CC BY
53
ГЕНДЕРНАЯ ПСИХОЛОГИЯ И СОЦИОЛОГИЯ
ББК 88.334.1
К. Г. Мальцев, А. А. Попель
ПРОБЛЕМА ДЕТЕРМИНИРОВАННОСТИ СОЦИАЛЬНОЙ КРЕАТИВНОСТИ ГЕНДЕРНЫМ ФАКТОРОМ: СОВРЕМЕННЫЕ ПОДХОДЫ
Креативность выступает одним из наиболее противоречивых и наименее изученных явлений в современной психологии, т. к. активные исследования по данной проблеме стали проводиться только в начале 50-х гг. прошлого века. Их результаты представлены в работах таких отечественных психологов, как Б. Г. Ананьев, Ю. Д. Бабаева, С. М. Бернштейн, В. С. Библер, П. Я. Гальперин,
B. Н. Дружинин, И. И. Ильясов, А. Г. Ковалёв, В. А. Крутецкий, А. М. Матюш-кин, Н. С. Лейтес, А. Н. Лук, В. И. Панов, К. К. Платонов, Я. А. Пономарёв,
C. Л. Рубинштейн, Б. М. Теплов, О. К. Тихомиров, В. Н. Пушкин, В. Д. Шадриков, Н. Б. Шумакова, М. А. Холодная, В. С. Юркевич, Э. Г. Юдин, М. Г. Ярошевский и другие.
Большой вклад в разработку проблем способностей, одаренности, творческого мышления внесли зарубежные психологи: М. Воллах, Дж. Гилфорд, С. Медник, В. Смит, Р. Стернберг, П. Торренс, К. Тейлор, Х. Трик, Д. Халперн и другие.
Однако, как отмечает П. Я. Гальперин, несмотря на достаточный срок, прошедший со времени выхода первых научных работ, для многих исследователей и по сей день креативность остается своеобразной «синей птицей психологии» [1].
М. Эдвардс обобщил состояние дел в данной области посредством неутешительного вывода: «Независимо от того, какое определение мы даем креативности, она до сих пор остается аморфным и крайне трудным для понимания концептом» [17, р. 222].
Отсутствие единого мнения относительно того, что следует понимать под термином «креативность», привело к тому, что в современной психологической литературе широко представлены самые разнообразные (а подчас и противоречивые) точки зрения. Так, еще в 60-х гг. прошлого века существовало более 60 определений креативности, причем их число продолжает расти. Подобная тенденция терминологического бума, господствовавшая в течение нескольких десятилетий, не только сильно затруднила интеграцию крайне скуд-
© Мальцев К. Г., Попель А. А., 2013
ных сведений в единую концепцию, но и увела от истинного понимания того, что представляет собой креативность [33].
Проведя анализ последних исследований о способности к творчеству, Л. Дорфман (1999) пришел к следующему:
1) креативность подразумевает способность реагировать на необходимость в новых подходах и продуктах и тем самым адаптироваться к изменяющейся внешней среде. Данная способность также позволяет осознавать новое в бытии, хотя сам процесс может носить как сознательный, так и бессознательный характер;
2) центральным фактором творчества во многом является личность творца и сила его внутренней мотивации;
3) специфические свойства креативного процесса, продукта и личности — их оригинальность, самостоятельность, валидность, адаптивность;
4) креативные продукты могут сильно различаться по своей природе (новое решение математической задачи, открытие химического процесса, сочинение музыки, построение новой философской и религиозной системы, инновация в юриспруденции, свежее решение социальных проблем).
Влияние гендерного фактора на креативность представляет собой еще менее изученную область. Работы [10, 30, 31], убедительно подтверждающие факт существования гендерных различий в креативности, оказались неспособны существенно продвинуть нас в понимании их природы. В частности, Дж. Баеру [10] удалось обнаружить, что успехи женщин в области искусства, литературы, музыки и театра в целом сопоставимы с достижениями мужчин, однако значительно уступают последним в прикладной и теоретической науке, живописи и ряде других областей.
Более 30 лет тому назад Н. Коган [25] провел одно из наиболее исчерпывающих на тот момент исследований взаимосвязи гендера и креативности. Среди основных тезисов работы — следующее утверждение (кстати, не потерявшее своей актуальности и сегодня): каждый исследователь в области психологии поведения, вставший на позицию превосходства одного пола над другим в области креативности, неизбежно превратится в объект яростной критики со стороны большинства научного сообщества. К радости автора, ему удалось избежать подобной участи, поскольку обнаруженные им различия оказались весьма незначительными.
Следует отметить, что отношения между гендером и креативностью представляют собой «исключительно сложную проблему; тем не менее проведение исследований в данной области крайне необходимо, поскольку тесты креативности обнаружили свою весьма скромную чувствительность к гендер-ному фактору, а сам гендер зачастую выносится за скобки при оценке творческих достижений мужчин и женщин. Как результат, подобное пренебрежительное отношение послужило причиной нарастающих затруднений при объяснении взаимосвязи и влияния гендера и креативности» [11, р. 75].
В итоге предельная противоречивость самых разнообразных точек зрения сделала почти невозможным пролить «луч света» на это «темное царство» ген-дерных различий в креативности, что не могло не привести к вполне закономерному итогу: эта проблема стала все чаще выпадать из фокуса научного внима-78
ния. Так, ее обсуждение полностью отсутствует на страницах весьма авторитетного сборника под редакцией Р. Стернберга «Природа креативности» (1988).
Что же послужило основанием столь предвзятого отношения? Большинство ученых сходятся во мнении, что основным слабым местом является очевидное несоответствие между результатами выполнения тестов на креативность и реальными творческими достижениями, которые испытуемые впоследствии демонстрируют в повседневной жизни [11]. Справедливой критике подвергается и то обстоятельство, что «большая часть исследований, посвященных проблеме влияния гендера на креативность, сосредоточивались на анализе дивергентного мышления, чья связь с креативностью до сих пор окончательно не изучена» [11, р. 76]. Как полагают Дж. Баер и Дж. Кауфман, «мы имеем в своем распоряжении целый ряд работ, убедительно доказывающих преимущество женщин в выполнении подобных тестов; при этом существуют столь же многочисленные исследования, свидетельствующие об обратном. Первые, однако, представлены более широко, что в некоторой степени развенчивает миф о тотальном преимуществе мужчин над женщинами» [11, р. 79].
Дж. Абра и С. Валентин-Френч [7] проанализировали большинство современных теорий, описывающих взаимосвязь гендерного фактора и креативности, и также были вынуждены подвести неутешительный итог: несмотря на наблюдаемый в последнее время рост исследований, их научная ценность остается по-прежнему весьма скромной. Одну из причин такого фиаско ученые видят в том, что «для оценки креативности обычно применяют многочисленные тесты (например, тест Медника или Гилфорда), валидность которых вызывает у исследователей все большие сомнения» [7, р. 237]. Проблема усугубляется еще и тем, что большинство испытуемых являлись либо детьми, либо студентами колледжа, т. е., обладая огромным творческим потенциалом, свойственным данному возрасту, они оказались просто неспособными продемонстрировать такие значительные творческие достижения, которые бы сделали факт влияния гендерных различий очевидным. В итоге, как и их предшественники, не добившиеся серьезных успехов в раскрытии загадки связи креативности с гендером, Дж. Абра и С. Валентин-Френч оставляют читателя наедине с весьма неоднозначным выводом о том, что «креативность определяется как средовы-ми, так и генетическими факторами <...> поскольку мужчины и женщины отличаются друг от друга по каждому из них, то каждый фактор в отдельности вполне может оказывать влияние» [7, р. 235].
Не менее широко представлена точка зрения, отрицающая влияние ген-дерного фактора на креативность. Так, в эксперименте, проведенном М. А. Ран-ко, 150 школьников со средним Щ=133 попросили описать свои творческие достижения в семи областях: письме, музыке, искусстве, науке и пр. Анализ полученных данных позволил обнаружить наличие значительных гендерных различий только в области частоты музыкальных выступлений [32].
Серьезные гендерные различия не были обнаружены и в эксперименте Д. В. Чана, в котором двум сотням одаренных китайских студентов было предложено оценить уровень своей креативности, степень сплоченности семьи и эмоциональный интеллект [14].
Широкую популярность, несмотря на слабую прогностическую способность [23, 37], приобрел метод внешней оценки наставником или сверстниками.
С. Лау и В. Л. Ли предложили учащимся и преподавателям ряда школ Гонконга оценить креативность своих одноклассников [27]. Оказалось, сверстники оценили юношей как более креативных; оценки учителей, однако, не выявили значительных гендерных различий.
Не обнаружены они были и в ряде исследований, проведенных признанным лидером в области изучения креативности Т. Амабайл, в которых объектом выступила вербальная креативность [8, 9]. Студентам колледжа предлагали создать какой-либо творческий продукт (рассказ, стихотворение, коллаж и др.), после чего их работы передавались группе экспертов, которые не обнаружили существенных гендерных различий. В другом эксперименте в одной из групп, состоявшей из взрослых, Амабайл удалось выявить «минимальную степень гендерных отличий. Женщины продемонстрировали несколько более высокую креативность в создании коллажей, чем мужчины (p < .052]» [9, р. 49], однако при повторном проведении эксперимента различий обнаружить уже не удалось.
Отметим, что Амабайл применяла метод внешней экспертной оценки (Consensual Assessment Technique — CAT), который «исходит из признания того факта, что наиболее эффективным средством оценки креативности в области искусства, теоретических дисциплин, научных гипотез и прочего является оценка полученного результата группой внешних экспертов в данной предметной области. В отличие от тестов на дивергентное мышление, CAT не зависит от какой-либо определенной теории креативности, что делает его валидность независимой от валидности данных теорий» [12, р. 1].
Суть данного метода заключается в следующем: испытуемых просят создать некий творческий продукт, например сочинить рассказ, написать стихотворение или сделать эскиз. Полученные работы затем поступают к экспертам, которые оценивают их с точки зрения креативности. Эксперты работают индивидуально, что минимизирует их влияние друг на друга. Применение САТ показало как довольно высокую согласованность во мнениях экспертов в отношении того, что мы можем считать креативным продуктом, так и незначительные различия по гендерному, расовому и этническому факторам [12].
Дж. Кауфман, Дж. Баер, М. Д. Агарс и Д. Лумис подтвердили высокую степень объективности САТ и также не обнаружили значимых различий по гендерному признаку [16]. В ходе эксперимента исследователи произвольно отобрали 60 произведений, размещенных в свободном доступе на сайте любителей поэзии. Затем каждое из них было помечено мужским или женским именем, ассоциирующимся у большинства людей с представителями негроидной или европеоидной расы. После этого они были помещены в два пакета — с указанием имени автора и без него — и переданы группе оценщиков, студентам старших курсов. Студенты оценивали каждое литературное произведение по следующим критериям: креативности, грамотности письменной речи и степени удовольствия от прочтения. Исследователи особо подчеркивают тот факт, что они намеренно выбрали студентов-«дилетантов», а не профессиональных экспертов, поскольку одной из задач эксперимента было определение того, могут ли стереотипы и предубеждения влиять на оценку. Как показал эксперимент, удалось обнаружить «минимальную степень влияния предубеждений, которая оказалась настолько незначительной, что не оказала существенного влияния на полученный резуль-
тат. Это позволило сделать вывод о том, что предубеждения и стереотипы в отношении литературного творчества различных групп представлены практически в минимальной степени» [16, р. 202—203].
Тем не менее будет справедливо отметить, что не все исследователи склонны придерживаться подобных взглядов. Например, доказывается, что специфичность словарного запаса и особенности построения предложений позволяют с точностью до 75 % определить пол автора литературного произведения. Применение компьютерной программы, способной распознавать пол автора, позволило повысить данный показатель до 80 % [18].
В то же время существует целый ряд научных работ, фиксирующих наличие определенной взаимосвязи между гендерным фактором и креативностью. В эксперименте Дж. Кауфмана [24] приняли участие более 3500 выпускников школ и студентов колледжей, которым предстояло оценить себя в 56 сферах творческой деятельности. Анализ показал следующее: юноши оценивали свою креативность выше в области науки, аналитики и спорта, а девушки — в области социальной коммуникации и изобразительного искусства. Были обнаружены существенные гендерные различия в 43 из 56 областей. Мужчины в целом описывали себя как более креативных в 28 областях, женщины — в 15. В большинстве случаев полученные данные хорошо согласовывались с гендер-ными стереотипами.
Нельзя не отметить и теории, объясняющие взаимосвязь гендера и креативности биологическими или генетическими факторами. Несмотря на определенные успехи [36], подобные теории по-прежнему скорее исключение, чем правило.
Например, в ряде экспериментов с женщинами, принимавшими противозачаточные препараты, удалось зафиксировать влияние эндокринной системы на креативность [6]. Дж. Баер ссылается на исследование, где «была отмечена положительная связь между количеством тестостерона в слюне и музыкальной креативностью» [10, р. 757].
Дж. Абра ссылается на статью Ф. Гринакр (1971), в которой отмечается, что «талант задается при рождении, и, следовательно, факт его наличия очевиден уже на самых ранних этапах жизни человека. Он проявляет себя в особой чувствительности к сенсорным стимулам, способности устанавливать разнообразные отношения между ними, редкой гармоничности с окружающим внешним миром, а также обладании чрезвычайно развитым сенсомоторным аппаратом» [6, р. 4].
Предметом изучения следующего подхода выступает анализ активности работы мозга. В частности, было обнаружено влияние активации различных полушарий головного мозга на креативность у мужчин и женщин. Н. Н. Нико-лаенко отмечает: «Существуют <...> причины полагать, что правое полушарие должно быть связано с креативностью. Подавляющее большинство мозговых структур, вовлеченных в восприятие и порождение музыкальных образов (как и необходимых для создания зрительного изобразительного искусства), локализовано в правом полушарии. Правое полушарие более вовлечено в порождение ментальных образов, чем левое полушарие. Исследования расщепленного мозга показали, что правое полушарие обладает вполне исчерпывающим лексиконом, но хаотически организованным» [5, с. 247].
М. Хасслер с соавторами установили, что музыкальный талант и развитая способность ориентироваться в пространстве высоко коррелируют между собой, уточнив при этом, что подобную корреляцию не удалось обнаружить лишь в группе женщин-композиторов [21]. Этот факт вполне может объясняться различными уровнями тестостерона, который, в свою очередь, определяет доминирующее полушарие. Подобную точку зрения мы также можем обнаружить и в ряде других работ [19, 38].
Наибольшую же популярность в настоящее время приобрело мнение, согласно которому творческие достижения мужчин и женщин в значительной степени детерминированы отнюдь не биологическим, а средовым фактором. Важность среды обусловлена прежде всего тем, что, согласно данным современных генетических исследований, креативность, в отличие от интеллекта, в большей степени зависит от средовых факторов [2, 3, 4].
Современные исследования по проблеме креативности личности убедительно показывают, что для ее развития необходимо создание определенных условий, в первую очередь особой — творческой — среды (И. А. Зимняя, Д. В. Чернилевский, М. С. Егорова, А. В. Морозов, В. Н. Дружинин и др.). Важную роль в развитии творческой среды играет высокая внутренняя мотивация творческой личности [15]. Как пишет Е. Виннер, «после определенного этапа способность как таковая играет менее значимую роль, чем личностный и мотивационный фактор» [39, р. 122].
В отечественной и зарубежной психологии мотивация деятельности и творчества исследуется в работах Б. Г. Ананьева, С. Л. Рубинштейна, В. Г. Асеева, Л. И. Божович, А. Н. Леонтьева, А. Маслоу, М. Аргайл, Х. Мюррея и других. Основой внутренней мотивации может выступать желание человека добиться успеха, славы, одобрения, просто позитивной оценки со стороны окружающих [13, 20, 26, 28, 29, 35].
Однако мы не можем не согласиться с мнением Д. К. Симонтона, что устойчивая дискриминация по половому признаку привела к тому, что женщинам становится все тяжелее получать доступ к тем ресурсам, которые необходимы для развития их творческого потенциала. «Мужское доминирование в области ресурсов вполне позволяет нам понять, почему из женщин получаются великолепные литераторы. Как известно, для занятий поэзией совершенно не нужны ни оборудованная лаборатория, ни оркестр, ни огромный кусок мрамора» [34, р. 36]. Симонтон также обозначает ряд факторов, которые способствуют эскалации неравенства между мужчиной и женщиной: различия в социализации; разные уровни затрат в семейной жизни; «влияние, оказываемое гендерным фактором на общество в определенный исторический период <...> которое не отличается сильной благосклонностью к достижениям женщин» [ibid.].
Вопрос об отношении общества к творческим достижениям мужчин и женщин получил свое развитие в работе Дж. Баера, где приводится объяснение фундаментальных различий между европейской и неевропейской культурами: «В некоторых неевропейских культурах можно наблюдать тот факт, что процесс введения в них западных идеалов, с одной стороны, ведет к улучшению показателей выполнения тестов на креативность у девочек, а с другой — к минимизации или же полному исчезновению различий по этим показателям у испытуемых обоих 82
полов. <...> Различия в результатах выполнения тестов на креативность детьми разных полов, которые ставят их в более привилегированное положение в традиционных культурах, изначально носят незначительный характер, но становятся все более значимыми по мере их взросления. Девочки же, воспитывающиеся в традиционных культурах, становятся жертвой «гиперсоциализации» — особого типа социализации, который налагает существенные ограничения на развитие их творческого потенциала» [10, р. 757—758].
Р. Хельсон предлагает свое объяснение сложившейся ситуации: изменение культурных ценностей, социальных ролей, а также преобладание сексист-ского типа мышления выступают основными причинами, определяющими значительно более заметные успехи сильного пола в области креативности. Оглянувшись на 30 лет назад, вполне можно согласиться с автором в том, что «социальная роль женщины не эволюционировала в той мере, чтобы предоставить ей преимущество в этом вопросе. Вряд ли существует некая мистика в ответе на вопрос о том, почему число творческих мужчин выше, чем женщин» [22, р. 46]. Более того, подчеркивает автор, «различия между полами по биологическому фактору и моделям социализации впоследствии усиливаются культурой» [22, р. 47]. Хельсон также упоминает в своей работе неравные возможности в процессе школьного обучения, различия в ожиданиях (социальных и академических), а также применение для оценки достижений в целом ряде областей стандартов, разработанных мужчинами без какого-либо участия женщин.
В заключение позволим себе сделать следующий вывод: современное общество, декларируя равные возможности для обоих полов, тем не менее создает для мужчины особую среду, которая, предоставляя ему почти безграничный доступ к ресурсам, максимально способствует раскрытию его творческого потенциала. Женщина же, зачастую наделенная ничуть не меньшей, а порой даже и более высокой способностью к творчеству, вынуждена отказаться от ее развития в угоду социальным ожиданиям и гендерным стереотипам.
Библиографический список
1. Гальперин П. Я., Данилова В. Л. Воспитание систематического мышления в процессе решения малых творческих задач // Вопр. психологии. 1980. № 1. С. 31—38.
2. Дружинин В. Н. Психология общих способностей. СПб. : Питер, 1999. 368 с.
3. Егорова М. С. Сопоставление дивергентных и конвергентных особенностей когнитивной сферы детей : (возрастной и генетический анализ) // Вопр. психологии. 2000. № 1. С. 36—46.
4. Когнитивная психология : учеб. для вузов / под ред. В. Н. Дружинина, Д. В. Ушакова. М. : ПЕРСЭ, 2002. 480 с.
5. Николаенко Н. Н. Психология творчества : учеб. пособие / под ред. Л. М. Шипи-цыной. СПб. : Речь, 2005. 277 с.
6. Abra J. Gender differences in creative achievement: a survey of explanations // Genetic, Social and General Psychology Monographs. 1991. Vol. 117 (3). P. 1—23.
7. Abra J., Valentine-French S. Gender differences in creative achievement: a survey of explanations // Genetic, Social and General Psychology Monographs. 1991. Vol. 117 (3). P. 235—284.
8. Amabile T. M. Social psychology of creativity: a consensual assessment technique // J. of Personality and Social Psychology. 1982. Vol. 43. P. 997—1013.
9. Amabile T. M. The Social Psychology of Creativity. New York : Springer-Verlag, 1983. 245 p.
10. Baer J. Creativity and gender differences // Encyclopedia of Creativity / ed. by M. A. Runco, S. R. Pritzker. San Diego : Academic Press, 1999. P. 753—758.
11. Baer J., Kaufman J. C. Gender differences in creativity // J. of Creative Behavior. 2008. Vol. 42 (2). P. 75—105.
12. Baer J., McKool S. Assessing creativity using the consensual assessment // Handbook of Assessment Technologies, Methods, and Applications in Higher Education. Hershey (РА) : IGI Global, 2009. P. 1—13.
13. Barker J. Bright lights // Sales and Marketing Management. 1995. Vol. 147. P. 524—527.
14. Chan D. W. Self-perceived creativity, family hardiness, and emotional intelligence of Chinese gifted students in Hong Kong // J. of Secondary Gifted Education. 2005. Vol. 16. P. 47—56.
15. Collins M. A., Amabile T. M. Motivation and creativity // Handbook of Creativity / ed. by R. Sternberg. Cambridge, 1999. P. 297—313.
16. Creativity stereotypes and the consensual assessment technique / J. C. Kaufman, J. Baer, M. D. Agars, D. Loomis // Creativity Research J. 2010. Vol. 22 (2). P. 200—205.
17. Edwards M. S. The technology paradox: efficiency versus creativity // Creativity Research J. 2000/2001. Vol. 13, № 2. P. 221—228.
18. Gender, Genre, and Writing Style in Formal Written Texts / S. Argamon, M. Koppel, J. Fine, A. R. Shimoni // Text. 2003. [Vol.] 23 (3). P. 321—346. URL: http://www.cs.biu.ac.il/~koppel/papers/male-female-text-final.pdf (дата обращения: 09.10.2013).
19. GeschwindN., Galaburda A. M. Cerebral lateralization: biological mechanisms, associations, and pathology // Archives of Neurology. 1985. Vol. 42. P. 428—459.
20. Gruber H., Devis S. Inching our way up Mount Olympus: the evolving system approach to creative thinking // The Nature of Creativity / ed. by R. Sternberg, T. Tardiff. Cambridge : Cambridge Press, 1988. P. 243—270.
21. Hassler M., Nieschlag E., Motte D. de la. Creative musical talent, cognitive functioning, and gender: psychobiological aspects // Music Perception. 1990. Vol. 8. P. 35—48.
22. Helson R. Creativity in women: outer and inner views over time // Theories of Creativity / ed. by M. A. Runco, R. S. Albert. Newbury Park (CA) : Sage, 1990. P. 46—58.
23. Howieson N. A longitudinal study of creativity: 1965—1975 // J. of Creative Behavior. 1981. Vol. 15. P. 117—124.
24. Kaufman J. C. Self-reported differences in creativity by gender and ethnicity // J. of Applied Cognitive Psychology. 2006. Vol. 20 (8). P. 1065—1082.
25. KoganN. Creativity and sex differences // J. of Creative Behavior. 1974. Vol. 8. P. 1—14.
26. Krohe K. Managing creativity // Across the Board. 1996. Vol. 33. P. 16—21.
27. Lau S., Li W. L. Peer status and perceived creativity of Chinese children: are popular children viewed by peers and teachers as creative? // Creativity Research J. 1996. Vol. 9. P. 347—352.
28. Majaro S. Strategy search and creativity: the key to corporate renewal // European Management J. 1992. Vol. 10. P. 230—238.
29. Oldham G. R, Cummings A. Employee creativity: personal and contextual factors at work // Academy of Management J. 1996. Vol. 39. P. 607—634.
30. Piirto J. Encouraging creativity and talent in adolescents // Understanding the Gifted Adolescent : Educational, Developmental, and Multicultural Issues / ed. by M. Bireley, J. Genshaft. New York : Teachers College Press, 1991. P. 104—121.
31. Piirto J. The pyramid of talent development // Gifted Child Today. 2000. Vol. 23 (6). P. 22—29.
32. Runco M. A. Predicting children's creative performance // Psychological Reports. 1986. Vol. 59. P. 1247—1254.
33. RuncoM. A., BahledaM. D. Implicit theories of artistic, scientific and everyday creativity // J. of Creative Behavior. 1986. Vol. 20. P. 93—98.
34. Simonton D. K. Greatness : Who Makes History and Why. New York : Guilford Press, 1994.502 p.
35. SteinM. I. Creativity is people // Leadership and Organizational Development J. 1991. Vol. 12. P. 4—10.
36. Vernon P. E. The nature-nurture problem in creativity // Handbook of Creativity : Perspectives on Individual Differences / ed. by J. A. Glover, R. R. Ronning, C. R. Reynolds. New York : Plenum Press, 1989. P. 93—110.
37. Wallach M. Creativity // Carmichael's Manual of Child Psychology / ed. by P. E. Mussen. New York : Wiley, 1970. Vol. 1. P. 1273—1365.
38. Waterhouse L. Speculations on the neuroanatomical substrate of special talents // The Exceptional Brain / ed. by K. Obler, D. Fein. New York : Guilford Press, 1988. P. 493—512.
39. Winner E. Gifted Children : Myths and Relatives. New York : Basic Books, 1996. 252 p.
ББК 87.153.3
Н. А. Блохина
КРИТИКА ФИЗИКАЛИСТСКОГО ПОНИМАНИЯ СОЗНАНИЯ: ДВА ПОДХОДА
Во второй половине ХХ в. спор в аналитической философии о сущности сознания разделил его участников на антифизикалистов и физикалистов. Ан-тифизикалисты, критикуя бихевиоризм, ратовали за восстановление доверия к «народной психологии», картезианскому пониманию сознания. Физикалисты же были убеждены в концептуальной сводимости сознания к нейрофизиологическим или другим физическим процессам, т. е. в его онтологической редуци-руемости. Этот спор продолжился в XXI в., породив новые формы антифизи-кализма и физикализма. Радикальной разновидностью физикализма в современной аналитической философии выступает элиминативизм, а более умеренной — теория тождества (сознания и мозга). Антифизикализм также разнолик. Две его разновидности мы и рассмотрим. Это натуралистический дуализм Дэвида Чалмерса и праксиологический конструктивизм Наоми Шеман.
Теоретические споры, касающиеся сущности сознания, имеют не только научное значение. Важной составляющей таких споров становится оценка позиций, с которых ведется исследование сознания. И если субъектом исследования выступит теоретик феминизма, он выявит гендерные аспекты сознания. Именно это мы и постараемся показать, сравнивая антифизикалистское понимание сознания «чистым» философом-аналитиком Д. Чалмерсом и представительницей аналитического феминизма Н. Шеман.
© Блохина Н. А., 2013
