Привлечение НКО к оказанию социальных услуг: прозрачность применяемых процедур Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

ПРИВЛЕЧЕНИЕ НКО К ОКАЗАНИЮ СОЦИАЛЬНЫХ УСЛУГ: ПРОЗРАЧНОСТЬ ПРИМЕНЯЕМЫХ ПРОЦЕДУР*

Рудник Б.Л., Куштанина Е.В.1

Аннотация

Различаются три типа порядков отбора поставщиков государственных услуг: 1) конкурсный отбор, 2) безальтернативный выбор поставщика заказчиком услуг, 3) выбор поставщика потребителем услуг, в том числе на основе сертификатов. Проверяется гипотеза о наличии у этих порядков серьезных недостатков, отрицательно сказывающихся на прозрачности названных процедур. Региональное законодательство рассматривается применительно к 15 специально отобранным субъектам РФ. Анализируется федеральное и региональное законодательство, регулирующее порядки (процедуры) отбора поставщиков услуг в отраслях социальной сферы. Эти порядки анализируются по следующим составляющим, которые должны присутствовать во всех документах, регулирующих отбор поставщиков: «входные» требования, т.е. требования, которым должна удовлетворять организация, чтобы быть допущенной к отбору; требования к заказчику (государственному или муниципальному органу) о публичном представлении им информации о проведении отбора и его результатах; критерии отбора (для конкурса); требования к процедуре рассмотрения и оценке предложений участников (для конкурса). В ходе исследования было обнаружено: отсутствие требований к заказчику услуг публичного представления информации о проведении отбора и его результатов, применение неформализованных качественных критериев, неурегулированность вопросов деятельности комиссий по отбору и т.п., - что позволило прийти к выводу о том, что изъяны, негативно сказывающиеся на прозрачности порядков отбора, имеются в большинстве из обозначенных составляющих. Таким образом, исследование подтвердило выдвинутую гипотезу.

* Статья подготовлена в рамках проекта «Анализ практики оказания некоммерческими организациями общественно полезных услуг и выработка мер по их вовлечению в указанную деятельность», реализованного при поддержке Программы фундаментальных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

1 Рудник Борис Львович - кандидат экономических наук, директор Института управления государственными ресурсами НИУ ВШЭ. Адрес: Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики». 101000, Москва, ул. Мясницкая, д. 20. E-mail: [email protected] Куштанина Елена Викторовна - кандидат экономических наук, старший научный сотрудник Института управления государственными ресурсами, НИУ ВШЭ. Адрес: Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», 101000, Москва, ул. Мясницкая, д. 20. E-mail: [email protected]

Ключевые слова: H^; услуги в отраслях социальной сферы; отбор поставщиков социальных услуг; конкурс; реестр поставщиков услуг.

Введение

В последнее время оживилось внимание исследователей к проблематике HКO, причем не только российских, но и других стран, например Франции и Канады (Краснопольская, Мерсиянова, 2015; Мерсиянова, Беневоленский, 2016, 2017; Беневоленский, 2017; Заболотная, Ларионов, 2017; Lefèvre, Berthiaume, 2017). H наш взгляд, причиной явилось значительное и высокодинамичное развитие некоммерческого сектора в мире (Salamon, Anheier, List, 1999, p. 32; Gao, 2006, p. 15; Lang, 2013, p. 14). Дополнительным импульсом для исследователей стало делегирование части функций социального государства HКO. Речь идет о политике «децентрализации» во Франции начиная с 1980-х гг., политике «Большого общества», провозглашенной в Великобритании Дж. Кэмероном, политике «Тысячи огней» Дж. Буша-старшего в США (Cottin-Marx, Hély, Jeannot, 2017; Hélène Balazard, 2017), политике «Меньше государства, больше общества», проводимой в Китае с 1990-х (Gao, 2006).

Проблематика HКO исследуется в разных аспектах:

- необходимость государственной поддержки HКO и механизмы взаимодействия государственных структур и HКO (Lang, 2013; Salamon, Toepler, 2015; Hély, 2017);

- механизмы взаимодействия между государственными органами, HКO и коммерческими организациями (Рудник, Куштанина, Романова, 2017; Саламон, 2016; Chessel, Nicourd, 2009);

- определение задач и направлений оказания социальных услуг HКO, включая вопрос о том, выполняют ли HКO государственные программы или же, наоборот, HКO влияют на содержание социальной политики (Cottin-Marx, Hély, Jeannot, 2017; Prouteau, Tchernonog, 2017);

- целесообразность и механизмы привлечения HКO к оказанию социальных услуг (Мерсиянова, Беневоленский, 2016, 2017; Заболотная, Ларионов, 2017; Chessel, Nicourd, 2009), например, в сфере работы с инвалидами (Robelet, 2017);

- организационно-финансовые механизмы выживания HКO (Cottin-Marx, 2017).

В России заметно повысилось внимание государства к вопросам привлечения частных некоммерческих организаций (далее - HКO) к оказанию услуг в отраслях социальной сферы2. Внесены изменения в законодательство, стимулирующие вовлечение HКO в оказание социальных услуг за счет бюджетных средств: введен статус HКO - исполнителей общественно полезных услуг, - предусматривающий право таких HКO

2 Под услугами в отраслях социальной сферы, социальными услугами далее понимаются услуги в области образования, здравоохранения, культуры, социального обслуживания, физической культуры и спорта.

на приоритетное получение мер государственной (муниципальной) поддержки3. Также в последние годы Правительством РФ принят ряд комплексных документов, направленных на расширение участия негосударственных организаций, в том числе НКО, в оказании социальных услуг («документы развития»), имеющих «выходы» на субъекты РФ (включают рекомендуемые субъектам РФ меры по вовлечению НКО в оказание социальных услуг):

1) стандарт развития конкуренции в субъектах Российской Федерации (2015 г.);

2) комплекс мер, направленных на обеспечение поэтапного доступа СО НКО4, осуществляющих деятельность в социальной сфере, к бюджетным средствам, выделяемым на предоставление социальных услуг населению, на 2016-2020 гг. (2016 г.);

3) дорожная карта «Поддержка доступа негосударственных организаций к предоставлению услуг в социальной сфере» (2016 г.).

На необходимость привлечения НКО к оказанию социальных услуг четыре года подряд указывает Президент РФ в посланиях Федеральному собранию.

Однако заметный прогресс в привлечении НКО к оказанию социальных услуг пока не достигнут. Это прежде всего видно из крайне низкого уровня бюджетного субсидирования НКО. Так, в 2015 г. объем субсидий НКО в отраслях социальной сферы в целом по всем уровням бюджетной системы РФ составил 87,8 млрд. руб. (1,8% расходов на социальную сферу), в 2016 г. - 111,6 млрд. руб. (2,2%) (Романова, Ханова, 2017).

При оценке величины направляемых НКО бюджетных средств следует принимать во внимание задачу, поставленную Президентом РФ в Послании Федеральному Собранию 2015 г.: поэтапно направлять НКО до 10% средств региональных и муниципальных социальных программ. С учетом программного формата региональных и местных бюджетов, полагаем правомерным рассматривать данную цифру в качестве доли от общего объема социальных расходов этих бюджетов. Так в 2016 г. объем субсидий НКО из средств консолидированных бюджетов субъектов РФ в отраслях социальной сферы составил 77,2 млрд. руб., или 1,6% расходов на социальную сфе-ру5. Цифра - далекая от целевых 10%.

В статье приводятся результаты исследования установленных федеральными и региональными документами порядков (процедур) определения (выбора) поставщиков социальных услуг, оказание которых финансируется за счет бюджетных средств6 (средств федерального бюджета,

3 Изменения в Федеральный закон «О некоммерческих организациях» внесены в июле 2016 г.

4 Социально ориентированная некоммерческая организация.

5 Расчет показателей бюджетного субсидирования НКО осуществлен В.В. Романовой - директором Центра управления государственными и муниципальными финансами Института управления государственными ресурсами НИУ ВШЭ.

6 При этом не рассматриваются порядки, используемые в рамках контрактной системы как не адекватной задаче организации предоставления населению социально значимых услуг (Рудник, Куштанина, Романова, 2017).

бюджетов субъектов РФ, местных бюджетов). Проверялась гипотеза, что в условиях наличия во всех отраслях социальной сферы и регионах РФ порядков, предусматривающих возможность привлечения НКО к оказанию услуг в социальной сфере, установленные порядки не обеспечивают «прозрачности» выбора и создают основу принятия субъективных решений.

Тема прозрачности нередко является предметом обсуждения исследователей, включая вопрос о том, что следует понимать под понятием «прозрачность» (transparency) и как оно соотносится с понятием «подотчетности» (accountability) организации или процессов (Ball, 2009). Широко обсуждается прозрачность в некоммерческом секторе, но при этом требования обеспечения прозрачности в основном предъявляются к самим НКО (Burger, Owens, 2010; Нежина, Павловская, Гомбожапова, 2016; Насриддинов, Карандашова, Бибиков, 2016; Комадорова, 2015). В статье «Что такое прозрачность» Каролин Болл (Carolyn Ball) высказывает надежду, что «политики введут прозрачность как норму и средство для оценки программ и деятельности» (Ball, 2009, p. 303). С этим нельзя не согласиться.

Прозрачность (открытость) должна стать нормой для различных аспектов общественной жизни, в том числе в отношениях государственных (муниципальных) органов и НКО, как в вопросах поддержки НКО, так и при привлечении их к оказанию государственных услуг. К сожалению, данная норма далеко не всегда реализуется в практической деятельности. В частности, по итогам исследования правовых и организационных механизмов взаимодействия государства и НКО в Хорватии, Эстонии и Венгрии его авторами был сделан вывод об отсутствии достаточного уровня прозрачности в механизмах распределения государственного финансирования (Hadzi-Miceva, 2007).

Мы рассматриваем результаты исследования установленных законодательством порядков отбора поставщиков социальных услуг (далее - порядки отбора) в субъектах РФ, анализируем федеральную и региональные нормативно-правовые базы. Мы выбрали для исследования регионы-лидеры по показателю «доля бюджетных средств, направленных в качестве субсидий НКО в общем объеме финансирования социальной сферы из средств консолидированного бюджета субъекта РФ» исходя из предположения, что в таких регионах ситуация с привлечением НКО к оказанию социальных услуг, в том числе в части качества изучаемых порядков отбора, является наиболее продвинутой.

Таких субъектов РФ, показатели которых были выше среднероссийского уровня, оказалось 11 (табл. 1). Их состав был дополнен регионами, где по экспертной информации имеются интересные практики привлечения НКО к оказанию социальных услуг. В итоге было отобрано 15 субъектов РФ: республики Башкортостан, Мордовия, Саха (Якутия), Татарстан и Чеченская Республика, Пермский, Приморский и Хабаровский края, Костромская, Ленинградская, Оренбургская, Самарская, Тюменская, Челябинская области и г. Москва.

Таблица 1

Доля субсидий НКО в общих расходах консолидированного бюджета субъекта РФ на социальную сферу в 2016 г.

Субъекты РФ Расходы на социальную сферу, млн. рублей Субсидии НКО, млн. рублей Доля субсидий НКО в общем объеме расходов на социальную сферу, %

Республика Татарстан 137 750,40 23 319,06 16,93*

Самарская область 90 258,06 3 574,76 3,96

Республика Мордовия 21 307,50 702,09 3,30

Хабаровский край 57 038,89 1 751,26 3,07

Чеченская Республика 42 526,61 1 224,48 2,88

г. Москва 658 052,81 17 458,83 2,65

Тюменская область 49 911,59 1 308,04 2,62

Челябинская область 100 067,54 1 975,63 1,97

Приморский край 55 707,18 1 030,31 1,85

Пермский край 81 596,68 1 369,96 1,68

Оренбургская область 44 733,41 716,78 1,60

Российская Федерация 4 950 973,16 77 182,18 1,56

Источник: Рассчитано В.В. Романовой - директором Центра управления государственными и муниципальными финансами Института управления государственными ресурсами НИУ ВШЭ по данным отчета Федерального казначейства «Об исполнении консолидированного бюджета субъекта Российской Федерации и бюджета территориального государственного внебюджетного фонда» за 2016 г.

* Данная цифра вызывает очевидные сомнения. Однако причин, объясняющих столь большой отрыв Республики Татарстан от других субъектов РФ, в материалах открытого доступа найти не удалось.

Регулирование порядков отбора поставщиков социальных услуг. Федеральное законодательство

Прежде всего будем различать типы порядков отбора: 1) конкурсный отбор, 2) безальтернативный выбор поставщика заказчиком услуг 7, 3) выбор поставщика потребителем услуг, в том числе на основе сертификатов. В качестве характеристик порядков отбора рассматриваются:

- «входные» требования, т.е. требования, которым должна удовлетворять организация, чтобы быть допущенной к отбору;

- требования к заказчику (государственному или муниципальному органу) о представлении им публичной информации о проведении отбора и его результатах;

7 Имеется в виду полностью субъективный выбор, без публичных приглашения и представления потенциальных поставщиков, сообщения правил оценки их предложений (заявок) и оглашения результатов применения этих правил.

- критерии отбора (для конкурса);

- требования к процедуре рассмотрения, а также оценки предложений

участников (для конкурса).

В федеральном законодательстве для профессионального образования, социального обслуживания и страховой медицины отраслевые законы устанавливают требования к порядкам отбора.

В Федеральном законе «Об образовании в Российской Федерации» указано, что контрольные цифры приема на обучение по программам профессионального образования распределяются по результатам публичного конкурса и устанавливаются организациям, осуществляющим образовательную деятельность (ч. 3 ст. 100).

В число таких организаций, согласно этому Закону, входят частные организации (ст. 2). При этом в отношении дошкольного и общего образования им установлено лишь включение в состав полномочий органов власти субъектов РФ финансового обеспечения получения дошкольного и общего образования в частных образовательных организациях (п. 6 ч. 1 ст. 8). Каких-либо требований к порядку отбора этим Законом не предусмотрено.

Федеральным законом «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» предусмотрено, что для получения бюджетных средств поставщик услуг (юридическое лицо независимо от его организационно-правовой формы) должен быть включен в реестр поставщиков социальных услуг (ч. 8 ст. 30).

При этом в соответствии со статьей 11 поставщик имеет право на такое включение; а при оказании услуг потребителю в рамках его индивидуальной программы поставщиками, которые включены в реестр, но не участвуют в выполнении государственного задания, предусмотрена выплата компенсации за оказанные услуги (ч. 8 ст. 30).

Получатель услуг имеет право выбора поставщика. Однако в рамках его индивидуальной программы (выдается потребителю уполномоченным органом субъекта РФ или уполномоченной организацией) в числе прочего указывается перечень рекомендуемых данному потребителю поставщиков социальных услуг (ч. 1 ст. 16), что ставит под вопрос объективность и прозрачность отбора поставщика.

Согласно Федеральному закону «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации», медицинская организация включается в реестр медицинских организаций, осуществляющих деятельность в сфере ОМС, на основании уведомления (ч. 2 ст. 15).

Объемы предоставления медицинской помощи, установленные территориальной программой ОМС, распределяются медицинским организациям специальной комиссией исходя из количества, пола и возраста застрахованных лиц, количества прикрепленных застрахованных лиц к медицинским организациям, а также потребности застрахованных лиц в медицинской помощи (ч. 10 ст. 36).

В отраслях культуры, а также физкультуры и спорта соответствующие нормы на федеральном уровне не установлены.

Требования к порядку отбора, предусмотренные федеральными законами, отражены в Таблице 2.

Таблица 2

Требования к порядкам отбора поставщиков социальных услуг

Отрасль / регулирующий ФЗ Требования к порядку отбора

Образование ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» Профессиональное образование Дошкольное и общее образование Публичный конкурс по распределению контрольных цифр приема (ч. 3 ст. 100). Не определены

Здравоохранение (страховая медицина) ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» Объемы предоставления медицинской помощи, установленные территориальной программой ОМС, распределяются специальной комиссией исходя из количества, пола и возраста застрахованных лиц, количества прикрепленных застрахованных лиц к медицинским организациям, а также потребности застрахованных лиц в медицинской помощи (ч. 10 ст. 36)*

Культура Основы законодательства Российской Федерации о культуре -

Социальное обслуживание ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» Поставщик услуг должен быть включен в реестр поставщиков социальных услуг (ч. 8 ст. 30). Он имеет право на такое включение (ст. 11). Получатель услуги имеет право выбора поставщика услуг из реестра поставщиков, но в индивидуальной программе указывается перечень рекомендуемых поставщиков (ч. 1 ст. 16)

Физкультура и спорт ФЗ «О физической культуре и спорте в Российской Федерации» -

* Порядки отбора в системе ОМС в дальнейшем не анализируются, поскольку оказание соответствующих услуг производится не за счет бюджетных средств. Но важно было отметить открытость данной системы для НКО.

Таким образом, федеральным законодательством установлены следующие типы порядков отбора: конкурсный порядок установлен для профессионального образования, выбор поставщика потребителем услуг - для социального обслуживания.

Порядки отбора поставщиков социальных услуг, установленные в субъектах РФ

В субъектах РФ широко применяются оба вышеназванные типа конкурентных порядков отбора: конкурс и выбор поставщика потребителем, в том числе на основе сертификатов. В то же время случаи безальтернативного выбора поставщика заказчиком услуг среди рассматриваемых 15 регионов не обнаружены.

Порядки отбора на основе проведения конкурса с участием НКО применяются во всех отраслях социальной сферы. Иногда имеет место конкурс, который не предусматривает прямого сопоставления предложений (заявок) участников: НКО привлекаются к оказанию услуг по факту удовлетворения ими установленным условиям и критериям. Так определяются поставщики услуги по воспитанию и развитию детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в Костромской области.

Основной областью применения порядков отбора поставщиков путем их выбора потребителями услуг является социальное обслуживание. Вместе с тем данный порядок используется и в других областях социальной сферы. При этом в нескольких регионах (в 6 из 15 рассмотренных) выявлено использование сертификатов. Они применяются в том числе в рамках проводимых экспериментов, при оказании таких услуг, как реабилитация инвалидов, реабилитация потребителей наркотических средств, отдых детей и их оздоровление, дополнительное образование детей.

Порядок отбора поставщиков потребителями услуг, по сути, подразделяется на два этапа. Первый (подготовительный) - формирование и ведение реестра поставщиков социальных услуг в соответствии с утвержденным порядком. Второй - собственно выбор потребителем поставщика из этого реестра. Далее данный тип порядка отбора будет анализироваться в части первого из названных этапов (порядка формирования и ведения реестра поставщиков), применительно к которому только и может быть поставлен вопрос об оценке установленных процедур выбора с точки зрения их прозрачности.

Остановимся на каждой из обозначенных выше характеристик порядка отбора.

«Входные» требования

В качестве требований, которым должна удовлетворять организация, чтобы быть допущенной к отбору, для конкурса обычно выступают:

- отсутствие неисполненной обязанности по уплате налогов, сборов в бюджеты бюджетной системы РФ;

- отсутствие просроченной задолженности по возврату в бюджет субъекта РФ ранее предоставленных субсидий;

- отсутствие фактов нецелевого использования организацией ранее выделенных бюджетных средств;

- организация не должна находиться в процессе реорганизации, ликвидации, банкротства;

- организация должна быть зарегистрирована и осуществлять деятельность на территории соответствующего субъекта РФ;

- осуществление организацией деятельности в течение не менее одного года до подачи заявки на участие в конкурсе;

- организация не должна являться иностранным юридическим лицом;

- организация не должна являться некоммерческой организацией, выполняющей функции иностранного агента.

Указанные требования носят формальный характер, следование им не приводит к снижению прозрачности и объективности порядка отбора8.

Однако иногда выдвигаются дополнительные, «содержательные» требования. Так, в Хабаровском крае установлено дополнительное требование к качеству услуги при предоставлении субсидий из краевого бюджета частным общеобразовательным организациям (показатель результативности деятельности) - доля выпускников, успешно сдавших основной государственный экзамен ЕГЭ по русскому языку и математике. При невыполнении установленного показателя предусмотрен 100% возврат субсидии. Контроль качества оказания услуг в социальной сфере, конечно, необходим, однако отметим, что для государственных и муниципальных образовательных учреждений такого требования не предусмотрено.

Обратим также внимание на выявленные случаи проведения «псевдоконкурса», когда «входными требованиями», по сути, определяются конкретные организации-победители. Приведем такой пример. В Челябинской области при предоставлении субсидий СО НКО в целях оказания услуг по организации, проведению спортивных мероприятий9 были установлены следующие требования о проведении мероприятия среди: а) учащихся и студентов; б) работников агропромышленного комплекса. Эти требования предусматривали, что субсидии выделяются СО НКО, деятельность которых в соответствии с учредительными документами связана: а) с организацией, проведением спортивно-массовых мероприятий и спортивных соревнований среди учащихся общеобразовательных организаций и студентов профессиональных образовательных организаций и образовательных организаций высшего образования; б) с организацией, проведением физкультурных и спортивных мероприятий среди работников агропромышленного комплекса. Поскольку указаны очень узкие профили деятельности, то, вероятно, речь идет не об отборе, а о финансировании конкретных организаций.

Вышесказанное относилось к порядкам отбора путем проведения конкурсов. В отношении порядков формирования и ведения реестра поставщиков социальных услуг анализ показал, что порядки большинства регионов (из отобранных) не содержат требования к поставщику услуг при включении в реестр. В них предусмотрено лишь представление поставщиком услуг соответствующего перечня данных. Требования к поставщику услуг для включения в реестр есть в порядках г. Москвы, Оренбургской и Челябинской областей, хотя они и различны по составу. В число требований включены следующие:

8 Вместе с тем заметим, что некоторые из этих требований необоснованно сужают круг возможных участников конкурса. Таким, в частности, является требование о том, что организация должна быть зарегистрирована на территории субъекта РФ.

9 Постановление Правительства Челябинской области от 22 февраля 2017 г. № 64-П «Об утверждении порядков определения объема и предоставления в 2017 году субсидий социально ориентированным некоммерческим организациям, деятельность которых направлена на развитие физической культуры и спорта в Челябинской области».

- регистрация в установленном порядке в качестве налогоплательщика на территории субъекта РФ (г. Москва, Оренбургская и Челябинская области);

- отсутствие проведения в отношении поставщика процедуры ликвидации или несостоятельности (банкротства) (г. Москва, Оренбургская и Челябинская области);

- отсутствие приостановления деятельности в порядке, предусмотренном Кодексом РФ об административных правонарушениях (г. Москва, Оренбургская и Челябинская области);

- наличие опыта:

- положительного опыта деятельности на рынке социальных услуг не менее 1 года (Челябинская область);

- непрерывного осуществления деятельности поставщика социальных услуг в сфере социального обслуживания не менее 5 лет (г. Москва);

- поставщик не является НКО, выполняющей функции иностранного агента (Оренбургская область);

- соответствие работников поставщика социальных услуг требованиям профессиональных стандартов (г. Москва, Оренбургская область);

- наличие на праве собственности, аренды, субаренды или безвозмездного пользования недвижимого имущества, необходимого для предоставления соответствующих социальных услуг (г. Москва, Оренбургская область);

- соответствие предоставляемых услуг установленным нормам и правилам:

- соответствие предоставления социальных услуг по формам социального обслуживания требованиям порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг на территории Оренбургской области;

- обязательство поставщика социальных услуг о предоставлении социальных услуг по соответствующей форме социального обслуживания согласно составу социальных услуг, утвержденному Правительством Москвы, и стандартам социальных услуг, утвержденным Департаментом;

- обязательство поставщика социальных услуг о предоставлении социальных услуг получателями социальных услуг по стоимости социальных услуг, которая не превышает тарифы на социальные услуги, утвержденные Департаментом труда и социальной защиты населения (г. Москва);

- отсутствие замечаний по итогам первичного обследования условий предоставления поставщиком социальных услуг, проводимого Министерством социальных отношений Челябинской области в целях оценки качества социального обслуживания граждан.

В приведенном списке требований первые пять аналогичны требованиям к поставщикам при конкурсных отборах. Остальные различаются по регионам. В отношении некоторых возникают вопросы обеспечения их «прозрачности». Так, положение о соответствии работников поставщика социальных услуг требованиям профессиональных стандартов (г. Москва, Оренбургская

область) требует уточнений, о каких работниках идет речь: в НКО работают и административные сотрудники, и сотрудники, непосредственно оказывающие услуги гражданам, а также волонтеры (не всегда имеющие профессиональную подготовку). Возможен ли отказ во включении в реестр при наличии в НКО волонтеров? Чрезмерным представляется требование к поставщикам услуг, установленное в г. Москве: деятельность не менее 5 лет.

Федеральным законом «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» установлено, что поставщики социальных услуг имеют право быть включенными в реестр поставщиков социальных услуг субъекта РФ (ст. 11) и такое включение осуществляется на добровольной основе (ст. 25). Однако это совсем не означает отсутствия требований к поставщику услуг для включения его в реестр. Такие требования, несомненно, могут быть установлены при условии обеспечения их обоснованности и прозрачности.

Требования представления информации о проведении отбора и его результатах (о порядке формирования реестра поставщиков социальных услуг и его размещении в открытом доступе)

Прозрачность конкурсных процедур обеспечивается в том числе наличием в порядке отбора требований к заказчику услуг о публичном представлении им информации о проведении отбора (оповещение потенциальных поставщиков услуг) и его результатах. К сожалению, эти требования не всегда присутствуют в принятых документах (табл. 3).

Таблица 3

Наличие в документах субъектов РФ требований к заказчику услуг о публикации информации о проведении отбора и его результатах

Наличие требований Есть требования публикации информации о проведении отбора и его результатах Есть только требования публикации информации о проведении отбора Требования не установлены

Субъекты РФ Республики Башкортостан, Якутия (Саха), Чеченская Республика, Хабаровский край, Ленинградская, Тюменская области, Оренбургская область (конкурсы Минздрава области и Минсоцразвития области), Самарская область (конкурсы Минздрава области), г. Москва (конкурс Москомспорта) Республики Татарстан, Мордовия, Пермский и Приморский края, Челябинская область, Самарская область (конкурсы Министерства социально-демографической и семейной политики области), г. Москва (конкурсы Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы) Костромская область, Оренбургская область (конкурс Минспорта области), Самарская область (конкурсы Минкультуры и Минспорта области)

Примечание: Рассмотрены порядки отбора по всем социальным услугам, где предусмотрен отбор поставщиков, в изучаемых 15 субъектах РФ.

Оба требования предусмотрены в 9 из 15 (60%) отобранных регионов, причем в трех из них - не во всех проводимых конкурсах. В Оренбургской области требования предусматривались только в конкурсах Минздрава области и Минсоцразвития области, в Самарской области - в конкурсах Минздрава области, в г. Москве - конкурсе Москомспорта.

Почти в половине из рассматриваемых регионов требование об опубликовании информации о проведении отбора в порядках есть, а требование об опубликовании результатов отбора в них не предусмотрено. Это касается принятых порядков отбора по всем услугам в регионе.

В Костромской области, Оренбургской области (в конкурсе Минспорта области) и Самарской области (в конкурсах Минкультуры и Минспорта области) опубликование информации о проведении отбора и его результатах порядками не предусмотрено.

В большинстве субъектов РФ информация о проведении отбора и его результаты публикуются на официальном сайте соответствующего органа исполнительной власти (заказчика). В ряде регионов предусмотрена более широкая публикация этой информации: в Хабаровском крае - на официальном сайте Хабаровского края и Правительства края, в Тюменской области - на портале органов власти области. В Республике Мордовия публикация предусмотрена на сайте органа исполнительной власти и (или) в газете «Известия Мордовии».

Что же касается порядков формирования реестра поставщиков социальных услуг, то требование размещения реестров (сведений, содержащихся в реестре) на сайтах министерств или порталах органов государственной власти субъектов РФ предусмотрено порядками отбора всех регионов. Это действительно открытая информация.

Критерии отбора (для конкурсов)

Как показало исследование, в субъектах РФ применяются как количественные, так и качественные критерии отбора. Количественный критерий, т.е. критерий, получающий количественную оценку (характеризующийся количественными показателями), применяется, например, в Костромской области при проведении квалификационного отбора НКО, предоставляющих услуги по социальной реабилитации лиц, допускающих немедицинское потребление наркотических средств10. Критерий «оценка результатов социальной реабилитации и ресоциализации организации» предусматривает использование показателей: процент реабилитантов, трудоустроенных и поступивших на учебу; процент трудоустроенных на рабочие места высокой (с учетом уровня образования и квалификации реабилитанта) степени достоинства.

10 Приказ Департамента по труду и социальной защите населения Костромской области от 29.02.2016 № 148 «Об утверждении Положения о порядке проведения квалификационного отбора некоммерческих организаций, предоставляющих услуги по социальной реабилитации и ресоциализации лиц, допускающих немедицинское потребление наркотических средств и психотропных веществ, в Костромской области».

Качественные критерии не предполагают использования количественных показателей. Члены конкурсной комиссии расставляют участников отбора по местам, ориентируясь на свое мнение, которое никоим образом не формализуется. Так, в целях отбора поставщиков услуг для реализации мероприятий государственной программы Тюменской области «Основные направления развития отрасли "Социальная политика" до 2020 года», в частности мероприятия «Развитие служб сопровождения инвалидов в целях содействия их трудоустройству с привлечением СО НКО»11, предусматривается формирование конкурсной комиссии, которая рассматривает заявки по таким критериям, как «логичность, взаимосвязь и последовательность мероприятий программы», «степень влияния мероприятий программы на улучшение состояния целевой группы». Данные критерии не получают количественной оценки, решающим при выборе поставщиков являются только мнения членов комиссии. В подобных случаях вряд ли можно говорить об объективности и прозрачности оценки предложений участников конкурсного отбора.

В большинстве случаев в субъектах РФ применяются критерии с установлением балльных оценок. При этом они могут использоваться по-разному. В порядке отбора поставщиков для оказания услуг по профилактике ВИЧ-инфекции и вирусных гепатитов12 (Оренбургская область) балльные оценки установлены для конкретных значений показателей по фактическим данным, представленным организацией.

В частности, для критерия оценки деятельности соискателя применяются показатели:

- «осуществление соискателем уставной деятельности» (от 1 года до 2 лет -1 балл; свыше 2 лет и до 4 лет включительно - 2 балла; свыше 4 лет и до 6 лет включительно - 3 балла; свыше 6 лет - 4 балла);

- «количество муниципальных образований, в которых осуществляет свою деятельность соискатель» (в 1 - 1 балл; в 2-10 - 2 балла; в 11-20 -3 балла; свыше 20 - 4 балла).

По сути, в данном случае имеет место использование количественного критерия.

Однако есть и другие варианты использования балльных оценок, когда для формально названного критерия нет уточняющих показателей и неясно, что же реально оценивается. В качестве примера можно привести порядок предоставления субсидий СО НКО в целях возмещения расходов на проведение доабортного консультирования беременных (Са-

11 Порядок предоставления субсидий из бюджета Тюменской области социально ориентированным некоммерческим организациям (утвержден Постановлением Правительства Тюменской области от 17 октября 2011 г. № 363-п в ред. от 14.04.2017), приказ Департамента социального развития Тюменской области от 06.03.2018 № 51-п.

12 Порядок предоставления субсидии из областного бюджета негосударственным социально ориентированным некоммерческим организациям, зарегистрированным и действующим на территории Оренбургской области, на финансовое обеспечение затрат, связанных с проведением мероприятий по профилактике ВИЧ-инфекции и вирусных гепатитов В и С (утв. Постановлением Правительства Оренбургской области от 26 апреля 2017 г. № 310-п).

марская область)13, где при отборе организаций-получателей субсидий конкурсная комиссия оценивает такие критерии, как соответствие представленной организацией программы концепции мероприятия по до-абортному консультированию беременных и проработанность механизма реализации программы. Эти критерии далее никак не уточняются, в том числе и в ведомости оценок, проставляемых членами конкурсной комиссии. В ведомости просто указывается: программа не соответствует концепции - 0 баллов, соответствует - 1; механизм не проработан - 0 баллов, механизм проработан - 1. Другой случай - оценка членами конкурсной комиссии (которая основана на их личных соображениях) предложенных участниками программ (таких, как «Забота о пожилых, инвалидах и людях, нуждающихся в поддержке», «Воспитание молодежи», и других программ) по шкале от 0 до 10 баллов в Ростовской области для критериев «проработанность стадий реализации программы», «измеримость и конкретизация ожидаемых результатов», «достижимость ожидаемых результатов за период реализации программы»14. Очевидно, что в подобных случаях имеет место применение, по сути, качественных критериев, которым лишь придана форма количественных.

Выявлены случаи использования критериев, вызывающих вопросы с точки зрения их соответствия решаемой задаче. Так, при отборе организаций для социального обслуживания граждан на дому (Республика Мордовия) используется критерий «доля работников организации, кроме административно-управленческого персонала, имеющих высшее образование», хотя речь, как представляется, идет преимущественно об оказании социально-бытовых услуг.

Другой случай - процедура отбора частных поставщиков услуг для мероприятий социальной поддержки населения в Новосибирской области (поддержка граждан пожилого возраста, детей, находящихся в трудной жизненной ситуации, создание безбарьерной среды и т.п.), где одним из критериев является «наличие у организации антикоррупционной политики». Такой критерий для частных организаций, в том числе НКО, обычно небольших, вызывает очевидные сомнения, а при этом может быть, реальным основанием для отказа организации в предоставлении субсидии.

Полагаем также целесообразным обратить внимание на достаточно часто встречающийся критерий - наличие опыта работы в заданной сфере. В определенных сферах (при работе с детьми, больными, реабилитации инвалидов) такой критерий, вероятно, является оправданным. Однако надо понимать, что его применение отсекает от участия в конкурсах новые НКО,

13 Порядок определения объема и предоставления в 2014-2019 гг. субсидий некоммерческим организациям, не являющимся государственными (муниципальными) учреждениями, за счет средств областного бюджета на финансовое обеспечение проведения доабортного консультирования беременных, обратившихся в медицинские организации по поводу прерывания беременности (утвержден Постановлением Правительства Самарской области от 27 ноября 2013 г. № 674 в ред. от 16.03.2018).

14 Постановление Правительства Ростовской области от 11.03.2012 № 153 (ред. от 12.03.2018) «О государственной поддержке социально ориентированных некоммерческих организаций в Ростовской области».

особенно когда установлен срок 3-5 лет (г. Москва, Челябинская область). Так ли необходим опыт работы для услуги «поддержка семейных клубов и консультационных центров» (Пермский край), опыт работы в течение 5 лет для услуги «обучение граждан пожилого возраста основам компьютерной грамотности» (Челябинская область), или же субсидии просто выделяются ежегодно одним и тем же организациям?

Требования к процедуре рассмотрения и оценки предложений участников (для конкурсов)

Процедура рассмотрения предложений участников конкурсного отбора во многом определяется порядком формирования и работы конкурсной комиссии (из каких представителей она формируется; как принимаются решения комиссии; действия при выявлении личной заинтересованности члена конкурсной комиссии в результатах отбора).

Вместе с тем достаточно распространена ситуация, когда в порядке отбора поставщиков (обычно утвержден правительством субъекта РФ), отсутствует порядок формирования комиссии по отбору. Этот вопрос отнесен к полномочиям профильного органа исполнительной власти, который публикует лишь сам состав комиссии.

Непрозрачность формирования конкурсной комиссии дополняется отсутствием в процедуре рассмотрения заявок требования о публикации списка участников, допущенных к отбору. Такое требование есть в порядке отбора в Оренбургской области НКО для оказания услуг социального обслуживания на дому в стационарной или полустационарной форме (список организаций, допущенных к участию в конкурсе, размещается на сайте организатора)15. Большая же часть рассмотренных порядков такое опубликование не предусматривает. Примером является порядок отбора поставщиков для услуги по организации предоставления сиделки семьям, воспитывающим детей-инвалидов с третьей степенью ограничения жизнедеятельности (Пермский край)16.

Выявлены случаи прямого встраивания субъективных факторов в процедуру рассмотрения и оценки предложений участников. Так, порядок отбора частных поставщиков услуг (предоставления им субсидий) в сфере дошкольного и общего образования г. Москвы предусматривает, что решение в конечном счете принимает руководитель отраслевого органа17.

15 Порядок предоставления субсидии из областного бюджета некоммерческим организациям, оказывающим услуги в сфере социального обслуживания граждан (утвержден Постановлением Правительства Оренбургской области от 31.03.2017 № 226-п).

16 Порядок определения объема и условий предоставления субсидии из бюджета Пермского края некоммерческой организации, не являющейся государственным (муниципальным) учреждением, на апробацию проекта сиделки для семей, воспитывающих детей-инвалидов с третьей степенью ограничения жизнедеятельности (утвержден Постановлением Правительства Пермского края от 10.10.2016 № 893-п; в ред. от 28.12.2017).

17 Порядок предоставления субсидий из бюджета города Москвы частным образовательным организациям в целях возмещения затрат в связи с предоставлением гражданам начального общего, основного общего, среднего общего образования и бесплатного питания в период обучения (утвержден Постановлением Правительства Москвы от 28 декабря 2011 г. № 640-ПП).

Заключение

Проведенное исследование порядков отбора, принятых в субъектах РФ, позволяет сделать следующие выводы.

1. Правовая база, регулирующая порядок отбора поставщиков социальных услуг, носит конкурентный характер. Используются оба типа конкурентных порядков отбора: конкурсный и выбор поставщика потребителем, в том числе на основе сертификатов. В то же время случаи безальтернативного выбора поставщика заказчиком услуг в рассматриваемых 15 регионах не обнаружены. Последнее позволяет предположить исключительность случаев применения этого порядка отбора в субъектах РФ.

2. «Входные» требования к участникам конкурсов носят, как правило, формальный характер, следование им не приводит к снижению прозрачности и объективности выбора поставщиков. В то же время порядки формирования и ведения реестра поставщиков социальных услуг в большинстве своем не содержат требований к поставщикам для включения их в реестр. В них предусмотрено лишь представление поставщиком установленного перечня данных.

3. Существенные недостатки с точки зрения объективности и прозрачности присутствуют в трех из четырех составляющих порядков конкурсного отбора:

- далеко не всегда в утвержденных документах присутствуют требования к заказчику услуг в части публичного представления им информации о проведении отбора (оповещение потенциальных поставщиков услуг) и его результатах;

- серьезные замечания имеются к установленным критериям отбора: они нередко носят качественный характер, не соответствуют решаемой при отборе задаче или безосновательно ограничивают круг возможных поставщиков услуг;

- по сути, процедуры рассмотрения и оценки предложений участников, в том числе вопросы формирования и деятельности соответствующих комиссий, в документах не урегулированы.

4. В порядках отбора, предусматривающих выбор поставщика потребителем услуг в области социального обслуживания, объективность и прозрачность отбора ставятся под вопрос установленным федеральным законодательством положением об указании в индивидуальной программе перечня рекомендуемых поставщиков.

Итак, исследование подтвердило выдвинутую гипотезу. В субъектах РФ выявлены многочисленные случаи, когда принятые документы не обеспечивают объективность и прозрачность отбора поставщиков социальных услуг.

В этой ситуации представляются полезными разработка и принятие Правительством РФ методических рекомендаций субъектам РФ по проведению отбора поставщиков социальных услуг с приложением к ним соответствующих модельных нормативных правовых актов.

ЛИТЕРАТУРА

1. Беневоленский В.Б. Эффективность НКО - поставщиков социальных услуг в смешанных системах производства общественных благ (теория и зарубежный опыт). - URL: https://grans.hse.ru/data/2017/04/14/1168181484/05_3_.pdf (дата обращения: 19.04.2018).

2. Заболотная Г.М., Ларионов А.В. Региональные практики институционализации негосударственных поставщиков социальных услуг // Вопросы государственного и муниципального управления. - 2017. - № 3. - С. 72-91.

3. Комадорова И.В. Современные формы и методы информирования о деятельности со-циальноориентированных некоммерческих организаций // Вестник государственного и муниципального управления. - 2015. - № 3. - С. 35-40.

4. Краснопольская И.И., Мерсиянова И.В. Трансформация управления социальной сферой: запрос на социальные инновации // Вопросы государственного и муниципального управления. - 2015. - № 2. - С. 29-52.

5. Мерсиянова И.В., Беневоленский В.Б. НКО как поставщики социальных услуг: верификация слабых сторон // Вопросы государственного и муниципального управления. - 2017. - № 2. - С. 83-104.

6. Мерсиянова И.В., Беневоленский В.Б. Преимущества НКО как поставщиков социальных услуг: апробация в российских условиях // Вопросы государственного и муниципального управления. - 2016. - № 4. - С. 7-24.

7. Насриддинов Т., Карандашова С., Бибиков Г. Пути повышения прозрачности деятельности НКО // Государственная служба. - 2016. - T. 101. - № 3. - С. 28-33.

8. Нежина Т.Г., Павловская С.В., Гомбожапова Б.С. Методы оценки открытости и прозрачности социально ориентированных некоммерческих организаций в России // Вестник Московского университета. Серия 21: Управление (государство и общество). - 2016. - № 4. - С. 13-42.

9. Романова В.В., Ханова Л.М. Отдельные аспекты развития механизма государственного субсидирования НКО в разрезе субъектов Российской Федерации // Финансы: теория и практика. - 2017. - Т. 21. - № 6. - С. 128-137.

10. Рудник Б.Л., Куштанина Е.В., Романова В.В. Привлечение НКО к оказанию услуг социальной сферы // Вопросы государственного и муниципального управления. - 2017. -№ 2. - С. 105-127.

11. Саламон Л. Финансовый рычаг добра: Новые горизонты благотворительности и социального инвестирования. - М.: ЛитагентАльпина, 2016.

12. Balazard H. The «Big Society» in the United Kingdom: Privatisation or Démocratisation of Public Services. Revue Française d'Administration Publique. 2017. Vol. 163. N. 3. P. 507-520.

13. Ball C. What is Transparency? Public Integrity. 2009. Vol. 11. N. 4. P. 293-308.

14. Bano M. Partnerships and the Good-Governance Agenda: Improving Service Delivery Through State-NGO Collaborations. Voluntas: International Journal of Voluntary and Nonprofit Organizations. 2018. N. 1. P. 1-14.

15. Burger R., Owens T. Promoting Transparency in the NGO Sector: Examining the Availability and Reliability of Selfreported Data. World Development: the Multi-Disciplinary International Journal Devoted to the Study and Promotion of World Development. Amsterdam. Elsevier Science. 2010. Vol. 38. N. 9. P. 1263-1278.

16. Chessel M.-E., Nicourd S. Les Ressorts des Modes de Gestion des Associations. Entreprises et Histoire. 2009. Vol. 56. N. 3. P. 6-10.

17. Cottin-Marx S. Les Associations au Service des Politiques de l'Emploi: Genèse du Dispositif Local d'Accompagnement. Revue Française d'Administration Publique. 2017. Vol. 163. N. 3. P. 557-570.

18. Cottin-Marx S., Hély M., Jeannot G. La Recomposition des Relations entre l'État et les Associations: Désengagements et Réengagements. Revue Française d'Administration Publique. 2017. Vol. 163. N. 3. P. 463 -476.

19. Gao J. The Role of NGOs in the Social Welfare. Canadian Social Science. 2006. Vol. 2. N. 4. P. 15-18.

20. Hadzi-Miceva K. Legal and Institutional Mechanisms for NGO - Government Cooperation in Croatia, Estonia and Hungary. ECNL. 2007.

21. Hély M. De l'Economie Sociale «Historique» à «l'Economie Sociale et Solidaire»: une Nouvelle Configuration des Relations entre Monde Associatif et Collectivités Publiques. Revue Française d'Administration Publique. 2017. Vol. 163. N. 3. P. 543-556.

22. Lang S. NGOs, Civil Society, and the Public Sphere. Cambridge University press. NY. 2013.

23. Lefèvre S., Berthiaume A. Les Partenariats entre Secteur Public et Fondations Philanthropiques au Québec: Genèse, Contestation et Epilogue d'une Réforme de l'action Publique. Revue Française D'administration Publique. 2017. Vol. 163. N. 3. P. 491-506.

24. Prouteau L., Tchernonog V. Évolutions et Transformations des Financements Publics des Associations. Revue Française d'Administration Publique. 2017. Vol. 163. N. 3. P. 531-542.

25. Robelet M. Les Transformations des Modes de Contrôle Croisés entre Associations et Autorités Publiques dans le Secteur du Handicap. Revue Française d'Administration Publique. 2017. Vol. 163. N. 3. P. 599-612.

26. Salamon L.M., Anheier H.K., List R., Toepler S., Sokolowski S.W., Associates. Global Civil Society. Dimensions of the Nonprofit Sector. The Johns Hopkins Center for Civil Society Studies. Baltimore. MD. 1999.

27. Salamon L.M., Toepler S. Government - Nonprofit Cooperation: Anomaly or Necessity? Voluntas: International Journal of Voluntary and Nonprofit Organizations. 2015. Vol. 26. N. 6. P. 2155-2177.

ENGAGING NPOS IN PROVIDING SOCIAL SERVICES: TRANSPARENCY OF PROCEDURES USED

Boris L. Rudnik

PhD (in Economics), Director of the Institute of Public Resource Management, National Research University Higher School of Economics. Address: 20 Myasnitskaya Str., 101000 Moscow, Russian Federation. E-mail: [email protected]

Elena V. Kushtanina

PhD (in Economics), Senior Researcher in the Center of Public Economy Sector, Institute of Public Resource Management, National Research University Higher School of Economics. Address: 20 Myasnitskaya Str., 101000 Moscow, Russian Federation. E-mail: [email protected]

Abstract

In connection with the increased attention of the state to engaging NPOs into providing services in social sectors, the federal and regional legislation regulating the orders (procedures) for selecting social service providers is analyzed. The authors verify the hypothesis that these orders, approved within all branches of the social sphere, have serious deficiencies that adversely affect the transparency of the above-mentioned procedures. Regional legislation is considered in relation to 15 specially selected subjects of the Russian Federation.

There are three types of selection procedures for social service providers: 1) a competitive selection, 2) a non-alternative choice of service provider by customer, 3) the choice of the service provider by consumer, including the use of certificates. These orders are analyzed through the following components: the categories of suppliers from which selection is made; «input» requirements, which should be satisfied by an organization in order to be admitted for selection; requirements for the customer (state or municipal authority) to submit information on the selection and selection results; selection criteria (for the competition); requirements for the procedure of reviewing and evaluating the proposals of participants (for the competition).

The study confirmed the proposed hypothesis. Moreover, the flaws that adversely affect the transparency of the selection procedures are inherent for each of the indicated components.

Keywords: NPO; services in the social sphere; selection of social service providers; competition; register of service providers.

Citation: Rudnik, B.L. & Kushtanina, E.V. (2018). Privlechenie NKO k okazaniiu sotsialnykh uslug prozrachnost primeniaemykh protsedur [Engaging NPOs in Providing Social Services: Transparency of Procedures Used]. Public Administration Issues, no 3, pp. 117-137 (in Russian).

REFERENCES

1. Balazard, H. (2017). The «big society» in the United Kingdom: privatisation or démocratisation of public services. Revue française d'administration publique, vol. 163, no 3. pp. 507-520.

2. Ball, C. (2009). What is transparency? Public Integrity, vol. 11, no 4. pp. 293-308.

3. Bano, M. (2018). Partnerships and the Good-Governance Agenda: Improving Service Delivery Through State-NGO Collaborations. Voluntas: International Journal of Voluntary and Nonprofit Organizations, no 1, pp. 1-14.

4. Benevolenski, V.B. (2017). Effektivnost' NKO - postavshchikov sotsial'nykh uslug v smeshanykh sistemakh proizvodstva obshchestvenykh blag (teoriya i zarubezhnyi opyt). [Efficiency of NPOs -Providers of Social Services in Mixed Public Goods Production Systems (Theory and Foreign Experience)]. Available: https://grans.hse.ru/data/2017/04/14/1168181484/05_3_.pdf (accessed: 19 April, 2018).

5. Burger, R. & Owens, T. (2010). Promoting Transparency in the NGO Sector: Examining the Availability and Reliability of Selfreported Data. World Development: The Multi-Disciplinary International Journal Devoted to the Study and Promotion of World Development. Amsterdam. Elsevier Science, vol. 38, no 9, pp. 1263-1278.

6. Chessel, M.-E. & Nicourd, S. (2009). Les Ressorts des Modes de Gestion des Associations. Entreprises et histoire, vol. 56, no 3, pp. 6-10.

7. Cottin-Marx, S. (2017). Les Associations au Service des Politiques de l'Emploi: Genèse du Dispositif Local d'Accompagnement. Revue française d'administration publique, vol. 163, no 3, pp. 557-570.

8. Cottin-Marx, S., Hély, M. & Jeannot, G. (2017). La Recomposition des Relations entre l'État et les Associations: Désengagements et Réengagements. Revue française d'administration publique, vol. 163, no 3, pp. 463-476.

9. Gao, J. (2006). The Role of NGOs in the Social Welfare. Canadian Social Science, vol.2, no 4, pp. 15-18.

10. Hadzi-Miceva, K. (2007). Legal and Institutional Mechanisms for NGO - Government Cooperation in Croatia, Estonia and Hungary. ECNL.

11. Hély, M. (2017). De l'Economie Sociale «Historique» a «l'Economie Sociale et Solidaire»: Une Nouvelle Configuration des Relations Entre Monde Associatif et Collectivités Publiques. Revue française d'administration publique, vol. 163, no 3, pp. 543-556.

12. Komadorova, I.V. (2015). Sovremeniye formy i metody informirovaniya o deyatel'nosti sotsial'no orientirovanykh nekomercheskikh organizatsiy [Modern Forms and Methods of Informing about the Activity of Socially Oriented Non-Profit Organizations]. Journal of Public and Municipal Administration, no 3, pp. 35-40.

13. Krasnopolskaya, I.I. & Mersianova, I.V. (2015). Transformatsiya upravleniya sotsial'noy sfer-oy: zapros na sotsial'nye innovatsii [Transformation of the Social Sphere Administration: Demand for Social Innovations]. Public Administration Issues, no 2, pp. 29-52.

14. Lang, S. (2013). NGOs, Civil Society, and the Public Sphere. Cambridge University press. NY.

15. Lefèvre, S. & Berthiaume, A. (2017). Les Partenariats entre Secteur Public et Fondations Philanthropiques au Québec: Genèse, Contestation et Epilogue d'une Réforme de l'Action Publique. Revue française d'administration publique, vol. 163, no 3, pp. 491-506.

16. Mersianova, I.V. & Benevolenski, V.B. (2016). Preimushchestva NKO kak postavshchikov sotsial'nykh uslug: aprobatsiya v rossiyskikh usloviyakh [The Comparative Advantages of NPOs as Social Welfare Services Providers: an Examination in the Russian Context]. Public Administration Issues, no 4, pp. 7-26.

17. Nasriddinov, T., Karandashova, S. & Bibikov, G. (2016). Puti povysheniya prozrachnosti deyatel'nosti NKO [Ways to Increase the Transparency of the Activity of NPOs]. Public Administration, no 3, pp. 28-33.

18. Nezhina, T.G., Gombozhapova, B.S. & Pavlova, S.V. (2016). Metody otsenki otkritosti i prozrachnosti sotsial'no orientirovanykh nekomertceskikh organizatsiy v Rossii [Methods of Evaluation of Openness and Transparency in Socially Oriented Noncommercial Organizations in Russia]. Moscow University Bulletin. Series 21. Public Administration, no 4, pp. 13-42.

19. Prouteau, L. & Tchernonog, V. (2017). Évolutions et Transformations des Financements Publics des Associations. Revue française d'administration publique, vol. 163,. no 3, pp. 531-542.

20. Robelet, M. (2017). Les Transformations des Modes de Contrôle Croisés entre Associations et Autorités Publiques dans le Secteur du Handicap. Revue française d'administration publique, vol. 163, no 3, pp. 599-612.

21. Romanova, V.V. & Khanova, L.M. (2017). Otdel'nie aspekty razvitiya mekhanizma gosu-darstvenogo subsidirovaniya NKO v razreze sub'ektov Rossiyskoy Federatsii [Some Aspects of the Development of the Mechanism of Backing NPO by the State across Administrative Entities of the Russian Federation]. Finance: Theory and Practice, vol 21, no 6. pp. 128-137.

22. Rudnik, B.L., Kushtanina, E.V. & Romanova, V.V. (2017). Privlitcenie NKO k okazaniyu uslug sotsial'noy sfery [Engaging NPOs in Providing Social Sphere Services]. Public Administration Issues, no 2, pp. 105-127.

23. Salamon, L.M. (2016). Finansoviy rychag dobra: Noviye gorizonty blagotvoritel'nosti i sotsial'nogo investirovaniya [Leverage for Good: An Introduction to the New Frontiers of Philanthropy and Social Investment]. Moscow: LitagentAl'pina (in Russian).

24. Salamon, L.M., Anheier, H.K., List, R., Toepler, S., Sokolowski S.W. & Associates. (1999). Global Civil Society. Dimensions of the Nonprofit Sector. The Johns Hopkins Center for Civil Society Studies, Baltimore. MD.

25. Salamon, L.M. & Toepler. S. (2015). Government - Nonprofit Cooperation: Anomaly or Necessity? International Journal of Voluntary and Nonprofit Organizations, vol. 26, no 6, pp. 2155-2177.

26. Zabolotnaya, G.M. & Larionov, A.V. (2017). Regional'nye praktiki institutsionalizatsii nego-sudarstvennykh postavshchikov sotsial'nykh uslug [Regional Practices of Institutionalization of Non-Governmental Social Welfare Services' Provider]. Public Administration Issues, no 3, pp. 72-91.