков, В. П. Семантика фразеологических оборотов. М., 1978. 160 с.
4. Словарь по правам человека / сост. Алберт Джей Джонгман, Алекс Пи Шмид. М., 1997. 75 с.
5. Телия, В. Н. Фразеологизм // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.
С. 559-560.
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 33 (248). Филология. Искусствоведение. Вып. 60. С. 227-229.
Н. С. Бурганова
МАТЕРИАЛЫ СМИ В ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ИНОЯЗЫЧНОЙ ПОДГОТОВКЕ СТУДЕНТОВ СПЕЦИАЛЬНОСТИ «ФИНАНСЫ И КРЕДИТ»: КОГНИТИВНЫЙ ПОДХОД
В статье рассматриваются особенности когнитивного подхода к профессиональному образованию студентов-экономистов. Внимание уделяется чтению как главной цели обучения иностранным языкам. Устанавливается значение массмедийных средств в профессиональной подготовке студентов.
Ключевые слова: профессионально ориентированное обучение, новостной текст, культура мышления.
Современные процессы общемировой интеграции, расширения межнациональных и меж-культурных связей выдвигают новые требования к подготовке выпускников высших учебных заведений. Человек, оканчивающий высшее учебное заведение, должен не только обладать знаниями и умениями, необходимыми для будущей трудовой деятельности, но и быть готовым к профессиональной реализации себя в новых условиях меняющегося мира, быть конкурентоспособным. Потому среди стратегических задач развития системы высшего профессионального образования выдвигается задача формирования конкурентоспособной личности.
Конкурентоспособная личность, как показали специальные исследования, это не одно качество,
а интегральная характеристика, включающая в себя следующие особенности личности: 1) высокий уровень работоспособности; 2) стремление к качественному конечному результату; 3) стрес-соустойчивость; 4) творческое отношение к делу; 5) стремление к профессиональному самосовершенствованию; 6) коммуникативность, способность к кооперации, сотрудничеству; 7) способность к быстрому освоению нового дела; 8) способность к самообразованию [1. С. 332]. При этом творческое саморазвитие — это не самоцель, а выведение личности на новый, более высокий уровень творческой готовности к решению жизненно важных для нее задач и проблем.
И потому все более актуальными в системе высшего профессионального образования
