CC BY
188
4.4. ПРИНЦИП ДОБРОСОВЕСТНОСТИ В ЖИЛИЩНОМ ПРАВЕ: ВОПРОСЫ ТЕОРИИ И СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ
Карягина Вероника Сергеевна, канд. юрид. наук, доцент. Должность: доцент. Место работы: Российский государственный университет правосудия. Филиал: Казанский филиал. Подразделение: кафедра гражданского права. E-mail: veronika.karjagina@rambler.ru
Аннотация
Активизация интереса в современной цивилисти-ческой науке к проблемам принципов гражданского права, обусловленная законодательным закреплением принципа добросовестности в системе общих начал гражданского законодательства, предопределяет необходимость и своевременность обращения к исследованию роли принципа добросовестности в правовом регулировании жилищных отношений, что представляет значительный интерес не только для правовой науки, но и для правоприменительной практики, а также для дальнейшего совершенствования жилищного законодательства.
Цель настоящей статьи состоит в обосновании необходимости законодательного закрепления принципа добросовестности в жилищном праве, комплексном исследовании категории добросовестности в правовом регулировании жилищных отношений и практике применения соответствующих норм жилищного законодательства.
При написании статьи были использованы как общенаучные методы (диалектический метод познания, анализ, синтез, индукция, дедукция, аналогия), так и специальные методы научного исследования, в том числе системный и комплексный методы научного познания. С помощью системного метода были выявлены особенности содержания и значение категории добросовестности во всех наиболее важных видах жилищных правоотношений (вещных, обязательственных и корпоративных), определена роль принципа добросовестности в системе принципов жилищного права и проанализированы критерии добросовестности применительно к конкретным правовым ситуациям. Комплексный метод позволил дать всестороннюю оценку некоторых научных и практических проблем применения категории добросовестности в правовом регулировании жилищных отношений.
Результатом исследования стал вывод о том, что объективной причиной необходимости включения принципа добросовестности в систему принципов жилищного права и закрепления в числе основных начал жилищного законодательства выступает характер регулируемых жилищным правом отношений, значительный массив которых представлен имущественными отношениями, гражданско-правовыми по своей природе, основанными на юридическом равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников, а также особенности метода правового регулирования. Принцип добросовестности активно взаимодействует с другими правовыми принципами, ограничивая сферу действия принципа диспозитивности, обеспечивая тем самым баланс интересов участников жилищных правоот-
ношений. Законодательное закрепление принципа добросовестности в ст. 1 «Основные начала жилищного законодательства» ЖК РФ в целом будет способствовать повышению эффективности правового регулирования жилищных отношений и более гарантированной защите прав их участников. Принцип добросовестности в настоящее время приобретает межотраслевое значение и активно используется судами при оценке поведения субъектов жилищных правоотношений. Практическая значимость данного принципа права состоит в способности выступать критерием надлежащей и ненадлежащей реализации прав и исполнения обязанностей участниками жилищных правоотношений. В целях повышения эффективности регулятивной функции принципа добросовестности необходимо закрепить правила о добросовестности в большинстве институтов жилищного права.
Данный вывод основан на изучении законодательно установленных требований добросовестности и судебной практики применения соответствующих правовых норм, современных научных исследований в области гражданского и жилищного права.
Научно-теоретические результаты работы могут быть использованы как для развития цивилистиче-ской теории принципов гражданского и жилищного права, так и для дальнейших исследований проблем добросовестности при осуществления жилищных прав, в процессе правоприменительной практики.
Статья предназначена для научных работников, работников судебных и иных правоприменительных органов, студентов, обучающихся по специальности «Юриспруденция».
Ключевые слова: принципы права, основные начала жилищного законодательства, принцип добросовестности, принцип диспозитивности, жилищные правоотношения, вещные правоотношения, обязательственные правоотношения, корпоративные правоотношения, осуществление жилищных прав, критерии добросовестности.
THE PRINCIPLE OF GOOD FAITH IN HOUSING LAW: ISSUES OF THEORY AND JUDICIAL PRACTICE
Karyagine Veronica Sergeevna, PhD at law, associate professor. Position: associate professor. Place of employment: Russian state university of justice. Branch: Kazan branch. Department: civil law chair. E-mail: veronika.karjagina@rambler.ru
Annotation
The activation of interest in modern civil science to the problems of the principles of civil law, conditioned by the legislative consolidation of the principle of good faith in the system of general principles of civil legislation, predetermines the need and timeliness of turning to the study of the role of the principle of good faith in the legal regulation of housing relations, which is of considerable interest not only for legal science, but also for law enforcement practice, as well as for the further improvement of housing legislation.
The purpose of this article is to justify the need for legislative consolidation of the principle of good faith in housing law, a comprehensive study of the category of good faith in the legal regulation of housing relations and the practice of applying the relevant standards of housing legislation.
During writing the article both general scientific methods (dialectical method of cognition, analysis, synthesis, induction, deduction, analogy) and special methods of scientific research, including systematic and complex methods of
scientific cognition, were used. The features of the content and significance of the category of good faith in all the most important types of housing legal relations (real, obligatory and corporate) are revealed by the system method, the role of the principle of good faith in the system of principles of housing law is determined, and the criteria of good faith is analyzed in relation to specific legal situations. The comprehensive method allowed to give a comprehensive assessment of some scientific and practical problems of applying the category of good faith in the legal regulation of housing relations.
The result of the study was the conclusion that the objective reason for the need to incorporate the principle of good faith into the system of principles of housing law and the consolidation of housing laws as one of the main principles is the character of relations regulated by housing law a large array of which is represented by property relations, civil in nature based on legal equality, autonomy of will and property independence of participants, as well as peculiarities of the legal regulation method. The principle of good faith actively interacts with other legal principles limiting the scope of the principle of disposability, thereby ensuring a balance of interests of participants in housing legal relations. Legislative consolidation of the principle of good faith in Art. 1 "Basic Principles of Housing Legislation" of the Housing Code of Russian Federation as a whole will contribute to improving the efficiency of legal regulation of housing relations and more guaranteed protection of the rights of their participants. The principle of good faith now acquires interbranch importance and it is actively used by courts in assessing the behavior of subjects of housing legal relations. The practical importance of this principle of law is the ability to act as a criterion for the proper and inadequate exercise of rights and the fulfillment of obligations by the participants in housing legal relations. In order to improve the effectiveness of the regulatory function of the principle of good faith, it is necessary to consolidate the rules of good faith in most housing law institutions.
This conclusion is based on the study of legally established requirements of good faith and judicial practice in applying the relevant legal norms, modern scientific research in the field of civil and housing law.
The scientific and theoretical results of the work can be used both for the development of the civil theory of principles of civil and housing law, and for further research of problems of conscientiousness in the implementation of housing rights, in the process of law enforcement practice.
The article is intended for researchers, employees of judicial and other law enforcement bodies, students studying in the specialty "Jurisprudence".
Keywords: the principles of law, the basic principles of housing legislation, the principle of good faith, the principle of disposability, housing legal relations, real legal relations, legal obligations, corporate legal relations, the implementation of housing rights, criteria of good faith.
Одной из базовых категорий права, всесторонне исследованных юридической наукой, выступает категория «принципы права». Существенный вклад в развитие теории принципов права был внесен как теоретико-правовой наукой, [1] так и целым рядом отраслевых наук, [2] ведущая роль среди которых принадлежит цивилистической науке. [3] Значительным событием в процессе реформирования гражданского законодательства стало включение в систему принципов гражданского права принципа добросовестности. Принцип добросовестности, впервые закрепленный Федераль-
ным законом от 30 декабря 2012 г. № 302-Ф3, [4] приобрел ключевую роль в системе принципов гражданского права. Согласно п. 3 ст. 1 ГК РФ, «при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно». В силу п. 4 ст. 1 ГК РФ «никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения». Правоприменительная практика демонстрирует широкое применение данного принципа в большинстве видов гражданских правоотношений - вещных, обязательственных, корпоративных, наследственных, правоотношениях интеллектуальной собственности. Следовательно, принцип добросовестности действий участников гражданско-правовых отношений относится к числу общих гражданско-правовых принципов. В научной литературе отмечают тенденцию расширения сферы законодательного закрепления принципа добросовестности, в частности - в договорных и преддоговорных отношениях (п.2 ст. 434.1 ГК РФ), применительно к институту недействительности сделок (ст. 431.1 ГК РФ), в законодательстве о банкротстве и др. [5] По мнению Ю. Сорокиной, считающей необходимым распространить действие данного принципа в целом на систему ответственности и защиты участников гражданских правоотношений, «в процессуальные нормы гражданского судопроизводства также должны быть введены нормы о полномочиях и обязанностях судей оценивать поведение сторон на предмет их соответствия требованиям принципа добросовестности и использования мер по пресечению злоупотребления процессуальными правами действующей недобросовестно стороны».[6]
С законодательным закреплением принципа добросовестности изменилось и применение правил о добросовестности при оценивании поведения участников спорных правоотношений в порядке судебного разбирательства. Концептуальное значение для правоприменительной практики приобрели разъяснения, представленные в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», в соответствии с п. 1 которого если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения, поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда. При квалификации действий сторон в качестве добросовестных либо недобросовестных ВС РФ указывает на необходимость исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей. В случае установления недобросовестности поведения одной из спорящих сторон «суд в зависимости от конкретных обстоятельств дела ... отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (п. 2 ст. 10 ГК РФ) ...». [7]
Несмотря на значительное число исследований, посвященных принципам гражданского права, в современной цивилистической науке принципу добросовестности уделено недостаточное внимание. Среди немногочисленных монографических исследований, посвященных принципу добросовестности, следует
назвать монографию Г.В. Вердиян «Добросовестность как общий принцип права», в которой автор трактует данный принцип в качестве общеправового принципа, «реализуемого на отраслевом уровне в зависимости от развития конкретной отрасли права и законодательства». [8] Другие исследователи задаются вопросом: является ли принцип добросовестности общеправовым, межотраслевым или только принципом гражданского права? [9] Следует отметить, что теория межотраслевых принципов права нуждается в дальнейшем развитии, т.к. представляет значительный интерес как для теоретико-правовой науки, так и ряда отраслевых наук. По мнению А.Л. Захарова, «межотраслевой принцип права определяется как общая для двух и более отраслей основная идея, нормативно закрепленная в позитивном праве, отражающая закономерности и связи развития общественных отношений, направляющая правовое регулирование и определяющая сущность и социальное назначение права». [10]
Принцип добросовестности имеет первостепенное значение и для реализации жилищных прав, однако легальное закрепление в Жилищном кодексе РФ данный принцип не нашел. В ст. 1 ЖК РФ закреплена лишь обязанность граждан при осуществлении ими субъективных жилищных прав и исполнении обязанностей, вытекающих из жилищных правоотношений, не нарушать права, свободы и законные интересы других граждан. Однако, сама обязанность координировать свои действия в соответствии с требованиями добросовестности отсутствует. Следует обратить внимание, что в ч. 2 ст. 7 Жк РФ дублируется нормативное положение п. 2 ст. 6 ГК РФ о применении к правоотношениям аналогии права или закона с учетом требования добросовестности, но применительно к жилищным правоотношениям. Между тем, выявление роли принципа добросовестности в правовом регулировании жилищных отношений представляет значительный интерес не только для правовой науки, но и для правоприменительной практики, а также для дальнейшего совершенствования жилищного законодательства. Вполне очевидно, что законодательное закрепление принципа добросовестности в ст. 1 «Основные начала жилищного законодательства» ЖК РФ в целом будет способствовать повышению эффективности правового регулирования жилищных отношений и более гарантированной защите прав их участников.
Цель настоящей статьи состоит в обосновании необходимости законодательного закрепления принципа добросовестности в жилищном праве, комплексном исследовании категории добросовестности в правовом регулировании жилищных отношений и практике применения соответствующих норм жилищного законодательства.
Комплексный характер самой отрасли жилищного права, регулирующим воздействием норм которой охватывается значительный массив гражданско-правовых по своей природе общественных отношений, предопределяет широкое использование принципов гражданского права. В соответствии с ч. 1 ст. 1 ЖК РФ, закрепившей основные начала жилищного законодательства, которые по своей сути являются отраслевыми принципами жилищного права, «жилищное законодательство основывается на ... необходимости беспрепятственного осуществления вытекающих из отношений, регулируемых жилищным законодательством, прав, признании равенства участников регулируемых жилищным законодательством отношений по
владению, пользованию и распоряжению жилыми помещениями . , на необходимости обеспечения восстановления нарушенных жилищных прав, их судебной защиты».
К числу принципов жилищного права законом отнесен также принцип реализации (осуществления и распоряжения) гражданами принадлежащих им жилищных прав по своему усмотрению и в своих интересах (ч. 2 ст. 1 ЖК РФ). Представляется вполне очевидной связь данного принципа с таким принципом гражданского законодательства как принцип диспозитивности гражданско-правового регулирования, основное содержание которого выражено в п. 2 ст. 1 Гражданского кодекса РФ: «граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе; они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора». Следует заметить, что проблема усмотрения в последнее время стала предметом исследования ряда отраслевых наук. [11] Однако в науке жилищного права проблеме усмотрения уделяется явно недостаточное внимание. В частности, нерешенным является и вопрос о том, относится ли усмотрение только к понятиям гражданского права или имеет общеправовое значение. Безусловный научный интерес представляет и выявление специфики содержания категории «усмотрение» в правовом регулировании жилищных отношений. Например, сравнивая нормативные положения ГК РФ и ЖК РФ, регулирующих содержание субъективного права собственности, следует обратить внимание на предусмотренные ими разные механизмы правореализации. В ст. 209 ГК РФ кроме правомочий владения, пользования и распоряжения имуществом закрепляется, что собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам. В то время как в соответствии с п. 1 ст. 30 ЖК РФ, устанавливающей комплекс прав и обязанностей собственника жилого помещения, указывается, что он «осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением в соответствии с его назначением и пределами его использования». Очевидно, особенности содержания и осуществления субъективного права собственности на жилое помещение предопределены особенностями правового режима данного объекта.
Элементом принципа реализации гражданами жилищных прав по своему усмотрению и в своих интересах выступает категория «свобода». Как и для гражданского права, для жилищного категория свободы имеет весомое значение. Согласно ч. 2 ст. 1 ЖК РФ, «граждане свободны в установлении и реализации своих жилищных прав в силу договора и (или) иных предусмотренных жилищным законодательством оснований». Необходимо заметить, что категория «свобода» относится к числу ключевых для всей науки. По мнению профессора В.И. Гоймана, считающего возможным выделение двух значений понятия права (свободы): общесоциального и специально-юридического, в специально-юридическом смысле свобода (право) представляет собой официально -признанную и легализованную меру возможного поведения человека, т.е. субъективное право. [12] Категория свободы получила закрепление и в других актах жилищного законодательства. Так, в преамбуле Зако-
на РФ № 1541-1 от 4.07.1991 г. «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» указано, что его целью является «создание условий для осуществления права граждан на свободный выбор способа удовлетворения потребностей в жилище. Вступление в права собственности на жилище дает гражданам возможность . свободно владеть, пользоваться и распоряжаться своим жилищем». Необходимо учитывать, что правовое регулирование жилищных отношений не исчерпывается установлением только дозволительных или управомочивающих норм. Практическое значение представляют различного рода пределы, ограничения и запреты. Полагаю, что при реализации гражданами жилищных прав их усмотрение и свобода могут быть ограничены требованиями добросовестности.
Судебная практика свидетельствует о том, что принцип добросовестности в настоящее время приобретает межотраслевое значение и активно используется судами при оценке поведения субъектов жилищных правоотношений. Практическая значимость данного принципа заключается в его способности выступать в качестве критерия надлежащего и ненадлежащего осуществления прав и исполнения обязанностей данными субъектами. Некоторые современные исследователи трактуют принцип добросовестности как один из пределов осуществления прав. [13]
Следует обратить внимание на отсутствие законодательного определения содержания самого понятия «добросовестность», относимого большинством исследователей к числу оценочных гражданско-правовых категорий, используемых для характеристики субъекта или его поведения, что может привести к серьезным проблемам, связанным с его толкованием в процессе правоприменительной деятельности. В настоящее время указанный пробел восполняется в основном судебной практикой, поскольку именно ею были выработаны многие критерии добросовестности. Можно согласиться с Е.А. Сухановым в том, что «добросовестность участников оборота определить заранее невозможно ввиду тесной связи с конкретной ситуацией, а потому толкование этого вопроса следует предоставить судам, правоприменительной практике». [14] В то же время, законодательно закреплены критерии добросовестности в отдельных видах гражданских правоотношений, например критерии добросовестности приобретателя при виндикации. Таковым выступает критерий осведомленности приобретателя имущества относительно правомерности совершаемых им действий, в частности - незнание лица о незаконном характере своих действий по приобретению данного имущества. Согласно ст. 302 ГК РФ добросовестным признается приобретатель, который «не знал и не мог знать» о приобретении им имущества у лица, не имеющего права на его отчуждение. С.В. Михайлов утверждает, что «содержание и значение добросовестности необходимо выявлять в каждом конкретном, неурегулированном законом и условиями договора, случае, отдельно и индивидуально». [15] Очевидно, что категория «добросовестность» будет наполняться специфическим содержанием в зависимости от того, в каких конкретных видах правоотношений применяется. Следует согласиться с А.В. Коноваловым в том, что «добросовестность можно охарактеризовать как стремление участника гражданского оборота максимально исключать возможность нарушения субъективных прав и законных интересов других лиц его поведением, осуществлять свои права в строгом соответ-
ствии с их содержанием, объемом и назначением».[16] Определяя содержание самого принципа добросовестности, А.А. Чукреев справедливо утверждает, что «принцип добросовестности - это обязанность участника гражданских правоотношений при использовании своих прав, осуществлении своих законных интересов, исполнении своих обязанностей проявлять должную заботливость о соблюдении прав и законных интересов других участников имущественного оборота». [17] Некоторые исследователи отмечают двойственный характер понятия «добросовестность»: в объективном значении - как установленное конкретными правовыми нормами требование к поведению участников правовых отношений, в субъективном смысле - как внутреннее осознание необходимости определенного поведения. [18]
Представляется обоснованным проанализировать содержание и значение категории «добросовестность» применительно к вещным, обязательственным и корпоративным правоотношениям, объектом которых выступают жилые помещения.
Категория «добросовестность» в вещных правоотношениях, объектом которых выступают жилые помещения, имеет большое значение в механизме правового регулирования. Важные разъяснения относительно возможности истребования жилых помещений от добросовестных приобретателей даны в Постановлении Конституционного Суда РФ от 21.04.2003 г. № 6-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева»: в случае приобретения имущества по возмездному договору у лица, не имевшего права на его отчуждение, собственник вправе обратиться в суд с иском об истребовании имущества из незаконного владения лица, приобретшего это имущество (виндикационный иск) в порядке статьи 302 ГК РФ. Однако, как разъяснил КС РФ, если собственником заявлен иск о признании сделки купли-продажи недействительной и о применении последствий ее недействительности в форме возврата переданного покупателю имущества, а при разрешении данного спора суд установит, что покупатель является добросовестным приобретателем, в удовлетворении исковых требований в порядке ст. 167 ГК РФ должно быть отказано. Поскольку добросовестное приобретение по смыслу статьи 302 ГК РФ возможно только тогда, когда имущество приобретается не непосредственно у собственника, а у лица, которое не имело права имущество отчуждать, то последствием совершенной с таким нарушением сделки является не двусторонняя реституция, а возврат имущества из незаконного владения (виндикация). [19] При квалификации понятия добросовестного приобретателя критерием его добросовестности, следовательно, выступает то, что приобретатель не знал и не мог знать о том, что имущество приобретено им у лица, не имевшего права на его отчуждение, т.е. его неосведомленность о приобретении им имущества от неуправомоченного лица. При этом, как указал Конституционный Суд РФ, «приобретатель не может быть признан добросовестным, если на момент совершения возмездной сделки в отношении спорного имущества имелись притязания третьих лиц, о которых ему было известно, и если впоследствии такие притязания признаны правомерными». Анализ приведенной ситуации свидетельствует о том, что установление факта добросовестности приобретателя
играет существенную роль в выборе допустимого способа защиты права собственности. Фактором, влияющим на оценку добросовестности приобретателя, является его осведомленность о наличии спора по поводу имущества.
В «Обзоре судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления» [20] проведено обобщение практики разрешения судами дел по спорам об истребовании от добросовестного приобретателя жилого помещения его собственником - публичным образованием. В частности, такая возможность существует, если жилое помещение выбыло из владения публичного образования (Российской Федерации, субъекта Российской Федерации или муниципального образования) в результате действий лица, которое не имело права его отчуждать, и сам уполномоченный орган власти каких-либо действий, направленных на отчуждение жилого помещения, непосредственно не совершал. Например, когда публичный собственник не участвовал в договоре передачи жилья в собственность гражданина (договоре приватизации), однако право собственности на жилое помещение было зарегистрировано (по фиктивным документам) за другим лицом, впоследствии произведшим его отчуждение.
В данном Обзоре указаны обстоятельства, учитываемые судами при решении вопроса о признании приобретателя добросовестным, выступающие критериями добросовестности приобретателя жилого помещения при истребовании его по виндикации, к числу которых отнесены: информированность приобретателя данного имущества о наличии записи в ЕГРП о его принадлежности на праве собственности отчуждате-лю, принятие им разумных мер для выяснения правомочий продавца на отчуждение жилого помещения, разумная осмотрительность, проявленная гражданином, при заключении сделки, ознакомление его со всеми правоустанавливающими документами на недвижимое имущество, выяснение оснований возникновения права собственности у продавца недвижимого имущества, непосредственный осмотр приобретаемого жилого помещения, другие факты, обусловленные конкретными обстоятельствами дела, в том числе связанными с возмездным характером приобретения имущества.
Верховный Суд РФ дает разъяснение: «если совершению сделки сопутствовали обстоятельства, которые должны были вызвать у приобретателя жилого помещения сомнения в отношении права продавца на его отчуждение, то такому приобретателю в признании его добросовестным может быть отказано. Так, при рассмотрении дела по иску органа местного самоуправления к Л., К. об истребовании имущества из чужого незаконного владения судами первой и апелляционной инстанций были отвергнуты доводы ответчика К. о добросовестности приобретения им квартиры. Как указали судебные инстанции, спорная квартира трижды являлась предметом договора купли-продажи и дарения в течение полутора месяцев и продавалась по цене существенно ниже ее рыночной стоимости, что должно было вызвать у К. разумные сомнения в праве продавца на отчуждение имущества». Анализ конкретной ситуации демонстрирует, что факторами, оказывающими влияние при оценке добросовестности поведения приобретателя, выступают необоснованное занижение цены договора и короткий срок перепродажи имущества. Из приведенного примера следует, что
добросовестность выступает здесь в значении особого предела виндикации спорного имущества (жилого помещения) от добросовестного приобретателя, т.е. предела осуществления права на защиту путем предъявления виндикационного иска.
Требования добросовестности, безусловно, должны найти закрепление и при регулировании отношений общей собственности на жилые помещения. СК по гражданским делам Верховного Суда РФ своим Определением от 30.08.2016 г. № 78-КГ16-36 отменила апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 16 июня 2015 г. и на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции направила дело по иску Алексеенковой М.В. к Алексееву М.Г. о признании доли в праве общей долевой собственности на квартиру незначительной, прекращении права собственности ответчика на данную долю, возложении обязанности по выплате ответчику денежной компенсации за принадлежащую ему долю.
Из материалов дела следует, что ответчик, являясь собственником 1/3 доли в праве собственности на данную квартиру, в течение последних четырех лет использует под склад старой мебели комнату площадью 13,1 кв.м. в указанной квартире, при этом постоянно в ней не проживает. Давая оценку доводам судов первой и апелляционной инстанции, Судебная коллегия, выявляя их ошибочность, указала, что при разрешении спора и отказе в удовлетворении иска суд исходил из возможности выплаты компенсации вместо выдела в натуре доли одного из собственников только при наличии волеизъявления этого собственника на выдел своей доли из общего имущества, «однако такое волеизъявление со стороны ответчика отсутствует, доля в праве собственности на квартиру, принадлежащая ответчику, не является малозначительной, истцом не было доказано отсутствие интереса ответчика в пользовании общим имуществом». Отменяя состоявшиеся судебные акты, Судебная коллегия считает, что судами не были приняты во внимание такие существенные обстоятельства, как использование спорной комнаты ответчиком не для проживания, а под склад старой мебели, наличие у ответчика иных жилых помещений на праве собственности, отсутствие между сторонами соглашения о порядке использования квартиры. Судебная коллегия разъяснила, что «суду надлежало дать оценку соответствия отказа ответчика от выплаты ему денежной компенсации в счет стоимости принадлежащей ему доли в общем имуществе требованиям добросовестности, что выполнено не было, и судом апелляционной инстанции оставлено без внимания». [21] Из приведенного примера можно сделать вывод, что критериями добросовестности в данной правовой ситуации являются: использование участником общей долевой собственности на квартиру части общего имущества, соразмерного его доле, по целевому назначению, т.е. для проживания, осуществление права собственности на долю в общей собственности на жилое помещение в строгом соответствии с порядком пользования жилым помещением, определенном участниками долевой собственности, решение вопроса о разделе общего имущества с учетом интересов других участников долевой собственности. Таким образом, добросовестность в данном случае используется в значении предела осуществления жилищных прав, выполняя ограничительную функцию. Ограничительная функция заключается в установлении определенной границы при осуществлении участ-
никами общей долевой собственности на жилое помещение их субъективных прав.
Представляет научный интерес исследование содержания и значения категории «добросовестность» применительно к обязательственным правоотношениям, объектом которых выступают жилые помещения. Понятие «добросовестность» может применяться для решения таких важных вопросов, как вопрос о существовании обязательства, правомерности самого требования исполнения обязательства, способе исполнения обязательства и др. Следует заметить, что в сфере обязательственных отношений понятие добросовестности в жилищном законодательстве не получило закрепления. Поэтому чрезвычайно важным представляется исследование функций категории добросовестности в правовом регулировании данных отношений. Подобный пробел может быть компенсирован применением п 3. ст. 307 ГК РФ, в соответствии с которой «при установлении, исполнении обязательства и после его прекращения стороны обязаны действовать добросовестно, учитывая права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства ...».
К числу наиболее распространенных оснований возникновения обязательственных правоотношений в жилищной сфере относятся сделки, направленные на отчуждение жилых помещений. Специальный порядок распоряжения жилыми помещениями, в которых проживают несовершеннолетние, ранее установленный законодательством, предусматривал во всех случаях обязательное получение согласия органа опеки и попечительства. Федеральным законом от 30 декабря 2004 г. № 213-Ф3 «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации» [22] исключено требование о необходимости получения согласия органа опеки и попечительства на отчуждение жилого помещения, в котором проживают находящиеся на родительском попечении несовершеннолетние граждане, являющиеся членами семьи собственника. Иными словами, сам факт распоряжения имуществом отдан на усмотрение родителей-собственников. Норма п. 4 ст. 292 ГК РФ в новой редакции обязывает получать такое согласие только в тех случаях, когда проживающие в отчуждаемом жилом помещении несовершеннолетние граждане, являющиеся членами семьи собственника, находятся под опекой или попечительством, либо остались без родительского попечения. Разрешение, выданное органами опеки и попечительства, необходимо и при продаже жилого помещения, находящегося (полностью или в части) в собственности несовершеннолетнего (п. 2 ст. 37 ГК РФ, ст. 64 СК РФ).
Как разъяснил Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 8.06.2010 г. № 13-П «По делу о проверке конституционности пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки В.В. Чадаевой», [23] сам порядок такого отчуждения жилых помещений, при котором необходимо согласие органа опеки и попечительства только в двух случаях, не противоречит Конституции РФ, поскольку установлен с учетом презумпции добросовестности поведения родителей и обусловленного этим ограничения правомочий органа опеки и попечительства в решении вопроса об отчуждении жилого помещения, что позволяет соблюсти баланс интересов как родителей-собственников жилья, так и их детей. Представляется очевидным, что реализация презумпции добросовестности и минимизация пределов вме-
шательства со стороны государства в регулирование имущественных отношений между родителями и детьми, в том числе в порядок отчуждения жилых помещений, свидетельствует об усилении процессов саморегуляции в жилищной сфере.
В то же время, данным Постановлением Конституционного суда РФ нормативное положение п. 4 ст. 292 ГК РФ в новой редакции признано не соответствующим Конституции РФ, поскольку не позволяет обеспечить действенный механизм судебной защиты прав тех несовершеннолетних, кто формально к находящимся под опекой или попечительством или к оставшимся без попечения родителей не отнесен, но либо фактически на момент совершения сделки по отчуждению жилого помещения его лишен, либо считается находящимся на родительском попечении, однако права которого и законные интересы нарушаются в процессе ее совершения. Полагаю, отсутствие законодательного закрепления добросовестности в качестве принципа создает благоприятную почву для нарушений прав несовершеннолетних при совершении сделок по отчуждению жилых помещений, поскольку некоторые родители-собственники жилья могут действовать недобросовестно по отношению к своим детям, о чем свидетельствует судебная практика. В приведенном примере категория «добросовестность» выполняет функцию предела (ограничения), которая заключается в установлении определенной границы осуществления права собственности, в частности устанавливает границу осуществления свободы договора при реализация собственником права на свободное распоряжение принадлежащим ему жилым помещением. Подобная свобода ограничена правами несовершеннолетних членов семьи собственника, имеющих самостоятельное право пользования жилым помещением родителя-собственника. Закрепление в законе правил о добросовестности восполнит различный уровень правовых гарантий для несовершеннолетних, в отношении которых установлены опека или попечительство, и для несовершеннолетних, состоящие на попечении родителей и создаст действенный механизм защиты жилищных прав несовершеннолетних. Можно предположить, что категория «добросовестность» тем самым будет выполнять гарантийную функцию.
К числу обязательственных отношений, остро нуждающихся в законодательном закреплении принципа добросовестности, следует отнести правоотношения, складывающиеся в сфере долевого строительства жилья. Несмотря на отсутствие в Федеральном законе от 30 декабря 2004 г. № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» [24] требований добросовестности, судебная практика демонстрирует достаточно распространенные факты недобросовестного поведения застройщиков. Почти массовый характер нарушений прав граждан-участников долевого строительства жилья обусловил необходимость принятия Федерального закона от 29 июля 2017 г. № 218-ФЗ «О публично-правовой компании по защите прав граждан - участников долевого строительства при несостоятельности (банкротстве) застройщиков и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ». [25] Основная задача созданного «Фонда защиты прав граждан - участников долевого строительств» состоит в том, чтобы, обеспечив завершение строительства, защитить тем самым права участников долевого строительства от недобро-
совестной деятельности застройщиков, не исполнивших надлежащим образом принятые на себя обязательства. В п. 7 «Обзора судебной практики разрешения дел по спорам, возникающим в связи с участием граждан в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости» [26] выражена важная правовая позиция ВС РФ: «односторонний отказ застройщика от договора (расторжение договора) вследствие невнесения оплаты участником долевого строительства по договору долевого участия в строительстве допускается только с учетом положений п. 4 ст. 450 ГК РФ о добросовестности и разумности». Большое практическое значение имеют содержащиеся в данном Обзоре разъяснения относительно применения принципа добросовестности - «требование добросовестности и разумности участников гражданского оборота является общим принципом гражданского права, применимым и к положениям о расторжении договора, что подтверждается п. 4 ст. 450 ГКРФ, предусматривающим, что сторона, которой . предоставлено право на одностороннее изменение договора, должна при осуществлении этого права действовать добросовестно и разумно. Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации». В данном случае категория «добросовестность» используется в значении юридической обязанности учитывать чужие права и законные интересы, а также предела осуществления субъективного права на отказ в одностороннем порядке от исполнения гражданско-правового договора.
Другим примером обязательственных отношений, объектом которых выступают жилые помещения, являются отношения, связанные с оплатой жилых помещений и коммунальных услуг. Судебная практика свидетельствует о многочисленных имеющихся нарушениях субъективных прав граждан, являющихся потребителями коммунальных услуг и добросовестно их оплачивающих. Например, такие нарушения имеются при незаконных действиях ресурсоснабжающих организаций, прекративших поставку коммунальных ресурсов по причине наличия задолженности у ТСЖ перед ресурсоснабжающей организацией. Нарушения прав граждан-потребителей коммунальных услуг потенциально может происходить и в ситуации выбора новой управляющей организации, призванной управлять многоквартирным домом. В соответствии с п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2017 г. № 22 «О некоторых вопросах рассмотрения судами споров по оплате коммунальных услуг и жилого помещения, занимаемого гражданами в многоквартирном доме по договору социального найма или принадлежащего им на праве собственности» [27] «при выборе новой управляющей организации надлежащим исполнением обязанности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг является внесение платы этой управляющей организации при наличии заключенного договора управления многоквартирным домом (ч. 4, 6.1, 7 ст. 155, ч. 1, 1.1 и 7 ст. 162 ЖК РФ). Надлежащим исполнением обязательств по оплате жилого помещения и коммунальных услуг считается внесение платы предыдущей управляющей организации, если наниматель (собственник), действуя добросовестно при внесении платы, не обладал информацией о выборе новой управляющей организации (час-
ти 3-7.1, 8-10 статьи 155 ЖК РФ, ст. 10 и п. 1 ст. 408 ГК РФ)». Из приведенного примера следует, что фактором, влияющим на оценку добросовестности потребителя коммунальных услуг, выступает его неосведомленность о выборе новой управляющей организации. Важно заметить, что требование добросовестности применительно к обязательственным правоотношениям, объектом которых выступают жилые помещения, устанавливается чаще всего в отношении исполнения обязательства.
Категория «добросовестность» имеет существенное значение и в правовом регулировании корпоративных отношений, объектом которых выступают жилые помещения. Корпоративные отношения в жилищной сфере возникают, например, в результате участия в жилищных (жилищно-строительных, жилищно-накопительных) кооперативах, ТСЖ. Так, например, председатель правления жилищного кооператива при осуществлении прав и исполнении обязанностей должен действовать в интересах кооператива добросовестно и разумно (см. ч. 3 ст. 119 ЖК РФ). Аналогичную норму можно встретить в 1. статьи 46 Федерального закона от 30.12.2004 г. № 215-ФЗ «О жилищных накопительных кооперативах», [28] закрепившей обязанность единоличного исполнительного органа кооператива, членов правления кооператива, членов коллегиального исполнительного органа кооператива, членов ревизионной комиссии (ревизора) кооператива при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей «действовать в интересах кооператива, осуществлять свои права и исполнять свои обязанности в отношении кооператива добросовестно и разумно». Следует заметить, что требование добросовестности преимущественно выступает критерием оценки деятельности выступающих от имени кооператива лиц. Категория «добросовестность» в указанных случаях используется в значении юридической обязанности. Например, это может быть обязанность прежнего председателя по передаче документации вновь избранному правлению кооператива. Приведенные примеры свидетельствуют о том, что законодательное закрепление требования добросовестности действий указанных лиц не содержит, однако, самих критериев такой оценки. Судебная практика свидетельствует о том, что необходимость оценивания добросовестности действий руководителя и других органов управления организации, как правило, возникает в ситуациях оспаривания совершенных им сделок или решений органов управления. К числу таких решений можно отнести, например, решение общего собрания ЖК об исключении члена жилищного кооператива, решение общего собрания ЖК о приеме в члены кооператива, решение об отказе в приеме в члены кооператива лица, имеющего преимущественное право на вступление в кооператив и др. Представляется, что числу критериев добросовестного характера действий руководителя организации выступает соответствие не только требованиям закона, но и учредительным документам такой организации принимаемых им решений.
В то же время, требование добросовестности должно распространяться не только в отношении действий органов управления указанных корпоративных организаций, но и на их членов. Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 21 июня 2016 г. по делу № 11-8391/2016 [29] апелляционная жалоба Степовика Е.А. на решение Миасского городского суда Челябинской области от 22 марта 2016 года по иску
товарищества собственников жилья «8-ое Марта, дом 197А» к Степовику Е.А. о взыскании задолженности; по иску Степовика Е.А. к товариществу собственников жилья «8-ое Марта, дом 197А» о признании решения общего собрания членов ТСЖ недействительным оставлена без удовлетворения.
Из материалов дела усматривается, что ТСЖ обратилось в суд с иском к Степовику Е.А. о взыскании имеющейся задолженности по оплате за ремонт и содержание общего имущества собственников многоквартирного жилого дома № *** за период с марта 2015 года по октябрь 2015 года в размере *** руб., пени в размере *** руб. Степовик Е.А. обратился в суд со встречным иском к ТСЖ о признании недействительным решения общего собрания членов ТСЖ в части установления нового тарифа на содержание жилья. Обосновывая заявленные требования, он указал, что о принятии решения об установлении нового тарифа ранее он не уведомлялся, также он не получал копии протокола общего собрания членов ТСЖ от 18.03.2015. Истец полагает, что решение общего собрания членов ТСЖ является недействительным в связи с допущенными при его проведении существенными нарушениями, в том числе указав, что он о проведении собрания не извещался, вопрос об установлении тарифа не был включен в повестку дня, размер же самого тарифа определен без учета сметы доходов и расходов на год.
Удовлетворяя исковые требования ТСЖ, суд первой инстанции руководствовался тем, что Степовик Е.А., являясь собственником нежилого помещения, обязан нести расходы по содержанию имущества, в том числе общего имущества в многоквартирном доме, в размере, установленном общим собранием членов ТСЖ. Выявив наличие задолженности, суд пришел к выводу о необходимости взыскания в пользу ТСЖ суммы задолженности и пени. Судебная коллегия, находя правильными указанные выводы суда первой инстанции, дает характеристику действиям данного лица на предмет соответствия его поведения требованиям добросовестности: «Степовик Е.А., являясь собственником помещения в многоквартирном доме по адресу ***, при надлежащей осмотрительности и заинтересованности, а также при должной добросовестности в исполнении обязанности по оплате расходов на содержание и ремонт имущества, должен был знать и мог узнать об изменении размера соответствующего платежа и ознакомиться с оспариваемым решением общего собрания членов ТСЖ, установившим размер данного платежа, доказательством чего выступает вручение Степовику Е.А. 28 апреля 2015 года письма председателя правления ТСЖ о начислении платы за содержание общего имущества на основании решения собрания членов ТСЖ от 18.03.2015, а в качестве приложения указаны выписка из протокола общего собрания членов ТСЖ от 18 марта 2015 года и квитанция на оплату за март 2015 года».[29] В данном случае категория «добросовестность» используется в значении корпоративной обязанности по соблюдению принятых общим собранием членов ТСЖ решений. Из приведенного примера следует, что фактором, влияющим на оценку добросовестности члена ТСЖ, выступает осведомленность о принятом корпоративной организацией решении об установлении тарифа на содержание и ремонт общего имущества собственников многоквартирного жилого дома. Фактически суд апелляционной инстанции квалифицировал действия Степовика Е.А. как недобросовестные, поскольку он не проявил
осмотрительности и заинтересованности, а также должной добросовестности в исполнении корпоративной обязанности, должен был знать и мог узнать об изменении тарифа.
На основании проведенного исследования представляется обоснованным сформулировать следующие выводы.
1. Объективной причиной необходимости включения принципа добросовестности в систему принципов жилищного права и закрепления в числе основных начал жилищного законодательства выступает характер регулируемых жилищным правом отношений, значительный массив которых представлен имущественными отношениями, гражданско-правовыми по своей природе, основанными на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников, а также особенности метода правового регулирования. Принцип добросовестности активно взаимодействует с другими правовыми принципами, ограничивая сферу действия принципа диспозитивности, обеспечивая тем самым баланс интересов участников жилищных правоотношений. Законодательное закрепление принципа добросовестности в ст. 1 «Основные начала жилищного законодательства» ЖК РФ в целом будет способствовать повышению эффективности правового регулирования жилищных отношений и более гарантированной защите прав их участников. Принцип добросовестности в настоящее время приобретает межотраслевое значение и активно используется судами при оценке поведения субъектов жилищных правоотношений. Практическая значимость данного принципа права состоит в способности выступать критерием надлежащей и ненадлежащей реализации прав и исполнения обязанностей участниками жилищных правоотношений.
2. В целях повышения эффективности регулятивной функции принципа добросовестности необходимо закрепить правила о добросовестности в большинстве институтов жилищного права. Требования добросовестности должны быть установлены применительно ко всем стадиям развития жилищных правоотношений -при приобретении жилищных прав и установлении обязанностей, при осуществлении жилищных прав и исполнении обязанностей, при защите нарушенных жилищных прав и применении мер ответственности к правонарушителям.
3. Категории «добросовестность» в правовом регулировании жилищных отношений обладает специфическим содержанием в зависимости от того, в каких конкретных видах жилищных правоотношений применяется.
Применительно к вещным правоотношениям, объектом которых выступают жилые помещения, категория «добросовестность» преимущественно используется в значении предела осуществления жилищных прав. В отношениях по защите права собственности на жилое помещение - в значении особого предела осуществления права на защиту путем предъявления виндикаци-онного иска к добросовестному приобретателю, играет существенную роль в выборе допустимого способа защиты права собственности. При регулировании отношений общей долевой собственности на жилые помещения - в значении предела использования участником общей долевой собственности на квартиру части общего имущества, соразмерного его доле (по целевому назначению), предела осуществления права собственности на долю в общей собственности на данное имущество (в строгом соответствии с порядком
пользования жилым помещением, определенном участниками долевой собственности), предела осуществления права на раздел общего имущества (с учетом интересов других участников долевой собственности).
В обязательственных правоотношениях, объектом которых выступают жилые помещения, содержание и значение категории «добросовестность» может варьироваться в зависимости от конкретного вида обязательственного правоотношения. В правоотношениях, возникающих из сделок по отчуждению жилого помещения категория «добросовестность» выполняет функцию предела (ограничения), которая заключается в установлении определенной границы осуществления права собственности, в частности устанавливает границу осуществления свободы договора при реализация собственником права на свободное распоряжение своим жилым помещением. Подобная свобода ограничена правами несовершеннолетних членов семьи собственника, имеющих самостоятельное право пользования жилым помещением родителя-собственника. Закрепление в законе правил о добросовестности восполнит различный уровень правовых гарантий для несовершеннолетних, над которыми установлены опека или попечительство, и для несовершеннолетних, состоящих на родительском попечении, и создаст действенный механизм защиты жилищных прав несовершеннолетних, тем самым категория «добросовестность» будет выполнять гарантийную функцию. Категория «добросовестность» применительно к правоотношениям из договора участия в долевом строительстве жилья используется в значении юридической обязанности учитывать чужие права и законные интересы, а также предела осуществления субъективного права на отказ в одностороннем порядке от исполнения гражданско-правового договора. Требование добросовестности применительно к правоотношениям по оплате жилых помещений и коммунальных услуг выступает в роли юридической обязанности надлежащего исполнения соответствующей обязанности собственниками и нанимателями, являющимися потребителями коммунальных услуг.
В корпоративных правоотношениях, объектом которых выступают жилые помещения, категория «добросовестность» выступает преимущественно критерием оценки деятельности лиц, выступающих от имени организации (кооператива, ТСЖ) и используется в значении юридической обязанности (обязанности прежнего председателя по передаче документации вновь избранному правлению кооператива и др.). Необходимость оценивания добросовестности действий руководителя и других органов управления организации возникает в ситуациях оспаривания совершенных им сделок или решений органов управления. Одним из критериев добросовестности действий руководителя организации выступает соответствие не только требованиям закона, но и учредительным документам такой организации принимаемых им решений. Требование добросовестности должно распространяться не только в отношении действий органов управления корпоративных организаций, но и на их членов. Категория «добросовестность» используется в значении корпоративной обязанности собственника жилого помещения по соблюдению принятых общим собранием членов ТСЖ решений.
Список литературы
1. Сидоркин А.С. Принципы права: понятие и реализация в российском законодательстве и судебной
практике. - М., 2010; Барышникова Ю.Р. Принципы частного права: теоретико-правовое исследование: Дис. . канд. юрид. наук. - Казань, 2006; и др.
2. Акимова Ю.М. Принципы международного частного права: Дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2015. - 210 с.; Малюшин К.А. Принципы гражданского исполнительного права: проблемы понятия и системы (науч. ред. В.В. Ярков). - «Инфотропик Медиа», 2011; и др.
3. Комиссарова Е.Г. Принципы в праве и основные начала гражданского законодательства: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. - Екатеринбург, 2002. - 47 с.; Волос А.А. Принципы обязательственного права (под ред. докт. юрид. наук, проф. Е.В. Вавилина). - М.: «Статут», 2016; Прохорко Т.Н. Диспозитивность как принцип российского гражданского права: Дис. . канд. юрид. наук.
- Краснодар, 2010; и др.
4. Федеральный закон от 30 декабря 2012 г. № 302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ. - 2012. - № 53 (часть I). - Ст. 7627.
5. Шелепина Е.А. Принцип добросовестности в отдельных видах гражданских правоотношений // «Образование и право». - 2016. - № 11. - с. 201 - 211.
6. Сорокина Ю. Особенности признания лица добросовестным приобретателем по договору купли-продажи помещения // «Жилищное право». - 2014 . - № 12.
7. Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // БВС РФ. - 2015. -№ 8.
8. Вердиян Г.В. Добросовестность как общий принцип права: монография. - «ЮРКОМПАНИ», 2013; Жгу-лёв А.А. Добросовестность при исполнении обязательства. - «Инфотропик Медиа», 2011.
9. Курбатов А.Я., Принцип недопустимости злоупотребления правом: к старым проблемам добавились новые // «Закон». - 2013. - № 9.
10. Захаров А.Л. Межотраслевые принципы права. Дис. . канд. юрид. наук. - Казань, 2003.
11. Хасаншин Р.И. Категрия «усмотрение» в гражданском праве Российской Федерации: Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03. - Казань, 2017. - 219 с.; Скудар-нов А.С. Усмотрение в процессе реализации прав, свобод и обязанностей граждан (и их объединений): Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.01. - Красноярск, 2014.
- 211 с.; Абушенко Д.Б. Судебное усмотрение в гражданском процессе: Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03. -Екатеринбург, 1998. - 164 с.
12. «Круглый стол журнала «Государство и право». Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному право // «Государство и право». -1998. - № 7. - С. 26.
13. Вердиян Г.В. Добросовестность как общий принцип права: монография. - «ЮРКОМПАНИ», 2013.
14. Интервью с доктором юридических наук, профессором, заведующим кафедрой гражданского права, деканом юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова Е.А. Сухановым // Законодательство. - 1998.
- № 10. - с.2.
15. Михайлов С.В. Значение категории добросовестности для обязательственных отношений и последствий недействительности договоров цессии // Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: Сб. статей / Отв. ред. М.А. Рожкова. -М.: «Статут», 2006.
16. Коновалов А.В. Принцип добросовестности в новой редакции Гражданского кодекса Российской Федерации и в судебной практике // «Право. Журнал Высшей школы экономики». - 2016 - № 4.
17. Чукреев А.А. Субъективные условия применения санкций гражданского законодательства о предпринимательской деятельности: Дис. ... канд. юрид. наук. -Тюмень, 2003. - С. 28.
18. Попова А.В. Принцип добросовестности в международном коммерческом обороте: законодательство и судебная практика Российской Федерации и стран-членов Европейского союза: Дис. .. канд. юрид. наук. -М., 2005. - с. 12.
19. Постановление Конституционного Суда РФ от 21.04.2003 г. № 6-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева» // Вестник Конституционного Суда РФ. - 2003. - № 3.
20. «Обзор судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления» (Утв. Президиумом Верховного Суда РФ 1 октября 2014 г.) // БВС РФ. - 2015. - № 2.
21. Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 30.08.2016 г. № 78-КГ16-36 // СПС «Гарант».
22. Федеральный закон от 30 декабря 2004 г. № 213-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ. -2005. - № 1 (часть I). - Ст. 39.
23. Постановление Конституционного Суда РФ от 8.06.2010 г. № 13-П «По делу о проверке конституционности пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки В.В. Чадаевой» // Вестник Конституционного Суда РФ. - 2010. - № 5.
24. Федеральный закон от 30 декабря 2004 г. № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» // СЗ РФ. - 2005. - № 1 (часть I). - Ст. 40.
25. Федеральный закон от 29 июля 2017 г. № 218-ФЗ «О публично-правовой компании по защите прав граждан - участников долевого строительства при несостоятельности (банкротстве) застройщиков и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» // СЗ РФ. - 2017. - № 31 (часть I). - Ст. 4767.
26. «Обзор судебной практики разрешения дел по спорам, возникающим в связи с участием граждан в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости» (Утв. Президиумом Верховного Суда РФ 19 июля 2017 г.) // СПС «Гарант».
27. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2017 г. № 22 «О некоторых вопросах рассмотрения судами споров по оплате коммунальных услуг и жилого помещения, занимаемого гражданами в многоквартирном доме по договору социального найма или принадлежащего им на праве собственности» // БВС РФ. - 2017. - № 8.
28. Федеральный закон от 30.12.2004 г. № 215-ФЗ «О жилищных накопительных кооперативах» // СЗ РФ. -2005. - № 1 (часть I). - ст. 41.
29. Апелляционное определение СК по гражданским делам Челябинского областного суда от 21 июня 2016 г. по делу N 11-8391/2016 // СПС «Гарант».
Рецензия
на статью кандидата юридических наук, доцента Ка-рягиной Вероники Сергеевны на тему: «Принцип добросовестности в жилищном праве: вопросы теории и судебной практики»
Различные аспекты принципов гражданского права всесторонне исследованы в современной цивилисти-ческой науке, однако принципу добросовестности, играющему ключевую роль в системе принципов гражданского права, уделено явно недостаточное внимание. Принцип добросовестности имеет первостепенное значение и для реализации жилищных прав, однако законодательного закрепления данный принцип не нашел. Несмотря на фрагментарность установленных современным жилищным законодательством требований добросовестности, судебная практика свидетельствует об активном применении судами принципа добросовестности при оценке поведения участников жилищных правоотношений. Имеются объективные причины необходимости законодательного закрепления принципа добросовестности в системе принципов жилищного права, однако специальных исследований, посвященных ее научному обоснованию, не предпринималось.
В рецензируемой статье автор на основе анализа значительного числа нормативных актов, источников научной литературы, материалов судебной практики исследует теоретические и практические аспекты применения категории добросовестности в жилищном праве, выявляет особенности содержания и значение категории добросовестности применительно к вещным, обязательственным и корпоративным правоотношениям, объектом которых выступают жилые помещения.
Новизна рецензируемой статьи состоит в проведенном комплексном научном исследовании категории добросовестности в правовом регулировании жилищных отношений и практике применения соответствующих норм жилищного законодательства, обосновании необходимости законодательного закрепления принципа добросовестности в жилищном праве.
Теоретическая и практическая значимость работы обусловлена возможностью использования ее положений и выводов в дальнейших исследованиях проблем принципов правового регулирования жилищных отношений, осуществления субъективных жилищных прав, в правоприменительной деятельности, в процессе преподавания гражданского и жилищного права.
Статья рекомендуется для публикации в открытой печати и ранее не публиковалась.
Заместитель директора по учебной и воспитательной работе Казанского филиала ФГБОУ ВО «РГУП», кандидат юридических наук А.Р. Гарифуллина
Статья прошла проверку системой «Антиплагиат»;
Оригинальность текста - 72,94%
