CC BY
35
ЭКОНОМИКА И УПРАВЛЕНИЕ В СФЕРЕ ОБРАЗОВАНИЯ
И. Э. Сулейменов
С. Т. Байпакбаева
УДК: 378.1 DOI: 10.24411/2071-6435-2018-10049
Принципы построения деловой экосистемы для стимулирования инноваций в высших учебных заведениях
В статье рассматриваются принципы построения деловой экосистемы, формируемой для стимулирования инноваций в высших учебных заведениях через интеграцию инновационной деятельности с учебным процессом. Ставится вопрос о создании деловой экосистемы, обеспечивающей системную поддержку микроинноваций при сопряжении проектной деятельности с учебным процессом. Такая постановка вопроса предусматривает в том числе и обеспечение устойчивого сбыта результатов инновационной деятельности (главным образом, студенческой) на системной основе
Ключевые слова: стимулирование инноваций, деловая экосистема, высшее образование, микроинновации, импортозамещение
Введение
В настоящее время признается, что характер развития крупного бизнеса изменился, в частности, вместо показателя генерируемой прибыли в оценке стоимости почти любой крупной компании ключевым фактором становится наличие потребитель-ориентированной экосистемы (часто встречается также термин «деловая экосистема» [7; 8; 12]).
Одним из пионеров такого подхода в сфере крупного бизнеса считается Джефф Безос, глава компании Amazon (по некоторым данным, обладатель одного из самых крупных состояний в мире). Amazon первоначально работала на рынке печатных книг, ее положение кардинально изменилось с выпуском ридера Kindle (2007 год) для книг электронных, что де-факто и привело к появлению соответствующей деловой экосистемы [6; 9]. Уместно подчеркнуть, что по мнению отельных авторов [13], понятие «деловая экосистема» (в самой широкой трактовке этого термина) должно заменить устаревшее понятие «отрасль». Подразумевается, что во главу угла ставится не производство близких по тем или иным признакам товаров, но характер связей между продуктами (например, собственно книга как информационный продукт и устройство для ее чтения).
Такую точку зрения подтверждает пример компании Apple, капитализация которой в настоящее время приближается к триллиону долларов. По логике построения
© И. Э. Сулейменов, 2018 © С. Т. Байпакбаева, 2018
деловой экосистемы пользователи iPhone уже мотивированы на последующую покупку MacBook, «умных» часов и iPad, а для работы предпочитают iMac. По существу, потребитель оказывается готов платить более 1000 долларов США за экземпляр телефонного аппарата. Это имеет место в том числе и потому, что за эту сумму он получает не просто гаджет, но и доступ к «экосистеме» Apple.
Деловая экосистема
Идея построения деловой экосистемы оказалась весьма привлекательной [2], и к этому понятию обращаются все чаще. Так, А. Амзин в своей статье утверждает, что именно цифровые экосистемы могут способствовать продвижению на рынок платного контента СМИ. «Пользователю психологически легче оформить платную подписку на читалке вроде Kindle, чем подписываться в офлайне на бумажную газету, которая не является частью цифровой экосистемы», — подчеркивает автор [1]. Отметим, что идеи, связанные с построением экосистем, проникают даже в космическую отрасль. Так, Д. Меркоски отмечает, что «в космонавтику привносятся бизнес-модели, характерные для ИТ-сферы: быстрые инновации, быстрое и дешевое производство — снижение всех издержек, отказ от сверхнадежности полезных нагрузок, компенсируемый численностью дешевых космических аппаратов (КА), гибкость в применении новых подходов» и так далее [6]. Именно такие бизнес-модели создают привлекательность отрасли для предпринимателей и инвесторов, обеспечивающих формирование новой экосистемы частных игроков, занимающихся деятельностью в разных областях: от пилотируемых полетов до разработки новых продуктов и услуг, основанных на информации, полученной с помощью космических средств, вместе часто называемых в литературе и аналитике Space 2.0 [5].
Привлекательность идеи деловой экосистемы, очевидно, не могла не привести к попыткам обосновать возможность ее использования для стимулирования инновационной активности [8; 13] и стимулирования государственно-частного партнерства [3; 4]. Для постсоветских государств такая проблема стоит более чем остро [13]. Так, доля предприятий в России, занимающихся технологическими инновациями, не превышает 10% и за последние 10—15 лет изменилась незначительно. Сходная ситуация наблюдается в Казахстане [10].
На протяжении последнего десятилетия в качестве одного из основных средств решения данной проблемы рассматривались бизнес-инкубаторы и технопарки. Однако их эффективность (равно как и инструментов, используемых другими институтами развития) для постсоветского пространства остается под вопросом.
Именно это обстоятельство и заставляет обратиться к рассмотрению деловых экосистем как средству стимулирования инновационной деятельности. Более того, существуют основания для противопоставления базовых концепций идей технопарка и деловой экосистемы.
Они прослеживаются еще в классических трудах Й. Шумпетера [13; 14], который в настоящее время считается основоположником теории инноваций. По мысли ученого, внедрение любой инновации представляет собой последова-
тельность решения нескольких задач по цепочке от публичного высказывания первичной идеи до продвижения на рынок товара, созданного на ее основе. Это признается всеми без исключения авторами работ по теории инноваций, однако за скобки выносится одно обстоятельство. Технопарки, а равно и подавляющее большинство современных институтов развития в качестве первичного «предложения для реализации» рассматривают «проект», охватывающий всю цепочку Шумпетера. Однако необходимо принимать во внимание, что ученый, инженер и предприниматель — это три разных профессии, более того, разных стиля мышления, которые очень редко совмещаются в одной голове с должной степенью эффективности (человека, который сможет их действительно совместить и эффективно использовать, нельзя назвать иначе как гением, равным Томасу Алве Эдисону, сумевшему в рекордно сжатые сроки превратить электричество в коммерческий продукт).
Следовательно, для успешной работы в области инноваций первичным (еще до этапа работы с институтами развития, например, технопарками) является формирование соответствующей команды. В литературе, посвященной проблемам теории инноваций на постсоветском пространстве [11], этот вопрос практически не затрагивается, тогда как именно он является одним из ключевых. Более того, в текущей постсоветской литературе по инноватике практически не освещаются и другие темы социально-психологического характера.
Показательным примером в данном отношении является работа С. Э. Савзи-хановой, которая, казалось бы, имеет четкое представление о важности понятия деловой экосистемы. Говоря о ее становлении и анализируя проблемы, с которыми сталкивается инновационная деятельность в России, автор приводит комплекс мер для их решения:
— выработка более адекватных критериев отбора;
— предоставление качественных дополнительных услуг;
— создание образовательных центров молодежного инновационного творчества на основе государственно-частного партнерства (вложенные частные средства окупаются за счет выполнения заказов);
— внедрение информационной системы высокотехнологичной инфраструктуры;
— создание удобного пространства для общения резидентов;
— разработка и внедрение системы ключевых показателей эффективности для бизнес-инкубаторов и технопарков, основанной на лучших международных практиках и опыте функционирования наиболее успешных российских объектов.
Очевидно, в данном перечне отсутствует главное — тема мотивации творческой/инновационной деятельности. Можно создать какие угодно механизмы оценивания проектов, функционирования технопарков, но все эти меры окажутся бессмысленными, если отсутствует главное звено — человек, по-настоящему мотивированный на достижение цели. Существующая система «стимулирования» инноваций де-факто делает все, чтобы у автора идеи пропало желание внедрить ее в практику. Только чтобы начать взаимодействовать с институтами развития,
ему придется решить целый комплекс задач, связанных не только с оценкой работоспособности самого замысла, но и с анализом соответствующих финансовых выгод, оформлением документации (отдельной строкой проходит «экологический кошмар», равно как и прочие весьма дорогостоящие процедуры по сертификации продукта). В противном случае институты развития (в частности, технопарки) не примут заявку к рассмотрению, что, разумеется, оправдано — инвестор стремится свести риски к минимуму. Таким образом, стремление инвестора минимизировать собственные риски на деле означает, что их должен взять на себя автор идеи.
Следовательно, успешное внедрение инновации должно эти риски окупить (в той или иной форме). При этом в нынешних условиях не просматриваются возможности оправдать персональные риски автора проекта. В случае его успешной реализации управление ими с высокой степенью вероятности возьмут на себя менеджеры, хорошо ориентирующиеся в юридических и финансовых вопросах, которые год от года становятся более значимыми в силу усложнения административных процедур и характера действующего законодательства.
Автор идеи, как правило, не являющийся специалистом в юридической и финансовой областях, не в состоянии контролировать деятельность менеджеров (особенно если они обладают административным ресурсом, как это бывает в современных технопарках). В итоге ему остается только полагаться на добрую волю и честность административного персонала. При желании можно составить документы так, что некомпетентному в области финансов изобретателю не будет полагаться вообще ничего, причем полностью законно.
Следствием такого положения дел является острейший дефицит инновационных идей: потенциальные изобретатели просто не желают связываться со столь сомнительным (в части получения конечного результата) мероприятием. Общественное сознание отчетливо зафиксировало простую мысль, только укрепившуюся в печальной памяти в 1990-х годах: даже в случае успешного внедрения идеи, ее плодами будет пользоваться кто угодно, но только не «технарь». Исключения же относятся преимущественно к области информационных технологий, где первоначальные инвестиции могут быть сведены к минимуму (иногда можно обойтись и без них, что позволяет инноватору не прибегать к услугам институтов развития).
Следовательно, деловая экосистема поддержки инноваций должна в первую очередь сделать генерацию инноваций массовой, наглядно продемонстрировав авторам идей, что их усилия и личные риски окупаются с приемлемой вероятностью. Данная задача является весьма сложной, так как деятельность соответствующего института развития, опирающегося на деловую экосистему, должна быть оптимизирована сразу по двум параметрам: минимизация рисков и инноватора, и инвестора. Решение может быть найдено на основе аналогии с деятельностью стартаповских компаний в области информационных технологий. Даже беглый взгляд на ситуацию в этой области однозначно показывает, что их значительная часть решает типовые задачи (создание сайтов, разработка программного обеспечения и так далее). Можно сделать вывод, что появление самого понятия «сайт» и инструментов для его разработки и реализации фактически породило
своего рода деловую экосистему, в которой нашли свою нишу многочисленные частные компании (аналогичное заключение справедливо и для подавляющего большинства иных направлений деятельности в рассматриваемой области).
Именно существование таких инструментов позволило многочисленным частным предпринимателям (в том числе и стартапам) существенно снизить инвестиционные риски — они работали и работают на готовой базе.
Следовательно, базовый принцип построения деловой экосистемы можно сформулировать так: создание платформы для совокупности деятельностей, обеспечивающих существенное снижение первоначальных затрат и инвестиционных рисков для автора конкретного инновационного проекта при сохранении инвестиционной привлекательности системы в целом.
Обращаем особое внимание, что в понятие «первоначальные затраты» в приведенной выше формулировке входят также и затраты личного времени и усилий. Дело в том, что существующие институты развития де-факто не работают с микроинновациями. Трудозатраты на оформление сопутствующей документации, экспертизу проекта и другие работы делают заведомо нерентабельной ориентацию на инновации, приносящие небольшую прибыль. Вместе с тем именно микроинновации можно и нужно рассматривать как едва ли не единственно возможную базу для инновационного прорыва в постсоветских государствах, что обусловлено социально-экономическими причинами. Главной из них является существенное уменьшение социальной базы, из которой появлялись потенциальные инноваторы (люди умственного труда, обладающие достаточным резервом свободного времени, позволяющего думать еще о чем-то кроме хлеба насущного). Таким образом, при постановке вопроса о массовой генерации инноваций следует ориентироваться преимущественно на молодежь, главным образом, студенческую среду. При этом, потенциальные инноваторы должны почувствовать вкус к такой форме деятельности, поверить в свои силы.
В этом смысле микроинновации становятся инструментом для создания соответствующей социальной группы. Только формирование такой среды и может обеспечить инновационный прорыв, в котором столь остро нуждаются постсоветские государства (подчеркнем еще раз, что задача по созданию инновационнго климата в современных условиях является не столько экономической, сколько социальной задачей). Только при появлении такого сообщества можно говорить о решении более серьезных задач, о системном переходе не следующий уровень сложности.
Дополнительным преимуществом ориентации именно на микроинновации является возможность интеграции инновационной деятельности с учебным процессом, в который уже давно включена проектная деятельность.
Таким образом, целесообразно поставить вопрос о создании деловой экосистемы, обеспечивающей системную поддержку именно микроинноваций, причем желательно сразу обеспечить ее эффективное сопряжение с учебным процессом. Данный подход предусматривает в том числе и обеспечение устойчивого сбыта для результатов инновационной деятельности (главным образом, студенческой) на
системной основе. Последний тезис также является важным, поскольку именно проблемы со сбытом в настоящее время являются одним из главных сдерживающих факторов для инновационной деятельности любого уровня.
Есть все основания полагать, что первично предложенный подход целесообразно внедрять, ориентируясь на рынок детских развивающих игр. Важной, но не главной причиной является то, что в настоящее время этот сегмент, как и сектор дополнительного образования по таким направлениям, как робототехника развивается очень динамично (население Российской Федерации, как и Республики Казахстан активно инвестирует в будущее подрастающего поколения).
Рынок детских развивающих игр
Детские развивающие игры являются весьма удобным инструментом для продвижения любой инновации, связанной с информационными технологиями и/или робототехникой. Более того, в настоящее время обсуждается вопрос о введении робототехники в качестве учебной дисциплины в общеобразовательных школах Казахстана. В этом случае неизбежно встанет вопрос о снабжении учебного процесса соответствующими комплектами. Наиболее удобной формой являются игры, сформированные по принципу «do-it-yourself» (пер. с англ.—сделай сам). Этот принцип предполагает, что в результате сборки комплекта ребенок получает изделие, обладающее определенной потребительской привлекательностью. Примерами таких комплектов являются наборы конструкторов «Сделай сам!», электронные конструкторы для детей (для изучения электронных схем), 3Б-ро-боты, машины, квадрокоптеры и многое другое.
Подчеркнем, что в сложившихся условиях различного рода развивающие игры и конструкторы для детей подросткового возраста пользуются в Республике Казахстан повышенной популярностью. Существует целый ряд центров, в том числе частных и построенных на платной основе, в которых детей обучают основам конструирования и/или программирования и так далее. Это различные клубы робототехники и 3Б-моделирования.
Ориентация на рынок детских развивающих игр позволяет также обеспечить выполнение следующих условий, которые представляются необходимыми при построении любой деловой экосистемы, ориентированной на стимулирование инноваций.
• Характер отдельных направлений деятельности, осуществляемой инно-ваторами, должен быть достаточно близким, что позволит минимизировать затраты на выполнение вспомогательных работ и мероприятий обеспечения (юридическое сопровождение, сертификация и так далее).
• Инноваторы не должны получать конкретных заданий, но при этом иметь некоторое общее направление работы, в котором понятен характер возможной постановки задачи (требование формулируется на основании аналогии с областью информационных технологий: так, задачи по разработке и созданию сайтов весьма вариативны, но их общность очевидна).
• Изделия/услуги, продвигаемые на рынок, должны быть достаточно близ-
кими по характеру, что позволит обеспечить устойчивый спрос (продвижение изделий одного типа обеспечивает косвенную рекламу аналогам другого типа).
• Выбранная область деятельности должна отвечать условию возможности внедрения микроинноваций, причем желательно, чтобы имелась также возможность для внедрения единичных/опытных экземпляров.
Перечисленные требования еще раз наглядно показывают, что наиболее перспективным сегментом рынка для создания деловой экосистемы, ориентированной на стимулирование инноваций, является рынок детских игрушек, преимущественно, детских развивающих игр.
Разумеется, данный рынок также является весьма развитым, на нем также существует более чем жесткая конкуренция, однако если говорить именно о развивающих играх, то он обладает неоспоримыми преимуществами для создания деловой экосистемы рассматриваемого типа.
Во-первых, история науки однозначно показывает, что практически любое крупное изобретение первоначально было использовано либо в качестве игрушки, либо для зрелищного эффекта.
Во-вторых, если говорить об играх, используемых в режиме «кружок умелые руки», то здесь есть возможность изготовления игр в процессе обучения школьников. Для продвижения на рынок можно использовать и опытные образцы инновационных систем, поскольку в данном случае для потребителя основной интерес представляет сам процесс, а не результат.
В-третьих, любые требования к сроку службы, корректности выполнения программ могут быть существенно ослаблены, особенно если речь идет об играх и аналогичных им изделиях, непосредственно создаваемых школьниками в процессе развивающих занятий.
Преимущества такого типа можно перечислять достаточно долго, но наиболее важным пунктом является весьма высокая емкость рынка такого рода услуг и изделий. В таблицах 1 и 2 отражены данные таможенной статистики по такого рода изделиям в Казахстане и России, соответственно. Парадоксально, но из этих данных следует, что наиболее удобным полем деятельности для реального импортозамещения путем внедрения инноваций является именно рынок детских игр. Подчеркиваем, что в таблицах 1 и 2 показаны только отдельные позиции по импортируемым изделиям, совокупный объем импорта товаров данной категории характеризуется показателями более 4 миллиардов долларов США в год (Казахстан) и более 40 миллиардов долларов США в год (Россия). В таблице представлен объем импорта по годам в миллионах долларов США с округлением до 1 миллиона.
Таблица 1
Объем импорта Республики Казахстан по рынку игрушек за 2012-2017 годы
Код ТН ВЭД Наименование товара 2012, млн долл. 2013, млн долл. 2014, млн долл. 2015, млн долл. 2016, млн долл. 2017, млн долл.
9503003500 Пластмассовые наборы конструкторские и игрушки для конструирования прочие 2,3 1,9 1,8 1,4 1,7 1,8
9503002100 Куклы, изображающие только людей 4,6 5,5 4,9 4,1 2,8 4,7
9503003900 Наборы конструкторские и игрушки для конструирования из прочих материалов 0,4 0,4 0,7 0,14 2 1,3
9503004900 Игрушки, изображающие животных или других существ, кроме людей: прочие 3,9 3,3 2 3,5 3,6 4,2
9503006100 [оловоломки: деревянные 0,09 0,12 0,17 0,09 0,12 0,23
9503006900 [оловоломки, не деревянные, прочие 0,54 0,53 0,55 0,67 0,5 0,9
9503007000 Игрушки в наборах или комплектах прочие 5,6 1,8 9,4 7 5,3
9503007500 Игрушки и модели, имеющие встроенный двигатель, прочие, пластмассовые 4,5 4,3 2,8 1,7 1,5 1,4
9503007900 Игрушки и модели, имеющие встроенный двигатель, прочие, из прочих материалов 0,9 0,6 0,5 0,6 0,75 2,7
9503008100 Игрушечное оружие 2,6 2 1,9 2 1,3 1,8
9503008500 Прочие мини-модели литые металлические 0,9 0,85 0,65 1 0,8 1,3
9503009900 Прочие мини-модели не литые металиче-ские, прочие 4,3 5,2 5,5 3,3 1,7 1,4
9504301000 Игры с экраном 3,4 3,2 2,4 1,3 2,5 1,66
9504302009 Прочие игры 0,3 0,4 0,8 0,83 1,1 0,54
9504500002 Электронные игры 0,63 0,44 0,24 0,06 0,02 0,05
Таблица 2
Объем импорта Российской Федерации по рынку игрушек за 2012-2017 годы
Код ТН ВЭД Наименование товара 2012, млн долл. 2013, млн долл. 2014, млн долл. 2015, млн долл. 2016, млн долл. 2017, млн долл.
9503003500 Пластмассовые наборы конструкторские и игрушки для конструирования прочие 201 218 247 194 234 179
9503002100 Куклы, изображающие только людей 91,1 98,8 91,6 38,8 52,4 73,5
9503003900 Наборы конструкторские и игрушки для конструирования из прочих материалов 10,8 5,8 4,9 2,7 3,9 6,6
9503004900 Игрушки, изображающие животных или других существ, кроме людей: прочие 95,7 150 195,5 117 149,8 136
9503006100 Головоломки: деревянные 11 6,4 4 2,7 2,7 3,4
9503006900 Головоломки, не деревянные, прочие 15,6 15,9 12,9 8,7 9,7 14,2
9503007000 Игрушки в наборах или комплектах прочие 161,5 201,1 191,1 117,7 154 180,8
9503007500 Игрушки и модели, имеющие встроенный двигатель, прочие, пластмассовые 106,7 107,7 92,5 50,5 64,5 79,9
9503007900 Игрушки и модели, имеющие встроенный двигатель, прочие, из прочих материалов 25,5 31 18 9,8 9,6 12,1
9503008100 Игрушечное оружие 35,1 39 33,4 23 27,1 31,5
9503008500 Прочие мини-модели литые металлические 14,5 15,7 20,1 8,5 13,2 14,6
9503009500 Прочие мини-модели литые пластмассовые 138 161, 5 140, 8 68,5 84,5 104,8
9504301000 Игры с экраном 12,3 12,6 10 9,2 15,2 1,9
9504302009 Прочие игры 5 467 8 965 5 428 2 064 1 527 1 135
9504500002 Электронные игры 69,7 29,6 9,1 3,9 0,7 14,7
Предложения
Конкретные практические шаги по внедрению деловой экосистемы предложенного типа могут состоять в следующем.
Разрабатывается общая методология генерации инноваций рассматриваемого типа, то есть детских развивающих игр (в форме методических указаний, которыми могут пользоваться студенты высших учебных заведений в процессе проектной деятельности). Назначение данной методологии — задать вектор для творчества студентов, показать им возможность достижения поставленных целей при сравнительно небольших усилиях.
Разрабатывается информационная платформа, к которой могут подключаться студенты и/или иные желающие принять участие в разработках. Важным элементом такой платформы является анкета инновации, назначением которой является возможность проведения экспертной оценки в полуавтоматическом режиме. Анкета делается максимально простой, в ней, по существу, отражается только сама идея игры, экономического и иного обоснования целесообразности внедрения от автора не требуется.
Разрабатываются конкретные примеры детских развивающих игр (в количестве нескольких наименований), которые внедряются на рынок в пилотном режиме. Это служит одновременно для популяризации идеи внедряемой деловой экосистемы (в том числе через демонстрацию возможности успеха для начинающих инноваторов) и для получения прибыли. Подчеркиваем, что на первоначальных этапах внедрения результатов данного проекта его окупаемость обеспечивается именно через сбыт детских развивающих игр.
Разрабатывается социоэкономическая карта рынка детских развивающих игр, позволяющая оценивать коммерческое значение конкретной инновационной идеи в полуавтоматическом режиме.
Отрабатываются каналы сбыта продукции; такие каналы обеспечиваются за счет организации развивающих занятий для подростков на платной основе. Первоначально такие занятия проводятся с использованием нескольких пилотных комплектов развивающих игр, реализуемых для инициации функционирования деловой экосистемы предлагаемого типа. Параллельно идет отработка юридического и административного сопровождения данной формы деятельности.
Организовываются производства частей и деталей изделий, необходимых для реализации развивающих игр. Параллельно идет отработка унификации технологических производственных карт на основе специально создаваемого станочного парка. В дальнейшем авторам внедряемых идей будет предлагаться заполнить технологическую карту производства по отработанному в ходе этой деятельности шаблону.
На основе опыта внедрения базового набора игр осуществляется комплектация информационной платформы в целом.
Таким образом, существует возможность внедрить деловую экосистему, обеспечивающую возможность стимулирования инноваций, сравнительно простыми средствами. Простота достигается, прежде всего тем, что конечная продукция
может выпускаться сравнительно небольшими партиями вплоть до единичных изделий. Это связано со спецификой рынка детских развивающих игр. Кроме того, такая деловая экосистема ориентируется главным образом на микроинновации. В текущих условиях для постсоветских государств это представляется более чем существенным, потому что реализация крупных инноваций сталкивается с многочисленными трудностями и обеспечить их перевод в режим именно деловой экосистемы сразу не представляется возможным (на данном этапе можно говорить только о внедрении отдельно взятых крупных инноваций, к тому же их успех зачастую связан с немонетарными факторами, такими как политическая поддержка и тому подобное).
Напротив, ориентация на рынок детских развивающих игр позволяет внедрять преимущественно микроинновации, причем на уровне, вполне доступном для студентов высших учебных заведений. Иначе говоря, такая деловая экосистема может ориентироваться на достаточно широкую социальную базу — на тех студентов, которые будут участвовать в инновационной деятельности непосредственно в рамках учебного процесса. Более того, внедрение такого рода деловой экосистемы может быть сопряжено также и с модернизацией учебного процесса, что тоже немаловажно в современных условиях, когда существующие формы обучения уже не в полной мере отвечают текущим требованиям рынка. В частности, такого рода деловая экосистема позволяет непосредственно внедрить в учебный процесс проектную деятельность в качестве одного из основных компонентов обучения. Можно сказать, что именно такая деловая экосистема обеспечивает реальное воплощение модернизированного принципа Гумбольдта. Напомним, что в классической формулировке принцип Гумбольдта предусматривает единство собственно обучения в университете и занятие наукой. В текущих условиях его нужно дополнить участием студента, также и в инновационной деятельности.
Литература
1. Амзин А. Дети хоронят коня // Бизнес-журнал. 2012. № 2 (191). С. 53— 55.
2. ВасильевЕ. С., Харькова Н. Н. Инновационная парадигма: современная философия или основа предпринимательства? // Бизнес. Образование. Право. Вестник Волгоградского института бизнеса. 2014. № 1. С. 138— 142.
3. Вертакова Ю. В., Греченюк О. Н, Греченюк А. В. Исследование возможностей перехода экономики России на инновационно-ориентированную модель развития // Научно-технические ведомости Санкт-Петербургского государственного политехнического университета. Экономические науки. 2015. № 1(211). С. 84-92.
4. ГлуховВ. В., СафоновМ. М. Партнерство государства и бизнеса. Модели, организация, оценка. СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2012. 160 с.
5. Кравченко Д. Б., Бауров А. Ю. Государственно-частное партнерство в сфе-
ре космической деятельности в период структурной реформы отрасли // Научно-технические ведомости Санкт-Петербургского государственного политехнического университета. Экономические науки. СПб: Бизнес журнал. 2016. № 3 (245). С. 48-55.
6. Меркоски Д. Книга 2.0: Прошлое, настоящее и будущее электронных книг глазами создателя Kindle. М: МИФ, 2014. 256 с.
7. Прокопцов В. Е., Трефилова И. Н. Эволюция цепочек и создание сетей ценности // Инновационная наука. 2017. № 12-1. С. 291-295.
8. Савзиханова С. Э. Инновационная экосистема поддержки предпринимательства // Креативная экономика. 2015. № 11. С. 1415-1422.
9. Сейдаметова З. С., Москалева Ю. П. E-commerce: логистические, инфраструктурные и коммерческие решения компании Amazon // Ученые записки Крымского инженерно-педагогического университета. 2017. № 4. С. 82-87.
10. Сулейменов И. Э. и др. Некоторые вопросы современной теории инноваций. Алматы- Симферополь: Print Express. 2016. 197 с.
11. Сулейменов И. Э. и др. Инновационные сценарии в постиндустриальном обществе. Алматы-Симферополь: Print Express, 2016. 218 с.
12. Трефилова И. Н. Деловая экосистема как новая форма организации рынков: осмысление феномена на основе анализа современных зарубежных исследований // Корпоративное управление и инновационное развитие экономики Севера: Вестник Научно-исследовательского центра корпоративного права, управления и венчурного инвестирования Сыктывкарского государственного университета. 2017. № 1. С. 133-147.
13. Трефилова И. Н. Тенденции и проблемы развития инновационной активности компаний в России: от инновационных бизнес-моделей к деловым экосистемам // Известия Санкт-Петербургского государственного экономического университета. 2017. № 3 (105). С. 16-21.
14. Шумпетер Й. Теория экономического развития. М.: Директмедиа Па-блишинг. 2008. 401 с.
15. Шумпетер Й. Капитализм, Социализм и Демократия: Пер. с англ. Предисл. и общ. ред. В. С. Автономова. М.: Экономика, 1995. 540 с.
References
1. Amzin A. Children bury the horse. Biznes-zhurnal [Business Journal], 2012, no. 2 (191), pp. 53-55 (in Russian).
2. Vasilyev E. S., Kharkova N. N. Innovative paradigm: modern philosophy or the basis of entrepreneurship? Biznes. Obrazovanie. Pravo. Vestnik Volgograd-skogo instituta biznesa [Business. Education. Right. Bulletin of the Volgograd Institute of Business], 2014, no. 1, pp. 138-142 (in Russian).
3. Vertakova Yu.V., Grechenyuk O. N., Grechenyuk A. V. Biznes. Obrazovanie. Pravo. Vestnik Volgogradskogo instituta biznesa Investigation of the possibilities of
the transition of the Russian economy to the innovation-oriented model of development [Scientific and technical statements of the St. Petersburg State Polytechnic University. Economic sciences], 2015, no. 1 (211), pp. 84—92 (in Russian).
4. Glukhov V. V., Safonov M. M. Partnerstvo gosudarstva i biznesa. Modeli, orga-nizaciya, ocenka [Partnership of the state and business. Models, organization, evaluation], SPb.: Publishing house of Polytechnic University, 2012, p. 160 (in Russian).
5. Kravchenko D. B., Baurov A. Yu. State-private partnership in the field of space activities during the structural reform of the industry. Nauchno-tekhnicheskie vedomosti Sankt-Peterburgskogo gosudarstvennogo politekhnicheskogo univer-siteta. Ekonomicheskie nauki [Scientific and technical bulletins of the St. Petersburg State Polytechnic University. Economic sciences], 2016, no. 3 (245), pp. 48-55 (in Russian).
6. Merkoski D. Book 2.0: Kniga 2.0: Proshloe, nastoyashchee i budushchee elek-tronnykh knigglazami sozdatelya Kindle [The past, present and future of electronic books through the eyes of the creator Kindle], M.: Myth, 2014, p. 256 (in Russian).
7. Prokoptsov V. Ye., Trefilova I. N. Evolution of Chains and Creation of Value Networks. Innovacionnaya nauka [Innovative Science], 2017, no. 12-1. pp. 291-295 (in Russian).
8. Savzikhanova S. E. Innovative ecosystem of supporting entrepreneurship. Kreativnaya ekonomika [Creative economics], 2015, no. 11, pp. 1415-1422 (in Russian).
9. Seydametova Z. S., Moskaleva Yu.P. E-commerce: logistic, infrastructural and commercial solutions of Amazon company. Uchenye zapiski Krymskogo inzhenerno-pedagogicheskogo universiteta [Memoirs of Crimean Engineering and Pedagogical University], 2017, no. 4, pp. 82-87 (in Russian).
10. Suleimenov I. E., et al. Nekotorye voprosy sovremennoy teorii innovaciy [Some questions of the modern theory of innovations], Almaty-Simferopol: Print Express, 2016, p. 197 (in Russian).
11. Suleimenov I. E., et al. Innovacionnye scenarii v postindustrial nom obshchestve [Innovative scenarios in the post-industrial society], Almaty-Simferopol: Print Express, 2016, p 218 (in Russian).
12. Trefilova I. N. Business Ecosystem as a New Form of Organization of Markets: Comprehension of the Phenomenon Based on the Analysis of Modern Foreign Studies. Korporativnoe upravlenie i innovacionnoe razvitie ekonomiki Severa: Vestnik Nauchno-issledovatel'skogo centra korporativnogo prava, upravleniya i venchurnogo investirovaniya Syktyvkarskogo gosudarstvennogo universiteta [Corporate Governance and Innovative Development of the North Economy: Bulletin of the Research Center for Corporate Law, Corporate Governance and Venture Investment of the Syktyvkar State University], 2017, no. 1, pp. 133-147 (in Russian).
13. Trefilova I. N. Tendencies and problems of development of innovative activ-
ity of companies in Russia: from innovative business models to business ecosystems. Izvestiya Sankt-Peterburgskogo gosudarstvennogo ekonomicheskogo universiteta [News of St. Petersburg State Economic University], 2017, no.n3 (105), pp. 16-21 (in Russian).
14. Schumpeter J. Teoriya ekonomicheskogo razvitiya [The theory of economic development], M.: Direct media Publishing, 2008, p. 401 (in Russian).
15. Schumpeter J. Kapitalizm, Socializm i Demokratiya [Capitalism, Socialism and Democracy], Trans. with English. Foreword. and Society. Ed. V. S. Avtono-mov. Moscow: Economics, 1995, p. 540 (in Russian).
